CC BY
119
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
оригинальная статья УДК 159.99
Особенности внутренней картины беременности у женщин с соматическими осложнениями с угрозой прерывания беременности*
Анна Л. Ульянич а @ Ш1; Татьяна Г. Бохан а Ш2; Светлана Б. Лещинская а Ш3; Любовь А. Агаркова ь Ш4; Ирина Г. Куценко с< Ш5; Галина А. Михеенко с< т6
ID1 https://orcid.org/0000-0003-3154-3756
ID2
https://orcid.org/0000-0003-1454-3869
ID3
https://orcid.org/0000-0001-9564-085X ID4 https://orcid.org/0000-0002-6529-1959 ID5 https://orcid.org/0000-0002-8495-8210 ID6 https://orcid.org/0000-0002-3869-1906
Поступила в редакцию 30.03.2019. Принята к печати 22.04.2019.
Аннотация: Статья посвящена описанию специфических особенностей внутренней картины беременности у женщин с угрозой прерывания беременности в условиях соматически осложненной беременности. Исследование проведено с участием 230 беременных женщин трех нозологических групп: эктрагенитальная патология, ВИЧ-инфекция, беременность с помощью ЭКО. Психодиагностические методы исследования: шкала депрессии А. Бека; тест «Самооценка психических состояний» Г. Айзенка; опросник выявления репродуктивных мотивов «Моя беременность» О. В. Магденко; метод семантического дифференциала Ч. Осгуд, раскрывающий отношение женщин к таким понятиям, как «Я сама», «Моя беременность», «Мой ребенок», «Мое будущее»; методика «Качество жизни» SF-36. Выявлены общие и специфические особенности внутренней картины беременности у женщин с угрозой прерывания беременности каждой нозологической группы. Установлено, что общими для всех экспериментальных групп женщин на телесном уровне внутренней картины беременности является проживание ограничений в выполнении физической нагрузки и социальных контактах. Специфическим в содержании мотивационного уровня внутренней картины беременности для женщин с угрозой прерывания беременности группы с экстрагенитальной патологией является выбор ведущего мотива сохранения беременности, связанного с достижением нового социального статуса, для группы с ВИЧ-инфекцией - наличие депрессивных настроений, связанных с беременностью; для группы женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО, - выбор мотивов ее сохранения, связанных с рассмотрением беременности как возможности решать свои нереализованные потребности: в любви, в заботе, во внимании, в признании, в желании изменить свою жизнь, отказаться от неудач в прошлом. Результаты могут быть использованы в работе психологов в женских консультациях родильных домов, центрах репродуктивных технологий, центрах по профилактике и борьбе со СПИДом.
Ключевые слова: соматически осложненная беременность, психологические корреляты, дифференцированная психологическая профилактика, дифференцированное медико-психологическое сопровождение, условия угрозы прерывания беременности
Для цитирования: Ульянич А. Л., Бохан Т. Г., Лещинская С. Б., Агаркова Л. А., Куценко И. Г., Михеенко Г. А. Особенности внутренней картины беременности у женщин с соматическими осложнениями с угрозой прерывания беременности // Вестник Кемеровского государственного университета. 2019. Т. 21. № 2. С. 435-450. DOI: https://doi. org/10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-313-00155.
a
Национальный исследовательский Томский государственный университет, 634050, Россия, г. Томск, пр-т Ленина, 36 Ь Родильный дом № 4, 634063, Россия, г. Томск, ул. Сергея Лазо, 5
с Сибирский государственный медицинский университет, 634050, Россия, г. Томск, Московский тр., 2 @ [email protected]
b
c
Введение
В условиях соматически осложненной беременности женщин возникают проблема риска нарушения вынашивания ребенка, угроза прерывания беременности, преждевременные роды, ухудшение здоровья женщины [1]. С большей частотой угроза прерывания беременности наблюдается у женщин с такими группами соматически осложненной беременности, как экстрагенитальная патология, ВИЧ-инфекция, у женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО [2].
Наиболее неблагоприятные исходы, по данным литературы, наблюдаются в связи с действиями различных факторов - физиологических, психологических, социальных и др., которые во многих исследованиях рассматриваются часто изолированно, вне их системного взаимодействия [2; 3], что затрудняет комплексный и целенаправленный характер мер по сохранению беременности. Существующие медицинские исследования, изучающие особенности течения беременности при экстрагенитальной патологии (сахарный диабет, пиелонефрит, артериальная гипертензия, вирусные гепатиты, дисбактериоз кишечника, ОРЗ), одной из ведущих задач ставят определение клинико-патогенетического обоснования возникновения риска развития угрозы прерывания беременности и разработку способов комплексной диагностики, лечения, предупреждения развития угрозы прерывания беременности и родоразрешения [4-6].
Беременность женщин с ВИЧ-инфекцией также относится к соматически осложненной беременности, при которой отмечаются факторы риска преждевременных родов и осложнений течения беременности [7; 8], социальные факторы перинатальной передачи ВИЧ-инфекции от матери к ребенку [9]. Большое значение в исследованиях уделяется разработке психологических оснований профилактики распространения ВИЧ-инфекции и отказов от детей женщинами с ВИЧ-инфекцией [10]. В рамках медицинских исследований факторов угрозы прерывания беременности у женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО, доказано, что почти в 100 % случаев на протяжении всей беременности прослеживается угроза прерывания беременности, и только в 40-50 % случаев беременность заканчивается рождением ребенка [7]. В связи с этим часть исследований направлена на разработку ранних пренаталь-ных скринингов, выявляющих ранние признаки угрозы прерывания беременности и разработку технологий лечения и методов сопровождения беременности на всем её протяжении [11]. Также внимание исследователей направлено на разработку технологий диагностики и тактики ведения многоплодной беременности и родов [12].
Актуальным среди социологических исследований факторов угрозы прерывания беременности у женщин
001: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
с экстрагенитальной патологией, ВИЧ-инфекцией и женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО, является проблема изучения неблагоприятных социально-экономических условий для формирования различных нарушений беременности и родов. К таким условиям относят низкий социально-экономический уровень жизни, вредные условия профессиональной деятельности и неблагополучные отношения в семье [13].
В рамках психологических исследований установлены и описаны особенности эмоционально-личностной сферы беременных женщин с ВИЧ-инфекцией, раскрыты особенности адаптации к беременности [14]. Большое значение в исследованиях уделяется разработке психологических оснований профилактики отказов от детей женщинами с ВИЧ-инфекцией [10]. Изучены психологические особенности женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО [15]. Установлено, что очень часто процедуре ЭКО предшествует длительная история бесплодия, что, безусловно, оказывает влияние на самосознание женщины, ее самооценку, представление о будущем, в связи с этим наступившая в результате ЭКО беременность всегда является стрессовой. Поэтому большая часть исследований сосредоточена на фиксации уровня тревожности, депрессии и использовании женщинами копинг-стратегий [16].
Другое направление посвящено изучению отношения женщин в ситуации ЭКО к беременности, к ребенку и к материнству [17; 18]. Установлены индивидуально-психологические и личностные особенности, которые в сочетании с экстрагенитальной патологией вызывают нарушения физиологических процессов беременности [6; 19]. В качестве таких особенностей выступают высокий уровень реактивной и личностной тревожности, высокая эмоциональная лабильность, импульсивность, неуверенность в себе, мнительность, пессимизм, замкнутость, астенизация эмоций, высокий уровень лабильности и реактивности вегетативной нервной системы.
