CC BY
62Теологический вестник Смоленской православной духовной семинарии. 2022. №1. С. 74-89
УДК 243+249 Протоиерей Андрей Мельничук (Мельничук Андрей Александрович) Смоленская православная духовная семинария
Особенности развития Иерусалимского Типикона в Русской Православной Церкви XVI — XVII вв.
Аннотация: в настоящей статье будет представлен историко-литургический анализ существования Иерусалимского Типикона («неосавваитский» устав) в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв. Типикон, являясь прикладным отражением богослужебной традиции христианской Церкви, может развиваться и меняться в силу исторических событий по разным пастырским и богословским причинам. Иерусалимский Устав на протяжении XVI -XVII вв. приобрел множество литургических вариаций. Славянская редакция Иерусалимского Типикона существенно отличалась от греческого первоисточника, представляя собой масштабную адаптацию. Иерусалимский Устав приобрёл ряд значительных дополнений за авторством русских литургистов. Адаптация Иерусалимского Типикона под литургические нужды славян являлась неофициальным и единовременным актом. Издание 1695 года завершило процесс длительного исправления Иерусалимского Типикона. Несмотря на длительность и отсутствие систематичности исправлений Иерусалимский Устав прочно укрепился в литургической жизни Русской Православной Церкви.
Ключевые слова: Иерусалимский Типикон, Студийский Устав, богослужение, литургика, Богослужебный устав.
Типикон является одной из ключевых книг православной литургической традиции. Средневековые монашествующие переписчики книги Древней Руси называли Церковный Устав «боговдохновенным»1, сравнивая его со Священным Писанием и отмечая решающее значения Типика для ортодоксального богослужения. Благодаря предписаниям и рекомендациям Типикона регулировался весь массив православных богослужений. Церковный Устав осуществлял важную функцию передачи неизменного духа и смысла церковных служб с самых древних времен существования христианской Церкви. Дело в том, что Устав в силу разных причин (пастырских или богословских) способен видоизменяться, но дух христианского богослужения остается неизменным. Историческая перспектива способна приоткрыть завесу некоторого непонимания, возникающего при знакомстве с текущей литургической традицией.
История богослужебного Устава на Руси самобытна и продолжительна. В представленной статье будет дан исторический анализ функционирования Иерусалимского Типикона (Устав преп. Саввы Освященного, или т. наз.
1 Скабалланович М. Н., проф. Толковый Типикон. Киев, 1910. С. 1.
«неосавваитский» устав) в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв. Хотя тысячелетняя история Православия в России связана с последовательным господством двух типов Устава (студийский и «неосавваитский»), она отмечена множеством всевозможных литургических вариаций. Хронологический период XVI - XVII вв. интересен тем, что именно в эту эпоху осуществляется процесс окончательного закрепления в богослужебной практике Иерусалимского Устава. Главной задачей данной статьи является рассмотрение сложного исторического контекста появления на Руси Иерусалимского Устава и его многочисленных литургических вариаций.
Дореволюционные отечественные литургисты открыли отдельное исследовательское направление, связанное со спецификой существования богослужебного Типикона в Русской Православной Церкви. Концепция развития Иерусалимского Типика за авторством выдающегося отечественного литургиста профессора МДА И.Д. Мансветова (1843 - 1885 гг.), отраженная в фундаментальных монографиях , до сих пор не устарела. Среди дореволюционных исследователей следует выделить также научные изыскания проф. А.А. Дмитриевского3, проф. М.Н. Скабаллановича4, архиеп. Сергия (Спасского)5, прот. М. Лисицына6, Н. Одинцова7, Г. Воскресенского8. В двадцатом столетии богатую традицию отечественных литургистов продолжили свт. Афанасий (Сахаров)9, проф. Н. Д. Успенский10, священник
Б. Даниленко11, католический исследователь византийского богослужения
12
о. Мигель Арранц . В настоящее время ведущим специалистом в области
13
истории церковного Типикона является А.М. Пентковский .
2 См. Мансветов И. Д., проф. Митрополит Киприан в его литургической деятельности. М., 1882; Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик), его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885.
3 См. Дмитриевский А. А., проф. Богослужение в Русской Церкви за первые пять веков. // Православный собеседник. Казань, 1882. №1; Дмитриевский А. А., проф. Богослужение в Русской Церкви в XVI веке. Казань, 1884. Ч. 1.
4 Скабалланович М. Н., проф. Толковый Типикон. Киев, 1910; Скабалланович М. Н., проф. Из подготавливаемого к печати продолжения Толкового Типикона. // Пастырское чтение. Киев, 1917. №29.
5 Сергий (Спасский), архиеп. Полный месяцеслов Востока: В 3 т. Владимир, 1901. Т. 1.
6 Лисицын М., прот. Первоначальный славяно-русский типикон. Спб., 1911.
7 Одинцов Н. Порядок общественного и частного богослужения древней Руси до XVI века. Спб., 1881.
8 Воскресенский Г. Славянские рукописи, хранящиеся в заграничных библиотеках: Берлинской, Пражской, Венской, Люблинской, Загребской и двух Белградских. Спб., 1882.
9 Афанасий (Сахаров), свт. О поминовении усопших по уставу Православной Церкви. Спб., 1995.
10 Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №18; Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19.
11 Даниленко Б., свящ. Окозрительный устав в истории богослужения Русской Церкви. Мюнхен, 1990.
12 Арранц М. Око Церковное. Рим, 1998.
