CC BY
85
■■■ ■ II
ОСОБЕННОСТИ РОСТА И УГЛЕВОДНОГО ОБМЕНА ДЕТЕЙ — ПОСЛЕДСТВИЯ ВСКАРМЛИВАНИЯ НЕАДАПТИРОВАННЫМИ МОЛОЧНЫМИ ПРОДУКТАМИ
Лукушкина Е.Ф., Нетребенко О.К., Дурмашкина А.П., Баскакова Е.Ю.
Нижегородская государственная медицинская академия
Баскакова Евгения Юрьевна
603163, Нижний Новгород, ул. Касьянова, д. 10, кв. 36
Тел.: 8-910-133-72-88
E-mail: enya83@yandex.ru
tS > а
So
L 2 <а
ОЁ
£
Щ а
Нр X Е
mt:
о
а
I-
U
га
L
Б
га
й
<и
т
S
X
S
<
РЕЗЮМЕ
Исследовано 436 детей грудного возраста методом случайных чисел в Нижнем Новгороде. Первый этап исследования был выполнен в 1999-2002 гг. — исследование характера питания; второй этап был с 2005 до 2008 г. — 79 детей из той же самой выборки были исследованы неоднократно в возрасте 4-9 лет, были разделены на две группы согласно типу питания в пределах первого года жизни. Первая группа включала 43 детей, кто имел искусственное вскармливание коровьим молоком, и вторая группа включала 36 детей, кого кормили грудью.
Цель исследования состояла в том, чтобы оценить отдаленные последствия вскармливания цельным коровьем молоком: влияние на вес, длину ИМТ, O-ПТТГ. Методы включили оценку роста, веса, индекса чувствительности инсулина и статистический анализ.
Результаты. Рост был быстрее в первой группе, начиная с 6 месяцев и до 9 лет. Вес детей первой группы был больший с 5 месяцев и до 9 лет. ИМТ выше в первой группе с 6-месячного возраста и различие стало более существенным к возрасту 9 лет. Инсулин сыворотки также был выше у детей с избыточным весом. Расчетный индекс HOMA-IR был увеличен в группе детей с избыточным весом, но ISI не имел никакого существенного различия.
Заключение. Физическое развитие и углеводный обмен имели корреляции, демонстрируя сильные отношения между параметрами. Дети с высоким ИМТ также были и инсулинрезистентными.
Ключевые слова: вес; длина; ИМТ; инсулин; углеводный обмен; O-ТТГ; индекс HOMA-IR; вскармливание.
SUMMARY
The investigation of infant feeding practice was made in 436 random sampled infants in Nizhny Novgorod. The first stage of investigation was made in 1999-2002 — nutrition survey investigation; the second stage was from 2005 to 2008 — 79 children from the same cohort were investigated repeatedly at the age of 4-9 years old and were divided into two groups according to the type of feeding within the first year of life.
The first one comprised 43 children who were artificially fed with cow's milk and the second group included 36 children who were breastfed.
The goal of investigation was to evaluate long-term consequences of whole cow's milk feeding: weight, height and BMI, O-GTT.
Methods included evaluation of growth, weight and insulin sensitivity index and statistical analysis.
Results: the growth was faster in the first group starting from 6 months and prolonged up to 9 years.
The weight of the children of the first group was bigger from the.5th month and up to 9 years. BMI was higher in the first group starting from the 6 month and the difference became more significant by the age of 9 years, serum insulin was higher in overweight children too, particularly in 2 hours insulin. Calculated index HOMA-IR was elevated in the group of overweight children, but ISI had no significant difference. Conclusions: values of BMI and carbohydrate metabolism had correlations demonstrating a strong relationship between the parameters. Children with higher BMI and was insulin resistant.
Key words: weight, height; BMI; insulin; carbohydrate metabolism; O-GTT; index HOMA-IR; feeding.
■■■
Оптимизация питания детей первого года жизни — одна из наиболее актуальных задач современной педиатрии. Рациональное вскармливание — важнейшее условие, которое обеспечивает гармоничное развитие ребенка: нормальное созревание различных органов и тканей, оптимальные параметры физического, нервно-психического, интеллектуального развития, устойчивость младенца к инфекциям и действию других неблагоприятных внешних факторов [1-3].
