CC BY
1
* The work on this paper has been supported by the Russian Science Foundation (Award Number 22-28-00126, https://rscf.ru/project/22-28-00126/)
** Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 22-28-00126, https://rscf.ru/project/22-28-00126/.
From the Golden rule to the study of memory: ideas of women of the Aristotelian Society *
Efremova Veronika Sergeevna, Junior Research Assistant, National Research Tomsk State University, Tomsk
The purpose of the research is to study the ideas of women-members of the Aristotelian Society, presented on its pages. The main source of research is “Proceedings of the Aristotelian Society”, vol. 1 – 11, from 1888 till 1911 y. The article provides a brief description of the previously untranslated notes by K. Naden, articles by K. Jones, S. Bryant and B. Edgell, published on the pages of the “Proceedings”. In 2020 the Aristotelian Society turned 140 years old. Previously, it did not occupy the attention of domestic researchers, but recently interest has appeared in this Society, its history and its members, through the prism of participation in the life of the Society. The topic of women in it during its formation has not been studied by domestic researchers. The women's themes were ethics, philosophy of mind, phenomenology (in a manner) and analytical philosophy (in future).
Keywords: Aristotelian Society; C.C.W.Naden; S.H.Bryant; E.E.C.Jones; B.Edgell; S.Stebbing
Цитировать: Ефремова В.С. От обоснования Золотого правила до изучения памяти: идеи женщин Аристотелевского Общества // KANT. – 2023. – №4(49). – С. 211-216. EDN: MQIEUW. DOI: 10.24923/2222-243X.2023-49.38
Ефремова Вероника Сергеевна, младший научный сотрудник, Национальный исследовательский Томский государственный университет, Томск
Целью исследования является изучение идей женщин-членов Аристотелевского Общества, представленных на страницах соответствующего основного источника по теме, которым являются Труды Аристотелевского общества (Proceedings of the Aristotelian Society, vol. 1 – 11, 1888 – 1911 гг.) периода его становления. В 2020 году Аристотелевскому Обществу исполнилось 140 лет. Ранее оно не притягивало внимание отечественных исследователей, но с недавнего времени появился интерес к данному Обществу, его истории и к его членам, через призму участия в жизни Общества. Тема женщин в нем в период его становления не изучена в отечественной среде. В статье дается краткое описание опубликованных на страницах журнала и ранее не переведённых заметок К. Наден, статей К. Джонс, С. Брайант и Б. Эджелл. Темами женщин стали этика, философия сознания, в некотором смысле феноменология и будущая аналитическая философия.
Ключевые слова: Аристотелевское общество; Наден К.; Джонс К., Брайант С.; Эджелл Б.; Стеббинг С.
5.7.2
Ефремова В.С.
От обоснования Золотого правила до изучения памяти: идеи женщин Аристотелевского Общества **
Введение
Появление в 2021 году работы, посвященной 140-летию Аристотелевского Общества [1], которое оно отпраздновало в 2020 году, ознаменовало проявление в отечественной среде интереса и внимания к нему. Как там отмечается, «о таком издании как Труды Аристотелевского общества российское философское сообщество практически ничего не знает» [1, с. 4]. Ранее не изученное, хотя история аналитической философии обрывочна без его упоминания, оно не занимало внимание отечественных исследователей, за исключением нескольких, состоявших в нем персон, которыми интересовались отдельные философы-аналитики, ставшие авторами указанной работы.
В ней они отразили обширную часть его истории и наиболее известных его членов. Однако для конца XIX века очень важной является тема появления женщин на сцене мировой культуры. Более того, на современном этапе тема участия женщин в прогрессе продолжает быть актуальной. Описание Аристотелевского Общества и его истории не будет полным, если не сделать акцент на теме женщин, с целью чего проведено данное исследование.
Тем более указанная тема, особенно в первый период его становления в 1880-1911 гг., не изучена в отечественной среде. Соответственно, данное исследование сконцентрировано на идеях женщин-членов первого периода, опубликованных в Трудах Аристотелевского Общества.