13 Пентковский А. М., доц. Из истории литургических преобразований в Русской Церкви в третьей четверти XIV столетия. Литургические труды свт. Алексия, митр. Киевского и всея Руси. // Символ. Париж, 1993. №29; Пентковский А. М., доц. Константинопольский и Иерусалимский богослужебные уставы. // ЖМП. 2001. №4; Пентковский А. М., доц. Литургические реформы в истории Русской Церкви и их характерные особенности. // ЖМП. 2001. №2; Пентковский А. М., доц. Студийский Устав и уставы студийской традиции. // ЖМП. 2001. №5; Пентковский А. М., доц. Типикон патриарха Алексея Студита в Византии на Руси. М., 2001; Пентковский А. М., доц. Церковные Уставы древней Руси и некоторые проблемы изучения памятников письменности традиционного содержания. / Круглый стол: 1000-летие христианизации Руси. // Советское славяноведение. М., 1998. №29.
Типикон (греч. тилжоу, от типо^ - тип, образ, та^гс; - порядок) в рамках восточно-христианской литургической традиции осуществляет функцию регламентации церковных богослужений. Церковный Устав упорядочивает и систематизирует весь богатейший массив христианских служб и молитвенных последований. Недаром свят. Афанасий (Сахаров) называл православный Типикон «высокохудожественным произведением, сложным механизмом тонкой работы»14, ведь он развивался и формировался на протяжении долгого времени, осуществляя детальный подбор всего того, что соответствует духу христианской молитвы. По мнению М.Н. Скабаллановича, последняя мелочь в Церковном уставе «имеет связь с целым, есть камень в одном величественном здании нашего богослужения»15. Церковный Устав как набор правил отражает регламентацию богослужения в конкретном хронотопе (определенное время и место). Тем самым, развитие конкретной богослужебной традиции можно увидеть на основании историко-литургического анализа последовательных изменений Типикона. Поэтому исследование функционирования Иерусалимского Типикона в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв. не просто дает информацию об определенной литургической книге, но предоставляет возможность взглянуть шире на состояние всей системы богослужения. Лишь через обращение к истории формирования Типикона мы способны знать Типикон, по выражению М.Н. Скабаллановича, «как свои пять пальцев»16. Церковный Устав - сложнейшая по содержанию и структуре книга, включающая в себя разнородный материал литургического, дисциплинарного, этического характера. Он не просто регламентирует богослужение, но осуществляет регулирование монашеской жизни и общехристианского поведения. Нас в представленной статье более всего интересует литургическая составляющая Иерусалимского Типикона и то, как установления последнего формировали богослужение в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв.
Откуда же такое благоговейное почитание Типикона, учитывая его позднейшее происхождение и не гимнографический характер? Ведь по сути Типикон - собрание правил, регулирующих богослужение, но он не является гимнографической частью самого богослужения. Такой литургический авторитет Типикона связан со спецификой православного богослужения. Типикон имеет громадное прикладное назначение, так как дает разрешение проблемы правильной контаминации трех богослужебных кругов (суточный, седмичный, годичный). Далее известно, что в православной литургике годичный богослужебный круг имеет сложную систему подвижных и неподвижных празднований. По этой причине Типикон регламентирует совмещенное использование богослужебных книг неподвижного (Минея) и подвижного (Триодь, Октоих) круга православных служб.
14 Афанасий (Сахаров), свят. О поминовении усопших по уставу православной церкви. Спб., 1995. С. 22 .
15 Скабалланович М. Н., проф. Из подготавливаемого к печати продолжения Толкового Типикона. // Пастырское чтение. 1917. №29. С. 29.
16 Там же.
Православное богослужение образовывалось плавно и на протяжении продолжительного периода времени. В начале появилось отправление служб суточного круга (вечерня, 3, 6, 9 часы, утреня), которые были позаимствованы из иудейской литургической традиции освящать храмовой молитвой каждую часть суток. Далее ввиду особого литургического почитания «дня Господня» (воскресенье) появились особенности седмичного круга богослужений. В конце концов раннее почитание ежегодного праздника Воскресения Христова (христианская Пасха) сформировало особый триодный богослужебный цикл (Святая Четыредесятница, Страстная и Светлая седмицы, Пятидесятница и др.). Завершение формирования христианской литургической системы ознаменовалось созданием локальных месяцесловов с неподвижными памятями
17
евангельских, общецерковных событий и святых. С течением времени появилась необходимость в стройном регулировании сложного комплекса служб суточного, триодного и месяцесловного круга. Эту роль систематического регулятора правильного совершения богослужения и стал выполнять Типикон. Именно поэтому общее развитие православной литургики можно рассматривать с точки зрения формирования церковного Типикона. Отсюда можно сделать следующее заключение: чтобы понять состояние богослужения в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв., необходимо знать состояние богослужебного Типикона на текущий момент времени.
XV столетие было ознаменовано началом нового богослужебного
порядка в Русской Православной Церкви, и связано оно с утверждением
18
Иерусалимского Устава взамен Студийского . Иерусалимский Устав отражал особенности литургической жизни палестинских монастырей в классическую эпоху их истории. Этот Типикон восходит к деятельности преп. Саввы Освященного, наместника палестинской Лавры (нач. VI в.).19 На протяжении пяти столетий в Русской Православной Церкви господствовали студийские порядки, а именно Студийский Типикон (в Алексеевской редакции), введенный впервые преп. Феодосием в Киево-Печерской Лавре в XI веке. Также распространение получил Устав Великой Церкви Константинопольской. Эти
богослужебные регуляторы заняли прочное место в богослужебной жизни
20
Русской Православной Церкви на продолжительный период времени20. Следы влияния этих уставов видны и в современной структуре богослужений Русской Православной Церкви. Некоторые богослужебные традиции ушедших в небытие Уставов сохранились и поныне. К примеру, Типикон Великой Церкви предписывал вносить в начале утрени в притвор запрестольный крест и зажигать перед ним три свечи и затем вносить его иерею в храм. Этот обычай оказал влияние на богослужебную традицию в Русской Православной Церкви начинать пасхальную утреню в притворе. Первые случаи использования
17 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 1.
