CC BY
450
УДК 343.137.9
DOI: 10.30914/2072-6783-2018-4-3-100-107
Особый предмет доказывания по уголовным делам
о применении принудительных мер медицинского характера С. А. Яковлева, Е. В. Медведкова
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола
Уголовно-процессуальный закон предусматривает особое уголовное производство о применении принудительных мер медицинского характера в отношении: 1) лица, совершившего запрещенное уголовным законом общественно опасное деяние в состоянии невменяемости; 2) лица, совершившего преступление, у которого после его совершения наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания; 3) лица, совершившего преступление, у которого после его совершения наступило психическое расстройство, делающее невозможным исполнение наказания (ст. 433 УПК РФ). Таким образом, выделяются три формы особого производства о применении принудительных мер медицинского характера. Для указанной категории лиц предмет доказывания, определенный законодателем, неоправданно узок и не учитывает особенностей процессуального статуса во время уголовного производства. Верная квалификация общественно опасного деяния невозможна без установления объективных и субъективных признаков состава запрещенного уголовным законом деяния, соответствующих обстоятельствам, названных законодателем в п. 1 и 2 ст. 73 УПК РФ. Включение в предмет доказывания в производство по применению принудительных мер медицинского характера обстоятельств, устанавливающих причинный комплекс совершения запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния, позволит решить цели и задачи назначения и применения принудительных мер медицинского характера. Представляется, что предмет доказывания для особого порядка уголовного производства о применении принудительных мер медицинского характера должен характеризоваться установлением: 1) обстоятельств, указанных в п. 1-5 ч. 2 ст. 434 УПК РФ, 2) обстоятельств, указанных в п. 1-8 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, 3) обстоятельств, способствовавших совершению преступления, указанных в ч. 2 ст. 73 УПК РФ, 4) обстоятельств, имеющих значение для расследования и разрешения уголовного дела. При этом в отношении лиц, указанных в ч. 1 ст. 433 УПК РФ, предмет доказывания следует строить в зависимости от процессуального статуса лица, в отношении которого решается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера, и стадии головного производства.
Ключевые слова: доказывание в уголовном производстве, общий предмет доказывания в уголовном производстве, особый (специальный) предмет доказывания в уголовном производстве о применении принудительных мер медицинского характера.
Specific fact in proof of criminal cases on the application
of compulsory measures of medical character s. A. Yakovleva, E. V. Medvedkova
Mari State University, Yoshkar-Ola
The criminal procedure law provides for special criminal proceedings on the application of compulsory measures of medical character in respect of: 1) a person who has committed a socially dangerous act prohibited by criminal law in a state of insanity; 2) a person who has committed a crime, after which a mental disorder occurred, making it impossible to impose a punishment; 3) a person who committed a crime, after which a mental disorder occurred, making it impossible to execute a punishment (article 433 of the Code of Criminal Procedure). Thus, there are three forms of special proceedings on the application of compulsory measures of medical character. For this category of persons, the fact in proof determined by the legislator is too narrow and does not take into account the peculiarities of the procedural status during criminal proceedings. The correct qualification of a socially dangerous act is impossible without establishing the objective and subjective characteristics of the composition of the act prohibited by criminal law, corresponding to the circumstances mentioned by the legislator in paragraphs 1 and 2 of Art. 73 of the Code of Criminal Procedure of RF. Inclusion into the fact in proof in the proceedings for the application of compulsory medical measures of circumstances that establish the causal complex of committing a socially dangerous act prohibited by criminal law will allow to solve the goals and
objectives of the appointment and application of compulsory medical measures. It seems that the fact in proof for special criminal proceedings on the application of compulsory medical measures should be characterized by the establishment of: 1) the circumstances specified in paragraph 1-5 of part 2 of art. 434 of the Code of Criminal Procedure, 2) the circumstances specified in paragraphs 1-8 of part 1 of art. 73 of the Code of Criminal Procedure, 3) the circumstances contributing to the commission of the crime referred to in part 2 of art. 73 of the Code of Criminal Procedure, 4) the circumstances relevant to the investigation and resolution of the criminal case. In this case, in respect of persons, specified in part 1 of Art. 433 of the Code of Criminal Procedure, the fact in proof should be built depending on the procedural status of the person in respect of whom the question of the application of compulsory medical measures is decided, and on the stage of criminal proceedings.
