CC BY
35
УДК 343.131 DOI: 10.24412/2071-6184-2022-3-36-45
ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В ОТНОШЕНИИ ОТДЕЛЬНЫХ КАТЕГОРИЙ ЛИЦ: МИНИМИЗИРОВАТЬ ЭТИЧЕСКИЕ И КОРРУПЦИОННЫЕ РИСКИ
А.В. Победкин, В.Н. Яшин
Посвящена рассмотрению особенностей производства в отношении отдельных категорий лиц в уголовном процессе в аспекте их коррупциогенности. Оценивается соответствие данных особенностей конституционному положению о равенстве всех перед законом и судом. Констатируется, что эффективность уголовного судопроизводства во многом определяется доверием населения к должностным лицам, его осуществляющим. В этой связи особенности производства в отношении указанных лиц должны обеспечивать очевидную для населения справедливость процесса и его результата. Кроме того, предоставляемые особой категории лиц преференции в уголовном процессе могут стать стимулом к стремлению занять указанные должности вместо того, чтобы стремиться к ним по призванию. Обосновывается утверждение, о том, что в действующем варианте существующие в законе особенности производства в отношении отдельных категорий лиц — положения, которым свойственна коррупционность и разлагающее влияющие на корпус правоприменителей, как следствие, утрачивается доверие к нему населения. Указывается на наличие конфликта анализируемого института с положением о равенстве всех перед законом и судом и на искусственное создание неоправданной сложности для привлечения виновных к уголовной ответственности. Особенности производства в отношении отдельных категорий лиц должны сводиться исключительно к дополнительным гарантиям, обеспечивающим эффективность процесса доказывания.
Ключевые слова: процессуальные иммунитеты, уголовное судопроизводство, равенство всех перед законом и судом, неприкосновенность, нравственные начала уголовного процесса, коррупционные риски, привилегии в уголовном процессе.
Равенство всех перед законом и судом - крупнейшее достижение философской и юридической мысли, нашедшее отражение в ряде международных документов концептуального уровня, и закрепленное в Конституции Российской Федерации (ст. 19, далее - Конституция). Не следует, однако, путать указанную формулу как философско-юридическую ценность и равенство в конкретных жизненных обстоятельствах. Во-первых, совершенно одинаковых обстоятельств попросту не существует, во-вторых, люди всегда неодинаково в них действуют, в-третьих, правореализация осуществляется людьми, а не механизмами, что также влечет особенности правоприменительных решений.
Равенство всех перед законом и судом - идея, которая, будучи нормативно закрепленной, выступает гарантией не только юридической, но нравственной. Как юридическая гарантия - она обеспечивает совершенствование правовых механизмов, препятствующих отдание предпочтение тем или иным лицам по признакам, указанным в ст. 19 Конституции. Нравственный же характер равенства всех перед законом и судом
сопряжен с идеей справедливости, которая для россиян является важнейшей духовно-нравственной ценностью [1], и этим равенством обеспечивается, в том числе, Осознание же обществом реальной справедливости - необходимое условие его стабильности, сплоченности, доверия населения к власти, должностным лицам, ее осуществляющим, а значит и к государству. Мало того, провозглашенное на конституционном уровне равенство всех перед законом и судом - стимул для конкретного человека требовать и добиваться такого равенства, а при несовершенстве механизмов, его обеспечивающих, в цивилизованном легальном порядке ставить перед компетентными органами вопрос об улучшении таких механизмов.
Сомнения населения и конкретных участников уголовного судопроизводства в реальном действии конституционного положения о равенстве всех перед законом и судом особо опасны, поскольку уголовный процесс - сфера, где властные возможности весьма велики, где и проявляется собственно характеристика государства как аппарата принуждения.
Странно, что законодатель не посчитал нужным включить это положение в число принципов уголовного судопроизводства, однако, невозможно допустить, что оно не распространяется на уголовный процесс, поскольку предусмотрено на конституционном уровне. Да даже на уровне здравого смысла вряд ли можно всерьез предположить, что законодатель допускает в процессе неравенство, например, по признаку должностного положения. Однако едва ли удастся найти в мире развитое уголовное судопроизводство, в котором не предусматривались бы особые правила производства в отношении лиц, входящих в предусмотренный законом перечень по признаку профессии, должности или участия в процедурах, позволяющих претендовать на ее занятие. Можно ли считать, что такие особенности, а они, конечно, существенно усложняют процедуру привлечения к уголовной ответственности лиц из данного перечня, укладываются в конституционное положение о равенстве всех перед законом и судом? Походят ли к таким ситуациям характеристики нравственности уголовного процесса, его справедливости.