18 Одинцов Н. Порядок общественного и частного богослужения древней Руси до XVI века. Спб., 1881. С. 179.
19 Архиеп. Сергий (Спасский). Полный месяцеслов Востока: В 3 т. Владимир, 1901. С. 169. Т. 1.
20 Подробнее см. Лисицын М., прот. Первоначальный славяно-русский типикон. Спб, 1911. С.33.
Иерусалимского Типикона в Русской Православной Церкви датируются XIII столетием. До первого употребления данного Устава известна практика использования палестинских Миней, соотносящихся с Иерусалимским Типиком21. Иерусалимский Типикон пришел на Русь уже в Константинопольской редакции, то есть без палестинских самобытных богослужебных особенностей, но при этом обладая авторитетом за свою строгость и имея опыт распространения на Православном Востоке.22 Иерусалимский Типикон пришел на Русь в тот момент, когда здесь крепко утвердилась основная литургическая традиция Студийского устава. Особенно это ощущалось в социо-экономических и религиозных центрах Руси (Москва, Новгород, Троице-Сергиева Лавра, Соловецкий, Кирилло-Белозерский, Валаамский монастыри). Богослужебные книги, отредактированные по палестинской литургической традиции, вступали в противоречие со служебной практикой, основанной на регламентации Студийским Уставом. Возникала ситуация богослужебных нестыковок, что вынуждало русских церковных иерархов обращаться за объяснениями к восточным патриархам. Таким образом, ввиду продолжительного процесса смены церковного устава богослужение в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв. утратило свою стройность. Типикон в русской редакции увеличивался по причине добавления локальных богослужебных особенностей, отраженных в «обиходниках», то есть уставах отдельных монастырей и соборов.
Дополнение Иерусалимского Устава в Русской Православной Церкви XVI - XVII вв. осуществлялось по двум причинам: гимнографическая деятельность отечественных литургистов, добавлявших службы местным русским святым, и использование целого массива вводных статей церковного содержания. Русские «излагатели», базируясь на общей структуре греческого устава в Иерусалимской редакции, вносили изменения и дополнения, сообразуясь с местной литургической практикой. Редакции подверглись все части (общая, месяцесловная, триодная) Иерусалимского Типикона. Более всего приближенной к греческому первоисточнику была «общая» часть, а самой изменяемой оказалась «месяцесловная». Сравнительная стойкость «общей» части основывалась на неизменности структуры нормативного вида богослужения. Применение их к местным церковным обычаям изъяснялось в месяцеслове, триоди и дополнительных статьях. Однако даже в эту неизменяемую уставную часть вносились дополнения. В частности, проф. И.Д. Мансветов приводит пример главы, где приведены указания совершения вечерни и утрени накануне праздников «в особых обителях, где не
2 3
бывает всенощного бдения» .
21 Дмитриевский А. А., проф. Богослужение в Русской Церкви за первые пять веков. // Православный собеседник. Казань, 1882. №1. С. 282.
22 Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19. С. 4.
Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 282-283.
Расширение первоначального уставного месяцеслова связано с особенностями религиозной политики Русского государства в XVI в. Месяцеслов Иерусалимского Устава в русской редакции обогатился множеством новых памятей. Такое подновление месяцесловной части Типикона является следствием подъема национального сознания на Руси, изменением взаимоотношений Русской Церкви с Греческими. Возвышение местных святых было частью укрепление русской государственности. XVI в. был временем завершения Московской централизации, когда некогда крупные и сильные княжества в лице славных городов (Киев, Новгород, Псков, Тверь, Суздаль) присоединялись к Москве и подчинялись центральной церковной власти. Так, местночтимые святые древних русских городов торжественно устанавливались на Московских соборах 1547 - 1549 гг. как всероссийские. В XVII веке состав славяно-русских памятей увеличивается еще более, появляются особые сборники: «На Руси, по воле Божией, явился ряд столь же великих святых, как и греческие... Если бы все эти памяти собрать и расположить по дням месяца, возможно было бы во весь год русским святым»24. Таким образом, складывался месяцесловный круг местночтимых святых, который имел значение лишь для русской литургической традиции. В Иерусалимском Уставе русской редакции XV - XVI вв. уже появляются ряд местночтимых святых с литургическим маркерами, обозначающими их праздничное достоинство. При обозначении характера празднования конкретного местночтимого святого русские литургисты руководствовались соответствующей греческой практикой наделения праздничным достоинством. Однако данная стратегия не осуществлялась единообразно. Степень важности праздника местночтимых святых варьировался в русской богослужебной эортологической системе от малых (шестеричная, славословная) до средних (полиелейная, бденная) праздников. Можно сказать, что четкие критерии, которыми бы руководствовались отечественные литургисты при назначении того или иного праздника, отсутствовали. Хотя мотив обращения к греческой практике объясним и понятен.