Keywords: proof in criminal proceedings, general fact in proof of criminal proceedings, specific (special) fact in proof of criminal proceedings on the application of compulsory measures of medical character.
Предмет доказывания в уголовном производстве является объектом исследования многих процессуалистов. Некоторые ученые рассматривают его в широком смысле. Так, по мнению Ю. П. Бо-руленкова, любой из элементов предмета доказывания, в том числе и не входящий в состав главного факта, нуждается в соответствующем обосновании, поскольку он может стать предметом спора стороны обвинения и стороны защиты [2].
Е. В. Брянская считает, что «в основе определения предмета доказывания по каждому уголовному делу лежат нормы материального уголовного закона, процессуального закона и конкретные обстоятельства», подразделяя предмет доказывания на главный факт (совокупность обстоятельств, образующих состав преступления) и на иные обстоятельства, подлежащие обязательному доказыванию» [3].
И. С. Смирнова пишет о «трехуровневом характере предмета доказывания», к которым относит «обстоятельства, сформулированные в ст. 73 УПК РФ и в нормах Общей части УК РФ», называя их первым уровнем, «обстоятельства, конкретизирующие деяние в соответствии с уголовно-правовой квалификации», определяя второй уровень, и «обстоятельства, конкретизирующие предмет доказывания с учетом обстоятельств совершения отдельного деяния отдельным лицом и учитывающие индивидуальные обстоятельства преступления», относя их к третьему уровню предмету доказывания [9].
Ф. Н. Фаткуллин выделяет три основные группы в структуре предмета доказывания: 1) факты и обстоятельства, находящиеся в рамках конструктивных признаков того или иного состава деяния; б) обстоятельства, имеющие иное юридическое значение по делу; в) обстоятельства,
установление которых имеет доказательственное значение по делу [12].
К. И. Попов, как нам представляется, сужает пределы предмета доказывания. Он считает, что предмет доказывания определен и ограничен законом (ст. 73 УПК РФ) и в него входят «все обстоятельства дела, имеющие уголовно-правовое и уголовно-процессуальное значение» [7].
Проанализируем предмет доказывания по уголовным делам о применении принудительных мер медицинского характера.
В ч. 2 ст. 434 УПК РФ законодатель определил предмет доказывания по уголовным делам в отношении лиц, нуждающихся в применении принудительных мер медицинского характера. В содержание предмета доказывания законодателем включены обстоятельства:
«1) время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния;
2) совершено ли деяние, запрещенное уголовным законом, данным лицом;
3) характер и размер вреда, причиненного деянием;
4) наличие у данного лица психических расстройств в прошлом, степень и характер психического заболевания в момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, или во время производства по уголовному делу;
5) связано ли психическое расстройство лица с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда».
В этой норме отсутствует ссылка на ст. 73 УПК РФ, и, наоборот, в общем предмете уголовно-процессуального доказывания не названы обстоятельства, перечисленные в ч. 2 ст. 434 УПК РФ.
В п. 1-8 ч. 1 ст. 73 УПК РФ названы обстоятельства, подлежащие доказыванию при производстве по уголовному делу. Указанные обстоятельства входят в общий предмет доказывания, характеризующий общий уголовно-процессуальный порядок.
В структуре особого уголовно-процессуального механизма, регламентированного главами 50, 51, 51.1, 52 УПК РФ, установление особого предмета доказывания невозможно без собирания доказательств, выявляющих обстоятельства, характеризующие общий предмет доказывания. Так, по нашему мнению, установление объективных и субъективных признаков состава запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния, по сути, квалификация такого деяния по уголовному закону возможна только в системном единстве с обстоятельствами, подлежащими доказыванию, и указанными в п. 1 и 2 ст. 73 УПК РФ.