Повышение доверия граждан к правоохранительной и судебной системе, совершенствование системы общественного контроля, механизмов участия граждан и организаций в обеспечении государственной и общественной безопасности согласно Стратегии национальной безопасности важнейшая задача, которая должна решаться в целях обеспечения государственной и общественной безопасности [1]. В.Д. Зорькин видит непременным условием нормального развития современного российского общества доверие к праву и институтам, призванным его поддерживать, убежденность в неподкупности судей и в способность государства обеспечить реальное равенство всех перед законом и судом. «Обществу, пишет В.Д. Зорькин, - ... должны быть предъявлены такие доказательства преодоления хотя бы этого типа неравенства, которое оно примет.В противном случае нас ждет окончательный криминальный разлив» [2]. В сегодняшней ситуации попыток
раскачать ситуацию в России, породить нестабильность, предпринимаемые западными странами, актуально звучат и другие слова В.Д. Зорькина: «Сейчас, когда все мы оказались в одной лодке, а точнее - на одном крейсере, надо понять и принять тот факт, что для того, чтобы в этой сложной ситуации уверенно идти вперед, а не плыть по воле бурных волн, необходима высокая степень единения нации. Такое единение может быть основано только на взаимном доверии между народом, национальным бизнесом и властью. А доверие может быть достигнуто только на основе права. Поэтому в наступающей новой реальности исключительно важно сохранить и развить те правовые начала государственной и общественной жизни, которые за тридцать лет постсоциалистического развития удалось сформировать» [3].
В сфере уголовного судопроизводства еще не удалось добиться должного уровня доверия народа. Оно растет, но неприемлемо медленно. Так, по данным Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации (далее — Уполномоченный) в 2020 году 45 % респондентов были уверены, что выносимые судами приговоры чаще несправедливые, и только 35 % полагали, приговоры справедливы [4]. В 2021 году по данным Уполномоченного эти цифры соответственно - 43 % и 29 % [5].
Особенности производства по отдельной категории уголовных дел (гл. 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, далее - УПК), на первый взгляд, яркий пример неравенства перед законом и судом, которого, исходя из выше приведенного высказывания, В.Д. Зорькин считает необходимым добиваться в первую очередь, посредством закрепления в праве. Чем же конкретно оно опасно и в чем его реальная польза? Создан ли между рисками и пользой необходимый баланс?
Сначала о рисках. Во-первых, разного рода привилегии, в том числе и в уголовном процессе, «лакомый кусочек» для потенциально нечистоплотных претендентов на особое положение. Собственно, он-то и стимулирует их к занятию определенной должности. Тогда как на службу людям нужно идти по призванию. Например, в сфере уголовного процесса, следователя, прокурора, судью трудно назвать чиновниками, ибо они осуществляют некую высокую миссию, решая человеческие судьбы. Это не служба, а служение. «Продвижение по службе, карьерный рост должны быть у того, кто готов, что называется, пахать на благо граждан, всегда и во всем следовать принципам служения людям, обществу, родной стране», - подчеркнул Президент Российской Федерации В.В. Путин [6]. Таким образом, привилегии в уголовном процессе - фактор привлечения к служению лиц, риск коррупционного поведения которых, достаточно высок.
Во-вторых, особенности производства, предусмотренные гл. 52 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), обедняют ряды профессионалов, мастеров своего дела. Ошибочна точка зрения, согласно которой вершиной юридической карьеры является должность судьи. Она была навязана России американскими партнерами в период полной
сервильности перед западными моделями жизни. Вершиной юридической карьеры следует считать профессии, в которых заняты призванные профессионалы. Очевидно, профессии, судьи, прокурора, следователя -принципиально разные. Имеются серьезные основания посомневаться, что каждый судья справится с профессией следователя, учитывая, что последняя требует серьезной физической активности, настойчивости, наступательности, сочетаемой с тактичностью; характеризуется высокой конфликтностью, напряженностью, зависимостью от административного и процессуального руководства. Это характеристики служения, чреватые стрессами и фрустрациями [7, с. 40-50]. Не следует стимулировать следователя, оперативного работника, прокурора к стремлению стать судьей исключительно по причине высокого социального и материального обеспечения, наличия гипертрофированных гарантий неприкосновенности. Напротив, должны создаваться надлежащие условия служения и для других властных участников уголовного судопроизводства.
