CC BY
48
УДК 947.083 ББК 63.3 (2) 5
ОСОБЕННОСТИ РОССИЙСКОЙ ТЮРЕМНОЙ СИСТЕМЫ НАКАНУНЕ ЕЕ РЕФОРМИРОВАНИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА
Коломейцев Денис Витальевич,
кандидат исторических наук, заместитель директора ООО «Агрооблик» по безопасности (г. Воронеж)
Аннотация. В статье на материалах Государственного Архива Российской Федерации рассматриваются вопросы подготовки тюремной реформы в Российской Империи во второй половине XIX века.
Ключевые слова: тюремная реформа, Главное Тюремное Управление, каторга, тюремный замок, надзиратель, осужденный.
RUSSIAN FEDERATIONS ISSUES OF PRISON REFORM IN THE SECOND
HALF OF THE NINETEENTS CENTURY
Kolomentsev D.V.,
candidate of historical Sciences,
deputy Direktor of «Agrooblik» for bezopasnosti
(Voronezh)
Abstract. In article on materials of the State Archive of the Russian Federation deals with the issues ofprison reform in the Russian Empire in the second half of the nineteenth century.
Key words: рrison reform, Central Prison Department, the prison, the prison of the castle, the warden, the convict.
Следует отметить, что значение тюремного заключения как одного из видов наказания, установленных карательной политикой в Российской империи, должно было носить исправительный характер. Являясь возмездием за содеянное, в смысле лишения свободы, тюрьма, бесспорно, должна была главным образом стремиться к искоренению в заключенных порочных наклонностей и к развитию в них тех добрых гражданских качеств, способных оградить общество в будущем от дальнейшего проявления в них негативных наклонностей.
Такой взгляд на значение тюремного заключения вполне соответствовал действующему законодательству. В п. 2 ст. 1 Устава о содержащихся под стражей указывалось: «... содержание под стражей употребляется как мера исправления и наказания». В ст. 30, 53 и 61 того же устава было написано, что главным предметом занятий и основным правилом попечительного о тюрьмах общества, а также Комитетов и отделений должно быть исправление нравственности заключенных. Этот же принцип, неоднократно повторяющийся в уставе, внушался и каждому из смотрителей в местах
16
заключения в отдельности (ст. 508; инструкция 1045 смотрителя тюремного замка; ст. 206 Устава о содержащихся под стражей).
Первые данные о массовых беспорядках в тюрьмах империи были доведены до Александра II в 1871 году. Изучив представленные материалы, император своим указом от 27 октября 1871 года постановил рассмотреть данный вопрос на особом совещании в присутствии генерал-адъютанта графа П.А. Шувалова, министров внутренних дел и юстиции и главноуправляющего 2-м отделением С.Е.И.В. канцелярии [1, л. 10 об.]. Решением совещания стало поручение министру юстиции - подготовить служебную записку о внесении изменений и дополнений в постановления Устава о содержащихся под стражей 1857 года, касающихся дисциплинарных взысканий и порядка их наложения на арестантов с приложениями и выработкой проекта временных правил по этому предмету, способствующих пресечению беспорядков в тюрьмах и наведению надлежащей дисциплины [1, л. 11].
До принятия средств к наведению в местах заключения порядка и изменения в этом отношении существующих законов необходимо было сначала провести детальное обследование тюрем и вскрыть истинные причины происходящих волнений и отсутствия в них надлежащей дисциплины. В связи с этим уже на первом заседании министр юстиции определил первостепенную задачу в этом направлении: выяснить степень удовлетворенности теми средствами, какими ныне располагают, на основании закона, тюремные места для осуществления возложенной на них задачи [1, л. 14].
Одним из основных способов нравственного исправления арестантов, предписанных статьей 54 Устава о содержащихся под стражей, являлось правильное размещение заключенных, соблюдение ими правил христианского благочестия, занятие арестантов работами, снабжение мест заключения книгами святого писания и духовно-нравственного содержания, а также наказание буйствующих и непокорных.
