CC BY
40
https://doi.org/10.26347/1607-2499202011-12046-052
ОСОБЕННОСТИ ТЕЧЕНИЯ РЕВМАТОИДНОГО АРТРИТА У ПОЖИЛЫХ ЛЮДЕЙ
Показана особенность течения ревматоидного артрита (РА) у лиц пожилого возраста. Представлена распространенность РА у пожилых с учетом гендерных различий. Рассмотрены особенности возрастных изменений функционирования иммунной системы и костного метаболизма, клинические варианты течения заболевания, распространенность низкоэнергетических переломов и коморбидных состояний. Дана сравнительная характеристика течения раннего РА у лиц разного возраста с учетом активности заболевания, выраженности рентгенологических (эрозивных) изменений, проводимой противовоспалительной терапии. Установлено, что у пациентов с началом РА в пожилом возрасте выше воспалительная активность заболевания, раньше развиваются деструктивные изменения в суставах, им реже назначают базисные противовоспалительные и генно-инженерные биологические препараты, чаще - глюкокортикоиды. По сравнению с общей геронтоло-гической популяцией у пожилых пациентов с РА выше распространенность коморбидных заболеваний и частота случаев низкоэнергетических переломов. Вывод - необходимо междисциплинарное взаимодействие специалистов при ведении пожилых пациентов с ревматоидным артритом.
Ключевые слова: ревматоидный артрит, позднее начало ревматоидного артрита, пожилой возраст, особенности течения ревматоидного артрита в пожилом возрасте
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии возможных конфликтов интересов.
Финансирование: исследование не имело спонсорской поддержки.
Для цитирования: Кожевникова П.О., Дыдыкина И.С., Лила А.М. Особенности течения ревматоидного артрита у пожилых людей. Клиническая геронтология. 2020; 26 (11-12): 46-52. https://doi.org/10.26347/1607-2499202011-12046-052
П.О. Кожевникова, И.С. Дыдыкина, А.М. Лила
ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии имени В.А. Насоновой», Российская Федерация, Москва
RHEUMATOID ARTHRITIS IN THE ELDERLY: A LITERATURE REVIEW
The review presents data characterizing the features of the course of rheumatoid arthritis (RA) in the elderly. It presents the prevalence and incidence of RA in the elderly depending on the gender differences. The article considers features of age-related changes in the functioning of the immune system and bone metabolism and describes clinical options. Data on the prevalence of low-energy fractures and comorbid conditions in elderly RA patients are presented. A comparative characteristic of the course of early RA that occurred in people of different ages is given, taking into account indicators of disease activity, the severity of x-ray (erosive) changes, anti-inflammatory therapy. It has been established that patients with the elderly onset of rheumatoid arthritis have higher inflammatory activity of the disease, destructive changes in the joints develop earlier, and these patients are likely to use glucocorticoids rather than receive disease-modifying anti-rheumatic drugs and biological therapies. Compared with the general gerontological population, elderly patients with RA have a higher prevalence of comorbid diseases and the incidence of low-energy fractures. The study concludes with the need for interdisciplinary interaction of specialists in the treatment of elderly patients with rheumatoid arthritis.
Keywords: rheumatoid arthritis, elderly onset of rheumatoid arthritis, advanced age, features of the course of rheumatoid arthritis in old age
The authors declare no competing interests.
Funding: the study had no funding.
For citation: Kozhevnikova PO, Dydykina IS, Lila AM. Rheumatoid arthritis in the elderly: a literature review. Clin. Gerontol. 2020; 26 (11-12): 46-52. https://doi.org/10.26347/1607-2499202011-12046-052
Kozhevnikova Polina, Dydykina Irina, Prof. Lila Alexander
Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Moscow, Russia
Ревматоидный артрит (РА) — хроническое аутоиммунное ревматическое заболевание неизвестной этиологии, характеризующееся хроническим эрозивным артритом (синовитом) и системным поражением внутренних органов [1]. В основе патологических изменений костной ткани у больных РА лежит хроническое воспаление, которое приводит к нарушению процессов костного ремоделирования и сопровождается локальной (периартикулярный остеопороз) и генерализованной потерей костной ткани осевого и периферического скелета. Распространенность его среди взрослого населения России в среднем составляет 0,61-1% [2], в гериатрической популяции - в среднем 2% [3]. Учитывая тенденцию к увеличению продолжительности жизни и увеличению доли пожилых людей в структуре населения, за последнее десятилетие средний возраст на момент начала заболевания увеличился.
