CC BY
0
Научная статья УДК 631.4(470.343)
https://doi.Org/10.25686/2306-2827.2023.l.43
Особенности радиального прироста деревьев в культурах лиственницы сибирской
Ю. П.Демаков1’2
'Государственный природный заповедник «Большая Кокшага»,
Российская Федерация, 424038, Йошкар-Ола, ул. Воинов-Интернационалистов, 26 2Поволжский государственный технологический университет,
Российская Федерация, 424000, Йошкар-Ола, ил. Ленина, 3 YPDemakov@yandex.ru
Аннотация. Способность древесных растений являться естественными мониторами динамики биогеоценотических процессов и состояния внешней среды давно известна исследователям и широко используется для решения многих научных и прикладных проблем. Цель исследования — анализ динамики радиального прироста деревьев лиственницы сибирской (Larix sibirica Ledeb.), необходимый для оценки адаптационных возможностей и эколого-ресурсного потенциала этой древесной породы в условиях Республики Марий Эл. Объекты и методы. Исследования проведены на шести объектах, созданных в разное время в разных типах лесорастителъных условий Республики Марий Эл. Измерение ширины годичных колец проведено у 83 деревьев с погрешностью ± 0,05 мм. Полученный цифровой материал обработан на ПК с использованием математической статистики. Результаты. Выявлены пределы вариабельности и основные закономерности изменения ширины ранней и поздней зоны в годичном кольце деревьев, а также индексов их общего радиального прироста и составлен обобщающий хронологический ряд с 1915 по 2015 годы. Установлено, что ширина зоны ранней древесины изменяется у деревьев от 0,15 до 11,3 мм, поздней древесины — от 0,05 до 4,15 мм, доли поздней древесины — от 1,2 до 82,8 %, а индексов годичного прироста — от 13 до 423 %, что свидетельствует о высокой отзывчивости деревьев лиственницы сибирской к колебаниям условий среды и больших их адаптационных способностях. Основным фактором изменчивости общей ширины годичных колец и слоя ранней древесины является возраст деревьев, а вклад погодных условий и других неучтённых факторов (шумов) в общую дисперсию параметров годичного прироста составляет не более 20 %. Величина же слоя поздней древесины практически не изменяется с возрастом деревьев. Вариабельность общей ширины годичного кольца деревьев зависит также от их генотипических особенностей, определяющих в некоторых ценопопуляциях до 42,7 % общей дисперсии параметра. Показано, кроме того, что угнетённые деревья не образуют годичных колец в течение последних 7—18 лет, оставаясь при этом живыми, отдавая весърезерв питательных веществ на образование новой хвои. Вывод. Динамика индексов прироста деревьев лиственницы в определённой мере обусловлена мощными извержениями вулканов, землетрясениями и аномальными физическими явлениями в космосе, дестабилизирующими функционирование климатической системы Земли за счёт ионизации верхних слоёв атмосферы, насыщения их аэрозолем и увеличения облачности. Неблагоприятные условия для роста деревьев отмечались в 1934—1943, 1953—1958, 1971—1975, 1985—1992 и 1996—2010 годах, аособо благоприятные — в 1917—1930, 1945—1952 и 1959—1970.
Ключевые слова: лиственница сибирская; радиальный годичный прирост деревьев; динамика; влияние извержений вулканов и вариаций климата
Благодарности: автор признателен А.В. Исаеву за помощь в сборе исходного материала.
© Демаков Ю. П., 2023.
Для цитирования: Демаков Ю. П. Особенности радиального прироста деревьев в культурах лиственницы сибирской II Вестник Поволжского государственного технологического университета. Сер.: Лес. Экология. Природопользование. 2023. № 1 (57). С. 43-57. https://doi.org/10.25686/2306-
2827.2023.1.43
Введение. Одной из актуальных задач биогеоценологии является оценка реакции лесных экосистем на природные и антропогенные воздействия, для решения которой чаще всего используют методы дендрохронологии, основанные на анализе рядов радиального годичного прироста деревьев, позволяющего точно датировать время наступления благоприятных и неблагоприятных периодов в их жизни. Этой проблематике посвящено множество публикаций [1-14], однако некоторые вопросы являются дискуссионными или слабо освещёнными, что связано с разнообразием биогеоценозов, характера воздействия факторов среды, а также с недооценкой аномальных событий, происходящих как на Земле, так и в космосе. Климатическая система и биосфера Земли, работающие согласованно в автоматическом режиме, испытывают мощные воздействия со стороны большого числа факторов, отличающихся друг от друга по своей природе, силе и масштабам последствий, а также направленности, что необходимо учитывать в дендрохронологических исследованиях. Необходимо также принимать во внимание эффекты запаздывания и затухания сигнала и кумулятивное действие всех факторов, а также особенности их проявления в разных экосистемах. Так, к приме-
ру, рядом исследователей [15-26] установлено чёткое и продолжительное падение во многих регионах нашей планеты величины годичного прироста деревьев после крупных извержений вулканов, связанное со снижением инсоляции и температуры воздуха в летние месяцы. Динамика же вулканической деятельности находится, в свою очередь, в прямой зависимости от внешних космических факторов, в том числе солнечной активности, а также скорости вращения планеты [27-32].
Цель исследования - анализ динамики радиального прироста деревьев лиственницы сибирской (Larix sibirica Ledeb.), необходимый для оценки адаптационных возможностей и эколого-ресурсного потенциала этой древесной породы в условиях Республики Марий Эл.
Материал и методы. Исследования проведены на шести участках в культурах лиственницы сибирской, созданных в разное время и в разных типах лесорастительных условий Республики Марий Эл (табл. 1). На каждом из них у 9-25 деревьев верхнего яруса с помощью возрастного бурава отбирали керны древесины на высоте 1,3 м от поверхности почвы, а измерение ширины годичных колец проводили по окуляр-шкале микроскопа МБС-10 с погрешностью до 0,05 мм.
Таблица 1. Общие сведения об объектах исследования в культурах лиственницы сибирской
Table 1. General information on test sites in the Siberian larch plantations
Местонахождение насаждения* ТЛУ Координаты Год создания Объём выборки, шт.
С. ш. в. д. Деревьев Колец
1. Лесопарк «Дубовая роща» D3-4 56°38'53,88" 47°56'05,72" 1959 25 710
2. Лесопарк «Сосновая роща» D3-4 56°37'30,94" 47°55'05,04" 1954 9 492
3. Нолькинское лесничество С2-3 56°35'31,44" 47°53'48,51" 1954 14 634
4. Сернурское лесничество с2 56°55'28,68" 49°21'39,25" 1909 11 757
5. Дубравное лесничество d2 56°06'51,17" 46°02'48,39" 1909 10 939
6. Красномостовское лесничество а2 56°33'51,60" 47°00'15,54” 1904 14 1391
*Примечание: лесопарки «Дубовая роща» и «Сосновая роща» находятся в кратковременно затопляемой пойме р. М. Кокшага.
