CC BY
102
References
1. Voronets M. V. Vybor glagola v usloviiakh konkurentsii vidov [Verb choice in aspectual competition]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta - Tomsk state university journal, no. 401 (2015): 21 - 25.
2. Voronets M. V. Oppozitsiia nesovershennogo / sovershennogo vida kak oppozitsiia deistviia i ego predela [The Imperfective - Perfective Opposition as the Opposition of an Action and its Limit]. Filologiia i chelovek - Philology and Person, no. 4 (2015): 157 - 162.
3. Glovinskaia M. Ia. Semanticheskie tipy vidovykh protivopostavlenii russkogo glagola [Semantic types of aspectual oppositions of the Russian verb]. Moscow: Nauka, 1982, 154.
4. Gurevich V. V. Glagol'nyi vid v russkom iazyke: znachenie i upotreblenie [Verb aspect in the Russian language: the meaning and usage]. Moscow: Flinta; Nauka, 2008, 224.
5. Karavanov A. A. Vidy russkogo glagola: znachenie i upotreblenie [Aspects of Russian verbs: the meaning and usage]. Moscow: Feniks, 2013, 238.
6. Karavanov A. A. Znachenie grammaticheskoi kategorii perfekta i perfektnoe znachenie glagolov sovershennogo vida (k voprosu ob ispol'zovanii termina «perfekt» v prepodavanii RKI) [Meaning of category of perfect and perfective verb (on using term "perfect" in teaching Russian as a foreign language)]. Iazyk, soznanie, kommu-nikatsiia [Language, Mind, Communication]. Moscow: Maks Press, 1999, issue 9. Available at: http://www.philol.msu.ru/~slavphil/-books/jsk 09 06karavanov.pdf (accessed 23.11.2015).
7. Karpukhin S. A. Semantika russkogo glagol'nogo vida [The semantic of the Russian verb aspect]. Samara, 2011. Available at: http://dosamara.ru/docs/ofernio/diss-karpuhin.htm (accessed 15.12.2015).
8. Lebedeva M. N. Voprosy russkoi grammatiki: ot smysla k forme. Kharakternye trudnosti [Problems of the Russian grammar: from the form to the meaning. Representative difficulties]. Moscow: Russkii iazyk. Kursy, 2015, 176.
9. Petrukhina E. V. Tipy protsessnoi semantiki nesovershennogo vida v russkom i cheshskom iazykakh [The Types of Processual Semantic of the Imperfective Aspect in Russian and Czech languages]. VestnikMoskovskogo universiteta. Seriia 9: Filologiia - Moscow State University Bulletin. Series 9: Philology, no. 4 (2013), 48 - 69.
10. Rassudova O. P. Upotreblenie vidov glagola v sovremennom russkom iazyke [The use of the verb forms in the modern Russian language]. Moscow: Russkii iazyk, 1982, 149.
Received 01.02.2016, accepted 26.04.2016.
УДК 81
ОСОБЕННОСТИ ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОЙ ИНТЕНЦИИ В ЭКОНОМИЧЕСКОМ МЕДИАДИСКУРСЕ (на материале журнала «The Economist»)
С. В. Губик1' @1, Э. Р. Шакирова1' @2
1 Башкирский государственный университет @1 bashenyovs@mail.ru @2 elshakki@gmail. com
Рассматривается понятие коммуникативной интенции, не имеющей однозначной интерпретации в современных лингвистических теориях. Предпринимается попытка соотнести многообразие подходов к интенции с целью определения границ интенции и выявления зависимости способов ее вербализации от специфики целевой аудитории экономического медиадискурса. Используется интенциональная модель О. Г. Почепцова, согласно которой выделяются исходная и конечная интенции в зависимости от этапа реализации, что позволяет провести анализ процесса экстериоризации интенции говорящего. На материале журнала «The Economist» рассматриваются особенности экономического медиадискурса. Особое внимание уделено описанию целевой аудитории журнала, склонной к критическому восприятию информации. Обосновывается предположение о том, что стратегической постакторечевой интенцией автора экономического медиатекста является убеждение адресата в своей правоте. Поэтому перед автором стоит задача представить свою точку зрения как объективную и непредвзятую. Эта задача может быть решена с помощью стратегий аргументации. Предлагается классификация способов представления знания и определяется частотность использования ее элементов авторами «The Economist».
Ключевые слова: массовая коммуникация, медиалингвистика, авторская интенция, интенциональная модель, экономический медиадискурс, целевая аудитория, стратегии аргументации.