Согласно современным данным, начало РА в пожилом возрасте является предиктором тяжелого течения заболевания с ранними деструктивными изменениями, высокой воспалительной активностью, быстрым снижением функционального статуса [4]. На течение заболевания у пациентов пожилого возраста могут оказывать действие коморбидные состояния, фармакотерапия, генетические, иммунологические и гормональные факторы, влияющие на костный метаболизм и функционирование иммунной системы [5].
Старение иммунной системы связано с ослаблением резистентности к инфекциям, повышением риска злокачественных новообразований и аутоиммунных заболеваний, таких как РА [6-8]. Процесс старение сопровождается снижением прочности кости за счет уменьшения костной массы и нарушения ее микроархитектоники. Возрастные изменения кости связывают с нарушениями в структуре коллагена I типа, накоплением микроповреждений кости и усилением апоптоза остеоцитов. На прочность костной ткани также влияют эндокринные возрастные изменения и сопутствующие заболевания [9].
У пожилых пациентов начало РА часто сопровождается остро развивающимся полиартритом и выраженными конституциональными симптомами [10]. Гендерное распределение у пациентов, заболевших в пожилом возрасте, более равномерное, соотношение женщин и мужчин 2:1 [11]. Выделяют 3 основных клинических вариан-
та, характерных для начала РА. Первый, наиболее распространенный, сходен с классическим: отмечаются полиартрит, утренняя скованность, при лабораторном обследовании у большей части больных определяется ревматоидный фактор (РФ). Характерно быстрое развитие деструктивных изменений суставов с формированием эрозивного артрита в течение 1-го года заболевания [11,12]. Вторая клиническая форма по симптоматике сходна с ревматической полимиалгией, более часто отмечается вовлечение крупных суставов, в частности плечевых [13]. Третий вариант характеризуется клиническим сходством с синдромом RS3PE (remitting seronegative symmetrical synovitis with pitting oedema) - ремиттирующий серонегативный симметричный синовит, сопровождающийся мягким отеком, впервые описан D. McCarty и коллегами в 1985 г. Для него характерно острое начало заболевания с развитием симметричного полиартрита и выраженного двустороннего мягкого отека кистей. Наблюдаются более благоприятное течение заболевания, медленное рентгенологическое прогрессирова-ние и высокая частота достижения ремиссии
[11,14].
По данным российских авторов, у пациентов с РА в пожилом возрасте болезнь протекает с высокой (реже - умеренной) воспалительной активностью и функциональными нарушениями, а также сопровождается развитием деструктивных изменений в суставах уже в самый ранний период заболевания [4].
При оценке активности заболевания и уровня острофазовых маркеров воспаления у пациентов с РА в зависимости от возраста на момент начала заболевания были получены неоднородные данные. По данным швейцарского исследования, включавшего пациентов с ранним РА, показано, что при установлении диагноза индекс активности заболевания DAS28 значительно выше у пожилых пациентов по сравнению с молодыми, однако, через 6 мес наблюдения значимых отличий между двумя группами не определялось [15]. Схожие данные были получены при сравнении уровня острофазовых показателей воспаления и индексов активности заболевания (CDAI; SDAI; DAS28) в рамках 2-летнего проспективного наблюдения. Murata K и его коллеги показали статистически значимое увеличение исследуемых показателей среди пациентов, заболевших в по-
жилом возрасте в начале заболевания. Отмечалось также большее число болезненных суставов среди них. Однако через 2 года частота ремиссий значимо не отличалась в исследуемых группах [16]. По данным L Innala и соавт., при раннем РА уровень РОЭ и СРБ достоверно выше у пациентов с началом заболевания в пожилом возрасте. Индекс активности заболевания DAS28 через 6 и 12 мес был также выше в группе пожилых [17].