Однако массовые беспорядки в местах заключений и случаи посягательств на жизнь тюремных служителей заставили правительство понимать, что утвержденная законом цель учреждения исправительных заведений не толь-
ко не достигалась, а наоборот, многие из них служили школами разврата и всевозможных пороков и преступлений. Содержащиеся в местах заключения арестанты вместо исправления подвергались окончательной порче. Опыт показывал, что по истечении срока наказания заключенные возвращались в общество гораздо более опасными и искусными преступниками, нежели они были до поступления в тюрьму [1, л. 14 об.].
Приведенные факты как нельзя ясно доказывают неудовлетворительное состояние тюрем империи именно со стороны их влияния на нравственность заключенных. В связи с этим связывать причину происходящего только с несовершенством действующего законодательства в области внутреннего благоустройства тюрем и соблюдения арестантами правил внешнего благочиния было бы ошибочно. Вместе с тем строгая дисциплина должна была составлять одно из главных условий каждой хорошо организованной тюрьмы и способствовать развитию у заключенных привычек к неукоснительному соблюдению порядка и исправления.
Однако приведенные факты свидетельствуют о совершенной несостоятельности не только тюремной дисциплины, но и самой системы устройства мест заключения. Данный вывод подтверждается и тем, что при исследовании причин отсутствия надлежащей дисциплины и многочисленных беспорядков внутри самих тюрем, в Министерстве юстиции считали источником этого обстоятельства не только незначительность дисциплинарной власти смотрителя над арестантами и недостаточность строгости карательных мер за проступки, а недооценку ситуации в целом, на протяжении последних десятилетий.
В связи с этим на повестку дня встал вопрос об изыскании наиболее быстрого и качественного варианта разрешения указанной проблемы. В соображениях по пересмотру в полном объеме Устава о содержащихся под стражей 1857 г. министр юстиции писал: «Необходимость в применении к арестанту установленного взыскания представляется всегда уже после совершения им проступка, вследствие чего взыскание носит исключительно меры репрессивного, карательного, но не предупредительного характера» [1, л. 15].
- 17 -
Между тем противозаконные проступки арестантов являлись преимущественно результатом надломленности воли по средствам нечеловеческих условий содержания. Предупреждение же повторных проступков заключенных и отвлечение их от противоправных действий на данном этапе развития тюремной системы, возможно, было только путем воздействия на их нравственную сторону методом развития и утверждения в них чувства чести и осознания гражданского долга. Успех достижения данной цели напрямую зависел от степени соответствия условий содержания заключенных в тюрьмах и естественно от характера действий тюремного начальства в этом направлении.
Сохранение порядка в тюрьмах силой карательных мер составляло только второстепенную обязанность тюремного начальства, главный же предмет его деятельности заключался, как это и признавал сам закон, в попечении об исправлении нравственности арестантов, с улучшением которой неизбежно сопряжено и улучшение их поведения, соответственно, и возможность не прибегать к наказаниям [1, л. 15 об.].
Следовательно, едва ли можно отрицать, что одни меры взысканий, как бы строги они не были, могли лишь на весьма короткое время поддержать тюремный порядок, но никак не упрочить его в целом. Изменения же существующих законоположений по тюремному вопросу, в части, касающейся только Устава о содержащихся под стражей, не могли привести к желаемым результатам, потому что все тюремное устройство России требовало коренных преобразований.
Непосредственное управление местами заключения и внутренний надзор за порядком в них сосредотачивались на тюремных смотрителях (в исправительных арестантских отделениях - начальниках исправительных отделений) [1, с. 145]. Смотрители тюремных замков, приравненные по классу должности и разряду пенсии к помощникам полицмейстеров и уездных исправников, назначались губернским начальством, а содержание их относилось на счет городских доходов (статьи 21, 22 Устава и дополнения к статье 21 по продолжению 1868 г.).
Закон не определял прямого указания на порядок подчиненности тюремных смотрите-
лей. В разных статьях Устава о содержащихся под стражей при определении направлений их служебной деятельности предписывалось, что смотрители ставились в зависимость не только от коллегиальных составов тюремных Комитетов и тюремных начальников в частности, но и от разных лиц административного и судебного ведомств, и даже от конторы тюрьмы (статьи 23, 24, 82, 647, 648, 658, 659, 660 Устава о содержащихся под стражей).
