CC BY
12
ORIGINAL STUDY
ОСОБЕННОСТИ ВЛИЯНИЯ ИНГИБИТОРОВ NO-СИНТАЗЫ НА ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ КРЫС
© В.Г. Башкатова, Н.Г. Богданова, Е.В. Алексеева, Г.А. Назарова, С.К. Судаков
ФГБНУ Научно-исследовательский институт нормальной физиологии им. П.К. Анохина, Москва, Россия
Цель. Сравнительное изучение влияния ингибиторов синтазы оксида азота (NO-синтазы) на показатели тревожности, двигательной активности и болевой чувствительности крыс.
Материалы и методы. Работа выполнена на крысах-самцах линии Вистар. Уровень тревожности и локомоторную активность крыс изучали в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» (ПКЛ). Болевую чувствительность животных определяли в аппарате «горячая пластина». В работе использовали селективный ингибитор индуцибельной изо-формы NO-синтазы аминогуанидин в дозе 50 мг/кг и неселективный ингибитор этого фермента ^нитро-Ь-аргинин в дозе 50 мг/кг. Крысам контрольной группы вводили эквивалентное количество физиологического раствора.
Результаты. Установлено, что предварительное введение селективного блокатора индуцибильной NO-синтазы аминогуанидина не оказывало влияния на уровень тревожности, но приводило к уменьшению горизонтальной двигательной активности крыс. Введение неселективного ингибитора NO-синтазы №нитро-Ь-аргинина сопровождалось снижением уровня тревожности животных и уменьшением локомоторной активности в тесте ПКЛ. Оба исследуемых ингибитора NO-синтазы вызывали изменение болевой чувствительности крыс в виде гипоальгезии. При этом, наиболее выраженный ноцицептивный эффект отмечался при введении неселективного ингибитора NO-синтазы.
Заключение. В работе представлены доказательства участия индуцибельной изофор-мы NO-синтазы в реализации процессов двигательной активности и болевой чувствительности у крыс. В результате проведенных экспериментов установлено, что введение неселективного ингибитора NO-синтазы №нитро-Ь-аргинина сопровождалось выраженными изменениями тревожного поведения, локомоторной активности и ноцицептивной чувствительности крыс. Полученные результаты подтверждают важную роль системы регуляции синтеза оксида азота в нейрохимических механизмах поведенческих реакций у крыс.
Ключевые слова: ингибиторы NO-синтазы; тревожность; двигательная активность; анальгетический эффект; крысы.
PECULIARITIES OF INFLUENCE OF NO-SYNTHASE INHIBITORS ON BEHAVIORAL PARAMETERS OF RATS
V.G. Bashkatova, N.G. Bogdanova, E.V. Alekseeva, G.A. Nazarova, S.K. Sudakov Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology, Moscow, Russia
Aim. A comparative study of the influence of nitric oxide synthase (NO-synthase) inhibitors on the parameters of anxiety, motor activity and pain sensitivity of rats.
Materials and Methods. The work was conducted on male rats of Wistar line. The anxiety level and locomotor activity of rats were studied in the «elevated plus maze» (EPM) test. Pain
ORIGINAL STUDY DOI:10.23888/PAVLOVJ2020283275-282
sensitivity of the animals was tested on the «hotplate» apparatus. In the work, selective inhibitor of inducible isoform of NO-synthase - aminoguanidine - at a dose of 50 mg/kg, and non-selective inhibitor of this enzyme - N-nitro-L-arginine - at a dose of 50 mg/kg, were used. Rats of the control group were introduced the equivalent quantity of normal saline.
NO-synthase inducible inhibitor - aminoguadinine did not produce any influence on the anxiety level, but led to reduction of the horizontal motor activity of rats. Introduction of nonselective NO-synthase inhibitor - N-nitro-L-arginine - was accompanied by reduction of the anxiety and of the locomotor activity of animals in the EPM test. Both investigated NO-synthase inhibitors induced alteration of pain sensitivity of rats in the form of hypoalgesia. Here, the most pronounced nociceptive effect was observed with introduction of non-selective NO-synthase inhibitor.
