CC BY
18Information about the authors
Savushkin Sergey Mihaylovich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk, Russia), chief of the chair of the penal law and criminology, candidate of law, assistant professor. E-mail: savusertom@rambler.ru Skakov Aidarkhan Bedekovic: Eurasian National L. N. Gumilev University (Astana, Republic of Kazakhstan), professor of department of criminal law disciplines, doctor of law, professor. E-mail: aidarkan@mail.ru
УДК 343.213.5
О. В. Обернихина
ОСОБЕННОСТИ ПРИДАНИЯ ОБРАТНОЙ СИЛЫ ФЕДЕРАЛЬНОМУ ЗАКОНУ ОТ 03.07.2018 № 186-ФЗ «О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В СТАТЬЮ 72 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»
В статье рассматриваются наиболее актуальные проблемы придания обратной силы новому, более мягкому уголовному закону, который предусматривает иной порядок исчисления сроков наказания и зачета наказания. Исследуется механизм приведения ранее вынесенных приговоров судов в соответствие положениям нового, более мягкого закона.
Проведен анализ текстовой части нового уголовного закона на предмет смягчения наказаний различных видов с учетом новых правил исчисления и зачета срока содержания в местах заключения под стражу. Представлен ряд выводов относительно утраты уголовным законом иерархичности в системе видов наказаний, что делает границы между различными видами наказаний менее заметными и приводит к проблемам определения строгости каждого из них и, как следствие, усложняет процедуру придания обратной силы законам, устанавливающим новые правила исчисления их сроков.
Представлены предложения по внесению изменений в ст. 72 УК РФ, что позволит определить Федеральный закон № 186-ФЗ в качестве закона, смягчающего наказание в отношении всех субъектов, на которых распространяется его действие и установить единый механизм придания ему обратной силы.
Ключевые слова: обратная сила уголовного закона; уголовное наказание; исчисление наказания; зачет наказания; осужденные.
O. V. Obernikhina
FEATURES OF REVERSE FORCE BETWEEN THE FEDERAL LAW OF 03.07.2018 NO. 186-FZ "ON AMENDMENTS TO ARTICLE 72 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION"
The article deals with the most urgent problems of giving retroactive force to a new, milder criminal law, which provides for a different procedure for calculating the terms of
© Обернихина О. В., 2018 © Obernikhina O. V., 2018
punishment and setting off a sentence. The author explores the mechanism for bringing the previously passed court sentences in line with the provisions of a new, softer law.
An analysis of the text part of the new criminal law is being carried out to mitigate the punishment of various types, taking into account the new rules for calculating and offsetting the period of detention in places of detention. In the course of the research, the author makes a number of conclusions regarding the loss of hierarchy in the system of types of punishments by the criminal law, which makes the boundaries between the various types of punishments less noticeable and leads to problems of determining the severity of each of them, and, as a consequence, complicates the procedure for retroacting laws establishing new rules for calculating their terms.
The result of the research is the proposal to amend Art. 72 of the Criminal Code of the Russian Federation, which will make it possible to define the Federal Law No. 186-FZ as a law that mitigates punishment against all the entities that are affected by it and establish a unified mechanism for giving it a retroactive effect.
Keywords: retroactive effect of the criminal law; criminal penalty; punishment calculation; the punishment offset condemned.
Динамичное реформирование уголовного законодательства Российской Федерации в основном касается Особенной части Уголовного кодекса (УК РФ), нормы Общей части изменяются гораздо реже, поскольку в них регламентируются вопросы, в равной мере относящиеся ко всем или к значительной группе преступных деяний — принципы и общие положения уголовного права. Таким образом, изменение норм Общей части УК РФ напрямую воздействует на нормы Особенной части, влечет за собой редакцию статей, изменение общественного мнения, установление новых приоритетных задач и средств уголовно-правового воздействия и пр.