По вопросу отсутствия этого перечня процессуалистами высказаны различные мнения. Так, С. А. Шейфер считал, что «время, место, способ и другие обстоятельства совершения деяния, характер и размер вреда, причиненного деянием, которые надо установить, - это переобозначение соответствующих пунктов ст. 73 УПК РФ (п. 1, 4), связанное с тем, что общественно опасное деяние, совершенное психически больным лицом в состоянии невменяемости, не является преступлением. Наличие же у лица психического заболевания - это преобразование вопроса о виновности (п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ. Заметим при этом, что в случае, когда деяние совершено лицом, лишь впоследствии заболевшим душевной болезнью, никакого преобразования общего предмета доказывания не происходит - речь идет о преступлении, совершенном этим лицом, и о его виновности» [13]. Он утверждал, что нормы ст. 434 УПК «определяют не отдельные и самостоятельные предметы доказывания, а модификации общего предмета доказывания применительно к особенностям личности совершителя деяния» [13].
Е. В. Мищенко, В. В. Николюк и В. В. Каль-ницкий полагают, что по уголовному делу о применении принудительных мер медицинского характера устанавливать обстоятельства, указанные в ст. 73 УПК РФ, не обязательно [5].
Поддерживая мнение процессуалистов, Ю. К. Якимович также полагает, что в производстве о применении принудительных мер медицинского характера не должны доказываться «винов-
ность, умысел и другие признаки субъективной стороны» [14]. Ученый утверждает, что перечень обстоятельств, указанных в ст. 434 УПК РФ является достаточным для принятия решения о применении таких мер в порядке гл. 51 УПК РФ [14].
А. Д. Аветисян, Д. Н. Рогожкин, М. Е. Смирнова, Л. Г. Татьянина считают, что предмет доказывания по уголовным делам о применении принудительных мер медицинского характера должен содержать обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, и обстоятельства, указанные в ст. 434 УПК РФ [1; 8; 10; 11].
Нам представляется, что мнение А. Д. Аветисяна, Д. Н. Рогожкина, М. Е. Смирновой, Л. Д. Тать-яниной представляет интерес. В ходе предварительного расследования уголовного дела или судебного его рассмотрения могут выявляться различные сведения и вектор исследования обстоятельств совершенного или готовящегося запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния может изменить направление.
Более того, положения ст. 102 УК РФ и ч. 6 и 7 ст. 445, п. 12 ст. 397 УПК РФ предусматривают возможность прекращения принудительных мер медицинского характера, но в этом случае установление обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, станет необходимым.
Нам представляется неверным, что в особый предмет доказывания не попали обстоятельства, влекущие за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания, что предусмотрено в общем предмете доказывания (п. 7 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). Такие обстоятельства могут учитываться при вынесении судебного акта о применении принудительных мер медицинского характера, в связи с чем, представляется целесообразным дополнить часть 2 ст. 434 УПК РФ этими обстоятельствами.
В особый (специальный) предмет доказывания уголовного производства о применении принудительных мер медицинского характера не попали обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, указанные в ч. 2 ст. 73 УПК РФ. Так, в ходе предварительного расследования уголовного дела могут быть выявлены факты, когда медицинские учреждения не обеспечили должного медицинского наблюдения за лицом, состоящим на учете, ранее состоящим на учете или обращавшимся за помощью в данное учреждение, составляющие содержание обстоятельств, способствовавших совершению преступления, и его причинный
комплекс. Отсутствие в ст. 434 УПК РФ указания на такие обстоятельства приведет к тому, что должностное лицо, расследующее уголовное дело, не будут интересовать криминогенные факторы, способствовавшие совершению преступления.
Выявление причин и условий совершения преступления или запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния, получивших в ч. 2 ст. 73 УПК РФ законодательную формулировку «обстоятельств, способствовавших совершению преступления», связано с целями и задачами применения принудительных мер медицинского характера. А. Н. Пищита относит к целям применения принудительных мер медицинского характера «обеспечение безопасности общества» [6], С. Доставалов выделяет такую цель, как «проведение мер социальной реабилитации» [4]. Мы согласны с этими авторами в том, что применение принудительных мер медицинского характера при наличии законом установленных оснований являются гарантиями обеспечения безопасности общества. Надлежащее выявление факторов, способствовавших совершению преступления, позволит достигать целей применения принудительных мер медицинского характера.
