CC BY
51
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2012. №4(30)
УДК 82-94
ОСОБЕННОСТИ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ЭЛЕМЕНТОВ ВЫМЫСЛА И РЕАЛЬНОСТИ В АВТОБИОГРАФИЧЕСКИХ ТЕКСТАХ (НА МАТЕРИАЛЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ М. МАРОН)
© А.С.Молчанова
В статье отображается реализация автобиографических мотивов, отдельное внимание уделяется репрезентации элементов фикционального, выдуманного, и нефикционального, достоверного, на материале произведений немецкой писательницы XX века М.Марон.
Ключевые слова: автобиография, фиктивный повествователь, реальный повествователь, М.Марон.
Как известно, все тексты «литературы воспоминаний» независимо от того, являются ли они чисто документальными или документальнохудожественными, объединены рядом общих признаков, среди которых - фактографичность, событийность, субъективность, непосредственность авторских суждений, ретроспективность.
Не менее важным для автобиографических произведений является и наличие элементов реального и фикционального, тесно переплетающихся и образующих каркас для реализации авторской задумки. Как справедливо замечает И.Чубаров, в автобиографии «сходятся серии реальности (биография как жизнь, «жизненный путь», цепь событий - акцент на «био») и мысли (биография как размышление о жизни и запись жизни - акцент на «графия»), причем на такой идеальной сцене, как «человек», пишущий о самом себе (акцент на «авто»), живущий этим письмом и осуществляющийся в этом письме как именно человек» [1: 387-388].
В этой связи отметим, что литературная автобиография как текст является не только искусством памяти и воспоминаний, но и результатом вербальной деятельности вспоминающего «Я» [2: 109]. Поэтическая характеристика литературной автобиографии представляет соединение документальности и художественности в описании собственной жизни. Язык дает возможность автобиографическому автору рассказать о жизни уникальным способом, который становится результатом творческой энергии вспоминающего «Я» [2: 113]. Здесь может преобладать документальное начало; тогда в тексте объединяются «просто исторические свидетельства и произведения исторического искусства и происходит синтез черт документальной литературы и беллетристики» [3: 8]. Такая автобиография предполагает точную фактографию - указание главных дат, перечисление важных событий жизни, упоминание имен реальных людей.
В свою очередь, для художественной автобиографии характерно введение в процесс повествования так называемого фиктивного повествователя. Тогда автор не только не ведет повествование от первого лица, но и внедряет своего автобиографического героя, таким образом пытаясь отделить от себя предмет наблюдения, отодвинуть его, объективировать. Данное решение автора можно считать и попыткой взглянуть на самого себя как бы со стороны, глазами умудренного годами и жизненным опытом писателя, понять не только свои собственные взаимоотношения с прожитым временем, но и само время [4: 36].
Говоря о творчестве известной немецкой писательницы XX века Моники Марон, необходимо отметить, что автобиографические мотивы являются для нее ведущими. Именно они образуют своего рода основу всех произведений данного автора и указывают на направление и ход мыслей автора.
В целом автобиографические произведения Моники Марон можно разделить на художественные и документально-художественные. К первым относятся такие романы писательницы, как, например, «Die Überläuferin», «Endmoränen», «Animal triste» и др. К документально-художественным причисляют произведение «Pawels Briefe».
В основе всех этих произведений лежит мотив воспоминания: автор или повествователь вспоминает о прошлом, в большинстве случаев это прошлое - действительно произошедшие с писательницей и ее родственниками события. Но в художественных произведениях обстановка, в которой находится повествователь, та ситуация, в которой происходят воспоминания, - это прежде всего фикциональная ситуация. При этом выдуманной может быть не только ситуация, но и герой, повествователь.
Так, например, в романе «Endmoränen» повествователем является взрослая женщина Йоханна, пытающаяся вспомнить о своем происхождении и взглянуть на далекое прошлое, рассуждающая об отношениях между поколениями и опыте, который, как ни странно, приходит с годами.
В произведении «Die Überläuferin» рассказывается о сотруднице берлинского музея, у которой отнялись ноги. Она остается одна, никто не вспоминает ее. Единственное, что остается героине, - жить своими воспоминаниями, снами и фантазиями.
Как и в предыдущем произведении, в романе «Animal triste» главная героиня - выдуманный персонаж, на что указывают, в первую очередь, ее возраст и род занятий (она в прошлом - сотрудник палеонтологического музея):
«Als ich jung war, habe ich wie die meisten jungen Menschen geglaubt, ich müßte jung sterben. <... > Jetzt bin ich hundert und lebe immer noch» [5: 9]; «Когда я была молода, я, как и большинство молодых людей, думала, что мне следует умереть юной. <... > Сейчас мне уже сто лет и я все еще живу» (здесь и далее перевод наш -А.М.).
