CC BY
17
История
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2020, № 2, с. 97-102?
97
УДК 93
ОТ ЕПИСКОПИИ К ЕПАРХИИ: К ВОПРОСУ О ФОРМИРОВАНИИ ЦЕРКОВНОЙ СТРУКТУРЫ НОВГОРОДА
© 2020 г. Т.Ю. Фомина
Набережночелнинский государственный педагогический университет, Набережные Челны
stal73@yandex.ru
Поступила в редакцию 02.03.2020
Рассматривается формирование церковных округов на Руси, в частности пути их развития от епи-скопии к епархии. В качестве примера такой эволюции выбран Новгород. На основании летописных источников анализируются процессы становления епархиальных границ, внутреннее деление на церковные округа, органы управления и каноническая подчиненность новгородским архиереям мирского и монастырского духовенства. В результате исследования выделены периоды и обоснованы принципы развития Новгородской кафедры. До конца XI в. она представляла собой христианскую миссию, действовавшую при поддержке княжеской власти. К середине XII в. оформляется епископальная структура. К 1230-м гг. формируются общие черты епархиального устройства.
Ключевые слова: история русской церкви, Новгород, епископия, епархия, церкви, монастыри, русские летописи.
Церковные административные округа Древнерусского государства в светской и церковной историографии традиционно именуются епархиями. Однако для периода становления церковной организации Руси применение данного термина не корректно. Епархия представляет собой территориально очерченный церковный округ с развернутой структурой управления, с находящимися в подчинении епископа приходами и монастырскими обителями [1, с. 520521]. Термину «епархия» в полном смысле духовная организация Руси X-XII вв. не соответствует. Для данного периода истории русской церкви епископские центры и отождествляемые с ним территории (округа), управляемые епископом, либо церкви, где находился архиерей, правильнее называть епископиями [2, с. 86].
Процесс формирования церковных округов на Руси, путь их развития от епископии к епархии проследить достаточно сложно - это связано с фрагментарностью и спорадичностью сведений исторических источников о древнерусских епископских центрах. Исключение составляет история кафедры в Новгороде, которая представлена в русских письменных источниках достаточно подробно. Поэтому именно на материалах, связанных с новгородской кафедрой, будут проанализированы ключевые аспекты епископальной структуры - епархиальные границы, внутреннее деление на церковные округа, органы управления диоцезом, каноническая подчиненность архиереям мирского и монастырского духовенства [1, с. 504-521].
Основание архиерейской кафедры в Новгороде, согласно Новгородской первой летописи и
летописей XV-XVI вв., произошло в 989 г. [3, с. 159-160; 4, с. 34]. Никоновский свод относил это событие к 992 г [5, с. 65]. Внимание к поздней относительно событий X-XШ вв. Никоновской летописи обусловлено тем, что она создавалась при митрополите Данииле и уделяла значительное внимание церковной истории. Несмотря на характерное для нее стремление удревнять церковно-исторические события, в ней могли быть использованы не дошедшие до нас подлинные древние документы. Границы территории, подвластной первому епископу Иоакиму Корсунянину [3, с. 159-160], должны были «до известной степени совпадать с границами» Новгородской земли [1, с. 506]. За длительный период правления святителя Иоакима (около 40 лет) источники не сохранили сведений об активной миссионерской деятельности, которая способствовала бы христианизации новгородской округи и, как следствие, созданию подвластных ему церковных округов. Известно лишь, что при поддержке княжеской власти, крестившей Новгород «огнем и мечом», были построены церковь в честь св. Иоакима и Анны, а в конце «Пискупле улице» был возведен тринадцатиглавый деревянный Софийский собор. Если признать достоверными сведения Летописи Авраамки, то в 998 г. был основан Десятинный монастырь [6, с. 173-174; 3, с. 16, 181; 7, стб. 40]. Безусловно, данные сооружения стали основой для будущей епископальной структуры, но в период святительства Иоакима Корсунянина Новгород, очевидно, представлял собой лишь епископский центр, христианскую миссию, действовавшую под покровительством
княжеской власти. Дополнительным аргументом в пользу данного положения является отсутствие сведений о рукоположении на кафедру святителя Иоакима. Тем не менее можно согласиться с выводом, согласно которому возникновение этого центра и кафедральной церкви «нужно относить ко времени сразу после учреждения Киевской митрополии или одновременно с ним в 996-999 гг.» [4, с. 34].