При сборе эмпирического материала опирались на классические работы по дендрохронологии [1-3, 13, 33, 34], а при его обработке - на стандартные методы математической статистики [35-39]. При оценке реакции деревьев на изменение условий внешней среды в дендрохронологии использовали ряды значений индексов прироста, представляющих собой отношение фактических значений к теоретическим, вычисленным по параметрам функции возрастного тренда. Для очищения исходных рядов от неизбежно присутствующих в них «шумов» и более чёткого выделения общих закономерностей роста деревьев проводили сглаживание методом скользящей средней [40]. Полученные ряды значений годичного прироста деревьев сопоставляли с данными по солнечной и геомагнитной активности, а также с метеорологическими показателями по ГМС Йошкар-Ола, к которым имеется свободный доступ в сети Интернет. Сведения о хронологии извержений вулканов взяты на сайте Википедии. При анализе динамики параметров, имеющих разную размерность, их значения переводили в индексы (1х), рассчитанные по формуле Ix = (X; -- ХсР.) / Sx, в которой X; - фактическое значение параметра, ХсР. - среднее арифметическое его значение, Sx - среднеквадратическое отклонение.
Результаты и их обсуждение. Величина радиального годичного прироста деревьев лиственницы сибирской, как показали исследования, варьирует в довольно больших пределах (от 0,2 до 11,5 мм), однако, несмотря на это, её средние значения в ряде экотопов существенно различаются между собой (табл. 2). Наиболее широкие годичные кольца отмечаются у деревьев в лесопарке «Дубовая роща», расположенном в пойме р. Малая Кокша-га, а самые узкие - в квартале 59 Красно-мостовского участкового лесничества на песчаной почве с залеганием грунтовых вод на глубине около 120 см. Величина стандартного отклонения ширины годичных колец деревьев изменяется от 1,04 до
2,5 мм, а коэффициент вариации - от 59,7
до 84,7 %. Ширина годичного слоя ранней древесины варьирует от 0,15 до 11,3 мм, поздней древесины - от 0,05 до 4,15 мм, а доли поздней древесины, среднее значение которой наиболее велико в Нолькин-ском лесничестве, - от 1,2 до 82,8 %. Величина стандартного отклонения доли поздней древесины в годичных кольцах деревьев изменяется от 12 до 19 %, а коэффициента вариации - от 25,6 до61,5 %.
Расчёты показали, что основным фактором изменчивости общей ширины годичных колец и слоя ранней древесины является возраст деревьев, а вклад погодных условий и других неучтённых факторов (шумов) в общую дисперсию параметров годичного прироста составляет всего 17,3—
18,1 % (табл. 3). Варьирование же величины слоя поздней древесины зависит в основном от условий среды и генотипических особенностей ценопопуляций деревьев в экотопах, а их возраст достоверного влияния не оказывает. Возрастной тренд общего годичного прироста деревьев (рис. 1) наилучшим образом аппроксимирует уравнение Ципфа-Парето Yt = К*ехр(-а* х10~2*t) + m, значения всех параметров которого, имеющие конкретный биофизический смысл (К - исходный потенциал роста деревьев, т - уровень стабилизации ширины годичного кольца или нижний порог устойчивого развития дерева; а - средняя скорость снижения ширины годичного кольца деревьев с их возрастом), в каждом экотопе сугубо специфичны (табл. 4). Значения коэффициента парной корреляции между рядами прироста деревьев в разных экотопах изменяются от 0,58 до 0,95 (табл. 5). Наиболее высока корреляционная связь между рядами прироста деревьев в лесопарке «Сосновая роща» и в Дубравном лесничестве, расположенном в нагорном правобережье Волги. Наименее же тесная связь отмечается между рядами прироста деревьев в лесопарке «Дубовая роща» и в Сернурском лесничестве, характер развития ценопопуляции лиственницы в котором существенно отличается от других экотопов (рис. 2).
Таблица 2. Изменчивость радиального годичного прироста деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования в искусственно созданных насаждениях
Table 2. Variability of annual radial growth of Siberian larch trees in the test sites of plantations
Местонахождение насаждения Статистические параметры ширины годичных колец*
М + т min max Sx CV, %
Общая ширина годичного слоя древесины, мм
Лесопарк «Дубовая роща» 2,95 + 0,15 0,50 11,5 2,50 84,7
Лесопарк «Сосновая роща» 2,28 + 0,09 0,25 14,7 1,94 84,8
Нолькинское лесничество 2,23 + 0,06 0,30 9,0 1,56 70,2
Сернурское лесничество 2,72 + 0,06 0,30 9,9 1,62 59,7
Дубравное лесничество 2,16 + 0,05 0,25 11,5 1,61 74,6
Красномостовское лесничество 1,42 ± 0,03 0,20 7,8 1,04 73,0
Годичный слой ранней древесины, мм
Лесопарк «Дубовая роща» 2,37 + 0,15 0,25 11,3 2,50 105,4
Нолькинское лесничество 1,30 + 0,05 0,15 7,75 1,16 89,5
Сернурское лесничество 1,75 ± 0,05 0,20 8,90 1,37 78,2
Г одичный слой поздней древесины, мм
Лесопарк «Дубовая роща» 0,63 ± 0,03 0,05 3,50 0,49 77,9
Нолькинское лесничество 0,94 ± 0,02 0,05 4,15 0,57 61,3
Сернурское лесничество 0,96 ± 0,02 0,10 3,20 0,53 55,4
Доля поздней древесины в годичном слое, %
Лесопарк «Дубовая роща» 30,8+1,2 1,2 81,3 19,0 61,5
Нолькинское лесничество 46,6 ± 0,5 11,1 82,8 12,0 25,6
Сернурское лесничество 37,1 + 0,5 6,3 75,3 12,8 34,6
Обозначения статистических параметров: M + m - среднее арифметическое значение годичного прироста и его ошибки; min, max - минимальное и максимальное значения прироста; Sx - среднеквадратическое (стандартное) отклонение прироста; CV - коэффициент вариации значений.