Согласимся с Е. В. Шпыновой, обоснованно заявляющей о том, что перечень указанных в ст. 98 УК РФ целей «является неполным и требует уточнения» [14].
В ходе предварительного расследования уголовного дела в отношении лиц, нуждающихся в применении принудительных мер медицинского характера, могут выявляться обстоятельства, не регламентированные ст. 434 УПК РФ, но имеющие значение для расследования и принятия впоследствии судебного постановления (определения) о применении принудительных мер медицинского характера. На эти обстоятельства указывает законодатель в ч. 1 ст. 74 УПК РФ, применяя формулировку «иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела».
Анализ положений ст. 21 УК РФ показывает, что не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики.
Должностное лицо в ходе расследовании уголовного дела обязан выяснять лишь наличие у лица в прошлом психических расстройств, степень и характер психического заболевания в момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, или во время производства по уголовному делу (п. 4 ч. 2 ст. 434 УПК РФ).
Обязанность должностного лицам, расследующего уголовное дело, выявлять лишь обстоятельства, указанные в п. 4 ч. 2 ст. 434 УПК РФ, не позволяет оценить психическое состояние лица на момент совершения деяния и во время назначить судебно-психиатрическую экспертизу. Уголовно-процессуальный закон не закрепляет требования по выяснению факты наличия иного болезненного состояния психики этого лица, сформулированного в ст. 21 УК РФ.
В следственно-судебной деятельности следует учитывать не только наличие психического расстройства в прошлом или на момент расследования уголовного дела, но и иные факты, свидетельствующие о слабоумии лица или иного болезненного состояния его психики. Пленум Верховного Суда Российской Федерации расширяет перечень обстоятельств, вызывающих сомнения во вменяемости лица, отнеся к ним следующие обстоятельства:
«1) наличие данных о том, что лицу в прошлом оказывалась психиатрическая помощь (у него диагностировалось врачами психическое расстройство, ему оказывалась амбулаторная психиатрическая помощь, он помещался в психиатрический стационар, признавался невменяемым по другому уголовному делу, негодным к военной службе по состоянию психического здоровья и т. п.);
2) о нахождении лица на обучении в учреждении для лиц с задержкой или отставанием в психическом развитии;
3) о получении лицом в прошлом черепно-мозговых травм;
4) странности в поступках и высказываниях лица, свидетельствующие о возможном наличии психического расстройства, его собственные высказывания об испытываемых им болезненных (психопатологических) переживаниях и другие»1.
1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 07.04.2011 № 6 (ред. от 03.03.2015) «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера» // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 22.10.2018).
Соответственно норму, регламентированную п. 4 ч. 2 ст. 434 УПК РФ, необходимо дополнить положением, устанавливающим обязанность субъектов уголовной юрисдикции производить процессуальные действия, направленные на выявление наличия у лица хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики, указанные в ст. 21 УК РФ.
Полагаем, что в предмет доказывания в исследуемом нами особом виде уголовного производства о применении принудительных мер медицинского характера необходимо включить установление: 1) обстоятельств, способствовавших совершению преступления, указанных в ч. 2 ст. 73 УПК РФ; 2) обстоятельств, имеющих значение для расследования и разрешения уголовного дела.
В ст. 434 УПК РФ законодатель использует термины «деяние» и «деяние, запрещенное уголовным законом». Объективная сторона общественно опасного деяния, запрещенного уголовным законом, характеризуется обстоятельствами, указанными в п. 1 ч. 2 ст. 434 УПК РФ. Однако понятие «деяние» использовано без учета материального признака «общественной опасности деяния» и противозаконности. Полагаем, что в нормах статей главы 51 УПК РФ следует закрепить категорию «общественно опасное деяние, запрещенное уголовным законом», когда речь ведется о лице, совершившем указанное общественно опасное деяние в состоянии невменяемости. Соответственно, положения п.п. 1 и 3 ч. 2 ст. 434 УПК РФ требуют уточнения и закрепления в них словосочетания «деяние, запрещенное уголовным законом».