В ряде психологических исследований, следующих методологии системного подхода, поднималась проблема не отдельных качеств, а особых психологических новообразований, которые формируются у женщин в процессе беременности и связаны с развитием новой роли матери [20; 21]. К подобным новообразованиям относят психологическую готовность к материнству [22; 23], пренатальную психологическую общность [24; 25], внутреннюю картину беременности [26; 27]. По результатам исследований особенностей проживания беременности женщинами с разным состоянием здоровья Е. Б. Айвазян введено понятие внутренней картины беременности (ВКБЕР) как сложной иерархической и динамической системы, включающей в себя
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
феномены мотивационного, эмоционального, когнитивного и телесного опыта.
Мотивационный уровень определяется личностными смыслами и ценностями, связанными с беременностью; эмоциональный - отношением к беременности и спектром эмоций, связанных с беременностью; когнитивный - представлениями о себе и о ребенке; телесный - особенностями телесного опыта, связанного с отношением к своему изменяющемуся телу и состоянию здоровья. Е. Б. Айвазян установила, что любые осложнения, сопровождающие вынашивание беременности, отражаются на содержании всех уровней ВКБЕР. На эмоциональном уровне растет частота конфликтного эмоционального отношения к беременности, которое определяется ее особым личностным смыслом «болезни» и смещением фокуса значимости и тревоги с развития ребенка, собственных телесных, интрапсихических и социальных изменений на вынашивание беременности. Озабоченность успехом вынашивания ребенка усиливается на когнитивном уровне, а в структуре телесного опыта беременности отражается в усилении регуляторной роли негативных эмоций. В динамике ВКБЕР наблюдаются феномены задержки преобразования системы ценностных ориентаций и телесного опыта [27-35].
Гипотеза исследования определяется предположением о том, что ВКБЕР у женщин с соматически осложненной беременностью с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности может быть специфичной. Выявленные специфические особенности ВКБЕР у женщин с разными соматическими осложнениями беременности могут выступать факторами формирования негативного психологического состояния, которые, вступая во взаимодействие с медицинскими и социальными факторами, могут выступать условиями формирования угрозы прерывания беременности.
Цель исследования: выявить особенности ВКБЕР у женщин с соматически осложненной беременностью с угрозой прерывания беременности, указывающие на психологические факторы риска.
Методы и материалы исследования
Для изучения характеристик эмоционального уровня ВКБЕР были использованы следующие методики: шкала депрессии А. Бека, выявляющая уровень депрессии; тест «Самооценка психических состояний» Г. Айзенка, позволяющий диагностировать выраженность тревожности, фрустрации, ригидности и агрессивности. Для изучения характеристик мотивационного и когнитивного уровней ВКБЕР изучались ведущие мотивы сохранения беременности и отношения женщины к себе, к ситуации беременности, к ребенку с помощью опросника выявления репродуктивных мотивов «Моя
беременность» О. В. Магденко, позволяющего выявить доминирующие мотивы и определить их конструктивность / деструктивность; метода семантического дифференциала Ч. Осгуд, раскрывающего отношение женщин к таким понятиям, как «Я сама», «Моя беременность», «Мой ребенок», «Мое будущее». Для изучения телесного опыта в структуре ВКБЕР была использована методика «Качество жизни» SF-36, которая помогает изучить представление женщин о своем теле и состоянии здоровья через содержание его физического и психологического компонентов.
Исследование проходило на базе родильного дома № 4 г. Томска, медицинского центра «Авиценна» г. Новосибирска и Кемеровского областного центра по профилактике и борьбе со СПИДом г. Кемерово. В исследовании приняли участие 230 беременных женщин с соматически осложненной беременностью (с экстрагени-тальной патологией, ВИЧ-инфекцией и с беременностью, наступившей с помощью ЭКО). Первую группу составили 60 беременных женщин с экстрагенитальной сопутствующей патологией (группа Экстрагенитальная патология). В эту группу были объединены женщины с заболеваниями сердечно-сосудистой системы (гипертоническая болезнь, вегетососудистая дистония, гипотония); хронической патологией мочевыводящей системы (нефрит, пиелонефрит); хроническими заболеваниями желудочно-кишечного тракта (хронический гастрит, холецистит, дуоденит) и хронической эндокринной патологией (гипотиреоз, диффузный зоб, аутоиммунный тиреоидит). Вторую группу составили 100 беременных женщин с бесплодием в анамнезе, беременность которых наступила с помощью участия в программе ЭКО (группа ЭКО). Третью группу составили 70 беременных женщин с ВИЧ-положительным статусом полового пути заражения без фактов употребления наркотических веществ в анамнезе (группа ВИЧ). Социально-демографические данные испытуемых представлены в таблице 1.
Результаты исследования
На первом этапе исследования была осуществлена проверка валидности используемых психодиагностических методик. Полученные в ходе проверки коэффициенты а-Кронба-ха свидетельствуют о достаточно высокой внутренней валидности всех методик: для шкалы депрессии А. Бека он составил 0,822; для теста «Самооценка психических состояний» Г. Айзенка - 0,871; для опросника «Моя беременность» О. В. Магденко - 0,926; для Семантического дифференциала Ч. Осгуд - 0,863; для методики «Качество жизни» SF-36 - 0,633. На следующем этапе исследования с помощью критерия Колмогорова-Смирнова была осуществлена проверка на нормальность распределения
значений по шкалам психодиагностических методик внутри каждой экспериментальной группы. Так как во всех группах распределение данных по многим шкалам всех методик отличалось от нормального, то для дальнейшего анализа были использованы преимущественно непараметрические методы.
Следующий этап исследования был посвящен поиску различий в содержании характеристик ВКБЕР у женщин с соматически осложненной беременностью, имеющих диагноз «угроза прерывания беременности». Для этого с помощью описательной статистики и сравнительного анализа были установлены достоверные различия в показателях уровней ВКБЕР у женщин с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» внутри каждой экспериментальной группы (таблицы 2-4).
Первым шагом изучались и сравнивались особенности в содержании эмоционального уровня ВКБЕР у женщин трех экспериментальных групп с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности.
Отсутствие достоверных различий по большинству шкал свидетельствует о том, что эмоциональное состояние большинства женщин с отсутствием и наличием угрозы прерывания беременности во всех экспериментальных группах в большей степени похоже и характеризуется средними значениями по всем изучаемым показателям, это является их общими (инвариантными) характеристиками. Средние значения по шкале тревожности и чуть ниже средних значения по шкале фрустрации говорят о том, что большинство женщин чувствуют умеренное волнение и тревогу, что является вполне нормальным для женщин в период беременности, при этом большинство их потребностей удовлетворены, они чувствуют себя вполне уверенными и устойчивыми к неудачам. Средние значения показателей агрессивности и ригидности свидетельствуют о том, что большинство женщин всей выборки дружелюбны, открыто взаимодействуют с окружающими и готовы гибко подстраиваться под новые жизненные обстоятельства.
Однако получены достоверные различия по шкале «Депрессия» между женщинами с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности на выборке женщин с ВИЧ-положительным статусом. Это может говорить о том, что у женщин с ВИЧ-инфекцией при наличии угрозы прерывания беременности эмоциональное состояние отличается сниженным настроением и подавленностью, при том что средние значения для данной группы находятся на уровне легкой депрессии.
Далее с помощью методов описательной статистики и сравнительного анализа были установлены особенности в содержании характеристик мотивационного уровня ВКБЕР у женщин трех экспериментальных групп с соматически
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
осложненной беременностью, имеющих диагноз «угроза прерывания беременности» (таблицы 5-7).
