CC BY
42
УДК 372.881.1
Вестник СПбГУ. Сер. 12. 2012. Вып. 1
Ю. Ф. Маметова
ОСОБЕННОСТИ УСТНОЙ РЕЦЕПТИВНОЙ ТРИГЛОССИИ В УСЛОВИЯХ ПОЛИКУЛЬТУРНОГО МНОГОЯЗЫЧНОГО ОБЩЕНИЯ
В современном мире все более и более активизируются новые виды и формы общения, главными условиями эффективности которых являются взаимопонимание, диалог культур, терпимость и уважение к культуре партнеров по общению. Особое место занимает межкультурная коммуникация, одной из форм реализации которой является поликультурная многоязычная коммуникация. Ее компоненты непосредственно связаны с осуществляемыми участниками процесса видами речевой деятельности (в том числе с аудированием).
В общем смысле межкультурная коммуникация интерпретируется как «адекватное взаимопонимание двух участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам» [1, с. 13]. Характерными особенностями такой формы общения являются: 1) взаимодействие в достижении общих целей (взаимопонимание/конфронтация); 2) социальное взаимодействие (принятие социокультурных особенностей партнеров); 3) осознание коммуникантами своей «инаковости» и «ина-ковости» своей культуры; 4) обмен культурной информацией между коммуникантами (взаимообогащение культур) [2, с. 19].
И. М. Шеина «помещает» процесс межкультурной коммуникации в два вида контекста: социокультурный и ситуационный. Два других вида — контекст жизненного опыта и стереотипизирующий — находятся в культурно-концептуальной картине мира каждого из участников коммуникации. Культурно-концептуальная картина мира (ККМ) выступает как фильтр, через который проходит поступающая по трем каналам (вербальному, невербальному и контекстуальному) информация [3, с. 200].
Сказанное позволяет интерпретировать сущность межкультурного общения следующим образом: это диалог между двумя коммуникантами, принадлежащими к разным культурам (диалог культур), вступающими в социальное взаимодействие, в процессе которого происходит обмен информацией (предметное послание, семантическая информация, фоновые знания, ценности), поступающей от одного коммуни-канта-инофона к другому и наоборот, в результате чего достигаются взаимопонимание и общие цели. Отсюда следует, что взаимопонимание является результатом межкультурного взаимодействия, оно будет достигнуто в том случае, если характер этого взаимодействия был максимально благоприятным для целей обоих партнеров по общению [2, с. 16]. По словам Е. Г. Таревой, участники межкультурного общения должны «осознавать, понимать и интерпретировать родную и иную картины мира в их взаимодействии» [4, с. 241].
В данных условиях устное сообщение проходит достаточно сложный, хотя и одно-векторный путь от коммуникатора (К) к реципиенту (Р), которые оперируют разными языковыми кодами и обладают различными концептуальными картинами мира (ККМ1, ККМ2): К ^ ККМ1 ^ ККМ2 ^ Р. Результатом передачи данного устного сообщения становится его декодирование, заключающееся в адекватном восприятии
© Ю. Ф. Маметова, 2012
и понимании языкового кода этого сообщения реципиентом и соотнесении данного кода с его концептуальной картиной мира (ККМ2), что доказывает бесспорную роль слуховой рецепции в устной межкультурной коммуникации. Аудирование в данном случае является первым шагом к установлению межкультурного контакта: при его использовании осуществляется не просто прием сообщения на иностранном языке, но и подготовка во внутренней речи ответной реакции на услышанное.
Применительно к условиям поликультурной многоязычной коммуникации процесс передачи и приема-понимания сообщения существенным образом меняется. Поликультурная многоязычная коммуникация предполагает вербальное и невербальное взаимодействие трех и более коммуникантов, принадлежащих к различным лингво-социумам, направленное на взаимопонимание и достижение взаимовыгодных целей и результатов. В условиях такой коммуникации разноязычные сообщения передаются реципиенту по более сложной многовекторной схеме:
К1 ^ККМ1 ^КМ3^Р^ККМ3^ККМ2^К2.
В данной ситуации реципиент-инофон для восприятия разноязычных сообщений должен свободно владеть несколькими языковыми кодами (тремя — родным и двумя иностранными — и более), являющимися инструментами взаимодействия между коммуникантами в заданных условиях. Для понимания и интерпретации этих сообщений слушающему необходимо актуализировать не менее трех концептуальных картин мира в их взаимном и синхронном/асинхронном взаимодействии. Происходит особый по своему содержанию процесс, который может быть назван «устной рецептивной (или слуховой) триглоссией». Триглоссия (трилингвизм, триязычие) определяется как «способность индивида пользоваться тремя языками (родным и двумя иностранными)» [5, с. 84].