Основная часть
Первой из публиковавшихся в Трудах женщин была Констанс Кэролайн Вудхилл Наден. К сожалению, она присоединилась в последний год жизни, внезапно оборвавшейся в возрасте 30 лет.
В третьем печатном выпуске опубликованы две ее работы. В короткой заметке “О ментальной физиологии и ее месте в философии” [2] она утверждает место для ментальной физиологии и эволюции в философии, сравнивая их задачу с проблемой соотношения точек зрения на идеи зависимости физического от психического и психического от физического.
В том же выпуске, посвященном преимущественно универсалиям, параллельно с ее работой вышла статья Ш. Ходжсона, посвященная утверждению вопроса о природе и происхождении Универсалий как первостепенного вопроса. В своей работе К. Наден не отстает от общих идей коллектива. В статье «О рационалистической и эмпирической этике» [3] ею рассмотрены рациональные основания этики. Это первая и последняя работа на страницах Трудов среди ее немногочисленных публикаций, и в свете отсутствия справочной литературы о ней, имеет смысл привести содержание статьи более полно в сравнении с другими авторами.
К. Наден ищет обоснование Золотого правила в разумности человека, в его разуме. Человек – (хоть она и называет его животным, разумеется, имеет в виду существо) формирующее принципы и распознающее универсалии животное. Разум постоянно ищет и находит универсальное в частном. Она приводит пример, что когда при игре в шахматы, игрок демонстрирует понимание правил игры правильными ходами, человек, если осознает универсалию «человечество» и себя как человека, будет поступать в соответствии с этим осознанием. Вопрос «Какое действие является разумным?» превращается в вопрос «Что мне следует делать?» в соответствии с осознанием. [3, p. 77.] Так наблюдатель может делать выводы о конкретном индивидууме. Второй составляющей человека является «социальное животное». Человек осознает, что «это существо такое же, как я», а затем осознает «Это сообщество сформировано из существ, подобных мне», с последующим из этого «Они и я одинаково являемся членами сообщества; разумно, что мы все должны действовать как его члены и поддерживать сообщество и друг друга» [3, p. 77-78.]. Так, она заключает, что если человек осознает себя, других, универсалию человечество, то он должен поступать согласно принципу разумности и его осознания. Далее в статье она, рассматривая ложь, предлагает иерархию, что если «добродетели вступают в конфликт, выбор должен быть сделан в ту сторону, в которой гармония разума нарушается меньше всего. Ложь, когда она не включает в себя отказ от какой-то жизненно важной истины, может будоражить разум в меньшей степени, чем причинение или разрешение больших страданий кому-то другому или, возможно, даже самому человеку» [3, p.78-79.]. Под гармонией разума подразумевается осознание всеобщности человечества. Далее она подытоживает: «То есть разум находит в человечестве универсальное, отличиями которого являются индивиды. Познав себя, он познает других постольку, поскольку они тоже люди» [3, p. 80.]. Для него человечество предстает как универсалия, а люди – частности. Также можно заметить интерес к словоупотреблению, когда далее она говорит, что осознание своего "я" в других заметно через язык, который подразумевает это сознание идентичности. «Слова "мысль", "чувство"? имеют в виду не только мою мысль или чувство, но и способности [общие для всех людей]» [3, p. 80.]. Заканчивает она свою статью мыслями о том, что объектом морали является универсальная человеческая природа; а цель - благополучие этой природы. Также она критикует утилитаризм, который делает акцент на достижении благосостояния человека, упуская из виду рациональное обоснование.
Таким образом, из утверждения индивида, что он является человеком, по мнению К. Наден, следует взаимоуважение ко всему виду. Параллельно она демонстрирует идею человечества как универсалии. То есть, взамен распространенной идеи, что взаимопомощь выгодна, она приходит к мыслям о том, что взаимопомощь является следствием наличия разума, осознающего себя. Это достаточно перспективная идея осознания единства общества.
