CC BY
262
УДК 947.084.51.66351.74(571.6)
В. В. Сонин, Н. А. Шабельникова
особенности противодействия бандитизму на дальнем востоке в 1920-е годы: исторический опыт
В статье рассматривается исторический опыт противодействия бандитизму в Дальневосточном регионе России в 1920-е гг. Значительное влияние на усиление бандитизма оказали: близость границы с Китаем; социальный состав населения; характер промыслов края с сильно развитой золотой промышленностью, контрабандой и др. Противодействие бандитизму проводилось силами милиции, пограничными частями, органами ГПУ, Красной армией и отрядами ЧОН.
Ключевые слова: исторический опыт, бандитизм, Дальний Восток, Россия, милиция, органы ГПУ преступность.
The Features of opposition to Gangsterism in the Russian Far East in 1920s: Historical Background.
VIKTOR V. SONIN (Far Eastern Federal University, Vladivostok), NATALI A. SHABELNIKOVA (Vladivostok Branch of Far Eastern Judicial Institute of Russian Ministry of the Interior, Vladivostok). The article deals with historical background of gangsterism prevention in the Russian Far East in 1920s. The increase of crimes in the region after the end of the Civil war was due to such factors as the character of regional industry with focus on gold mining and contraband, the closeness to Chinese border, the social structure of population, etc. The prevention of gangsterism was carried by police, Red Army, military border bases and SPD (State Political Directorate) forces.
Key words: historical background, gangsterism, Russian Far East, police, State Political Directorate, criminality.
Понятие «бандитизм» стало общеупотребительным терминологическим определением, которым характеризовалось наиболее опасное проявление уголовной преступности, только в начале XX в. В самом начале столетия, говоря о дерзкой групповой уголовщине, любое из объединений преступников обычно называли шайкой (или реже -ватагой), а в послереволюционное время вовсю начали эксплуатировать новый обиходно-словесный штамп - «банда» [12, с. 1]. Согласно действующему уголовному законодательству (ст. 209 УК РФ), бандитизм - вид преступления, сопряженный с совершением опасных вооруженных корыстнонасильственных нападений на организации или граждан. В последнем случае граждане особенно уязвимы, так как под угрозу ставится не только их собственность, но и жизнь. Как свидетельствует практика, в 78% случаев бандитские нападения заканчиваются убийством [9].
Для признания вооруженной группы лиц бандой у нее должны быть определенные признаки, а именно: устойчивая сплоченная деятельность в ходе подготовки одного или нескольких нападений, вооруженность и специальная цель. Устойчи-
вая деятельность, в свою очередь, включает высокую степень организованности банды, постоянство форм и методов деятельности, наличие прочных связей между ее членами [8]. Нападение при бандитизме характеризуется протяженностью по времени, открытостью, созданием непосредственной угрозы применения насилия, которое может быть физическим (побои, вред здоровью различной степени тяжести, убийства, ограничения свободы и т.д.) или психическим (предполагающим угрозу немедленного применения насилия), а также выражается в уничтожении имущества, строений и т.д. [7, с. 11].
Высокая степень общественной опасности бандитизма во многом определяется вооруженностью участников банды, которые могут в любой момент применить оружие в отношении одного или нескольких человек. Следовательно, под угрозу ставится жизнь одного или нескольких человек, что вызывает повышенную опасность для общества.
Дальний Восток длительное время был наиболее опасным регионом страны по бандитизму. Бандитизм здесь коренным образом отличался от бандитизма в центральных губерниях страны. На
СОНИН Виктор Владимирович, доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права Юридической школы (Дальневосточный федеральный университет, Владивосток); ШАБЕЛЬНИКОВА Наталья Алексеевна, доктор исторических наук, профессор кафедры гуманитарных дисциплин (Владивостокский филиал Дальневосточного юридического института МВД России, Владивосток). E-mail: [email protected] © Сонин В.В., Шабельникова Н.А., 2012
Дальнем Востоке это было явление хроническое, имевшее место еще при царском правительстве и усилившееся после окончания Гражданской войны. Значительное влияние на усиление бандитизма оказали следующие факторы (Государственный архив Российской Федерации, далее ГАРФ. Ф. 393. Оп. 66. Д. 39. Л. 206):
1) близость границы с Китаем, через которую и прежде проходили на территорию региона шайки хунхузов;
2) социальный состав самого населения, состоявшего большей частью из бывших уголовных ссыльных и каторжан, которые, выйдя в разряд ссыльных, осели в крае, не порвав со своим уголовным прошлым;
3) характер промыслов края с сильно развитой золотой промышленностью, контрабандой. Причем контрабандный промысел, «имея большое распространение, не мог не развить в характере населения известного рода авантюризма»;
4) невысокая плотность населения при громадной незаселенной площади, покрытой труднопроходимыми лесами, дающими убежища скрывающимся бандам;
5) сочувствие части крестьянства (главным образом казачества) определенным группировкам бандитов, носившим в основном политический характер.
