CC BY
35Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
ОСОБЕННОСТИ ТОЛКОВАНИЯ НОРМ ОБЫЧНОГО ПРАВА В ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАНАХ ПЕРИОДА СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
НЕДИЛЬКО Юлия Викторовна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Кубанского государственного аграрного университета им. И.Т. Трубилина. E-mail: jvna@list.ru
Краткая аннотация: Обычай являлся основным регулятором общественных отношений для средневековых государств и народов, в том числе и европейских. Постепенно он начинает уступать место другим источникам права. Чтобы обеспечить их взаимодействие с местными обычаями в системе правового регулирования, средневековые европейские правоприменители вынуждены были прибегать к систематическому толкованию. Специфика такого толкования и будет объектом исследования в настоящей статье.
Abstract: The custom was the main regulator of social relations for medieval states and peoples, including European. Gradually, it begins to give way to other sources of law. To ensure their interaction with local customs in the system of legal regulation, medieval European law enforcers were forced to resort to systematic interpretation. The specificity of this interpretation will be the object of research in this article.
Ключевые слова: обычай, обычное право, систематическое толкование права, Европа, Средневековье.
Keywords: custom, customary law, systematic interpretation of law, Europe, Middle Ages.
Самым старейшим источником права на сегодняшний день признается обычай. Это касается всех правовых систем, в том числе и романо-германской. Известно, что в странах, относящихся к указанной правовой семье, нормы обычного права играли важнейшую роль в регулировании отношений между членами общества вплоть до XIII века. Чтобы обеспечить их взаимодействие с местными обычаями в системе правового регулирования, средневековые европейские правоприменители вынуждены были прибегать к систематическому толкованию. Специфика такого толкования и будет объектом нашего исследования в настоящей работе.
В период раннего Средневековья обычное право европейских народов характеризовалось тем, что оно еще не в полной мере было отделено от религиозных и моральных предписаний. Основой для него служили обычаи отдельных местностей, применяемых с учетом существовавших на тот период времени родоплеменных отношений и связей.
Следует отметить, что в раннее Средневековье в Европе происходило формирование двух основных правовых традиций. Одна из них основывалась на вульгарном римском праве, охватывающем нормативные предписания народов бывшей Западной Римской империи. От римского права классического периода их отличало непоследовательное использование юридической терминологии, нечеткость
классических формулировок основных юридических понятий, их частое искажение, а также непринятие классической концепции и системы договоров.
Таким образом, в рамках первой юридической традиции прослеживается внимание к римскому правовому наследию, которое, однако, использовалось не полностью и в вольной трактовке.
Другая правовая традиция европейского раннего Средневековья была привнесена германскими племенами, в том числе и лангобардами. Согласно ей, право в Средние века основывалось на германских традициях и обычаях. Но, хотя обычай здесь воспринимался как основной источник права, исследовали говорят о том, что в рамках данной традиции влияние римского права также существовало. [1]
Письменное закрепление обычно-правовых норм в Европе относят приблизительно к VI в. Яркий пример, подтверждающий это, можно увидеть в ис-торико-правовых исследованиях, посвященных одной из европейских племенных групп - лангобардов. Основные положения лангобардского права были сформулированы в письменных источниках уже в VII - VIII вв. Они закрепляли уже существовавшие народные обычаи, при этом наибольшим авторитетом обладали самые древние из них.
Источники, письменно фиксирующие древние обычаи европейских народов, далеко не всегда отражали их первоначальное содержание. Это пред-
ставляется вполне естественным, поскольку обычно-правовые нормы эволюционировали вместе с обществом. Появление новых общественных отношений зачастую способствовало расширительному толкованию уже существующих обычаев, что позволяло существовавшей веками норме и дальше оставаться регулятором отношений, но уже в новом понимании. Поэтому многие письменно зафиксированные обычаи представляют собой не сам обычай, сложившийся первоначально, а результат его толкования, сформированный с учетом требований времени.
Кроме этого, на содержание обычаев, зафиксированных в письменных источниках, часто оказывали влияние лица, которые их записывали и переписывали. В этом процессе они могли по своему усмотрению изменить содержание обычно-правового предписания, зафиксировать новые обычаи и убрать из первоисточника те из них, которые, по мнению переписчиков, уже устарели. Кроме этого, типичным для переписчиков было изложение нормативных предписаний в собственной интерпретации, либо той, которая складывалась в результате правоприменения, если она более отвечала его интересам.
Нам представляется, что такие «вольности» стали основной причиной того, что лангобардские короли, фиксируя обычно-правовые нормы в письменных источниках, старались обеспечить их точное исполнение и нерушимость содержания. Так, король Ротари в своем Эдикте (ст. 388) установил запрет «самочинно каким-либо обманным способом» изменять содержание своего Эдикта писцам [2, с. 64], что, следовательно, ограничило и его толкование с целью приспособления к изменяющимся общественным отношениям.