По мнению большинства ученых, одной из самых интересных для отечественного уголовного права новелл выступил Федеральный закон Российской Федерации от 03.07.2018 № 186-ФЗ «О внесении изменений в ст. 72 Уголовного кодекса Российской Федерации», который внес серьезные коррективы в Общую часть УК РФ. Основные цели указанного закона были сформированы с учетом определенных Правительством РФ основных направлений развития уголовно-исполнительной системы [7], а также намеченных в ежегодном послании Президента Федеральному Собранию приоритетных направлений
развития России в 2018 г. [3]. Таким образом, целями упомянутого закона выступают: во-первых, гуманизация уголовного закона в целом; во-вторых, экономия репрессивности мер государственного воздействия; в-третьих, сокращение количества лиц, содержащихся в местах лишения свободы, посредством установления новых, более благоприятных, как свидетельствует законодатель, правил исчисления срока наказания и зачета наказания; в-четвертых, обеспечение прав человека. Последняя из указанных целей представляется наиболее актуальной, поскольку реалии современности говорят нам об обратном.
В качестве одного из ярких примеров нарушения прав лиц, содержащихся под стражей, можно вспомнить постановление Европейского суда по правам человека от 10.01.2012 по делу «Ананьев и другие против России» (жалобы № 42525/07 и № 60800/08), принятое в связи с обжалованием «нечеловеческих» условий содержания заявителей под стражей в следственных изоляторах. Из указанного постановления ЕСПЧ следует, что при содержании заявителей под стражей допущено нарушение ст. 3 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Следует согласиться с тем, что в ряде административно-территориальных образований условия
в учреждениях, где содержатся под стражей лица, в отношении которых обвинительный приговор не вынесен, действительно оставляют желать лучшего и не могут быть определены как соответствующие ратифицированным международным стандартам и заключенным соглашениям. Стоит отметить, что это не единственное постановление ЕСПЧ по данному вопросу. В 2017 г. вынесены решения по делам 152 российских граждан, направивших жалобы в Европейский суд о недостойных условиях содержания под стражей, в связи с чем им присуждены выплаты в размере от 1 до 23 тыс. евро.
Судебная практика применения меры пресечения в виде заключения подозреваемых (обвиняемых) под стражу заслуживает отдельного внимания, поскольку в нашей стране она часто сводится к формализму в вопросах согласия со всеми ходатайствами стороны обвинения. В результате человек длительное время содержится под стражей, следственные органы объемную работу с ним не проводят, в ходатайствах о продлении срока содержания под стражей постоянно используется часто встречающаяся, хотя не дающая конкретики в вопросах объективной необходимости, формулировка — «назначение и (или) получение ряда судебных экспертиз, производство иных следственных и процессуальных действий». Однако проведение следственных мероприятий в условиях следственного изолятора крайне затруднительно по ряду причин. Это приводит к срывам и переносам запланированных следственных мероприятий по причине невозможности посещения следственных изоляторов в силу их перегруженности, занятости следователя и т. д. Представляется, что новый упомянутый закон является более мягким по отношению к ранее действующему, призван решить все сложившиеся проблемы практического и теоретико-правового характера, а значит, следует говорить о придании ему обратной силы.
Кажущиеся на первый взгляд положительные изменения при более глубоком анализе таковыми не являются, по крайне мере в отношении некоторых видов наказания. Так, ч. 3 ст. 72 УК РФ оставила без изменения порядок зачета срока содержания под стражей в срок таких наказаний, как: исправительные работы, обязательные работы, штраф, лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью, ограничение по военной службе и ограничение свободы. Улучшилось положение тех лиц, кому по приговору суда были назначены принудительные работы, содержание в дисциплинарной воинской части или арест, поскольку ранее ч. 3 ст. 72 УК РФ предусматривала зачет времени содержания под стражей в срок упомянутых наказаний в расчете: один день содержания под стражей за один день принудительных работ, содержания в дисциплинарной воинской части или ареста.