Получены достоверные различия по мотивам сохранения беременности у женщин с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности только на выборках женщин с экстрагенитальной патологией и с ВИЧ-инфекцией. У женщины с экстрагенитальной патологией при наличии угрозы прерывания беременности чаще мотив сохранения беременности «Беременность для социального статуса». Достоверно высокие показатели у женщин с диагнозом «угроза прерывания беременности» свидетельствуют о том, что они в большей степени ориентированы на сохранение беременности и рождение ребенка ради достижения нового социального статуса, т. к. родители и муж давно ждут появления ребенка и ориентированы на рождение ребенка, поскольку убеждены в том, что в семье должен быть хотя бы один ребенок.
Сравнительный анализ также показал достоверные различия по шкалам, раскрывающим содержание мотивационного уровня ВКБЕР у женщин с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности в группе ЭКО: «Беременность как потребность в любви», «Беременность как протест», «Беременность для сохранения отношений», «Беременность как отказ от прошлого». Выявленные различия позволяют увидеть, что женщин с угрозой прерывания беременности отличает стремление через свою беременность решать свои нереализованные потребности: быть любимой, за счет появления ребенка вносить что-то новое в супружеские отношения, желая его появлением укрепить и объединить семью. Интересным является факт о том, что для женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО, и вынашивающих беременности с угрозой её потерять важными являются мотивы сохранения беременности для подтверждения своей взрослости, твердости своих решений, для того, чтобы за счет беременности получить уважение, ощутить свою ценность и значимость, при этом уйти от неудач в прошлом и начать новый этап жизни.
Далее с помощью методов описательной статистики и сравнительного анализа были установлены особенности в содержании характеристик когнитивного уровня ВКБЕР у женщин трех экспериментальных групп с соматически осложненной беременностью, имеющих диагноз «угроза прерывания беременности» (таблицы 8-10).
Проведенный анализ выявил достоверные различия в показателях, раскрывающих содержание когнитивного уровня ВКБЕР у женщин с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности только в группе женщин с ВИЧ-инфекцией по шкале «Я сама» Сила. Отсутствие других достоверных различий свидетельствуют о том, что схожим,
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
общим (инвариантным) для всех групп женщин является отношение к себе и ценность беременности. Высокие значения показателя «Я сама» по шкале «Оценка» и «Моя беременность» по шкале «Оценка» говорят о высокой, адекватной самооценке женщин всех групп и высокой самостоятельной ценности беременности, средние значения по шкале «Активность» - об оптимальном уровне жизненной активности, а низкие значения по шкале «Сила» - о сниженном уровне энергии, о потере сил. Также общим (инвариантным) для всех является отношение к будущему. Достаточно высокие показатели по всем шкалам свидетельствует об оптимистичном представлении о будущем. Женщины воспринимают его полным энергии, активности, перспектив и позитивных событий.
Специфическая особенность содержания когнитивного уровня ВКБЕР у женщин с ВИЧ-инфекцией определяется различием по шкале семантического дифференциала «Я сама» Сила, при этом показатели по данной шкале выше у женщин с угрозой прерывания беременности, что может свидетельствовать о том, что беременные женщины с ВИЧ-инфекцией и с угрозой прерывания беременности в большей степени ощущают свою внутреннюю силу, активность, внутренний стержень и веру в свои возможности.
Далее с помощью методов описательной статистики и сравнительного анализа были установлены особенности в содержании характеристик телесного уровня ВКБЕР у женщин трех экспериментальных групп с соматически осложненной беременностью, имеющих диагноз «угроза прерывания беременности» (таблицы 11-13).
Анализ средних значений и достоверных различий позволил увидеть общие и специфические особенности в содержании телесного уровня ВКБЕР у женщин с наличием и отсутствием угрозы прерывания беременности в каждой группе. Общими характеристиками для женщин с угрозой прерывания во всех экспериментальных группах являются достоверно низкие показатели по шкалам «Ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием» и «Социальное функционирование», что говорит о том, что женщины с угрозой прерывания беременности всех групп ощущают ограничения в физической и социальной активности из-за своего состояния. Для них более снижены социальные контакты, уровень общения, они в большей степени ограничены в своих ежедневных бытовых заботах и физической активности, что вполне логично.
Заключение
Наличие диагноза «угроза прерывания беременности» для женщин с соматически осложненной беременностью в значительной степени связано со специфическим проживанием процесса беременности и на физиологическом и на психологическом уровнях. Проведенный последовательный анализ позволил установить специфические особенности ВКБЕР у женщин с угрозой прерывания беременности и с соматически осложненной беременностью.
Установлено, что общими для всех женщин с угрозой прерывания беременности всех экспериментальных групп женщин - с экстрагенитальной патологией, с ВИЧ-инфекцией и с ЭКО - является на телесном уровне ВКБЕР проживание ограничений в выполнении физической нагрузки и социальных контактах. Специфической особенностью ВКБЕР для женщин с угрозой прерывания беременности группы с экстрагенитальной патологией является их мотив сохранения беременности и рождения ребенка ради достижения нового социального статуса, т. к. родители и муж давно ждут появления ребенка и ориентированы на рождение ребенка, поскольку убеждены в том, что в семье должен быть хотя бы один ребенок.
При этом женщины с ВИЧ-инфекцией одновременно проживают депрессивные настроения, связанные с нарушением течения беременности, и искренне верят в собственные силы и возможности в преодолении этих трудностей. При этом отличительной особенностью данной категории женщин является сверхценность беременности, ребенка и развивающегося материнства, что в значительной степени может помогать им сохранять беременность и собственное здоровье.
Для группы женщин с угрозой прерывания беременности, у которых беременность наступила с помощью ЭКО, специфическими особенностями в содержании ВКБЕР является на уровне мотивов сохранения беременности выбирать те из них, которые позволяют через беременность решать свои нереализованные потребности: в любви, в заботе, во внимании, в признании, в желании изменить свою жизнь, отказаться от неудач в прошлом. За выбором данных потребностей обычно мало места остается для формирования самостоятельной ценности ребенка и психологической готовности к материнству, что является не очень благоприятным для последующего послеродового периода.