Очень заметная фигура изучаемого периода в Аристотелевском Обществе – Мисс Эмили Элизабэт Констанс Джонс. Она завершила перевод «Микрокосмоса» Г. Лотце, инициированный Элизабет Гамильтон [4]. Перевод Лотце и его работы зародили в ней интерес к проблеме природы и структуры содержания утверждений, парадоксу предикатов (как возможно соединение двух понятий ‘S is P’, если ‘S is S’, ‘P is P’, ‘S is not P.’ (Lotze 1888)). Джонс исключает «is» как связку, оставляя «all»,«F» и«G», как если бы в переводе исключали слово «есть», оставляя «все»«А» есть «Б». Ее мысли в основном концентрировались на интенсиональном значении, экстенсионале, их расширении, проблеме обозначения.
На страницах Трудов отражены ее соприкосновения с Г. Сиджвиком с 1903 года («Этика проф. Сиджвика» [5]). Однако полемика с Б. Расселом началась в 1910 году в Mind ([6]). Здесь нужно сказать, что ведутся обсуждения о ее влиянии на Б. Рассела, учитывая их переписку [7]. К. Джонс зафиксирована в Обществе с 1892 года, Б. Рассел с 1896, что говорит о том, что их знакомство произошло за много лет до начала их полемики. Очевидно, в этот спор можно добавить факт их пересечения в стенах Общества. Ее Новый закон мышления готовился в 1910-1911 годах, но в 1910 уже началась дискуссия в стенах Кембриджскго клуба моральных наук. Учитывая отказ Рассела на вопросы о влиянии, такое возможно допускать, но остается влияние клуба. Ничто не мешало таким же дискуссиям проходить в стенах Аристотелевского Общества и повлиять таким образом.
Среди ее многочисленных публикаций в Трудах встречаются «категориальных пропозиций» [8], «Рациональность гедонизма» [9], «Значение тождества» [10], «Логика и идентичность в различии» [11], «Новый закон мышления» [12] (часть ставшей известной работы).
Симпозиумы, на которых она выступала, были посвящены темам «Отношения между мышлением и языком» (1893) [13] и «Являются ли характер и обстоятельства факторами-ко-ординатами в человеческой жизни или один из них подчинен другому?» (1895) [14]. За пределами изучаемого периода имеются еще две статьи на страницах Трудов и результаты одного симпозиума.
На своем первом симпозиуме при Обществе, в котором она участвовала на второй год пребывания, Джонс обращает внимание на то, что ментальные эквиваленты имен чрезвычайно различаются у разных людей. Она приводит в пример «Кембридж», который должен означать что-то совсем различное для выпускника математического направления и выпускника классического, для магистра или профессора и для студента, для майского Временного посетителя и постоянного жителя. «Я думаю, существует важное различие между случаями, когда слова (1) прослушиваются или читаются, и случаями, когда они произносятся или пишутся - предположим, для простоты, что в (1) читатель или слушатель не знает, что последует, и что в (2) он действительно "знает". В последнем случае мыслительный процесс при составлении предложений преимущественно аналитический; в другом случае, в случае слушателя или учащегося, процесс преимущественно синтетический» [13]. Точность отношения к мысли зависит от говорящего и слушающего. Чем больше мысль абстрактна, тем больше она зависит от слов. Она приходит к выводу, что современная речь не может выйти за пределы среднего уровня мышления, и мыслитель, который превосходит его, должен как художник или изобретатель превзойти обычный язык.
Язык, для К. Джонс, является голым (недостаточным) в сравнении с полнотой мысли. Когда она говорит, что мысль также является алгеброй опыта, подразумеваются вычисления, посчитанные итоги, сумма ответов. Разумеется, у каждого они свои, и язык недостаточен для передачи всей информации. Поэтому она сравнивает долг мыслителя с художником, который должен передать больше, чем нарисовать.
Далее на страницах Трудов можно найти Миссис Софи Хикс Брайант (Уиллок) (Bryant). О ней несправедливо нет заметок в Истории женщин-философов. Статья «Отношение математики к общей формальной логике» [15] была опубликована сразу с последовавшим о статье обсуждением Ш. Ходжсона и Э. Бенеке. Затем она включилась в работу по теме симпозиума “В каком смысле, если таковой имеется, верно ли, что психические состояния протяжены?” (1895) [16]. На симпозиуме на тему демократии она сделала доклад «Платоновский принцип аристократии в современном государстве» (1908) [17]. Темы, затрагиваемые Брайант, соответствовали широкому кругу ее интересов, поэтому можно подробней остановиться на описании конкретной работы.