Таблица 3. Результаты дисперсионного анализа факторов изменчивости радиального годичного прироста господствующих деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования
Table 3. Results of variance analysis of the factors affecting the variability of the annual radial growth of dominant Siberian larch trees in the test sites
Дисперсия Сумма квадратов Степени свободы Средний квадрат Критерий Фишера Доля вклада, %
F факт. F 0,05
Общая ширина годичного слоя
Возраст 446,57 32 13,95 15,2 1,52 54,8
Экотопы 220,36 5 44,07 47,9 2,27 27,1
Шумы 147,30 160 0,92 - - 18,1
Общая 814,23 197 - - - 100,0
Слой ранней древесины
Возраст 302,76 33 9,17 6,97 1,61 60,2
Экотопы 113,52 2 56,76 43,1 3,14 22,6
Шумы 86,85 66 1,32 - - 17,3
Общая 503,13 101 - - - 100,0
Слой поздней древесины
Возраст 3,770 34 0,11 1,09 1,60 22,6
Экотопы 6,005 2 3,00 29,6 3,13 36,0
Шумы 6,905 68 0,10 - - 41,4
Общая 16,679 104 - - - 100,0
Рис. 1.Динамика ширины годичного слоя деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования Fig. 1. Dynamics of the width of the annual layer in Siberian larch trees in the test sites
Таблица 4. Параметры уравнений возрастного тренда радиального годичного прироста деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования
Table 4. Parameters of the equations of the age trend of the annual radial growth of Siberian larch trees in the test sites
Местонахождение насаждения Значения параметров уравнения Yt = A>exp(-axl0"2xr) + т
К а т R2
1. Лесопарк «Дубовая роща» 10,1 11,58 0,64 0,959
2. Лесопарк «Сосновая роща» 6,96 13,59 1,22 0,950
3. Нолькинское лесничество 5,52 4,425 0,13 0,894
4. Сернурское лесничество 7,35 3,517 1,28 0,766
5. Дубравное лесничество 6,46 9,060 1,43 0,937
6. Красномостовское лесничество 3,85 6,509 0,87 0,922
Таблица 5. Корреляционная связь между рядами прироста деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования
Table 5. Correlation between growth series of Siberian larch trees in the test sites
Местонахождение насаждения Значения коэффициента корреляции между экотопами
№ 1 №2 №3 №4 №5
1. Лесопарк «Дубовая роща» 1,00 - - - -
2. Лесопарк «Сосновая роща» 0,86 1,00 - - -
3. Нолькинское лесничество 0,85 0,84 1,00 - -
4. Сернурское лесничество 0,58 0,61 0,87 1,00 -
5. Дубравное лесничество 0,92 0,95 0,90 0,75 1,00
6. Красномостовское лесничество 0,88 0,91 0,92 0,84 0,91
Рис. 2.Дендрограмма сходства возрастных рядов годичного прироста деревьев лиственницы на объектах исследования (расшифровка номеров экотопов приведена в табл. 1 и5)
Fig. 2. Similarity dendrogram of the age series of annual growth of Siberian larch trees in the test sites (with the ecotope numbers described in tables 1 and 5)
Одним из факторов изменчивости годичного прироста деревьев, наряду с их возрастом, являются их генотипические особенности, определяющие в некоторых ценопопуляциях до 42,7 % общей дисперсии этого параметра (табл. 6). Об этом же свидетельствуют результаты корреляцион-
ного анализа (табл. 7), показавшего несинхронность роста деревьев, по-разному реагирующих на флуктуации условий среды. Особенно неоднородна в этом отношении ценопопуляция лиственницы, произрастающей в насаждении Сернурского лесничества в смеси с сосной и елью.
Таблица 6. Вклад факторов в общую дисперсию годичного прироста деревьев в ценопопуляциях
Table 6. Factor contributions to the total variance of the annual radial growth of trees in the cenopopulations
Номер экотопа* Доля вклада факторов в общую дисперсию, % Уровень значимости фактора
возраста деревьев «шумов» возраста деревьев
1 84,1 i,i 14,8 <0,001 0,03
2 59,1 6,9 34,0 <0,001 <0,001
3 71,2 10,8 18,0 <0,001 <0,001
4 24,4 37,7 37,9 <0,001 <0,001
5 30,8 26,5 42,7 <0,001 <0,001
6 66,9 5,8 28,3 <0,001 <0,001
*Расшифровка номеров экотопов приведена в табл. 1.
Таблица 7. Вариабельность значений коэффициентов парной корреляции между рядами прироста деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования
Table 7. Variability of pair correlation coefficients for growth series of Siberian larch trees in the test sites
Местонахождение насаждения Значения коэффициента корреляции между деревьями в экотопах
М + т min max Sx cv, %
1. Лесопарк «Дубовая роща» 0,81 + 0,02 0,61 0,94 0,09 11,7
2. Лесопарк «Сосновая роща» 0,83 + 0,02 0,58 0,95 0,10 13,0
3. Нолькинское лесничество 0,83 + 0,01 0,49 0,98 0,11 12,0
4. Сернурское лесничество 0,49 + 0,03 -0,11 0,86 0,20 39,9
5. Дубравное лесничество 0,70 + 0,04 0,13 0,92 0,24 33,5
6. Красномостовское лесничество 0,70 + 0,01 0,41 0,95 0,12 17,9
Годы
Годы
Рис. 3. Динамикарадиального годичного прироста деревьев лиственницы разных классов Крафта в лесопарке «Дубовая роща»: а — годичный слой в целом, б — слой поздней древесины Fig. 3. Dynamics of annual radial growth in larch trees of different Kraft’s classes in the Oak Grove urban forest:
a — the total annual layer, b — the latewood layer
Измерения показали, что деревья разного рангового положения в ценозе существенно различаются между собой с самого раннего возраста как по общей ширине годичного кольца, так и величине радиального годичного прироста поздней древесины (рис. 3). Установлено, кроме того, что деревья IV класса Крафта не образуют годичных колец в течение 7-18 лет, оставаясь при этом живыми, отдавая весь резерв питательных веществ на образование новой хвои и «водяных» побегов, образующихся иногда по всему их стволу.
Для оценки реакции деревьев на изменение условий среды обычно используют не абсолютные величины их прироста, а индексы, представляющие собой
отношение фактических значений к теоретическим, вычисленным по параметрам функции возрастного тренда. Расчёты показали, что значения этого параметра изменяются у деревьев в ценопопуляциях весьма значительно (табл. 8), что свидетельствует о большой мощности воздействующих на них экологических факторов и высоких адаптационных возможностях лиственницы, способной произрастать в широком диапазоне условий среды. Особенно велика изменчивость величины индексов прироста деревьев в дубравных условиях произрастания (экотоп № 5), а меньше же всего она в чистых пойменных и смешанных приводораздельных насаждениях.
Таблица 8. Закономерности изменчивости значений индекса прироста общей ширины годичного кольца деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования
Table 8. Patterns of variability of the growth index of the total width of the annual ring in Siberian larch trees in the test sites
Статистический параметр Значения параметров индексов прироста в разных экотопах, %*
№ 1 №2 №3 №4 №5 №6
Минимальное значение 35,2 16,3 24,8 23,6 13,3 21,7
Максимальное значение 284,2 309,6 265,8 274,7 423,3 360,6
Среднеквадратическое отклонение 39,1 46,5 44,8 37,7 51,7 47,2
*Расшифровка номеров экотопов приведена в табл. 1.