Сегодня Федеральный закон РФ № 186-ФЗ устанавливает новый порядок зачета времени содержания под стражей в срок наказания в виде принудительных работ, содержание в дисциплинарной воинской части или ареста, а именно — один день заключения за два дня принудительных работ или ареста и полтора дня содержания в дисциплинарной воинской части. В отличие от принудительных работ и содержания в дисциплинарной воинской части арест является «мертворожденным» [8, с. 16] наказанием, которое в связи отсутствием возможности его исполнения (отсутствие арестных домов) и правоприменительной практики формально можно считать не вызывающим проблем практического характера, в частности, в вопросах применения обратной силы уголовного закона.
Крайне редко в судебной практике встречаются случаи применения ареста к военнослужащим с отбыванием наказания на гауптвахтах (ч. 3 ст. 54 УК РФ), а поскольку сроки рассматриваемого наказания небольшие (от 1 до 6
месяцев), то, как правило, виновного освобождают сразу после вынесения обвинительного приговора с зачетом срока содержания под стражей в срок наказания. К примеру, за последние пять лет арест военнослужащим не назначался вообще [4, с. 18]. Таким образом, придания обратной силы Федеральному закону № 186-ФЗ в отношении указанной категории лиц не требуется.
С момента введения принудительных работ в УК РФ правоведы в дискуссиях о месте данной меры государственного принуждения в системе наказаний, а также возможности придания обратной силы Федеральному закону от 07.12.2011 № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» (который ввел в УК РФ ст. 531 «Принудительные работы») разделились на два лагеря.
Так, В. А. Авдеев [1, с. 17], Е. В. Благов [2, с. 17], П. В. Тепляшин [6, с. 20] считают, что по своей сущности принудительные работы необоснованно отнесены к разряду альтернативных лишению свободы наказаний, поскольку сравнительный анализ порядка и условий исполнения принудительных работ и лишения свободы в колониях-поселениях не позволяет выявить принципиальных отличий. В отдельных случаях следует констатировать, что принудительные работы — более суровое наказание, нежели лишение свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, из-за возложения на осужденного дополнительной обязанности отдавать в доход государства от 5 % до 20 % заработка, отсутствия возможности уклоняться от трудоустройства по причине отсутствия рабочих мест и пр. К тому же ч. 3 ст. 72 УК РФ в предыдущей редакции предполагала порядок замены содержания под стражей на принудительные работы, как и на лишение свободы, в расчете один к одному,
что окончательно стирало границы между ними по степени строгости.
Другие, поддерживая позицию законодателя, что современная система видов наказаний уже давно нуждается в так называемом «промежуточном наказании», повсеместно приводили в пример интервью министра юстиции А. В. Коновалова, в котором он указывает, что целью введения нового вида наказания является желание законодателя, «чтобы человек, находясь все-таки не в тюрьме, не в лагере, тем не менее, понес более жесткое наказание, чем, допустим, условное осуждение или обязательные работы» [5].
Новый порядок зачета срока содержания в местах заключения под стражу (ч. 3 ст. 72 УК РФ) в расчете один день заключения под стражу за два дня принудительных работ или за один день лишения свободы, безусловно, устанавливает границу между рассматриваемыми видами наказаний по степени их строгости. Однако ч. 31 ст. 72 УК РФ определяет дифференцированный подход в вопросах зачета срока содержания под стражей в срок лишения свободы в зависимости от вида исправительного учреждения, и в п. «в» той же статьи определяет, что «время содержания лица под стражей засчитывается в срок лишения свободы, за исключением случаев, предусмотренных частями 32 и 33 настоящей статьи, из расчета один день за два дня отбывания наказания в колонии-поселении», тем самым уравнивая опять-таки принудительные работы с лишением свободы в колонии-поселении. В такой ситуации логика законодателя не совсем ясна в двух аспектах, а именно: 1) с какой целью размываются границы между рассматриваемыми видами наказаний и 2) следует ли в таких условиях говорить о том, что Федеральный закон № 420-ФЗ более мягкий по отношению к ранее действовавшему, а придание ему обратной силы допустимо?
