CC BY
19
Лингвистика
10.31862/2500-2953-2018-3-49-68
Е.Л. Рудницкая
Институт востоковедения РАН, 107031 г. Москва, Российская Федерация
Особенности причастий в современном эвенкийском устном языке (по корпусу рассказов 2005-2011 гг.)
В статье рассматривается употребление одиночных причастий и причастных оборотов в корпусе устных рассказов на эвенкийском языке. Иллюстрируется их употребление и как модификаторов вершинного имени, и как сентенциальных аргументов или обстоятельств. Предлагается анализ причастного оборота в терминах генеративной грамматики.
Ключевые слова: причастие, модификатор, относительное предложение, сентенциальный аргумент, формальный анализ, эвенкийский язык.
10.31862/2500-2953-2018-3-49-68
E.L. Rudnitskaya
Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow, 107031, Russian Federation
Special features of participles
in modern oral Evenki (based on the corpus
of oral stories from 2005-2011)
The paper considers the use of single participles and participial clauses in the corpus of oral stories in Evenki. Their use as head noun modifiers and as sentential complements are illustrated. The formal analysis for participial -clauses in terms of generative grammar is proposed. 49
Key words: participle, syntax, modifier, relative clause, complement clause, formal analysis, Evenki.
1.Введение
Категория причастий в принципе считается неоднозначной с точки зрения принадлежности к именной или глагольной категории: обычно у причастий есть и именные, и глагольные свойства. Так, А.А. Шахматов называет причастие «атрибутивно-предикативной» единицей, в то время как прилагательное - атрибутивной единицей [Шахматов, 1952, с. 84]. С. Абней предлагает структуру причастия, состоящую из NP, которая доминирует над VP [Abney, 1987, р. 190]. О.П. Суник отмечает возможность тунгусо-маньчжурского причастия выступать в атрибутивной и предикативной функциях [Суник, 1947, с. 147]. Существует довольно большое число исследований свойств причастий, в частности, в кавказских, алтайских и уральских языках, например [Лютикова, 2001, с. 509; Калинина, 2001а, с. 622-623; Kim, 2004; Сердобольская, Мотло-хов, 2009; Сердобольская и др., 2012; Брыкина, Аралова, 2012], а также в типологическом аспекте [Сердобольская, 2005; Shagal, 2017]. В этих исследованиях показано, что причастие в кавказских, финно-угорских и алтайских языках может быть предикатом не только относительного предложения, но и сентенциального актанта. В работе Н.В. Сердоболь-ской, посвященной номинализации, показатель причастия приравнивается к показателю номинализации [Сердобольская, 2008].
Форма, которая в русскоязычных работах по эвенкийскому языку называется причастием, является именной, у нее есть и атрибутивные, и предикативные свойства, и она может быть вершиной сентенциального актанта или обстоятельства. Мы будем использовать для этой формы традиционный термин «причастие».
В настоящей статье мы проиллюстрируем различные синтаксические позиции причастий в корпусе устных эвенкийских текстах (рассказы о жизни и сказки, записанные в 2005-2011 гг. в экспедициях О.А. Казакевич и отглоссированные Е.Л. Клячко [Тексты, 2018]1). В п. 2 иллю-
1 В корпусе представлены рассказы говоров разных поселков только из северного и южного наречий эвенкийского языка. На более раннем временном срезе [Василевич, 1948] различия между этими наречиями просматривались довольно отчетливо, особенно на уровне фонетики, морфологии и лексики. По исследованию корпуса [Клячко, в печати], эти различия сохранились не полностью: деление на северное и южное наречие остается, но просматривается менее четко. На уровне синтаксиса обоими авторами рассматривались в основном модели управления глаголов, которые варьируются даже в литературном эвенкийском языке. На уровне построения причастного оборота нами не выявлено различий, кроме единичных примеров (см. п. 4), не позволяющих сделать определенные выводы.
стрируется атрибутивная позиция, в п. 3 - аргументная и обстоятельственная позиции причастия / причастного оборота. В п. 4 обсуждаются сложные и не очень понятные случаи, напоминающие причастный оборот с аккузативным подлежащим. В п. 5 предлагается синтаксическая структура причастного оборота.