Грудное вскармливание — единственная форма питания, естественно созданная в ходе эволюционного развития человека, что предопределяет ее уникальность и физиологичность для вскармливания новорожденного и грудного ребенка [4; 5].
Согласно рекомендациям ВОЗ, цельное коровье молоко не должно использоваться в питании детей до 9 месяцев, а при возможности — до 12 месяцев [6]. Программы поддержки грудного вскармливания, такие как «Десять принципов грудного вскармливания», рекомендованные ВОЗ и ЮНИСЕФ и внедряемые в России с начала 90-х годов XX века, позволяют увеличить распространенность грудного вскармливания [7]. Однако его уровень остается низким, несмотря на существующие программы и рекомендации [8]. Более того, достаточно широко распространена практика вскармливания детей неадаптированными молочными продуктами — коровьим молоком и кефиром — в грудном возрасте в объемах, значительно превышающих физиологическую потребность [9].
Известно, что более миллиарда взрослых на планете страдают избыточным весом, а 300 миллионов из них — ожирением. Многие исследователи заявляют о тревожно возрастающем уровне избыточной массы тела среди детей и подростков [10; 11]. Детское и подростковое ожирение является высоким риском развития ожирения у взрослых, а следовательно, и сопутствующих ему состояний (дислипидемия, инсулинорезистентность, гипертоническая болезнь, ишемическая болезнь).
Цель исследования — изучить отдаленные последствия вскармливания детей грудного возраста неадаптированными молочными продуктами: влияние на физическое развитие и углеводный обмен.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Исследование состояло из двух крупных этапов.
Первый этап (1999-2002 гг.) включал отбор детей для исследования, изучение характера питания детей в грудном возрасте путем анкетирования матерей методом интервьюирования. Всего было опрошено 436 матерей, дети которых попали в рандомизированную выборку, определенную методом случайных чисел. Среди детей было 52,1% мальчиков, 47,9% девочек (отношение мальчики/ девочки — 1,09). Средний возраст детей на момент обследования на первом этапе составил 1,5 года (19,76 ± 7,51 месяца).
Второй этап (2005-2008 гг.) включал отбор детей первого этапа исследования в соответствии с критериями включения/исключения.
Критериями включения детей в первую (основную) группу второго этапа исследования явились вскармливание неадаптированными молочными продуктами в грудном возрасте, введение неадаптированных молочных продуктов до 6 месяцев и потребление их в объеме > 500 мл во втором полугодии первого года жизни, согласие родителей на участие детей в исследовании.
Критериями включения детей во вторую группу (сравнения) на втором этапе исследования явились грудное вскармливание не менее 9 месяцев, согласие родителей на участие детей в исследовании.
Критерием исключения как для первой, так и для второй группы исследования были отказ родителей от участия детей в исследовании, малая масса тела при рождении (< 2500 г).
На втором этапе обследовано 79 детей.
В первую группу вошли 43 ребенка, получавших коровье молоко и/или кефир на протяжении первого года жизни и до 18-24 месяцев.
Вторую группу составили 36 детей, которые находились на грудном вскармливании не менее 9 месяцев и получали адекватный прикорм.
Возраст детей на момент обследования на втором этапе равнялся в среднем 6,5 года (74,95 ± 17,8 месяца). В 1-й группе средний возраст был 7 лет (82 ± 13 месяца), во 2-й — 6 лет (70 ± 18 месяцев), значимых статистических различий по возрасту в сравниваемых группах не наблюдалось.
Методы исследования на втором этапе включали анамнез жизни с подробной оценкой вскармливания в грудном возрасте, динамики физического развития (учетная форма 112-у). При объективном обследовании определялись антропометрические данные массы тела (МТ), длины тела (ДТ) и рассчитывался индекс массы тела (ИМТ) Кетле 2 по формуле: ИМТ = МТ(кг)/ДТ2(м2). Для изучения состояния углеводного обмена выполнялись клиниколабораторные исследования — пероральный глюкозотолерантный тест (ПТТГ).
Антропометрические измерения и их оценка проводились по методике ВОЗ (WHO Child Growth Standards, 2006 и WHO growth reference for school-aged children and adolescents, 2007). МТ детей, вошедших во второй этап работы, в день исследования измерялась на электронных весах BORK SC EFG 3715 TR (Германия) со шкалой деления 0,1 кг.