Представляется целесообразным с целью сохранения иерархичности в
системе видов уголовных наказаний, обеспечения места принудительным работам в перечне наказаний, альтернативных лишению свободы, а также систематизации механизма применения ст. 10 УК РФ в ч. 3 ст. 72 УК РФ предусмотреть возможность зачета срока содержания лица под стражей до вступления приговора суда в законную силу, в срок наказания в виде принудительных работ или ареста, в расчете один день за два с половиной дня принудительных работ или ареста. Что касается наказания в виде содержания в дисциплинарной воинской части, то здесь законодатель вполне целесообразно предусмотрел некоторое улучшение в части зачета срока содержания под стражей за полтора дня рассматриваемого вида наказания, тем самым отграничив его от лишения свободы, но при этом подчеркнув его особое место в системе наказаний.
Применительно к такому виду наказания, как лишение свободы на определенный срок, Федеральный закон от 03.07.2018 № 186-ФЗ объективно можно назвать более мягким, поскольку сроки зачета времени содержания в местах заключения под стражу в счет назначенного судом наказания значительно увеличились в зависимости от вида исправительного учреждения.
Следующим, что требует уточнения в рамках вопроса о том, является ли Федеральный закон № 186-ФЗ более мягким, — это порядок зачета срока содержания в местах заключения под стражу в срок наказания с момента вынесения обвинительного приговора и до момента направления осужденного к месту отбывания назначенного судом наказания. Прежняя редакция рассматриваемой статьи предусматривала зачет времени содержания под стражей в срок наказания время до судебного разбирательства, однако никаких разъяснений о том, будет ли подлежать зачету и каким образом срок содержания под стражей в срок наказания, также не было.
Отсюда следует, что время нахождения осужденного в следственном изоляторе до момента его перемещения к месту отбывания наказания правилами пересчета также не учитывается.
Предположительно, если отталкиваться от того, что Федеральный закон № 186-ФЗ более мягкий, то правоприменитель должен подвергнуть пересчету в установленном законом порядке и срок с момента вынесения обвинительного приговора до момента направления к месту отбывания наказания. В практике ситуации, когда осужденный находится под стражей после вынесения обвинительного приговора более десяти дней, встречаются достаточно часто, что может быть связано в том числе и с подачей апелляции, или, когда нет возможности организовать перевозку лица к месту отбывания наказания и т. д.
Исходя из того, что законодатель предпринял попытку реализации принципа справедливости, который закреплен как в отечественном законодательстве, так и в ряде международных норм права, ратифицированных Российской Федерацией, а также в связи с тем, что авторы закона публично признали суровость условий содержания в следственных изоляторах, требуется для устранения пробельности заменить в ч. 3 ст. 72 УК РФ предложение «до вступления приговора суда в законную силу» на «до направления к месту отбывания наказания». Таким образом, время, в течение которого лицо содержалось под стражей, в том числе с момента вынесения обвинительного приговора суда до направления к месту отбывания наказания будет зачтено в срок назначенного наказания с учетом установленных в рассматриваемой статье правил. Только в таком случае следует считать Федеральный закон № 186-ФЗ более мягким и придавать ему обратную силу.
Представляется, что новый Федеральный закон № 186-ФЗ наряду с указанными изменениями расширяет круг лиц, на которых может распространяться его благоприятное влияние,
в частности, в вопросах зачета срока содержания в местах заключения под стражу в срок наказания с момента судебного заседания до момента направления для отбывания наказания. Однако в вопросах распространения упомянутого закона на лиц, которые к моменту вступления его в законную силу отбывали наказание в виде лишения свободы, закон в п. 3 ч. 31 ст. 72 УК РФ разграничивает тех, в отношении кого данный закон можно считать смягчающим наказание, и наоборот.
Так, смягчения наказания не произойдет посредством зачета срока содержания в местах заключения в срок наказания у тех осужденных к лишению свободы, кто к моменту вступления в законную силу Федерального закона № 186-ФЗ находился в строгих условиях в воспитательной колонии или исправительной колонии общего режима, в штрафном или дисциплинарном изоляторе, помещении камерного типа либо едином помещении камерного типа, в случае применения мер взыскания к осужденному в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации, поскольку за-считываться срок содержания под стражей к лишению свободы будет в расчете один день за один день.