Причастия в грамматиках эвенкийского языка упоминаются довольно подробно. В.Д. Колесникова и И.В. Недялков отмечают, что причастие-предикат (и в относительном (релятивном) обороте, и в сентенциальном дополнении) - это чаще всего причастие одновременности (-г1-/^Уп-, ртср^ш2), а также, более редко, причастие предшествования (-¿V-, ртср.аш-), следования pтcp.p0sт), перфектное (-nV-, ртср.рб), хабитуальное (^Ш-/-рШ-, ртср.нав) причастие и некоторые другие3 [Колесникова, 1966, с. 200-201; Nedjalkov, 1997, р. 24-27]. И.В. Недялков пишет, что причастный предикат как вершина сентенциального дополнения характерен прежде всего для глаголов ментального состояния ('знать') и непосредственного восприятия ('видеть'), а также для глаголов речи.
В соответствии же с работой Л.М. Бродской, основанной на письменных текстах, включающих северные, южные и восточные говоры, возможны другие модели построения причастного оборота (в плане падежного оформления причастия и вершинного имени и личного согласования причастия) [Бродская, 1988, с. 52-56], которые в исследуемом корпусе найдены не были (см. пп. 2-3).
2 Глоссы и сокращения: 1, 2, 3 - 1-е, 2-е, 3-е лицо, abl - аблатив, асс - аккузатив, ADVZ - показатель адвербиализации, ant - (причастие) предшествования, caus - каузатив, сом - комитатив, cond - условный (конверб), cvB - конверб (деепричастие), datloc - датив-локатив, des - дезидератив, distr - дистрибутив, dsprs - дисперсив, dur - дуратив, excl - эксклюзивное (местоимение множественного числа), Foc - энклитика (частица), маркирующая фокус или коммуникативное выделение, hab - хабитуалис, hes - показатель хезитации, inch - инхоатив, inst - инструменталис, ints - интенси-фикатор, ipfv - имперфектив, lim - именной рестриктивный или кванторный (показатель), neg - отрицание, nfut - небудущее (время), nmlz - показатель номинализации, part - партитив, pass - пассив, pf - перфектное (причастие), pl - множественное число, plstem - супплетивная форма множественного числа существительного, post - (причастие) следования с модальным оттенком, prgrn - перегринатив, propr - показатель принадлежности, ps - посессивный (аффикс), pst - прошедшее (время), prol - пролатив, ptcp - причастие, rfl - рефлексив, sg - единственное число, sim - (конверб или причастие) одновременности, slip - оговорка.
3 В корпусе рассказов встречаются в основном причастия ptcp.sim на -ri- (в варианте -d'Vri- мы везде глоссируем показатель -d'V- как несовершенный вид ipfv). Остальные
из перечисленных И.В. Недялковым причастий в единичных случаях встречаются в пози- т
ции сказуемого причастного оборота. В то же время, по работе Б.В. Болдырева, основанной на литературном эвенкийском языке, который включает письменные тексты и, в том и числе, переводные тексты с русского языка, в этой позиции могут встречаться и некото- со рые другие причастия [Болдырев, 2007, с. 291]. Те же ограничения (более узкий спектр ^ употребляемых причастий в корпусе в сравнении с литературным языком) относятся ^ и к атрибутивному употреблению, ср. [Болдырев, 2007, с. 464] и примеры в настоящем
пункте.
Другие работы также показывают, что в современном эвенкийском языке причастный оборот - сентенциальное дополнение или относительный оборот свободно взаимозаменимы с финитными клаузами (вводимыми указательными местоимениями в роли «относительных») [Колесникова, 1966, с. 200-201, 227-228; Nedjalkov, 1997, р. 24-26; Grenoble, 2012, р. 103-104]. Финитная клауза, вероятно, является заимствованием из русского языка. В работе Г.М. Василевича финитные придаточные упоминаются только в контексте особой условной формы [Василевич, 1940, с. 164], а в работе Л.М. Бродской, также основанной на текстах начала и середины XX в., примеры финитных придаточных встречаются довольно часто [Бродская, 1988]. Все авторы грамматик также говорят о возможности употребления причастия в эвенкийском в качестве предиката матричного (независимого) предложения [Константинова, 1964, с. 143; Колесникова, 1966, с. 115-116], что характерно для алтайских языков [Калинина, 2001б].
