CC BY
173
ОСОБЕННОСТИ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ ЛЯПИНСКИХ КОМИ-ЗЫРЯН
Н. А. Повод
The article is devoted to the problems of settling in the middle of the XIX century on the river Lyapin the group of izhemtsy-reindeer breeders characteristic of elements of their husbandry, material and spiritual culture. It is given a comparative analysis of traditional culture elements connected with nomadic way of life and settled life.
Население бассейна р. Ляпин Березовского района Ханты-Мансийского автономного округа Тюменской области представляет собой сложный этнический конгломерат. Здесь в тесном соседстве проживают манси, ненцы, русские, ханты, коми-зыряне и отдельные представители многих других национальностей. В результате длительного совместного проживания на одной территории в одинаковых природно-климатических и социально-экономических условиях и постоянного взаимодействия у местного разноэтничного населения появилось много общих черт в материальной культуре. Культурно-бытовые контакты имели благоприятное значение как для мигрантов, которые переняли ценный опыт в области материальной культуры у более адаптированных к местным условиям аборигенов, так и для последних, получивших определенный толчок для дальнейшего социально-экономического развития.
Коми-зыряне представляют достаточно обособленную группу населения этого региона, сохраняют диалект родного языка, бытовой уклад и специфические формы национальной культуры, обогатив ее заимствованиями из местной материальной культуры. Планомерное этнографическое исследование Тюменского севера ведется уже многие годы, однако изучению ляпин-ских коми-зырян до сих пор уделялось меньше внимания, чем другим этническим группам, населяющим данный регион. В своей статье мы постараем-ся отразить состояние культуры ля-пинских коми-зырян на основе материалов экспедиции Тюменского областного краеведческого музея, работавшей в Березовском районе летом 1991 г. (поселки Саранпауль, Щекурья, Ясунт).
Коми-зыряне — коренной народ Севера (основное место расселения — Республика Коми); по данным Всесоюзной переписи населения 1989 г., их численность составляла 147 269 человек; коми-зырянский язык относится к пермской подгруппе финно-угорских языков. Среди коми-зырян особо выделяется группа оленеводов, которая носит название коми-ижемцев (от р. Иж-ма, где в XIX в. находился их основной ареал). Этническая группа коми-ижемцев формировалась на протяжении второй половины XVI — начала XIX вв. в восточной части Большеземель-ской тундры. Причиной их обособленности от остальных групп коми с середины XVIII в. стало преобладание в хозяйстве оленеводства, которое они переняли от большеземельских ненцев. В настоящее время коми-ижемцы живут в Ненецком автономном округе Архангельской области, в Мурманской области, Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском автономных округах Тюменской области; их численность более 15 тыс. человек, в том числе оленеводов около 7-8 тыс. В Тюменской области, по данным Всесоюзной переписи населения, коми-зырян в целом — 11 тыс. человек, из них в Ямало-Ненецком автономном округе — 5746, в Ханты-Мансийском — 3436 человек, основная территория проживания — в Шурышкарском и Березовском районах в ареалах хантов, манси, ненцев и русских старожилов Тюменского севера.
Коми-зыряне севера Тюменской области являются в основном потомками кочующих ижем-цев-оленеводов; сохранившийся северный диалект коми языка они дополнили заимствованиями из русского и частично из ненецкого (термины, связанные с оленеводством); они сознают свою обособленность от других групп коми-зырян. В статье мы будем использовать для обозначения изучаемого народа этнонимы коми-зыряне и коми-ижемцы, имея в виду ижемскую группу коми-зырян.
Принято считать, что активное переселение коми-зырян через Уральские горы на север Западной Сибири началось с XVII в. Но по последним археологическим материалам переселения предков современных коми-зырян можно датировать началом II тыс. н. э. [Пархимович, 1986, с. 122]. Они знали территории Зауралья, контактировали с местным населением, по необходимости служили проводниками у русских [Миллер, 1937, с. 202]. Вероятные причины переселения коми за Урал следующие. Во-первых, существовали внутренние факторы — увеличение плот-
ности населения, поголовья оленей в стаде, укрепление товарно-денежных отношений с русскими и переориентация охоты на добычу пушнины, — обусловливающие необходимость освоения новых территорий. Однако этого было недостаточно, чтобы вызвать массовое переселение. Другим побудительным моментом могли стать внешние факторы — христианизация коми-зырян (Х!У в.) и миграция русского крестьянства на восток и дальше, в Сибирь, проходившая через земли коми-зырян.
I
(Я*
Рис.1. Общий вид дер. Щекурьи Саранпаульского сельсовета.