При преемнике Иоакима - Ефреме (согласно Никоновской летописи, он не был рукоположен в сан [5, с. 79]) новгородская кафедра оставалась епископским центром. Сохраняла она это положение и при следующем епископе Луке Жидяте, поставленном решением князя Ярослава Мудрого (в 1034 г. согласно Ипатьевской летописи, в 1036 г. - Новгородской четвертой летописи, повторяющей сведение Лаврентьев-ской [8, стб. 138; 9, с. 114; 10, стб. 150]). На период святительства епископа Луки пришлось строительство князем Владимиром Ярослави-чем каменного Софийского собора в Новгороде и освящение церкви Пресвятой Богородицы [3, с. 16, 181]. Вряд ли княжеские церковные постройки сразу стали частью епископальной структуры и были переданы в непосредственное подчинение архиерею. Однако к середине XI в. изменения в статусе новгородской кафедры все же произошли. Если признать участие Луки Жидяты в выборах киевского митрополита Илариона [8, стб. 143-144; 10, стб. 156], то логичен вывод о включении Новгорода в церков-но-политические процессы Руси. А суд митрополита Ефрема над епископом Лукой [3, с. 182183], обвиненным в «непотребных речах», свидетельствует как раз о каноническом подчинении кафедры Киеву.
После смерти Луки Жидяты (1059 г.) [9, с. 120] во главе Новгородской епископии находились воспитанники Киево-Печерского монастыря - Стефан, Федор, Герман и Никита [3, с. 17, 18, 19, 196, 201; 11, с. 394; 9, с. 133,137; 4, с. 207], при которых Новгород сохранял статус епископального центра. Отголоском этого является то, что источники донесли сведения о сложностях процесса христианизации Новгородской земли в середине XI в. Если сообщение о том, что епископ Стефан (ок. 1059 - ок. 1068 гг.) был задушен собственными холопами, нельзя однозначно связывать с миссионерской деятельностью архиерея [5, с. 96], то желание новгородцев под руководством волхвов в ходе антицерковного мятежа 1071 г. «побити епископа Федора» [3, с. 196] отражало, по-видимому, противостояние христианства и язычества. Примечательно, что Федора (1069/10701077/1078) в сложившейся ситуации поддержа-
ла только дружина во главе с князем Глебом Святославичем [3, с. 196].
Становление инфраструктуры новгородской епископии происходило при активной строительной деятельности представителей княжеской династии Рюриковичей. Ко времени святительства владыки Германа (ок. 1078 г. -ок. 1096 г.) относится возведение первой частной церкви: «заложиша в Великом Новегороде церковь каменную Вознесение Господне Мило-нит Кищник на Прусской улицы» [6, с. 186]. При следующем епископе Никите (ок. 1096 -30.01.1108/1109) Воигостом была возведена церковь святого Феодора Тирона [3, с. 20, 204]. Сведений о том, что указанные церкви находились в подчинении архиерейской кафедры, источники не сообщают. А вот Благовещенский монастырь, основанный в это время подвижником Антонием Римлянином, изначально обладал автономией [12].
Продолжается и княжеское церковное строительство. При епископе Никите «заложиша церковь Благовещение Мьстислав князь на Городищи» [3, с. 19, 203]. В период святительства владыки Иоанна (1110-1130/1131 гг.) сыном Мстислава Всеволодом была заложена церковь Ивана на Опоках и Георгиевский собор Юрьева монастыря [3, с. 21, 205-206]. Эти церкви не перешли в подчинение епископа - напротив, Всеволод Мстиславич в «Уставе церкви Ивана на Опоках» [13; 14] ограничил власть епископа в отношении клира данной церкви и ее приходской общины, разрешая епископу служить в этой церкви лишь раз в год, указав конкретную сумму выплат владыке [13]. В то же время князь Всеволод решил вопрос материального содержания новгородской кафедры, даровав « Устав о церковных судах, людях и мерилах церковных» [15]. Он довольно близок по своему содержанию Уставу князя Владимира Святославича Десятинной церкви. Устав Всеволода Мстиславича закреплял передачу кафедре части княжеских доходов, а также перечень прецедентов церковного суда и список церковных людей. Это должно было укрепить материальное положение новгородского архиерея. Подобные действия светской власти могли иметь основания только при условии отсутствия регулярных денежных поступлений в епископскую казну. Следовательно, на территории Новгорода и его округи было крайне ограниченное число приходов и монастырей, часть из которых, скорее всего, находилась вне юрисдикции новгородского владыки, обладала автономией или подчинялась лишь патронам/ктиторам (в том числе новгородским князьям), либо управлялась приходской общиной или монастырской братией.