Независимость судьи, в первую очередь, к сожалению, обеспечивается укреплением материального и социального статуса представителей судейского корпуса, а также усложнением порядка привлечения судей к различного рода ответственности. Ошибочный путь. Самая надежная гарантия независимости судьи - это его нравственные качества, не позволяющие пойти против совести [8, с. 278].
В-третьих, предложенные законодателем процедуры привлечения к уголовной ответственности лиц, указанных в ст. 447 УПК РФ, не всегда препятствуют привлечению к уголовной ответственности невиновных, а, напротив, затрудняют возможность привлечь к ответственности лицо, даже если оно виновно, или непомерно усложняют применение к нему отдельных мер процессуального принуждения. Это уже опасность утратить публичность уголовного судопроизводства, заряд под доверие народа к органам, осуществляющим уголовный процесс. Им будет весьма затруднительно объяснить, что проволочки в привлечении к ответственности лица (например, судьи) вызваны процессуальными препонами, а не желанием вступиться за честь мундира.
Например, привлечение к уголовной ответственности судьи (возбуждение в отношении него уголовного дела) осуществляется с согласия Высшей квалификационной коллегии судей. Однако органы судейского сообщества - не коллективы ученых, которые только и способны решать вопрос о том, заслуживает ли соискатель присуждения ему ученой степени. Защита членов судейского сообщества его органами не может состоять в решении процессуальных вопросов, поскольку таковые не имеют для этого необходимых процессуальных процедур, а вот соблазн заступиться за коллегу весьма велик. Равную претензию можно предъявить и к процедуре возбуждения уголовного дела в отношении судьи Конституционного Суда Российской Федерации (с согласия этого суда). В то же время для возбуждения уголовного дела в
отношении Председателя Счетной палаты Российской Федерации, его заместителя и аудиторов Счетной палаты Российской Федерации согласия указанной палаты не потребовалось. Объяснить некоторые решения законодателя по дополнительным гарантиям законности и обоснованности привлечения отдельных лиц вообще трудно. Например, от следователя, в первую очередь, и может быть больше чем от судьи, зависит судьба уголовного дела, а уголовное дело в отношении него возбуждается почти в общем порядке (руководителем следственного органа разного уровня). Невзирая на то, что около половины всех уголовных дел в стране расследуются дознавателями, они вообще не наделены гарантиями неприкосновенности.
Паллиативом «интересная» называют авторы ситуацию, при которой по возбужденному уголовному делу нельзя заключить под стражу обвиняемого (подозреваемого) судью без согласия на то его коллег [9, с. 132]. На самом деле, ситуация, как минимум, странная. Почему дезавуируется решение суда об избрании меры пресечения в отношении судьи, какое оно имеет значение, если реально заключить под стражу можно лишь с согласия соответственно Конституционного Суда Российской Федерации (далее - Конституционный Суд) или квалификационной коллегии судей? Кроме того, если судебное решение об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении судьи требует непроцессуальной (!) проверки, то логично предположить, что помимо установленный законом возможности обжалования судебного решения, дополнительные гарантии надо бы установить и для обычных граждан, ибо законодатель априори ставит под сомнение решение суда о заключении под стражу.
Законодателю следовало бы прислушаться к правовой позиции Конституционного Суда, увидев в ней не только букву, но и услышав ее дух. Ведь речь идет о том, что Конституционный Суд посчитал, что участие квалификационной коллегии судей в решении вопроса о продлении срока содержания под стражей судьи является ничем иным как вмешательством в независимую судебную деятельность, а потому и недопустимо. Логично предположить, что таким вмешательством является и исполнение решения суда о заключении судьи под стражу с согласия квалификационной коллегии.
В-четвертых, особенности производства в отношении отдельных категорий лиц без сильных натяжек никак не «втиснуть» в положение о равенстве всех перед законом. Конституционный Суд, рассматривая вопрос о соответствии Конституции порядка привлечения судьи к уголовной ответственности, полагаем обдуманно принял решение пользоваться термином «принцип равенства всех перед законом и судом», ибо объяснить исключение из принципа можно (что Конституционный Суд и сделал), а доказать, что возможны исключения из конституционного положения, убедительно получится вряд ли. Дополнительные гарантии независимости судей прямо называются Конституционным Судом «исключением из принципа равенства всех перед законом и судом»[10].