Активные миграционные процессы коми-ижемцев относятся к началу XIX в. Н. В. Филатова выделяет две основные причины переселения [Филатова, 1994]. Во-первых, товарно-денежное ведение хозяйства постоянно требовало увеличения поголовья оленей и поисков пастбищ, поэтому ижемские оленеводы стали продвигаться со своими стадами на восток, на Урал, и на запад, в Тиманскую тундру. Кроме того, наряду с оленеводством коми-ижемцы активно занимались торговлей; необходимость развития торговых операций стала вторым мотивом миграции. В Ляпинской волости приток кочующих ижемцев усилился в результате деятельности "коммерции советника" известного предпринимателя А. М. Сибирякова, который получил в 1886 г. "Высочайшее разрешение" на соединение судоходных пунктов Обского и Печорского речных бассейнов [Ямал..., 1995, с. 141]. Коми-зыряне приняли активное участие в его торговых операциях между Печорой и Обью; торговали мукой, рыбой, бытовой утварью, оленьим мясом и пр.
Постоянные поселения коми-ижемцев за Уралом стали возникать в первой половине XIX в. В 40-х гг. основана дер. Саранпауль, это название раньше звучало как "Саран-Паул" (в переводе с мансийского букв. "зы-рянский поселок"). Основной наплыв ижемских коми на территорию Березовского района относится к последней четверти XIX в. К началу XX в. здесь было уже три деревни, заселенные коми-ижемцами: Саранпауль, Сибирская пристань и Щекурья, в которых насчитывалось 582 коми-зырянина [Филатова, 1994, с. 97]. Ижемцы жили и в других пунктах Березовского района: в Сартынье, Няксимволе, Подгорном, а также в самом Березове. Всего в середине 1920-х гг. в населенных пунктах Березовского района общая численность зырян составляла 1140 человек [Там же]. По сведениям, которые приводит А. А. Дунин-Горкавич, заселение этих пунктов проводилось с согласия местных инородцев, причем "за дозволение поселиться уплачено инородцам по 25 рублей с каждого домохозяина и платится ежегодный оброк
за право жительства, независимо от платежей за пользование лугами, пастбищами и рыболовными местами" [Дунин-Горкавич, 1904, с. 124].
В отличие от "инородцев" и русского населения, коми-зыряне не были "приписаны" к местам фактического проживания и не "водворены". т. е. не наделены угодьями [Ямал..., 1995, с. 115]. Но это не мешало им развивать хозяйство, вести активную торговлю и укреплять позиции своей диаспоры. При этом они пытались отстоять свои права и привилегии, неоднократно делая попытки "приписаться" к месту проживания, но эти проблемы местной администрацией не решались.
Революционные процессы внесли существенные изменения в жизнь аборигенного населения, не оставшегося в стороне от затянувшейся гражданской войны [Очерки..., 1994, с. 166-167], а после установления советской власти вынужденного подчинить ее местным органам свою хозяйственную деятельность. В 1923 г. вся заготовка рыбы была передана Рыбтресту и кооперации, частный вылов запрещен [Там же, с. 183]. Стали создаваться рыболовецкие артели, в которые входили и предприимчивые коми-ижемцы: сначала в Саранпауле и Щекурье, затем — в мансийских поселках Ясунт и Манья. В артелях использовали орудия пассивного лова — традиционные хантыйские запоры, морды, появившиеся позднее самоловы, а также неводы и сети. Объединенные усилия артельщиков позволяли при активном вылове использовать невод значительной длины, требующий большого количества рабочих рук и определенного числа лодок. К 1926 г. среди членов кооперативов в Березовском и Обдорском районах насчитывалось 24 % манси, 14% хантов и 3 % ненцев, преобладали русские и коми [Там же, с. 184]. Потребкооперация раздавала населению в кредит продовольствие, получая взамен пушнину, оленину, рыбу. Артельщики добывали много рыбы, однако после революции старые формы торговли и переработки рыбы были разрушены, а потребительская кооперация не смогла набрать широкого размаха.
Результатом коллективизации стало создание в начале 1930-х гг. оленеводческого совхоза "Саранпаульский". Вступавшие сдавали своих оленей в колхоз, многие животные после этого погибали от недостатка ухода. Объединение личных стад привело к некоторому сокращению поголовья.