2. Употребление причастий как определений или в качестве вершины относительного (релятивного) оборота
Употребление причастий как нераспространенных определений составляет подкласс относительных причастных оборотов, в которых у причастия, как у предиката, все аргументы нулевые. Если придерживаться такой точки зрения, причастия, хотя и употребляясь атрибутивно, отличаются от прилагательных, также употребляющихся атрибутивно: своей моделью управления (например, прилагательное не может управлять аккузативом) и морфологическими свойствами (причастия могут включать глагольные залоговые, модальные и аспектуальные аффиксы, стоящие после корня и до числовых/падежных словоизменительных аффиксов, строящихся по принципу именного согласования). В значение самих причастных аффиксов входят определенные таксисные, модальные и аспектуальные значения (причастие предшествования ртср.аш" -сУ-, вероятности pтcp.p0sт ^'УуУ, перфекта ртср.рб -пУ, хабитуальности ртср. нав ^к!-/-рк;Т-, безлично-дебитивное (со значением 'нужно') р:!7-/^!7-).
И.В. Недялков отмечает, что препозиция вершинного имени к причастному обороту встречается статистически чаще, чем постпозиция, и при-^ частие в постпозиции к вершинному имени может содержать, помимо н числового и падежного, также посессивный аффикс [№4]аШш, 1997, ш с. 36] (таких примеров в корпусе нет). Необходимо заметить, что в корпусе рассказов развернутые причастные обороты (с зависимыми причастия)
1 встречаются относительно редко: во-первых, причастные обороты нехарактерны для устной речи, во-вторых, многие рассказчики используют
альтернативную стратегию образования относительного предложения с помощью указательного местоимения и финитного глагола (см. выше).
В корпусе при модификации имени одиночным причастием препозиция причастия является нейтральной и более частотной (1а-б) (как и позиция прилагательного в сочетании с именем), а постпозиция используется при коммуникативном выделении причастия (1в)4 или в случае, когда модифицируемое имя - местоимение (1г)5.
(1) а. [[bu-mu-li-fkl-l] oro-r] hign'ana
умереть-DEs-iNCH-PTCP.HAB-PL олень-PL жалкий 'Умирающие олени, жалко очень.'
(2008, Кислокан, Удыгир Валентина, РЖ (LR1)6, 00:01:33.653)
б. agi [[bunï-d'a-ri-l-wa] irgici-l-wa] это выть-iPFv-PTCP.siM-PL-ACC волк-pl-acc dôldï-ra-w
слышать-пшт-1р!(ЕХС1)
'Это, воющих волков мы услышали.'
(2007, Стрелка, Андреева Светлана, РЖ (LR6), 00:01:51.707)
в. baka-mi [Nad'a-wa [hot' найти-cvB.coND Надя-Acc хоть bu-co-ja7=da in-d'a-rï-ja=da]]...
умеретЬ-PTCP.ANT-RFL=FOC ЖИTЬ-IPFV-PTCP.SIM-RFL=FOC
(Надежда ребенком потерялась в лесу) 'Найдешь Надю, живую или мертвую' [букв. 'умершую ли, живущую ли'], (выстрели, это самое, из своей централки, чтобы мы услыхали, что нашлась она.)
(2005, Полигус, Хадончина Надежда, РЖ (LR1), 00:06:19.198)
4 Можно также предположить, что причина препозиции имени в этом примере - сочинение двух причастий, которые образуют так называемую «тяжелую составляющую», которая обычно переносится вправо, в позицию после вершины. Кроме того, заимствованную из русского ограничительную частицу hot' можно рассматривать как синтаксическое зависимое сочиненных причастий, а причастные обороты (причастия с синтаксическими зависимыми) в корпусе стоят в основном после определяемого имени, см. (2а) и другие примеры ниже.
5 Согласование причастий в атрибутивной позиции с определяемым ими именем (по категориям числа и падежа) представлено в корпусе практически всегда, ср. [Nedjalkov, 1997, с. 33], в то время как у прилагательных [Константинова, 1964, с. 102] оно факультативно.