Образ действия бандформирований на территории Дальнего Востока практически ничем не отличался от деятельности уголовного элемента. Убийства и насилие над гражданами - основные проявления бандитизма. Все, что представляло собой ценность, «доступную для легкой переноски и перевозки, отбиралось бандитами, независимо от того, кто являлся собственником таковой». В первую очередь бандитами отбирались деньги, золото, оружие и боеприпасы, транспортные средства с лошадьми, предметы первой необходимости в виде продуктов питания и одежды (ГАРФ. Ф. 393. Оп. 66. Д. 39. Л. 205).
По месту дислокации бандитизм, как известно, подразделяется на внешний (зарубежный) и внутренний. На территории Дальнего Востока преобладал внешний бандитизм: большинство банд были кочующими и имели свою оперативную базу за границей, куда скрывались в случаях неудачи и куда уходили с наступлением зимы. Внешний бандитизм был тесно связан с имущественным благосостоянием белобеженцев в Китае и тех остатков белых армий, которые после их разгрома осели в Китае. Местных банд было немного, и они были немногочисленны, поэтому борьба с ними не представляла особых затруднений для уголовного розыска и милиции.
Банды, оперировавшие в приисковых районах (приисковый бандитизм), были двух видов: профессиональные и случайные, образовавшиеся из местного населения и неудачников-золотоискате-лей. Последние вступали в банды нередко для того, чтобы путем совершения нескольких грабежей приобрести средства для обеспеченной жизни. Таким же образом формировались банды в низовьях Амура, куда ежегодно устремлялись на рыбные промыслы тысячи людей.
В качестве опорных баз политического бандитизма использовались пограничные с РСФСР страны, на территории которых находились лагеря и военно-вербовочные пункты. На Дальнем Востоке такие лагеря и пункты находились в Маньчжурии. Одной из крупных белогвардейских организаций, основанных на территории Маньчжурии, была белоповстанческая организация Временного Приамурского правительства, возглавляемая генералом Шильниковым (Государственный архив Хабаровского края, ГАХК. Ф.П. 44. Оп. 1. Д. 385. Л. 16-17).
В непосредственной близости от Благовещенска, в районе Сахаляна, был организован крупный центр «Амурская военная организация» во главе с генералом Сычевым. Она также имела штабы, службы, а ее боевые отряды насчитывали до 1500 чел. (Государственный архив социальнополитической истории, ГАРСПИ. Ф. 372. Оп. 1. Д. 574. Л. 16).
Помощь белобеженцам оказывали Япония, Англия, Франция, Америка. От японского военного командования представители «белого» движения получали продовольствие, обмундирование (гимнастерки, брюки, ботинки, шинели). Большую помощь им оказывало «Особое совещание российского общества Красного Креста». Основное ядро банд состояло из кадровых офицеров. Часть из них откомандировывалась из какой-либо группировки (Гензан, Мукден и т.д.) для «дальнейшего прохождения службы», другие являлись на вербовочные пункты добровольно (ГАРСПИ. Ф. 372. Оп. 1. Д. 223. Л. 99).
Оживление бандитизма начиналось в определенное время, как правило весной. Наиболее активно с наступлением весны действовали банды Пилы, есаула Овечкина, поручика Сенкевича, Овчинникова и др. Бандитские группировки сохраняли организационное единство в течение одного срока. При разгроме банд их уцелевшие главари обычно скрывались в Маньчжурию, где действовали многочисленные белоэмигрантские организации, оказывающие помощь бандам оружием, боеприпасами, обмундированием [4].