Далее возникали ситуации, когда новые памяти местночтимых святых попадали на дни устоявшихся праздничных богослужений по Минеи. В частности, память св. митрополита Петра 27 декабря совпадала с богослужением предпразднства Рождества Христова. Учитывая не единичность подобных случаев «Марковы главы» расширялись за счет дополнительных статей с соответствующими разъяснительными указаниями. Подобные дополнения разделов Иерусалимского Типикона возникали чаще всего в тех монастырях, где памяти местночтимых святых праздновались наиболее торжественно и возникал вопрос оптимального совмещения. Впоследствии представленные дополнения стали частью «Марковых глав» Иерусалимского Типикона русской редакции.
24 Из послесловия к святцам (по рукописи МДА №201). Там же. С. 287.
Особое место в процессе дополнения Иерусалимского Типикона
25
славянской редакции XVI - XVII вв. занимала регламентация «храмовых» («престольных») праздников. Опять же регулирование отправления «храмового» богослужения основывалось на дополнениях к «Марковым главам». В некоторых случаях «храмовые» указания соединялись с «Марковыми главами» и составляли их продолжение. Поэтому иногда с этой целью в Типиконе делались прямые ссылки на подходящие статьи из «Марковых глав». Для примера приведем следующее указание: «Если день храмового святого случится после Святой недели, в таком случае указывается, как основание, устав службы великомученику Георгию и Иоанну Богослову»26.
В отправлении «храмовых» праздников русские литургисты основывались на богослужебные традиции русских монастырей и соборных храмов. На Руси усилиями почитаемых обителей сформировались специфические чинопоследования богослужений: особо торжественные обстановки архиерейского и игуменского служения, дополнительные церковные обряды (звоны, молебны, крестные ходы, панихиды с приливками и коливом, водосвятия). Как эти локальные литургические традиции воплощались в регулирующих рамках Иерусалимского Типикона объяснялись в монастырских «обиходниках» и уставах соборной службы. В этой дополнительной уставной литературе мы видим опыт последовательной интерпретации Иерусалимского Типикона в условиях локальных церковных порядков, русского быта и обряда27.
Местные русские дополнения в Иерусалимский Типикон не ограничивались месяцесловной частью. Коррекция касалась и общей сферы богослужебной практики. Так появились т. наз. «руководительные статьи», наиболее важные из которых: «о останцех устава и нужных потребах
церковных»; «цветы, взятые из устава на весь год» и как продолжение этой
28
статьи «указ всегодищного устава» . В них находятся указания «.о нужных потребах церковных во все лето, о праздниках и о евангелиях и о четыредесятницы и о пятидесятницы, избранно преподобными и богоносными отцы о праздникох владычных и богородичных, о великих святых, о нихже в типицех сокращенно реша, то зде распространиша ясно и изложиша»29. Здесь помещаются статьи из общей части устава и несколько дополнений к ним русского содержания. Служебные заметки по месяцеслову собраны отдельно и озаглавлены как «указ всегодищного устава». Спецификой этого раздела является то, что заметки располагаются не по дням месяца, а по однородным памятям. При этом записывается не вся служба, а только главные обрядовые особенности. Также делаются указания о соединении служб святым с праздниками триодными и храмовыми. Иногда приводятся отличия
25 Там же. С. 290.
26 Там же. С. 291.
27 Там же.
28 Там же. С. 292.
29 Там же.
монастырской службы от приходской и даже других монастырей. Приводятся выдержки из монастырских «обиходников». Правила о столе применяются к нашему столовому обиходу. Подобные замечания простираются на службы Великого поста и Пятидесятницы. Основанием вышеописанных заметок являются общепризнанные церковные установления. В дальнейшим к ним стали присовокуплять извлечения позднейших литургистов. Злоупотребления возникали в ситуации, когда вносились анонимные литургические статьи, не имеющие подкрепления церковного авторитета. Представленные статьи и извлечения чаще всего даже не были знакомы с русскими литургическими традициями и особенностями местного праздничного месяцеслова. Иерусалимский Типикон славянской редакции XVII в. ввиду непомерного увеличения своего состава фактически превратился в некую «справочную книгу», большая часть статей которой имела «лишь отдаленное отношение к
30
выполняемым задачам» . К сожалению, на тот момент у русских литургистов отсутствовал систематический план адаптации Иерусалимского Типикона к нуждам и реалиям местной литургической традиции. Происходило бессистемное смешение первичных и фундаментальных принципов с вещами второстепенными. Однако далеко не все опыты адаптации Иерусалимского Типикона к отечественным литургическим реалиям можно признать неудачными. Существовали систематические и целенаправленные попытки обработки Иерусалимского Устава. К таким примерам относятся устав Скитский и «Окозрительный устав» святителя Геннадия Новгородского.
В русской монастырской традиции существовали как и общежительные обители, так и «особные» монастыри с несколькими насельниками. Последние имели собственный устав и по дисциплинарным установлениям были схожи с греческими «келлиотами». Русские «особные» монастыри ориентировались на сборники восточных келейных правил, на основании которых впоследствии был принят т. наз. «Скитский устав». Скитский типикон имеет анонимное происхождение и составлен на основании контаминации Афонского келейного
31
правила (принесён игуменом Досифеем Киево-Печерским в XIII в. ) и Иерусалимского Типикона. Самые ранние списки Скитского устава восходят ко второй половине XV века. Стоит отметить строгость предписаний указанного келейного правила: «Правило св. Горы» предписывало ежедневное чтение половины Псалтири, 600 молитв Иисусовых с 300 или 500 поклонами. Неграмотным монашествующим позволялось заменять чтение Псалтири правилом, состоявшим из произнесения 7000 молитв Иисусовых. «Скитский устав» предполагал отправление богослужения без наличия певцов и предстоятелей в священном сане. Акцент делался на чтении кафизм и канонов.32 Такая уставная регламентация предполагала возможность отправления богослужения в одиночку посредством чтения псалмов, молитв,
30 Там же. С. 293-294.
