Особенности выражения императива в хантыйском языке Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 4-2

ББК 81.02(2=хат)

С.В. Онина

особенности выражения императива

в хантыйском языке

В статье впервые рассматриваются особенности функционирования императивных высказываний с особой формой побуждения в «третьем лице», имеющей императивное значение наряду с формами глагола второго и первого лица, выраженные глаголами действительного залога в хантыйском языке.

Ключевые слова: хантыйский язык, косвенный императив, аналитическая форма, третье лицо, опосредованное побуждение.

S.V. Onina

PECULIARITIES OF ExPRESSING THE IMPERATIVE IN THE KHANTY LANGUAGE

The features of the functioning of peremptory statements with a special form of motivation in the "third person", which have a value of imperative verb forms, along with the second and the first person, is discussed for the first time.

Key words: Khanty language, indirect imperative, analytical form, the third person, indirect motivation.

В исследованиях на материале хантыйского языка упоминается, что «для выражения побуждения, адресованного 3-му, а также и 1-му лицу, используется сочетание форм настояще-будущего времени с частицей ат 'пусть'» [8, с. 175]. Или отмечается, что «формы 3 л. всех чисел образуются аналитическим способом с помощью частицы at 'пусть', которая сочетается с формой настояще-будущего времени. Частица аt 'пусть' предшествует глагольной форме на -Х-, но может быть отделена от нее другими словами» [9, с. 125].

В хантыйском языке для выражения опосредованного побуждения используются аналитические формы, которые представлены действительным и страдательным залогом. В настоящей статье более подробно рассмотрим аналитические императивные формы, косвенно выражающие побуждение действительным залогом в хантыйском языке. В качестве примеров приводятся полевые материалы автора (далее в тексте см.: ПМА), собранные на территории Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого

автономных округов Тюменской области. Примеры, использованные из источников, сохранены в таком виде, в каком они представлены в оригинале. Все примеры глоссированы.

Проблематика, связанная с наличием специальных форм императива 3-го лица, является одной из дискуссионных на материале разных языков. Например, в русистике оживленно дискутируется вопрос о том, входят ли в императивную парадигму формы 3-го лица единственного числа типа пусть/пускай он/она поёт,, пусть/пускай он/она споёт. Данные формы либо признаются аналитическими глагольными словоформами, входящими в императивную парадигму, либо они рассматриваются в качестве свободных синтаксических сочетаний с частицами пусть/пускай и не включаются в императивную парадигму [5, с. 218].

Относительно формы императива 3 лица существуют самые различные точки зрения. Так, А.В. Бондарко пишет, что «это аналитические конструкции, которые примыкают к парадигме повелительного наклонения, но не могут считаться

её равноправными членами» [1, с. 218]. В.В. Виноградов отмечает следующее: «...это регулярно образующиеся сочетания слов, в которых частицы модально-императивного типа транспонируют изъявительное наклонение в сферу значений повелительного наклонения» [2, с. 674].

В.С. Храковский считает, что при решении этого «непростого вопроса следует исходить из того, что предложения с обсуждаемыми формами являются повелительными. По своим формальным свойствам весьма близки эталонным повелительным предложениям с императивными формами 2-го лица. В частности, эти предложения переводятся из прямой речи в косвенную так же, как эталонные. Ср. рус.: Пусть он рисует ^ Она сказала: «Пусть он рисует» ^ Она сказала, чтобы он рисовал / Она велела ему рисовать» [10, с. 194].

Заметим, что существуют языки, в которых императивная парадигма содержит только формы 3 лица (тюркские, маньчжурские, чукотско-камчатские, эскимосские, нивхский и др.). К подобным языкам можно отнести родственный хантыйскому венгерский язык, в котором лично-числовая парадигма равна индикативной и отвечает всем формальным требованиям императивных высказываний. Вряд ли можно отбрасывать формы 3 и 1 лица в этих языках как неимперативные только на основании того, что исполнителем действия является не слушающий или не только слушающий.