Анализ полученных данных показал, что динамика индексов годичного прироста деревьев в каждом экотопе сугубо специфична, о чём свидетельствуют низкие значения коэффициента парной корреляции между их временными рядами, которые изменяются от -0,52 до 0,53 (табл. 9). Наиболее высока корреляционная связь между рядами индексов прироста ценопопуляций деревьев в лесопарке «Дубовая роща» и в Нолькинском лесничестве Учебно-опытного лесхоза ПГТУ. Полностью же отсутствует она у этих ценопопуляций с насаждениями в Дубравном и Красномо-стовском лесничествах, которые объеди-
няются в один кластер со смешанными культурами в Сернурском лесничестве (рис. 4). В динамике индексов прироста деревьев лиственницы сибирской в Республике Марий Эл, несмотря на имеющуюся специфику каждой ценопопуляции, чётко выделяется общность чередования волн подъёма и спада (рис. 5), период между которыми изменяется от 15 до 25 лет и не связан с колебаниями солнечной и геомагнитной активности. Условия для их роста были особо благоприятными в 1917-1930, 1945-1952 и 1959-1970 годах, а неблагоприятными же - в 1934-1943, 1953-1958, 1971-1975, 1985-1992 и 1996-2010 (рис. 6).
Таблица 9. Корреляционная связь между рядами индексов годичного прироста деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования
Table 9. Correlation between series of the annual growth indices of Siberian larch trees in the test sites
Местонахождение насаждения Значения коэффициента корреляции между экотопами
№ 1 №2 №3 №4 №5
1. Лесопарк «Дубовая роща» 1,00 - - - -
2. Лесопарк «Сосновая роща» 0,45 1,00 - - -
3. Нолькинское лесничество 0,53 0,34 1,00 - -
4. Сернурское лесничество -0,14 0,13 0,05 1,00 -
5. Дубравное лесничество 0,09 0,21 0,21 0,41 1,00
6. Красномостовское лесничество -0,52 0,20 0,04 0,43 0,44
Рис. 4.Дендрограмма сходства возрастных рядов индексов годичного прироста деревьев лиственницы сибирской на объектах исследования (расшифровка номеров экотопов приведена в табл. 1)
Fig. 4. Similarity dendrogram of the age series of the annual growth indices of Siberian larch trees in the test sites (description of the ecotope numbers is provided in table 1)
Рис. 5.Динамика средних значений индексов общей ширины годичного слояудеревьев лиственницы сибирской в разных экотопах Республики Марий Эл (расшифровка номеров экотопов приведена в табл. 1) Fig. 5. Dynamics ofthe mean values of the indices of the total width of the annual layer in Siberian larch trees in different ecotopes ofthe Mari El Republic (description ofthe ecotope numbers is provided in table 1)
Годы
Рис. 6. Сглаженная no 7-летиям динамика обобщённого ряда значений индексов годичного прироста деревьев лиственницы сибирской в искусственно созданных насаждениях Республики Марий Эл Fig. 6. The seven-year smoothed dynamics ofa generalized series of annual growth indices of Siberian larch
trees in the plantations ofthe Mari El Republic
Каждая из волн величины годичного прироста деревьев в определённой мере связана, как показал анализ материала, с аномальными физическими явлениями на Земле и в космосе, дестабилизирующими функционирование климатической системы Земли за счёт мощной ионизации верхних слоёв атмосферы, насыщения их аэрозолем и увеличения облачности. Так, первой депрессии роста деревьев, отмечавшейся в 1926-1937 годах, предшествовала серия мощных извержений (VEI = 4) вулканов Тунгурауа (1915), Катла (1918), Келуд (1919), Манам (1919), Райкоке (1924) и Авачинский (1926), а также катастрофических землетрясений, произо-
шедших в Алеутской зоне субдукции (1899, 1906), Турции (1903), США (1906), Италии (1908,1911,1916,1918) и Китае (1920), вспышек на Солнце (1917, 1921) и взрывов сверхновых звёзд (1918, 1920). В 1912 и 1922 годах наблюдались очень интенсивные метеорные дожди, а в 1924 году произошло очень мощное извержение (VEI = 5) подводного вулкана, расположенного севернее японского острова Ириомоте. Второе снижение годичного прироста деревьев, отмечавшееся в 19481956 годах, связано с катастрофическим Ашхабадским землетрясением (1948) и серией мощных извержений вулканов Паракун (1943-1952), Везувий (1944),
Авачинский (1944), пик Сарычева (1946), Гекла (1947), Амбрим (1950), Ламингтон (1951), Келуд (1951), Багана (1952), Сперр (1953). В 1946, 1947 и 1952 годах наблюдались также очень интенсивные метеорные дожди, а в 1947 году произошла мощная вспышка на Солнце. Третья депрессия роста, отмечавшаяся в 1965-1974 годах, была сопряжена опять-таки с серией мощных извержений вулканов Безымянный (1955— 1957), Агунг (1963), Шивелуч (1964), Таал (1965), Келуд (1966), Аву (1966) и Фернан-дина (1968), а также катастрофических землетрясений (I960, 1964, 1966, 1970), произошедших в разных регионах нашей планеты. Следующее падение годичного прироста деревьев, отмечавшееся в 19801988 годах, было связано с серией мощных извержений вулканов Тятя (1973), Фуэго (1974), Толбачик (1975), Августин (1976), Сент-Хеленс (1980), Алаид (1981), Северный Паган (1981-1985), Эль-Чичон (1982), Галунггунг (1982), Коло (1982), Августин
(1986) , Чикурачки (1986), Ключевской
(1987) и катастрофических землетрясений
(1976, 1978). Последнее падение прироста деревьев в пределах анализируемого временного ряда, начавшееся в 1995 году, также связано с извержениями вулканов Келуд (1990), Гудзон (1991), Пинатубо (1991-1993), Сперр (1992), Ласкар (1993), Тавурвур (1994), мощными землетрясениями (1988, 1989, 1991, 1992, 1994, 1995, 1997, 1999, 2001, 2003, 2004, 2005, 2008, 2009, 2010), вспышками на Солнце (1991), взрывами сверхновых звёзд (1992, 1993) и метеорными дождями (1999, 2003). Влияние же текущих изменений климата и погодных аномалий, зарегистрированных гидрометеослужбой на территории Республики Марий Эл (катастрофические засухи 1921, 1933, 1972, 2010 и 2021 годов, избыток осадков и низкая температура воздуха летом 1978, 1980, 2017 годов, сильные морозы зимой 1941/1942, 1955/1956 и
1978/1979 годов), на динамику прироста деревьев крайне мало.
Заключение. На основе материалов натурных исследований выявлены грани-
цы и основные закономерности изменений ширины ранней и поздней зоны в годичном кольце деревьев лиственницы сибирской, а также индексов общего их радиального прироста в условиях Республики Марий Эл, составлен обобщающий хронологический ряд с 1915 по 2015 годы. Установлено, что величина радиального годичного прироста деревьев лиственницы варьирует в очень больших пределах (от 0,2 до
11,5 мм), однако, несмотря на это, её средние значения у ценопопуляций существенно различаются между собой в зависимости от типа лесорастительных условий, а также густоты и состава древостоев. Ширина зоны ранней древесины изменяется от0,15 до 11,3 мм, поздней древесины -от0,05 до 4,15 мм, доли поздней древесины - от 1,2 до 82,8 %, а индексов годичного прироста - от 13 до 423 %, что свидетельствует о высокой отзывчивости деревьев лиственницы сибирской к колебаниям условий среды и больших их адаптационных способностях.