31 Скабалланович М. Н., проф. Толковый Типикон. Киев, 1910. С. 440-441.
32 Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19. С. 58-59.
канонов. «Скитский устав» был достаточно популярен и использовался отдельными монашествующими общинами наряду со славянскими адаптациями Иерусалимского Устава. В том случае, если насельники скита отправляли богослужения суточного круга по Часослову, они уже обращались к предписаниям Иерусалимского Типикона и пользовались общепринятыми богослужебными книгами (Минея, Октоих), опять же адаптируя богослужение под одиночное отправление. Фактически «Скитский устав» получил свое окончательное оформление в период завершения перехода Русской Церкви от Студийского к Иерусалимскому Типикону.
Вкратце обратимся к содержанию «Скитского устава». Данный типик состоит из 3 разделов: вводная часть, изложение общей службы, чинопоследование одиночного келейного правила. Вводная часть начинает с важного напоминания для насельников скита о том, что исполнение общежительных соборных уставов последними необязательно. В этой
33
рекомендации автор «Скитского устава» апеллирует к опыту древних отцов33. Далее автор переходит к изложению чинопоследования общей службы. Описание начинается с разъяснения последования всенощного бдения. Два раза в неделю (четверг и воскресенье) полагалось отправление бдения. Если на неделе случался великий праздник, то бдение с четверга переносилось на него. Бдению предшествовала малая вечерня. Среди особенностей отправления всенощного бдения стоит отметить преобладание чтение Псалтири над пением. К примеру, отсутствовал 103 псалом, стихиры на «Господи воззвах» и на стиховне, вход с кадилом на «Свете Тихий». Эти части богослужения заменялись чтением девяти (по три) кафизм, между которыми помещались каноны: Богородице, Иисусу Сладчайшему и Св. Троице34. Такие требования совершенно логичны и объяснялись отсутствием у насельников скита хора или певцов, а также стремлением к более продолжительному всенощному бдению. Заключительный раздел «Скитского устава» посвящен изложению одиночного келейного правила. В эту часть также включено последование для неграмотных и статьи дисциплинарного содержания. Преобладание чтения псалтири и канонов - главная особенность «Скитского устава». Однако еще одной специфической чертой типикона для насельников скита являлось богослужение без священника. Отсюда отсутствие светильничных и утренних священнических молитв, чинопоследования литии и входа на «Свете Тихий». Впрочем, «Скитский устав» оговаривает особенности богослужения при
35
наличии священнослужителей35.
Далее обратимся к изложению содержания «Окозрительного Устава» архиепископа Геннадия Новгородского. Его литургический опыт можно
33 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 300-301.
34 Подробнее см. Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19. С. 58-59.
35 Подробнее см. Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 304.
рассматривать как новую веху адаптации Иерусалимского Типикона под русские литургические традиции. Формирование «Окозрительного Устава» связано с объективными сложностями перехода Русской Православной Церкви от Студийского к Иерусалимскому Типикону. Если Студийский Устав довольно единообразно регламентировал русское богослужение повсеместно до конца XV века36, то Иерусалимский Типикон вносил в литургическую практику
37
«разнотиповость служб суточного круга» . Напомним, что к XVI в. Иерусалимский Устав становится главным регулятором богослужения в Русской Православной Церкви. Но этот переход от устава к уставу был довольно непростым. Как уже было отмечено выше, Иерусалимский Типикон испытывал трудности ввиду глобальных изменений в разделе месяцеслова и наполнения последнего множеством местночтимых святых. «Окозрительный устав» святителя Геннадия Новгородского был систематической попыткой упростить пользование общим уставом, решить возникавшие затруднения, касающиеся служб великих праздников, и столкновения нескольких памятей в один день. Более того, свят. Геннадий пытался сделать комфортным и понятным пользование Храмовых и Марковых глав. Автор «Окозрительного Устава» систематизировал праздники и памяти, классифицируя их и отмечая особым знаком. Таким образом, появились две части Окозрительного устава. Первая часть состояла из глав «Окозрительного Устава», или собрания знаков, с соответствующими к ним служебными указаниями. В качестве примера можно привести 47 главу Типикона «О знамениях владычних и богородичных праздников, и святых» (их указано пять). В уставе же архиеп. Геннадия обозначено 42 знака. Знаки изображены под числами, соответствующими
38 г
памятям каждого дня года. Вторая часть именуется: «устав избран по знаменем», или «святцы» (собственно месяцеслов). Способ пользования знаками объясняется следующим образом: «аще узриши в святцех у Христова праздника или у нарочитого святого. каково знамя, и ты такова знамени ищи в
39
сем уставе и по тому знамени пой празднику, аще что скажет устав». Основанием для уставной деятельности архиеп. Геннадия послужило деление праздников на три категории (большие, малые и средние) Никоном Черногорцем, затем - Марковы и Храмовы главы, русские церковные обычаи, а также, по всей вероятности, опыт литургистов прошлых лет. Но свое распространение устав архиеп. Геннадия Новгородского получил только спустя целое столетие, а точнее в XVII веке.40
Введение в XVI в. книгопечатания ознаменовало новую эпоху в жизни Церкви. Неисправность переписываемых от руки книг заставляла церковное
36 Дмитриевский А. А., проф. Богослужение в Русской Церкви в XVI веке. Казань, 1884. Ч. 1. С. III.