Для организованной борьбы с бандитизмом применялись следующие меры [3, с. 3]:
ИСТОРИЯ
1) уголовно-правовые меры предупреждения бандитизма: пропаганда уголовного законодательства о бандитизме, официальное предостережение потенциальных правонарушителей, побуждение правонарушителей к добровольному отказу от завершения начатых преступных действий, содействие социальной адаптации правонарушителей, отбывших наказание, в целях предупреждения с их стороны рецидива;
2) уголовно-правовые меры пресечения бандитизма: ликвидация бандитизма путем задержания преступников, привлечение к ответственности за приготовление или покушение на преступление;
3) уголовно-правовые меры реализации ответственности лиц, являющихся членами банды: выявление, регистрация фактов бандитизма, возбуждение уголовных дел и раскрытие преступлений; обеспечение возмещения вреда, причиненного преступлением.
Вооруженную борьбу с бандитскими выступлениями в 1920-е годы милиция Дальнего Востока проводила совместно с пограничными частями, органами ГПУ, Красной армией и отрядами ЧОН. Приказом Реввоенсовета от 9 декабря 1921 г. борьба с бандитизмом возлагалась на органы ВЧК с правом привлечения полевых войск. В положении о порядке привлечения полевых войск органами ГПУ, утвержденном Реввоенсоветом 13 февраля 1922 г., определялось, что полевые войска могут привлекаться органами ГПУ для борьбы с бандитизмом лишь в случаях крайней необходимости (например, при недостатках средств у органов ГПУ) [10, с. 195].
По решению органов власти (в то время советских и партийных органов) для ликвидации банд организовывались подвижные отряды из работников милиции, ГПУ, ЧОНа, красноармейцев, которые провели ряд успешных операций (Государственный архив Амурской области, ГААО. Ф. 114. Оп. 1. Д. 131. Л. 1-3).
Общее руководство борьбой с бандитизмом осуществляли партийные органы. Для повседневного оперативного руководства, оказания помощи местным партийным организациям в ликвидации бандитизма по решению ЦК РКП(б) была создана Центральная межведомственная комиссия по борьбе с бандитизмом, наделенная чрезвычайными полномочиями. В ее состав входили представители ЦК РКП(б), СТО (Совет труда и обороны), Реввоенсовета республики, ВЧК, ЧОН, НКПС (Наркомат путей и сообщений), Главного командования РККА. Комиссия работала под руководством ЦК РКП(б). На Дальнем Востоке решением Дальбюро ЦК РКП(б) комиссию по борьбе с бандитизмом возглавил командующий 5-й Краснознаменной армией
А.И. Седякин [1, с. 72]. Комиссия являлась оперативным центром, обеспечивающим координацию деятельности воинских частей и сил правоохранительных органов, задействованных в уничтожении вооруженных группировок.
Трудности борьбы с бандитизмом заключались не только в многочисленности банд и их связи между собой, но и в слабом обеспечении оружием и средствами передвижения оперативных формирований, ведущих борьбу с бандитизмом: «войск ГПУ имелось минимальное количество, которое не соответствовало требованиям данного момента, регулярные же части Красной армии снимались с границ и уходили в лагеря; войск ГПУ имелось на 1500 верст только 250 сабель» (Государственный архив Приморского края, ГАПК. Ф.П. 61. Оп. 1. Д. 261. Л. 14). Члены банд прекрасно ориентировались, знали все ходы и выходы, имели тайные связи с крестьянами и получали от них информацию о передвижении милиции и войск ГПУ.
Для ликвидации банд была организована серьезная подготовительная работа. В результате налаженной разведки и оперативных совместных действий войск ГПУ и Никольск-Уссурийской милиции были ликвидированы банды Овечкина и Ем-лина. За проведение успешной операции командир оперативного отряда Демин и начальник одного из участков Никольск-Уссурийской милиции В.И. Хи-мионов были награждены высшей по тому времени наградой - орденом боевого Красного Знамени [15, с. 131].