Основным фактором изменчивости общей ширины годичных колец и слоя ранней древесины является возраст деревьев, а вклад погодных условий и других неучтённых факторов (шумов) в общую дисперсию параметров годичного прироста составляет не более 20 %. Возрастной тренд динамики ширины годичных колец наилучшим образом аппроксимирует уравнение Ципфа-Парето Yt = К*ехр(-а* х10~2Л) + т, значения всех параметров которого сугубо специфичны для каждого из экотопов. Величина же слоя поздней древесины практически не изменяется с возрастом деревьев.
Одним из факторов изменчивости годичного прироста деревьев, наряду с их возрастом, являются их генотипические особенности, определяющие в некоторых ценопопуляциях до 42,7 % общей дисперсии этого параметра. Установлено, кроме того, что угнетённые деревья не образуют годичных колец в течение последних 7-18 лет, оставаясь при этом живыми, отдавая весь резерв питательных веществ на обра-
зование новой хвои и «водяных» побегов, образующихся иногда по всему их стволу.
В динамике индексов прироста деревьев лиственницы, несмотря на имеющуюся специфику каждой ценопопуляции, чётко выделяется чередование волн подъёма и спада, период между которыми изменяется от 15 до 25 лет, что в определённой мере связано с мощными извержениями вулка-
нов, землетрясениями и аномальными физическими явлениями в космосе, дестабилизирующими функционирование климатической системы Земли за счёт мощной ионизации верхних слоёв атмосферы, насыщения их аэрозолем и увеличения облачности. Влияние же погодных аномалий и вариаций солнечной активности на динамику прироста деревьев крайне мало.
СПИСОК источников
1. Битеинскас Т. Т. Дендроклиматические исследования. Л.: Гидрометеоиздат, 1974. 172 с.
2. Ловелиус Н. В. Изменчивость прироста деревьев (дендроиндикация природных процессов и антропогенных воздействий). Л.: Наука, 1979. 230 с.
3. ЮкнисР. А., Шипените Д. А., Жиляеичус А. И.
Выявление антропогенно обусловленных изменений продуктивности лесных насаждений на основе анализа временных рядов годичного прироста деревьев II Проблемы экологического мониторинга и моделирования экосистем. Л.: Гидрометеоиздат,
1985. Т. 8. С. 145-157.
4. Шиятов С. Г. Дендрохронология верхней границы леса на Урале. М.: Наука, 1986. 138 с.
5. Шиятов С. Г., Мазепа В. С. Цикличность радиального прироста деревьев в высокогорьях Урала II Дендрохронология и дендроклиматология. Новосибирск: Наука, 1986. С. 134-160.
6. Ваганов Е. А., Шиятов С. Г., Мазепа В. С. Дендроклиматические исследования в УралоСибирской Субарктике. Новосибирск: Наука, 1996. 246 с.
7. Schweingruber F. Н. Tree rings and environment. Dendroecology. Berne, Stuttgard, Vienna: Paul HauptPubl., 1996. 609p.
8. Радиальный прирост деревьев как индикатор длительных изменений гидрологического режима в бассейне озера Байкал I С. Г. Андреев, Е. А. Ваганов, М. М. Наурзбаев и др. II География и природные ресурсы. 2001. № 4. С. 49-54.
9. Демаков Ю. П. Возможности дендрохронологии в индикации и прогнозе течения природных и антропогенно обусловленных процессов II Математические и физические методы в экологии и мониторинге природной среды. М.: МГУЛ, 2001. С. 257-263.
10. Матвеев С. М. Дендроиндикация динамики состояния сосновых насаждений Центральной лесостепи. Воронеж: ВГУ, 2003. 272 с.
11. Briffa К. R., Osborn Т. J., Schweingruber F. Н. Large-scale temperature influence from tree rings II Global and planetary change. 2004. Vol. 40. Pp. 11-26.
12. Stoffel M., Bollschweiler M. Tree-ring analysis in natural hazards research - an overview II Natural
Hazards and Earth System Sciences. 2008. Vol. 8. Pp. 187-202.
13. Румянцев Д. E. История и методология ле-соводственной дендрохронологии. М.: МГУЛ, 2010. 109 с.
14. Николаева С. А., Савчук Д.А. Методы дендроиндикации экзогенных гравитационных процессов: обзор// Известия РАН. Серия Географическая. 2020. Т. 84, № 3. С. 441-450.
15. Scuderi L. Л. Tree-ring evidence for climatically effective volcanic eruptions II Quater. Res. 1990. Vol. 34. Pp. 67-85.
16. Наурзбаев M. M., Сидорова О. В., Ваганов Е. Л. История климата позднего голоцена на востоке Таймыра по данным сверхдлительной древесно-кольцевой хронологии II Археология, этнография и антропология Евразии. 2001. № 3. С. 17-25.
17. Gervais В. R., MacDonald G. М. Tree-ring and summer temperature response to volcanic aerosol forcing at the northern tree-line, Kola Peninsula, Russia II The Holocene. 2001. Vol. 11. Pp. 499-505.
18. D’ArrigoR., Gordon J. Dendroclimatological
evidence for maja volcanic events of the past two millennia II Volcanism and Earth'i atmosphere. Washington: Amer. Geophys. Union, 2003.
Pp.255-272.
19. Сидорова О. В., Наурзбаев М. М., Ваганов Е. Л. Отклик древесно-кольцевых хронологий севера Евразии на мощные вулканические извержения II Проблемы экологического мониторинга и моделирования экосистем. СПб: Гидрометеоиздат, 2005. Т. 20. С. 59-72. 320 с.
20. Влияние вулканических извержений на хвойные леса Беларуси / В.Н. Киселев, Е.В. Матю-шевская и др. II Лесное и охотничье хозяйство 2006. № 2. С. 27-31 (Беларусь).
21. Salzer М. W., Hughes М. К. Bristlecone pine tree rings and volcanic eruptions over the last 5000 yr II Quater. Res. 2007. Vol. 67. Pp. 57-68.
22. Хвойные леса Беларуси в современных климатических условиях (дендроклиматический анализ) / В.Н. Киселев, Е.В. Матюшевская, А.Е. Яротов и др. Минск: Изд-во «Право и экономика», 2010. 202 с.
23. Борзенкова И. И., Жильцова Е.Л., Лоба-новВ.А. Вариации климата внетропической зоны северного полушария за последние 1000 лет: анализ данных и возможных причин // Проблемы экологического мониторинга и моделирования экосистем. М.: Институт глобального климата и экологии, 2011. Т. 24. С. 131-152.
24. D'Arrigo R., Wilson R., Anchukaitis ^„/.Volcanic cooling signal in tree temperature records for the past millennium// Joum. of Geophys. Res. 2013. Vol. 118,№3.Pp. 1-11.
