CC BY
43
о чем совершенно справедливо свидетельствуют санкции статей, все же необходимо осознавать гиперопасность для общества совокупной коррупционной преступности. Основу предупреждения преступлений, совершаемых должностными лицами, составляет гл. 30 «Преступления против государственной власти, государственной службы и службы в органах местного самоуправления». И вряд ли стоит критиковать законодателя, который оставил специальные виды должностных преступлений за пределами этой главы. Повышенная распространенность и латент- ¡ ность злоупотреблений должностных лиц наряду с чрезмерно общим характером j уголовно-правового запрета (ст. 285 УК РФ) оправдывают конкретизацию преда- j тельств чиновниками интересов службы в различных областях общественных от- i ношений. Системный подход создает предпосылки для толкования признаков об- ¡ щих и специальных должностных преступлений, решения проблем квалификации ; и в конечном итоге позволит повысить эффективность противодействия коррупции.
i !
i
И. О. ТКАЧЁВ*
I
ОСОБЕННОСТИ СУБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ I
СОСТАВА УБИЙСТВА ДВУХ ИЛИ БОЛЕЕ ЛИД (п. «А» ч. 2 ст. 105 УК РФ)
Несмотря на стабильность законодательных формулировок, многие из которых за последние десятилетия не претерпели существенных изменений, вопросы уголовной ответственности за убийство достаточно широко обсуждаются на страницах юридической литературы. Только в период действия Уголовного кодекса РФ 1996 г. вышло около десяти фундаментальных исследований, посвященных указанной тематике, отдельные аспекты которой также находят подробное освещение на страницах периодической печати. С нашей точки зрения, столь пристальное внимание научной общественности к проблемам уголовно-правовой оценки умышленного причинения смерти не случайно. Как справедливо отмечает профессор В. С. Комиссаров, это обусловлено повышенной опасностью посягательств на жизнь человека, их относительной распространенностью и трудностями юридической квалификации1.
Судебно-следственная практика показывает, что значительные трудности возникают при квалификации действий виновного, если в их результате смерть умышленно причинена двум или более лицам. В настоящее время ответственность за данный вид убийства предусмотрена п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. На первый взгляд, основанием для существенного повышения ответственности в таком случае является наличие двух потерпевших, каждому из которых смерть причинена с умышленной формой вины. Однако такой подход излишне упрощал бы конструкцию состава убийства двух или более лиц. По нашему мнению, количественные характеристики потерпевшего при совершении данного преступления непременно должны быть
* Аспирант УрГЮА.
1 Цит. по: Борзенков Г. Н. Квалификация преступлений против жизни и здоровья. М., 2005. С. 3.
детерминированы особым предметным содержанием умысла виновного. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ о судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) от 27 января 1999 г. № 1 говорится: «...по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ следует квалифицировать убийство двух и более лиц, если действия виновного охватывались единым умыслом и были совершены, как правило, одновременно»2.
Таким образом, существенный признак анализируемого вида убийства - единый умысел виновного на причинение смерти двум или более потерпевшим. Однако что понимать под таким умыслом, высшая судебная инстанция не указала. В доктрине проблема единства умысла традиционно рассматривается через призму мотивов поведения виновного. Иными словами, ключевое значение придается решению вопроса, должны ли все жертвы лишаться жизни по одинаковым мотивам или мотивы причинения смерти разным лицам могут не совпадать. Можно констатировать, что на сегодняшний день на этот счет сложились три позиции. Так, согласно JI. А. Андреевой, для квалификации содеянного по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ необходимо, чтобы все жертвы были лишены жизни по одним и тем же мотивам3. По мнению С. В. Бородина и А. Н. Попова, если имело место одновременное лишение жизни нескольких лиц, то мотивы, которыми руководствовался виновный, могут быть различными4. С точки зрения Т. В. Кондрашовой, мотивы могут быть различными даже при разновременном лишении жизни нескольких потерпевших5.
Нам представляется, что при решении вопроса о наличии в действиях виновного единого умысла следует исходить из той цели, которую он преследовал, причиняя смерть нескольким лицам. При этом мы основываемся на понимании убийства как своеобразного способа разрешения социальных противоречий. Всякий поведенческий акт человека, совершенный под контролем его воли и сознания, в том числе тот, который составляет уголовно наказуемое деяние, мотивирован и целенаправлен, независимо от отражения таких мотивов и целей в тексте уголовного закона. Однако мотивы и цели не возникают в сознании виновного стихийно, из ничего. Они всегда детерминированы социальной средой. Возникшие в ней противоречия, которые могут принимать как межличностный, так и надличностный характер (например, при противопоставлении своей системы ценностей общепринятым нормам морали и нравственности), обусловливают социальный конфликт. В связи с этим в сознании человека формируется мысленный образ того результата, который приведет его к разрешению возникшего конфликта и социальных противоречий. Такой мысленный образ и есть цель его поведения. С учетом присущих ему интеллектуально-волевых качеств и окружающей обстановки субъект совершает те или иные действия, направленные на достижение сформировавшейся в его сознании цели. Движущие силы, лежащие в основе таких действий, получили название мотивов. Категория мотива употребима только применительно к конкретному поведенческому акту.