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Таблица 1. Социально-демографические показатели экспериментальных групп Table 1. Socio-demographic measures of the experimental groups
Показатели Экстрагенитальная патология (N=60) ЭКО (N=100) ВИЧ (N=70)
Возраст 19-23 года 12 (21 %) - 6 (9 %)
24-29 лет 16 (27 %) 13 (13 %) 24 (34 %)
30-38 лет 32 (52 %) 77 (67 %) 40 (57 %)
Семейное положение Одинокая - - 4 (5 %)
Гражданский брак 11 (19 %) 13 (13 %) 31 (44 %)
Зарегистрированный брак 49 (81 %) 87 (87 %) 35 (51 %)
Уровень образования Среднее 4 (6 %) - 22 (31 %)
Средне-специальное 23 (38 %) 14 (4 %) 34 (49 %)
Высшее 33 (56 %) 86 (86 %) 14 (20 %)
Угроза прерывания беременности Нет 30 (50 %) 38 (38 %) 50 (71 %)
Да 30 (50 %) 62 (62 %) 20 (29 %)
Таблица 2. Средние значения и достоверные различия в показателях психоэмоционального состояния у женщин с экстра-генитальной патологией с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам шкалы депрессии А. Бека и теста «Самооценка психических состояний» Г. Айзенка)
Table 2. Mean values and significant differences in measures of psychoemotional level in women with an extragenital pathology and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis (The Beck depression inventory; "Self-assessment of psychological states" (H. Aysenk))
Шкалы Экстрагенитальная патология Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=30) с УПБ (n=30) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Тревожность 10,000 8,500 217,500 407,500 -0,476 0,634
Фрустрация 8,200 7,111 233,500 558,500 -0,095 0,924
Агрессивность 9,800 8,500 194,500 384,500 -1,024 0,306
Ригидность 10,850 8,500 191,500 381,500 -1,098 0,272
Депрессия 7,789 8,294 183,000 483,000 -0,842 0,400
Таблица 3. Средние значения и достоверные различия в показателях психоэмоционального состояния у женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (УПБ) (по результатам шкалы депрессии А. Бека и теста «Самооценка психических состояний» Г. Айзенка)
Table 3. Mean values and significant differences in measures of psychoemotional level in women with an IVF treatment and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis (The Beck depression inventory; "Self-assessment of psychological states" (H. Aysenk))
Шкалы ЭКО Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=38) с УПБ (n=62) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Тревожность 8,430 8,378 3198,500 6601,500 -0,138 0,891
Фрустрация 6,620 6,390 3013,000 6416,000 -0,768 0,442
Агрессивность 8,823 8,671 3106,000 6509,000 -0,451 0,652
Ригидность 9,526 9,098 3038,000 6441,000 -0,549 0,583
Депрессия 9,671 10,854 3195,000 6598,000 -0,149 0,882
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Таблица 4. Средние значения и достоверные различия в показателях психоэмоционального состояния у женщин с ВИЧ-инфекцией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам шкалы депрессии А. Бека и теста «Самооценка психических состояний» Г. Айзенка)
Table 4. Mean values and significant differences in measures of psychoemotional level in women with an HIV infection and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis (The Beck depression inventory; "Self-assessment ofpsychological states" (H. Aysenk))
Шкалы ВИЧ Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=50) с УПБ (n=20) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Тревожность 6,636 8,846 99,000 352,000 -1,511 0,131
Фрустрация 6,409 7,846 114,500 367,500 -0,977 0,329
Агрессивность 7,045 8,846 118,500 371,500 -0,841 0,400
Ригидность 8,227 9,846 101,500 354,500 -1,424 0,154
Депрессия 5,864 13,462 56,000 309,000 -2,978 0,003*
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
Таблица 5. Средние значения и достоверные различия в показателях мотивационного уровня у женщин с экстрагенитальной патологией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам опросника выявления репродуктивных мотивов «Моя беременность» О. В. Магденко)
Table 5. Mean values and significant differences in motivational level measures in women with an extragenital pathology and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis (the questionnaire of reproductive motives "My pregnancy" (O. Magdenko))
Экстрагенитальная патология Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
Шкалы без УПБ (n=30) с УПБ (n=30) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Беременность 14,300 15,278 227,000 552,000 -0,250 0,802
для чувства материнства
Беременность как потребность в любви 15,450 14,667 183,000 373,000 -1,302 0,193
Беременность 14,778 16,550 163,500 353,500 -1,773 0,046*
для социального статуса
Беременность как протест 10,700 10,889 218,000 408,000 -0,464 0,643
Беременность 11,900 11,889 219,000 409,000 -0,441 0,659
как сохранение отношений
Беременность как отказ 9,850 10,556 233,500 558,500 -0,095 0,924
от прошлого
Беременность 9,750 9,778 221,500 411,500 -0,381 0,703
для сохранения здоровья
Беременность 8,050 9,778 206,000 531,000 -0,750 0,453
для материальной выгоды
Беременность 11,350 12,111 232,500 557,500 -0,119 0,905
как уход от одиночества
Беременность для ребенка 8,100 9,000 220,500 410,500 -0,404 0,686
определенного пола
Беременность 12,950 14,833 225,000 550,000 -0,299 0,765
для поддержки в старости
Беременность по религии 11,800 12,167 231,500 421,500 -0,143 0,886
Привлекательность 11,150 12,500 219,000 544,000 -0,440 0,660
неизвестного
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Таблица 6. Средние значения и достоверные различия в показателях мотивационного уровня у женщин с ВИЧ-инфекцией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам опросника выявления репродуктивных мотивов «Моя беременность» О. В. Магденко)
Table 6. Mean values and significant differences in motivational level measures ofwomen with an HIV infection and
with or without the "Threatened Miscarriage" diagnosis (the questionnaire of reproductive motives "My pregnancy" (O. Magdenko))
Шкалы ВИЧ Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=50) с УПБ (n=20) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Беременность для чувства материнства 17,091 15,846 117,500 208,500 -0,879 0,379
Беременность как потребность в любви 16,273 15,538 134,000 225,000 -0,310 0,756
Беременность для социального статуса 17,091 16,154 118,000 209,000 -0,870 0,384
Беременность как протест 13,455 13,385 134,000 225,000 -0,309 0,757
Беременность как сохранение отношений 13,909 12,846 127,500 218,500 -0,531 0,595
Беременность как отказ от прошлого 12,455 13,846 122,500 375,500 -0,702 0,483
Беременность для сохранения здоровья 12,455 11,385 111,500 202,500 -10,084 0,278
Беременность для материальной выгоды 12,409 11,538 141,500 232,500 -0,052 0,959
Беременность как уход от одиночества 14,000 14,231 141,500 232,500 -0,051 0,959
Беременность для ребенка определенного пола 10,091 9,231 130,500 221,500 -0,428 0,668
Беременность для поддержки в старости 15,955 15,462 129,500 220,500 -0,467 0,641
Беременность по религии 13,364 12,538 121,500 212,500 -0,737 0,461
Привлекательность неизвестного 14,091 13,308 132,000 223,000 -0,377 0,706
Таблица 7. Средние значения и достоверные различия в показателях мотивационного уровня у женщин с ЭКО в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам опросника выявления репродуктивных мотивов «Моя беременность» О. В. Магденко)
Table 7. Mean values and significant differences in motivational level measures in women with IVF treatment and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis (the questionnaire of reproductive motives "My pregnancy" (O. Magdenko))
Шкалы ЭКО Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=38) с УПБ (n=62) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Беременность для чувства материнства 16,701 16,493 2683,000 5384,000 -0,487 0,626
Беременность как потребность в любви 13,562 15,234 2071,500 4772,500 -2,827 0,005*
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
ЭКО Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
Шкалы без УПБ (n=38) с УПБ (n=62) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Беременность 16,548 16,870 2400,500 5101,500 -1,559 0,119
для социального статуса
Беременность как протест 9,137 10,273 2339,500 5040,500 -1,788 0,044*
Беременность 12,041 13,429 2027,000 4728,000 -2,960 0,003*
как сохранение отношений
Беременность 11,438 12,104 2219,000 4920,000 -2,237 0,025*
как отказ от прошлого
Беременность 11,325 10,767 2364,000 5065,000 -1,698 0,089
для сохранения здоровья
Беременность 8,468 7,877 2265,500 4966,500 -2,071 0,088