Органы ГПУ имели специальную информационно-разведывательную сеть по бандитизму в пределах дальневосточной области и на территории Китая. На специально назначенных уполномоченных при губотделах ОГПУ была возложена ответственность за организацию борьбы с бандитизмом и координацию сил, задействованных в ликвидации бандитских формирований. В случае объявления местности неблагополучной по бандитизму им предоставлялись особые полномочия: подчинение милиции и угрозыска в оперативном отношении органам ОГПУ; предоставление права внесудебной расправы с бандитами и лицами, оказывавшими им прямое или косвенное содействие; право высылки из данной местности, заключения в концлагерь на срок до трех лет и применение высшей меры наказания - расстрела [6, с. 258].
Некоторые органы волостных милиций недостаточно уделяли внимания разведывательно-информационной работе. Так, в июне 1924 г. в Чугуевской волости Спасского уезда из-за непроверенных сведений о вооруженной группе неустановленного характера сводный отряд, сформированный начальником волостной милиции Анатолием Шевченко из
милиционеров, сотрудников волисполкомов, бойцов ЧОН и уполномоченного ГПУ, попал в засаду и был разбит этой группой, поддержанной местными жителями-охотниками (ГАРФ. Ф. 393. Оп. 59. Д. 14. Л. 116). Начальник милиции был захвачен в плен, подвергнут жестоким пыткам и убит, ровно через три года повторив судьбу Виталия Баневура. Вместе с Шевченко было убито 8 человек из состава сводного отряда [15, с. 137].
Для координации борьбы с преступностью при губревкомах созывались межведомственные совещания ответственных работников. Весной 1923 г. совещания при губревкомах были упразднены, а вместо них образованы постоянно действующие совещания при губернских прокуратурах.
В декабре 1925 г. на Дальнем Востоке было образовано областное совещание по борьбе с преступностью, которому был придан статус постоянно действующего оперативного совещания (ГАРФ. Ф. 393. Оп. 59. Д. 26. Л. 55 об). В нем участвовали представители РКИ, ПП ОГПУ, отдела управления ДРК, милиции и уголовного розыска. Участники совещания делились опытом борьбы с преступностью и наметили указания губернским и уездным совещаниям [13]. На совещание возлагались задачи изучения преступности и причин ее развития, разработки и предложения правоохранительным органам общих и специальных мер борьбы с преступностью и отдельными ее видами, а также руководство практической работой губернских совещаний по борьбе с преступностью. В начале 1926 г., в связи с новым административным делением территории Дальнего Востока, губернские совещания были преобразованы в окружные, а областное -в Дальневосточное краевое.
Трудности борьбы с бандитизмом заключались помимо всего прочего и в недостаточном финансировании. Бои с бандами вели маленькие отряды -не более взвода - и часто боевыми группами в составе 8-12 чел. [14, с. 389]. В борьбе с бандитизмом участвовали и погранвойска, задача которых состояла в том, чтобы не допустить перехода бандитских формирований через границу и ликвидировать их в момент появления в приграничной полосе.
Одной из форм борьбы с бандитизмом было привлечение к ней населения. По решению Главного управления милиции партийные органы и профсоюзы предприятий в порядке очередности выделяли людей для работы в милиции, где каждый должен был отработать не менее 7 дней. Для более эффективной борьбы с преступностью образовывались три бригады по принципу ее основной классификации. Бригады производили дознание по своей отрасли самостоятельно, но под контролем инспектора дознания. Во время дежурства каждая бригада
производила оперативные действия по всем преступлениям независимо от их характера [5, с. 202]. Данная форма участия населения в борьбе с преступностью была вынужденной и просуществовала недолго. С формированием профессионального аппарата милиции необходимость в ней отпала.
В 1920-е годы милиция и уголовный розыск Дальнего Востока вели активную борьбу с хунхуз-ничеством, которое рассматривалось в качестве особого вида бандитизма. Этот вид преступности, свойственный только Дальневосточному региону, имел некоторые особенности: хунхузы были хорошо вооружены и многочисленны. Они действовали особенно активно в Маньчжурии, а также в приграничных районах русского Дальнего Востока. Хунхуз в дословном переводе означает «краснобородый» (в древности китайские разбойники, маскируясь, носили искусственные рыжие бороды). Хунхузничество как историческое явление уходит корнями в далекие глубины китайской истории [11, с. 42].