Conclusion. In the work the evidence of participation of inducible isoform of NO-synthase in realization of the motor activity and pain sensitivity processes in rats is shown. In result of the conducted experiments it was found that introduction of non-selective NO-synthase inhibitor N-nitro-L-arginine was accompanied by evident alterations of anxious behavior, locomotor activity and nociceptive sensitivity of rats. The results obtained confirm the important role of the system of regulation of nitric oxide synthesis in neurochemical mechanisms of behavioral reactions in rats.
Keywords: NO-synthase inhibitors; anxiety; motor activity; analgesic effect; rats.
Оксид азота (N0) - газообразный химический мессенджер, являющийся свободным радикалом, который опосредует различные сигнальные пути в клетках-мишенях и играет важную роль во многих физиологических и патофизиологических процессах [1,2].
В организме животных и человека N0 образуется при помощи фермента N0-синтазы путем двухстадийной реакции ферментативного окисления аминокислоты L-аргинина [3]. Описано несколько изоформ фермента N0-синтазы: конститутивная N0-синтаза, постоянно присутствующая в ткани, и индуцибельная N0-синтаза, которая экспрессируется под влиянием цитокинов и проявляет активность через некоторое время после внешнего воздействия на клетку [4]. По локализации в тканях принято выделять нейро-нальную, эндотелиальную и макрофагаль-ную N0-синтазы. Первые две относят к конститутивному типу N0-синтазы, а последняя функционирует как индуцибельная изоформа N0-синтазы. Известно, что N0 наряду с другими нейротрансмиттер-ными системами играет важную роль при целом ряде патологий центральной нервной системы (ЦНС), таких как ишемиче-ский инсульт, эпилепсия, болезнь Паркин-сона [5-7]. Установлено, что N0 принима-
ет участие в механизмах развития стресс-индуцированной тревожности и депрессии [8-10]. Получены данные об участии нит-роергической системы в процессах болевой чувствительности различной этиологии [11,12]. Однако, исследователи отмечают неоднозначность полученных результатов, обусловленных, главным образом, двойственностью эффектов N0, которые в зависимости от обстоятельств могут проявлять про- или антиноцицептивные свойства [11]. Несмотря на повышенный интерес к изучению оксида азота при моделировании различных патологических состояний ЦНС, многие аспекты этой проблемы остаются малоизученными. В современной научной литературе мало исследованы эффекты поведенческие реакций животных в условиях избирательной блокады N0-синтазы.
Цель - сравнительное изучение влияния ингибиторов N0-синтазы на показатели тревожности, двигательной активности и болевой чувствительности крыс.
Материалы и методы
Работа выполнена на 48 крысах-самцах линии Вистар массой 220-240 г. Эксперименты проводились в соответствии с «Правилами проведения работ с использованием экспериментальных живот-
ных», утвержденными на заседании этической комиссии ФГБНУ Научно-исследовательский институт нормальной физиологии имени П.К. Анохина (протокол №1 от 03 сентября 2005 г.), требованиями Всемирного общества защиты животных (WSPA) и Европейской конвенции по защите экспериментальных животных.
Животные содержались в индивидуально вентилируемых клетках (по 4-5 особей в каждой) при свободном доступе к воде и стандартному комбинированному корму в условиях искусственного освещения (9:00-21:00 - свет, 21:00-9:00 - темнота). После доставки в виварий крысы проходили адаптацию в течение 5 дней. В течение 7 дней, предшествующих эксперименту, с каждой из подопытных крыс проводили процедуру «хендлинга» для предотвращения стрессорной реакции на взятие в руки экспериментатора.
Для проведения опытов крысы были разделены на 3 группы по 16 животных в каждой. Первой экспериментальной группе крыс вводили селективный ингибитор ин-дуцибильной изоформы NO-синтазы ами-ногуанидин (Sigma-Aldrich) в дозе 50 мг/кг. Крысам второй группы вводили неселективный ингибитор NO-синтазы N-нитро-Ь-аргинин (L-NNA, Sigma-Aldrich) в дозе 50 мг/кг. Дозы ингибиторов NO-синтазы были выбраны исходя из результатов наших предыдущих исследований и данных других авторов [13,14]. Исследуемые вещества вводили внутрибрюшинно (в/б) дважды: за 24 ч и за 30 мин до начала тестирования животных. Крысам контрольной группы вводили эквивалентное количество физиологического раствора в/б, в те же сроки. Через 30 мин после введения каждую экспериментальную или контрольную крысу помещали на 5 мин в установку приподнятого крестообразного лабиринта (ПКЛ) (Columbus Instruments, США), где регистрировали время нахождения крыс на открытых лучах ПКЛ, которое характеризует уровень тревожности [15]. Двигательную активность, оценивали по общему количеству пересечений границ лучей ПКЛ.
