CC BY
116
димые несовершеннолетние. При наличии одной судимости осуждены 51% несовершеннолетних и 48% молодых совершеннолетних
В соответствии с рекомендациями «Пекинских правил» Модельный уголовный кодекс для государств — участников СНГ установил, что лишение свободы несовершеннолетнему может быть назначено только за совершение преступлений средней тяжести, тяжких или особо тяжких в случаях, если:
— преступление было совершено с применением насилия против другого лица;
— преступление совершено повторно либо лицом, ранее судимым за умышленное преступление средней тяжести, тяжкое или особо тяжкое;
— суд придет к убеждению о невозможности достижения целей исправления и перевоспитания лица и предупреждения совершения им новых преступлений путем применения более мягкого, чем лишение свободы, вида наказания.
Учитывая при назначении наказания несовершеннолетним особую важность достижения воспитательных целей, суд, согласно ч. 7 ст. 88 УК РФ, может дать органу, исполняющему наказание, указание об учете при обращении с несовершеннолетним осужденным определенных особенностей его личности. В соответствии с ч. 1 ст. 89 УК РФ при назначении наказания несовершеннолетнему, помимо общих начал назначения наказания (указанных в ст. 60 УК РФ), учитываются условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень его психического развития, иные особенности его личности, а также влияние на него старших по возрасту лиц.
В соответствии со ст. 56 УК РФ лица, осужденные к лишению свободы, не достигшие к моменту вынесения судом приговора восемнадцатилетнего возраста, помещаются в воспитательные колонии общего или усиленного режима.
Воспитательные колонии (сегодня в отечественной пенитенциарной системе их 62) занимают особое место в системе учреждений, предназначенных для отбывания лишения свободы, что выражается в:
— установлении более льготных условий содержания по сравнению с условиями содержания взрослых преступников;
— ориентации на применение разнообразных психолого-педагогичес-ких приемов, учитывающих неустойчивую психику несовершеннолетних, как основных средств воздействия на виновных в процессе их обучения, проведения спортивных, культурных мероприятий, а также в процессе трудовой деятельности.
1 Минина С.П. Преступность несовершеннолетних: Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе» / науч. ред. Б.В. Волженкин. СПб., 1998. С. 44.
Шеслер А. В.,
начальник кафедры уголовного права Тюменского юридического
института МВД России,
Чернышова Ю.Н.,
адъюнкт Тюменского юридического института МВД России
ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ И НАКАЗАНИЯ ЛИЦ, СОВЕРШИВШИХ ГРУППОВЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
В уголовно-правовой реальности участниками группового преступления признаются только лица, совершившие преступное деяние в соучастии, только соучастники уголовным законом признаются субъектами преступной деятельности. Другие фактические участники группового преступления таковыми не являются, даже если их существование в какой-то степени находит закрепление в уголовном законе (например, невменяемое лицо в ч. 2 ст. 33 УК РФ). Однако независимо от того, как эти лица предстают в уголов-но-правовой реальности, есть ряд общих моментов, состоящих в том, что отражение участников групповых преступлений и характеристика их общественной опасности в УК РФ, во-первых, направлены на создание правовых оснований и пределов уголовной ответственности этих лиц, во-вторых, осуществляются через характеристику совершаемых ими преступлений.
Уголовная ответственность соучастников имеет определенную специфику по сравнению с уголовной ответственностью лиц, совершивших преступление в одиночку. Основанием ответственности соучастников выступает наличие в действиях каждого из них, представляющих вклад в совместную преступную деятельность, признаков конкретного состава преступления. Однако если исполнители (соисполнители) выполняют объективную сторону конкретного состава преступления, предусмотренного определенной статьей Особенной части УК РФ, то другие соучастники создают для этого необходимые условия. Поэтому действия исполнителей (соисполнителей) преступления квалифицируются по соответствующей статье Особенной части УК РФ, действия других участников, кроме того, по ст. 33 УК РФ.