Обязанность смотрителей тюрем по отношению к арестантам заключалась в надзоре за соблюдением чистоты, порядка, опрятности, благочестия и в попечении о нравственном исправлении заключенных (статьи 205, 206). Однако для выполнения этих обязанностей смотрителям не были определены соответствующие правила, и весь характер их деятельности выражался общим наставлением: «... обходиться с арестантами кротко и человеколюбиво, стараться приобрести их доверие, узнавать прежний образ жизни заключенных, причины, побудившие их совершить преступление, наклонности и способности их» (инструкция смотрителя губернского тюремного замка - статьи 508, 696, 1045). Точно такой же образ действий и надзора за поведением арестантов вменялся в обязанности всем остальным лицам, служащим при тюрьме [1, л. 17].
Таким образом, не только ответственность за соблюдение уставного порядка и дисциплины в тюрьмах, но и поддержание соответствующего нравственного характера в любом месте заключения возлагалось на смотрителей, что давало им безграничную власть над арестантами.
Особого внимания заслуживает и тот факт, что наложение конкретных взысканий также предписывалось исполнять смотрителям. Так, в инструкции смотрителю губернского тюремного замка предписывалось: «Арестантов, производящих наглость, непослушание и буйство, тотчас удалять от других в особое холодное место, определяя им меньше других пищу или сажать виновного в карцер от одного дня до шести включительно на хлеб и воду. Доложить о сем факте прокурору при первом посещении им тюремного замка» [1, л. 17 об.]. Данный документ наглядно показывает, какие безграничные свободы предоставлялись смотрителям тюремных замков. Не вызывает сомнения и тот
факт, что в большинстве случаев меры воздействия на заключенных носили самый жестокий характер, т. к. систематического контроля над действиями смотрителей не осуществлялось, а появление прокурора в местах заключения носило исключительный характер. Следовательно, смотрители в местах заключения зачастую при определении мер дисциплинарных наказаний превышали свои полномочия. Этому способствовало и отсутствие системы единых правил наложения взысканий. Наказания, применяемые к арестантам, были различны, в зависимости от конкретного места заключения [1, л. 16 об.].
Законодательство устанавливало шесть видов мест заключения:
1. исправительные арестантские отделения;
2. рабочие дома;
3. смирительные дома;
4. тюрьмы;
5. крепости;
6. арестные дома.
В соответствии с уставом о содержащихся под стражей начальство тюрьмы, при определении наказаний по конкретным проступкам, обязано было руководствоваться правилами, действующими в Санкт-Петербургском исправительном заведении (статья 210), основными из которых были следующие:
- уменьшение пищи для того, чтобы оставить на хлебе и воде;
- запрещение говорить;
- звание заключенных чиновных лиц одним только именем, при крещении данным, а не по отчеству;
- заключение в комнату уединения с небольшим светом, от одних суток до трех включительно;
- за маловажные проступки объявлять выговоры, с отметкой в листах поведения.
Применение каждой из мер исправительных воздействий и причина, по которой к заключенным она должна была быть применена, вписывались в лист поведения, и написанное подписывалось, по принадлежности, помощником или помощницей смотрителя (статья 536 Устава о содержащихся под стражей).
В рабочих домах взыскания за проступки разделялись на два разряда:
I. За менее важные (статья 304):
1) телесные наказания розгами до десяти ударов, а для лиц, изъятых от наказаний телесных, заключение в темной комнате на одни сутки;
2) заключение в уединенной комнате с небольшим светом, на время от двух до четырех суток;
3) содержание на хлебе и воде, на время от двух до трех суток;
4) лишение горячей пищи, на время от одного до трех дней;
5) выговоры.
II. За проступки более важные (статья 306):
1) перечисление в разряд низших с продолжением срока содержания и работы, считая до пяти дней на каждый месяц времени заключения, на которое виновный был осужден;
2) перечисление в разряд низших без продолжения срока содержания и работы;
3) телесное наказание розгами от десяти до тридцати пяти ударов, а для изъятых от наказаний телесных - заключение в темную камеру на трое суток;
4) заключение в уединенной комнате на две недели;
5) содержание на хлебе и воде в течение десяти дней.