ORIGINAL STUDY
Определение болевой чувствительности крыс проводили в аппарате «горячая пластина» (TSE, Германия). Для этого через 5 мин после тестирования крыс в ПКЛ животное помещали на металлическую поверхность, разогретую до 56 градусов, и регистрировали латентный период первого облизывания задней лапы. Если в течение 60 с облизывания не наблюдалось, животное из аппарата извлекали [16].
Для статистической обработки полученных результатов использовали пакет прикладных статистических программ Statistica 10.0 (Stat Soft Inc., США). Так как групповые выборки данных не подчинялись закону нормального распределения, для проведения сравнительного статистического анализа применяли непараметрические критерии. Статистическую значимость различий между исследуемыми показателями оценивали с помощью U-критерия Манна-Уитни для независимых групп. При анализе различия рассматривались как статистически значимые при p<0,05.
Результаты и их обсуждение
В результате проведенных экспериментов было обнаружено, что введение L-NNA увеличивало время нахождения животных на открытых лучах ПКЛ в 1,5 раза, в тоже время введение селективного бло-катора индуцибельной NO-синтазы амино-гуанидина не приводило к достоверному изменению уровня тревожности (рис. 1).
При исследовании локомоторной активности в тесте ПКЛ было выявлено, что введение как L-NNA, так и аминогуаниди-на приводило к значительным уменьшению горизонтальной двигательной активности крыс по сравнению с контрольной группой животных (рис. 2).
При исследовании болевой чувствительности крыс в установке «горячая пластина» получено, что введение неселективного ингибитора NO-синтазы L-NNA сопровождалось почти трехкратным увеличением латентного периода (ЛП) облизывания лап по сравнению с данным показателем в контрольной группе животных (рис. 3). Статистически значимое, но менее выра-
ORIGINAL STUDY DOI:10.23888/PAVLOVJ2020283275-282
25 20 15 10
5 0
Примечание: * - p<0,05 по сравнению с контрольной группой
Рис. 1. Влияние ингибиторов NO-синтазы на время пребывания в открытых рукавах (сек) крыс в тесте ПКЛ
12 10
8 -
6 -
4 -2 0
Примечание: * - p<0,05 по сравнению с контрольной группой
Рис. 2. Влияние ингибиторов NO-синтазы на двигательную активность (усл. ед.)
крыс в тесте ПКЛ
35 -30 -25 20 15 -10
5 0
Примечания: * - p<0,05 по сравнению с контрольной группой, # - p<0,05 по сравнению с группой, получавшей L-NNA
Рис. 3. Влияние ингибиторов NO-синтазы на латентный период облизывания лап крыс (сек)
в тесте «горячая пластина»
* T
------ ---------------------
T
------ -----
Контроль L-NNA Аминогуанидин
Контроль L-NNA Аминогуанидин
*
T
---------- * #
T
Контроль L-NNA Аминогуанидин
женное удлинение ЛП облизывания лап отмечалось и при введении ингибитора индуцибильной формы NO-синтазы ами-ногуанидина.
В результате данного эксперимента было продемонстрировано, что введение крысам исследуемых ингибиторов NO-синтазы вызывает изменение болевой чувствительности в виде гипоальгезии. При этом, в условиях блокады только индуцибильной изоформы данного фермента анальгетиче-ский эффект менее выражен, чем при введении неселективного ингибитора NO-синтазы. Можно предположить, что в механизмах развития ноцицептивной реакции вовлечены и другие изоформы данного фермента.