Если рассматриваемые предложения являются повелительными, то, по мнению В.С. Храковского, «глагольные формы в этих предложениях можно считать императивными, тем более что любому эталонному предложению с императивной формой 2-го лица регулярно соответствует повелительное предложение с формой третьего лица» [10, с. 194-195]. Ср.: рус.: Рисуй хорошо ^ Пусть он рисует хорошо; Позвоните вечером ему домой ^ Пускай они позвонят ему вечером домой. Частица пусть / пускай может в отдельных случаях употребляться с глагольными формами 1-го и 2-го л. (Пусть я расскажу; Пускай вы пойдете).

В хантыйском языке особое место в парадигме функциональных форм глагола занимают аналитические императивные формы, выражающие побуждение другого лица к действию. Речь идёт о побуждении опосредованно, через другого человека. По отношению к говорящему 3-е лицо находится в другом положении, чем собеседник, к 3-му лицу нельзя обратиться непосредственно, соответственно исполнителем действия является лицо или лица, не участвующие в речевом акте.

Формы или конструкции типа «Пусть Х P означают: говорящий фактом своего высказывания пытается каузировать совершение некоторого действия Paux, которое в свою очередь каузирует совершением Х-ом искомого действия P. <...> Прототипическим случаем является тот, в котором слушающий передаёт исполнителю волю говорящего» [3, с. 43]. Следовательно, императивная форма 3-го лица значит: «Скажи х-у, чтобы он сделал P» [3, с. 43].

Итак, рассмотрим на материале хантыйского языка формы императива 3-го лица более подробно.

В хантыйском языке форма побуждения 3-го лица образуется аналитически: сочетанием глагольной формы настояще-будущего времени изъявительного наклонения с препозитивной частицей вах. 'ésüy'é, сург. lüws, шур., каз. at 'пусть'. В императивном высказывании побудительная частица обычно располагается перед глаголом. Например: каз.: [7, с. 13]

Аси! Бригада ёх-а потарт-а: ат отец бригада народ-Lat говорить-Imp.2Sg Ptcl

манэм лор-а у-л-эл!

меня озеро-Lat брать-Praes-3Pl.Obj 'Отец поговори с членами бригады: пусть меня на озеро возьмут!' сург.: [ПМА]

At'i! Nawm-apirkata jay-nat, lüws mant отец говорить-Imp.2Sg бригада народ-Сот Ptcl меня

lor-nam jota ws-l-st! озеро-Appr собой брать-Praes-3Pl 'Отец поговори с членами бригады: пусть меня на озеро возьмут!'

Аналитическая форма 3-го лица, образующаяся с побудительной частицей шур., каз. at, вах. эsйyэ, сург. ЛШэ 'пусть' и формой третьего лица настояще-будущего времени индикатива не выполняет функции индикатива, а становится специальным средством побуждения.

В конструкциях западных диалектов частица шур., каз. аt 'пусть' используется для усиления косвенного побуждения к исполнению действия тем лицом, который не участвует в коммуникативном акте.

шур.: [ПМА]

Мщ мг-п М-эп Ы'ш ы-1? - }йм kas-эf, что способ-Ьос лес-Ьос один жить-Praes.3Sg он удовольствие-3Sg ах ыН

Р1с1 жшъ.Praes.3Sg

'Как он (будет) один жить в лесу? - его дело, пусть живет!'

В ваховском диалекте частица эsйyэ 'пусть' происходит от «формы личного местоимения 3 лица единственного и множественного чисел» [4, с. 109]. В сургутском диалекте наблюдается аналогичная картина: по мнению М. Чепреги, 3-е лицо выражается перифрастическим, вспомогательным словом Х^э - эмфатической формой личного местоимения 3 л. ед.ч., которую современные сургутские ханты не связывают с личным местоимением 3 л. ед.ч., а воспринимают её как частицу.

Согласно нашим полевым материалам представители сургутского диалекта при индикативных формах глагола употребляют частицу ХШэ со значением 'пусть'. Данная частица представляет усилительную частицу Х^э, формирующую лично-усилительноеместоимениепутёмповторе-ния соответствующего личного местоимения и прибавления элемента -э: ср.: цув цувэ 'он сам /она сама/оно само'. Например.: сург.: [ПМА]

QдХnэ Хй№ аХэШ-патдШ-пэ ~№аХ-Х? -Хйм ~маг-эХ,

как он одиноко-Аррг лес внутр-Ьос жить-Praes.3Sg он дело-3Sg Химэ ~маХ-Х! Р1с1 жить-Praes.3Sg 'Как он один в лесу (будет) жить? -его дело, пусть живёт!'