Внешнее хунхузничество формировалось на территории Китая, внутреннее - в пределах русской части Дальнего Востока. Внутренние группы хунхузов действовали, как правило, в периоды непосредственного сбора опиума, корня женьшеня и окончания сезона на золотых приисках. Хунхузни-чество, в силу климатических условий, уменьшалось зимой и активизировалось летом, в связи со сбором опийного мака, являющегося для хунхузов важнейшим источником существования. С этим были связаны и другие виды преступлений, такие как грабежи, контрабанда, опиекурение (ГАРФ. Ф. 393. Оп. 66. Д. 39. Л. 150-150 об).
Необходимую помощь милиции при ликвидации наиболее опасных хунхузских банд оказывали органы ГПУ. Для борьбы с бандами создавались из работников милиции и ЧОНа специальные отряды и оперативные группы. Однако и в этом случае не исключалась оперативная работа уголовного розыска и милиции.
Наряду с общими ликвидационными мерами в отношении хунхузов применялась еще и другая тактика, а именно: во-первых, учитывая то обстоятельство, что китайское население края само заинтересовано в ликвидации хунхузских шаек, было разрешено создание при китайских обществах особых команд китайских милиционеров, существующих на средства самого общества; во-вторых, практиковалась высылка китайцев, не имеющих определенных занятий, за пределы Приморья (ГАПК. Ф.П. 61. Оп. 1. Д. 261. Л. 29).
Инициатором в выработке действенных путей борьбы с хунхузничеством явилась милиция Приморья. Для выяснения численности хунхузниче-
ИсторИя
ских банд и их намерений в селах пограничной полосы работниками милиции были организованы ячейки «охотников», которые собирали необходимые сведения для милиции. После проведения этой подготовительной работы в глухих таежных местах, на путях возможного продвижения хунхузов оборудовались специальные базы, в которых укрывались работники милиции вместе с местными «охотниками» [2, с. 74-75].
По опыту Приморского уголовного розыска на Дальнем Востоке, главным образом в сельской местности, в 1926 и 1927 гг. создавались особые секретные отделы, не дублирующие функции волостных милиций. Основной задачей этих отделов являлась борьба с бандитизмом. При краевом и губернском уголовных розысках были созданы специальные активные группы по руководству деятельностью отрядов, занятых борьбой с вооруженными формированиями и уголовными бандами.
Тесное переплетение уголовного бандитизма с политическим поставило правоохранительные органы перед необходимостью координации работы. В связи с этим со второй половины 1920-х годов происходит изменение форм работы органов уголовного розыска, милиции и ОГПУ, которые до этого вели борьбу с бандитизмом обособленно, контактируя в самых необходимых случаях в установленном порядке. Совместным циркуляром от 14 января 1926 г. прокуратура, органы ОГПУ, милиции, подотдел уголовного розыска и таможенное управление обязали подчиненные органы на местах усилить обмен информацией о преступности и оказании взаимной помощи реальной силой.
Работу милиции и уголовного розыска по борьбе с преступностью затрудняли не только отсутствие достаточных средств, технического обеспечения, малочисленность сотрудников, низкая квалификация кадрового состава, но и организованность бандитских формирований, которые имели развитую секретную сеть, безукоризненно работающую и своевременно уведомляющую обо всех действиях и передвижениях сводных отрядов. В связи с этим многие детально разработанные операции милиции и уголовного розыска зачастую заканчивались безрезультатно или с потерями для самих отрядов.
Уровень политического бандитизма в Дальневосточном крае в последующие годы снизился, но в 1929 г., в связи с событиями на КВЖД, он снова поднялся. Поскольку бандитизм основывался на быстроте действий и хорошем знании местности, во второй половине 1920-х годов тактика использования регулярных частей в борьбе с ним сменилась организацией боевых партизанских групп (ГАПК. Ф.П. 61. Оп. 1. Д. 508. Л. 20).