25. Последствия мощных вулканических извержений по дендрохронологическим данным / Е. А. Касаткина, О.И. Шумилов, М. Тимонен и др. II Известия РАН. Физика атмосферы и океана. 2013. Т. 49, № 4. С. 469-476.
26. Демаков Ю. П., Тишин Д. В., Искандиров П. Ю. Закономерности роста деревьев разных поколений в сосняках заповедника «Большая Кокшага» II Научные труды государственного природного заповедника «Большая Кокшага». Йошкар-Ола: ПГТУ, 2020. Вып. 9. С. 167-193.
27. Сидоренков Н. С. Атмосферные процессы и вращение Земли. СПб: Гидрометеоиздат, 2002. 366 с.
28. Сидоренков Н. С. Нестабильность вращения Земли II Вестник Российской академии наук. 2004. Т. 74, № 8. С. 701-715.
29. О связи глобальной сейсмической активности Земли с особенностями ее вращения/ А.М. Фридман, А.В. Клименко, Е.В. Поляченко и др. II Вулканология и сейсмология. 2005. № 1. С. 67-74.
30. Уткин В. И., Цурко И.А. О связи неравномерности вращения и сейсмичности Земли II Ураль-
ский геофизический вестник. 2010. №2(17).
С. 53-60.
31. Левин Б. В., Сасорова Е. В. О связи вариаций скорости вращения Земли и ее сейсмической активности И Доклады Академии наук. 2015. Т. 464, №3. С. 351-355.
32. Левин Б. В., Сасорова Е. В. О влиянии скорости вращения Земли на глобальную сейсмичность (по материалам наблюдений с 1720 по 2016 г.) И Геосистемы переходных зон. 2017. № 3 (3). С. 3-20.
33. Шиятов С.Е. Дендрохронология, её принципы и методы II Записки Свердловского отделения Всесоюзного ботанического общества. Вып. 6. Проблемы ботаники на Урале. Свердловск: УНЦ АН СССР, 1973. С. 53-81.
34. Методы дендрохронологии. Ч. 1. Основы дендрохронологии. Сбор и получение древеснокольцевой информации / С.Г. Шиятов, Е.А. Ваганов, А.В. Кирдянов и др. Красноярск: Изд-во КрасГУ, 2000. 80 с.
35. Дрейпер Н., Смит Е. Прикладной регрессионный анализ. М.: Статистика, 1973. 392 с.
36. Бриллинджер, Д. Временные ряды. Обра-боткаданных и теория. М.: Мир, 1980. 536 с.
37. Факторный, дискриминантный и кластерный анализ / Дж. О. Ким, Ч.У. Мьюллер, У.Р. Клек-ка и др. М.: Финансы и статистика, 1989. 215 с.
38. Зайцев Е. Н. Математический анализ биологических данных. М.: Наука, 1991. 182 с.
39. Еринин А. С., Орехов Н. А., Новиков В. Н. Математическое моделирование в экологии. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003. 269 с.
40. Хемминг Р. В. Цифровые фильтры. М.: Советское радио, 1980. 224 с.
Статья поступила в редакцию 24.11.2022; одобрена после рецензирования 27.01.2023;
принята к публикации 20.03.2023
Информация об авторе
ДЕМАКОВ Юрий Петрович - доктор биологических наук, главный научный сотрудник, Государственный природный заповедник «Большая Кокшага»; профессор кафедры лесных культур, селекции и биотехнологии, ПГТУ. Область научных интересов - биогеоце-нология, дендрохронология, почвоведение, геоэкология. Автор 370 научных публикаций, в том числе 14 монографий и учебных пособий.
Доступность данных и материалов: наборы данных, проанализированные в ходе исследования, являются интеллектуальной собственностью автора.
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
Scientific article UDC 631.4(470.343)
https://doi.Org/10.25686/2306-2827.2023.l.43
Features of Radial Growth of Trees in Siberian Larch Plantations Yu. P. Demakovг-1 2
'State Nature Reserve "Bolshaya Kokshaga",
26, Voinov-Intematsionalistov St., Yoshkar-Ola, 424038, RussianFederation 2Volga State University of Technology 3, Lenin Sq., Yoshkar-Ola, 424000, RussianFederation YPDemakov@yandex.ru
ABSTRACT
Abstract. The ability of -woody plants to be natural monitors of the dynamics of biogeocenotic processes and the state of the environment has long been known to researchers and is -widely used to address a number of scientific and applied issues. The aim of the study is to analyze the radial growth dynamics of Siberian larch trees (Larix sibirica Ledeb.), which is necessary to assess the adaptive capabilities and eco-resource potential of the tree species in the conditions of the Republic of Mari El. Objects and methods. The studies -were carried out in six plantations established at different times and in different types offorest growing conditions in the Republic of Mari El. The measurement of the width of annual growth rings was performed in 83 trees with an error of ± 0.05 mm. The resulting digital material was processed on a PC using mathematical statistics. Results. The limits of variability and the key patterns of changes in the width of the zones of early wood and latewood in the annual rings of the trees, as well as the indices of their total radial growth, were identified; a generalizing chronological series from 1915 to 2015 was compiled. It was found that the -width of the early -wood zone varies from 0.15 mm to 11.3 mm, that of the late-wood zone from 0.05 mm to 4.15 mm, the proportion of latewood from 1.2% to 82.8%, and the annual growth indices from 13% to 423%. This indicates high responsiveness of Siberian larch trees to fluctuations in the environmental conditions and their great adaptive capacities. The key factor of variability in the total width of annual rings and the early wood layer is the age of trees, while the contribution of weather conditions and other unaccounted factors (noise) to the overall variance of the annual growth parameters is not more than 20%. The width of the latewood layer remains virtually unchanged with the age of trees. The variability of the total width of the annual ring also depends on their genotypic features, which determine up to 42.7% of the total variance of theparameter in some cenopopulations. Additionally, the study showed that suppressed trees do not form annual rings during the last 7-18 years, -while remaining alive and giving their entire reserve of nutrients to the production of new needles. Conclusion. The dynamics of the growth indices of Siberian larch trees is to a certain extent determined by powerful volcanic eruptions, earthquakes and anomalous physical phenomena in space that destabilize the functioning of the Earth’s climatic system due to ionization of the upper layers of the atmosphere, their saturation -with aerosol, and increased cloud cover. Adverse tree growing conditions were observed in 1934-1943, 1953-1958, 1971-1975, 1985-1992 and 1996-2010, while particularly favorable conditions were recordedin 1917-1930, 1945-1952 and 1959-1970.
Keywords: Siberian larch; radial annual growth of trees; dynamics; influence of volcanic eruptions and climate variations
Acknowledgements: the author is grateful to A.V. Isaev for his help in collecting the source data.
REFERENCES
1. Bitvinskas T. T. Dendroklimaticheskie issle-dovaniya [Dendroclimatic studies], Leningrad: Gidrometeoizdat, 1974. 172p. (InRuss.).