Несмотря на то, что частица 'пусть' преимущественно препозитивна, однако она может дистанцироваться от глагола, в соответствии с этим в некоторых случаях побудительная частица располагается дистантно от глагольной формы индикатива и отделяется от него другими лексическими единицами. При этом сила побуждения усугубляется, становится более настойчивой. Например: шур.: [ПМА] ах!

ходить-Praes.3Sg он Р1с1 'Он съездит пусть!' вах.: [ПМА] Хёу эsйyэ jвw-эХ-эtэ он РЧс1 ходить-Praes-3Sg 'Пусть он сходит!' каз.: [ПМА] Ат рувтэс-ц! Ptc1 болтать-Praes.3Sg 'Пусть болтает!'

В побудительных конструкциях со сказуемым с аналитической формой 3-го лица подлежащее, выраженное личным местоимением, либо присутствует, либо оно опускается (см.: последний пример). Подлежащее легко восстановить из контекста с одной стороны, а с другой - подлежащее очевидно. Его присутствие в хантыйском языке определяется благодаря глагольным лично-числовым показателям, так как глагол, выполняющий функцию сказуемого, согласуется с подлежащим (субъектом действия) в числе и лице. Например: каз.: [ПМА]

Ат та /ыя-ет-а ах]ы/эХ-Х-ащ! они_двое я Postp-1Sg-Lat Ptc1 прийти-Praes-3Du

'Они пусть ко мне приедут!' вах.: [ПМА] Хэу та-пара jвyа-Х-эХaХ! он я_Lat ходить-Praes.3Sg 'Они пусть ко мне приедут!' В связи с отсутствием непосредственного обращения к исполнителю действия, формы косвенного императива употребляются с подлежащим в основном или с другими падежами. Тогда они в конструкции выполняют функции обозначения субъекта, например: шур.: [ПМА]

о ¡£ о

>5 XI

н

X

го

X

СО

го ей

н

го ф

с

X

ф

X го

-О

са

н о о

X

X

ф

ю о о

о

Ход мохэт щита ёшпос ат пон-д-ат. все люди там рука_отметка Ptcl класть-Praes-âPl

Нэпек пид-ан модты щир-ан мосац нёт-д-аю-в!

бумага Postp-Loc что_то способ-Loc может помогать-Praes-Pass-lPl

'Все люди пусть распишутся. С бумагой, может, нам как-нибудь окажут помощь!'

В подобных высказываниях побуждение смягчается, ср. каз.: [6, с. 76] At jaqx-al jiyk-a! Ptcl ходить-Praes.âSg вода-Lat 'Пусть сходит за водой!' Формы 3-го лица императива, аналогично другим формам императива (2-го, 1-го лица), образуются от глаголов как субъектного (см.: представленные выше примеры; в глоссах оно не отмечено), так и объектного спряжения (Obj). Ср.: шур.: [ПМА] Lüw xotop at wat-f-sfi! он сеть Ptcl смотреть-Praes-3Sg.Obj 'Пусть он сеть проверит! сург.: [ПМА]

Aüws Áüw qoÀsp noq Àât'-À-stsy! Ptcl он сеть Prvb проверить-Praes-3Sg.Obj

'Пусть он сеть проверит! В повелительных предложениях хантыйского языка глаголы в индикативной форме 3-го лица употребляются во всех трёх числах: единственном, двойственном и множественном, в которых выражаются разрешение или позволение, например:

сург.: [ПМА]

Áüws soc-sÀ!

Ptcl шагать-PraesJSg

'Пусть он шагает!'

каз.: [ПМА]

Luw at jayx-sí!

он Ptcl ходить-Praes.3Sg

'Пусть он сходит!'

шур.: [ПМА]

Lin at sus-f-sysn!

они_двое Ptcl шагать-Praes-3Du

'Пусть он шагает!'