В смирительных домах наказания практически полностью соответствовали наказаниям в рабочих, за исключением того факта, что допускали перевод из разряда низших в разряд исправляющихся по истечении трех месяцев (статья 319), а также записи в штрафную книгу случаев применения наказания вторичного разряда, с докладом прокурору [1, л. 18].
В исправительных арестантских отделениях заключенные за маловажные проступки подвергались легким исправительным наказаниям, к которым относились выговоры в присутствии других арестованных, арест с содержанием в темной камере на двое суток, лишение горячей пищи от двух до четырех дней, а за проступки более важные - наказание розгами до тридцати ударов (статья 1073).
Приведенный обзор дисциплинарных взысканий нашел свое отражение при составлении служебной записки министром юстиции «О внесении изменений и дополнений в постановления Устава о содержащихся под стражей 1857 года, касающихся дисциплинарных взысканий и порядка их наложения на арестан-
- 19 ■
тов, с приложениями, и выработкой проекта временных правил по этому предмету, способствующих пресечению беспорядков в тюрьмах и наведению надлежащей дисциплины». В частности он писал: «Обращаясь к дисциплинарным взысканиям, первостепенно следует заметить, что в установлении для каждого места заключения особых мер к поддержанию тюремного порядка не представляется решительно никакой надобности. Данные меры распределены между различными местами заключения без всякой системы и практически не контролируются. Поэтому правильнее было бы установить для всех тюремных мест одинаковые дисциплинарные наказания, которые должны заключаться как в физических лишениях, так и в нравственных стеснениях, а также в отношении тех льгот, которые предоставляются арестантам за хорошее поведение» [1, л. 25 об.].
Результатом изучения и анализа существовавших к 1871 году мест заключения на всей территории России и применяемых в них мерах дисциплинарных воздействий на заключенных с целью поддержания на должном уровне порядка и нравственности стал проект временных правил о правах лиц, непосредственно заведующих тюрьмами, и пределах их дисциплинарной власти над арестантами. Данный проект в полной редакции был изложен министром юстиции в служебной записке «К вопросу об изменениях и дополнениях Устава о содержащихся под стражей» в 1871 году, в строгом соответствии с решением Особого совещания, назначенного указом Александра II от 27 октября 1871 года.
В изменении и дополнении действующих по настоящему предмету статей Устава о содержащихся под стражей, по мнению министра юстиции, следовало бы постановить:
1) Лица, коим вверено заведывание внутренним порядком в местах заключения, получают взамен прежнего названия «Смотритель» наименование «Начальник тюрьмы».
2) Годовой оклад жалования начальнику тюрьмы, как в губернских, так и в уездных местах должен быть увеличен по согласованию с Министерством финансов до должного уровня. Финансирование должно быть заложено в определенную статью государственной казны.
3) Начальник тюрьмы лично присутствует на заседаниях Комитета или Отделения и дает устно объяснение по всем возникающим при рассмотрении арестантских жалоб и его представлений вопросам и недоразумениям.
4) Начальнику тюрьмы разрешается арестантов, отличающихся хорошим поведением и прилежанием к работе, поощрять доставлением им некоторых не противных тюремным правилам льгот, как то: дозволение гулять по тюремному двору в неурочное для других арестантов время, разрешение употреблять купленные на заработанные деньги нюхательный табак, чай, кофе, выдача письменных принадлежностей и т.п.
5) За нарушения тюремной дисциплины и порядка, за неповиновение, буйство и другие проступки, совершенные арестантами во время содержания под стражей, начальнику тюрьмы предоставляется определять следующие меры взысканий:
а) лишение свидания с родственниками в праздничные дни на время до одного месяца;
6) заключение в одиночном, светлом помещении, без лишения или с лишением постели на время до семи дней;
в) заключение в одиночном, светлом помещении с содержанием на хлебе и воде до семи суток;
г) заключение в одиночном, темном карцере с содержанием на хлебе и воде до семи суток (подвергнутым заключению в светлом одиночном помещении или темном карцере с содержанием на хлебе и воде отпускается ежедневно соль и через два дня на третий - горячая пища);
д) лишение права пользоваться определенной законом частью заработной платы, на срок до одного месяца;
е) наказание розгами до двадцати ударов;
ж) наложение кандалов, на срок до трех месяцев (лица, изъятые по состоянию от телесного наказания, подвергаются всем условиям исправительного заключения, наравне с прочими, не могут быть, однако подвергнуты ни телесному наказанию, ни наложению кандалов). Взамен этому наказанию они подвергаются заключению в карцер до десяти дней и лишению заработка, на время до трех месяцев [1, л. 30 об.];
з) в исправительных арестантских отделениях бритье половины головы.