2. Lovelius N. V. Izmenchivost’ prirosta derev’ev: dendroindikaciya prirodnyh processov i antropogennyh vozdejstvij [Variability of tree growth: dendroindicationof natural processes and anthropogenic influences], Leningrad: Nauka, 1979. 230 p. (In Russ.).
3. Yuknis R. A., Shipenite D.A., Zhi-lyavichus A. I. Vyyavlenie antropogenno obuslovlen-nyh izmenenij produktivnosti lesnyh nasazhdenij na osnove analiza vremennyh ryadov godichnogo prirosta derev'ev [Identification of anthropogenic changes in the productivity of forest plantations based on the analysis of time series of annual tree growth], Prob-lemy ekologicheskogo monitoringa i modelirovaniya ekosistem [Problems of ecological monitoring and
ecosystem modelling], Leningrad: Gidrometeoizdat,
1985. Vol. 8. Pp. 145-157. (In Russ.).
4. Shiyatov S. G. Dendrohronologiya verhnej granicy lesa na Urale [Dendrochronology of the upper border of the forest in the Urals], Moscow: Nauka,
1986. 138 p. (InRuss.).
5. Shiyatov S. G., Mazepa V. S. Ciklichnost' radi-al'nogo prirosta derev'ev v vysokogor'yah Urala [The cyclical nature of the radial growth of trees in the high mountains of the Urals], Dendrochronology i dendrok-limatologiya [Dendrochronology and dendroclimatolo-gy], Novosibirsk: Nauka, 1986. Pp. 134-160. (InRuss.).
6. Vaganov E. A., Shiyatov S. G., Mazepa V. S.
Dendroklimaticheskie issledovaniya v Uralo-Sibirskoj Sub-arktike [Dendroclimatic study in Ural-Siberian Subarctic], Novosibirsk: Nauka, 1996. 246p.
(In Russ.).
7. Schweingruber F. H. Tree rings and environment. Dendroecology. Berne, Stuttgard, Vienna: Paul Haupt Publ., 1996. 609 p.
8. Andreev S.G., Vaganov E.A., Na-urzbaev M.M. et al. Radial'nyj prirost derev'ev как indikator dlitel'nyh izmenenij gidrologicheskogo rezhima v bassejnah ozera Bajkal [Radial growth of trees as an indicator of long-term changes in the hydrological regime in the basin of Lake Baikal]. Geo-grafiya i prirodnye resursy [Geography and Natural Resources], 2001. No. 4. Pp. 49-54. (InRuss.).
9. Demakov Yu. P. Vozmozhnosti den-drohronologii v indikacii i prognoze techeniya prirodnyh i antropogenno obuslovlennyh processov [Possibilities of dendrochronology in the indication and prediction of the flow of natural and anthropogenic processes], Ma-tematicheskie i fizicheskie metody v ekologii i monitor-inge prirodnoy sredy [Mathematical and physical methods in ecology and monitoring of the natural environment], Moscow: MGUL, 2001. Pp. 257-263. (InRuss.).
10. Matveev S. M. Dendroindikaciya dinamiki sostoyaniya sosnovyh nasazhdenij Central'noj lesostepi [Dendroindication of the dynamics of the state of pine plantations in the Central forest-steppe], Voronezh: VGU, 2003. 272 p. (InRuss.).
11. Briffa K.R., Osborn T.J., Schweingruber F.H. Large-scale temperature influence from tree rings. Global and Planetary Change. 2004. Vol. 40. Pp. 11-26.
12. Stoffel M., Bollschweiler M. Tree-ring analysis in natural hazards research - an overview. Natural Hazards and Earth System Sciences. 2008. Vol. 8. Pp. 187-202.
13. Rumyantsev D.E. Istoriya i metodologiya lesovodstvennoj dendrohronologii [History and methodology of forestry dendrochronology], Moscow: MGUL, 2010. 109 p. (InRuss.).
14. Nikolaeva S.A., Savchuk D. A. Metody den-droindikacii ekzogennyh gravitacionnyh processov: obzor [Methods of dendroindication of developing rapid geomorphic processes: an overview], Izvestiya
RAN. Seriya Geograficheskaya. 2020. Vol. 84, No. 3. Pp. 441-450. (InRuss.).
15. Scuderi L. A. Tree-ring evidence for climatically effective volcanic eruptions. Quaternary Research. 1990. Vol. 34. Pp. 67-85.
16. Naurzbaev M. M., Sidorova О. V., Vaganov E. A. Istoriya klimata pozdnego golocena na vostoke Tajmyra po dannym sverhdlitel'noj drevesno-kol'cevoj hronologii [The history of the Late Holocene climate in the east of Taimyr according to the ultra-long tree-ring chronology], Arheologiya, etnografiya i an-tropologiya Evrazii [Archaeology, Ethnology & Anthropology of Eurasia], 2001. No. 3. Pp. 17-25. (InRuss.).
17. Gervais B. R., MacDonald G. M. Tree-ring and summer temperature response to volcanic aerosol forcing at the northern tree-line, Kola Peninsula, Russia. TheHolocene. 2001. Vol. 11. Pp. 499-505.
18. D'Arrigo R., Gordon J. Dendroclimatological evidence for major volcanic events of the past two millennia. Volcanism and the Earth’s Atmosphere. Washington: American Geophysical Union, 2003. Pp. 255-272.
19. Sidorova О. V., Naurzbaev M. M., Vaganov E. A. Otklik drevesno-kol'cevyh hronologij severa Evrazii na moshchnye vulkanicheskie izver-zheniya [Response of tree-ring chronologies growing on the Northern Eurasia to powerful volcanic eruptions.]. Problemy ekologicheskogo monitoringa i modelirovaniya ekosistem [Problems of Ecological Monitoring and Ecosystem Modeling], Sankt-Peterburg: Gidrometeoizdat, 2005. Vol. 20. Pp. 59-72. (In Russ.).
20. Kiselev V.N., Matyushevskaya E.V., Ya-rotov A.E. et al. Vliyanie vulkanicheskih izverzhenij na hvojnye lesa Belarusi [The impact of volcanic eruptions on coniferous forests of Belarus], Lesnoe i ohotnich'e hozyajstvo [Forestry and hunting], 2006. No. 2. Pp. 27-31 (InRuss.).
21. Salzer M. W., Hughes M. K. Bristlecone pine tree rings and volcanic eruptions over the last 5000 yr. QuaternaryResearch. 2007. Vol. 67. Pp. 57-68.
22. Kiselev V.N., Matyushevskaya E.V., Ya-rotov A.E. Hvojnye lesa Belarusi v sovremennyh klimaticheskih usloviyah (dendroklimaticheskiy ana-liz) [Coniferous forests of Belarus in modem climatic conditions (dendroclimatic analysis)]. Minsk: Pravo i ekonomika Publ., 2010. 202 p. (In Russ.).