В таких высказываниях употребляются глаголы настояще-будущего времени. Кроме этого, в западных диалектах в си-

туации, когда употребляется прошедшая форма (возможна и форма настояще-будущего времени) глагола, между частицей шур., каз. at 'пусть' и глаголом прошедшего времени располагается условно-сослагательная частица шур. lulsq, каз. lolsq 'бы'. Правда, тогда побуждение имеет оттенок желательности. Например: каз.: [6, с. 78] At lolq man-ss! Ptcl Ptcl идти-Praet.3Sg 'Пусть бы он ушёл!'

В побудительных высказываниях употребляется и энклитическая частица шур. sar/sari, каз., сург. sar '-ка', которая, однако, присоединяется не к глагольной форме, а располагается контактно от глагола, преимущественно после частицы шур., каз. at, сург. lüws, вах. 'ésüy'é 'пусть, пускай'. Допускается употребление частицы шур. sar/sari, каз., сург. sar '-ka' и перед частицей 'пусть, пускай' и после глагольной формы. Например:

шур.: [ПМА]

Lapkaj-a at sari jaqu-sl!

магазин-Lat Ptcl Ptcl ходить-Praes.3Sg

'В магазин пусть сходит-ка!'

каз. [ПМА]

At man-l sar!

Ptcl ^™-Praes.3Sg Ptcl

'Пусть идёт-ка!'

Таким образом, в хантыйском языке в 3-ем лице выражается опосредованное побуждение, в котором волеизъявление осуществляется через посредство собеседника, который не участвует в разговоре. Формы, представленные действительным залогом, не выполняют функции индикатива. И это несмотря на то, что они выражены глаголами настояще-будущего или прошедшего времени единственного, двойственного и множественного чисел. Данные глагольные формы, употребляясь с частицей шур., каз. at, сург. lüws, вах. Ssüyd 'пусть', становятся специальным средством побуждения.

Кроме этого, в данном аналитическом способе представлена оппозиция субъектного и объектного спряжения. Частица, присутствующая в аналитической форме, располагается

либо контактно, либо дистантно. В случае дистантного расположения частицы от глагольной формы индикатива данная частица отделяется другими побудительно-усилительными частицами или другими лексическими единицами. В этом случае усилительная частица служит для усиления косвенного побуждения к исполнению действия тем ли-

цом, которое не участвует в коммуникативном акте.

Итак, фактический материал свидетельствует о том, что хантыйский язык использует аналитические конструкции, формально имеющие отношение к третьему лицу, для выражения побуждения к действию, направленного к одному из адресатов.

Библиографический список

1. Бондарко, А.В. Теория морфологических категорий [Текст] / А.В. Бондарко. - М.: Наука, 1976. - 255 с.

2. Виноградов, В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове) [Текст] / В.В. Виноградов. -М.; Л.: Учпедгиз, 1947. - 784 с.

3. Гусев, В.Ю. Типология специализированных глагольных форм императива [Текст]: дис. ... канд. филол. наук / В.Ю. Гусев. - М., 2005. - 297 с.

4. Диденко, А.В. Категория императива в угорских языках [Текст]: дис. ... канд. филол. наук / А.В. Диденко. - Томск, 2006. - 171 с.

5. Иосифова, В.Е. Русский императив в грамматической системе и в разговорной речи [Текст]: дис. ... д-ра филол. наук / В.Е. Иосифова. - М., 2011. - 450 с.

6. Каксин, А.Д. Казымский диалект хантыйского языка [Текст] / А.Д. Каксин. - Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2007. - 134 с.

7. Каксин, А.Д. Категория наклонения-времени в северных диалектах хантыйского языка [Текст] / А.Д. Каксин. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2000. - 122 с.

8. Кошкарева, Н.Б. Краткий очерк грамматических и лексических особенностей шурышкарско-го и приуральского диалектов хантыйского языка [Текст] / Н.Б. Кошкарёва // Диалектологический словарь хантыйского языка (шурышкарского и приуральского диалекты) / под ред. Н.Б. Кошкарё-вой. - Екатеринбург: Баско, 2011. - С. 158-189.