К 1130-м гг. складываются условия, при которых новгородская кафедра начала обретать черты епископии. Основы епископальной структуры прослеживаются при владыке Нифонте (1131-1156 гг.) [4, с. 207]. В этот период стали оформляться епархиальные границы, формируется внутреннее деление на церковные округа, происходит разделение окармливаемых территорий для клира, подвластного новгородскому архиерею. В «Вопрошаниях» Кирика Новгородца сохранился запрет владыки Нифонта попам служить за пределами своего округа, на чужой территории [16]. Появляются органы управления диоцезом, определяется круг церковных людей, подвластных епископу, архиерейская администрация, приближенные лица. В частности, воспитанник Антониева монастыря Кирик выполнял, очевидно, функции харто-филакса и принимал исповеди владычного и мирского духовенства. Начинает оформляться инфраструктура епископского двора. Если при епископах Никите и Иоанне началось обустройство архиерейских покоев, были возведены владычные каменные палаты, то при Нифонте были обеспечены условия для богослужения в кафедральном храме - были расписаны притворы Софийского собора, он же «поби святую Софею свиньцем всю прямь и извистию омаза всю около» [3, с. 27, 28-29, 213, 215].
В период святительства Нифонта появляются известия о духовенстве, канонически подчиненном архиепископу. Так, в Новгородской первой летописи помещено известие летописца, сообщавшего о том, что он владыкой был поставлен попом [3, с. 27]. О безусловном подчинении клира интердиктам святителя Нифонта свидетельствуют запрет подвластным «попомъ и церенецемъ» не только венчать социально неравный брак князя Святослава Ольговича, но даже присутствовать при проведении таинства. В результате князь вынужден был «веньцяся своими попы» [3, с. 24, 209]. Сюда же следует отнести запрет новгородского епископа отпевать двух утопших попов [3, с. 27, 213].
Благодаря церковному княжескому и частному строительству начала оформляться территориальная структура епископии [3, с. 23, 213215]. В 1136 г. построил «церковь камяну свя-тыя Богородиця на Търговищи ВсЬволодъ, Но-вегородЬ, съ архиепископъмь Нифонтомь» [3, с. 23, 213]. В 1153 г. Нифонт в Ладоге «заложи церковь святаго Климента», а «в Великом Нове-городе, на Торговой стороне... церковь камену святаго Климента, на Иворове улицы» [6]. Всего, согласно источникам, в период святительства Нифонта было заложено 12 церквей, три из них - при личном участии архиерея. В 1131 г.
Нифонт рукоположил Антония в игумены основанного им монастыря, тем самым подчиняя своей власти некогда автономную обитель [3, с. 22, 207], а после смерти основателя монастыря (1147 г) «даша игуменьство АндрЬови по АнтонЬ» [3, с. 28, 214]. Следовательно, в период служения Нифонта как минимум три прихода и монастырь входили в ведение епископального управления, осуществляли отчисления в пользу епископа и находились в каноническом подчинении кафедры. Благодаря усилиям ближайшего сподвижника Нифонта Кирика был сформирован корпус канонических установлений новгородской епископии, составленных посредством «вопрошаний» к архиепископу и другим церковным иерархам. В Вопрошании даны канонические нормы и разъяснения богослужебных правил, призванные унифицировать требования к совершению богослужения в Новгороде.