для материальной выгоды
Беременность 10,630 10,948 2578,000 5279,000 -0,878 0,380
как уход от одиночества
Беременность для ребенка 5,766 5,027 2399,500 5100,500 -1,560 0,119
определенного пола
Беременность 13,974 14,562 2760,500 5763,500 -0,189 0,850
для поддержки в старости
Беременность по религии 11,260 10,973 2665,500 5366,500 -0,551 0,582
Привлекательность 12,935 12,479 2547,500 5248,500 -0,996 0,319
неизвестного
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
Таблица 8. Средние значения и достоверные различия в показателях когнитивного уровня у женщин с экстрагенитальной патологией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам Семантического дифферениала Ч. Осгуд)
Table 8. Mean values and significant differences in cognitive level measures in women with an extragenital pathology and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis ("The semantic differential scale" (C. Osgud))
Шкалы Экстрагенитальная патология Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=30) с УПБ (n=30) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
«Я сама» Оценка 5,700 6,833 219,000 544,000 -0,440 0,660
«Я сама» Сила 1,550 -0,056 202,500 392,500 -0,837 0,402
«Я сама» Активность 3,650 3,833 229,500 554,500 -0,191 0,848
«Моя беременность» Оценка 7,850 6,556 181,000 371,000 -1,353 0,176
«Моя беременность» Сила 0,600 -0,944 194,500 384,500 -1,038 0,299
«Моя беременность» Активность 2,950 3,389 228,000 418,000 -0,229 0,819
«Мой ребенок» Оценка 8,350 7,444 212,000 402,000 -0,619 0,536
«Мой ребенок» Сила 0,900 0,278 177,000 367,000 -1,465 0,143
«Мой ребенок» Активность 4,950 4,500 211,000 401,000 -,632 0,527
«Мое будущее» Оценка 7,900 7,278 188,500 378,500 -1,195 0,232
«Мое будущее» Сила 3,300 0,889 166,500 356,500 -1,709 0,087
«Мое будущее» Активность 5,800 4,111 168,000 358,000 -1,660 0,097
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Таблица 9. Средние значения и достоверные различия в показателях когнитивного уровня у женщин с ВИЧ-инфекцией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам Семантического дифференциала Ч. Осгуд)
Table 9. Mean values and significant differences in cognitive level measures in women with HIV and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis ("The semantic differential scale" (C. Osgud))
Шкалы ВИЧ Результаты анализа достоверных различий с помощью U-критерия Манна-Уитни
без УПБ (n=50) с УПБ (n=20) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
«Я сама» Оценка 6,308 6,000 136,500 389,500 -0,223 0,824
«Я сама» Сила 2,692 0,364 91,500 344,500 -1,784 0,044*
«Я сама» Активность 5,538 3,818 114,500 367,500 -0,977 0,329
«Моя беременность» Оценка 8,385 8,500 132,000 223,000 -0,380 0,704
«Моя беременность» Сила 0,615 1,136 137,000 390,000 -0,210 0,834
«Моя беременность» Активность 6,000 4,455 104,500 357,500 -1,325 0,185
«Мой ребенок» Оценка 10,692 10,136 133,500 224,500 -0,342 0,732
«Мой ребенок» Сила 2,000 1,273 128,000 381,000 -0,523 0,601
«Мой ребенок» Активность 7,769 6,773 142,500 233,500 -0,017 0,986
«Мое будущее » Оценка 8,077 9,182 108,500 199,500 -1,242 0,214
«Мое будущее » Сила 3,769 1,636 96,000 349,000 -1,628 0,104
«Мое будущее» Активность 7,769 6,909 133,000 386,000 -0,344 0,731
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
Таблица 10. Средние значения и достоверные различия в показателях когнитивного уровня у женщин с ЭКО в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам Семантического дифференциала Ч. Осгуд) Table 10. Mean values and significant differences in cognitive level measures in women with IVF treatment and with or without the "Possible Miscarriage" diagnosis ("The semantic differential scale" (C. Osgud))
Шкалы ЭКО Результаты анализа достоверных различий с помощью U-крите-рия Манна-Уитни
без УПБ (n=38) с УПБ (n=62) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
«Я сама» Оценка 6,221 6,213 2328,000 4219,000 -0,088 0,930
«Я сама» Сила 0,571 0,443 2309,000 4200,000 -0,171 0,864
«Я сама» Активность 3,714 3,836 2347,500 4238,500 -0,004 0,997
«Моя беременность» Оценка 7,662 7,230 2181,000 4072,000 -0,723 0,470
«Моя беременность» Сила 0,896 0,164 2164,000 4055,000 -0,803 0,422
«Моя беременность» Активность 3,805 3,902 2296,000 5299,000 -0,226 0,821
«Мой ребенок» Оценка 8,753 7,787 2148,000 4039,000 -0,884 0,377
«Мой ребенок» Сила 1,831 1,607 2303,500 4194,500 -0,195 0,845
«Мой ребенок» Активность 5,805 5,328 2178,500 4069,500 -0,732 0,464
«Мое будущее» Оценка 8,286 7,328 2030,000 3921,000 -1,396 0,163
«Мое будущее» Сила 2,260 2,607 2168,500 5171,500 -0,780 0,435
«Мое будущее» Активность 5,740 5,246 2164,000 4055,000 -0,794 0,427
Прим.:
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Таблица 11. Средние значения и достоверные различия в показателях телесного уровня у женщин с экстрагенитальной патологией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам методики «Качество жизни» SF-36)
Table 11. Mean values and significant differences in bodily level measures in women with an extragenital pathology and with or without the "Possible miscarriage" diagnosis (the "Quality of life" questionnaire (SF-36))
Шкалы Экстрагенительная патология Результаты анализа достоверных различий с помощью U-крите-рия Манна-Уитни
без УПБ (n=30) с УПБ (n=30) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Физическое функционирование 70,000 63,611 187,500 377,500 -1,192 0,233
Ролевое функционирование, обусловленное физическим состоянием 52,500 37,500 174,500 364,500 -1,529 0,126
Интенсивность боли 78,050 68,222 173,000 363,000 -1,577 0,115
Общее состояние здоровья 70,950 73,222 230,000 555,000 -0,179 0,858
Жизненная активность 65,250 63,889 226,500 416,500 -0,263 0,793
Социальное функционирование 81,025 62,194 165,500 355,500 -1,766 0,047*
Ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием 77,450 59,083 153,000 343,000 -2,128 0,033*
Психическое здоровье 67,600 71,333 229,000 419,000 -,202 0,840
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
Таблица 12. Средние значения и достоверные различия в показателях телесного уровня у женщин с ЭКО в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам методики «Качество жизни» SF-36) Table 12. Mean values and significant differences in bodily level measures in women with IVF treatment and with or without the "Possible miscarriage" diagnosis (the "Quality of life" questionnaire (SF-36))
Шкалы ЭКО Результаты анализа достоверных различий с помощью U-крите-рия Манна-Уитни
без УПБ (n=38) с УПБ (n=62) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Физическое функционирование 71,169 63,197 1922,500 3813,500 -1,832 0,067
Ролевое функционирование, обусловленное физическим состоянием 54,870 36,885 1762,000 3653,000 -2,575 0,010*
Интенсивность боли 79,273 72,951 2032,000 3923,000 -1,403 0,161
Общее состояние здоровья 73,662 68,410 2045,500 3936,500 -1,303 0,193
Жизненная активность 64,935 62,131 2120,000 4011,000 -0,985 0,325
Социальное функционирование 78,032 68,656 2047,500 3938,500 -1,323 0,186
Ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием 76,515 69,153 1770,000 3661,000 -2,617 0,009*
Психическое здоровье 71,844 70,426 2123,500 4014,500 -,969 0,333
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Таблица 13. Средние значения и достоверные различия в показателях телесного уровня у женщин с ВИЧ-инфекцией в анамнезе с наличием и отсутствием диагноза «угроза прерывания беременности» (по результатам Методики Качества жизни SF-36)
Table 13. Mean values and significant differences in bodily level measures in women with HIV infection and with or without the "Possible miscarriage" diagnosis (the "Quality of life" questionnaire (SF-36))
Шкалы ВИЧ Результаты анализа достоверных различий с помощью U-крите-рия Манна-Уитни
без УПБ (n=50) с УПБ (n=20) U-критерий Манна-Уитни W-критерий Вилкоксона Z Асимптотическая значимость (2-сторонняя)
Физическое функционирование 74,545 70,769 133,500 224,500 -0,326 0,744
Ролевое функционирование, обусловленное физическим состоянием 68,182 38,462 80,000 171,000 -2,228 0,026*
Интенсивность боли 83,273 75,923 114,500 205,500 -1,028 0,304
Общее состояние здоровья 72,545 60,154 105,500 196,500 -1,286 0,199
Жизненная активность 70,682 57,308 84,000 175,000 -2,027 0,043*
Социальное функционирование 83,591 71,192 93,500 184,500 -1,736 0,043*
Ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием 72,712 64,103 113,500 204,500 -1,072 0,284
Психическое здоровье 73,273 65,538 95,000 186,000 -1,646 0,100
Прим.: * средняя разность значима на уровне 0,05.