При анализе рентгенологических данных у пациентов с РА пожилого возраста в большинстве исследований отмечались значимые деструктивные изменения в начале заболевания. Так, по данным RB Mueller и соавт., деструктивные изменения у пожилых с началом РА в пожилом возрасте были значительно более выражены, чем у лиц с началом заболевания до 60 лет [15]. Пожилые пациенты имели большее число эрозий и более высокий индекс Ларсена при постановке диагноза и после 2 лет наблюдений, однако не было выявлено различий в скорости рентгенологического прогрессирования за этот период у лиц разных возрастных групп [17]. Противоположные данные получены по результатам 3-летнего проспективного исследования T Krams и соавт., -у пациентов с началом заболевания в пожилом и среднем возрасте скорость рентгенологического прогрессирования была достоверно выше по сравнению с заболевшими в молодом возрасте [10]. При сравнении отдаленных исходов у пациентов с равной длительностью заболевания эрозии в суставах кистей и стоп выявлялись у 52% заболевших в возрасте до 45 лет и у 71% заболевших в пожилом возрасте, при этом различия не были статистически значимыми (p = 0,12). В группе пожилых отмечены более высокие показатели общего счета Шарпа (p = 0,001), счета эрозий (p = 0,02) и счета сужения суставных щелей (p = 0,001), чем у пациентов молодого возраста [18].
Раннее развитие деструкции костной ткани и скорость прогрессирования структурных нарушений у больных РА пожилого возраста могут быть связаны с особенностями функционирования иммунной системы. Известно, что уровень провоспалительных цитокинов: ИЛ1, ИЛ6 и ФНОа положительно коррелирует со скоростью формирования деструктивных изменений костной ткани у больных РА [19]. Эти продукты приводят к разобщению процессов костного форми-
рования и резорбции, усилению остеокластоге-неза. При сравнении уровня провоспалительных цитокинов у пациентов с началом РА в пожилом и молодом возрасте D-Y Chen и соавт. [5] обнаружили более высокий уровень ИЛ6 у пожилых пациентов. У них также определялся более высокий уровень ИЛ6 в синовиальной жидкости [20].
Помимо влияния на костную деструкцию, гиперпродукция провоспалительных цитокинов приводит к генерализованной потере костной ткани и сопровождается снижением минеральной плотности кости (МПК), изменением ее качества, микроархитектоники, возникновением вторичного остеопороза (ОП) и переломов костей скелета. РА, наряду с другими факторами риска: использование глюкокортикоидов (ГК), постме-нопаузальный статус, низкий индекс массы тела (ИМТ), повышенный риск падений, снижение функционального статуса и физической активности, коморбидные состояния, дефицит витамина D и курение приводит к высокому риску перелома костей скелета в любом возрасте, при этом пожилой считается одним из самых значимых факторов риска низкоэнергетических переломов. Риск перелома у них в 1,5-2,2 раза выше, чем в общей популяции [21-25].
В пожилом возрасте наблюдается увеличение риска остеопороза и низкоэнергетических переломов. Среди 1088 больных РА с переломом шейки бедра 67,8% были старше 65 лет [24]. По результатам исследования корейских ученых риск переломов для лиц 50-64 лет составил 5,7 (95% ДИ = 5,0-6,6), для лиц 65-74 лет -16,5 (95% ДИ = 14,1-18,9), 75-84 лет - 33,5 (95% ДИ = 29,2-37,8), старше 85 лет - 61,6 (95% ДИ = 51,1-72,1) [21]. Значимость пожилого возраста подчеркивается и в проспективных исследованиях по выявлению факторов риска низкоэнергетических переломов [22,26]. Авторы сообщают, что в течение 18 мес наблюдения у 194 (5,5%) пациентов из 3557, включенных в исследование, за истекший период зарегестрировано 215 переломов. При проведении многофакторного регрессионного анализа данных пожилой возраст, предшествующий перелом в анамнезе и высокий индекс функциональной недостаточности (HAQ) выделены как наиболее значимые независимые факторы риска переломов [22]. Похожие данные были получены в исследовании T Okano, изучавшем факторы риска вертебральных пере-
ломов. В результате проведения многофакторного анализа логистической регрессии, скорректированного с учетом возраста, пола, массы тела, РА, использования ГКС и бисфосфонатов, МПК поясничного отдела позвоночника выявлено, что возраст (ОШ: 1,07, 95% ДИ: 1,04-1,09) и РА (ОШ: 1,72, 95% ДИ: 1,04-2,83) были независимыми факторами риска вертебральных переломов [26].