6) Арестанты, подлежащие взысканиям, соединенным с лишением постели и уменьшением пищи или же наказанию розгами и наложению кандалов, должны быть освидетельствованы врачом и, в случае признания их болезненного состояния, могут быть подвергнуты присужденному взысканию лишь после выздоровления.
7) При определении наказания начальник тюрьмы принимает во внимание возраст, характер и степень развитости виновного.
8) Начальник тюрьмы обязывается свои постановления о наложении на провинившегося арестанта взыскания делать не ранее, как на следующий день после совершения виновным проступка.
9) Арестанты, производящие буйство, насилие или дерзости, для пресечения ими возможностей к дальнейшему нарушению тюремного благочиния и спокойствия, немедленно удаляются в отдельную камеру, впредь до наложения на них взыскания.
10) О каждом заключенном ведется начальником тюрьмы особый журнал, в коем с точностью отмечается о всяком взыскании, употребленном против арестанта, с пояснением причин, вызвавших таковое.
11) Журналы о поведении заключенных представляются для просмотра попечителю места заключения и лицам прокурорского надзора, при посещении ими тюремного замка.
12) Арестантам разрешается подавать на неправильные действия начальника тюрьмы жалобы в комитеты или отделения. Для данной цели в каждом месте заключения устраиваются особые ящики, ключи от которых хранятся у попечителей мест заключения. Прием, рассмотрение и отправление, по принадлежности, написанных арестантами бумаг и жалоб по другим предметам, не касающимся действий начальника тюрьмы относительно наложения дисциплинарных взысканий, остаются, на прежнем основании, в ведении лиц прокурорского надзора [1, л. 31].
13) За принесение жалобы, лишенной всякого основания, Комитет или Отделение увеличивают срок присужденного арестанту взыскания.
14) Комитету или Отделению принадлежит право в случае, если оно найдет определенное начальником тюрьмы взыскание совершенно не соответствующим вине арестанта, исполнение такового приостановить и об обнаруженном со стороны начальника тюрьмы злоупотреблении довести до сведения высшего начальства, коим начальник определен на должность.
15) Начальнику тюрьмы предоставляется право ходатайствовать о сокращении определенного судом срока заключения до 1/6 части оного тем из арестантов, которые доказали свое исправление безукоризненным во время содержания в тюрьме, в течение не менее одного года, поведением и отличным усердием к работе [1, л. 30 об.].
Как видно из статей проекта, с изменениями и дополнениями, для осуществления преобразований по тюремной части необходимо было скоординировать действия, по меньшей мере, трех министерств: внутренних дел, юстиции и финансов. Статьи проекта предусматривали изменение статуса смотрителей тюрем и их полномочия, штатную структуру тюремных учреждений. Преобразовывалась система дисциплинарных наказаний за проступки арестантов в более гуманном отношении. В связи с этим возникала необходимость осуществления систематического и целенаправленного контроля над деятельностью тюремных администраций и учреждения центрального управляющего органа всеми местами заключения России. В свою очередь это влекло увеличение штатной численности чиновников по тюремной части и как следствие - увеличение финансовых затрат для содержания всего аппарата и осуществления намеченных преобразований.
На повестку дня встал вопрос не о частичных преобразованиях тюремной части по отдельным направлениям, а о проведении тюремной реформы в масштабе всей страны.
Литература:
1. Государственный Архив Российской Федерации
(ГАРФ). Фонд 122. Оп. 6. Д. 37. Л.10.
2. Свод Законов. - Т. XIV - СПб, 1857. - С. 145.