На допустимость исключения же из принципа уголовного судопроизводства - существуют разные взгляды, в том числе и возможности таких исключений [11, с. 14]. Хотя принцип равенства всех перед законом и судом в УПК РФ не отражен, теоретически допустить его наличие можно, однако, увы, из-за гл. 52 УПК, только с исключениями из него. Принять такую позицию, следовательно, допустить исключения и из других принципов. Вот тут и заложена бомба под точку зрения о возможности исключения из принципов. При таком подходе невозможно четко определиться, где исключение превращается в правило.
Гипертрофированность иммунитетов в уголовном судопроизводстве для отдельных категорий лиц осознается и на площадках высшего законодательного органа страны. Так, в одном из проектов Концепции уголовной политики (разработана Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации совместно с Центром стратегических разработок), правильно отмечено: «Вводя столь широкие иммунитеты, законодатель косвенно признает, что и в самом судопроизводстве нет законности, поэтому для отдельных категорий лиц требуются особые гарантии, тогда как для остальных граждан они совсем не обязательны» [12].
В-пятых, особенности производства по уголовным делам в отношении судей, вообще проистекают из подлежащего существенному пересмотру положения о том, что их не следует привлекать к ответственности за позицию, выраженную при осуществлении правосудия (п. 2 ст. 16 Закона от 26.06.1992 № 3132-1 (в ред. от 16.04.2022) «О статусе судей в Российской Федерации»
[13]).
Конституционный Суд уточняет: недопустимо привлечение судьи к дисциплинарной ответственности за судебную ошибку, если судья действовал в рамках судейского усмотрения и не допустил грубого нарушения при применении норм материального или процессуального права [14].
Действительно, при оценке доказательств уполномоченный правоприменитель руководствуется совестью (ст. 17 УПК РФ). Привлекать судью к ответственности за отмену или изменение приговора вышестоящим судом, вызванными различной оценкой доказательств судьей вышестоящего и нижестоящего суда, неразумно и аморально [15, с. 126]. Так же как неразумно и аморально делать это и в отношении других участников уголовного судопроизводства из числа должностных лиц, его осуществляющих, уполномоченных на оценку доказательств (заметим, что в отношении этих лиц таких оговорок почему-то нет).
Вместе с тем, далее Конституционный Суд развивает мысль: «в силу особой природы и предназначения судебной власти как института, служащего гарантией законности и верховенства права и обеспечивающего разрешение возникающих в социуме конфликтов, государство и общество должны обеспечивать такое регулирование и практику его реализации, которые исключали бы для судьи постоянный риск подвергнуться дисциплинарной
ответственности за сам факт принятия решения, не согласующегося с действующим законодательством». При этом досрочное прекращение полномочий судьи в связи с «необходимостью обеспечения стабильности судейского корпуса» как «наиболее суровая мера дисциплинарной ответственности, может иметь место в тех случаях, когда исчерпаны все иные средства воздействия на судью, ., либо, когда допущенное судьей нарушение подрывает доверие к судебной власти и не дает оснований рассчитывать на добросовестное и профессиональное выполнение им обязанностей судьи в будущем».
Поворот интересный! Поскольку судебная власть как институт служит гарантией законности и верховенства права нужно так регулировать его деятельность, чтобы судья не рисковал подвергнуться дисциплинарной ответственности за факт принятия незаконного решения! Представляется, наоборот было бы логичнее. Если уж судейский корпус и обеспечивает верховенство права, то должен опасаться принимать незаконные решения, в том числе и потому, что может быть за них наказан. Судья, несомненно, должен отдавать отчет, что он потому и пользуется таким большим объемом благ (включая гарантии независимости), что должен представлять собой образец высоконравственного и высококвалифицированного юриста.
Сам факт нарушения, действительно, не всегда основание для досрочного прекращения полномочий судьи. Такую меру следует применять в тех случаях, когда судья допускает действия, свидетельствующие о его некомпетентности или аморальности. Не исключено, что такие действия не всегда влекут серьезные последствия, могут быть купированы другими средствами, само нарушение может не считаться грубым. Действие. Свидетельствующее о некомпетентности или аморальности - основание для лишения полномочий. Например, любое умышленное нарушение - убедительное свидетельство аморальности и должно влечь самую жесткую меру дисциплинарной ответственности. Или, например, требование от государственного обвинителя принять меры к доставке в суд свидетеля для его допроса. В лучшем случае -это некомпетентность, в худшем аморальность.