Отрицательное отношение к расширительному и ограничительному толкованию древних обычаев высказывал и другой лангобардский король -Лиутпранд. В прологе к Законам короля Айстульфа 727 года содержится положение о том, что «... ныне будет лучшим, чтобы клался предел притеснению наших подданных; и каково среди нас появилось одно согласие, так лишь и должно [оно] пребывать в будущем» [2, с. 92 - 93]. Данное решение связывалось с тем, что Лиутпранд был недоволен относительной самостоятельностью судей при разборе дел: «.одни желали судить по обычаям, другие выносить собственный приговор». Наблюдая за судебной практикой, лангобардские монархи, если находили в судебных решениях что-либо противное сво-
ей воле, время от времени корректировали ее посредством издания новых правовых предписаний или толкования обычаев [2, с. 126].
С развитием средневекового европейского общества постепенно формируется множественность источников права, которые оказывают взаимное влияние друг на друга. Так, регулирование общественных отношений на территории Священной Римской империи происходило посредством императорского, феодального, местного, церковного и другого законодательства и обычаев. На местное право европейских народов, ранее состоявшее из обычаев, все большее влияние оказывали нормы, заимствованные из римских и канонических источников. Вместе с тем, до 1200 года (когда активизируется письменная фиксация норм обычного права и их изучение в университетах) обычно-правовые нормы, в устной форме или закрепленные уже в письменных источниках, преобладали в регулировании общественных отношений европейских народов [3].
Такая ситуация породила необходимость систематического толкования различных источников права с целью эффективного правового регулирования. В связи с этим, в Средневековой Франции была разработана процедура использования юридических знаний для толкования правовых обычаев в процессе правосудия. Она строилась на основе сочетания таких элементов французского королевского права, как местные обычаи и юридические знания. Подобное взаимодействие лишний раз подчеркивает важную роль обычая в ликвидации пробелов в средневековом европейском праве.
Тем не менее, не все обычаи признавались «разумными». При обнаружении «плохих» обычаев, которые не способствовали эффективному регулированию общественных отношений, устарели или не отвечали потребностям монархической власти, король и судьи королевских судов приводили их «в соответствие с разумом» посредством толкования. При этом иногда король сам издавал статут или предписание, пересматривающее обычай. Однако чаще судьи интерпретировали обычаи «заново», что фактически влекло за собой появление нового предписания.
Данный способ был эффективен и в случае возникновения коллизий между обычаями и письменными источниками права. Очень часто данные коллизии возникали в случае дарования монархом привилегий определенным категориям людей, поскольку эти привилегии расходились с содержанием
Теория и история права и государства; история учений о праве и государстве
обычая. Как правило, ее разрешение происходило, исходя из толкования принципа справедливости, освобождающего от подчинения кому-либо с целью эффективного осуществления своих обязанностей. К привилегированным субъектам относились некоторые церкви, гильдии, города, крестоносцы и др.
Как представляется, одной из причин вольной интерпретации средневековыми судьями древних обычаев было стремление внедрить в практику более прогрессивные нормы римского права. Известно, что в ранее Средневековье на регулирование отношений между представителями германских пленен оказывала влияние римская юридическая практика. Об этом, в частности, свидетельствует применение, хотя и очень ограниченное, латинского языка и латинских терминов в первых письменных источниках права германских государств. Однако римские правовые термины подвергались германцами достаточно вольной интерпретации, вплоть до полного изменения их смысла. Так, римский термин «causa», который в обязательственном праве означал материальное основание вступления стороны в то или иное обязательство, а также цель, которой предполагалось достигнуть посредством реализации обязательства, в своде обычно-правовых норм германского племени лангобардов, изданном королем Ротари - Лангобардской правде 643 года - имел уже другие значения. Он понимался как подтвержденная сделка, основание для проведения ордалии или даже для обозначения самой ордалии.
В доболонский период римские юридические тексты применялись для разрешения спорных ситуаций наряду с основными местными источниками, например, лангобардским правом. Это обстоятельство способствовало вольной интерпретации положений римского права и широкой свободе судейского усмотрения, исходя из принципа справедливости. Субъективный подход судей к интерпретации юридического наследия Древнего Рима порождал часто судебный произвол. Ситуация усугублялась тем, что они знали не все римские юридические тексты и не могли дать, вследствие этого, правильного систематического толкования. Вследствие этого, правоприменители испытывали необходимость изучения римского правового наследия, и их интерес способствовал распространению популярности Болонского университета.