«Wenn ich mich richtig erinnere, habe ich einmal Biologie studiert, es kann aber auch Geologie oder Paläontologie gewesen sein, jedenfalls war ich, als ich meinen Geliebten traf, schon längere Zeit mit der Erforschung urzeitlicher Tierskelette befaßt und arbeitete im Berliner Naturkundesmuseum, wo ich meinen Geliebten zum ersten Mal gesehen habe» [5: 15]; «Если я правильно помню, я изучала когда-то биологию, однако это может быть и геология или палеонтология, в любом случае, когда я в первый раз встретила моего возлюбленного, то уже чрезвычайно давно занималась исследованием древних животных и работала в берлинском музее естествознания, где и увидела моего любимого в первый раз».
Героиня Моники Марон - женщина преклонных лет, не помнящая своего возраста и почти не покидающая квартиру. Главное теперь в ее жизни - это воспоминания о любимом, о Франце.
«Ich wartete auf ihn. Wochenlang wagte ich nicht, die Wohnung zu verlassen, aus Angst, er könnte gerade in dieser Stunde zurückzukommen. <... > Jede Begegnung, alle Worte, die er je zu mir gesagt hatte, unsere nächtliche Umarmungen spielte ich mir wieder und wieder. Ich konnte meinen Geliebten so nahe zu mir denken, daß ich für Stunden glücklich sein konnte, als wäre er liebhaftig anwesend» [5: 12]; «Я ждала его. Неделями я не решалась покинуть квартиру из страха, что он может вернуться как раз в момент моего отсутствия.
<...> Каждую встречу, все слова, которые он мне когда-либо говорил, ночные объятия я проигрывала снова и снова в моем воображении. Я могла настолько явственно представлять моего любимого, что на несколько часов становилась счастливой, как будто он, любимый и любящий, присутствует рядом».
Женщина оживляет в своей памяти картины прошлого, реконструирует движения, жесты возлюбленного, пытается более точно вспомнить его голос, взгляд. Воспоминания, автобиографические мотивы здесь - это один из способов взглянуть на пережитые повествователем и очень личные события как бы со стороны, что позволяет более объективно рассматривать ту или иную ситуацию, тот или иной момент жизни.
Данный прием, а именно введение в произведение выдуманного рассказчика, является, на наш взгляд, одним из способов повествования, где сам мотив воспоминания - это способ осмысления, анализа, рефлексии прошлой жизни. Воспоминания здесь можно сравнить с ураганом, бушующими волнами, внезапно набегающими на героиню и заставляющими ее не только просто вспоминать, но и размышлять над своим прошлым. Включая в произведение выдуманного повествователя, автор делает попытку взглянуть на прошлое со стороны, с позиции наблюдателя.
Несомненно, основа этого произведения - это реальные события из жизни автора, что подтверждается при сравнении биографии Моники Марон и событий, описываемых в «Animal triste», а также указано в предисловии к произведению.
С другой точки зрения, следует исследовать документально-художественные произведения
данного автора, к которым прежде всего мы относим историю семьи «Pawels Briefe».
Автор и повествователь здесь - одно лицо. Повествователь, идентичный писательнице Монике Марон, занимает внутреннюю по отношению к изображению позицию, «помещает себя как бы внутрь описываемой картины, изображая мир вокруг себя, а не с какой-то отчужденной позиции» [6: 179]. Он заново «строит» свою историю и историю своей семьи, обращая взгляд как в далекое, так и в недавнее прошлое, опираясь на многочисленные фотографии, письма, записи в официальных протоколах, реестрах, что помогает ему реконструировать лично пережитое.
«Erinnerungen haben ihre Zeit. <...> Es kann sein, daß Jahre, sogar Jahrzehnte vergehen, während deren uns wieder einfällt, daß wir uns an etwas oder an jemanden genau erinnern wollen. So glaube ich, ist mir mit der Geschichte meiner Großeltern ergangan» [7: 7-8]; «У воспоминаний
СИНТЕЗ ДОКУМЕНТАЛЬНОГО И ХУДОЖЕСТВЕННОГО В ЛИТЕРАТУРЕ И ИСКУССТВЕ.
ПОЭТИКА ДОКУМЕНТАЛЬНО-ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА
есть свое время. <...> Может случиться, что годы и даже десятилетия проходят, и в течение это времени нам снова приходит в голову, что мы хотим вспомнить о ком-либо или о чем-либо. Подобным образом, полагаю я, произошло с историей моей бабушки и моего дедушки».