С большим воодушевлением местные жители вспоминают послевоенные годы, когда в каждой деревне наблюдался подъем хозяйственной жизни. Она имела относительно стабильный и автономный характер. Развивалось несколько отраслей животноводства; в оленеводстве осуществлялся постоянный ветеринарный надзор, что способствовало сокращению эпидемий; появилось звероводство; функционировали молочные фермы с небольшими перерабатывающими заводами, на которых работницы делали масло, "сбивая его прямо руками". Крепли и развивались ляпинские деревни. Но в 1950-х гг. в стране стал проводиться эксперимент по укрупнению колхозов, и под административным давлением все мелкие хозяйства были объединены в один большой колхоз "Саранпаульский". Это имело катастрофические последствия для мелких поселков. При объединении скотоводческие фермы, клеточные зверофермы с лисами из Щеку-рьи и Ясунта перевозили в Саранпауль, туда же переводили конторы и магазины. Ликвидировались рабочие места, люди семьями переезжали в центральный поселок, перевозили свои дома. В 1991 г. в близлежащих от Саранпауля поселках не было своего производства, отсутствовала сфера услуг.
В настоящее время основное направление экономики совхоза — оленеводство. Жители поселка также держат оленей, но в небольшом количестве — до 50 голов, их выпасают вместе с совхозным стадом. К началу 1990-х гг. в поселке имелись аэропорт, почта, магазины, больница, средняя школа, клеточная звероферма, на которой выращивают черно-бурых лис, две пилорамы и др. Здесь размещаются Уральская геологоразведочная и Сосьвинская экспедиции, добывающие хрусталь и золото в Уральских горах.
По данным похозяйственных книг, на 21 июня 1991 г. на территории Саранпаульского сельсовета проживало 5000 человек, из них коми — 1060. Поселок Саранпауль — центральная усадьба совхоза "Саранпаульский", выполняет функции административного, хозяйственного и торгового центра. Поселок вытянут вдоль р. Ляпин; планировка в основном уличная двусторонняя, с расположением домов фасадами на улицу. В поселке выделяется несколько частей, границы которых проходят по ручьям и притокам Ляпина. Дома большей частью одноэтажные, на высоком фундаменте, так как местность болотистая, с близким расположением грунтовых вод. Имеется несколько типовых двухэтажных благоустроенных домов на несколько квартир (из совхозных построек последних лет). В поселке много новостроек и перестраивающихся домов.
Дер. Щекурья (название происходит от р. Щекурьи, где водится много щекура) входит в состав Саранпаульского сельсовета, расположена на высоком берегу Щекурьи в 5 км от Саран-пауля, отделена от него р. Ятрия и хвойным лесом. В деревне насчитывается около 40 дворов, уличная планировка трехрядная, дома не ориентированы (рис. 1). Имеется здание церкви, срубное, деревянное, планировка "кораблем": притвор, храм, алтарь; притвор с храмом соединялись трапезной. Церковь носила название Святого Богоявления. В начале 1930-х гг. ее закрыли, растащили колокола, церковные книги, одежды. Внутренняя планировка церкви была нарушена: уничтожены перегородки, убран балкон. Теперь у здания четырехскатная крыша, крытая шифером; сохранилась часть старой обшивки с резьбой. Еще в период коллективизации в помещении церкви устроили клуб, который существует здесь до сих пор.
Традиционные дома коми-зырян двух- и трехкамерные, в том числе пяти- и шестистенки. Строятся на высоком фундаменте, с глухим крыльцом на ряжах. В усадьбе имеется много надворных построек: срубное здание для скота — стайка с высоким сеновалом, дровяники, баня, сарай, а также большой огород с полем для посадки картофеля и площадью для покоса. Усадьбы огораживаются невысоким забором — штакетником или просто горизонтальными жердями, закрепленными в пазах столбов.
Коми-зыряне заняты в современном производстве и сфере услуг, но в их хозяйстве присутствуют и традиционные виды деятельности, среди которых преобладает оленеводство. Коми-зыряне работают в совхозе пастухами и вместе с семьями перекочевывают с оленьими стадами. В быту коми сохранились черты традиционной материальной культуры, приспособленной к кочевому образу жизни. Коми-ижемцы заимствовали у ненцев не только основные составляющие оленеводческой культуры и хозяйственного цикла, но и все элементы, связанные с кочевым бытом: транспорт, жилище, одежду, утварь и пр. В ненецкие приемы оленеводства коми-ижемцы внесли ряд существенных дополнений и технологических улучшений, которые позволили повысить его продуктивность: это круглосуточное окарауливание оленей, перекочевка на север после (а не во время) таяния снегов, увеличение размеров стада, забой оленей ранней осенью, целенаправленная селекционная работа, ориентированная на получение мяса и шкуры, а также транспортная специализация [Жеребцов, 1982, с. 165-166; Филатова, 1994, с. 96].