Последующий период связан с формированием епархиального устройства в Новгородской земле. После смерти владыки Нифонта (1156 г.) в Новгороде установилась традиция замещения архиерейских вакансий из рядов местного духовенства - кафедру возглавил игумен и основатель новгородского монастыря Пресвятой Богородицы Аркадий [3, с. 29-31, 215]. Он активно пользовался правом поставления игуменов на подвластной ему территории. Так, под 1157 г. сообщалось, что «преставися АндрЬи, игуменъ святЬи Богородици, и поставиша игуменомъ Олексу на его мЬсто» [3, с. 29-31, 215]. После смерти Олексы в 1162 г. игуменство было передано Мануилу [3, с. 31, 218]. Следовательно, Антониев монастырь-переселенец стал неотъемлемой частью церковно-административной структуры Новгорода. Под 1158 г. летопись сообщала, что «осени поставиша Дионисиа игу-меномъ у святаго Георгиа в манастырЬ» [3, с. 30, 217]. Под 1162 г.: «у святого Духа поставиша игуменомъ Саву попина святого Савы» [3, с. 31, 218]. Таким образом, практику поставле-ния Аркадием игуменов окрестных монастырей можно определить не только как исполнение канонических требований, но и как попытку новгородского епископа установить контроль над ктиторскими обителями своего церковного округа. Хотя в целом положение и статус монастырей в это время еще не были определены окончательно.
Практика церковного строительства получила широкое распространение в период святительства архиепископов Ильи (Иоанна) (11651186) и Гавриила (Григория) (1186-1193). Братьями-владыками были возведены церковь Благовещения Богородицы и надвратный Богоявленский собор в Благовещенском монастыре,
церкви во имя св. Отцов Никейского Собора и св. Иоанна на Торговище, основан Иоанно-Предтеченский монастырь [3, 36, 225-228]. Владыкой Гавриилом (Григорием) после смерти Ильи (Иоанна) построены церкви «на ЖатунЬ... во имя святых 3 отрокъ» и «УсрЬтение господне» [3, с. 39, 230]. Это способствовало укреплению «материальной базы Софийского дома» [17, с. 38].
Под власть архиерейской кафедры также отошли освященные епископами каменная церковь Вознесения, построенная тысяцким Ми-лонегом, церковь во имя апостолов Петра и Павла на Сильнище, возведенная на средства жителей Лукиной улицы в Людином конце, основанная Сотко Сытиничем церковь во имя святых Бориса и Глеба, заложенная Семьюном Дыбучевичем Успенская церковь «во Оркажи манастыре». Архепископами в церкви Спаса Преображения на Хутыне был «нарече монастырь», а игумению Ефросинию «Петровую Купцевица» «поставиша у святЬи Богородици в ЗвЬринци» [3, с. 32, 34, 38, 219, 223, 228, 230, 231; 7, с. 46]. В этот период новгородскими боярами и купеческими корпорациями было основано еще не менее 12 церквей [3, 31-32, 35, 37, 224, 227, 230], юрисдикция которых не всегда определима. Тем не менее при архиепископах Илье и Гаврииле происходило подчинение кафедре значительного числа вновь построенных церквей и обителей, которые обеспечивали материальный доход кафедры в виде регулярных отчислений, ставленнических пошлин, что отражало процесс формирования епархиальной структуры, органов управления, канонической подчиненности мирского и черного духовенства епископской власти.
Занявший в 1193 г. новгородский владычный стол Мартирий продолжил деятельность по рукоположению духовенства, освящению церквей и монастырей, основанных новгородцами как в черте города, так и за его пределами. Он освятил «церковь деревяну святаго апостола Филиппа, на Нутной улицЬ», «церковь камену святого Кирила в манастыре въ НелЬзенЬ» [3, с. 234-236]. В период святительства Мартирия была возведена каменная церковь святого пророка Ильи на Холме, на средства князя Ярослава Владимировича началось строительство церкви Спаса Преображения в Нередицах [3, с. 41-43, 237-238]. Сам владыка Мартирий заложил, освятил и исписал «святую Богородицю на воротЬх», построил церковь «святое Воскресение на поле, монастырь» на Мячине, «постави церковь камену святого Николая чюдотворца, и манастырь устрои», «постави церков на Остро-ви, святого Никифора», Старой Руссе в Спас-
ском монастыре «церковь камену святое Преображение» [3, с. 40-43, 234, 235, 237; 7, с. 47].
После смерти владыки Мартирия (1199 г.) в истории новгородской архиепископии наступает период неустойчивого положения архиерейской власти. На протяжении 30 лет, неоднократно сменяя друг друга, на новгородской кафедре находились владыки Митрофан, Антоний и Арсений. Это связано с борьбой боярских кланов за контроль над церковной организацией как одной из ветвей власти в Новгородской земле. Однако несмотря на неустойчивость положения правящих архиереев, продолжалось оформление территориальной структуры архи-епископии. Летописные источники упоминают церкви и монастыри «владычне», новгородскими архиепископами были сделаны вклады в «церковь камену святу Варвару манастырЬ», освящены церкви св. Павла, св. Семеона Бого-приимца, св. Константина и Олены и св. Михаила [3, с. 57, 59, 258, 260; 7, с. 48].