Пределы уголовной ответственности соучастников вытекают из оснований их ответственности и определены, во-первых, пределами, установленными статьей Особенной части УК РФ, по которой квалифицированы действия соучастников, во-вторых, пределами личной виновности каждого соучастника. Первое положение означает, что к соучастникам может быть применена уголовная ответственность в тех пределах, которые предусмотрены действующим уголовным законом. Наказание каждому соучастнику также может быть назначено лишь того вида и в тех пределах, которые указаны в конкретной статье Особенной части УК РФ за исключением случа-
ев, специально предусмотренных законом (например, в ст. 65 УК РФ). Второе положение означает, что причиненный преступлением вред вменяется всем соучастникам, так как деяние каждого из них является вкладом в совместную преступную деятельность. Вклад каждого соучастника является различным, поэтому уголовный закон содержит требования о дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и наказания соучастников преступления.
Дифференциация уголовной ответственности и наказания является средством законодательной оценки общественной опасности преступлений определенного вида и лиц, их совершивших, осуществляется через установление в законе вида и меры уголовной ответственности, а также вида и размера уголовного наказания. Индивидуализация уголовной ответственности и наказания является средством судебной оценки общественной опасности конкретного преступления и лица, его совершившего, через выбор вида и меры уголовной ответственности, а также вида и размера уголовного наказания в отношении конкретного лица.
Дифференциация уголовной ответственности и наказания при соучастии выражается, во-первых, в том, что в некоторых составах преступлений их совершение группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой является квалифицирующим признаком, влекущим более суровое наказание, чем совершение преступления, образующего основной состав. Во-вторых, в тех случаях, когда организованная группа или преступное сообщество выступают конститутивным признаком состава преступления, за создание таких групп, руководство или участие в них соответствующей статьей Особенной части УК РФ предусмотрена самостоятельная ответственность (ст. 208, 210 УК РФ и др.). В-третьих, законодательно установлена специфика пределов уголовной ответственности организаторов и руководителей преступных групп по сравнению с пределами уголовной ответственности организаторов конкретных преступлений, которая состоит в том, что они расширены. В соответствии с ч. 5 ст. 35 УК РФ организаторы несут уголовную ответственность не только за создание преступной группы либо руководство ею, но и за все преступления, совершенные группой, которые охватывались умыслом указанных лиц. Такое положение противоречит общей доктрине соучастия в преступлении, согласно которой деятельность нескольких лиц должна быть именно совместной. Это означает наличие не просто умышленной деятельности соучастников, но и, кроме того, наличие у них совместного умысла и причинной связи между действиями каждого из соучастников и преступным результатом. Одно лишь осознание организатором преступной группы факта совершения ее участниками преступления и наличие желания его совершения другими лицами без признака совместности соучастия не могут служить основанием для
привлечения организатора к уголовной ответственности за эти преступления. Прежде всего нет для этого оснований в отношении организатора преступного сообщества, деятельность которого нередко вообще отчуждена от совершения конкретных преступлений.
На наш взгляд, положение закона о пределах уголовной ответственности указанных лиц нужно трактовать ограничительно. Они должны нести уголовную ответственность, во-первых, за сам факт создания группы либо руководство ею, во-вторых, за те преступления, которые они совершили совместно с другими лицами, являясь исполнителями (соисполнителями), организаторами, подстрекателями или пособниками в смысле ст. 33 УК РФ.
Индивидуализация уголовной ответственности и наказания соучастников преступления выражается в закрепленных в ч. 1 ст. 34 и ч. 1 ст. 67 УК РФ требованиях об учете характера и степени фактического участия каждого из соучастников в совершении преступлений при привлечении их к уголовной ответственности и при назначении наказания. Характер участия в преступлении — это осуществляемая соучастником преступления роль: исполнителя, организатора, подстрекателя или пособника; степень фактического участия в преступлении — проявленная соучастником активность при выполнении той или иной роли. При этом учитывается значение указанного участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда. Степень участия во многом определяется ролью соучастников в преступлении. Обычно более весомый вклад делают исполнители и организаторы, поэтому они должны наказываться строже. Однако жесткой зависимости между характером и степенью участия в совместно совершенном преступлении нет, поэтому вклад других соучастников (пособников, подстрекателей) может быть в ряде случаев более весомым и влечь повышенную уголовную ответственность. В ч. 1 ст. 67 УК РФ некоторым образом уточняется степень фактического участия — значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер или размер причиненного или возможного вреда.