Тем самым, вероятно, законодатель хотел мотивировать осужденных, отбывающих лишение свободы в воспитательных колониях и исправительных колониях общего режима к правопо-слушному поведению. Конечно, средством исправления осужденных это назвать нельзя, поскольку применение ст. 72 УК РФ в действующей редакции к тем, кто уже отбывал наказание к моменту вступления в силу рассматриваемого закона, будет осуществляться в заявительном порядке в рамках ст. 10 УК РФ с целью приведения ранее вынесенного приговора суда в соответствие положениям нового, мягкого закона. Ко всем остальным современные правила зачета срока содержания под стражей будут применяться судами при вынесе-
нии обвинительных приговоров в императивном порядке, следовательно, никакого мотивирующего к последующему правопослушному поведению характера носить не будут.
В заключение следует отметить, что однозначно говорить о мягкости или строгости Федерального закона от 03.07.2018 № 186-ФЗ «О внесении изменений в ст. 72 Уголовного кодекса Российской Федерации» нельзя, поскольку наряду с благоприятными факторами он порождает и неблагоприятные, в частности: ограничивает круг лиц, к которым он может быть применен с целью сокращения срока наказания за счет применения новых правил зачета в него срока содержания под стражей в отношении тех, кто содержится в воспитательных колониях и исправительных колониях общего режима и имеют дисциплинарные взыскания, а также определяет идентичные способы зачета срока содержания под стражей в срока наказания в виде принудительных работ и лишения свободы в колонии-поселении, тем самым возводя их на один уровень, что недопустимо исходя из содержания ст. 44 УК РФ.
Представляется целесообразным внести ряд существенных изменений в ст. 72 УК РФ с целью устранения проблем ее практического применения:
1. установить зачет срока содержания под стражей в срок наказания в виде принудительных работ в расчете один день заключения за два с половиной дня принудительных работ;
2. в ч. 3 ст. 72 УК РФ заменить словосочетание «до вступления приговора суда в законную силу» на «до направления к месту отбывания наказания»;
3. в п. 3.3 ч. 3 ст. 72 УК РФ исключить указание на определенный круг лиц, а именно — осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы в воспитательных колониях и исправительных колониях общего режима, тем самым установив общее правило для всех лишенных свободы, по зачету срока содержания под стражей в срок
лишения свободы в расчете один к одному, в случаях, если последние к моменту вступления в силу нового закона не отбывали наказание в строгих условиях, находились в штрафном или дисциплинарном изоляторе, помещении камерного типа либо едином помещении камерного типа, в случае применения мер взыскания к осужденному в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации.
Указанные преобразования позволят не только реализовать намеченные законодателем тенденции к гуманиза-
ции наказаний и снижению их репрессивности, но и обеспечат реализацию ратифицированных международных стандартов по обращению с заключенными, а также будут способствовать выработке единого механизма применения норм об обратной силе уголовного закона. Важно и то, что предложенные нами редакционные правки текстовой части ст. 72 УК РФ позволят исключить норму, которая носит одноразовый характер — ч. 3.3 ст. 72 УК РФ, и в то же время придадут Федеральному закону № 186-ФЗ статус закона, смягчающего наказание.
Литература
1. Авдеев, В. А. Принудительные работы как новый вид наказания в системе мер уголовно-правового характера // Известия Иркутской государственной экономической академии. — 2012. — № 6.
2. Благов, Е. В. Принудительные работы // Уголовное право. — 2012. — № 2.
3. Послание Президента Федеральному Собранию [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/56957 (дата обращения: 20.09.2018).
4. Преступность и правонарушения (2013-2017) : статистический сборник. — М., 2018.
5. Рабочая встреча с министром юстиции Александром Коноваловым [Электронный ресурс] URL: http://kremlin.ru/news/11494 (дата обращения: 18.08.2018).