Для цитирования: Губик С. В., Шакирова Э. Р. Особенности выражения авторской интенции в экономическом медиадискурсе (на материале журнала «The Economist») // Вестник Кемеровского государственного университета. 2016. № 2. С. 160 -166.
Экономический дискурс относят к одному из основных видов институционального дискурса, так как экономика пронизывает все стороны жизни современного человека. Однако он нечасто становится объектом детального лингвистического анализа. Как пра-
вило, исследователей больше интересуют закономерности функционирования политического дискурса. Целью данной статьи является выявление характеристик целевой аудитории экономического медиади-скурса (на материале журнала «The Economist») и
влияния этих характеристик на реализацию авторской интенции.
Возникнув в рамках философии сознания, понятие интенциональности прочно вошло в понятийный аппарат современных лингвистических исследований. Ряд современных теорий анализа коммуникации: теория речевых актов [15], теории речевой деятельности [13; 17], теории речевого воздействия [10], теории массмедийного дискурса [9] широко используют понятие интенции в анализе основополагающих принципов человеческой коммуникации, что дает возможность отнести интенцию к базовым понятиям современной лингвистики. Однако упомянутые теории, имея один и тот же предмет исследования, сфокусированы на различных аспектах изучаемых феноменов и используют разные понятийные и терминологические аппараты для определения интенции говорящего. В силу этого принципы функционирования интенции получают различное толкование и ее анализ проводится на разных этапах формирования высказывания [12; 13]. В теории речевых актов интенция тождественна субъективному значению говорящего. В рамках теории высказывания исходят из понимания интенции как инференциального содержания высказывания, которое противопоставляется его эксплицированному содержанию. В теории речевой деятельности не проводится разграничения коммуникативного намерения и коммуникативной цели говорящего, интенцию понимают как «коммуникативное намерение субъекта речи и относят данное понятие к неотъемлемым составляющим речеповеденческих тактик говорящего» [20, с. 188]. Подобное определение используется в теории речевого воздействия, однако интенцию как коммуникативное намерение говорящего отделяют от коммуникативной цели.
Предлагаемая нами лингвистическая трактовка интенциональности позволяет обобщить имеющиеся описательные результаты в данной области исследования. В настоящей статье мы исходим из предлагаемого в теории речевых актов понимания интенции как субъективного значения высказывания. Используемая для анализа интенциональная модель О. Г. Почепцова имеет ряд преимуществ: она четко структурирована, позволяет выявить процесс экстериоризации интенции говорящего и коррелирует с современными исследованиями интенциональности. Согласно данной модели, в общей интенции говорящего выделяются исходная и конечная интенции в зависимости от этапа реализации. Частные интенции, в свою очередь, подразделяется на акторечевую и постакторечевую в зависимости от времени реализации в процессе речевого акта. При этом коммуникативное намерение как часть речеповеденческой тактики и коммуникативная цель как элемент стратегического планирования говорящим своих речевых действий включаются в данную модель на разных этапах вербализации интенции говорящего [19, с. 9 - 10].
Как упоминалось ранее, интенция также относится к ключевым понятиям медиалингвистики - одного из наиболее актуальных направлений лингвистических исследований, которое отличается высоким интегрирующим междисциплинарным потенциалом и поэтому находится в фокусе современных исследова-
ний дискурса. В данной статье дискурс понимается как текст в неразрывной связи с ситуативным контекстом, который объединяет все факторы, существенные для порождения данного текста, включая систему коммуникативно-прагматических и когнитивных це-леустановок автора, взаимодействующего с адресатом» [11]. Медиалингвистика изучает речевую специфику массовой коммуникации, объектом изучения является медиатекст, который характеризуется совокупностью вербальных и медийных признаков [8, с. 11]. Среди многообразия специфических характеристик медиакоммуникации как особого канала общения важнейшими являются следующие:
- отправитель сообщений является представителем определенного института, основные задачи которого отличаются от собственно коммуникации;
- отправитель сообщений принимает во внимание присущие целевой аудитории общие характеристики;
- канал сообщения находится в зависимости от социокультурных норм, привычек и ожиданий целевой аудитории;
- сообщения имеют регулярно воспроизводимую сложную структуру [14, с. 10].