Литература
1. Морозова Е. А., Шаймарданова Г. А. Длительная угроза прерывания беременности как предиктор перинатальной патологии мозга // Неврологический вестник. Журнал им. В. М. Бехтерева. 2014. Т. 46. № 1. С. 74-79.
2. Малышкина А. И., Назарова А. О., Жолобов Ю. Н., Батрак Н. В., Козырина А. А., Кулиева Е. Ю., Назаров С. Б. Социально-гигиеническая характеристика беременных, проживающих в центральной части европейской территории Российской Федерации // Российский вестник акушера-гинеколога. 2015. Т. 15. № 5. С. 32-35.
3. Краева О. А., Башмакова Н. В., Винокурова Е. А. Исходы беременности у женщин с преодоленным невынашиванием // Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2013. Т. 58. № 1. С. 8-12.
4. Джобава Э. М., Арбатская Н. Ю., Некрасова К. Р. Гестационный сахарный диабет и магний. Перспективы профилактики и комплексной терапии // Российский вестник акушера-гинеколога. 2014. Т. 14. № 6. С. 32-36.
5. Тулупова М. С., Хамошина М. Б., Календжян А. С., Чотчаева А. И., Пастанак А. Ю. Гинекологическая заболеваемость и репродуктивные потери в России в первой декаде XXI в. // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Медицина. 2011. № S5. С. 280-283.
6. Черненкова М. Л., Виноходова Е. М., Тетелютина Ф. К., Стяжкина С. Н., Султанова М. В., Пахомова И. А., Леднева А. В., Ребро Н. А. Морфологические особенности плаценты при экстрагенитальной патологии // Морфологические ведомости. 2013. № 2. С. 86-90.
7. Пышкина Т. В., Новичков Д. А., Турищева М. А., Аристанбекова М. С. Факторы риска во время беременности и в родах у женщин с ВИЧ-инфекцией // Бюллетень медицинских интернет-конференций. 2013. Т. 3. № 2. С. 68-69.
8. Чернявская О. А. Ведение беременной пациентки с ВИЧ-инфекцией и множественными вторичными заболеваниями на фоне выраженного иммунодефицита // Вестник Российского государственного медицинского университета. 2017. № 1. С. 52-58.
9. Ниаури Д. А., Мусатова Е. В., Колобов А. В., Мартиросян М. М., Карев В. Е., Цинзерлинг В. А. Роль социальных и репродуктивных факторов в перинатальной передаче ВИЧ // Журнал акушерства и женских болезней. 2013. Т. 62. № 3. С. 50-57.
001: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
10. Прохорова О. Г., Ножкина Н. В., Подымова А. С. К оценке ситуации по ВИЧ-инфекции и совершенствованию профилактики в Свердловской области // Здоровье населения и среда обитания. 2013. № 9. С. 29-31.
11. Фекличева И. В., Чипеева Н. А., Воронина И. Д., Солдатова Е. Л., Масленникова Е. П., Шабаловская М. В., Агаркова Л. А., Малых С. Б., Ковас Ю. В. Взаимосвязь между отношением к будущему ребенку и отношениями между родителями в семьях со спонтанной и индуцированной беременностью // Акушерство и гинекология. 2017. № 10. С. 78-83.
12. Егорова А. Т., Руппель Н. И., Маисеенко Д. А., Базина М. И. Течение беременности и родов при спонтанном многоплодии и одноплодной беременности // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Медицина. Фармация. 2015. № 10. С. 75-80.
13. Немировский В. Г., Немировская А. В. Чувство незащищенности от социальных опасностей как основа типологизации регионов (по материалам социологических исследований в Восточной и Западной Сибири) // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2012. № 1. С. 113-127.
14. Ниаури Д. А., Петрова Н. Н., Султанбекова Л. Н. Психическая адаптация ВИЧ-инфицированной женщины при беременности // Вестник Санкт-Петербургского университета. Медицина. 2006. № 1. С. 38-46.
15. Эверт Л. С., Галонский В. Г., Теппер Е. А., Волынкина А. И., Тарасова Н. В. Исходы беременности и состояние здоровья детей, рождённых после применения вспомогательных репродуктивных технологий // Сибирский медицинский журнал (г. Томск). 2013. Т. 28. № 1. С. 65-69.
16. Вартанян Э. В. Возможности преодоления повторных неудач в процедурах вспомогательных репродуктивных технологий // Вестник Уральской медицинской академической науки. 2013. № 3. С. 56-62.
17. Гаджимурадова Н. Д., Пыхтина Л. А., Филькина О. М., Малышкина А. И. Здоровье детей, рожденных после применения экстракорпорального оплодотворения, и их матерей // Врач-аспирант. 2015. Т. 71. № 4. С. 51-56.
18. Захарова Е. И., Якупова В. А. Внутренняя материнская позиция женщин, беременность которых наступила с помощью ЭКО // Национальный психологический журнал. 2015. № 1. С. 96-104.
19. Семенова М. В., Набеева Д. А. Психологические особенности и состояние здоровья беременных женщин, угрожаемых на преждевременные роды // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 3. С. 66.
20. Котова А. В. Особенности онтогенеза материнства и психологической готовности к материнству у беременных женщин с различными соматическими заболеваниями // Знание. Понимание. Умение. 2013. № 1. С. 264-267.
21. Куфтяк Е. В. Взаимосвязь депрессивной симптоматики и копинг-поведения у женщин с осложнённым течением и исходом беременности // Медицинский вестник Северного Кавказа. 2017. Т. 12. № 1. С. 60-62.
22. Мещерякова С. Ю., Авдеева Н. Н., Ганошенко Н. И. Изучение психологической готовности к материнству как фактора развития последующих взаимоотношений // Гуманитарная наука в России: Соросовские лауреаты. Психология. Философия: материалы Всерос. Конкурса научно-исследовательских проектов в области гуманитарных наук. М., 1996. С. 235-242.
23. Филиппова Г. Г. Психология материнства. М.: Изд-во Института Психотерапии, 2002. 240 с.