Система разведения оленей была отработана до мелочей. Животные круглый год содержались на подножном корму, зимой питались ягелем, летом — травой, осенью еще и грибами. В прошлом подкорм оленей не производился, а в настоящее время их прикармливают комбикормом; самым слабым и маленьким, а также ездовым животным дают рыбный и мясной бульон, рыбу. Коми-ижемцы осуществляли круглосуточный присмотр за стадом. В его охране пастухам обычно помогают пять или шесть собак, они не дают оленям уходить далеко. С этой целью использовались также колодки, цеплявшиеся к нашейнику оленя и таким образом мешавшие при ходьбе. Основным орудием труда пастухов служил аркан (тынзян), который плели из четырех полос оленьей кожи; аркан затягивался с помощью костяного блока с двумя отверстиями, через одно из них свободно проходила петля. Необходимым атрибутом оленевода был пояс тасм, который обычно делали из сыромятной кожи, украшали различными бляшками из металла, подвешивали к нему медвежий клык (считалось, что он предохраняет от болей в пояснице). К поясу могли крепиться ножны с ножами, изготовленные из рога оленя либо сшитые из той же кожи, точильный камень в футляре (точильные камни приносили с Уральских гор). В качестве специального снаряжения для мужчин также шились сумки из оленьего меха, куда складывали запас пороха, патронов.
В течение года оленеводы со стадами совершали сезонные перекочевки. На лето стада с пастбищ у Саранпауля переходили через Уральские горы. Переход начинался в мае, когда снег почти стаивал, и занимал обычно один день. Пастухи шли вместе с оленями по ягелю и сохранившейся прошлогодней траве, при этом при каслании постоянно меняли пастбища для сохранения ягеля. По словам информаторов, Уральские горы переходили у вершин Халмерью, По-рью, Народа, у речки Щугор, у перевала Силамью. В горах для оленей устраивали кораль: сдвигали камни, чтобы образовались углубления, в них вставляли бревна и для устойчивости закрепляли камнями, к бревнам гвоздями приколачивали жерди. Когда кораль устраивали в долине, то сооружали отдельные камеры, где можно было забивать оленей, делать прививки, тамги (метки). У каждого оленевода был свой личный знак, его обычно ставили на ушах у оленя. Чтобы олени меньше страдали от комаров и оводов, пастухи летом устраивали навесы-сараи на столбах, крытые жердями, возле них разводили дымокуры. В таких сараях олени ночевали, а днем уходили в болота, где их обдувало ветром.
Стадо состояло из племенных самцов (кэр), кастрированных ездовых быков, важенок и телят разных возрастов (теля, теленок-самец — хорателя). В качестве упряжных животных использовали только быков и важенок, которые не могут носить телят, центральный олень у коми назывался третьяк. Ездовых оленей обязательно кастрировали, чтобы они не отвлекались на важенок. Приучение к упряжке было трудоемким процессом, для этого молодых и необъезженных быков ставили в упряжку с опытными. Олени могли увезти в упряжке до 500 кг. Летом они переходили в день 15-20, а зимой — 30-40 км. Чтобы остановить оленя, натягивали вожжи, а хорей (шест длиной до 4 м) убирали в сторону. В караване (аргише) спереди и сзади ехали мужчины, а женщины с детьми и вещами — в центре.
Основные этапы оленеводческого цикла — это случка оленей (сентябрь — октябрь) и отел важенок (конец весны). Во время отела важно, чтобы при стаде было не меньше двух пастухов. Стадо обычно останавливали. Самкам при родах, как правило, не помогали, только в крайних случаях пастухи вытягивали олененка. В настоящее время по осени, когда телята подрастают, им делают прививки от некоторых болезней. Частью оленеводческого цикла является и забой оленей, который производился круглый год, но основное количество животных забивали в конце осени. Забой осуществлялся пастухами в камерах: оленю перебивали шею острым ножом типа шила, второй удар приходился в сердце. После забоя сначала снимали шкуру, потом вытаскивали кишки, печень и почки, затем вспарывали грудь и доставали сердце с легкими и горло. Таким образом, олень служил транспортным средством, в различных целях использовалась оленья шкура, в пищу употреблялось его мясо и очень калорийное молоко, которым иногда поили маленьких детей.