При тестировании крыс в ПКЛ установлено значительное уменьшение горизонтальной двигательной активности животных в условиях блокады NO-синтазы. Эти результаты свидетельствуют о проявлении умеренного психостимулирующего эффекта ингибиторов NO-синтазы при данном способе введения. В литературе имеются данные об ингибирующем действии L-NAME (К(омега)-нитро-Ь-аргинин-метилэфир, англ. - L-Nitro-Arginine Methyl Ester) на локомоторную стимуляцию мышей, вызванную амфетамином. При этом L-NAME не вызывал каких-либо значительных изменений в двигательной активности у интактных животных [17].
Было обнаружено снижение уровня тревожности животных при введении неселективного ингибитора NO-синтазы L-NNA. Установлено, что введение амино-гуанидина не изменяло состояние тревожности крыс в тесте ПКЛ. Полученные нами данные коррелируют с результатами других авторов об отсутствии анксиолитиче-ского эффекта селективного ингибитора NO-синтазы аминогуанидина в тесте ПКЛ у мышей без дополнительного стрессорного воздействия. В тоже время, этот блокатор индуцибильной NO-синтазы значительно ослаблял уровень тревожной реакции крыс в тесте ПКЛ в условиях добавочной стрес-сорной нагрузки [8]. Приведенные данные дают основания предположить, что в раз-
ORIGINAL STUDY
витии и проявлении анксиолитического эффекта у крыс, по-видимому, основную роль играют другие изоформы NO-синтазы, в первую очередь нейрональная [8,18].
Таким образом, селективный ингибитор индуцибельной NO-синтазы амино-гуанидин оказывал выраженное влияние на показатели двигательной активности и болевой чувствительности. Следует отметить, что несмотря на наблюдаемую более высокую эффективность в исследуемых поведенческих тестах неселективный ингибитор NO-синтазы L-NNA не может рассматриваться в качестве потенциального анксиолитического или анальгетического средства. Это обусловлено тем, что L-NNA не обладает достаточной избирательностью и блокирует в той или иной степени практически все изоформы NO-синтазы. Так, показано, что неселективный ингибитор NO-синтазы наряду с обезболивающим эффектом вызывал повышение артериального давления и значительное нарушения деятельности сердечно-сосудистой системы при моделировании мигрени [12]. Полученные нами результаты можно интерпретировать в свете предположения о возможном использовании селективных ингибиторов индуцибильной NO-синтазы при состояниях, сопровождающиеся повышением двигательной активности и ноцицептивной чувствительности. Однако, несмотря на наблюдаемую более высокую эффективность в исследуемых поведенческих тестах неселективный ингибитор NO-синтазы не может рассматриваться в качестве потенциального лекарственного средства в связи с тем, что он блокирует в той или иной степени практически все изоформы NO-синтазы. В конечном итоге это может приводить к нарушениям других важнейших жизненных функций организма [19].
Заключение
В результате проведенных экспериментов установлено, что введение неселективного ингибитора NO-синтазы N-нитро-L-аргинина сопровождается выраженными изменениями тревожного поведения, локо-морной активности и ноцицептивной чув-
ORIGINAL STUDY
ствительности крыс. В работе представлены доказательства участия индуцибильной изоформы NO-синтазы в реализации процессов двигательной активности и болевой
Литература
1. Moncada S., Bolanos J.P. Nitric oxide, cell bioener-getics and neurodegeneration // Journal of Neuro-chemistry. 2006. Vol. 97, №6. P. 1676-1689. doi:10.1111/j.1471-4159.2006.03988.x
2. Garthwaite J. NO as a multimodal transmitter in the brain: discovery and current status // British Journal of Pharmacology. 2019. Vol. 176, №2. P. 197-211. doi: 10.1111/bph. 14532
3. Philippu A. Nitric oxide: a universal modulator of brain function // Current Medicinal Chemistry. 2016. Vol. 23, №24. P. 2643-2652. doi:10.2174/092986 7323666160627120408
4. Kikuchi R., Ambe K., Kon H., et al. Nitric oxide synthase (NOS) isoform expression after peripheral nerve transection in mice // The Bulletin of Tokyo Dental College. 2018. Vol. 59, №1. P. 15-25. doi:10.2209/tdcpublication.2017-0007
5. Fadyukova O.E., Kuzenkov V.S., Koshelev V.B., et al. Semax prevents from the excess nitric oxide production caused by incomplete global ischemia in rat brain // Экспериментальная и клиническая фармакология. 2001. Т. 64, №2. С. 31-34.