Нервно-мышечная недостаточность и увеличение частоты падений с возрастом также являются причинами увеличения риска переломов. У лиц пожилого возраста риск падений может возрастать в результате патологии опорно-двигательного аппарата, нарушения зрения, сна, вестибулярных расстройств, снижения физической активности, деменции и использования медикаментов, влияющих на неврологический статус.
С возрастом у человека увеличивается число заболеваний. По данным М Parodi и соавт., около 80% пациентов с РА имеют одно или несколько сопутствующих заболеваний [27] Распространенность их выше, чем в общей гериатрической популяции [28-30]. Одна из основных причин преждевременной смерти больных РА - развитие сердечно-сосудистых осложнений [31]. По данным метаанализа проспективных исследований, риск кардиоваскулярной летальности у них на 48% выше, чем в общей популяции. [32,33]. По другим данным, сердечно-сосудистая смертность повышается на 60%, при этом в основном из-за ишемической болезни сердца и хронической сердечной недостаточности [34,35]. Согласно результатам датского исследования общенациональной базы данных, включающей около 4,5 млн человек, из которых 18 247 пациенты с РА, риск фибрилляции предсердий у больных РА был выше, чем в общей популяции, частота случаев у них составила 8,2 на 1000 человеко-лет по сравнению с 6,0 случаями на 1000 человеко-лет в группе контроля, сопоставимой по полу и возрасту.
Частота случаев острого нарушения мозгового кровообращения среди больных РА была также выше, чем в общей популяции (7,6 и 5,7 случаев на 1000 человеко-лет в группе больных РА и общей популяции соответственно) [36]. Согласно современным данным, аутоиммунное воспаление - основной фактор риска атеросклероза [37,38]. Как показали предыдущие исследования, для пациентов пожилого возраста характер-
ны повышенные уровни провоспалительных ци-токинов и острофазовых маркеров воспаления, которые могут вносить дополнительный вклад в темп прогрессирования атеросклероза и повышение риска сердечно-сосудистых осложнений. Применение ГКС и нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП) также способствует увеличению сердечно-сосудистого риска у пациентов с РА [39].
Помимо сердечно-сосудистых заболеваний, одна из основных причин преждевременной смерти у пациентов с РА, особенно с возрастом, -инфекция. Показано, что независимо от приема базисных противовоспалительных препаратов и генно-инженерных биологических препаратов риск серьезных инфекций у больных РА выше, чем в общей популяции [40]. Пожилой возраст -независимый фактор риска серьезных инфекций у пациентов с РА [41]. Снижение пролиферации Т-клеток, сокращение антигенного репертуара Т-клеточных рецепторов приводят к уменьшению у них защитного иммунного ответа, что в совокупности с использованием иммуносупрессив-ной терапии увеличивает риск инфекции у этой категории больных с РА.
Еще одним возраст-зависимым сопутствующим заболеванием у больных РА являются злокачественные новообразования. По данным проведенного Teresa A Simon и соавт. метаанализа, общий риск злокачественных новообразований у них умеренно повышен в сравнении с общей популяцией. Например, при раке легких описано двукратное увеличение риска, риск развития лим-фомы был также значительно выше, чем в общей популяции [42,43]. Как возрастные изменения функционирования иммунной системы, так и хроническое воспаление могут значительно увеличить риск онкологических заболеваний у пожилых пациентов с РА [44].