Оленеводство было главным, но не единственным традиционным занятием коми-зырян. Рыболовство, охота и собирательство также имели важное значение в их хозяйстве, хотя и носили сезонный характер. Рыболовство у коми-зырян было распространено в основном летом. Известен запорный способ, когда перегораживали речку и ставили в отверстие ловушку гымгу. Зимой чаще использовались переметы (для щуки и налима) или плетеные ловушки типа морды. Летом и зимой рыбу могли ловить просто на удочку. Многие формы рыболовства коми-ижемцы переняли от хантов, неслучайно в языке коми появился ряд хантыйских заимствований, связанных с этим видом деятельности [Филатова, 1994, с. 98].
Те коми-зыряне, которые уходили вместе с оленьим стадом, использовали в качестве жилища чум; зимой каркас покрывали оленьими шкурами, летом — берестяными полотнищами. На чум обычно шло семь берестяных полотнищ: пять снизу и два сверху. Полотнища для чума у коми называются едум. В последние десятилетия вместо берестяных полотнищ используют брезент либо ставят большие брезентовые палатки. Для очага в чуме делали нору — прямоугольную яму в центре, в ней разводили огонь. По бокам устанавливали березовые колья с развилками, на них клали жердь, на которую подвешивался чайник или котел. В качестве кухонного стола мог использоваться деревянный ящик прямоугольной формы (высотой до 30 см) с дверкой на задвижке и большой столешницей. В ящик складывали кухонную утварь. Ее хранили также в деревянных ящиках с откидной крышкой (типа чемоданов), которые внутри были разделены на несколько отсеков — для кружек, чашек, ложек и пр. Утварь для чума делали мужчины, вилки вырезали из рога (кости) оленя, чашки, ложки и черпаки вытачивали из дерева либо из нароста на березе (капа). Сверху деревянную посуду обмазывали маслом и коптили. Береза считалась "чистым" деревом, в отличие от ели и сосны, так как не выделяет смолы. Из бересты также делали туеса, используя сколотень с березового обрубка для стенок, дно и крышка у туесов были деревянные. Берестяные стенки туеса могли украшаться штампованным орнаментом.
Крупные вещи и одежду во многих чумах хранили в сундуке, обитом жестью. В качестве сиденья женщины в чуме использовали деревянный ящик кут с накладной крышкой, обтянутой оленьей шкурой; в нем могли храниться предметы для рукоделия. Последние — наперсток, нитки, лоскутки кожи — помещались в сумки тучу, шитые из оленьей шкуры, плоские, в форме полуовала, затягивающиеся на кулиску или завязывающиеся с помощью кожаных бечевок. Горловина, боковые стороны и дно такой сумки выполнялись из ровдуги, а лицевая и тыльная стороны — из шкуры, взятой со лба оленя; глазные отверстия на шкуре зашивались цветным сукном. К горловине могла пришиваться полоса кожи с кармашком для наперстка и иголок. Сумки украшались меховой мозаикой, бахромой из нарезанных полосок кожи. Особенностью коми-зырянских сумок было окрашивание кожаных частей в красно-коричневый цвет масляной краской. Кроме того, в хозяйстве использовались сумки больших размеров мешкообразной формы падку, шитые из шкуры оленя, с меховой мозаикой. Они служили для хранения и перевозки до-
машних вещей. Эти сумки обычно изготавливались в качестве приданого и использовались в семье долгое время. Часто их покупали у хантов, которые шили сумки специально для продажи.
Спали на нарах, накрытых оленьими шкурами. Люльку в чуме обычно ставили на нары, или женщины держали ее на вытянутых ногах и качали, занимаясь при этом рукоделием. Иногда люльку подвешивали на специальную поперечную жердь ых и крепили кольцами по бокам и спереди. Бока и дно люльки делали мужчины, а женщины обшивали обод сукном. Изнутри ее застилали оленьей шкурой, обычно использовалась лимбика — шкура с длинными подшейными волосами оленя. Когда ребенок марал ее, шкуру обтирали о снег, обтряхивали о нарты, грели на груди и снова укладывали в люльку.
Большое значение в питании коми-зырян имели оленье мясо, рыба, продукты собирательства — грибы и ягоды (морошка, голубика, брусника, клюква и пр.). Во время активного промысла рыбу заготавливали впрок — вялили, солили; а также жарили, варили уху, пекли рыбные пироги, из мороженой рыбы делали строганину. Мы записали традиционный способ приготовления свежесоленой щуки: филе свежей рыбы укладывают слоями в чашку, посыпают каждый слой солью и ложкой сахара и придавливают на несколько дней грузом. Коми-зыряне использовали в своем рационе выпечку, например из ячменной крупы: крупу замачивали в простокваше и так держали некоторое время, затем из полученной массы стряпали блины и оладьи.