В первый год своего членства она опубликовала статью «Профессор Джеймс об эмоциях» [18], в которой спорит с теориией У. Джеймса, считавшего, что эмоции следуют за осознанием человеком своих физиологических изменений.
В ней Брайант также спорит с тем, что считать эмоцией. Она начинает статью с примера о горе и печали, которые иногда не сопровождается физическими характеристиками, подчеркивая, что выбранные проф. Джеймсом яркие эмоции могут быть не такими яркими, но являются комплексными явлениями. Она отделяет физическое от того, что происходит только внутри, разделяя инстинкты и эмоции. В тексте она приводит пример с велосипедной прогулкой, одно воображение которой уже может вызывать чувства, аналогичные с посещением дантиста (нужно учитывать новизну этого чувства для женщины XIX века, сталкивающуюся с траффиком, велосипедным костюмом и критикующими прохожими). Самого события нет, но есть чувства и эмоции (скорее тревожные), которые проходят в начале прогулки. Далее она приводит пример с альпинизмом. Она пишет, что «сложность маршрута, высота горы и другие риски могут вызывать страх, но на вопрос “нервничаешь ли ты?” следует ответ “нет”, а беспокойство перекрывается волнующей перспективой и радостью от процесса. В этом примере подобным образом то, что можно принять за горную болезнь, проходит спустя первые скалы» [18]. Далее приводит описание ощущений тонущего человека и отмечает, что «находит у других очень похожие рассказы о торможении эмоции [страха] при концентрации на инстинкте сохранения». Демонстрируя подобными описаниями очень общий взгляд оппонента, она замечает, что «Джеймс не показывает, как его теория применима к приятным эмоциям. Если принцип верен как всеобъемлющий принцип, он должен быть верен как для Радости, так и для Печали. Что же тогда является характерным телесным выражением Радости?» и переходит к позитивным эмоциям. Об эмоции красоты она говорит, что телесной реакцией можно считать разве что сопровождающее Красоту эстетическое забвение собственного состояния. (Красота приобретает оттенок рационального удовлетворения композиционным единством). Также, отмечает деление по эмоциям в обыденном языке слов IT и MYSELF, как разделяющих объективную красоту в ЭТОМ и личную радость о СЕБЕ. Любопытна метафора о внутреннем Я. «Моя личность, переживаемая мной» включает чувства, состояния, реакции, привычки, надежды и другие образы, заполняющие то, что она называет «дом Я», в отсутствии которого «предстает бездомное “Я”, живущее в объективном мире» [18, p. 61].
В классификации, которую она предлагает, обнаруживаются a) определенные Джеймсом сильные эмоции, сочетаемые с реакцией тела; b) Оставленные им без внимания субъективные эмоции с или без телесного сопровождения; c) Объективные эмоции воображения*; d) Объективные эмоции разума (вроде наслаждения диалектической игрой).
Итак, видно, что, помимо основной задачи, она не упускает из виду тему употребления языка. В статье предпринята попытка составить классификацию эмоций и разобраться с их природой и источником происхождения. Важно обращение ею внимания на эмоции без телесных ощущений, что относит ее статью к сонму критиковавших Джеймса работ. Нельзя назвать классификацию удачной, но как набросок идей она уместна для упоминания. Конечно, через 10-15 лет дискуссии скорее бы сместились в область восприятия, но в момент публикации как критическая работа она заслуживает внимания. Еще одним достоинством статьи можно назвать подобранные ею примеры.
Следующий автор - Мисс Беатрис Эджелл (у одного из исследователей Эдгелл), будущий президент изучаемого Аристотелевского Общества и заметная в истории фигура. За границами исследуемого периода ее президентское обращение к обществу в 1930 г. на тему «Образы» (Images) было хорошо принято [19]. Что касается отечественных авторов, А.С. Колесников упоминает Беатрис Эджелл вместе с Сьюзен Стеббинг именно как работавших на посту президента Аристотелевского Общества. [20, С. 116]
В исследуемом периоде имеется только первая (для Трудов) статья Эджел «Образы и память» [21]. Все ее работы в дальнейшем сконцентрировались на вопросах памяти, поэтому можно привести данную статью кратко, лишь очерчивая тематику для текущего исследования.