Анализируя содержание ст. 433 УПК РФ, можно заметить, что производство о применении принудительных мер медицинского характера осуществляется, по сути, в отношении трех категорий лиц, совершивших запрещенные уголовным законом деяния:
1) в состоянии невменяемости;
2) лиц, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания;
3) лиц, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным исполнение назначенного наказания.
Установление следователем обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу о применении принудительных мер медицинского характера, закрепленных в п. 1-5 ч. 2 ст. 434 УПК РФ, связано с особенностями: 1) лица в момент совершения общественно опасного деяния и уголовно-правовой квалификацией этого общественно опасного деяния; 2) особенностями лица, заболевшего психическим расстройством после совершения преступления, делающим невозможным назначение наказания
Предмет доказывания, установленный ч. 2 ст. 434 УПК РФ, не связан с особенностями лица, заболевшего психическим расстройством после совершения преступления, делающим невозможным исполнение назначенного наказания. На момент совершения преступления это лицо было вменяемым, и во время предварительного расследования уголовного дела и его судебного разрешения такое лицо рассматривалось как субъект преступления, оно прошло этапы нахождения в процессуальном статусе подозреваемого, обвиняемого либо подсудимого, осужденного. Соответственно, во время уголовного производства учитывались все обстоятельства, подлежащие доказыванию, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, входящие в общий предмет доказывания. Обстоятельство, связанное с возникновением психического расстройства после совершения преступления, делающим невозможным исполнение назначенного наказания, возникает на стадии исполнения приговора.
По уголовному делу в отношении лица, совершившего запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, и лица, заболевшего психическим расстройством после совершения преступления, делающим невозможным назначение наказания, необходимо выявлять обстоятельства, перечисленные в п. 1-5 ч. 2 ст. 434 УПК РФ, а также обстоятельства, перечисленные в ч. 1 и 2 ст. 73 УПК РФ.
По уголовному делу в отношении лица, заболевшего психическим расстройством после совершения преступления, делающим невозможным исполнение назначенного наказания, необходимо выявлять обстоятельства, указанные п. 5 ч. 2 ст. 434 УПК РФ.
Мы предлагаем изменить ст. 434 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции:
«Статья 434. Обстоятельства, подлежащие доказыванию.
1. По уголовным делам в отношении лиц, указанных в части первой статьи 433 настоящего Кодекса, производство предварительного следствия обязательно.
2. При производстве предварительного следствия в отношении лица, совершившего запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, и лица, заболевшего психическим расстройством после совершения преступления, делающим невозможным назначение наказания, подлежит доказыванию:
1) обстоятельства, указанные в п. 1-8 ч. 1 и ч. 2 ст. 73 УПК РФ, а также обстоятельства, имеющих значение для уголовного дела;
2) время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния, запрещенного уголовным законом;
3) совершено ли деяние, запрещенное уголовным законом, данным лицом;
4) характер и размер вреда, причиненного заращенным уголовным законом деянием;
5) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;
6) наличие у данного лица психических расстройств, временных психических расстройств, слабоумия либо иного болезненного состояния психики в прошлом, степень и характер психического заболевания, слабоумия либо иного болезненного состояния психики в момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, или во время производства по уголовному делу;
7) связаны ли указанные в п. 6 ч. 1 ст. 434 настоящего Кодекса психические расстройства
лица с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда.
3. При производстве предварительного следствия в отношении лица, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным исполнение назначенного наказания, подлежат доказыванию:
1) обстоятельства, подлежащие доказыванию, указанные в ч. 2 статьи 73 настоящего Кодекса;
2) наличие у данного лица психических расстройств, временных психических расстройств, слабоумия либо иного болезненного состояния после назначения наказания во время исполнения приговора;
3) связано ли психическое расстройство лица с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда.
4. Во время производства о применении принудительных мер медицинского характера подлежат установлению иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела».
Думается, что дифференциация особого предмета доказывания по уголовным делам о применении принудительных мер медицинского характера будет подчеркивать особенности стадии указанного особого вида уголовного производства и процессуального статуса каждого из указанных в ч. 1 ст. 433 УПК РФ лиц, в отношении которых назначается и применяется указанная мера уголовно-правового характера, не являющаяся наказанием.