Для медиадискурса характерен особый вид целевой аудитории, которая характеризуется массовостью, географической рассредоточенностью, разнородностью, относительной анонимностью. С другой стороны, своеобразная массовость, коллективность составляет специфику отправителей информации в медиа-дискурсе. Особенно это свойственно качественным изданиям, освещающим вопросы экономической жизни. Собирательная природа медиадискурса, собирательность объекта, проблематики, массового «автора» и массового читателя [5, с. 4] находит свое отражение в собирательности его функций. Главнейшие из них -информационная и воздействующая - сочетаются с другими, например функцией социальной связи - то есть комментирование и интерпретация происходящего, формирование общественного согласия; функция обеспечения преемственности - распространение образцов доминирующей культуры, поддержание общности социальных ценностей [14, с. 15].
Однако для медиадискурса функция речевого воздействия представляется приоритетной, так как он понимается как персуазивный тип дискурса, и, следовательно, для него глобальной дискурсивной стратегией (конечной постакторечевой интенцией) является стратегия убеждения. При таком подходе особенности медиадискурса, который реализуется в форме текстов, определяются через коммуникативный блок адресант / адресат, и схему дискурсивного анализа можно представить в виде цепочки: адресант —> интенция —> текст + коммуникативная ситуация —> адресат —> декодирование —> воздействие (перлокутивный эффект). Очевидно, что именно интенциональные категории текста становятся текстообразующими категориями, предопределяют структуру конкретного текста и подчиняют себе все остальные лексико-семантические и стилистические ресурсы выразительности [11].
В данной схеме интенциональные категории текста в равной степени обусловлены институциональной и социокультурной принадлежностью как адре-
санта (автора статьи), так и адресата (целевой аудитории), которая определяет не только смысловое содержание, но и стилистическое оформление интенции автора. Важно то, что коммуникативное поведение подчинено обязательным для всех социальным нормам и обусловлено ожиданиями того, что коммуниканты будут соблюдать речевые нормы, свойственные их общественному статусу и определяемые характером взаимоотношений с собеседником [10]. Выбор автором языковых средств реализации его интенции обусловлен системой ролевых ожиданий и предписаний. С одной стороны, автор бессознательно транслирует свое представление о мире и о себе как исполнителе определенной социальной роли [18, с. 136 - 145]; а с другой стороны, он осознанно вырабатывает способ выражения своей интенции, принимая во внимание институциональные и социокультурные характеристики адресата.
Экономический медиадискурс является одним из видов «популярного» экономического дискурса, в который вовлечены не только специалисты, но и широкий круг неспециалистов, интересующихся экономическими аспектами жизни общества. По определению Е. Г. Петушинской, экономический медиади-скурс представляет собой массмедийный дискурс, реализующийся как письменный текст в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, выраженный средствами массовой коммуникации, рассматриваемый в событийном аспекте, представляющий собой когнитивный процесс речепроизводства, отражающий социокультурное взаимодействие и механизм познания коммуникантов [16].
Одним из наиболее престижных и авторитетных изданий, специализирующимся на «популярном» экономическом дискурсе, является журнал «The Economist». Целевая аудитория этого журнала состоит из представителей деловой элиты, людей, которые стремятся в нее попасть (или создать видимость принадлежности к ней), а также широкого круга читателей, которые интересуются новостями и аналитическими обзорами политической и экономической ситуации в мире. К числу концептов, отражающих базовые ценности целевой аудитории журнала относятся лидерство, успех, время, инновация, потенциал, карьера [4, с. 150]. С другой стороны, ключевыми для медиади-скурса концептами являются новость (newsworthiness - quality of being interesting enough to the public to be reported in news bulletins) [22] и информация [6, с. 22]. Следует также упомянуть такие значимые для медиа-коммуникации ценностные ориентиры, как уважение к фактам, ответственность за достоверность передаваемой информации, стремление завоевать и удержать доверие целевой аудитории [2, с. 35].