Индивидуализация уголовной ответственности и наказания соучастников преступления выражается в учете деятельного раскаяния соучастников в форме способствования изобличению других соучастников преступления в качестве обстоятельства, смягчающего наказание (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ). Если при этом нет отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, то срок и размер наказания не могут превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.
Наконец, рассматриваемая индивидуализация выражается в том, что участнику группового преступления, активно содействующему его раскры-
тию, суд в соответствии с ч. 1 ст. 64 УК РФ может назначить наказание ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, или назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьей, либо не применять дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного.
При совершении преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества особо активная роль соучастника является обстоятельством, отягчающим наказание (пп. «в», «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ). При этом надо иметь в виду, что смягчающие или отягчающие наказание обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников преступления, учитываются только по отношению к этому лицу (ч. 2 ст. 67 УК РФ).
Характер участия в совместном преступлении определяет характер общественной опасности содеянного каждым соучастником, а через содеянное — характер общественной опасности личности участника группового преступления; степень участия в совместном преступлении обусловливает степень общественной опасности содеянного каждым соучастником, а через содеянное — степень его общественной опасности. Недооценка судами требований уголовного закона об учете характера и степени участия соучастников в преступлении влечет ошибки при назначении наказания и последующую отмену приговоров1.
Косвенное отражение лиц, совершивших групповые преступления, осуществляется в уголовно-правовых нормах о групповых образованиях, являющихся признаком объективной стороны конкретного состава преступления, о посредственном совершении преступления и об укрывательстве преступлений. Это выражается в наименовании действий, образующих составы преступлений, предусмотренных рядом статей Особенной части УК РФ. Например, в ст. 212 УК РФ эти действия обозначаются терминами «организация», «участие», «призывы», в ст. 232, 241 УК РФ — «организация» и «содержание». Очевидно, что лица не могут выполнять эти преступные функции, не являясь участниками преступных групп. Основанием их уголовной ответственности является состав преступления, выполняемый деянием, представляющим собой существенный вклад в совместную преступную деятельность. Создание законодателем самостоятельных оснований уголовной ответственности для некоторых участников групповых преступлений в виде отдельных составов преступлений является свидетельством их повышенной общественной опасности, которую придают им групповые
1 См., например: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1995. № 5. С. 10; Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 4. С. 22 и др.
образования. Пределы уголовной ответственности этих лиц определены как санкциями указанных статей УК РФ, так и осознанием ими своего вклада в групповую преступную деятельность. В основе дифференциации уголовной ответственности и наказания лежит характер общественной опасности участников этих преступных групп, так как законодатель устанавливает различные санкции за организацию групповых образований и участие в них; при индивидуализации ответственности и наказания во внимание принимается уже не характер, а степень общественной опасности участников групповых образований.
Косвенное отражение в уголовном законе как участника преступной группы лица, совершившего преступление посредством использования лиц, не подлежащих уголовной ответственности, состоит в том, что в ч. 2 ст. 33 и п. «д» ч. 1 ст. 63 УК РФ признается наличие других, помимо исполнителя, фактических участников преступления. Основанием уголовной ответственности таких исполнителей является выполнение состава преступления, предусмотренного конкретной статьей Особенной части УК РФ, посредством использования лиц, не подлежащих уголовной ответственности. Пределы уголовной ответственности посредственных причинителей, помимо санкции уголовного закона, определены также пределами предвидения ими вариантов поведения используемых лиц. Если последние отклонились от того варианта поведения, который охватывался умыслом посредственного причинителя, то имеет место своеобразный эксцесс, за который такой причинитель уголовной ответственности не несет При качественном эксцессе лицо будет нести уголовную ответственность за приготовление к соответствующему преступлению, на которое был направлен его умысел, так как отсутствует виновная и объективная связь между действиями несостоявшегося посредственного причинителя и общественно опасными действиями используемого лица. При количественном эксцессе используемое лицо отходит только от квалифицирующих обстоятельств, охватываемых умыслом такого причинителя, поэтому виновная и объективная связь между действиями этих лиц сохраняется. Это значит, что действия посредственного причинителя квалифицируются как приготовление, покушение или оконченное преступление в зависимости от того, на каком этапе завершилась общественно опасная деятельность используемого лица. Повышенная общественная опасность личности посредственного причинителя учитывается через обстоятельства, отягчающие наказание (п. «д» ч. 1 ст. 63 УК РФ). В тех случаях, когда используемым лицом является несовершеннолетний, действия посредственного причинителя квалифицируются по сово-
1 См.: Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С. 107.