6. Sharma Sh., Puttachary S., Thippeswamy T. Glial source of nitric oxide in epileptogenesis: а target for disease modification in epilepsy // Journal of Neuroscience Research. 2019. Vol. 97, №11. P. 1363-1377. doi: 10.1002/jnr.24205
7. Tripathy D., Chakraborty J., Mohanakumar K.P. Antagonistic pleiotropic effects of nitric oxide in the pathophysiology of Parkinson's disease // Free Radical Research. 2015. Vol. 49, №9. P. 11291139. doi:10.3109/10715762.2015.1045505
8. Gilhotra N., Jain H., Dhingra D. Differential effects of nitric oxide synthase inhibitors on anxiety in unstressed and stressed mice // Indian Journal of Experimental Biology. 2010. Vol. 48, №4. P. 365-372.
9. Gulati K., Rai N., Ray A. Nitric Oxide and Anxiety // Vitamins and Hormones. 2017. Vol. 103. P. 169192. doi:10.1016/bs.vh.2016.09.001
10. Kumar A., Chanana P. Role of nitric oxide in stress-induced anxiety: from pathophysiology to therapeutic target // Vitamins and Hormones. 2017. Vol. 103. P. 147-167. doi:10.1016/bs.vh.2016.09.004
11. Miclescu A., Gordh T. Nitric oxide and pain: 'Something old, something new' // Acta Anaesthe-siologica Scandinavica. 2009. Vol. 53, №9. P. 11071120. doi: 10.1111/j.1399-6576.2009.02054.x
12. Pradhan A.A., Bertels Z., Akerman S. Targeted Nitric Oxide Synthase Inhibitors for Migraine // Neurotherapeutics. 2018. Vol. 15. P. 391-401. doi:10.1007/s13311-018-0614-7
чувствительности у крыс. Полученные результаты подтверждают важную роль системы оксида азота в нейрохимических механизмах поведенческих реакций у крыс.
13. Camargo E.A., Santana D.G., Silva C.I., et al. Inhibition of inducible nitric oxide synthase-derived nitric oxide as a therapeutical target for acute pancreatitis induced by secretory phospholipase A2 // European Journal of Pain. 2014. Vol. 18, №5. P. 691700. doi:10.1002/j.1532-2149.2013.00414.x
14. Bashkatova V., Philippu A. Role of nitric oxide in psychostimulant-induced neurotoxicity // AIMS Neuroscience. 2019. Vol. 6, №3. P. 191-203. doi:10.3934/ Neuroscience.2019.3.191
15. Pellow S., Chopin P., File E., et al. Validation of open: closed arm entries in an elevated plus-maze as a measure of anxiety in the rat // Journal of Neuroscience Methods. 1985. Vol. 14, №3. P. 149-167. doi: 10.1016/0165-0270(85)90031-7
16. Бондаренко Д.А., Дьяченко И.А., Скобцов Д.И., и др. In vivo модели для изучения анальгетической активности // Биомедицина. 2011. №2. С. 84-94.
17. Celik T., Zagli U., Kayir H., et al. Nitric oxide syn-thase inhibition blocks amphetamine-induced locomotor activity in mice // Drug and Alcohol Dependence. 1999. Vol. 56, №2. P. 109-113. doi:10. 1016/s0376-8716(99)00031-9
18. Joung H.Y., Jung E.Y., Kim K., et al. The differential role of NOS inhibitors on stress-induced anxiety and neuroendocrine alterations in the rat // Behavioural Brain Research. 2012. Vol. 235, №2. P. 176-181. doi:10.1016/j.bbr.2012.07.037
19. Cinelli M.A., Do H.T., Miley G.P., et al. Inducible nitric oxide synthase: regulation, structure, and inhibition // Medicinal Research Reviews. 2020. Vol. 40, №1. P. 158-189. doi: 10.1002/med.21599
References
1. Moncada S, Bolanos JP. Nitric oxide, cell bioener-getics and neurodegeneration. Journal of Neuro-chemistry. 2006;97(6):1676-89. doi:10.1111/j.1471 -4159.2006.03988.x
2. Garthwaite J. NO as a multimodal transmitter in the brain: discovery and current status. British Journal of Pharmacology. 2019;176(2):197-211. doi:10.1111/ bph. 14532
3. Philippu A. Nitric oxide: a universal modulator of brain function. Current Medicinal Chemistry. 2016;23(24): 2643-52. doi: 10.2174/0929867323666160627120408
4. Kikuchi R, Ambe K, Kon H, et al. Nitric oxide synthase (NOS) isoform expression after peripheral nerve transection in mice. The Bulletin of Tokyo Dental College. 2018;59(1):15-25. doi:10.2209/tdc publication.2017-0007
5. Fadyukova O.E., Kuzenkov V.S., Koshelev V.B., et al. Semax prevents from the excess nitric oxide production caused by incomplete global ischemia in
rat brain. Eksperimental'naya i Klinicheskaya Far-makologiya. 2001;64(2):31-4. (In Russ).