Мужской верхней одеждой служили малицы с темным тканевым или меховым покрытием. Раньше носили рубахи-косоворотки, которые ничем не украшались. Летом, весной и осенью коми-зыряне обычно носили обувь поршневидной формы — тобоки (рис. 2), голенища которых делали из кожи, а головку — из кожи, пропитанной смолой. Тобоки почти никогда не украшали. Зимняя обувь была унтовидной формы и шилась из камусов (оленьей шкуры с ноги оленя), на одну пару уходило до 20 камусов. Зимнюю мужскую обувь могли украшать меховой мозаикой в виде полосок, расположенных под коленом, аналогичной орнаменту на мужской обуви ненцев. Обувь подвязывали шерстяными опоясками кок вонь, которые представляли собой узкие ленты, выполненные косым плетением, с кистями из разноцветных шерстяных ниток. В зимнюю обувь для утепления могли вставлять чулки-вкладыши, либо шитые из оленьей шкуры ворсом внутрь (липича юр), либо связанные из шерсти, с геометрическим орнаментом.
Рис. 2. Летняя мужская обувь.
Рис. 3. Кофта сос
В женской одежде коми-зырян выделяются праздничный и повседневный костюмы, отличающиеся качеством ткани и яркостью ее цвета. Женский костюм коми-зырян состоял из сарафана, фартука и кофты. Праздничную одежду шили из шелка ярких цветов. Под сарафан надевали одну или две нижние юбки с лямками, собранные в складку, примерно посередине длины юбки пришивали оборку, почти достигающую края юбки. Изнутри по краю подола и у пояса пришивали полосы ткани в качестве подклада. Для повседневных костюмов использовались нижние юбки со схожим кроем, но менее широкие и иногда без оборки. Кофты были двух типов — сос ("рукава") и яфонка. Кофты сос (рис. 3) — распашные, с двумя пуговицами на воротнике-стойке, по плечам — вставки-полики (или, как их здесь называют, "погоны"), с большим количеством мелких складочек у ворота. Пройма рукава прямая, рукава очень широкие, типа "летучей мыши", на манжетах. Воротник и вставки по плечам часто делали из контрастной ткани либо в тон к сарафану или фартуку. Изнутри к кофте пришивали подкладочную ткань — к воротнику, по вставкам, краям полочек. К нижней части кофты притачивали полосу из ситца или другой хлопчатобумажной ткани, которая уходила под сарафан: так кофта меньше выбивалась из-под сарафана и экономилась дорогая ткань. Для рабочих костюмов кофты шили с воротником-стойкой, обычной проймой и застежкой до низу.
Кофту яфонку (рис. 4) шили длиной до талии, с обычной проймой, длинными рукавами на манжетах и длинным отложным воротником, лопасти которого, треугольные или закругленные, соединяются в центре полочек либо лежат параллельно друг другу. Глубокий вырез горловины закрывался подтреугольной или квадратной вставкой морес, декорированной строчкой, сотами или драпировкой, либо в качестве украшения для вставки использовалась ткань другого цвета. Такие кофты могли РиС 4 Кофта яфоНКа быть праздничными и повседневными, в зави-
симости от качества ткани.
Сарафан коми-зырянок представлял собой широкую юбку на лямках (рис. 5). Юбку сзади собирали в складки, по центру делали очень глубокую двойную встречную складку. Складки сверху застрачивали горизонтальными и зигзагообразными строчками так, чтобы получался плотный пояс, по краю его обшивали кантом из контрастной ткани. Спереди юбки от верха в центре делали разрез (8-15 см), верх подгибали и вставляли кулиску для затягивания сарафана. Лямки сарафана были неширокие (1,5-5 см), их пришивали сзади в центре, спереди — у начала кулиски. Края лямок обшивали контрастной тканью. Изнутри сарафана пришивали подкладочную ткань — по подолу, поясу, разрезу, лямкам. Нарядный сарафан по стану украшали кружевами, плетенными крючком либо фабричными. Праздничные сарафаны шили из дорогой шелковой ткани с тканым рисунком, для повседневных использовалась ткань проще — сатин, поплин и др., по стану пришивали полосы из контрастной ткани. Под рабочий сарафан надевали одну юбку. В крое женской одежды на Печоре и в Саранпауле существует разница: на Печоре сарафан с короткими лямками и надгрудный, а в данном случае юбка начинается под грудью. По словам наших информаторов, иногда саранпаульские сарафаны делались со спинкой.
Рис. 5. Сарафан.
Рис. 6. Фартук.
Рис. 7. Женский головной убор.