Литература
1. Аветисян А. Д. Отдельные аспекты совершенствования уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего производство о применении принудительных мер медицинского характера // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2014. № 1. С. 74-77.
2. Боруленков Ю. П. Предмет доказывания как категория // Уголовное судопроизводство. 2014. № 3. С. 18-25.
3. Брянская Е. В. Предмет доказывания в квалификации преступного деяния // Сибирский юридический вестник. 2016. № 4. С. 95-100.
4. Доставалов С. Цели принудительных мер медицинского характера // Законность. 2000. № 1. С. 49.
5. Мищенко Е. В. Проблемы досудебного производства по делам о применении принудительных мер медицинского характера // Вестник Оренбургского государственного университета. 2006. № 3. С. 114-117.
6. Пищита А. Н. Принудительные меры медицинского характера в законодательстве Российской Федерации // Медицинское право. 2005. № 3. С. 28.
7. Попов К. И. Доказывание в уголовном процессе // Правопорядок: история, теория, практика. 2014. № 2. С. 136-139.
8. Рогожкин Д. Н. Проблемы полноты предмета доказывания в теории и практике уголовного процесса // Актуальные проблемы экономики и права. 2013. № 2. С. 278-281.
9. Смирнова И. С. Предмет доказывания по сложному уголовному делу // Вестник Омской юридической академии. 2013. № 2. С. 119-122.
10. Смирнова М. Е. К вопросу о процессуальной природе судопроизводства о применении принудительных мер медицинского характера // Сибирский юридический вестник. 2007. № 3. С. 57-67.
11. Татьянина Л. Г. Виды производства о применении принудительных мер медицинского характера в уголовном процессе // Вестник Оренбургского государственного университета. 2011. № 3. С. 143-145.
12. Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказывания. М., 1973. 176 с.
13. Шейфер С. А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. М.: Норма: НОРМА-ИНФРА, 2010. C. 85.
14. Шпынова Е. В. Принудительные меры медицинского характера: теоретические и правоприменительные проблемы // Актуальные проблемы российского права. 2015. № 4. С. 67.
15. Якимович Ю. К. Особенности доказывания в особых и дополнительных производствах // Вестник Томского государственного университета. Право. 2015. № 4. С. 101-109.
References
1. Avetisyan A. D. Otdel'nye aspekty sovershenstvovaniya ugolovno-protsessual'nogo zakonodatel'stva, reglamentiruyushchego pro-izvodstvo o primenenii prinuditel'nykh mer meditsinskogo kharaktera [Certain aspects of the improvement of the criminal procedure legislation regulating the proceedings for the application of compulsory measures of medical character]. Yuridicheskaya nauka iprak-tika: VestnikNizhegorodskoi akademiiMVD Rossii = Legal science and practice: Journal of Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia., 2014, no. 1, pp. 74-77. (In Russ.).
2. Borulenkov Yu. P. Predmet dokazyvaniya kak kategoriya [Subject of proof as a category]. Ugolovnoe sudoproizvodstvo = Criminal proceedings, 2014, no. 3, pp. 18-25. (In Russ.).
3. Bryanskaya E. V. Predmet dokazyvaniya v kvalifikatsii prestupnogo deyaniya [Evidence subject to the qualification of a criminal act]. Sibirskiiyuridicheskii vestnik = Siberian Law Herald, 2016, no. 4, pp. 95-100. (In Russ.).
4. Dostavalov S. Tseli prinuditel'nykh mer meditsinskogo kharaktera [Objectives of compulsory measures of medical character]. Zakonnost' = Legitimacy, 2000, no. 1, p. 49. (In Russ.).
5. Mishchenko E. V. Problemy dosudebnogo proizvodstva po delam o primenenii prinuditel'nykh mer meditsinskogo kharaktera [Problems of pre-trial proceedings in cases for the application of compulsory measures of medical character]. Vestnik Oren-burgskogo gosudarstvennogo universiteta = Vestnik of Orenburg State University, 2006, no. 3, pp. 114-117. (In Russ.).