По мнению Эджелл, нужно отличать непосредственное воспоминание от опосредованного воспоминания или предполагаемого воспоминания. Она разделяет память без образов и память с образами (воспоминания с текущим опытом и содержащую «следы»). Образность возникает как отсылка к собственному прошлому субъекта и соблюдает временную схему. Это иллюстрации памяти, которая «воображает». Эта система памяти отличалась от той, которую Эджелл определила как «биологическую» и относится к случаю, когда «последовательные повторения действия должны делать это действие настолько легким, что его действие настолько механично всякий раз, когда возникает случай, что часто со стороны деятеля это не осознается; это было бы невозможно, если бы каждый случай не оставлял после себя то, что мы называем своим «следом», т. е. сохранялся» [21]. Воспоминания типа «did I» она определяет как мнимые, опираясь на А. Бергсона и С. Александра. Обращение к прошлому «может быть действительным повторным переживанием прошлого, как в воспоминаниях, или же это может быть сознательная интерпретация настоящего в свете прошлого» [21]. Она подчеркивает идею о признании и осознании текущего состояния и прошлого, подавлении прошлым настоящего. На данный момент ее, в первую очередь, беспокоят неизбежные трудности, возникающие из-за неправильного обращения с образами в памяти.
Основная мысль связна с идеей разделения типов памяти, но в основном она опирается на указанных авторов. К этой статье был опубликован ответ С. Александра и ее последующий ответ. Так, диалог о памяти и образах нашел свое место не только как небольшая дискуссия, но как то, что станет ее президентской темой.
Вклад Лиззи Сьюзен Стеббинг стоит учитывать как относящийся к следующему периоду жизни Общества. Хотя присоединилась она в 1910 году, на момент изучаемого периода нет ее публикаций, а ее соответствующий посту президента Общества доклад и работы на страницах Трудов будут позднее.
Заключение
Среди 44 женщин-членов Аристотелевского общества изучаемого периода авторами на страницах его Трудов являлись пятеро. Дополнительно можно назвать важными авторами еще двух женщин (С. Стеббинг в дальнейшем, и Э. Хэндли как автора по работам Ш. Ходжсона). При взгляде на столь невысокий показатель важно учесть, что речь идет о периоде в отношении женщин как категории индивидов, ранее ограниченных в доступе к науке.
Упомянутые нами женщины-авторы отмечали основные вехи развития современной им науки. Темами работ стали: критика утилитаризма и идея осознания единства общества; имена, экстенсионал и интенсионал, пропозиции; классификация эмоций, их природа и происхождение; проблемы определения содержания памяти. Первые шаги женщин Общества на страницах его Трудов охватывают этику, философию сознания, в некотором смысле феноменологию и будущую аналитическую философию. Наблюдаются дискуссии с актуальными философами, заинтересованность в проблемах языка, сохранение собственных интересов и привнесение знаний из своих сфер.
Как можно заметить, феномен теории сетей Коллинза проявляется в отношении К. Джонс, С. Брайант и Б. Эджел.
Дальнейшее изучение работ женщин данного исследования позволяет оценить их полный вклад в историю формирования Аристотелевского Общества и историю философии.
Примечания:
* Воображаемые или о том, что можно вообразить. К ним она также относит красоту. Воображение “красивого” понятно из ее примера, но из ее статьи не до конца понятно размещение в классификации.
Литература:
1. Дидикин А.Б., Беляев М.А., Нехаев А.В., Оглезнев В.В., Юрьев Р.А. Аристотелевское общество: 140 лет философских диалогов / под ред. А.Б. Дидикина. - М.: Проспект, 2021. - 304 с.