24. Филоненко А. Л., Бохан Т. Г., Рогачева Т. В. Антропоориентированные основания психологического сопровождения процесса вынашивания у женщин с угрозой прерывания беременности // Сибирский психологический журнал. 2013. № 50. С. 78-86.
25. Шмурак Ю. Б. Пренатальная психологическая общность // Человек. 1994. № 6. С. 24-37.
26. Айвазян Е. Б. Развитие телесного и эмоционального опыта женщины в период беременности // Перинатальная психология и психология родительства. 2008. № 2. С. 93-110.
27. Айвазян Е. Б., Арина Г. А., Николаева В. В. Телесный и эмоциональный опыт в структуре внутренней картины беременности, осложненной акушерской и экстрагенитальной патологией // Вестник Московского государственного университета. Серия 14. Психология. 2002. № 3. С. 3-18.
28. Агаркова Л. А., Бухарина И. Ю., Ульянич А. Л., Вершкова Е. М., Толмачев И. В. Особенности качества жизни во взаимосвязи с показателями психоэмоционального состояния женщин на каждом триместре беременности // Вестник Кемеровского государственного университета. 2016. № 4. С. 108-119.
29. Вяликова Ю. В., Алиева А. Я., Найко Ю. В., Шинтаев Т. К. Особенности беременности и родов у пациенток после экстракорпорального оплодотворения // Бюллетень медицинских интернет-конференций. 2015. Т. 5. № 5. С. 442.
30. Демина А. С. Психологическая готовность к материнству в период ранней взрослости // Вестник Кемеровского государственного университета. 2013. № 4-2. С. 88-91.
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
31. Кипчатова Т. Ю., Чехонацкая М. Л., Чернышкова Е. В., Чехонацкий А. А. Соотношения риска прогрессирования фетоплацентарной недостаточности с различными нарушениями вегетативного статуса беременных // Саратовский научно-медицинский журнал. 2012. Т. 8. № 2. С. 455-459.
32. Магденко О. В., Стоянова И. Я. Теоретико-методологические подходы к исследованию материнской ролевой идентичности у женщин в период беременности // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Психология. 2014. Т. 8. № 2. С. 139-144.
33. Пыхтина Л. А., Филькина О. М., Гаджимурадова Н. Д., Малышкина А. И., Назаров С. Б. Факторы риска и прогнозирование нарушений здоровья у детей первого года жизни, родившихся от одноплодной беременности после экстракорпорального оплодотворения // Анализ риска здоровью. 2017. № 1. С. 56-65.
34. Ульянич А. Л., Агаркова Л. А., Лещинская С. Б., Наку Е. А. Изучение характеристик внутренней картины беременности у женщин с соматическими осложнениями в качестве факторов, способствующих и препятствующих сохранению здоровой беременности // Психолог. 2019. № 1. С. 1-15. DOI: 10.25136/2409-8701.2019.1.29211
35. Филиппова Г. Г. Репродуктивная психология: психологическая помощь бесплодным парам при использовании вспомогательных репродуктивных технологий // Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика. 2014. № 3. С. 6.
Internal Image of Pregnancy in Women with Somatic Complications and Possible Miscarriage*
Anna L. Ulianich a- @ ID1; Tatyana G. Bokhan a- ID2; Svetlana B. Leshchinskaia a' ID3; Lyubov A. Agarkova b ID4; Irina G. Kutsenko c ID5; Galina A. Miheenko c ID6
a Tomsk State University, 36, Lenina Ave., Tomsk, Russia, 634050 b Maternity hospital No. 4, 5, Sergey Lazo St., Tomsk, Russia, 634063 c Siberian State Medical University, 2, Moscowski Trakt, Tomsk, Russia, 634050 @ [email protected]
ID1 https://orcid.org/0000-0003-3154-3756 ID2
https://orcid.org/0000-0003-1454-3869
ID3
https://orcid.org/0000-0001-9564-085X ID4 https://orcid.org/0000-0002-6529-1959 ID5 https://orcid.org/0000-0002-8495-8210 ID6 https://orcid.org/0000-0002-3869-1906
Received 30.03.2019. Accepted 22.04.2019.
Abstract: The article describes some characteristics of the internal image of pregnancy in women with a possible miscarriage during a complicated pregnancy. The study involved 230 women from three groups: those with an extragenital pathology, those with an HIV infection, and those with an IVF pregnancy. The experiment employed the following psychological methods: The Beck Depression Inventory; Self-Assessment of Psychological States (H. Aysenk); The Questionnaire of reproductive motives "My Pregnancy" (O. Magdenko); The Semantic Differential Scale (C. Osgud), which reveals the attitude of women towards such concepts as "Me myself", "My Pregnancy", "My Child", "My Future"; the "Quality of Life" Questionnaire (SF-26). The authors indentified the common and specific characteristics of the internal image of pregnancy for each group. On the level of bodily experience, all the women experienced a sense of restrictions during physical exercise and social contacts. For the extragenital pathology group, the pro-life choice was connected with achieving a new social status. The HIV group revealed a depressive state related to pregnancy. For the IVF group, pregnancy was connected with unfulfilled needs: in love, care, attention, acceptance, desire to change their lives, overcome past failures, etc. The results can be used in psychological practice in antenatal clinics, maternity homes, centers of reproductive technologies, and AIDS prevention and treatment centers.
* The study was supported by the Russian Foundation for Basic Research (project No. 18-313-00155).
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
Keywords: physically complicated pregnancy, psychological correlates, differentiated psychological prevention, differentiated medical and psychological support, conditions of threatened abortion
For citation: Ulianich A. L., Bokhan T. G., Leshchinskaia S. B., Agarkova L. A., Kutsenko I. G., Miheenko G. A. Internal Image of Pregnancy in Women with Somatic Complications and Possible Miscarriage. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2019, 21(2): 435-450. (In Russ.) DOI: https://doi.org/10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
References
1. Morozova E.A. Shajmardanova G. A. Long-term threat of pregnancy interruption as a predictor of perinatal pathology of the brain. Nevrologicheskii vestnik. Zhurnal im. V. M. Bekhtereva, 2014, 45(1): 74-79. (In Russ.)
2. Malyushkina A. I., Nazarova A. O., Zholobov Yu. N., Batrak N. V., Kozyrina A. A., Kulieva E. Yu., Nazarov S. B. Socio-hygienic characteristics of pregnant women living in the Central part of the European territory of the Russian Federation. Rossiiskii vestnik akushera-ginekologa, 2015, 15(5): 32-35. (In Russ.)
3. Kraeva O. A., Bashmakova N. V., Vinokurova E. A. Pregnancy outcomes in women with overcome miscarriage. Rossiyskiy Vestnik Perinatologii i Pediatrii, 2013, 58(1): 8-12. (In Russ.)
4. Dzhobava E. M., Arbatskaia N. Iu., Nekrasova K. R. Gestational diabetes mellitus and magnesium: Prospects for prevention and combination therapy. Rossiiskii vestnik akushera-ginekologa, 2014, 14(6): 32-36. (In Russ.)
5. Tulupova M. S., Hamoshina M. B., Kalendzhyan A. S., Chotchaeva A. I., Pastanak A. Yu. Gynecologic incidence and reproductive losses in Russia in the first decade of the XXI century. RUDN Journal of Medicine, 2011, (S5): 280-283. (In Russ.)
6. Chernenkova M. L., Vinohodova E. M., Tetelyutina F. K., Styazhkina S. N., Sultanova M. V., Pahomova I. A., Ledneva A. V., Rebro N. A. Morphological peculiarities of the placenta in extragenital pathology. Morphological Newsletter, 2013, (2): 86-90. (In Russ.)
