CC BY
50
Анализ эмпирических источников свидетельствует, что общепризнанное в криминалистической науке и в правоприменительной практике суждение о восприятии допроса в качестве самого распространенного следственного действия вполне корреспондирует ситуациям расследования уголовных дел о преступлениях в сфере строительства, связанных с фальсификацией проектно-сметной и отчетной документации. Это актуализирует значимость исследования специфики производства допроса по делам о преступлениях указанной категории с целью выработки рекомендаций по повышению эффективности данного следственного действия.
Криминалистическая тактика как раздел науки криминалистики в течение десятилетий своего развития постепенно накопила ряд эффективных и действенных тактико-криминалистических приемов допроса, по своей природе относящихся к приемам как эмоционального, так и логического воздействия. Многие из этих приемов, будучи переосмысленными в ходе реформ уголовно-процессуального законодательства на рубеже ХХ-ХХ1 вв., доказали свою востребованность и в свете нового УПК РФ.
Однако практика расследования уголовных дел указанной категории показывает, что следователи зачастую недооценивают данный тактико-криминалистический потенциал, ограничивая производство допроса свободным рассказом и лишь в минимальном объеме - постановкой вопросов допрашиваемому. Формулируя вопросы, следователи нередко нарушают логику познания обстоятельств преступного события, допускают вопросы и действия наводящего характера, что позволяет заинтересованным лицам преждевременно и незакономерно проникнуть в тактический замысел следователя и скорректировать свою позицию, обеспечив процессуальную неуязвимость. В результате расследование уголовных дел о преступлениях в сфере строительства зачастую страдает многочисленными пробелами, а в результате судебного разбирательства подсудимым нередко удается если не избежать уголовной ответственности полностью, то хотя бы добиться оправдания по большинству вменяемых им эпизодов, получив минимальное наказание.
Разумеется, что трудности в расследовании преступлений анализируемой категории во многом носят объективный характер. Они предопределены относительной новизной такого социального явления, как провозглашение права собственности на жилье и нежилые объекты (средства производства), возможности частного инвестирования строительства многоквартирных жилых домов, иных возводимых объектов, а также достаточно сложным, многочисленным и постоянно изменяющимся законодательством в сфере строительства, изощренностью действий виновных лиц по сокрытию признаков преступления. Причем наиболее типичными приемами, осуществляемыми виновными в рамках сокрытия указанных преступлений, являются попытки завуалировать свои преступные действия под законно совершаемые гражданско-правовые сделки.
Указанные неблагоприятные факторы, негативно влияющие на результаты расследования уголовных дел, усиливают потребность исследования специфики производства допроса по делам о преступлениях в сфере строительства, связанных с фальсификацией проектно-сметной или отчетной документации.
Формируемый следователем в процессе подготовки к проведению следственного действия предмет допроса по делам об указанной категории преступлений предопределен следующими факторами общего и специального уровня: 1) общий перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ по всем уголовным делам, независимо от категории преступлений; 2) процессуальный статус допрашиваемого лица: потерпевший, свидетель, подозреваемый, обвиняемый; 3) совокупность объективных и субъективных признаков преступления, по факту которого возбуждено уголовное дело; 4) роль данного лица в формировании обстоятельств преступления или в восприятии им той или иной совокупности обстоятельств преступления; 5) характерные особенности конкретной ситуации расследования. Всесторонний учет и анализ данных обстоятельств является необходимым условием повышения информативности допроса. Поэтому недопустимо игнорирование некоторыми следователями подготовительного этапа допроса, а равно осуществление его в максимально усеченном объеме.
В рамках подготовки к допросу необходимо осуществить изучение личности допрашиваемого, его психолого-криминалистического портрета с целью диагностики занятой им позиции по уголовному делу. Это, в свою очередь, позволит разработать максимально эффективные для данной ситуации
тактические комбинации, реализуемые в ходе допроса (простые комбинации), а также и в ходе иных следственных действий, осуществляемых в тактическом единстве с допросом (сложные комбинации). Изучение личности допрашиваемого важно как для определения вероятной сферы его осведомленности относительно обстоятельств, имеющих значение для расследования, что в свою очередь влияет на формирование предмета допроса, так и для упреждения и предотвращения возможных попыток данного лица дезинформировать следствие.
Иным немаловажным фактором, обеспечивающим высокую результативность допроса, в том числе и по делам об анализируемой категории преступлений, является предварительная подготовка доказательств, предъявляемых допрашиваемому в ходе производства допроса. В качестве тактико-криминалистического приема предъявление доказательств возможно для достижения различных целей: приема оживления памяти (при допросе в условиях благоприятной или бесконфликтной следственной ситуации), приема разоблачения ложных показаний (при допросе в условиях неблагоприятной или конфликтной следственной ситуации). В последнем случае предъявление доказательств осуществляется наряду с постановкой детализирующих и (или) контрольных вопросов.
По делам об умышленных преступлениях, связанных с фальсификацией проектно-сметной или отчетной документации в сфере строительства, в качестве доказательств проходят такие типичные документы, как договоры долевого участия, договоры инвестирования, договоры займа, документы, подтверждающие наличие разрешения на строительство, проектно-сметная документация на возводимый объект строительства; документы, отражающие создание и основные направления деятельности юридического лица и (или) предпринимателя, осуществляющего строительные работы, и т.д.