2. Constance C. W. Naden. On Mental Physiology and Its Place in Philosophy // Proceedings of the Aristotelian Society, (1889 - 1890), Vol. 1, No. 3, pp. 81-82.
3. Constance C. W. Naden. On Rationalist and Empiricist Ethics // Proceedings of the Aristotelian Society, (1889 - 1890), Vol. 1, No. 3 pp. 77-81.
4. Ostertag, Gary, "Emily Elizabeth Constance Jones", The Stanford Encyclopedia of Philosophy (Fall 2020 Edition), Edward N. Zalta (ed.), [Электронный ресурс].URL:https://plato.stanford.edu/archives/fall2020/entries/emily-elizabeth-constance-jones/ (Accessed 11 Aug. 2023).
5. Jones, E. E. C. Professor Sidgwick’s Ethics // Proceedings of the Aristotelian Society, 1903, vol. 4, pp. 32–52.
6. Mr. Russell’s Objections to Frege’s Analysis of Propositions // Mind, 19: 379– 386.
7. Waithe, M.E., Cicero, S. E. E. Constance Jones (1848–1922). In: Waithe, M.E. (eds) / A History of Women Philosophers, vol. 4. — Springer, Dordrecht, 1995. — p. 25-49.
8. Jones, E. E. C. Import of Categorical Propositions // Proceedings of the Aristotelian Society, 1893, vol. 2, no. 3, pp. 35–45.
9. E. E. Constance Jones. The Rationality of Hedonism // Proceedings of the Aristotelian Society, 1894, vol. 3, no. 1, pp. 29–45.
10. Jones, E. E. C. “The Meaning of Sameness // Proceedings of the Aristotelian Society, 1900, vol. 1, pp. 167–73.
11. E. E. Constance Jones. Logic and Identity in Difference // Proceedings of the Aristotelian Society, 1906, vol. 7, pp. 81–92.
12. E. E. Constance Jones. A New Law of Thought // Proceedings of the Aristotelian Society, 1910, vol. 11, pp. 166–86.
13. E. E. Constance Jones, J. S. Mann, and G. F. Stout. Symposium: The Relation between Thought and Language // Proceedings of the Aristotelian Society, 1893, vol. 2, no. 3, pp. 108–23.
14. Bosanquet, B., E. E. C. Jones, William L. Gildea, and Alexander F. Shand. Symposium: Are Character and Circumstances Co-Ordinate Factors in Human Life, or Is Either Subordinate to the Other? // Proceedings of the Aristotelian Society, 1895, vol. 3, no. 2, pp. 112–22.
15. Mrs. Sophie Bryant. “The Relation of Mathematics to General Formal Logic [with Discussion] // Proceedings of the Aristotelian Society, 1901, 2, pp. 105–134.
16. Stout, G. F., Sophie Bryant, and J. H. Muirhead. Symposium: In What Sense, If Any, Is It True That Psychical States Are Extended? // Proceedings of the Aristotelian Society, 1895, vol. 3, no. 2, pp. 90–93.
17. Bosanquet, Bernard, Mrs. Sophie Bryant, and G. R. T. Ross. “The Place of Experts in Democracy. A Symposium // Proceedings of the Aristotelian Society 9 (1908): 68–77.
18. Professor James on the Emotions Sophie Bryant Proceedings of the Aristotelian Society, 1895 – 1896, vol. 3, no. 2, pp. 52-64.
19. Edgell, Beatrice (1871–1948) / Oxford Dictionary of National Biography [Электронный ресурс]. URL: https://www.oxforddnb.com/display/10.1093/ref:odnb/9780198614128.001.0001/odnb-9780198614128-e-52394 (Accessed 21 Aug. 2023).
20. Колесников А.С. Введение в историю женщин-философов // Хора. Журнал современной зарубежной философии и философской компаративистики. - 2009. - №3-4. - С. 109 - 118 [Электронный ресурс]. URL: http://www.jkhora.narod.ru/2009-34.html (Дата обращения 21.08.2023).
21. Edgell, Beatrice, and S. Alexander. Imagery and Memory [with Discussion] // Proceedings of the Aristotelian Society, 1911, vol. 12, pp. 188–206.