37 Даниленко Б., свящ. Окозрительный Устав в истории богослужения Русской Церкви. Мюнхен, 1990. С. 36.
38 См. Даниленко Б., свящ. Окозрительный устав архиеп. Геннадия Новгородского: Диссертация на соискание ученой степени канд. Богословия. Загорск, 1989. С. 81.
39 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 308.
40 Там же.
руководство искать новые пути распространения богослужебной литературы. Всему этому как нельзя лучше удовлетворяло книгопечатание, благодаря которому в Москве в течение XVII столетия вышло семь изданий Типикона. Во всех изданиях имелось в виду установление единообразия в совершении последований суточного круга богослужения и служб периода пения Постной и Цветной Триоди, а также установление для всей Русской Церкви единого месяцеслова. При единстве целей издания, однако, ни у высшего священноначалия, ни у справщиков, на которых как на знатоков богослужения возлагалась ответственность за доброкачественность издаваемого текста, не существовало единого критерия для определения «уставности». Для примера, главный справщик первого издания 1610 года, при Патриархе Гермогене, уставщик Троице-Сергиева монастыря Лонгин Шишелев при редактировании Устава основывался на богослужебной практике своей обители, богатой собственными литургическими традициями. В 1633 году при патриархе Филарете вышло второе издание, в основу которого были положены рукописные типиконы Иерусалимского Устава. В результате пользования различными источниками, Типиконы 1610 и 1633 годов оказались во многом противоречащими один другому. Патриарх Филарет полагал устранить эту противоречивость и ввести единообразие радикальным способом. Вскоре после выхода из печати Типикона 1633 года последовало распоряжение патриарха изъять повсеместно Типикон 1610 года и сжечь его. Такие меры были приняты41 вследствие неисправностей в тексте, главным образом, из-за несоответствия возгласов молитв их содержанию (молитвы Одному Лицу Святой Троицы оканчивались возгласом с обращением ко всей Святой Троице) и прибавления в водосвятной молитве к словам «Духом Святым» слов «и
42
огнем»42. Не прошло и года со времени выхода из типографии Устава 1633 года, как было предпринято и окончено в печати новое издание - в 1634 г. По существу, оно представляло собой повторение второго43.
Спустя несколько лет после смерти патриарха Филарета, в 1641 году, при патриархе Иоасафе, выходит в свет четвертое издание Типикона. Его издатели «отказались от сделанного их ближайшими предшественниками и обнаруживают поворот к Уставу 1610 года»44. В Типикон были внесены указания о том, как совершать службы в русских монастырях. А относительно приходских храмов есть предписания Устава об отправлении богослужения при отсутствии месячных миней. «Даже в редакции текста справщики устава 1641 года следовали во многих местах чтению устава 1610 года, предпочитая его более правильному в некоторых случаях тексту издания 1633 года»45.
41 Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19. С. 63.
42 Скабалланович М. Н., проф. Толковый Типикон. Киев, 1910. С. 491.
43 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 320.
44 Там же.
45 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 322.
Следующее издание, вышедшее десять лет спустя при патриархе Иосифе в 1651
46
году, мало чем отличалось от предыдущего.
Патриарх Никон не успел осуществить исправление Типикона. И шестое
47
издание вышло только в 1682 году, при патриархе Иоакиме. В нем справщики следовали «во всем греческим уставом, и минеом и славянским правленым часословом и трефолою (Праздничная Минея), львовскому и славянским уставом и Филаретову (изд. 1633 г.)». Издательство во Львове 1632 года одобрено четырьмя восточными патриархами. Наибольшее предпочтение отдавалось филаретовскому изданию, так как оно «во многих указах и чинах
48
паче согласно с греческими и славянскими... списками».
Издание 1682 года, по сравнению с предшествующими, представляет собой первый опыт последовательного пересмотра и исправления Типика на основании выработанного определенного плана49. Вновь были исключены, внесенные в Типикон 1641 года, указания на особенности службы Троице-Сергиевой Лавры и других монастырей. Устранены все статьи русского происхождения (например, «чин целования плащаницы», отсутствовавший «в греческих минеях»), из месяцеслова - до 50-ти памятей русских святых. В литургических отделах удалены выражения с содержанием двукратной (сугубой) аллилуйи. Изменены предписания устава о каждении храма. Также исключены два замечания, касающиеся пения «Да исправится» на литургии в праздник Благовещения и чтения воскресного Евангелия на Рождество Богородицы. Если праздник Рождества Богородицы выпадает в воскресение, в этом случае, после великого славословия, на утрени читалось воскресное евангельское зачало - так предписывает Устав 1641 года.50
Следующее издание Типикона последовало в 1695 году при патриархе Адриане. В этом издании незначительные исправления коснулись, главным образом, месяцеслова. Были восстановлены памяти ряда русских святых, изъятые в издании 1682 года. Кроме того, многим святым к общим тропарям были приложены особые (также и кондаки). В то же время были исключены памяти преподобных Евфросина Псковского (14 мая) и Николая Кочанова, Христа ради юродивого, Новгородского (27 июля).51 Издание 1695 года завершило процесс исправления нашего Типика. Дальнейшие издания, вплоть до последнего - 1877 года включительно, ограничивались небольшими изменениями в тексте и корректурными поправками.52 Современный русский
46 Скабалланович М. Н., проф. Толковый Типикон. Киев, 1910. С. 491.
47 Там же. С. 491.
48 Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19. С. 63.
49 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 323.
50 Там же. С. 332, 326-334.