Распространенность коморбидных заболеваний, назначаемая в связи с ними фармакотерапия, нарушения функции печени и почек затрудняют назначение эффективной и безопасной противоревматической терапии пожилым пациентам с РА. При анализе группы больных ранним РА, включившей 1957 человек, в течение первого года наблюдения только 50% пациентов в возрасте от 65 до 75 лет и менее 30% старше 75 лет получали базисные противовоспалительные препараты (БПВП) [45]. При этом ГКС пациентов
пожилого возраста назначали чаще, несмотря на то что их применение повышает риск сердечно-сосудистых заболеваний и серьезных инфекций [46].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Современные знания о распространенности РА в различных возрастных группах и в первую очередь у пожилых пациентов; результаты сравнительного анализа течения болезни с учетом особенностей клинических проявлений в разных возрастных категориях, осложнений и коморбид-ных состояний; совершенствование лабораторной, инструментальной диагностики и углубленное изучение патогенеза РА позволили изменить терапевтические подходы и сформулировать основные принципы лекарственной терапии, а именно, «лечение до достижения цели». Внедрение генно-инженерных биологических препаратов, широкое использование базисных средств изменили течение и исход болезни: все больше пожилых больных достигают клинической и лабораторной ремиссии, реже возникают такие грозные осложнения, как амилоидоз, поражение центральной нервной системы и др. Внедрение методов хирургического лечения и, прежде всего тотального эндопротезирования суставов, улучшило качество жизни пожилых больных. В свою очередь, изучение качества костной ткани, взаимосвязи между активностью заболевания, показателями минеральной плотности кости, эрозивными и деструктивными изменениями позволило прогнозировать вероятность и предупреждать возникновение переломов, что чрезвычайно важно именно в группе пожилых пациентов.
Очевидно, что своевременно установленный диагноз ревматоидного артрита позволит добиться положительных результатов лечения в более короткие сроки. Работая с пожилыми пациентами, следует помнить о том, что у пациентов с началом РА в пожилом возрасте выше воспалительная активность заболевания, раньше развиваются деструктивные изменения в суставах и, к сожалению, им реже назначаются базисные противовоспалительные и генно-инженерные биологические препараты, чаще рекомендуют терапию глюкокортикоидами. По сравнению с общей ге-ронтологической популяцией у пожилых РА выше распространенность коморбидных заболева-
ний и частота случаев низкоэнергетических переломов. В связи с этим очевидна необходимость междисциплинарного взаимодействия специалистов при ведении пожилых пациентов с ревматоидным артритом.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Ревматология: клинические рекомендации. Под ред. Е.Л. Насонова. М.: ГЭОТАР-Медиа; 2020: 18-19. [Rheumatology: clinical guidelines]. Nasonova EL, editor. Moscow: GEOTAR-Media; 2020: 18-19. Russian.
2. Мясоедова С.Е., Лесняк О.М., Меньшикова Л.В, и др. Распространенность ревматоидного артрита в России (по данным эпидемиологического исследования). Терапевтический архив. 2010; 82 (5): 9-14. Myasoedova SE, Lesnyak OM, Menshikova LV, et al. [Prevalence of rheumatoid arthritis in Russia (according to epidemiological findings)]. Therapeutic Archive. 2010; 82 (5): 9-14. Russian.
3. Rasch EK, Hirsch R, Paulose-Ram R, et al. Prevalence of rheumatoid arthritis in persons 60 years of age and older in the United States. Arthritis Rheum. 2003; 48: 917-26. https://doi.org/10.1002/art.10897
4. Сатыбалдыев А.М., Демидова Н.В., Гриднева Г.И. и др. Клиническая характеристика трех когорт раннего ревматоидного артрита с поздним началом (в возрасте 50 лет и старше). Обобщение 40-летнего опыта. Научно-практическая ревматология. 2020; 58 (2): 140-146. Satybal-dyev AM, Demidova NV, Gridneva GI, et al. [Clinical characteristics of three cohorts of patients with early- and late-onset rheumatoid arthritis (at 50 years or older). Generalization of 40 years' experience]. Rheumatology Science and Practice. 2020; 58 (2): 140-146. Russian.
5. Chen DY, Hsieh TY, Chen YM, et al. Proinflammatory Cy-tokine Profiles of Patients with Elderly-Onset Rheumatoid Arthritis: A Comparison with Younger-Onset Disease. Gerontology. 2009; 55 (3): 250-8. https://doi.org/10.1159/ 000164393
6. Weyand C, Goronzy J. Aging of the immune system. Annals ATS 2016; 13: 422-8. https://doi.org/10.1513/Annal-sATS.201602-095AW
7. Демьяненко С.В., Чистяков В.А., Водопьянов А.С. и др. Возрастные изменения тимусзависимой иммунной системы. Журнал фундаментальной медицины и биологии. 2012; 17-29. Demyanenko SV, Chistyakov VA, Vo-dopyanov AS, et al. [Age changes thymus-dependent part of immune system]. Journal of Fundamental Medicine and Biology. 2012; 17-29. Russian.