6. Тепляшин, П. В. Новый закон об уголовном наказании в виде принудительных работ // Законность. — 2013. — № 9.
7. Стенографический отчет о заседании президиума Государственного совета «О состоянии уголовно-исполнительной системы Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.kremlin.ru/catalog/regions/VLG/events/3150 (дата обращения: 18.08.2018).
8. Уткин, В. А. Альтернативные санкции в России: состояние, проблемы, перспективы. — М., 2013.
References
1. Avdeev, V. A. PrinuditeFny'e raboty' kak novy'j vid nakazaniya v sisteme mer ugolovno-pravovogo xaraktera [Forced labor as a new form of punishment in system of measures of criminal-legal character] // Izvestiya Irkutskoj gosudarstvennoj ekonomicheskoj akademii [News of Irkutsk State Economic Academy], 2012. no. 6.
2. Blagov, E. V. Prinuditel'ny'e raboty'[ Forced labor] // Ugolovnoe pravo [Criminal Law], 2012, no. 2.
3. Poslanie Prezidenta Federalnomu Sobraniyu [Message From The President To The Federal Assembly] // URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/56957 (date of the address: 20.08.2018).
4. Prestupnosf i pravonarusheniya (2013-2017) [Crime and offences (2013-2017)] : statistical coll. Moscow, 2018.
5. Rabochaya vstrecha s Ministrom yusticii Aleksandrom Konovalovy'm [Working meeting with the Minister of Justice Alexander Konovalov] // URL: http://kremlin.ru/news/11494 (date of the address 18.08.2018).
6. Teplyashin, P. V. Novy'j zakon ob ugolovnom nakazanii v vide prinuditel'ny'x rabot [New law on criminal punishment in the form of forced labor] // Zakonnost' [Legality], 2013, no. 9.
7. Stenograficheskij otchet o zasedanii prezidiuma Gosudarstvennogo soveta "O sos-toyanii ugolovno-ispolnitel'noj sistemy' Rossijskoj Federacii" [Verbatim report on the meeting of the Presidium of the State Council "On the state of the criminal-executive system of the Russian Federation"] // URL: http://www.kremlin.ru/catalog/regions/VLG/events/3150 (date of the address: 18.08.2018).
8. Utkin, V. A. Al'ternativny'e sankcii v Rossii: sostoyanie, problemy', perspektivy' [Alternative sanctions in Russia: state, problems, prospects]. Moscow, 2013.
Сведения об авторе
Обернихина Олеся Валерьевна: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк, Российская Федерация), преподаватель кафедры уголовно-исполнительного права и криминологии. E-mail: Olesia.obernihina@yandex.ru
Information about the author
Obernikhina Olesia Valeryevna: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk, Russia), lecturer of the penal law and criminology's chair. E-mail: Olesia.obernihina@yandex.ru
УДК 343.8
Л. Н. Одинцова
О ПОНЯТИИ И ЗНАЧЕНИИ ИНСТИТУТА СУДИМОСТИ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
Судимость — важнейший институт уголовного права России. Противоправная деятельность субъектов рецидива обычно характеризуется особой интенсивностью, повышенной общественной опасностью преступных посягательств, тяжестью последствий, ухищренностью, упорным противодействием раскрытию преступлений.
Правовая природа судимости детерминируется понятием и содержанием уголовной ответственности, которая неразрывно связана с фактом совершения преступления, порождающего уголовно-правовое отношение; является отрицательной публично-правовой оценкой (осуждением) общественно опасного деяния и лица, его совершившего, выраженной в приговоре и сопряженной с применением мер уголовно-правового характера, заключающихся в лишениях и ограничениях прав и свобод виновного.
Среди юристов вопрос об определении понятия «судимость» до настоящего времени остается дискуссионным. Различная трактовка этой дефиниции объясняется сложностью и многогранностью данного правового феномена, отсутствием ее должной правовой регламентации в действующем отечественном уголовном законодательстве.
© Одинцова Л. Н., 2018 © Odintsova L. N., 2018