Для интерпретации и мониторинга обследованных детей были использованы оценочные показатели центильного типа, определяющие соответствие следующих характеристик: МТ для возраста, МТ для длины, ДТ для возраста, ИМТ для возраста.
Также использовались прикладные компьютерные программы EuroGrowth 2. 0. 0 (10.2000) и WHO Anthro версии 2. 02 (2006).
Пероральный глюкозо-толерантный тест (ПТТГ) проводился по стандартной методике (ВОЗ, 2002)
■■■ ф ■ II
с забором крови натощак и через 120 минут после пероральной нагрузки раствором глюкозы. Доза сухой глюкозы составляла 1,75 г на 1 кг веса, но не более 75 г. В анализах крови определялся уровень глюкозы и по показаниям — иммунореактивного инсулина (ИРИ).
В случае если у обследованного ребенка требовалось определить содержание глюкозы и ИРИ, то оба исследования проводились лабораторными методами. Концентрация глюкозы плазмы определялась глюкозооксидазным методом на аппарате Eco Solo (Германия), концентрация ИРИ — методом ферментативно-усиленной хемилюминесценции на автоматическом анализаторе Immulite (DPC, США). В том случае, когда ПТТГ включал только исследование глюкозы, то данные измерения выполнялись по исследованию капиллярной крови глюкометром Accu-Check Active (Hoffmann-LaRoche).
Для расчета инсулинорезистентности на основании данных ПТТГ применялись расчетные математические модели HOMA-IR (Homeostasis Model Assessment) и ISI (0,120) — Insulin-Sensitivity-Index.
HOMA-IR использовался для косвенного определения чувствительности тканей к инсулину исходя из значений глюкозы и ИРИ натощак. Рассчитывался индекс по формуле: HOMA-IR = ИРИнатощак х ГП натощак/22,5.
ISI (0,120), использовался для более точной оценки чувствительности к инсулину. ISI (0,120) учитывает не только значения ИРИ и глюкозы крови натощак, но и через 120 минут после нагрузки глюкозой при проведении ПТТГ:
ISI (0,120) = m/(ГПнатощ + ГП120мин) х 0,5 log (ИРИнатощ + ИРИ120мин х 0,5),
где m — уровень потребления глюкозы в периферических тканях:
m = (Г + (ГПнатощ - ГП120мин) х 0,19 х МТ)/120 мин,
Г — вес глюкозы, используемой для ПТТГ (мг), МТ — масса тела (кг).
Математическая обработка осуществлялась с помощью компьютерной программы SPSS 14.0 по общепринятым принципам статистики [Гланц С., 1998; Реброва О.Ю., 2002; Фадеев В.В., 2002]. Использовались параметрические и непараметрические методы оценки достоверности результатов, однофакторной дисперсионный анализ (ANOVA), мультифакторный анализ, корреляционный анализ, а также метод сравнения долей. Различие и коэффициенты корреляции считались статистически значимыми при уровне p < 0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Дети 1-й группы начали получать неадаптированные молочные продукты в первом полугодии жизни (раньше 6 месяцев) в 100% случаев и ни один ребенок — в группе сравнения (p < 0,000). 46,6% детей группы сравнения находились на исключительно грудном вскармливании в течение 4 месяцев жизни,
в основной группе — ни одного ребенка, p < 0,05. Остальные 53,4% детей находились преимущественно на грудном вскармливании. Длительность получения в питании грудного молока в 1-й группе в среднем составила 3,05 ± 0,8 месяца, во 2-й группе — 10,4 ± 1,2 месяца.
Средний возраст введения цельного коровьего молока в питание детей составил в основной группе 3,05 ± 0,3 месяца, в группе сравнения — 9,5 ± 0,32 месяца (£ < 0,005). Все дети 1-й группы стали регулярно получать в питание неадаптированные молочные продукты к возрасту 4,5 месяца.
Средний возраст введения кефира также значимо меньше в 1-й группе детей (£ < 0,000):
3,94 ± 0,4 и 9,8 ± 0,2 месяца соответственно.
Продукты основного прикорма (каша и овощное пюре) вводились достоверно позднее в группе сравнения: средний возраст введения первого прикорма в 1-й группе составил 3,9 ± 0,1 месяца, во 2-й группе —
6,10 ± 0,12 месяца ^ < 0,001).