Цвет фартука обычно подбирался в тон к кофте, реже — в тон к сарафану (рис. 6). Фартук имел подпрямоугольную форму, у пояса собирался в складки, частые в центре и редкие по бокам. Сверху притачивали пояс, по бокам к нему изнутри подшивали ленты из шелка или атласа, которые обматывали несколько раз вокруг талии и завязывали бантом на левом боку. Подол фартука украшали горизонтальными строчками, складками или кружевами. Изнутри к фартуку пришивали подкладочную ткань — по поясу, бокам и всей ширине подола. Фартук могли сверху подвязывать опоясками ий, плетенными по косой из шерстяных ниток, с узором в виде разноцветных углов и кистями на концах. Шерсть для опоясок красили анилиновыми красителями, брали нечетное количество ниток — 19, 21, плетение шло от центра.
Прически и головные уборы замужних женщин и девушек различались. Незамужние носили одну косу и обвязывали головы платком, закатанным валиком, — нэ юр. Замужние носили две косы, которые укладывали спереди вокруг головы. Для заплетания волос могли использоваться плетенные в виде косички из цветных шерстяных нитей ленты — косоплетки. Головной убор замужних женщин состоял из волосника, кокошника и платка. Волосник (подклад) шился из тонкой ткани и надевался под кокошник, по крою аналогичен последнему. Между волосником и кокошником вовнутрь на верхнюю часть лба вставлялась так называемая кишка — дугообразный круглый в сечении валик (рис. 7), скатанный из ткани, обшитый смоченной плотной хлопчатобумажной тканью. У кокошника очелье и тыльная сторона представляют собой подпрямоугольную полосу, не сшитую сзади; верхняя часть имеет каплевидную форму. Изнутри к кокошнику могли притачивать подклад, края обшивались кантом; к нижним концам тыльной стороны притачивались тесемки. При одевании их перекидывают вперед, перекрещивают и закручивают на лбу, оставшуюся часть закрепляют сзади. Сверху кокошник полностью закрывали сложенным по диагонали платком или шалью, концы которого завязывали сзади. Весь этот сложный головной убор назывался бабаюр (букв. "голова бабы"). Украшением служили кольца, бусы, цепочки, серьги.
Верхняя женская одежда — малица с ярким тканевым покрытием, причем капюшон от нее, шитый из меха неплюя — полугодовалого олененка, могли носить как самостоятельный головной убор, который назывался вомдор. В качестве праздничной верхней женской одежды использовались плюшевые жакеты, шитые в талию.
Женская обувь, как и мужская, была разных типов, в зависимости от времени года. Летом носили поршневидную обувь из грубо выделанной оленьей кожи, а зимой — из оленьей шкуры: либо из меха одного цвета, либо с узором, расположенным на щиколотке, в виде треугольника и полосок из меха разного цвета и вставок из цветного сукна; такая орнаментация аналогична декору женской ненецкой обуви (рис. 8). В женскую обувь также вставляли чулки-вкладыши из оленьей шерсти или вязанные на спицах.
Детская одежда и обувь была похожа на взрослую: такие же малицы с ярким тканевым покрытием или навершница из оленьей шкуры ворсом наружу, которая могла быть украшена по стану вшитыми полосками меха контрастного цвета; унтовидная обувь из оленьей шкуры, повторявшая крой и декор обуви взрослых; у девочек — кофты, сарафаны и фартуки, аналогичные женским.
Традиционная женская одежда коми-зырян бытует и в настоящее время; постоянно ее носят только пожилые женщины, но и более молодые имеют в своем гардеробе нарядные национальные кофты и сарафаны.
Национальные традиции сохраняются посредством передачи накопленного опыта при производстве предметов быта. В Саранпауле в начале 1979 г. на базе кружка был образован сувенирно-пошивочный цех. Первой его продукцией стали национальные куклы, которых делали в качестве сувениров к Дню оленевода. Одной из причин открытия цеха явилась необходимость обеспечить женщин работой в зимнее время. Сюда охотно шли работать молодые женщины, чтобы научиться рукоделию, трудилось много надомниц — пожилых жен-Рис. 8. Женская зимняя обувь щин. Специального оборудования не было,
применяли обычные швейные машины; швы на меховых изделиях выполняли в основном вручную. В качестве сырья использовали выделенные совхозом отходы от забоя оленей и падежный мех — постели, камус, пешки, неплюй; ткани покупали в магазине. В 1991 г. в сувенирно-пошивочном цехе выпускали продукцию более 80 наименований, главным образом это была спецодежда для оленеводов: малицы, гуси, тоба-ки, чижи, накомарники и пр.