Присоединяясь к сообществу читателей «The Economist», человек начинает ощущать свою причастность к «тем, кто знает» - особому сообществу, некоторому элитарному клубу, объединению «тех, кто жаждет знаний, тех, кто стремится превзойти самого себя» [1]. Институциональный характер экономического медиадискурса предполагает наличие у его реципиентов интеллектуально-культурного уровня, который позволил бы воспринять предлагаемую эконо-
мическую информацию на основе параметров, ориентированных на адекватное восприятие данной информации его целевой аудиторией. В силу этого адекватная интерпретация текстов «The Economist» требует от читателя знания фундаментальных понятий классической экономики и профессиональной терминологии из сферы бизнеса и финансов, с одной стороны, и довольно высокого общекультурного уровня, с другой. Например общеэкономические термины типа invisible hand, macroeconomics, demand curve или comparative advantage не снабжаются дефинициями, так как являются основополагающими и должны быть понятны любому экономически образованному человеку. По подсчётам на 100 смысловых лексических единиц медиатекста в разделах "Business" и "Finance & economics" приходится 4 - 5 терминов, обозначающих профессиональные экономические понятия [7, с. 1216 - 1217]. Авторы часто используют цитаты на французском, древнегреческом и латинском языках без перевода, что также свидетельствует о существовании культурных и социальных фильтров, которые задействованы в данном типе медиадискурса. Таким образом, целевую аудиторию журнала можно определить как сообщество образованных людей, занятых в экономически значимых отраслях производства и финансовых институтов и причисляющих себя, либо стремящихся принадлежать к профессиональной элите в своей области деятельности.
Отличительной особенностью стиля «The Econo-mist» является коллективность создателей медиатек-стов: статьи не подписываются их авторами. Подобная коллегиальность способствует сохранению единого стиля общения с читателями, поддерживая тональность «клубного» общения, разговора «своих» со «своими». Так, например графики и таблицы, иллюстрирующие серьезные экономические выкладки авторов статей, часто имеют ироничные заголовки (It's the government, stupid - о самых больших препятствиях для ведения бизнеса в России; Must be the Russian weather - о цене строительства километра дороги в России). Обсуждая злободневные экономические проблемы, авторы используют такие разговорные выражения, как hefty amount, eye-popping price, fat or juicy returns, что придает общению оттенок неформальности, уместный в общении между «своими» -членами клуба «The Economist». Кроме того, коллективный характер производства текстов связан с установкой на объективность и непредвзятость освещения событий, с убеждённостью коллектива журнала в том, что содержание статей является большим приоритетом, чем авторство ("it is a paper whose collective voice and personality matter more than the identities of individual journalists" (цит. по: [7, с. 1216])). Установка на объективность и аргументированность высказываний закреплена в памятке для авторов «The Economist»: "When you express opinions, do not simply make assertions. The aim is not just to tell readers what you think, but to persuade them; if you use arguments, reasoning and evidence, you may succeed" [21]. Однако сама эта инструкция демонстрирует нам, в чем, собственно, заключается стратегическая цель любого медийного дискурса - определенное воздействие на адресата. Как известно, persuade означает "induce (someone) to
do something through reasoning; cause (someone) to believe something, especially after a sustained effort" [22], то есть склонить, понуждать к какому-либо действию или суждению, в данном случае «посредством аргументации и доказательств». Объективность медийного дискурса вообще и экономического дискурса в частности - это миф. «В некотором смысле нейтральное использование языка в принципе невозможно» [3, с. 5], тем более в медиатекстах, которые оказывают огромное влияние на общественное сознание и, следовательно, представляют собой в «высшей степени идеологизированный организм» [9, с. 17].
В процессе анализа было выявлено, что одним из наиболее частотных приемов представления авторской точки зрения как объективного отражения действительности в «The Economist» являются аргументирующие стратегии, поскольку целевая аудитория в силу своей институциональной принадлежности склонна к анализу и к критическому осмыслению получаемой информации. Стратегии аргументации представляют собой когнитивные процедуры обработки знания, которые реализуются вербально и направлены на изменение его онтологического статуса в модели мира адресата [3, с. 41]. Способ представления информации может служить критерием семантической классификации:
1) полное знание: conventional wisdom is, it's common knowledge;
2) достоверность: the truth is that, apparently, obviously, justifiably, undoubtedly;
3) неопределённость источника знания: in some eyes, some acknowledge that, admittedly, presumably;
4) известный (неизвестный) источник информации: - as Treasury secretary once put it, according to economics textbooks, rumours abounded, some information leaked;
5) акцентирование, привлечение внимания: Listen to such voices, Just look at history, Just consider the mess;
6) логическая обусловленность: Start with the size of the problem, in turn, consequently, lastly, ultimately;
7) экземплификация: namely, in particular; [7, с. 1218].