Средний объем потребления неадаптированных молочных продуктов детьми 1-й группы во втором полугодии составлял 820,8 ± 161,68 мл. Большую часть суточного количества неадаптированных молочных продуктов в питании детей группы наблюдения составляло коровье молоко, четверть (25%) — кефир и около 16,5% — коровье молоко для приготовления каши. Кефир в большинстве случаев вводился в питание детей в качестве третьего прикорма, но 43% детей получили кефир до 6 месяцев жизни как продукт докорма.
Объем неадаптированных молочных продуктов, который получали дети из 2-й группы после 9 месяцев (до этого возраста не включались в рацион), не превышал 200 мл у 58,3%, остальные 15 детей 2-й группы (41,6%) получали неадаптированные молочные продукты в питании в объеме 200-500 мл.
В обеих группах показатели ДТ были смещены в сторону увеличения. У большинства детей 1-й группы (65,2%; 28 человек) определялись значения ДТ выше средних значений, во 2-й группе таких детей было менее половины (41,6%; 15 детей), p < 0,05. Доля детей с очень высокими показателями ДТ приблизительно одинакова в обеих группах (16,3% в 1-й и 16,6% во 2-й). При этом процент детей со значениями выше среднего (75-85%о) и высокими (85-90%о) вдвое больше в 1-й группе, p < 0.05. Приблизительно около трети детей обеих групп имели средние значения ДТ для данного возраста (30,2 и 36% соответственно). Один ребенок (2,3%) в 1-й группе был с ДТ ниже среднего (15-25%), и также один (2,3%) — с низкой (< 15%) для своего возраста. Процент таких детей во 2-й группе был значительно выше и составлял 11,2%, как для показателей ниже среднего, так и для значений низкой ДТ. Таким образом, в целом дети, в питании
R > а
So
L 2 <а
ОЁ
£
Щ а
Нр X Е
mt:
о
а
I-
U
га
L
Б
га
й
<и
т
S
X
S
<
№01/2010 ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ И КЛИНИЧЕСКАЯ
■■
которых использовались неадаптированные молочные продукты на первом году жизни, опережали в росте своих сверстников, вскармливавшихся грудью (рис. 1).
Средняя МТ детей, вошедших во второй этап исследования, при рождении равнялась 3548,8 ± 461 грамм, ДТ — 51,86 ± 1,96 см. Различий между группами, подтвержденных статистически, в показателях массы и длины детей при рождении не выявлено
(р = 0,25; р = 0,73). Масса детей при рождении в 1-й группе составляла 3606 ± 483 г, во 2-й — 3484 ± 432 г; ДТ детей в 1-й группе была 51,13 ± 1,79 см, во 2-й — 52,36 ± 1,93 см; ИМТ в 1-й группе равнялось 13 ± 1,18 кг/м2, во 2-й — 13,17 ± 0,93 кг/м2 (р = 0,52).
При рассмотрении данных ИМТ при рождении обратил на себя внимание тот факт, что достаточно высокий процент детей (около трети) в обеих группах имели показатели ИМТ в пределах 5-25%.
Рис. 1. Распределение длины тела по центильным интервалам на втором этапе исследования (%). * — р < 0,05
40
35
30
25
20
15
10
5
О
<15%о 15-25%о 25-75%о 75-85%о 85-90%о >90%о
Рис. 2. Распределение ИМТ по центильным интервалам на втором этапе исследования (%). * — р < 0,05
■■■ ф ■ II
В течение первых месяцев жизни дети обеих групп развивались одинаково, без отличий по показателям МТ, ДТ и ИМТ. С шестого месяца жизни дети 1-й группы имели более высокие значения МТ (р < 0,001), ДТ (р = 0,001) и ИМТ (р = 0,03). Статистически значимые различия стабильно удерживались до трех лет жизни.
В возрасте 7 месяцев средний ИМТ детей 1-й группы вышел за пределы 75% и сохранялся на том же уровне до 18 месяцев. Средний ИМТ детей 2-й группы находился в пределах 25-75% от рождения и до 36 месяцев.
На втором этапе исследования при оценке показателей физического развития также был выявлен ряд закономерностей. Масса тела детей 1-й группы была выше, чем во второй. Половина детей (48,8%; 21 чел.) 1-й группы превышали 75% для своего возраста и пола, во 2-й группе таких детей было 30,1% (11 чел.), р < 0,01.