6 РЖ - рассказ о жизни, Ск - сказка, LR, LR1..., LAv, L-transl, FM1..., FSkl... - рабочие названия рассказов и сказок в корпусе. и
7 При использовании показателя rfl -wi-/-pi-/-ji- (здесь произносится как []э]), а также со показателя rfl.pl -wVr-/-pVr-, аффикс аккузатива (-wV-/-pV-) стирается [Болдырев, 2007, Ц с. 173]. См. также (4а) или (6б), но не (3д), в котором имя с показателем RFL-ji- (h3h3n-du-ji ^ 'рассказ-DATLOC-RFL') 'в рассказе' стоит в дативно-локативном падеже, и показатель rfl ( следует за показателем datloc. 53
г. [тшэ [а-й'э-п^э]] отоп-со
^о.асс Cпать-IPFV-PTCP.SIM-Acc оставить-Ртср.Аш-'Меня спящую оставил.'
(2005, Полигус, Хадончина Надежда, РЖ ДО), 00:01:08.142)
Если же от имени зависит причастный оборот, в нашем корпусе чаще встречается его постпозиция (2а) к вершинному имени, чем препозиция (2б). При небольшом общем количестве таких оборотов (около 10-20) можно только заметить, что причастные обороты используются преимущественно в сказках (это также устные тексты, но, рассказывая сказки, носитель старается использовать более архаические конструкции и обороты). Препозитивные причастные обороты были найдены в основном в сказках, единичные случаи. В корпусе чаще представлены примеры, в которых релятивизуется подлежащее. Встретился только один атрибутивный причастный оборот с релятивизуемым дополнением, не совпадающий с вершинным именем - (7а). Согласно работам И.В. Недялкова и Н.В. Сердобольской и др., посессивные аффиксы появляются на причастии для того, чтобы выразить согласование с подлежащим, которое не совпадает с вершинным именем 1997, р. 34, 39, 42; Сер-
добольская и др., 2012, с. 410] (это далеко не всегда соблюдается в примерах пп. 2-4). Пример (7а) мы обсудим отдельно в п. 4, в связи с проблемой падежного маркирования подлежащего причастного оборота. Посессивное согласование в нем тоже отсутствует, что, возможно, связано с путаницей падежей.
(2) а. ...^а-1 ^эуэ4-сэ-п-1 тт-пип]]...
женЩИHа.PLSТEM-PL CеCTЬ-DUR-IPFV-PTCP.SIM-PL ^в-сом (Поняли:) 'женщины, сидящие со мной,' (записали всё, хватит) (2008, Тура, Лапуко Геннадий, РЖ ^3), 00:11:12.170)
б. ...[[йипйэ-И=йэ girku-d'a-п-1-wa] Ьика-1^а]...
земля-PROL=Foc ходить-п^-ртср^м-р1-асс добыча-Р1-АСС (И птиц [летучих],) 'и по земле ходящих зверей.' (- ничего не оставляет: ни диких оленей, ни лосей) (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск ^М2), предложение 5)
3. Причастный оборот как аргумент или обстоятельство
Употребление причастий и причастных оборотов как аргументов н и обстоятельств в литературном эвенкийском языке подробно описано т в работе Б.В. Болдырева. Он, как и [Nedja1kov, 1997, р. 30; Сердоболь-ская и др., 2012, с. 406-409], считает причастие именной формой гла-
1гола, а причастный аффикс в данном синтаксическом контексте приравнивается к аффиксу номинализации [Болдырев, 2007, с. 291-320].
Подлежащее в таком причастном обороте, если оно синтаксически выражено, стоит в именительном падеже (ср. (3в), (3г), (4в-д)); генитива в эвенкийском языке нет; подлежащее-существительное с показателем отчуждаемой принадлежности -уТ- невозможно; про аккузативное подлежащее см. п. 4.
Причастный оборот до некоторой степени похож на посессивную конструкцию (ср. посессивную конструкцию [ami ay-duli-n d'uyü-li-n] 'переезд отца', вложенную в причастный оборот в (3д)). Причастия вместо лично-притяжательных аффиксов, свойственных финитному глаголу (1sg, 2sg и т.д.), присоединяют притяжательные аффиксы существительных (-n 'ps.3sg' в существительном 'переезд' d'uyü-li-n в (3д) и в причастии huru-d'a-rT-ws-n в причастном обороте [hawaki huru-d'a-rT-ws-n] '(пока) Бог уйдет' в (5б)).