Анализ 20 статей (520 языковых единиц) в «The Economist» за 2012 - 2016 гг. позволил выявить следующие закономерности. Наиболее частотными средствами создания впечатления об объективности автора являются средства оценки сообщаемого с точки зрения неопределенности источника знания (27 %), ссылка на источник сообщения (23 %) и приемы эк-земплификации (22 %). Далее в порядке убывания частотности использования следуют средства создания логической обусловленности (11 %), акцентирование (9 %), средства указания на высокую степень достоверности информации (7 %) и средства, представляющие информацию как общеизвестный факт (1 %). Как видно из результатов, наименьшим успехом у авторов «The Economist» пользуются языковые средства декларативного характера, а наибольшим -средства, так или иначе указывающие на источник сообщения. Это, несомненно, повышает доверие целевой аудитории к содержанию статьи и к выражаемой автором точке зрения.
Например, в статье "Lurching into the fast lane", посвященной сомнительным перспективам развития
промышленного потенциала России, глагол, который используется в заголовке, уже задает негативный тон всей статье: to lurch - "make an abrupt, unsteady, uncontrolled movement or series of movements'' [23]. Далее при помощи многочисленных ссылок на различные источники информации автор статьи умело и последовательно представляет промышленное развитие России как крайне неровное и противоречивое явление. С одной стороны, в качестве доказательства индустриальных успехов приводится мнение российских промышленников. С другой стороны, их слова немедленно оспариваются мнением других экспертов.
1. «Mr Mordashov says he bought Power Machines because it had kept its best staff. He adds that Russia's technical institutes are still doing a good job of training people. But Russia still suffers a brain drain. A study by the World Economic Forum (WEF) suggests that bright young Russians are flocking abroad even faster than they were in the early 2000s».
2. «There are also some promising, independent firms that supply equipment to Russia's big state industries, and which could have a bigger future, says Nikita Melnikov of Aton, an investment bank. These include companies like HMS and Ozna, which make pumps, compressors and other gear for the oil industry; and makers of railway wagons and equipment, such as Transmashholding and Altayvagon. However, says Mr Melnikov, such firms are typically a lot smaller than their Western rivals, and unable to spread their research costs over a large base of sales».
Интересно, что наиболее жесткие высказывания подаются в качестве анонимного экспертного мнения: "Everybody pays [bribes], even those who insist they are totally clean, " says an investment banker in Moscow».
Текст также изобилует названиями промышленных компаний, фамилиями различных экспертов, цифрами - все это создает впечатление высокой объективности и обоснованности авторских комментариев и оценок, включая те, что не подкреплены фактическим материалом: «Many are fleeing the insecurity of living in a mafia state; Although the president has failed miserably to curb corruption and bureaucracy, he may be sincere in his wish to revive Russian industry» [22].
Проведенный анализ позволяет сделать вывод о том, что выбор способа репрезентации авторской интенции диктуется не только особенностями дискурса, но и напрямую зависит от характеристик целевой аудитории. Более того, авторы стремясь привлечь внимание адресата и учесть его интересы, используют такие языковые средства, которые не только понятны и очевидны для целевой аудитории, но также могут реализовать установку автора на убеждение читателя в правильности своего мнения. Выявление наиболее характерных способов вербализации авторской интенции имеет не только теоретическое, но и практическое значение при разработке курсов по проблемам медиадискурса и анализе других компонентов статьи с высоким воздействующим потенциалом (структуру текста, комплекс наиболее частотных метафор, прецедентных феноменов), которые также могут реализовать установку автора на убеждение читателя в правильности своего мнения.
Литература
1. Автор этой статьи никогда не читал «The Economist» // AdMe.ru: портал о творчестве. Режим доступа: http://www.adme.ru/tvorchestvo-reklama/avtor-etoj-stati-nikogda-ne-chital-the-economist-21099/ (дата обращения: 15.01.2016).
2. Аникина Э. М. Лингво-культурная специфика реализации интертекстуальности в дискурсе СМИ (на материале англо-американской прессы): дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2004. 220 с.
3. Баранов А. Н., Михайлова О. В., Сатаров Г. А., Шипова Е. А. Политический дискурс: методы анализа тематической структуры и метафорики. М.: Фонд ИНДЕМ, 2004. 94 с.
4. Ваничкина А. С. Рекламный текст в когнитивно-прагматическом аспекте (на материале журнала «The Economist») // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2011. № 614. С. 140 - 157.
5. Васильева А. Н. Газетно-публицистический стиль речи. М.: Русский язык, 1982. 198 с.
6. Губик С. В. Когнитивно-дискурсивное исследование английского экономического массмедийного дискурса (на материале журнала "The Economist"): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2006. 26 с.
7. Губик С. В. Информационно-вещательный стиль журнала «The Economist» // Вестник Башкирского университета. 2010. № 4. Т. 15. С. 1216 - 1220.