Судья обязан быть компетентным, должен знать об изменениях в законодательстве Российской Федерации, о нормах международного права, включая международные конвенции и другие документы в области прав человека, систематически изучать правоприменительную практику (ч. 4, 5 ст. 11 Кодекса судейской этики [16]) [17, с. 665; 18, с. 42-50].
И, наконец, плюсы. Особый порядок привлечения к уголовной ответственности отдельных категорий граждан, видимо, необходим.
Конституционный Суд объясняет это тем, что общество и государство, предъявляя к судье высокие требования, вправе и обязаны обеспечить ему дополнительные гарантии надлежащего осуществления деятельности по отправлению правосудия [10].
Однако эти гарантии не должны состоять в усложнении процедуры элементами, допускающими необъективность, нарочито усложняющими процедуру, ставящими под сомнение судебные решения, вызывающими непонимание и отторжение у населения.
Учитывая существо рисков, вызывающих необходимость дополнительных гарантий должностным лицам, выполняющим публичные функции (а они заключаются в привлечении к уголовной ответственности в качестве мести за принимаемые процессуальные решения или обусловлены стремлением повлиять на них угрозами возбуждения уголовного дела, привлечения к ответственности), указанные дополнительные гарантии должны сводиться к сфере доказывания за счет расширения его предмета, предоставлению дополнительных возможностей для защиты, обеспечению высокой квалификации следователей и т.д. В частности, в ходе производства должно быть выяснено не обусловлено ли уголовное преследование местью за добросовестное выполнение должностных обязанностей; предусмотрено обязательное участие защитника, увеличенные сроки проверки сообщения о преступлении, производство предварительного расследования только в форме предварительного следствия (сегодня в отношении отдельных категорий лиц допускается производство дознания следователями Следственного комитета Российской Федерации); рассмотрение уголовного дела в отношении данной категории лиц, по существу Верховным Судом РФ (который в настоящее время полностью устранился от рассмотрения уголовного дела по первой инстанции) [19, с. 65; 20, с. 234] и т.д.
Сегодня особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц чреваты серьезными рисками нравственного и коррупционного характера.
Список литературы
1. Указ Президента Российской Федерации от 02.07.2021 № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // Официальный интернет-портал правовой информации. http: pravo.gov.ru, 03.07.2021 (дата обращения 05.09.2022).
2. Зорькин В. Необходима осторожность // Российская газета. 2010. 16 апреля.
3. Зорькин В.Д. Право России: альтернативы и риски в условиях глобального кризиса // URL: https://rg.ru/2022/06/29/pravo-rossii-alternativy-i-riski-v-usloviiah-globalnogo-krizisa.html?ysclid=l69lkvautr749994525 (дата обращения: 03.09.2022).
4. Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2020 год // URL: https://ombudsmanrf.org/content/doclad2020. (дата обращения: 03.09.2022).
5. Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2021 год // URL: http://old.ombudsmanrf.or g/ombudsman/document/ezhegodnye doklady (дата обращения: 03.09.2022).
6. Замахина Т. Трамплин для лучших (Владимир Путин пообщался с победителями конкурса управленцев «Лидеры России» // Российская газета. 2020. 9 сентября.
7. Котов Д.П., Шиханцов Г.Г. Психология следователя. Воронеж, 1977.
134 с.
8. Кокорев Л.Д. Кодекс чести ...для судьи // Проблемы теории и практики уголовного процесса: история и современность / Под ред. В.А. Панюшкина. Воронеж: Изд- во Воронеж. гос. ун-та. 2006. С. 277-284.
9. Александрова Л.А. Публичность как основание уголовно -процессуального права. М.: Юрлитинформ, 2007. 138 с.
10. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 07.03.1996 № 6-П «По делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 16 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» в связи с жалобами граждан Р.И. Мухаметшина и А.В. Барабаша» // Собрание законодательства РФ. 1996. № 14. Ст. 1549
11. Безруков С.С. Принципы уголовного процесса: дис. ...докт. юрид. наук. М.: ВНИИ МВД России, 2016. 312 с.