6. Sharma Sh, Puttachary S, Thippeswamy T. Glial source of nitric oxide in epileptogenesis: a target for disease modification in epilepsy. Journal of Neuroscience Research. 2019;97(11):1363-77. doi:10. 1002/jnr.24205
7. Tripathy D, Chakraborty J, Mohanakumar KP. Antagonistic pleiotropic effects of nitric oxide in the pathophysiology of Parkinson's disease. Free Radical Research. 2015;49(9):1129-39. doi:10.3109/10 715762.2015.1045505
8. Gilhotra N, Jain H, Dhingra D. Differential effects of nitric oxide synthase inhibitors on anxiety in unstressed and stressed mice. Indian Journal of Experimental Biology. 2010;48(4):365-72.
9. Gulati K, Rai N, Ray A. Nitric oxide and anxiety. Vitamins and Hormones. 2017;103:169-92. doi:10. 1016/bs.vh.2016.09.001
10. Kumar A, Chanana P. Role of nitric oxide in stress-induced anxiety: from pathophysiology to therapeutic target. Vitamins and Hormones. 2017;103:147-67. doi:10.1016/bs.vh.2016.09.004
11. Miclescu A, Gordh T. Nitric oxide and pain: 'Something old, something new'. Acta Anaesthesiolo-gica Scandinavica. 2009;53(9):1107-20. doi:10.1111/ j.1399-76.2009.02054.x
12. Pradhan AA, Bertels Z, Akerman S. Targeted Nitric Oxide Synthase Inhibitors for Migraine. Neuro-therapeutics. 2018;15:391-401. doi:10.1007/s13311 -018-0614-7
ORIGINAL STUDY
13. Camargo EA, Santana DG., Silva CI, et al. Inhibition of inducible nitric oxide synthase-derived nitric oxide as a therapeutical target for acute pancreatitis induced by secretory phospholipase A2. European Journal of Pain. 2014;18(5):691-700. doi:10.1002/ j.1532-2149.2013.00414.x
14. Bashkatova V, Philippu A. Role of nitric oxide in psychostimulant-induced neurotoxicity. AIMS Neuroscience. 2019;6(3):191-3. doi:10.3934/Neuroscience. 2019.3.191
15. Pellow S, Chopin P, File E, et al. Validation of open: closed arm entries in an elevated plus-maze as a measure of anxiety in the rat. Journal of Neuroscience Methods. 1985;14(3):149-67. doi:10.1016/ 0165-0270(85)90031-7
16. Bondarenko DA, Dyachenko IA, Skobtsov DI, et al. In vivo models of studying of analgetic activity. Biomedicine. 2011;(2):84-94. (In Russ).
17. Celik T, Zagli U, Kayir H, et al. Nitric oxide synthase inhibition blocks amphetamine-induced locomotor activity in mice. Drug and Alcohol Dependence. 1999; 56(2):109-13. doi:10.1016/s0376-8716 (99)00031-9
18. Joung HY, Jung EY, Kim K, et al. The differential role of NOS inhibitors on stress-induced anxiety and neuroendocrine alterations in the rat. Behavioural Brain Research. 2012;235(2):176-81. doi:10. 1016/j.bbr.2012.07.037
19. Cinelli MA, Do HT, Miley GP, et al. Inducible nitric oxide synthase: Regulation, structure, and inhibition. Medicinal Research Reviews. 2020;40(1): 158-89. doi:10.1002/med.21599
Дополнительная информация [Additional Info]
Источник финансирования. Бюджет ФГБНУ Научно-исследовательский институт нормальной физиологии имени П.К. Анохина. [Financing of study. Budget of Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology.]