8. Добросклонская Т. Г. Что такое медиалингвистика // Вестник МГУ. (Серия 19: Лингвистика и межкультурная коммуникация). 2004. № 2. С. 9 - 17.
9. Добросклонская Т. Г. Медиалингвистика: системный подходк изучению языка СМИ: современная английская медиаречь: учебное пособие. М.: Флинта; Наука, 2008. 264 с.
10. Карасик В. И. Социальный статус человека в лингвистическом аспекте // "Я", "субъект", "индивид" в парадигмах современного языкознания: сборник научно-аналитических обзоров. М., 1992. С. 47 - 85.
11. Клушина Н. И. Интенциональные категории публицистического текста (на материале периодических изданий 2000 - 2008 гг.): автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 2008.
12. Клюев Е. В. Речевая коммуникация. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2002. 320 с.
13. Леонтьев А. А. Психология общения. М.: Смысл, 1997. 365 с.
14. Назаров М. М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М.: УРСС, 1999. 240 с.
15. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. 504 с.
16. Петушинская Е. Г. Язык популярного экономического дискурса (на материале англоязычной публицистики): автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2008.
17. Почепцов О. Г. Основы прагматического описания предложения. Киев: Высшая школа, 1986. 116 с.
18. Фомин А. Г., Певнева И. В. Дискурсивные исследования в психолингвистическом аспекте. Ч. 1: Речевое поведение как объект психолингвистики: опыт кросскультурных исследований / под ред. А. Г. Фомина. Кемерово, 2013. 181 с.
19. Шакирова Э. Р. Интенция говорящего и аспекты ее реализации: автореф. дис. . канд. филол. наук. Уфа, 2003. 26 с.
20. Шарипова В. А. Объективация в языке функционально-когнитивной сферы «речевая деятельность» (на материале русского и английского языков): дис. ... канд. филол. наук. Уфа, 2013. 256 с.
21. Style Guide // The Economist. Режим доступа: http://www.economist.com/styleguide/introduction (дата обращения: 23.12.2015).
22. Lurching into the Fast Lane // The Economist, July 14th, 2012. Режим доступа: http://www.economist.com/-node/21558588 (дата обращения: 12.03.2016).
23. Oxford English Dictionary. Режим доступа: http://oxforddictionaries.com (дата обращения: 13.01.2016).
Информация об авторах:
Губик Светлана Викторовна - кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков для профессиональной коммуникации Института экономики, финансов и бизнеса Башкирского государственного университета, bashenyovs@mail.ru.
Шакирова Эльвира Рамиловна - кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков для профессиональной коммуникации Института экономики, финансов и бизнеса Башкирского государственного университета, elshakki@gmail.com.
Статья поступила в редколлегию 15.03.2016 г., принята к печати 27.04.2016 г.
THE AUTHOR'S COMMUNICATIVE INTENTION IN ECONOMIC MEDIA DISCOURSE
(based on «The Economist» materials) Svetlana V. Gubik1 @1, Elvira R. Shakirov1, @2
1 Bashkir State University @1 bashenyovs@mail.ru @2 elshakki@gmail. com
The paper deals with communicative intention which has no monosemantic interpretation in modern linguistic theories. An attempt is made to correlate the variety of approaches to communicative intention and find the common ground in order to define the notion borders and to reveal how certain features of the target audience influence the verbalization of intention within economic media discourse. The application of the intentional model by Potcheptsov is grounded. It singles out initial and final intentions each of which is divided into a speech-act intention and post-speech act intention according to time factor of its realization. This gives a successive overview of the intention exteriorization process. The texts of "The Economist" are used as the basis to consider the peculiarities of economic media discourse. The author's communicative intention along with the addressee are seen as text formation factors. Special attention is given to the journal's target group which is described as critically tuned information takers. Some arguments are given to support the assumption that strategic post speech-act intention of the economic text author is to convince the addressee to accept their viewpoint. Hence, the author's aim is to present their viewpoint as objective and unbiased by means of argumentation strategies. One possible criterion to create their semantic classification is the way of presenting information. The paper suggests a classification of argumentation strategies and offers some evaluation of popularity of different strategies with "The Economist" authors.
Keywords: mass communication, media linguistics, author's communicative intention, intentional model, economic media discourse, target audience, argumentation strategies.