Оценена вероятность развития дефицита массы тела у детей в 1-й группе, она оказалась ниже в 3,6 раза. Только 1 ребенок (2,3%) 1-й группы был с дефицитом массы тела (< 15%), во 2-й группе — 3 ребенка (8,4%), р < 0,05.
Показатели ИМТ, объективно отражающие состояние питания, продемонстрировали более высокие значения в группе детей, получавших неадаптированные молочные продукты
Дети 1-й группы продемонстрировали сдвиг центильных значений ИМТ в сторону повышенного. Дети с ИМТ > 75% составили большую половину (25 чел.; 58,1%) в этой группе. Характерно, что у многих из них (10 чел.; 23,2%) обнаружены краевые значения (ИМТ > 90%). При этом доля детей с ИМТ в интервале выше среднего (75-85%) была относительно меньше (6 чел.; 14%), а доля детей с высоким ИМТ (85-90%) составляла 20,9% (9 чел.). Это говорит о том, что дети 1-й группы имели склонность не просто к повышенным значениям ИМТ, а к экстремально высоким цифрам ИМТ, свидетельствующим об избыточной МТ и ожирении.
Дети 2-й группы показали практически эталонное распределение ИМТ по центильным значениям.
Половина из них (20 чел; 55,5% детей) оказались в интервале 25-75%. Менее трети детей (11 чел; 30,5%) имели ИМТ выше 85%, из них 9 детей (24,9%) были с высоким ИМТ (от 85 до 90%) и у 2 детей (5,6%) ИМТ был выше 90%, что говорит об ожирении (рис. 2).
По результатам ПТТГ не было выявлено достоверных различий между сравниваемыми группами детей как натощак, так и после нагрузки глюкозой. У детей в 1-й группе уровень глюкозы плазмы натощак был 3,9 ± 0,98 ммоль/л, во 2-й — 4,32 ± 1,23 ммоль/л.
Через 120 минут после нагрузки глюкозой —
4,54 ± 1,32 ммоль/л в 1-й группе и 4,35 ± 1,06 ммоль/л во 2-й группе.
Также не было выявлено статистически значимых различий при анализе уровня ИРИ . Средний уровень ИРИ
натощак 1 ' 1 натощак
был 6,06 ± 3,52 мкМЕ/мл в 1-й группе и 4,86 ± 4,12 мкМЕ/мл — во 2-й. При сравнении средних значений ИРИ после нагрузки глюкозой различие между группами существенно увеличилось и была определена статистически значимая разница (р = 0,049). Уровень ИРИ120 в 1-й группе (18,50 ± 16,05 мкМЕ/мл) был вдвое выше, чем в группе детей, вскармливавшихся грудным молоком (9,52 ± 6,00 мкМЕ/мл). Такое различие дает основание полагать, что дети 1-й группы были более резистентны к инсулину, чем дети 2-й группы.
При сравнении суррогатных индексов резистентности и чувствительности к инсулину (НОМА-Ш и Ш0120) статистических различий между группами не выявлено, хотя в обоих случаях дети 1-й группы проявляли тенденцию к повышению инсулиноре-зистентности и одновременно с этим к снижению чувствительности к инсулину. У детей 1-й группы НОМА-Ш — 1,21 ± 0,76, у детей 2-й группы — 0,98 ± 0,91. Средний показатель К10120 в 1-й группе — 37,29 ± 21,03, во 2-й — 48,68 ± 28,68 (табл. 1).
Принимая во внимание тот факт, что вероятность нарушений обмена углеводов повышается вместе с ИМТ, был изучен углеводный обмен у детей
Б > а
5о
I- 2 <а
ОЁ
£
Щ а
Нр X Е
ті:
о
а
I-
и
га
і.