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, о которых необходимо сообщить в связи с публикацией данной статьи. [Conflict of interests. The authors declare no actual and potential conflict of interests which should be stated in connection with publication of the article.]
Участие авторов. Башкатова В.Г. - концепция и дизайн исследования, обработка материала, написание текста, Богданова Н.Г. - сбор и обработка материала, статистическая обработка, Алексеева Е.В., Назарова Г.А. - сбор и обработка материала, Судаков С.С. - концепция исследования, редактирование. [Participation of authors. V.G. Bashkatova - concept and design of the study, processing of the material, writing the text, N.G. Bogdanova - acquisition and processing of the material, statistical processing, E.V. Alexeeva, G.A. Nazarova - acquisition and processing of the material, S.K. Sudakov - concept the study, editing.]
Информация об авторах [Authors Info]
*Башкатова Валентина Германовна - д.б.н., в.н.с. лаборатории физиологии подкрепления, ФБГНУ НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина, Москва, Россия. [Valentina G. Bashkatova - PhD in Biological Sciences, Leading Researcher of the Reinforcements Physiology Laboratory, Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology, Moscow, Russia.] SPIN: 7383-8483, ORCID ID: 0000-0001-6632-5973. E-mail: v.bashkatova@nphys.ru
Богданова Наталья Григорьевна - к.б.н., с.н.с. лаборатории физиологии подкрепления, ФБГНУ НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина, Москва, Россия. [Natalia G. Bogdanova - PhD in Biological Sciences, Senior Researcher of the Reinforcements Physiology Laboratory, Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology, Moscow, Russia.] SPIN: 5580-9324, ORCID ID: 0000-0003-2345-8578, Researcher ID: 2314-2020.
Алексеева Елена Валерьевна - м.н.с. лаборатории физиологии подкрепления, ФБГНУ НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина, Москва, Россия. [Elena V. Alexeeva - Junior Researcher of the Reinforcements Physiology Laboratory, Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology, Moscow, Russia.]
SPIN: 9248-3657, ORCID ID: 0000-0001-8488-0508, Researcher ID: 2247-2020.
ORIGINAL STUDY
Назарова Галина Алексеевна - к.б.н., с.н.с. лаборатории физиологии подкрепления, ФБГНУ НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина, Москва, Россия. [Galina A. Nazarova - PhD in Biological Sciences, Senior Researcher of the Reinforcements Physiology Laboratory, Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology, Moscow, Russia.] SPIN: 2506-4688, ORCID ID: 0000-0002-7470-1120, Researcher ID: 2302-2020.
Судаков Сергей Константинович - д.м.н., профессор, член-корреспондент РАН, директор, зав. лабораторией физиологии подкрепления, ФБГНУ НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина, Москва, Россия. [Sergey K. Sudakov - MD, PhD, Professor, Corresponding Member of RAS, Deputy Director for Research, Head of the Reinforcements Physiology Laboratory, Anokhin Scientific Research Institute of Normal Physiology, Moscow, Russia.]
SPIN: 1127-4090, ORCID ID: 0000-0002-9485-3439, Researcher ID: D-1647-2013.
Цитировать: Башкатова В.Г., Богданова Н.Г., Алексеева Е.В., Назарова Г.А., Судаков С.К. Особенности влияния ингибиторов NO-синтазы на поведенческие показатели крыс // Российский медико-биологический вестник имени академика И.П. Павлова. 2020. Т. 28, №3. С. 275-282. doi:10.23888/PAVLOVJ2020283275-282
To cite this article: Bashkatova VG, Bogdanova NG, Alekseeva EV, Nazarova GA, Sudakov SK. Peculiarities of influence of NO-synthase inhibitors on behavioral parameters of rats. I.P. Pavlov Russian Medical Biological Herald. 2020;28(3):275-82. doi:10.23888/PAVL0VJ2020283275-282
Поступила/Received: 13.04.2020 Принята в печать/Accepted: 01.09.2020