For citation: Gubik S. V., Shakirova E. R. Osobennosti vyrazheniia avtorskoi intentsii v ekonomicheskom mediadiskurse (na materiale zhurnala «The Economist») [The author's communicative intention in economic media discourse (based on «The Economist» materials)]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta - Bulletin of Kemerovo State University, no. 2 (2016): 160 -166.
References
1. Avtor etoi stat'i nikogda ne chital «The Economist» [The author of this article has never read «The Economist»]. Available at: http://www.adme.ru/tvorchestvo-reklama/avtor-etoj-stati-nikogda-ne-chital-the-economist-21099/ (accessed 15.01.2016).
2. Anikina E. M. Lingvo-kul'turnaia spetsifka realizatsii intertekstual'nosti v diskurse SMI (na materiale anglo-amerikanskoi pressy). Diss. kand. filol. nauk [Linguistic and cultural features of intertextuality in media discourse (based on materials of British and American press). Cand. filol. Sci. Diss.]. Ufa, 2004, 220.
3. Baranov A. N., Mikhailova O. V., Satarov G. A., Shipova E. A. Politicheskii diskurs: metody analiza te-maticheskoi struktury i metaforiki [Political discourse: methods of analysis of topical structure and metaphoric models]. Moscow: Fond INDEM, 2004, 94.
4. Vanichkina A. S. Reklamnyi tekst v kognitivno-pragmaticheskom aspekte (na materiale zhurnala «The Econo-mist») [Texts of advertisements from cognitive and pragmatic perspective (on materials of «The Economist»)]. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta - Bulletin of Moscow State Linguistic University, no. 614 (2011): 140 - 157.
5. Vasil'eva A. N. Gazetno-publitsisticheskii stil' rechi [Newspaper and journalese style]. Moscow: Russkii iazyk, 1982, 198.
6. Gubik S. V. Kognitivno-diskursivnoe issledovanie angliiskogo ekonomicheskogo massmediinogo dis-kursa (na materiale zhurnala "The Economist"). Avtoref. diss. kand. filol. nauk [Cognitive discursive study of English economic media discourse (on materials of «The Economist»). Cand. filol. Sci. Diss. Abstr.]. Ufa, 2006, 26.
7. Gubik S. V. Informatsionno-veshchatel'nyi stil' zhurnala «The Economist» [Media communication style of «The Economist»]. VestnikBashkirskogo universiteta - Bulletin of Bashkir University, 15, no. 4 (2010): 1216 - 1220.
8. Dobrosklonskaia T. G. Chto takoe medialingvistika [What is media linguistics]. Vestnik MGU. Seriia 19: Lingvistika i mezhkul'turnaia kommunikatsiia - Bulletin of Moscow State University. Series 19: Linguistics and intercultural communication, no. 2 (2004): 9 - 17.
9. Dobrosklonskaia T. G. Medialingvistika: sistemnyi podkhodk izucheniiu iazyka SMI: sovremennaia angliiskaia mediarech' [Media linguistics: system approach to study of mass media: contemporary English media language]. Moscow: Flinta; Nauka, 2008, 264.
10. Karasik V. I. Sotsial'nyi status cheloveka v lingvisticheskom aspekte [Social status of a person: linguistic aspect].
"Ia", "sub"ekt", "individ" v paradigmakh sovremennogo iazykoznaniia ["I", "subject", "individual" in modern linguistic paradigms]. Moscow, 1992, 47 - 85.
11. Klushina N. I. Intentsional'nye kategorii publitsisticheskogo teksta (na materiale periodicheskikh izdanii 2000 -2008 gg.). Avtoref. diss. doktora filol. nauk [Intention categories of a mass communication text (based on materials of printed mass media in 2000 - 2008). Dr. filol. Sci. Diss. Abstr.]. Moscow, 2008.
12. Kliuev E. V. Rechevaia kommunikatsiia [Verbal communication]. Moscow: RIPOL KLASSIK, 2002, 320.
13. Leont'ev A. A. Psikhologiia obshcheniia [Psychology of communication]. Moscow: Smysl, 1997, 365.
14. Nazarov M. M. Massovaia kommunikatsiia v sovremennom mire: metodologiia analiza i praktika issledovanii [Mass communication in contemporary world: methodology of analysis and research practices]. Moscow: URSS, 1999, 240.
15. Novoe v zarubezhnoi lingvistike. Vyp. 16: Lingvisticheskaia pragmatika [What is new in international linguistics. Issue 16: Linguistic pragmatics]. Moscow: Progress, 1985, 504.