6. Pishchita A. N. Prinuditel'nye mery meditsinskogo kharaktera v zakonodatel'stve Rossiiskoi Federatsii [Compulsory measures of medical character in the legislation of the Russian Federation]. Meditsinskoe parvo = Medical law, 2005, no. 3, p. 28. (In Russ.).
7. Popov K. I. Dokazyvanie v ugolovnom protsesse [Evidence in criminal proceedings]. Pravoporyadok: istoriya, teoriya, praktika = Law and order: history, theory, practice, 2014, no. 2, pp. 136-139. (In Russ.).
8. Rogozhkin D. N. Problemy polnoty predmeta dokazyvaniya v teorii i praktike ugolovnogo protsessa [Issues of the completeness of the subject of circumstances in proof in the theory and practice of the criminal procedure]. Aktual'nyeproblemy ekonomiki iprava = Actual problems of Economics and Law, 2013, no. 2, pp. 278-281. (In Russ.).
9. Smirnova I. S. Predmet dokazyvaniya po slozhnomu ugolovnomu delu [Ultimate fact of complicated criminal case]. Vestnik Omskoi yuridicheskoi akademii = Vestnik of the Omsk Law Academy, 2013, no. 2, pp. 119-122. (In Russ.).
11. Tatyanina L. G. Vidy proizvodstva o primenenii prinuditel'nykh mer meditsinskogo kharaktera v ugolovnom protsesse [The forms of legal procedure about the application of forced measures of medical nature in the criminal process]. Vestnik Orenburgskogo gosu-darstvennogo universiteta = Vestnik of Orenburg State University, 2011, no. 3, pp. 143-145. (In Russ.).
12. Fatkullin F. N. Obshchie problemy protsessual'nogo dokazyvaniya [Common problems of procedural evidence]. Moscow, 1973, 176 p. (In Russ.).
13. Sheifer S. A. Dokazatel'stva i dokazyvanie po ugolovnym delam: problemy teorii i pravovogo regulirovaniya [Evidence and evidence in criminal cases: problems of theory and legal regulation]. Moscow: Norma: NORMA-INFRA, 2010, p. 85. (In Russ.).
14. Shpynova E. V. Prinuditel'nye mery meditsinskogo kharaktera: teoreticheskie i pravoprimenitel'nye problemy [Compulsory measures of medical character: theoretical and practical legal problems]. Aktual'nyeproblemy rossiiskogoprava = Actual problems of Russian law, 2015, no. 4, p. 67. (In Russ.).
15. Yakimovich Yu. K. Osobennosti dokazyvaniya v osobykh i dopolnitel'nykh proizvodstvakh [Features of proving in special and collateral proceedings]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Pravo = Tomsk State University Journal of Law, 2015, no. 4, pp. 101-109. (In Russ.).
Статья поступила в редакцию 3.08.2018 г.; принята к публикации 6.09.2018 г.
Submitted 3.08.2018; revised 6.09.2018.
Все авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи.
All autors have read and approved a final version of the manuscript.
Для цитирования:
Яковлева С. А., Медведкова Е. В. Особый предмет доказывания по уголовным делам о применении принудительных мер медицинского характера // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2018. Т. 4. № 3. С. 100-107. DOI: 10.30914/2411-3522-2018-4-3-100-107
Об авторах
Яковлева Светлана Анатольевна
кандидат юридических наук, доцент, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола,
777pobeda@inbox.ru
Медведкова Елена Владимировна
магистрант, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола,
medvedkova-belova@mail.ru
Citation for an article:
Yakovleva S. A., Medvedkova E. V. Specific fact in proof of criminal character cases on the application of compulsory measures of medical. Vestnik of the Mari State University. Chapter "History. Law". 2018, vol. 4, no. 3, pp. 100-107. DOI: 10.30914/2411-3522-2018-4-3-100-107 (In Russ.).
About the authors Svetlana A. Yakovleva
Ph. D. (Law), Associate Professor, Mari State University, Yoshkar-Ola, 777pobeda@inbox.ru
Elena V. Medvedkova
Master student, Mari State University, Yoshkar-Ola,
medvedkova-belova@mail. ru