Большинство крупных группировок к концу 1920-х годов было рассеяно. Однако в Маньчжурии по-прежнему сохранялась база белобандитов, где Семенов, Бакшеев, Властовский и другие по заданию японской разведки и при поддержке китайских властей создали антисоветские организации: «Бюро по делам российских эмигрантов», «Союз казаков на Дальнем Востоке», «Российский фашистский союз» и др. Через эти организации они формировали шпионско-диверсионные и террористические группы, создавали вооруженные отряды и готовили их для нападения на Советский Союз в составе японской армии. И только победа в 1945 г. над Японией положила конец деятельности антисоветских организаций.
Таким образом, бандитизм в Дальневосточном крае существенно отличался от бандитизма в центральных губерниях страны. На Дальнем Востоке это было явление хроническое, имевшее место еще при царском правительстве и усилившееся после окончания Гражданской войны. Значительное влияние на усиление бандитизма оказывали близость границы с Китаем, через которую и прежде проходили на Дальний Восток шайки хунхузов; социальный состав самого населения, состоявшего большей частью из бывших уголовных ссыльных и каторжан; характер промыслов края с сильно развитой золотой промышленностью, контрабандой.
Вооруженную борьбу с бандитскими выступлениями в 1920-е годы милиция Дальнего Востока проводила совместно с пограничными частями, органами ГПУ, Красной армией и отрядами ЧОН.
По месту дислокации на Дальнем Востоке преобладал внешний бандитизм. По целям, задачам и методам деятельности бандитизм был политическим (белобандитизм) и уголовный. Советским законодательством, на основании объективных признаков, белогвардейские формирования квалифицировались как банды. Вместе с тем те группировки белых, которые преследовали политические, антисоветские цели, рассматривались как антисоветские организации. Ответственность участников и организаторов таких банд наступала по статьям Уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за особо опасные государственные преступления. Нередко банды имели смешанный, уголовно-политический характер, и грань между этими видами бандитизма была подвижна и условна.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Берляков А.А., Шеронов В.С. Становление и развитие советской милиции на Дальнем Востоке (1917-1926 гг.). Хабаровск: ХВШ МВД СССР, 1985. 96 с.
2. Воробьев РА. Советская милиция Приамурья (19171925 гг.). Хабаровск: ХВШ МВД СССР 1989. 98 с.
3. Гришанин П.Ф. Меры уголовно-правового воздействия на преступность и их реализация органами внутренних дел. М.: ВНИИ МВД России, 1996. 48 с.
4. Дальневосточный путь. 1924. 28 февр.
5. Исаева Т.С. Особенности борьбы с преступностью на Дальнем Востоке в первые годы советской власти // Современное государство и право. Вопросы теории и истории: сб. науч. тр. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1992. С. 200-208.
6. История советской милиции / под. ред. Н.А. Щелокова. Т. 1. М.: Политиздат, 1977. 346 с.
7. Каримбеков А.Ж. Понятие бандитизма и меры уголовноправового воздействия на данный вид преступления. М.: ВНИИ МВД РФ, 2000. 36 с.
8. Комиссаров В.С. Терроризм, бандитизм, захват заложника и другие тяжкие преступления против безопасности общества. М.: ВНИИ МВД РФ, 1997. 42 с.
9. Мельникова Ю.Б., Устинова Т.Д. Квалификация бандитизма и недостатки в прокурорской практике при поддержании государственного обвинения в суде // Проблемы
ответственности и наказания в свете реформ уголовного законодательства. М.: ВНИИ МВД РФ, 1995. С. 42-48.
10. Полиция и милиция России: страницы истории. М.: Наука, 1995. 235 с.
11. Сухачева ГА. Дореволюционная литература о хунхузах в России // Исторический опыт освоения Дальнего Востока. Благовещенск: Изд-во Амур. гос. ун-та, 2001. Вып. 4. Этнические контакты. С. 40-46.
12. Тарасов А.Д. Век российского бандитизма. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. 351 с.
13. Тихоокеанская звезда. 1925. 24 дек.
14. Флеров В.С. Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства. Т. 1. Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1973. 490 с.
15. Ходасевич А.П. Милиция таежного края. Хабаровск: Дальневост. кн. из-во, 1969. 157 с.