Своевременная подготовка предъявляемых допрашиваемому в качестве доказательств документов позволит не только избежать лишних пауз, негативно сказывающихся на поддержании психологического контакта и в целом на авторитете следователя, но и обеспечить успешную реализацию серии тактико-криминалистических приемов, в структуре которых предъявление доказательств выступает одним из весомых элементов.
Анализ материалов уголовных дел данной категории свидетельствует о том, что в ходе допроса следователи не всегда тактически своевременно и эффективно предъявляют допрашиваемым в качестве доказательств документы. В одних ситуациях они неоправданно отказываются от этого приема, в других - предъявляют документы преждевременно, до детального выяснения позиции допрашиваемого относительно событий и фактов, отраженных в предъявляемых документах. Это позволяет допрашиваемому лицу, особенно если им является подозреваемый, обвиняемый, а равно иной субъект, находящийся в открытом или скрытом конфликте по отношению к следствию, сориентироваться и откорректировать свою позицию с точки зрения обеспечения максимально возможной неуязвимости от процессуального воздействия. В третьих ситуациях, предъявляя документы в качестве доказательств, следователи не фиксируют этот факт в процессуальном порядке, оформляя пояснения допрашиваемого относительно содержания документов в форме свободного рассказа.
Разумеется, такие действия не только снижают результативность допроса по делам о преступлениях анализируемой категории и обедняют доказательственную базу по уголовному делу, но и противоречат действующему уголовно-процессуальному законодательству. Напомним, что в свете уголовно-процессуального закона в протоколе допроса необходимо фиксировать все вопросы, заданные допрашиваемому (а равно отражать факты всех доказательств, предъявленных этому лицу) в той последовательности, в которой они прозвучали (ч. 2 и 3 ст. 190 УПК РФ).
Анализ эмпирических данных показывает, что подозреваемые и обвиняемые по уголовным делам указанной категории, обладая характерной совокупностью криминалистически значимых признаков, образующих их психолого-криминалистический портрет, не склонны признавать свою вину в инкриминируемых преступлениях. Зачастую, не отрицая факта причинения ущерба потерпевшим, они, тем не менее, объясняют данное обстоятельство внезапно изменившимися условиями в сфере строительства, недобросовестными действиями партнеров по бизнесу, допустивших срывы выполнения обязательств, временным ухудшением финансового состояния строительной
организации, повлекшим невыполнение обязательств, и т.п. Иными словами, отрицают умышленный характер своих действий.
Так, гр-ка Т., являясь директором строительной организации, зная об установленном порядке оформления проектно-сметной документации, а также о государственной регистрации и экспертировании строительных объектов, допустила ряд нарушений, свидетельствующих именно о преступных намерениях обвиняемой, причем в отношении сразу нескольких объектов. Так, вопреки тому, что проектная документация не требует прохождения государственной экспертизы лишь при строительстве, реконструкции, капитальном ремонте жилых домов с количеством этажей не более чем три, предназначенных для проживания одной семьи, она, тем не менее, незаконно привлекала граждан для участия в долевом строительстве 4-этажного многоквартирного дома. Более того, данный дом она обещала построить на земельном участке, принадлежащем ей как физическому лицу на основании права собственности. Не ограничиваясь этим, в ходе строительства дома обвиняемая Т. юридически оформляла строительные работы, осуществляемые возглавляемой ею организацией не в качестве производственной деятельности данного предприятия, а выступая как частное лицо, заключившее договор на выполнение различных строительных работ на принадлежащем ей лично земельном участке, хотя фактически именно Т. являлась директором этой организации. Продолжая свой преступный умысел, не имея прав на строительство многоквартирных домов и привлечение граждан к участию в долевом строительстве, Т. заключала договоры с гражданами в простой письменной форме, не сообщая дольщикам о необходимости государственной регистрации договора долевого участия. В результате заключенные договоры являлись недействительными. Кроме того, она в различных ситуациях оформляла данные сделки и в качестве договоров долевого участия в строительстве, и в качестве договоров инвестирования, и даже в качестве договоров займа, войдя в доверие к гражданам и убеждая их в преимуществах именно определенной формулировки договора. Помимо отсутствия прав на строительство многоквартирных жилых объектов, обвиняемая Т. в ряде случаев совершала так называемые двойные продажи одних и тех же квартир разным гражданам. Вышеприведенные преступные действия Т., иллюстрируя конкретную ситуацию расследования, не исчерпывают всех эпизодов преступной деятельности данной обвиняемой. Вместе с тем на предварительном следствии Т. была не склонна признавать себя виновной, пытаясь убедить сторону обвинения в отсутствии противоправного умысла даже в отношении двойной продажи квартир различным гражданам, в том числе и в ходе дачи показаний при допросе (архив Следственного отделения при отделе полиции по г. Батайску Ростовской области, 2010 г.).
Соответственно, в ходе допроса подозреваемых, обвиняемых, а равно иных лиц, занимающих конфликтную позицию по отношению к расследованию, следователям целесообразно более активно применять тактико-криминалистические приемы, направленные на изобличение данных лиц во лжи. Полагаем, что постановка детализирующих вопросов в сочетании с предъявлением в качестве доказательств документов, подтверждающих наличие у виновного лица преступных намерений, как правило, по принципу возрастания их изобличительной направленности, в том числе и относительно обстоятельств фальсификации проектно-сметной и отчетной документации в проиллюстрированной ситуации, существенно повысили бы результативность данного следственного действия.