Б.В. Болдырев выступает за то, чтобы считать причастную конструкцию эквивалентной притяжательной, в частности, потому что подлежащее при причастии может быть не только существительным в номинативе (без морфологически выраженного падежного окончания), но и притяжательным местоимением с показателем принадлежности -уТ- (пример на с. 293 «ее прыжок...»: nuyan-yT-n mikcan-ns-n '3sg-propr-ps.3sg прыжок-pтcp.PF-Ps.3sG') [Болдырев, 2007, с. 318, 323-324]. Однако мы не приравниваем эти две конструкции. В исследуемом нами корпусе притяжательные местоимения в сочетании с причастиями или отглагольными существительными, обозначающими действие, не найдены. Мы не будем рассматривать конструкцию с притяжательным местоимением - подлежащим. Скорее всего, такие конструкции действительно являются посессивными8.
Посессивная конструкция предусматривает только посессора (который может быть субъектом действия) и обладаемое (в том числе действие), а в причастном обороте имеется глагольная модель управления и могут быть другие члены предложения (ср. прямое дополнение в (3а), (4а) и обстоятельство в (4б)). Исходя из указанных выше соображений, мы в причастном обороте не рассматриваем отдельно группу «подлежащее и причастие» как аналог посессивной конструкции, а рассматриваем любую конструкцию с причастием как сентенциальную структуру с подлежащим в номинативе. Таким образом, первостепенную
--го
8 Пример Б.В. Болдырева nuyan-yT-n mikcan-ns-n «его прыжок» показывает, что причастная конструкция близка к притяжательной. В работе О.А. Константиновой даются и примеры на аналогичные конструкции как посессивные с так называемыми «субстан- со тивированными» причастиями [Константинова, 1964, с. 83]. При описании посессивной ^ конструкции и причастных оборотов у И.В. Недялкова и В.Д. Колесниковой примеры ^ с притяжательными местоимениями и причастиями (отглагольными именами) не найдены ( [Nedjalkov, 1997, р. 82-83, 268-270; Колесникова, 1966, с. 101-102, 199-202]. 55
роль в нашем анализе играет модель управления номинализованного глагола9.
Если в примерах (3а) и (3г)10 аргумент, выраженный причастием и его зависимыми, можно восстановить из контекста и считать нулевым ('(хорошо знающих землю) людей', '(этих воющих страшно) волков'), то в примерах (3б-в), (3д) нет того аргумента, который релятивизуется, поскольку сам причастный оборот является аргументом (ср. конструкцию 'то, что S' в русском)11. Стоит также привести пример (3д), в котором аргумент матричного глагола 'забыть' - причастие следования/ вероятности pтcp.p0sт на ^'УуУ- (такие примеры единичны)12.
9 Как видно из примера (i), номинализованный глагол с показателем -сэп- (по [Васи-левич, 1958, с. 756], это «глагольно-именная форма процесса действия»), не относящийся к причастиям, может иметь не только подлежащее, но и дополнение (при присоединении показателя рефлексива к дополнению типа noyu-ju «передового оленя» показатель аккузатива стирается, см. пример (1в) и сноску 7). Мы видим, что строго доказать, что даже распространенный причастный оборот - не частный случай именной конструкции, нельзя.
(i) .. .tolgokl-duk=t3-pi ju-0-m
Cанки-ABL=F0C-RFL выйти-ОТЦТ-^С
[ami n5yu-ju uji-t-fon-ma-n paka]
отец передовой.олень-RFL привязать^втг-км1^.оик-АСС^с пока 'Я вышла из своих санок, пока отец привязывал передового оленя.' (2011, Хантайское озеро [СН], Еремина Любовь, 00:10:22.811)
10 Причастие предшествования ptcp.ant bi-s'o-l в (3а) и ъз^ф-ы-1-ио в (3г) - это случаи употребления причастия в качестве матричного предиката (см. также примеры (4в-г), (5б), (6б)). В (3б) ayi-d's-ri-l-ws 'это делающих' - причастие, образованное от основы местоимения ayi. Глагольные формы, образованные от именных основ, часто встречаются в эвенкийском языке.