Слуховая рецепция исследовалась весьма подробно в концепциях отечественных психологов (Н. И. Жинкин, В. А. Артемов, И. А. Зимняя, Л. Р. Зиндер, А. А. Леонтьев). Установлено, что процесс «слуховой триглоссии» («двойного декодирования») реализуется в две стадии: первичного и вторичного восприятия. Каждая из стадий характеризуется трехфазностью, подробно описанной И. А. Зимней [6]. Обе стадии представлены побудительно-мотивационной, аналитико-синтетической фазами, а также фазами декодирования.
В момент действия попеременно реализующихся побудительно-мотивационных фаз начинается осмысление поступающего на слух одного из иноязычных сообщений (сообщение 1 или сообщение 2), продуцируемого одним из говорящих (К1 или К2). Одновременно с восприятием языкового кода реципиент аудирует информацию, касающуюся социокультурного и ситуационного контекстов поликультурной многоязычной коммуникации (ККМ1 или ККМ2), вступающую во взаимодействие с фоновыми знаниями и ценностными ориентациями реципиента (ККМ3).
Затем происходит аналитико-синтетическая обработка полученного материала (аналитико-синтетические фазы), заключающаяся в поочередном сличении и установлении внутрипонятийных соответствий и смысловых связей. На этом этапе концептуальные картины мира начинают вступать в активное взаимодействие, пересекаясь, накладываясь друг на друга, сливаясь в случае полного совпадения представлений, ценностей, фоновых знаний или дистанцируясь друг от друга. В результате возникает смысловое восприятие сообщения реципиентом.
Смысловое восприятие, в свою очередь, побуждает к действию фазу декодирования, которая реализуется в интерпретации и понимании реципиентом языкового кода иноязычного сообщения (сообщения 1 или сообщения 2). Результат декодирования полностью зависит от успешности взаимодействия концептуальных картин мира в сознании реципиента.
Отличие трехфазной реализации слуховой триглоссии заключается в том, что при восприятии сообщения 2 реципиент сличает (сопоставляет) и анализирует ККМ2 не только с позиций своей родной культуры (КММ3), но и с точки зрения уже воспринятой и понятой ККМ1. В этом случае речь идет не о диалоге, а о полилоге культур, полноценно реализуемом в процессе слуховой триглоссии.
Основная трудность аудирования речи в рассматриваемых условиях заключается в том, что скорость внутренней активности на стадиях первичного и вторичного слухового восприятия разноязычных сообщений варьируется в зависимости от условий общения, которые могут быть весьма разнообразными. Процесс слуховой триглоссии представлен в настоящей публикации на основе четырех примеров поликультурных многоязычных коммуникативных ситуаций (табл. 1).
Легко заметить, что самый сложный и быстрый процесс восприятия и понимания разноязычных сообщений представлен в ситуации № 4. В этом случае реципиент производит мгновенные операции отбора (выбора), сличения и установления внутрипо-нятийных соответствий, смысловых связей на всех трех языках с привлечением трех концептуальных картин мира.
Подтверждением представленных выше умозаключений служит мнение Р. И. Па-вилениса. Он говорит о том, что «восприятие основывается на перцептивном и концептуальном выделении объекта из среды других объектов путем придания этому объекту определенного смысла» (выделено нами. — Ю. М.) При этом язык в системе восприятия и понимания сообщений является «символическим репрезентантом концептуального содержания» [8, с. 383]. Применительно к рассматриваемому процессу слуховой триглоссии это означает следующее: адекватное понимание будет достигнуто через взаимодействие (сличение / сопоставление / интерпретацию) концептуальных картин мира как минимум двух коммуникаторов и реципиента.
Эта точка зрения подтверждается в работах ученых в области теории межкультурной коммуникации и социолингвистики (Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова, С. Г. Тер-Минасова, Т. Н. Ефименко). С. Г. Тер-Минасова отмечает, что «языковая картина мира отражает реальность через культурную картину мира» [9, с. 41]. При взаимодействии представителей разных лингвокультур, происходит взаимообмен не только «словами и выражениями, но и системами категоризации мира, когнитивными пространствами, когнитивными базами» [10, с. 33]. «При системном взаимодействии языков отбирается только то, что укладывается в уже имеющуюся категориальную структуру элементов восприятия» [11, с. 85]. Другими словами, восприятие и понимание речи представителей разных лингвокультур происходит на основе взаимоотношений их «когнитивных пространств», то есть концептуальных картин мира, «репрезентантами» которых служат языки общения (языковые картины мира). При этом различия в культурных картинах мира ведут к искажениям в оценке обсуждаемых явлений, неверному пониманию намерений собеседников [3, с. 79].