куп ноет и преступлений: по ст. 150 УК РФ за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления и по статье УК РФ, которая предусматривает ответственность за преступление, совершенное посредством использования несовершеннолетнего.
Косвенное отражение в уголовном законе участников преступных групп осуществляется в нормах об укрывательстве преступлений. Примечание к ст. 316 УК РФ указывает, что укрыватель направляет усилия на сокрытие преступления, совершенного другими лицами. Такое отражение укрывательства в уголовном законе обусловлено тем, что оно не всегда является фактически совместной преступной деятельностью, так как укрыватель может действовать самостоятельно, не соединяя свои усилия с посткриминальной деятельностью лица, совершившего преступление. Например, лицо может скрывать преступление, совершенное его умершим другом, чтобы последствия преступления не сказались на судьбе близких последнего. Косвенно отражена и повышенная общественная опасность укрывателя через создание состава преступления, предусматривающего уголовную ответственность за выполняемую им функцию, так как аналогичная посткриминальная деятельность лица, совершившего преступление, несмотря на причиняемый вред правосудию, не признается законодателем преступной. Основания и пределы уголовной ответственности укрывателя являются такими же, как и у индивидуально действующего лица.
Таким образом, уголовный закон, отражая прямо или косвенно участников совместной преступной деятельности, делает это через характеристику совершаемых ими преступлений в целях создания оснований и пределов уголовной ответственности этих лиц.
Гусева Ю.,
соискательница Российского университета дружбы народов
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ СУЩНОСТЬ И ОБЪЕКТЫ ПОЛОВЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Практически никто из ученых не ставит под сомнение тезис о том, что основным объектом половых преступлений являются половая свобода и половая неприкосновенность личности, а ее безопасность — жизнь и здоровье (как физическое, так и психическое) выступают в роли дополнительных объектов этих преступлений. Во многом, эта уверенность основана на законодательной формулировке названия гл. 18 УК («Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности»). Решение этого вопроса представляется не столь однозначным по двум причинам.
Во-первых, законодательный текст часто дает повод к неоднозначной его интерпретации. Названия разделов и глав УК не всегда точно определяют родовые и видовые объекты предусмотренных в них преступлений. Некоторые законодательные формулировки вызывают неизменные нарекания. Примером этого может служить название раздела VIII УК. Из определения сферы, в которой совершаются различные преступления, нельзя сделать вывод о содержании их объектов. Также некорректно сформулировано название раздела VII УК. Вряд ли родовым объектом предусмотренных в нем преступлений является именно личность как таковая. Понятно, что о нем нужно судить по содержанию глав и входящих в них статей.
Во-вторых, анализ указанного раздела УК показывает, что родовым объектом предусмотренных в нем преступлений являются: безопасность, права и свободы человека. Это и есть та система координат, в которой должно определять содержание всех видовых объектов преступлений, относящихся к разделу VII УК.
Следуя ст. 1 Закона РФ от 5 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности», мы понимаем под безопасностью человека состояние защищенности его жизненно важных интересов как совокупности потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает его существование и возможности прогрессивного развития личности
Таким образом, в это понятие включается не только состояние физической защищенности, но и другие потребности, необходимые человеку для его самоопределения (честь, достоинство, личная свобода); позиционирования себя в обществе и государстве (конституционные права и свободы); передачи социального опыта посредством института семьи (преступления против семьи); безопасного физического и духовного развития потомства (преступления против несовершеннолетних). Полагаем, что нет никаких оснований исключать из этого логического ряда безопасность человека в его половых отношениях.
Роль полового уклада ограничивается тем, что он определяет социальную обусловленность криминализции половых деликтов, а именно — право государства вмешиваться в сферу половых отношений путем установления уголовноправовых запретов. В силу этого представляется методологически не вполне оправданным при определении видового объекта половых преступлений акцентировать внимание на половой свободе и половой неприкосновенности участников половых отношений в контексте полового уклада. Тем более — ограничивать его содержание подобной характеристикой.
1 См.: Ведомости съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 15. Ст. 769.