11 И.В. Недялков дополнительно утверждает, что по крайней мере аргументные причастные обороты - это безвершинные относительные предложения (headless relative clauses) [Nedjalkov, 1997, с. 37-38]. В работе [Cinque, 2016, р. 15] отмечается, что безвершинные относительные придаточные обязательно должны быть финитными. Примеры, приводимые И.В. Недялковым и встречающиеся в рассказах, нельзя однозначно соотнести с русскими безвершинными относительными предложениями. «Условию совпадения» (matching condition) Дж. Гримшо [Лютикова, 2015, с. 76] соответствует в эвенкийских причастных конструкциях необходимость порождения причастной клаузы (с проекцией падежа KP) в аргументной или обстоятельственной позиции главного предложения, в которой эта клауза получает имеющийся у нее падеж (ср. [Лютикова, 2016, т. 1, с. 282]). Это условие теоретически может также удовлетворяться через введение нулевого вершинного имени в (3а), (3г), (4а-г); этот вопрос кажется не до конца ясным.
12 Если в (3б-в), (3д) матричный глагол - глагол непосредственного восприятия или ментальный предикат, то в (3а) и (3г) матричный глагол не входит ни в один из семан-
т тических классов глаголов, допускающих сентенциальные дополнения, приводимых
И.В. Недялковым (см. Введение). Такие причастные обороты в работе [Csato, Muzappar, 1997, р. 72] на материале уйгурского языка называются безвершинными (ср. сноску 11). m В архиве, в который входят более ранние рассказы (1940-1950-х гг.) [Лебедева, 1952], I дополнения - причастные обороты встречаются в контекстах типа (3а), (3г) чаще, чем
с; в современном корпусе рассказов. Можно сделать предположение о влиянии лексико-син-
1таксического строя русского языка на эвенкийский: множество матричных глаголов, с которыми употребляется дополнение-причастный оборот, сужается.
(3) а. [tar dunda-wa ha-ri-l-ba aja-t]
тот земля-лее знать-PTCP.siM-PL-ACC хороший-ADvz hala gâ-fkï-l bi-s'o-l kajur-du
вот Взять-PTCP.HAB-PL бьПЪ-PTCP.ANT-PL Каюр-DATLOC
'Эту землю знающих хорошо вот брали каюром,'
(чтобы хорошо возил он экспедиции эти)
(2007, Чиринда, Елдогир Валентина, РЖ (LR2), 00:08:59.190)
б. bi tar dôldï-0-m [aqi-d'a-ri-l-wa
1SG тот Слышагь-NFUT-ISG Это -IPFV-PTCP.SïM-PL-ACC bunï-d'a-ri-l-wa stras qalawsi-kô]
выть-iPFV-PTCP.siM-PL-ACC страшный.sLIP страшный-iNTs 'Я это услышала, этих [букв. 'это делающих'] воющих страшно.'
(2007, Стрелка, Андреева Светлана, РЖ (LR6), 00:02:52.122)
в. dôldï-ra-0 [antil-tin слышать-NFuт-3PL родитель^^^! jôka-d'a-rl-l-wa]
кричатЬ-IPFV-PtCP.SIM-PL-ACC
(младшие братья и сестры Нади) 'услышали крики родителей.' (2005, Полигус, Хадончина Надежда, РЖ (LR1), 00:03:48.711)
г. tar hala isa-fko-si-l-co tar тот вот видетЬ-CAUS-DISTR-INCH-PTCP.ANT ТОТ
[ura-na-l-bi]
нести-PTCP.PF-PL-RFL
(человек вернулся домой) 'Вот он стал показывать то, что принес.' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск (FSk10) предложение (77), 05:20-05:23)
д. omqo-so bi-hi-m assa tara a забыть-PTCP.ANT быть-NFuт-1sG еще тот HES hahan-du-ji [hahan-d'aqa рассказ-DATLoe-RFL рассказать-PTCP.POST
[ami aq-duli-n d'uyu-li-n]]
отец это-PROL-Ps.3sG переезд-PROL-Ps.3sG 'Забыла еще в своем рассказе рассказать отца про это, про переезд.'