С появлением первых европейских университетов, в которых изучались римские юридические
тексты, римское право стало играть значительную роль не только в регулировании средневековых общественных отношений, но и в толковании правовых норм, в том числе и обычно-правовых предписаний. Многие французские юристы, являясь выпускниками этих университетов, толковали современные им обычаи и законодательство с позиций римских понятий и принципов.
Ближе к концу XIII в. интерпретационная деятельность европейских правоприменителей стала основываться на схоластических методах и приобрела религиозный характер. Это было связано с деятельностью постглоссаторов - комментаторов, составлявших комментарии к глоссам. Особенностью этих комментариев было то, что они, основываясь на системе норм, разработанной глоссаторами, пытались согласовать ее с действующим в тот период законодательством, в том числе и с сохранявшими свое действие нормами обычного права. Главным трудом, используемым комментаторами, была «Glossa Ordinaria» («Собрание глосс») Аккурсия - источник, содержащий в себе комментарии к существующим нормам законодательства и правовым традициям. Интерпретируя глоссы, комментаторы старались вывести основные юридические понятия и толковать их на основе единых норм и принципов, с учетом целостности и взаимосвязи указанных понятий. Такой подход способствовал развитию дедуктивного метода в юриспруденции, а также систематического толкования. Постглоссаторы старались приспособить старинные римские тексты к средневековым общественным отношениям. Вместе с римскими источниками они использовали местные правовые нормы итальянских городов, ломбардское ленное право, а также правовые традиции, еще более развивая систематический способ толкования права.
Толкование указанных источников как единой системы способствовало формированию богатейшей юридической литературы, в которой получили свое развитие отсутствовавшие или скудно изложенные в Дигестах нормы, а также преобразованию действующих правовых институтов в соответствии с местными условиями.
Кроме светской власти, к применению обычая в качестве регулятора подвластных ей отношений прибегала церковь. Она обращалась к обычно-правовым нормам, сформировавшимся в период раннего христианства. Очень часто такой подход применялся верхушкой духовенства для того, чтобы
дискредитировать значение некоторых франкских и германских богословов IX - X в. Труды тех из них, которые соответствовали интересам церкви, толковались так, чтобы соответствовать целям политики папы. Борьба с неугодными католической церкви обычаями основывалась на толковании, осуществляемом римскими папами посредством афоризма Тертуллиана и Св. Киприана: «Христос сказал: «Я есмь истина». Он не говорил: «Я есмь обычай» [4, с. 117].
В результате специфической интерпретационной политики церковной власти произошел не возврат к традициям раннего христианства, а создание новых религиозных предписаний, на основе которых и был сформирован основной массив источников средневекового канонического права.
Таким образом, тенденция к снижению роли обычно-правовых норм в правовом регулировании в период Средневековья проявляется не только в европейском светском, но и в религиозном праве. Но, несмотря на это, важная роль обычая при толковании источников права сохранялась. Это было обусловлено тем, что нормы обычного права, складывавшиеся веками, отражали жизненные реалии именно того общества, в котором они развивались, и поэтому были удобны для регулирования отношений в нем.
Однако общественный прогресс требовал
Библиография:
совершенствования норм и рычагов правового воздействия, что вызвало у средневековых европейских народов необходимость обращения к иным правовым источникам, в том числе к римскому правовому наследию. Поскольку оно было чуждым для германских и франкских племен и не отражало особенностей их общественных отношений, реализовываться в своем классическом варианте и полном объеме нормы римского права у ряда европейских народов не могли. Поэтому более эффективным оказалось обращение к нескольким источникам права и их согласование посредством систематического способа толкования.
Его ценность в Европе в Средние века была вызвана тем, что правовые нормы только начинали выделяться из религиозных, политических, этических предписаний, действовали в основном на территории определенной местности и были производными от местных обычаев, религиозных убеждений и практики. Упорядочение этих положений, придание им структурного единства достигалось при помощи толкования существующих норм, получившего свое развитие посредством развития юридической науки в целом. Таким образом, нормы обычного права были «вплетены» в формирующееся позитивное право европейских государства эпохи Средневековья посредством не только их письменного закрепления, но и систематического толкования.
1. Newman S. Law in the Middle Ages [Электронный ресурс] The Finer Times. http://www.thefinertimes.com/Middle-Ages/law-in-the-middle-ages.html. Дата обращения: 03.03.2019
2. Шервуд Е.А. Законы лангобардов. Обычное право раннегерманского племени (К раннему этногенезу итальянцев) М., 1991.
3. Sourse of Law, 5: Early Medieval Custom [Электронный ресурс] Legal Studies Program. Center of law, Society and Justice. https://www.ssc.wisc.edu/~rkeyser/?page_id=634. Дата обращения: 03.03.2019
4. Гарольд Дж. Берман. Западная традиция права: Эпоха формирования. М., 1998.