Б
га
й
<и
т
X
5
<
Таблица 1
СРАВНЕНИЕ ПАРАМЕТРОВ УГЛЕВОДНОГО ОБМЕНА В ИССЛЕДУЕМЫХ ГРУППА
Исследуемый параметр 1-я группа, п = 43 М ^) 2-я группа, п = 36 М ^) Р
Глюкоза плазмы натощак, ммоль/л 3,9 (0,98) 4,32 (1,23) 0,115+
Глюкоза плазмы,,„ . ммоль/л 120шт, 4,54(1,32) 4,35 (1,06) 0,515+
ИРИ мкМЕ/ш1 натощ, 6,05 (3,52) 4,86 (4,12) 0,515+
ИРИ „ . мкМЕ/мл 120шт, 18,50 (16,05) 9,52 (6,00) 0,049+
НОМА-Ш 1,21 (0,76) 0,98 (0,91) 0,57+
Ш0 , ш&Р/шшо1-ши-ш1п 37,29 (21,03) 48,68 (28,68) 0,36+
І — критерий Манна — Уитни
№01/2010 ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ И КЛИНИЧЕСКАЯ
■■■
с повышенным ИМТ (> 85%) в сравнении с детьми с нормальным ИМТ (15% < ИМТ < 85%).
Были выявлены различия в особенностях углеводного обмена по всем анализируемым показателям. Дети с высоким ИМТ продемонстрировали более высокие уровни глюкозы как натощак, так и после нагрузки (табл. 2).
Различия в показателях ИРИ между сравниваемыми группами были также различны: более чем в 2 раза был выше ИРИ у детей с избы-
1 натощак '
точной массой (7,64 ± 3,72 мкМЕ/мл) по сравнению с детьми, имевшими нормальную массу тела (3,49 ± 1,93 мкМЕ мл), р < 0,05. Через 120 минут после нагрузки глюкозой различие в показателях ИРИ увеличилось, у детей с повышенной массой тела выявлены втрое большие цифры ИРИ120— 22,9 ± 16,62 мкМЕ/мл и 8,12 ± 4,89 мкМЕ/мл — в группе с нормальным ИМТ (р < 0,01).
НОМА-Ш был выше в основной группе, несмотря на то что не включал в расчет данные постнагрузочного ИРИ (1,57 ± 0,81 — в 1-й группе и 0,66 ± 0,41 — во 2-й, р < 0,01). Напротив, сравнительный анализ К10120 не определил достоверного различия между сравниваемыми группами, несмотря на то что учитывает в расчете постнагрузочные значения ИРИ и глюкозы.
ОБСУЖДЕНИЕ ПОЛУЧЕННЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ
Изучение влияния вскармливания детей первого года жизни коровьим молоком на физическое развитие и углеводный обмен в последующие годы остается актуальным в связи с сохраняющейся традицией использования коровьего молока в питании детей не только в сельской местности, но и в крупных городах России [12].
Выявленные в настоящем исследовании ускоренный рост и избыточные прибавки массы тела у детей, получавших неадаптированные молочные продукты, сходны со взглядами ЯоПаш! СаеЬега (1995), продемонстрировавшего роль белка в диете
Таблица 2
детей первых двух лет жизни для формирования высокого индекса массы тела к 8 годам. Было высказано предположение, что белок усиливает поступление в организм инсулиногенных аминокислот, что стимулирует продукцию инсулина и IGF-1, а это приводит к усилению пролиферации и диф-ференцировке адипоцитовРоль белка в развитии избыточной массы тела и ожирения подтверждена исследованиями, выполненными В. КоЫ2ко и соавт. (2009), в которых продемонстрирована профилактическая роль вскармливания грудным молоком для предотвращения избыточного отложения жировой ткани.
Этими исследователями показано также, что большие весовые прибавки могут быть следствием потребления адаптированных смесей с высоким содержанием белка [13].
Не меньший интерес представляют выявленные у детей 4-9 лет нарушения углеводного обмена, явившиеся следствием питания неадаптированными молочными продуктами на протяжении первого года жизни. Повышение постпрандиального инсулина, а также индекса НОМА-Ш свидетельствует об инсулинорезистентности, которая, в свою очередь, может служить ранним маркером метаболических нарушений, являющихся основой развития в более старшем возрасте заболеваний различных органов и систем.
Таким образом, полученные результаты заставляют обратить самое пристальное внимание на особенности вскармливания детей первого года жизни как на важнейший фактор, определяющий здоровье в последующие годы. Неблагоприятные последствия использования в питании неадаптированных молочных продуктов в течение первого года жизни, проявляющиеся к 4-9 годам ускорением роста, избыточной массой тела и нарушениями углеводного обмена, представляют собой новые аргументы в поддержке грудного вскармливания и строгого ограничения потребления на первом году жизни цельного коровьего молока.