Коми-ижемцы пос. Саранпауля отмечают все обычные христианские и советские праздники. Кроме того, 23-25 февраля проводят День оленевода: на аэродроме ставят чум, устраивают гонки на оленях, стоя или сидя на нартах.
Своеобразием отличается свадебный обряд коми-ижемцев. Родители жениха обычно засылали в семью невесты двух свах, которые пытались договориться о дне свадьбы. Если девушка соглашалась и не отдаляла этот срок, то в назначенный день жених со своими сестрами (родными или двоюродными) ехал за ней. Пока невеста одевалась, ее родители угощали гостей чаем. Свадебным нарядом невесты были нарядные сарафан, кофта и фартук, обычно сшитые специально к свадьбе. Приданое для себя готовила сама девушка, но родственники и подруги могли ей помогать либо полностью шить все приданое. Чем больше было нарядов, тем невеста считалась богаче. Невесту вместе с сундуком и основным приданым (нарядами, сарафанами, малицами, пимами) жених увозил прямо на свадьбу в свой дом, где уже были накрыты столы. После приезда с девушки снимали платок и расплетали ей косу, в это время плакальщицы и невеста плакали и причитали. Затем ей заплетали две косы и надевали на голову кокошник, вышитый бисером или золотом либо украшенный мехом. После переплетания косы родители невесты благословляли ее, учили, как нужно жить в новой семье. Отец давал молодым шелковый платок: один конец дочери, другой — будущему зятю. Первый день празднования назывался свадьба, второй — пир. У коми-зырян бытовал обычай на второй день кидать с крыльца в толпу платок, и если свадебный платок в кого-то попадал, то человек в этом году должен был выйти замуж или жениться.
Таким образом, коми-ижемцы Тюменского севера, и в частности ляпинские коми-ижемцы, органично дополнили свою традиционную культуру элементами ненецкой, связанной с оленеводством и кочевым бытом, и угорской — культуры рыболовов и отчасти охотников. Еще до переселения в Сибирь коми-ижемцы многое заимствовали у русских. Они очень легко восприняли русский язык и фольклор, выполняют все православные обряды. Их домашний оседлый быт схож с русским: срубные избы, усадьбы с постройками для скота, огород и поле для картофеля, бани, домашнее убранство и утварь, мужская одежда, мужские домашние ремесла. И в то же время в культуре ляпинских ижемцев сохраняются национальные особенности: наиболее консервативной ее частью является женская национальная одежда, которая до сих пор имеет традиционный вид; в заимствованной одежде для женщин нет тех запретов, которые существуют для ненок (например, коми-зырянки могут носить одежду с капюшоном, даже используют последний в качестве самостоятельного головного убора).
У ляпинских коми-ижемцев, несмотря на многочисленные заимствовования из русского и ненецкого языков, сохраняется родной язык. До сих пор используется традиционное коми-зырянское имяобразование: для мужчин и реже для женщин, помимо обычного обращения по имени-отчеству, существует обращение по имени деда и отца, например: Павелваннюр, т. е. Павла, сына Ивана, дочь Нюра. В Саранпауле в 1991 г. существовал фольклорный ансамбль, участники которого более 30 лет собирали и исполняли русские и коми-зырянские народные песни. К сожалению, родной язык коми-ижемцев существует только на бытовом уровне, официальные меры по сохранению языка и национальной культуры не принимаются. И тем не менее ляпинские коми-ижемцы остаются устойчивой, хорошо приспособленной к условиям современной жизни этнической группой, не утратившей, несмотря на инновационные и интеграционные процессы, самобытной культуры.
ЛИТЕРАТУРА
Дунин-Горкавич А. А. Тобольский Север. М.: Либерея, 1904. Т. 1. 376 с. Жеребцов Л. Н. Историко-культурные взаимоотношения коми с соседними народами. X — начало XX вв. М., 1982. 226 с.
Миллер Г. Ф. История Сибири. М.-Л., 1937. Т. 1. 608 с. Очерки истории Тюменской области. Тюмень, 1994. 272 с.
Пархимович С. Г. Вопрос заселения Нижнего Приобья коми-зырянами в начале II тыс. н. э. // Урал и проблемы региональной историографии. Феодализм. Первобытнообщинный строй / Информ. матер. Свердловск, 1986. С. 118-122.
Филатова Н. В. Освоение коми районов Восточного Зауралья // ЭО. № 5. 1994. С. 93-102.
Ямал — знакомый и неизвестный. Тюмень: ИПОС СО РАН, 1995. 238 с.
Тюмень, Институт проблем освоения
Севера СО РАН