Сообщается в Новгородской первой летописи о строительстве знатными новгородцами, городскими корпорациями и представителями княжеской семьи каменной церкви 40 святых мучеников посадником Прокшею Малышеви-чем; монастыря Рождества Богородицы княгиней Ярославовой; возведении Твердиславом церкви «на воротех въ Оркажи манастыри Ми-халковиць, святого Симеона столпъника, иже на ДивнЬи горЬ»; церкви святого Луки на Лубяной улице; «святыя Пятница заморскыи купцЬ»; «святого ПянтелЬимона Федоръ Пинещиниць, манастырЬ», церкви пророка Ильи на Холме, Твердиславом и Федоромъ церкви каменной святого Михаила и «святых 3 отрокъ посторонь церковьцу малу» [3, с. 44, 50, 59, 238, 247, 260].
В конце XII - начале XIII в. прослеживается устойчивая связь новгородских боярских кланов с монастырями: посадник Мирошка пострижен и похоронен в монастыре св. Георгия, другой посадник Михалко Степанич положен «у святЬи Богородици въ Оркажи манастыри», его сын постригся в Аркажском монастыре, а жена Твердислава в Варварином монастыре [3, с. 50, 60, 246, 262]. Известно о передаче архиерейским обителям пожалований от бояр и князей в Аркажский, Богородицкий в Старой Руссе и Юрьев монастыри [3, с. 50, 238, 246-247]. Все это привело к формированию системы кончан-ских обителей, находившихся под патронатом боярских кланов [18, с. 125]. В результате была сформирована система монастырского управления под руководством новгородского архимандрита [19], первое упоминание которого относится к 1226 г. [3, с. 41, 234]. Признавая данное сообщение достоверным [20], необхо-
димо отметить, что юрьевские игумены, исполнявшие функции архимандритов, назначались с благословения новгородских владык, первоначально не имели четких властных функций и даже печатей [21]. В то же время нельзя преувеличивать власть архиепископов Новгорода над монастырями архимандритии, вероятно, она ограничивалась областью церковно-каноничес-кого права [22, с. 242; 23, с. 175]. Однако необходимо отметить что к 1230-м гг. в Новгороде начали оформляться важнейшие черты епархиальной структуры: деление на церковные округа, органы управления диоцезом, каноническая подчиненность архиереям мирского и монастырского духовенства.
Таким образом, в первые десятилетия после основания Новгородская епископия существовала как христианская миссия, действующая при поддержке княжеской власти. Черты епископальной структуры стали проявляться к концу XI в., а к середине XII в. на территории новгородской епископии была сформирована общая структура архиерейского двора, было закреплено деление на окармливаемые округа, утвердилась практика рукоположения духовенства в сан, были созданы условия для формирования основ материального содержания кафедры не только за счет княжеских пожалований, но и отчислений от подвластных приходов и монастырей. К концу первой трети XIII в. формируются общие черты епархиального устройства: территориальное деление на церковные округа, подчинение епископу мирского и монастырского духовенства, церквей и обителей через практику рукоположения в сан, денежные вклады, строительство; происходит усложнение структуры управления епископией, формирование архиерейского управления приходами, выделение монастырских обителей в подчинение новгородской архимандритии.
Список литературы
1. Цыпин В.А. Каноническое право. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2009. 864 с.
2. Чудинов А.Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. М., 1910. 989 с.
3. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов / Под ред. и с предисл. А.Н. Насонова. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1950. 642 с.
4. Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси. Х^Ш вв. М.: Наука, 1989. 233 с.
5. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью // Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. IX. М.: Языки русской культуры, 2000. 288 с.
6. Новгородские летописи: (Так названные новгородская вторая и новгородская третья летописи). СПб.: Тип. Имп. академии наук, 1879. 113 с.
7. Летописный сборник, именуемый Летописью Авраамки // ПСРЛ. Т. XVI. М.: Языки русской культуры, 2000. 240 с.
8. Ипатьевская летопись // ПСРЛ. Т. II. М.: Языки русской культуры, 1998. 605 с.