9. Николаева, И.А. Обдорский диалект хантыйского языка [Текст] / И.А. Николаева. - М., Гамбург: Lüneburg, 1995. - 256 с.

10. Храковский, В.С. Повелительность [Текст] / В.С. Храковский // Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. - Л.: Наука, 1990. - С. 185-231.

References

1. Bondarko A.V. The theory of morphological categories. M.: Nauka, 1976. P. 255. [in Russian].

2. Vinogradov V.V. Russian language (grammatical doctrine of the Word). M.; L.: Uchpedgiz, 1947. P. 784. [in Russian].

3. Gusev V.Y. Typology specialized imperative verb forms. Dis. ... cand. of Sciences (Philology). M., 2005. P. 297. [in Russian].

4. Didenko A.V. Category imperative in the Ugric languages. Dis. ... cand. of Sciences (Philology). Tomsk, 2006. P. 171. [in Russian].

5. Iosifova V.E. Russian imperative in the grammatical system and colloquially. Dis. ... doctor of Sciences (Philology). M., 2011. P. 450. [in Russian].

6. Kaksin A.D. Kazym dialect of the Khanty language. Khanty-Mansiysk: Poligrafist, 2007. P. 134. [in Russian].

7. Kaksin A.D. Category-time mood in the northern dialects of the Khanty language. Tomsk: Izd-vo Tomskogo universiteta, 2000. P. 122. [in Russian].

8. Koshkareva N.B. A brief outline of the grammatical and lexical features of Shuryshkarsky and Priuralsky dialects of the Khanty language. Dialectological Dictionary Khanty language (Shuryshkarsky and Priuralsky dialects). Ed. N.B Koshkarevoy. Ekaterinburg: Basko, 2011. P. 158-189. [in Russian].

о

О >S -О IX

го

X

СО

го ей S I-

го ^

ф с

X

ф

X го

-О

ей

S I-

о о

X

X

ф

ю о о

о

9. Nikolaeva I.A. Obdorsky dialect of the Khanty language. M., Hamburg: Lüneburg, 1995. P. 256. [in Russian].

10. Hkrakovsky V.S. Imperativeness. The theory of functional grammar. Temporality. Modality. L.: Nauka, 1990. P. 185-231. [in Russian].

Сведения об авторе: Онина Софья Владимировна,

кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры филологии, Югорский государственный университет,

г. Ханты-Мансийск, Российская Федерация. Ктай: [email protected]

Information about author: Onina Sofia Vladimirovna,

Candidate of Sciences (Philology), Academic Title of Associate Professor, Associate Professor, Department of Philology, Ugra State University, Khanty-Mansiysk, Russia. E-mail: [email protected]

УДК 49 ББК 81.66

С.В. Онина, Ф.М. Лельхова

периферийные типы побуждения «второго лица» в хантыйском языке

В статье впервые анализируются латентивные и конъюнктивные формы, выражающие побуждение. В императивной парадигме эти неимперативные формы являются, по сути, грамматическими синонимами собственно самих императивных форм. Обязательной составляющей подобного использования латентива и конъюнктива в качестве функционального синонима является второе лицо - маркер императивного употребления.

Ключевые слова: хантыйский язык, побуждение, функциональный синоним, латентив, конъюнктив, второе лицо.

S.V. Onina, F.M. Lelkhova

peripheral types of "the second person" motivation in the khanty language

This article is the first attempt to analyze lacantunia and conjunctive forms expressing the mpulse. In the imperative paradigm, these non-mandatory forms are grammatical synonyms of the imperative forms. A necessary component of such use latentive and conjunctiva as a functional synonym is a 2nd person marker of the imperative use.

Key words: Khanty language, motivation, functional synonym, latentive, conjunctiva, the second person.

В хантыйском языке в синонимические отношения с императивными формами могут вступать показатели форм других грамматических категорий, выражающие разные, но семантически однородные значения и отличающиеся от собственно повелительных наличием дополни-

тельных императивных сем. В контексте эти формы выражают побуждение и реализуются неимперативными формами. Употребительными в современном хантыйском языке становятся другие наклонения. Синонимия глагольных императивных конструкций проявляется