Таблица 1. Особенности аудирования в условиях естественной триглоссии
Примеры поликультурных многоязычных коммуникативных ситуаций Описание процесса восприятия и понимания разноязычной речи
Ситуация № 1. Реципиент поочередно воспринимает длинные монологические сообщения коммуникаторов на 1ИЯ, потом на 2ИЯ; Цель — поочередное понимание речевых сообщений сначала на 1ИЯ, затем на 2ИЯ — «Не сопровождается заметными речедвигатель-ными раздражениями» [7, с. 166]: происходит поочередная аналитико-синтетическая обработка материала и удержание полученных результатов в оперативной памяти реципиента на 1ИЯ, потом на 2ИЯ; — нет необходимости распределения внимания; — «результируется для реципиента, проходя только путь от внешнего плана к внутреннему плану самой системы слушающего» [6, с. 87]; — характеризуется невысокой скоростью внутренней активности и относительной легкостью для реципиента.
Ситуация № 2. Реципиент воспринимает поочередно два диалога между коммуникантами-инофо-нами, реализуемых на 1ИЯ, потом на 2ИЯ. Цель — поочередное понимание речевых сообщений сначала на 1ИЯ, потом на 2ИЯ; потребности в реагировании (реактивном говорении) нет. — Происходит поочередная аналитико-синтетиче-ская обработка материала на 1ИЯ, потом на 2ИЯ; — характеризуется достаточно высокой степенью концентрации внимания; — скорость внутренней активности выше, чем в примере ситуации № 1; — появляются некоторые трудности, связанные с восприятием и пониманием смысла диалогических сообщений на отличных друг от друга языках.
Ситуация № 3. Реципиент воспринимает диалог между двумя коммуникантами-инофонами, реализуемый на 1ИЯ и на 2ИЯ. Цель — поочередное понимание речевых сообщений на 1ИЯ и 2ИЯ, характеризующееся быстрым переключением с 1ИЯ на 2ИЯ и наоборот; потребности в реагировании (реактивном говорении) нет. — Поочередная аналитико-синтетическая обработка всего материала на 1ИЯ, потом на 2ИЯ; — сопровождается внутренней активностью, скорость которой в несколько раз выше, чем в примерах ситуаций № 1 и № 2, характеризуется достаточно высокой степенью концентрации внимания; — появляются речедвигательные и мыслительные напряжения, возникают существенные трудности.
Ситуация № 4. Реципиент является активным участником дискуссии/спора между двумя коммуни-каторами-инофонами — носителями 1ИЯ и 2ИЯ. Цель — мгновенное понимание речевых сообщений на 1ИЯ и 2ИЯ и впоследствии на основе понимания услышанного выражение своего мнения либо на родном языке, либо на 1ИЯ, либо на 2ИЯ. — Характеризуется самой высокой степенью внутренней активности: мгновенная аналитико-синте-тическая обработка всего материала на 1ИЯ и 2ИЯ и удержание полученных результатов в оперативной памяти слушающего; — самая высокая концентрация, сосредоточенность и распределенность внимания; — «подключение к процессу слушания подготовительных фаз процесса говорения и, в частности, уяснения того, что и как сказать» [6, с. 87]; — механизм «верного» вероятностного прогнозирования в данной ситуации способствует быстрому пониманию разноязычных сообщений и реагированию на них; — происходит актуализация результатов аудирования как для реципиента, так и для говорящих.
Сложность слуховой триглоссии, в процессе которой происходит полилог культурных пространств, абсолютно очевидна. Учет ее особенностей весьма значим для проектирования образовательных пространств, в рамках которых может быть организовано обучение аудированию, нацеленное на подготовку выпускников к участию в поликультурной многоязычной коммуникации.
Литература
1. Верещагин Г. М., Костомаров В. Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. М.: Русский язык, 1990. 246 с.
2. Казанцева Е. М. Обучение студентов выразительности при создании деловых писем на немецком языке (языковой вуз): дис. ... канд. пед. наук. Иркутск, 2008. 176 с.
3. Шеина И. М. Лингвистические предпосылки успешности межкультурной коммуникации: монография. М.: Научная книга, 2009. 296 с.
4. Тарева Е. Г. Межкультурный подход к подготовке современных лингвистов // Проблемы теории, практики и дидактики перевода. Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ, 2011. Вып. 14. Т. 1. С. 237-244.
5. Барышников Н. В. Профессиональная межкультурная коммуникация. Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2010. 264 с.
6. Зимняя И. А. Лингвопсихология речевой деятельности. М.: Изд-во Моск. психол.-соц. ин-та; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001. 432 с.
7. Соколов А. Н. Динамика и функция внутренней речи (скрытой артикуляции) в процессе мышления // Изв. АПН РСФССР. 1960. Вып. 113. С. 17-24.
8. Павиленис Р. И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1986. Вып. XVII. С. 379-390.
9. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово/SLOVO, 2000. 263 с.
10. Кубрякова Е. С. Язык и знание: на пути получения знаний о языке. Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004. 560 с.
11. Серебренников Б. А. Как происходит отражение картины мира в языке? // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. С. 87-107.
Статья поступила в редакцию 14 ноября 2011 г.