8. Weyand CM, Yang Z, Goronzy J. The cell aging in Rheumatoid arthritis. Curr. Opin Rheumatol. 2014; 26: 93100.
9. Manolagas SC, Parfitt AM. What Old Means to Bone. Trends Endocrinol. Metab. 2010 Jun; 21 (6): 369-374. https://doi.org/10.1016/j.tem.2010.01.010
10. Krams T, Ruyssen-Witrand A, Nigon D, et al. Effect of age at rheumatoid arthritis onset on clinical, radiographic, and functional outcomes: The ESPOIR cohort. Joint Bone Spine. 2016 Oct; 83 (5): 511-5. https://doi.org/10.1016/ j.jbspin.2015.09.010
11. Kobak S, Bes C. An autumn tale: geriatric rheumatoid arthritis. Ther AdvMusculoskeletDis. 2018 Jan; 10 (1): 3-11. https://doi.org/10.1177/1759720X17740075
12. Сатыбалдыев А.М. Ревматоидный артрит у пожилых. Consilium Medicum. 2007; 12: 85-89. Satybaldyev AM. [Rheumatoid Arthritis in the Elderly]. Consilium Medicum. 2007; 12: 85-89. Russian.
13. Glennas A, Tore KK, Oddvar A, et al. Recent onset arthritis in the elderly: a five year longitudinal observational study. J. Rheumatol. 2000; 27: 101-108.
14. McCartey DJ, O'Duffy JD, Pearson L, et al. Remitting seronegative symmetrical synovitis with pitting edema. JAMA. 1985; 254: 2763-2767.
15. Mueller RB, Kaegi T, Finckh A, et al. Is radiographic progression of late-onset rheumatoid arthritis different from young-onset rheumatoid arthritis? Results from the Swiss prospective observational cohort. Rheumatology (Oxford). 2014 Apr; 53 (4): 671-677. https://doi.org/10.1093/rheu-matology/ket399
16. Murata K, Ito H, Hashimoto M. Elderly onset of early rheumatoid arthritis is a risk factor for bone erosions, refractory to treatment: KURAMA cohort. Int. J. Rheum Dis. 2019 Jun; 22 (6): 1084-1093. https://doi.org/10.1111/1756-185X
17. Innala L, Berglin E, MUler B, et al. Age at onset determines severity and choice of treatment in early rheumatoid arthritis: a prospective study. Arthritis Res. Ther. 2014 Apr; 14; 16 (2): R94. https://doi.org/10.1186/ar4540
18. Calvo-Alen J, Corrales A, Sanchez-Andrada S. Outcome of late onset rheumatoid arthritis. Clin. Rheumatol. 2005 Sep; 24 (5): 485-9. https://doi.org./10.1007/s10067-004-1067-4
19. Lorenzo J, Horowitz M, Choi Y. Osteoimmunology: interactions of the bone and immune system. Endocr. Rev. 2008; 29 (4): 403-40. https://doi.org/10.1210/er.2007-0038
20. Punzi L, Bertazzolo N, Pianon M, et al. Synovial fluid levels of proinflammatory interleukins and their inter-relationships in elderly vs younger onset rheumatoid arthritis. Aging (Milano). 1996 Aug; 8 (4): 277-81. https://doi.org/ 10.1007/BF03339579
21. Kim SY, Jun Liu, Solomon DH, et al. Risk of osteoporotic fracture in a large population-based cohort of patients with rheumatoid arthritis. Arthritis Res. Ther. 2010; 12 (4): R154. https://doi.org/10.1186/ar3107
22. Kim D, Cho SK, Choi CB, et al. Incidence and risk factors of fractures in patients with rheumatoid arthritis: an Asian prospective cohort study. Rheumatol. Int. 2016; 36: 1205-1214.