9. Новгородская четвертая летопись // ПСРЛ. Т. IV. Ч. I. М.: Языки русской культуры, 2000. 728 с.
10. Лаврентьевская летопись // ПСРЛ. Т. I. М.: Языки русской культуры, 1997. 496 с.
11. Киево-Печерский патерик, или Сказания о житии и подвигах святых угодников Киево-Печерской лавры / Пер. с церк. -слав. и предисл. Е. Поселянина. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2012. 432 с.
12. Духовная Антония Римлянина // Памятники русского права. Вып. 2.: Памятники права феодально-раздробленной Руси XII-XV веков / Под ред. С.В. Юшкова; сост. А.А. Зимин. М., 1953. С. 106-107.
13. Устав новгородского князя Всеволода Мсти-славича купеческой организации церкви Ивана на Опоках // Древнерусские княжеские уставы XI-XV вв. / Изд. под. Я.Н. Щапов, отв. ред. Л.В. Череп-нин. М., 1976. С. 158-165.
14. Гиппиус А.А. К истории текста церковного Устава Всеволода // Новгород и Новгородская земля: История и археология. Великий Новгород, 2003. Вып. 17. С. 163-173.
15. Устав новгородского князя Всеволода о церковных судах, людях и мерилах торговых // Древнерусские княжеские уставы XI-XV вв. / Изд. под. Я.Н. Щапов, отв. ред. Л.В. Черепнин. М.: Наука, 1976. С. 153-158.
16. Вопрошание Кириково // Мильков В.В., Симонов Р.А. Кирик Новгородец: ученый и мыслитель. М., 2011. С. 413-429.
17. Хорошев А.С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики М.: Изд-во МГУ, 1980. 223 с.
18. Янин В.Л. Из истории высших государственных должностей в Новгороде // Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран. М., 1963. С. 118-127.
19. Несин М.А. Архимандриты вечевого Новгорода // NOVOGARDIA. 2019. № 4. С. 44-139.
20. Гиппиус А.А. Новгородская владычная летопись ХО^^ГУ вв. и ее авторы (История и структура текста в лингвистическом освещении) // Лингвистическое источниковедение и история русского языка / Под ред. А.М. Молдован, А.А. Плетнева. М., 2006. С. 114-251.
21. Гайденко П.И. Почему упоминание об архимандритах отсутствует в древнерусских церковных уставах? (несколько замечаний) // Гуманитарные науки в XXI веке: научный интернет-журнал. 2014. № 3. С. 18-27.
22. Янин В.Л. Средневековый Новгород: очерки археологии и истории. М.: Наука, 2004. 415 с.
23. Янин В.Л. Очерки истории средневекового Новгорода. М.: Языки славянских культур, 2008. 424 с.
FROM BISHOPRIC TO DIOCESE: ON THE PROBLEM OF FORMING THE CHURCH STRUCTURE OF NOVGOROD
T. Yu. Fomina
The article examines the process of the formation of church districts in Russia, in particular, the ways of their development from the bishopric to the diocese. Novgorod was chosen as an example of such an evolution. Based on annalistic sources, the processes of the formation of diocesan borders, the internal division into church districts, governing bodies and canonical subordination to the Novgorod bishops of the secular and monastic clergy are analyzed. As a result of the study, the author identifies the periods and substantiates the principles of the development of the Novgorod see. Until the end of the 11th century, it was a Christian mission supported by the princely authority. By the middle of the XII century, the episcopal structure took shape. By the 1230s, the general features of the diocesan system were formed.
Keywords: history of the Russian church, Novgorod, bishopric, diocese, churches, monasteries, Russian chronicles.
References
1. Cypin V.A. Kanonicheskoe pravo. M.: Izd-vo Sretenskogo monastyrya, 2009. 864 s.
2. Chudinov A.N. Slovar' inostrannyh slov, voshedshih v sostav russkogo yazyka. M., 1910. 989 s.
3. Novgorodskaya pervaya letopis' starshego i mlad-shego izvodov / Pod red. i s predisl. A.N. Nasonova. M.; L.: Izd-vo Akademii nauk SSSR, 1950. 642 s.