23. Borzenkova 1.1., Zhil'cova E. L., Lobanov V. A. Variacii klimata vnetropicheskoj zony sevemogo polushariya za poslednie 1000 let: analiz dannyh i vozmozhnyh prichin [Climate variations in the extratropics of the Northern Hemisphere over the past 1000 years: analysis of data and possible causes], Problemy ekologicheskogo monitoringa i modelirovaniya ekosistem [Problems of ecological monitoring and ecosystem modeling], 2011. Vol. 24. Pp. 131-152. (InRuss.).
24. D'Arrigo R., Wilson R., Anchukaitis K.J. Volcanic cooling signal in tree temperature records for the
past millennium. Journal of Geophysical Research: Atmospheres. 2013. Vol. 118. Pp. 1-11.
25. Kasatkina E.A., Shumilov O.I., Timonen M. et al. Posledstviya moshchnyh vulkanicheskih izverzhenij po dendrohronologicheskim dannym [Consequences of powerful volcanic eruptions according to dendrochrono-logical data], Izvestiya RAN. Fizika atmosfery i okeana. 2013. Vol. 49, No. 4. Pp. 469-476. (In Russ.).
26. Demakov Yu. P., Tishin D. V., Iskandi-rov P. Yu. Zakonomemosti rosta derev'ev raznyh pokolenij v sosnyakah zapovednika “Bol'shaya Kokshaga” [Different generation trees growth regularities in pine forests of Bolshaya Kolcshaga Nature Reserve], Nauchnye trudy gosudarstvennogo prirodnogo zapovednika «Bol’shaya Kokshaga» [Scientific Works of the Bol’shaya Kokshaga State Nature Reserve], Vol. 9. Josh-kar-Ola: PGTU, 2020. Pp. 167-193. (InRuss.).
27. Sidorenkov N. S. Atmosfernye processy i vrash-chenie Zemli [Atmospheric processes and rotation of the Earth], Sankt-Peterburg: Gidrometeoizdat, 2002. 366 p. (In Russ.).
28. Sidorenkov N. S. Nestabil'nost' vrashcheniya Zemli [Instability of the Earth's rotation], Vestnik Ros-sijskoj akademii nauk [Bulletin of the Russian Academy of Sciences], 2004. Vol. 74, No. 8. Pp. 701-715. (In Russ.).
29. Fridman A.M., Klimenko A.V., Poly-achenkoE.V. et al. О svyazi global'noj sejsmicheskoj aktivnosti Zemli s osobennostyami ее vrashcheniya [On the connection of the global seismic activity of the Earth with the peculiarities of its rotation], Vulkanologiya i sejsmologiya [Journal of volcanology and seismology]. 2005. No. 1. Pp. 67-74. (In Russ.).
30. Utkin V. I., Curko I. A. О svyazi neravnomer-nosti vrashcheniya i sejsmichnosti Zemli [On the relationship between the unevenness of rotation and the seismicity of the Earth], Ural’skij geofizicheskij vestnik [Ural Geophysical Bulletin], 2010. No. 2 (17). Pp. 53-60. (In Russ.).
31. Levin В. V., Sasorova E. V. О svyazi variacij skorosti vrashcheniya Zemli i ее sejsmicheskoj aktivnosti [Relationship between variations in the rotation velocity of the Earth and its seismic activity], Doklady Akademii
nauk [Proceedings of the Russian Academy of Sciences], 2015. Vol. 464, No. 3. Pp. 351-355.
32. Levin В. V., Sasorova E. V. О vliyanii skorosti vrashcheniya Zemli na global'nuyu sejsmichnost' (po ma-terialam nablyudenij s 1720 po 2016 g.) [On the influence of the Earth's rotation velocity on global seismicity on the basis of observations from 1720 to 2016]. Geosistemy perehodnykh zon [Geosystems of Transition Zones], 2017. Vol. 1. No. 3. Pp. 3-20. (InRuss.).
33. Shiyatov S. G. Dendrohronologiya, eyo principy i metody [Dendrochronology, its principles and methods], Problemy botaniki na Urale. Zapiski Sverdlovskogo otdeleniya Vsesoyuznogo botanicheskogo obshchestva. Vyp.6 [Problems of botany in the Urals. Proceedings of the Sverdlovsk branch of the All-Union Botanical Society. Issue 6]. Sverdlovsk: Ural Scientific Center of the USSR Academy of Sciences, 1973. Pp. 53-81. (In Russ.).
34. Shiyatov S.G., Vaganov E.A., Kirdyanov A.V. etal. Metody dendrohronologii. Chast' 1. Osnovy den-dr ohronologii. Sbor i poluchenie drevesno-kol’cevoj in-formacii [Methods of dendrochronology. Part 1. Fundamentals of dendrochronology. Collection and receipt of tree-ring information], Krasnoyarsk: KrasSU Publ., 2000. 80 p. (In Russ.).
35. Draper N.R., Smith H. Prikladnoj regressionnyj analiz [Applied regression analysis], Moscow: Statistika, 1973.392 p. (InRuss.).
36. Brillinger D. R. Vremennye ryady. Obrabotka dannyh i teoriya [Time series. Data analysis and theory], Moscow: Mir, 1980. 536 p. (In Russ.).
37. Kim Dzh.-0., M'yuller, Ch.U., Klekka, U.R. et al. Faktornyy, diskriminantnyy i klasternyy analiz [Factor, discriminant and cluster analysis], Moscow: Finansy i statistika Publ., 1989. 215 p. (In Russ.).
38. Zaitsev G. N. Matematicheskiy analiz biolog-icheskikh dannykh [Mathematical analysis of biological data], Moscow: Nauka, 1991. 182 p. (InRuss.).
39. Grinin A. S., Orekhov N. A., Novikov V. N. Matematicheskoe modelirovanie v ekologii [Mathematical modeling in ecology], Moscow: YuNITI-DANA, 2003. 269 p. (In Russ.).
40. Hamming R. W. Tsifrovyye fil'try [Digital filters], Moscow: Sovetskoe radio, 1980. 224 p. (In Russ.).
The article was submitted 24.11.2022; approved after reviewing 27.01.2023;
accepted for publication 20.03.2023
For citation: Demakov Yu. P. Features of radial growth of trees in Siberian larch plantations. Vestnik of Volga State University of Technology. Ser.: Forest. Ecology. Nature Management. 2023. № 1(57). Pp. 43-57. (InRuss.). https://doi.Org/10.25686/2306-2827.2023.l.43
Information about the author
Yuri P. Demakov - Doctor of Biological Sciences, Chief Researcher of the State Natural Reserve “Bolshaya Kokshaga”, Professor of the Chair of Forest Plantations, Selection and Biotechnology at Volga State University of Technology. Research interests - biogeocenology, dendrochronology, soil science, geoecology. Author of more than 370 scientific publication, including 14 monographs and study guides.
Availability of data and materials. The data sets analyzed in the course of the study are the intellectual property of the author.
The author read and approved the final manuscript.