23. Amin S, Gabriel SE, Achenbach SJ, et al. Are young women and men with rheumatoid arthritis at risk for fragility fractures? A population-based study. J. Rheumatol. 2013 Oct; 40 (10): 1669-76. https://doi.org/10.3899/jr-heum.121493
24. Lin YC, Li YH, Chang CH, et al. Rheumatoid Arthritis Patients With Hip Fracture: A Nationwide Study. Osteoporos Int. 2015 Feb; (2): 811-7. https://doi.org/10.1007/s00198-014-2968-y
25. Подворотова М.М., Дыдыкина И.С., Таскина Е.А. и др. Факторы риска переломов у больных ревматоидным артритом (предварительные результаты по материалам многоцентровой программы «Остеопороз при ревматоидном артрите: диагностика, факторы риска, переломы, лечение»). Научно-практическая ревматология. 2013; 51 (2): 154-158. Podvorotova MM, Dydykina IS, Taskin EA, et al. [Risk factors for fractures in patients with rheumatoid arthritis (preliminary results of the multicenter program «Osteoporosis in Rheumatoid Arthritis: Diagno-
sis, Risk Factors, Fractures, Treatment»)]. Rheumatology Science and Practice. 2013; 51 (2): 154-158. Russian.
26. Ishida O, Furuya T, Inoue E, et al. Risk factors for established vertebral fractures in Japanese patients with rheumatoid arthritis: results from a large prospective observational cohort study. Mod Rheumatol. 2015 May; 25 (3): 373-8. https://doi.org/10.3109/14397595.2015.1004276
27. Parodi M, Bensi L, Maio T, et al. Co-morbidities in rheumatoid arthritis: analysis of hospital discharge records. Reumatismo. 2005; 57 (3): 154-60. https://doi.org/10.4081/ reumatismo.2005.154
28. Панафидина Т.А., Кондратьева Л.В., Герасимова Е.В. и др. Коморбидность при ревматоидном артрите. Научно-практическая ревматология. 2014; 52 (3): 283-289. Panafidina TA, Kondratyeva LV, Gerasimova EV, et al. [Comorbidity in rheumatoid arthritis]. Rheumatology Science and Practice. 2014; 52 (3): 283-289. Russian. https:// doi.org/0.14412/1995-4484-2014-283-289
29. Никитина Н.М., Афанасьев И.А., Ребров А.П. Коморбидность у больных ревматоидным артритом. Научно-практическая ревматология. 2015; 53 (2): 149-54. Nikitina NM, Afanasyev IA, Rebrov AP. [Comorbidity in patients with rheumatoid arthritis]. Rheumatology Science and Practice. 2015; 53 (2): 149-54. Russian. https:// doi.org/10.14412/1995-4484-2015-149-154
30. Ruban T, Jacob B, Pope J, et al. The influence of age at disease onset on disease activity and disability: results from the Ontario Best Practices Research Initiative. Clin. Rheumatol. 2016; 35: 759-763. https://doi.org/10.1007/ s10067-015-3031
31. Gabriel S, Michaud K. Epidemiological studies in incidence, prevalence, mortality, and comorbidity of the rheumatic diseases. Arthritis Res. Ther. 2009; 11: 229. https:// doi.org/10.1186/ar2669
32. Meune C, Touze E, Trinquart L, Allanore Y. High risk of clinical cardiovascular events in RA: levels of associations of myocardial infarction and stroke through a systematic review and meta-analysis. Arch. Cardiovasc. Dis. 2010; 103: 253-61. https://doi.org/10.1016/j.acvd.2010.03.007
33. Попкова Т.В., Новикова Д.С., Насонов Е.Л. Сердечнососудистые заболевания при ревматоидном артрите: новые данные. Научно-практическая ревматология. 2016; 54 (2): 122-128. Popkova TV, Novikova DS, Na-sonov EL. [Cardiovascular diseases in rheumatoid arthritis: Latest data]. Rheumatology Science and Practice. 2016; 54 (2): 122-128. Russian.
34. Baghdadi L, Woodman R, Shanahan E. The impact of traditional cardiovascular risk factors on cardiovascular outcomes in patients with rheumatoid arthritis: a systematic review and meta-analysis. PLoS One. 2015; 10:e0117952.
35. Nicola P, Crowson C, Maradit-Kremers H, et al. Contribution of congestive heart failure and ischemic heart disease to excess mortality in rheumatoid arthritis. Arthritis Rheum. 2006; 54: 60-7. https://doi.org/10. 1002/art.21560
36. Lindhardsen J, Ahlehoff O, Gislason GH. Risk of atrial fibrillation and stroke in rheumatoid arthritis: Danish nationwide cohort study. BMJ. 2012 Mar 8; 344: e1257. https:// doi.org/10.1136/bmj.e1257
37. Nurmohamed M, Heslinga M, Kitas G. Cardiovascular co-morbidity in rheumatic diseases. Nat. Rev. Rheumatol. 2015; 11: 693-704. https://doi.org/10.1038/nrrheum.