7. Pyshkina T. V., Novichkov D. A., Turishcheva M. A., Aristanbekova M. S. Risk factors during pregnancy and childbirth in women with HIV. Bulleten' medicinskih internet-konferencij, 2013, 3(2): 68-69. (In Russ.)
8. Chernyavskaya O. A. Management of the HIV-positive pregnant patient with marked immunodeficiency and multiple comorbidities. Bulletin of Russian State Medical University, 2017, (1): 52-58. (In Russ.)
9. Niauri D. A., Musatova E. V., Kolobov A. V., Martirosyan M. M., Karev V. E., Cinzerling V. A. Significance of social and reproductive factors in mother-to child transmission of HIV. Zhurnal akusherstva i zhenskikh boleznei, 2013, 62(3): 50-57. (In Russ.)
10. Prohorova O. G., Nozhkina N. V., Podymova A. S. Situation in HIV-infection and prevention assessment in Sverdlovsk region. Zdorove naseleniia i sreda obitaniia, 2013, (9): 29-31. (In Russ.)
11. Feklicheva I. V., Chipeeva N. A., Voronina I. D., Soldatova E. L., Maslennikova E. P., Shabalovskaya M. V., Agarkova L. A., Malykh S. B., Kovas Yu. V. A relationship between the attitude to an unborn child and the relations between parents in the families with spontaneous and induced pregnancy. Obstetrics and Gynecology, 2017, (10): 78-83. (In Russ.)
12. Egorova A. T., Ruppel' N. I., Maiseenko D. A., Bazina M. I. Pregnancy and birth with spontaneous multiple pregnancies and singleton pregnancies. Scientific bulletins of Belgorod State University. Series: Medicine. Pharmacia, 2015, (10): 75-80. (In Russ.)
13. Nemirovskii V. G., Nemirovskaia A. V. The feeling of insecurity from social dangers as a basis for the typology of regions (based on sociological research in Eastern and Western Siberia. Monitoring obshchestvennogo mneniia: ehkonomicheskie i sotsialnyeperemeny, 2012, (1): 113-127. (In Russ.)
14. Niauri D. A., Petrova N. N., Sultanbekova L. N. Psychical adaptation in HIV-infected pregnant women. Vestnik of Saint Petersburg University. Medicine, 2006, (1): 38-46. (In Russ.)
15. Evert L. S., Galonsky V. G., Tepper E. A., Volynkina A. I., Tarasova N. V. Pregnancy outcomes and health of children born following assisted reproductive technologies. The Siberian Medical Journal, 2013, 28(1): 65-69. (In Russ.)
16. Vartanyan E. V. Overcoming the possibility of repeated IVF failure. Vestnik Ural'skoi Meditsinskoi Akademicheskoi Nauki, 2013, (3): 56-62. (In Russ.)
17. Gadzhimuradova N. D., Pykhtina L. A., Filkina O. M., Malyshkina A. I. The health of children born after extracorporeal fertilization and their mother's health. Vrach-aspirant, 2015, 71(4): 51-56. (In Russ.)
18. Zaharova E. I., Yakupova V. A. Internal maternal position of women who became pregnant using IVF. Natsionalnyy psikhologicheskiy zhurnal, 2015, (1): 69-104. (In Russ.)
DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-2-435-450
19. Semenova M. V., Nabeeva D. A. Psychological features and state of health of the women threatened on premature birth. Sovremennyeproblemy nauki i obrazovaniia, 2015, (3): 66. (In Russ.)
20. Kotova A. V. The features of the ontogenesis of motherhood and psychological readiness for motherhood among pregnant women with various somatic diseases. Znanie. Ponimanie. Umenie, 2013, (1): 264-267. (In Russ.)
21. Kuftyak E. V. Interrelation of depressive symptomatology and coping-behavior in women with complicated course and outcome of pregnancy. Medical News of the North Caucasus, 2017, 12(1): 60-62. (In Russ.)
22. Meshcheriakova S. Yu., Avdeeva N. N., Ganoshenko N. I. The study of psychological readiness for motherhood as a factor in the development of subsequent relationships. Humanitarian science in Russia: Soros laureates. Psychology. Philosophy: Proc. All-Russian the competition of research projects in the humanities. Moscow, 1996, 235-242. (In Russ.)
23. Filippova G. G. Psychology of motherhood. Moscow: Izd-vo Instituta Psikhoterapii, 2002, 240. (In Russ.)
24. Filonenko A. L., Bokhan T. G., Rogacheva T. V. Anthropo-oriented bases of psychological support of gestation in women with the threatened miscarriage. Siberian Journal of psychology, 2013, (50): 78-86. (In Russ.)
25. Shmurak Yu. B. Prenatal psychological community. Chelovek, 1994, (6): 24-37. (In Russ.)
26. Aivazian E. B. Development of physical and emotional experience of a woman during pregnancy. Perinatalnaia psihologiia ipsihologiia roditelstva, 2008, (2): 93-110. (In Russ.)
27. Aivazian E. B., Arina G. A., Nikolaeva V. V. Physical and emotional experience in the structure of the internal picture of pregnancy complicated by obstetric and extragenital pathology. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriia 14. Psihologiia, 2002, (3): 3-18. (In Russ.)
28. Agarkova L. A., Buharina I. Yu., Ulianich A. L., Vershkova E. M., Tolmachev I. V. Features of quality of life interrelated with indicators of psychoemotional state of women in the period of every trimester of pregnancy. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2016, (4): 108-119. (In Russ.)
29. Vialikova Iu. V., Alieva A. Ia., Naiko Iu.V., Shintaev T. K. Features of pregnancy and childbirth in patients after in vitro fertilization. Bulletin of Medical Internet Conferences, 2015, 5(5): 442. (In Russ.)
30. Demina A. S. Psychological readiness for motherhood in early adulthood. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta, 2013, (4-2): 88-91. (In Russ.)
31. Kipchatova T. Iu., Chekhonatskaia M. L., Cernyshkova E. V., Chekhonatskii A. A. Risk ratios ofprogression of fetoplacental insufficiency with various disorders ofvegetative status of pregnant women. Saratov Journal of Medical Scientific Research, 2012, 8(2): 455-459. (In Russ.)
32. Magdenko O. V., Stoianova I. Ia. Theoretical and methodological approaches to the study of maternal role identity in women during pregnancy. VestnikNovosibirskogogosudarstvennogo universiteta. Seriia: Psihologiia, 2014, 8(2): 139-144. (In Russ.)
33. Pykhtina L. A., Filkina O. M., Gadzhimuradova N. D., Malyshkina A. I., Nazarov S. B. Risk factors and predicting health disorders in infants born from monocyesis after in vitro fertilization. Health Risk Analysis, 2017, (1): 56-65. (In Russ.)
34. Ulianich A. L., Agarkova L. A., Leshchinskaia S. B., Naku E. A. To study the characteristics of the internal picture of pregnancy in women with somatic complications as factors contributing to and hindering the preservation of a healthy pregnancy. Psikholog, 2019, (1): 1-15. (In Russ.) DOI: 10.25136/2409-8701.2019.1.29211
35. Filippova G. G. Reproductive psychology: psychological assistance to infertile couples using assisted reproductive technologies. Klinicheskaia i meditsinskaia psihologiia: issledovaniia, obuchenie, praktika, 2014, (3): 6. (In Russ.)