51 Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19. С. 63.
52 Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик) его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 356.
Типикон, за исключением небольшого числа строк, является перепечаткой издания 1695 года. Типикон сохранил довольно много указаний, утративших в настоящее время всякое практическое значение, не говоря уже о некоторых весьма трудных для понимания местах, требующих комментария ученых
53
литургистов.
В начале двадцатого столетия многие видные русские иерархи и литургисты, затем Предсоборное Совещание и, наконец, Всероссийский Поместный Собор РПЦ 1917-1918 гг. сделали немало конструктивных предложений для урегулирования богослужения. Затрагивался и вопрос о новой редакции Типикона и о разумных сокращениях богослужения, исходя из того, что Типикон является не столько правилом и нормой, сколько идеалом и образцом богослужения, а также из того, что многие предписания Устава, касающиеся богослужения монастырского не всегда и не везде исполнимы, особенно в приходской практике. В настоящее время вопрос остается открытым.
Итак, Типикон, являясь прикладным отражением богослужебной традиции христианской Церкви, может развиваться и меняться в силу исторических событий по разным пастырским и богословским причинам. В данной статье мы проследили процесс утверждения Иерусалимского Типикона в литургическом пространстве Русской Православной Церкви, который происходил в XVI - XVII вв. Доминирование Иерусалимского Богослужебного Устава объясняется многочисленными церковно-политическими мотивами и литургической целесообразностью. Тем не менее, путь утверждения Иерусалимского Типикона в рамках литургической традиции Русского Православия был нелегким. Иерусалимский Устав за продолжительный период утверждения на Руси приобрел множество литургических вариаций. В итоге, как было показано в статье, славянская редакция Иерусалимского Типикона существенным образом отличалась от греческого первоисточника, представляя собой масштабную и глобальную адаптацию. Более того, Иерусалимский Устав приобрёл ряд значительных дополнений за авторством русских литургистов. Адаптация Иерусалимского Типикона под литургические нужды славян являлась не официальным и единовременным актом. Это был длительный и интуитивный процесс, спровоцированный снизу деятельностью частных лиц разной степени компетентности и инициированный местными литургическими традициями. До середины XVII в. церковная власть не придавала еще должного значения литургическому единообразию, предоставляя известные свободы монастырям и приходским храмам в использовании многообразных редакций Типикона. Несмотря на указанную длительность и отсутствие систематичности Иерусалимский Устав прочно укрепился в литургической жизни Русской Православной Церкви, сохраняя свое господствующее положение и доныне.
53 Амвросий (Орантский), еп. Древнерусские иноческие уставы. М., 2001. С. 279.
Литература.
1. Амвросий (Орантский), еп. Древнерусские иноческие уставы / Сост. Суздальцева Т. В. -М.: Север. паломник, 2001. 292 с.
2. Арранц М. История Византийского Типикона ("Око Церковное") / Иеромонах Михаил Арранц, Юрий Рубан; Санкт-Петербургский гос. ун-т, Филологический фак. ЦППК ФЛ, Каф. повышения квалификации по филологии. - Санкт-Петербург: Нева, 2003.
3. Афанасий (Сахаров), свт. О поминовении усопших по уставу Православной Церкви / Епископ Афанасий (Сахаров). - СПб.: Сатисъ, 1995. 233 с.
4. Воскресенский Г. Славянские рукописи, хранящиеся в заграничных библиотеках: Берлинской, Пражской, Венской, Люблянской, Загребской и двух Белградских. Спб., 1882.
5. Даниленко Б., свящ. Окозрительный устав архиеп. Геннадия Новгородского: Диссертация на соискание ученой степени канд. Богословия. Загорск, 1989.
6. Даниленко Б., свящ. Окозрительный устав в истории богослужения Русской Церкви. Мюнхен, 1990.
7. Дмитриевский А. А., проф. Богослужение в Русской Церкви за первые пять веков. // Православный собеседник. Казань, 1882. №1.
8. Дмитриевский А. А., проф. Богослужение в русской церкви в XVI веке: Ист.-археол. исслед. Алексея Дмитриевского. Ч. 1. - Казань: тип. Имп. ун-та, 1884. - 24.
9. Лисицын М., прот. Первоначальный славяно-русский типикон: Ист.-археол. исслед. / Прот. М. Лисицын. - Санкт-Петербург: тип. В.Д. Смирнова, 1911. - [4], XV, 387 с.
10. Мансветов И. Д., проф. Митрополит Киприан в его литургической деятельности. М., 1882.
11. Мансветов И. Д., проф. Церковный Устав (типик), его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885.
12. Одинцов Н. Порядок общественного и частного богослужения древней Руси до XVI века. Спб., 1881.
13. Пентковский А. М., доц. Из истории литургических преобразований в Русской Церкви в третьей четверти XIV столетия. Литургические труды свт. Алексия, митр. Киевского и всея Руси. // Символ. Париж, 1993. №29.
14. Пентковский А. М., доц. Константинопольский и Иерусалимский богослужебные уставы. // ЖМП. 2001. №4.
15. Пентковский А. М., доц. Литургические реформы в истории Русской Церкви и их характерные особенности. // ЖМП. 2001. №2.
16. Пентковский А. М., доц. Студийский Устав и уставы студийской традиции. // ЖМП. 2001. №5.
17. Пентковский А. М., доц. Типикон патриарха Алексея Студита в Византии на Руси. М., 2001.
18. Пентковский А. М., доц. Церковные Уставы древней Руси и некоторые проблемы изучения памятников письменности традиционного содержания. / Круглый стол: 1000-летие христианизации Руси. // Советское славяноведение. М., 1998. №29.