ПОКАЗАТЕЛИ ГЛЮКОЗЫ ПЛАЗМЫ, ИНСУЛИНА ПЛАЗМЫ, НОМА-Ш И Ш0>120 У ДЕТЕЙ С НОРМАЛЬНЫМ ИМТ и ИМТ > 85%о ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ПТТг’
ИМТ Глюкоза (ммоль/л) Инсулин (мкМЕ/мл) Натощак Через 120 минут НОМА-Ш ш^12/ шшої-ши-шіп
ИМТ > 85%0 (п = 14) Глюкоза (ммоль/л) Инсулин (мкМЕ/мл) 4,53 ± 0,56* 7,64 ± 3,72* 4,87 ± 0,82* 22,9 ± 16,62** 1.57 ± 0.81** 33,8 ± 18,84
15% < ИМТ < 85% (п = 12) Глюкоза (ммоль/л) Инсулин (мкМЕ/мл) 4,11 ± 0,49* 3,49 ± 1,93** 4,1 ± 0,91* 8,12 ± 4,89** 0,66 ± 0,41** 48,0 ± 26,72
— р < 0,05;
* — р < 0,01 при сравнении двух групп: ИМТ > 85% и 15% < ИМТ < 85%.
■■
ЛИТЕРАТУРА
1. Воронцов И.М., Фатеева Е.М. Естественное вскармливание детей, его значение и поддержка: Учебное пособие для студентов и врачей. — СПб. — 1998-260.
2. Williams S., Davie G., Lam F. Predicting BMI in young adults from childhood data using two approaches to modelling adiposity rebound // Int. J. Obes. Relat. Metab. Disord. — 1999. — Vol. 23. — P. 348-354.
3. Lucas A. Programming by early nutrition: an experimental approach // J. Nutr. — 1998. — Vol. 128, № 2. — S. 401-406.
4. Hales C.N., Desai M., Ozanne S.B. et al. Fishing in the stream of diabetes; from measuring insulin to the control of fetal organogenesis // Biochem. Soc. Trans. — 1996. — Vol. 24. — P. 341-350.
5. Тур А.Ф. Справочник по диететике детского возраста. — Л.: Медицина, 1971.
6. КоньИ.Я. Искусственное вскармливание детей первого года жизни: современные представления и проблемы // Consilium Medicum. —
1999. — Т. 1, № 6. — С. 265-267.
7. MichaelsenK.F. Cows’ milk in complementary feeding // Pediatrics. —
2000. — Vol. 106. — P. 1302-1303.
8. ФатееваЕ.М., ГмошинскаяМ.В. Дискуссионные вопросы свободного вскармливания. III Всероссийский конгресс »Мать и дитя». — М., 2001. — С. 592.
9. Абольян Л.В., Геппе Н.А., Бузуруков А.Д. Динамика распространенности грудного вскармливания в Российской Федерации // Вопр. детской диетол. — 2007. — Т. 5, № 3. — С. 5-8.
10. Васильева О.А. Характеристика питания детей раннего возраста в крупном промышленном центре и пути его совершенствования: автореф. дис. ... канд. мед. наук. — Нижний Новгород, 2002. — С. 61-67.
11. Koletzko B., Girardet G.P., Tabacco O. et al. Obesity in Children and Adolescents worldwide: current views and future direction — Working group report of the First World Congress of Pediatric Gastroenterology, Hepatology and Nutrition // J. Ped. Gastr. Nutr. — 2002. — Vol. 35. — P. 205-212.
12. Fisberg M., Baur L., Chen V. et al. Obesity in children and adolescents: Working group report of the Second World Congress of Pediatric Gastroenterology, Hepatology and Nutrition // J. Ped. Gastr. Nutrition. — 2004. — Vol. 38. — P. 678-687.
13. Koletzko B., Monasterolo R.C., von Kries R. et al. Lower protein in infant formula is associated with lower weight up to age 2 y: a randomized clinical trial, AJCN // First published ahead of print April 22, 2009 as doi: 10.3945/ajcn. 2008. — Vol. 27091. — P. 1-10.
Б > a
So
L 2 0^ ft Щ a hp X E
mt:
о
a
i-
U
ID
L
К
ID
v
U
<u
T
s
X
s
<