12. Парламентские слушания «Уголовная политика - дорожная карта (2017-2025 годы)» // URL: http://council.gov.ru/events/news/79098/ (дата обращения: 31.08.2022).
13. КонсультантПлюс. Профиль: Юрист [электрон. периодич. изд.] Москва : Консультант Плюс, 2022. Загл. с титул. экрана (дата обращения: 03.09.2022).
14. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20.07.2011 № 190-П «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 3, пункта 1 статьи 8 и пункта 1 статьи 121 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» и статей 19, 21 и 22 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданки А.В. Матюшенко» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 31. Ст. 4809.
15. Победкин А.В. Особенности уголовного судопроизводства в отношении отдельных категорий лиц как коррупционный фактор // Защитник закона: научно-методический журнал. Ереван: Государственная некоммерческая организация «Образовательный комплекс полиции Республики Армения». 2021. № 12. С. 120-130.
16. Кодекс судейской этики (утв. VIII Всероссийским съездом судей 19.12.2012) (ред. от 08.12.2016) // КонсультантПлюс. Профиль: Юрист [электрон. периодич. изд.] Москва: Консультант Плюс, 2022. Загл. с титул. экрана (дата обращения: 30.08.2022).
17. Галустьян О.А. О некоторых мерах обеспечения законности в уголовном судопроизводстве // Вестник Московского университета МВД России. 2012. № 2. С. 64-67.
18. Коврига З.Ф. Нравственно-правовая ответственность судьи за нарушения закона при осуществлении правосудия // Проблемы судебной реформы: Юридические записки Воронежского государственного университета. 1994. С. 42-50.
19. Красильников А.В. Генезис института производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц в современном уголовно -процессуальном законодательстве Российской Федерации // Труды Академии управления МВД России. 2022. № 2 (62). С. 63-73.
20. Победкин А.В. Уголовный процесс: состояние вне права: монография. М.: Юрлитинформ, 2013. 243 с.
Победкин Александр Викторович, д-р юрид. наук, проф., начальник кафедры, apobedkin71@mail. ru, Россия, Москва, Академия управления МВД России,
Яшин Василий Николаевич, канд. юрид. наук, доц., зав. кафедрой, 6021111@inbox.ru, Россия, Тула, Тульский институт (филиал) ФГБОУ ВО «Всероссийский государственный университет юстиции (РПА Минюста России)»
FEA TURES OF CRIMINAL PROCEEDINGS INRELA TION TO CERTAIN CA TEGORIES OF PERSONS: TO MINIMIZE ETHICAL AND CORRUPTION RISKS A. V. Pobedkin, V.N. Yashin
The article is devoted to the consideration of the peculiarities of proceedings against certain categories of persons in criminal proceedings in the aspect of their corruption. The article assesses the compliance of these features with the constitutional provision on equality of all before the law and the court. It is stated that the effectiveness of criminal proceedings is largely determined by the public's trust in the officials who carry it out. In this regard, the specifics of the proceedings against these persons should ensure that the fairness of the process and its result is obvious to the public. In addition, preferences granted to a special category of persons in criminal proceedings may become an incentive to seek these positions instead of striving for them by vocation. The article substantiates the statement that in the current version, the existing features of the law in relation to certain categories of persons are provisions that are characterized by corruption and have a corrupting effect on the body of law enforcement officers. As a result, the public's trust in him is being lost. It is pointed out that there is a conflict between the analyzed institution and the provision on equality of all before the law and the court and the artificial creation of unjustified complexity to bring the perpetrators to criminal responsibility. The specifics of the proceedings in relation to certain categories of persons should be reduced exclusively to additional guarantees that ensure the effectiveness of the proof process.
Key words: procedural immunities, criminal proceedings, equality of all before the law and the court, inviolability, moral principles of criminal proceedings, peculiarities of proceedings against certain categories ofpersons, corruption risks, privileges in criminal proceedings.
Pobedkin Alexander Viktorovich, Doctor of Law Scie., prof., Head of the Department, apobedkin71@mail. ru, Russia, Moscow, Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia,
Yashin Vasily Nikolaevich, Cand. of LawSci., Ass. Рrof., Head of the Department, 6021111@inbox. ru, Russia, Tula, Tula Institute (branch) of the All-Russian State University of Justice (RLA of the Ministry of Justice of Russia)