38. Ruderman E. Overview of safety of non-biologic and biologic DMARDs. Rheumatology (Oxford). 2012; 51: vi37-43. https://doi.org/10.1093/rheumatology/kes283
39. Meissner Y, Zink A, Kekow J, et al. Impact of disease activity and treatment of comorbidities on the risk of myocardial infarction in rheumatoid arthritis. Arthritis Res. Ther. 2016; 18: 183. https://doi.org/10.1186/s13075-016-1077-z
40. Singh JA, Cameron C, Noorbaloochi S, et al. Risk of serious infection in biological treatment of patients with rheumatoid arthritis: a systematic review and meta-analysis. Lancet. 2015; 386: 258-265.
41. Crowson C, Hoganson D, Fitz-Gibbon P. Development and validation of a risk score for serious infection in patients with rheumatoid arthritis. Arthritis Rheum. 2012; 64: 2847-2855. https://doi.org/10.1002/art.34530
42. Teresa A Simon, Adam Thompson, Kunal K. Gandhi. Incidence of malignancy in adult patients with rheumatoid arthritis: a meta-analysis. Arthritis Research & Therapy. 2015; 17: 212. https://doi.org/10.1186/s13075-015-0728-9
43. Parikh-Patel A, White R, Allen M. Risk of cancer among rheumatoid arthritis patients in California. Cancer Causes
Control. 2009; 20: 1001-1010. https://doi.org/10.1007/ s10552-009-9298-y
44. Pedersen J, Engholm G, Skytthe A. Cancer and Aging: Epidemiology and Methodological Challenges. Acta Oncol. 2016; 55: 7-12. https://doi.org/10.3109/0284186X.2015.1114670
45. Schmayuk G, Schneeweiss S, Katz J, et al. Treatment of Older Adult Patients Diagnosed with Rheumatoid Arthritis: Improved but Not Optimal. Arthritis & Rheumatism. 2007; 57: 928-934. https://doi.org/10.1002/art.22890
46. Ranganath V, Maranian P, Elashoff D, et al. Comorbidities are associated with poorer outcomes in community patients with rheumatoid arthritis. Rheumatology (Oxford). 2013; 52: 1809-1817. https://doi.org/10.1093/rheumatolo-gy/ket224
Поступила 25. 07.2020 Принята к опубликованию 03.10.2020 Received 25. 07.2020 Accepted 03.10.2020
Сведения об авторах
Кожевникова Полина Олеговна - аспирант ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии имени В.А. Насоновой», Российская Федерация, Москва 115522, Каширское шоссе, 34-А. Тел.: 8 (905) 567-74-04. E-mail: Pko31@list.ru.
Дыдыкина Ирина Степановна - к. м. н., ведущий научный сотрудник лаборатории изучения коморбидных инфекций и мониторинга безопасности антиревматических препаратов, ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии имени В.А. Насоновой», Российская Федерация, Москва 115522, Каширское шоссе, 34-А. Тел.: 8 (903) 763-21-98. E-mail: dydykina_is@mail.ru.
Лила Александр Михайлович - д. м. н., профессор, директор ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии имени В.А. Насоновой», Российская Федерация, Москва 115522, Каширское шоссе, 34-А. Тел.: 8 (495) 109-29-10. E-mail: amlila@mail.ru.
About the authors
Polina O. Kozhevnikova - Ph. D. student, Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Moscow, Russia. E-mail: Pko31@list.ru.
Irina S. Dydykina - Ph. D. in Medicine, Leading Research Fellow, Laboratory for the study of comorbid infections and monitoring the safety of drug therapy, Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Moscow, Russia. E-mail: dydykina_is@mail.ru.
Prof. Alexander M. Lila - Sc. D. in Medicine, Director of the Research Institute of Rheumatology named after V.A. Nasonova, Moscow, Russia. E-mail: amlila@mail.ru.