4. Shchapov Ya.N. Gosudarstvo i cerkov' Drevnej Rusi. X-XIII vv. M.: Nauka, 1989. 233 s.
5. Letopisnyj sbornik, imenuemyj Patriarshej ili Ni-konovskoj letopis'yu // Polnoe sobranie russkih letopisej (PSRL). T. IX. M.: Yazyki russkoj kul'tury, 2000. 288 s.
6. Novgorodskie letopisi: (Tak nazvannye nov-gorodskaya vtoraya i novgorodskaya tret'ya letopisi). SPb.: Tip. Imp. akademii nauk, 1879. 113 s.
7. Letopisnyj sbornik, imenuemyj Letopis'yu Avraamki // PSRL. T. XVI. M.: Yazyki russkoj kul'tury, 2000. 240 s.
8. Ipat'evskaya letopis' // PSRL. T. II. M.: Yazyki russ-koj kul'tury, 1998. 605 s.
9. Novgorodskaya chetvertaya letopis' // PSRL. T. IV. Ch. I. M.: Yazyki russkoj kul'tury, 2000. 728 s.
10. Lavrent'evskaya letopis' // PSRL. T. I. M.: Yazyki russkoj kul'tury, 1997. 496 s.
11. Kievo-Pecherskij paterik, ili Skazaniya o zhitii i podvigah svyatyh ugodnikov Kievo-Pecherskoj lavry / Per. s cerk.-slav. i predisl. E. Poselyanina. M.: Izd-vo Sretenskogo monastyrya, 2012. 432 s.
12. Duhovnaya Antoniya Rimlyanina // Pamyatniki russkogo prava. Vyp. 2.: Pamyatniki prava feodal'no-razdroblennoj Rusi XII-XV vekov / Pod red. S.V. Yushko-va; sost. A.A. Zimin. M., 1953. S. 106-107.
13. Ustav novgorodskogo knyazya Vsevoloda Msti-slavicha kupecheskoj organizacii cerkvi Ivana na
Opokah // Drevnerusskie knyazheskie ustavy XI-XV vv. / Izd. pod. Ya.N. Shchapov, otv. red. L.V. Cherepnin. M., 1976. S. 158-165.
14. Gippius A.A. K istorii teksta cerkovnogo Ustava Vsevoloda // Novgorod i Novgorodskaya zemlya: Istoriya i arheologiya. Velikij Novgorod, 2003. Vyp. 17. S. 163-173.
15. Ustav novgorodskogo knyazya Vsevoloda o cer-kovnyh sudah, lyudyah i merilah torgovyh // Drevnerusskie knyazheskie ustavy XI-XV vv. / Izd. pod. Ya.N. Shchapov, otv. red. L.V. Cherepnin. M.: Nauka, 1976. S. 153-158.
16. Voproshanie Kirikovo // Mil'kov V.V., Simonov R.A. Kirik Novgorodec: uchenyj i myslitel'. M., 2011. S. 413-429.
17. Horoshev A.S. Cerkov' v social'no-politicheskoj sisteme Novgorodskoj feodal'noj respubliki M.: Izd-vo MGU, 1980. 223 s.
18. Yanin V.L. Iz istorii vysshih gosudarstvennyh dolzhnostej v Novgorode // Problemy obshchestvenno-politicheskoj istorii Rossii i slavyanskih stran. M., 1963. S. 118-127.
19. Nesin M.A. Arhimandrity vechevogo Novgoroda // NOVOGARDIA. 2019. № 4. S. 44-139.
20. Gippius A.A. Novgorodskaya vladychnaya letopis' XII-XIV vv. i ee avtory (Istoriya i struktura teksta v lingvisticheskom osveshchenii) // Lingvisticheskoe isto-chnikovedenie i istoriya russkogo yazyka / Pod red. A.M. Moldovan, A.A. Pletneva. M., 2006. S. 114-251.
21. Gajdenko P.I. Pochemu upominanie ob arhi-mandritah otsutstvuet v drevnerusskih cerkovnyh ustavah? (neskol'ko zamechanij) // Gumanitarnye nauki v XXI veke: nauchnyj internet-zhurnal. 2014. № 3. S. 18-27.
22. Yanin V.L. Srednevekovyj Novgorod: ocherki arheologii i istorii. M.: Nauka, 2004. 415 s.
23. Yanin V.L. Ocherki istorii srednevekovogo Novgo-roda. M.: Yazyki slavyanskih kul'tur, 2008. 424 s.