2 Бюл. Верховного Суда РФ. 1999. № 3. С. 4.
3 Андреева Л А. Квалификация убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. СПб., 1998. С. 4.
4 Бородин С. В. Преступления против ясизни. М., 1999. С. 97; Попов А. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. С. 35.
5 Кондрашова Т. В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности. Екатеринбург, 1999. С. 53-54.
Указанное выше в полной мере относится и к характеристике процесса формирования умысла на совершение преступления. Преступный результат может быть как непосредственной целью действий виновного (прямой умысел), так и иметь сопутствующий характер (косвенный умысел).
Таким образом, мотив - категория, зависимая от цели, поскольку там, где нет цели, не может быть никаких действий, направленных на ее достижение, а следовательно, не может быть и мотивов. В связи с этим категорию единого умысла методологически более верно рассматривать с точки зрения не мотивов, а целей поведения виновного. Следует отметить, что такой подход уже был известен практике. Так, раскрывая понятие продолжаемого преступления, Пленум Верховного Суда СССР в 1929 г. указал, что под ним следует понимать «преступления, складывающиеся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление»6. Очевидно, что в данном случае также дается характеристика содержания единого умысла виновного при совершении продолжаемого преступления, характер которого может носить и убийство двух или более лиц.
Мы полагаем, что о едином умысле при совершении убийства двух или более лиц (независимо от того носило ли оно характер продолжаемого деяния или все жертвы были лишены жизни одномоментно) свидетельствует единая (общая) цель его действий, следствием которых стало причинение преступного результата. При этом мы различаем конечную и промежуточную цели. Поскольку п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ предусматривает ответственность за совершение единого преступления, то должна быть одна единая конечная цель или несколько конечных целей (например, при лишении жизни кредиторов у виновного две цели - избежать возврата долга и расквитаться с обидчиками).
В иных случаях имеют место несколько преступлений, объединенных обшим субъектом может быть, местом и временем. Принципиально важно, что в подобных случаях умысел на лишение жизни каждого из потерпевших формируется самостоятельно (часто со значительным разрывом во времени), причинением смерти каждому из них достигается своя конечная цель, поскольку в основе формирования умысла виновного лежат разные социальные конфликты. Именно это обстоятельство исключает возможность оценивать содеянное по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Часто лишение жизни всех потерпевших непосредственно направлено на достижение конечной цели (например, убийство всех сокредиторов). В таком случае все эпизоды единого преступления совершаются по одинаковым мотивам, что представляет собой наиболее типичный пример убийства двух и более лиц. Однако вменение п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ не исключено и тогда, когда конечная цель достигается лишением жизни только одного из потерпевших. В таких ситуациях путем причинения смерти иным лицам достигается лишь промежуточная цель, заключающаяся в устранении препятствий в реализации преступного замысла. Иными
6 Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям: Постановление Пленума Верховного Суда ССССР от 4 марта 1929 г. // Сб. постановлений Верховных судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. М., 2000. С. 6.
словами, лишение жизни одной из жертв облегчает здесь совершение последующего или одновременного убийства. Причинение смерти такой жертве не имеет для виновного самостоятельного значения, поскольку не направлено на разрешение самостоятельного социального конфликта, не преследует самостоятельную конечную цель. Умысел на убийство такого лица в данном случае формируется только в связи с причинением смерти другому потерпевшему ради достижения единой конечной цели.
Совершая какое-либо умышленное преступление (в том числе убийство), лицо почти всегда принимает меры к его сокрытию. Можно сказать, что сокрытие содеянного является имманентной составляющей преступного умысла, поскольку не преследует самостоятельной цели. Иногда это оказывается возможно только путем убийства свидетелей происшедшего. В таких случаях (если скрываемое преступление - убийство), по нашему мнению, также подлежит применению п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
В описанных ситуациях, когда одно из убийств совершается с целью облегчить последующее лишение жизни другого лица или для его сокрытия, виновный причиняет смерть потерпевшим по различным мотивам. Но такие мотивы всегда взаи-мосвязанны общей (единой) конечной целью. Вместе с тем действия виновного в приведенных ситуациях требуют квалификации по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку описанные нами промежуточные цели были учтены законодателем при конструировании состава убийства.
Таким образом, признак единства умысла накладывает отпечаток на предметное содержание вины при совершении рассматриваемого преступления. В данном случае виновный осознает, что его действия направлены на достижение определенной конечной цели, создают опасность для жизни нескольких лиц', предвидит неизбежность или реальную возможность наступления их смерти и желает или сознательно допускает (относится безразлично, надеется на случайное предотвращение) наступление таких последствий.
Из этого очевидно, что признак единства умысла характеризует интеллектуальный его момент, поскольку сама по себе цель действий виновного находится за рамками п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. В то же время одно только осознание опасности для жизни нескольких лиц и предвидение их гибели еще не свидетельствует о наличии в действиях виновного состава убийства двух или более лиц.