«Ein paar gerettete Minuten, an deren Echtheit ich nicht zweifle. Das meiste hat sich aufgelöst in meinem allgemeinen zusammenfassenden Wissen ...» [7: 168]; «Пара спасенных минут, в причастности которых ко всей истории я не сомневаюсь. Большая часть погасла в моем всеобъемлющем знании».
Интересной в данном случае видится позиция субъекта воспоминаний: прежде чем вспомнить определенную информацию, необходимо забыть некие данные, которые мешают процессу восстановления в памяти ситуаций прошлого, блокируют этот процесс.
«Um mir das Leben meiner Großeltern vorstellen zu können, muß ich vergessen, wie sie gestorben sind» [7: 23]; «Чтобы суметь представить себе жизнь моей бабушки и моего дедушки, я должна забыть, как они умерли».
Сам повествователь - воздействующий на процесс воспоминания и регулирующий его, отбирающий способы стимуляции припоминания, «отсеивающий» нужные факты от ненужных, непринципиально важных для восстановления прошлого - проявляет себя активно и пытается достигнуть максимальной убедительности и достоверности при изображении событий собственной жизни. Субъект воспоминаний в данном случае «ищет потерянное знание» («verlorenes Wissen suchen» [7: 11]), «идет по пути забывания» («den Weg des Vergessens zurückgehen» [7: 18]), пытается понять причины исчезновения информации и, «строя мостики» между утраченными эпизодами и сохранившимися в памяти отрывками жизни, реконструирует былую историю. Автор «ищет нить» («den Faden suchen» [7: 12]), которая смогла бы связать ситуации прошлого и настоящего в единую цепочку, «нить», которая послужит основой для истории семьи.
«<...> wenn ich mir vorstelle, daß der Mann, der diese Briefe schrieb, an mich dachte, auf mich
hoffte, verliert das Wort Vergangenheit für Minuten seinen Sinn. Dann werden die Jahre durchlässig und der 26. Juli oder der 8. August 1942 gehören zu den Tagen meines erinnerbaren Lebens. Ich sehe meinen Großvater» [7: 141]; «<... > когда я представля^ю, что мужчина, который писал эти письма, надеялся на меня, на минуты слово «прошлое» теряет свое значение. И годы делаются прозрачными и 26 июля или 8 августа 1942 года становятся днями, о которых я могу вспомнить. Я вижу моего дедушку».
Таким образом, мы убедились, что автобиографические мотивы являются ведущими в творчестве Моники Марон и служат каркасом для всех произведений данной писательницы независимо от того, основаны ли они на реальных событиях и рассказывают о реальных людях или их стержень - это выдуманная автором ситуация, что подчас подразумевает и введение фиктивных персонажей. И в том, и в другом случаях автобиографические мотивы, выступая основополагающими в произведениях Моники Марон, отражаются также в текстовой специфике произведений и прежде всего на лексическом уровне.
1. Чубаров И. Операция признания (Anerkennung) в биографии (опыт биографического анализа отрывка «Феноменология духа» Г.В.Ф.Гегеля о «господстве и рабстве») // Авто-био-графия. К вопросу о методе. Тетради по аналитической антропологии / Ред. Подорога В.А. Серия Ecco homo. - М.: Изд-во ЛОГОС ПРЕСС, 2001. - № 1.
- С. 387 - 412.
2. Нюбина Л.М. Человек вспоминающий // Человек.
- 2010. - № 2. - С. 107 - 114.
3. Мережинская А.Ю. Мемуарно-автобиографическая проза 70-х гг. (проблематика и поэтика): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Киев, 1981.
- 13 с.
4. Топер П.М. Овладение реальностью. - М.: Изд-во Высшая школа, 1980. - 185 с.
5. Maron M. Animal triste.-Frankfurt am Main: Verlag Peter Lange GmbH, 1997. - 240 S.
6. Успенский Б.А. Типы словесных знаков. - М.: Изд-во Наука, 1974. - 206 с.
7. Maron M. Pawels Briefe. - Frankfurt am Main: S. Fischer Verlag GmbH, 1999. - 205 S.
FEATURS OF REPRESENTATION OF FICTION AND REALITY IN AUTOBIOGRAPHICAL TEXTS (BASED ON THE WORKS OF M.MARON)
A.S.Molchanova
In this paper realization of autobiographical motives in the works of the German writer of the XX century M.Maron is analyzed. Representation of fiction and non-fiction in the texts of the writer is highlighted.
Key words: autobiography, fiction storyteller, non-fiction storyteller, M.Maron.
Молчанова Анна Сергеевна - ассистент кафедры теории и методики преподавания иностранного языка факультета лингвистики и межкультурной коммуникации Балтийского федерального университета им. И.Канта.
E-mail: annamolchanova2009@rambler.ru
Поступила в редакцию 17.05.2012