16. Petushinskaia E. G. Iazyk populiarnogo ekonomicheskogo diskursa (na materiale angloiazychnoi publitsistiki). Avtoref. diss. kand. filol. nauk [The language of popular economic discourse (based on materials of English journalese). Cand. filol. Sci. Diss. Abstr.]. Moscow, 2008.
17. Pocheptsov O. G. Osnovypragmaticheskogo opisaniia predlozheniia [Fundamentals of pragmatic description of a sentence]. Kiev: Vysshaia shkola, 1986, 116.
18. Fomin A. G., Pevneva I. V. Diskursivnye issledovaniia v psikholingvisticheskom aspekte. Ch. 1: Rechevoe povedenie kakob"ektpsikholingvistiki: opyt krosskul'turnykh issledovanii [Discursive studies: psycholinduistic aspect. Part 1: Verbal behaviour as an object of psycholinguistics: experience of cross-cultural study]. Ed. Fomin A. G. Kemerovo, 2013, 181.
19. Shakirova E. R. Intentsiia govoriashchego i aspekty ee realizatsii. Avtoref. Diss. kand. filol. nauk [The intention of the speaker and aspects of its realization. Cand. filol. Sci. Diss. Abstr.]. Ufa, 2003, 26.
20. Sharipova V. A. Ob "ektivatsiia v iazyke funktsional'no-kognitivnoi sfery «rechevaia deiatel'nost'» (na materiale russkogo i angliiskogo iazykov). Diss. kand. filol. nauk [Language objectivation of functional cognitive sphere "speech activity". Cand. filol. Sci. Diss.]. Ufa, 2013, 256.
21. Style Guide. The Economist. Available at: http://www.economist.com/styleguide/introduction (accessed 23.12.2015).
22. Lurching into the Fast Lane. The Economist, July 14th (2012). Available at: http://www.economist.com/-node/21558588 (accessed 12.03.2016).
23. Oxford English Dictionary. Available at: http://oxforddictionaries.com (accessed 13.01.2016).
Received 15.03.2016, accepted 27.04.2016.
УДК 811-16:81-373
РУССКИЕ И СЕРБСКИЕ ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ: ОПЫТ СОПОСТАВИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА
В. Джонич1' @
1 Департамент русского языка Философского факультета Университета в Нише, Сербия @ violeta. dzonic@filfak. ni. ac. rs
Настоящая статья посвящена выявлению специфических особенностей русских и сербских фразеологизмов. Фразеологизмы рассматриваются автором в структурно-сематическом аспекте. Особое внимание автор уделяет национально-культурному компонету значений исследуемых единиц, вызывающему наибольшие затруднения у иностранцев. Выявление данного компонента осуществляется путем лингвокультурного анализа компонентов фразеологически связанных сочетаний. Корпус исследования составили данные лексикографических словарей русского и сербского языков. В качестве отдельной группы в составе идиоматических выражений рассматриваются фразеологизмы-топонимы, являющиеся, по мнению автора, носителями богатой лингвострановедческой информации. Автор выделяет три основных источника образности данных единиц: особенности географического положения объекта; значимые историко-культурные события и выдающиеся личности, прославившие регион; образ жизни и ремесло местных жителей. Проведенный анализ позволил автору выявить специфические национально-культурные особенности ряда русских и сербских топонимов. Работа носит прикладной характер. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании русского языка как инославянского.
Ключевые слова: фразеологизм, фразеологический оборот, культура, традиция, этимология, образное выражение.
Для цитирования: Джонич В. Русские и сербские фразеологизмы: опыт сопоставительного анализа // Вестник Кемеровского государственного университета. 2016. № 2. С. 166 - 170.
У каждого языка есть свой набор языковых единиц, функционирование которых подчиняется определённым правилам. В каждом языке имеются нормы словоупотребления, соблюдение которых необходимо для успешной коммуникации. Но у каждого языка есть и то, что выходит за рамки нормы, является специфичным и уникальным, то, что делает этот язык неповторимым, - это его фразеологизмы и фразеологические обороты.
В произведениях художественной литературы, газетных и журнальных статьях и даже в обычном разговоре на иностранном языке мы нередко встречаем слова, значение которых нам известно, но общий смысл высказывания остается непонятным, что-то логически не сходится. Мы говорим о фразеологизмах - особых образных выражениях, усиливающих выразительность и эмоциональность речи.
Рассмотрим особенности, присущие данным языковым единицам.