19. Сергий (Спасский), архиеп. Полный месяцеслов Востока: В 3 т. Владимир, 1901. Т. 1.
20. Скабалланович М. Н., проф. Из подготавливаемого к печати продолжения Толкового Типикона. // Пастырское чтение. Киев, 1917. №29.
21. Скабалланович М. Н., проф. Толковый Типикон. Киев, 1910.
22. Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №18.
23. Успенский Н. Д., проф. Чин всенощного бдения на Православном Востоке и в Русской Церкви. // Богословские Труды. 1978. №19.
Archpriest Andrey Melnichuk (Melnichuk A. A.) Smolensk Orthodox Theological Seminary
Features of the development of the Jerusalem Typicon in the Russian Orthodox Church of the 16th-17th centuries
Abstract: this article presents a historical and liturgical analysis of the existence of the Jerusalem Typikon ("neo-Sabbaite" rule of church services) within the Russian Orthodox Church of the 16th - 17th centuries. Being an applied reflection of the Christian Church liturgical tradition the Typikon could develop and change due to historical events and for various pastoral and theological reasons. The Jerusalem Typikon acquired a lot of liturgical variations during the 16th- 17th centuries. As a large-scale adaptation The Slavic edition of the Jerusalem Typikon differs significantly from the Greek original. It received a number of considerable additions by the authorship of Russian liturgists. The adaptation of the Jerusalem Typikon for the liturgical needs of the Slavs was not an official and one-time act. The 1695 year edition completed the long process of correcting. Despite the process duration and the lack of systematic corrections, the Jerusalem Typikon has gain a firm root in the liturgical life of the Russian Orthodox Church.
Keywords: Jerusalem Typikon, Studite Typikon, church service, liturgy, liturgical rules.
References
Ambrose (Orantsky), Bishop Old Russian monastic charters / Comp. Suzdaltseva T.V. - M.: Sever. pilgrim, 2001. 292 p.
Arrants M. History of the Byzantine Typikon ("Eye of the Church") / Hieromonk Mikhail Arrants, Yuri Ruban; St. Petersburg State. un-t, Faculty of Philology. TsPPK FL, Dept. advanced training in philology. - St. Petersburg: Neva, 2003.
Athanasius (Sakharov), St. On the commemoration of the dead according to the charter of the Orthodox Church / Bishop Athanasius (Sakharov). - St. Petersburg: Satis, 1995. 233 p.
Voskresensky G. Slavic manuscripts stored in foreign libraries: Berlin, Prague, Vienna, Ljubljana, Zagreb and two Belgrade. SPb., 1882.
Danilenko B., priest The observant charter of the archbishop. Gennady Novgorodsky: Dissertation for the degree of Candidate. Theology. Zagorsk, 1989.
Danilenko B., priest. Intuitive charter in the history of worship of the Russian Church. Munich, 1990.
Dmitrievsky A. A., prof. Divine service in the Russian Church for the first five centuries. // Orthodox interlocutor. Kazan, 1882. No. 1.
Dmitrievsky A. A., prof. Worship in the Russian Church in the 16th century: Ist.-Archeol. research Alexey Dmitrievsky. Part 1. - Kazan: type. Imp. un-ta, 1884. - 24.
Lisitsyn M., prot. The original Slavic-Russian typikon: Ist.-archeol. research / Prot. M. Lisitsyn. - St. Petersburg: type. V.D. Smirnova, 1911. - [4], XV, 387 p.
Mansvetov I. D., prof. Metropolitan Cyprian in his liturgical activity. M., 1882.
Mansvetov I. D., prof. Church Charter (type), its formation and fate in the Greek and Russian Churches. M., 1885.
Odintsov N. The order of public and private worship of ancient Russia until the XVI century. SPb., 1881.
Pentkovsky A. M., Assoc. From the history of liturgical transformations in the Russian Church in the third quarter of the 14th century. Liturgical works of St. Alexia, Mr. Kiev and all Russia. // Symbol. Paris, 1993. No. 29.
Pentkovsky A. M., Assoc. Constantinople and Jerusalem liturgical regulations. // ZhMP. 2001. No. 4.
Pentkovsky A. M., Assoc. Liturgical reforms in the history of the Russian Church and their characteristic features. // ZhMP. 2001. No. 2.
Pentkovsky A. M., Assoc. The Studio Rules and the Rules of the Studio Tradition. // ZhMP. 2001. No. 5.
Pentkovsky A. M., Assoc. Typicon of Patriarch Alexei Studit in Byzantium in Russia. M.,
2001.
Pentkovsky A. M., Assoc. Church Statutes of Ancient Russia and some problems of studying written monuments of traditional content. / Round table: 1000th anniversary of the Christianization of Russia. // Soviet Slavic Studies. M., 1998. No. 29.
Sergius (Spassky), archbishop Complete Menologions of the East: In 3 volumes. Vladimir, 1901. Vol. 1.
Skaballanovich M. N., prof. From the continuation of the Explanatory Typikon, which is being prepared for publication. // Pastoral reading. Kyiv, 1917. No. 29. Skaballanovich M. N., prof. Explanatory Typicon. Kyiv, 1910.
Uspensky N. D., prof. The rite of the all-night vigil in the Orthodox East and in the Russian Church. // Theological Works. 1978. No. 18.
Uspensky N. D., prof. The rite of the all-night vigil in the Orthodox East and in the Russian Church. // Theological Works. 1978. No. 19.