(2007, Чиринда, Елдогир Валентина, РЖ (LR2), 00:00:01.630)
и
Обстоятельственные причастные предложения строятся так же, как m аргументные, только падеж причастия выражает то обстоятельственное отношение, которое связывает главную и придаточную клаузу. Так, аблатив в (4а) обозначает причину [Константинова, 1964, с. 56]; 57
пролатив в (4б) обозначает предел времени, по истечении которого имеет место ситуация [Константинова, 1964, с. 53-54]. Для дативно-локативно-го падежа в (4в) нормально обозначать место действия; аккузатив в (4г) маркирует причастное зависимое наречия oji 'наверху', которое может функционировать как послелог: согласно [Константинова, 1964, с. 248], наречия-послелоги все управляют аккузативом. Интересно, что уступительное отношение в (4д) также маркируется аккузативом13.
(4) а. [Ьа^ап-т1 тодпоко^'э-пэ
нога-мъ баловаться-1рру-сув^1м
карш4-па^ик^] kamisэvali
сломать-вия-РТср.рр-Авь^.^о комиссовали 'Из-за того, что я ногу, балуясь, сломал, комиссовали.' (2007, Эконда, Удыгир Виктор, РЖ (LAv), 00:03:18.485)
б. [Ыга-Мй шпп-пэ-П]
река-Ръ-БАтъос стать.на.однодневную.стоянку-ртср.рг-ркоь bira-t=tэ штшкб-М'э-^э-гэ-0
река-INSTR=FOC OДИH-VBЪZ-IРFV-IРFV-NFUT-3РЪ14
(речь о том, в какие игры играли дети) 'Когда останавливались
на реках, [забавляются] с рекой по одному' [букв. 'делают что-
то с рекой в одиночестве'] (...камушками играют)
(2007, Эконда, Комбагир Анна, РЖ, 00:34:29.051)
в. tadй hoj-dй tэyэ-w tэyэ-w
там тундра-БАтЪОС CеCTЬ-CАUS.SЪIР CеCTЬ-CАUS.SЪIР tэyэ-wkб-so [^ш-п
CеCTЬ-CАUS-РTCР.АNT дом.чум-Рs.3sG
гёэ^-п^й]
BИДетЬ-РАSS-РТCР.SIM-DАТLOC
(Пленник Кингита заставил детей Кингита отнести его домой по воздуху) 'Там на тундре он их посадил, где был виден его чум.' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск (FSk9), предложение 112)
13 Такую многофункциональность аккузатива можно связать с тем, что, в соответствии с [Василевич, 1948, с. 129], показатель -wV-/-mV- Acc (определенный аккузатив) в литературном эвенкийском языке (созданном в 1930-х гг.) и в некоторых говорах маркировал семантическую роль не только пациенса, но также причины, цели и др., что также отражается и в корпусе рассказов. Важно заметить, что в корпусе практически не встречается опущение показателя Acc, в то время как в начале XX в. в разговорной речи такое опущение в некоторых говорах встречалось. Сейчас неопределенность или нереферентность и маркируется партитивным падежом -jV- part, ср. (6б).
со 14 В данной словоформе дважды повторяется один и тот же аффикс ipfv (-£'э-^э-). Такое
Ц удвоение характерно именно для идиолекта Анны Комбагир и используется ею для уси-
^ ления или эмфатического выделения. Вероятно, такая особенность связана с тем, что род-
1ной язык Анны - якутский, а в якутском есть усилительные конструкции, использующие редупликацию.
(4) г. umno-t [baja hukukT-d'a-ri-wa-n
ОДИН.раЗ-ADVZ человек лечЬ-IPFV-PTCP.SIM-ACC-PS.3sG dikan-Ca-ri-wa-n] ... horijan ...
CnpHTaTbCH-IPFV-PTCP.SIM-ACC-PS.3sG нарочно oji-n ... sikan-da-na ...
HaBepxy-Ps.3sG мочиться-ipfv-cvb.sim
dayo-n judano-l-co
Mест0.ряд0м-PS.3SG ВЫЙТи[вежД.]-1КСН-РТСР.АКТ
(Старуха догадалась, что к ним ночью пришли людоеды) 'Вышла и помочилась на лежащего, спрятавшегося мужчину.' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск (FSk3), предложение 17 (01:02-01:13))
д. toyo-rikta-tin tar higkan-d'a-ra-n
огонь-ым^.Зрь тот трещaть(oб.oгне)-IPFV-NFuт-3sG [bi bi-da-ri-wa adu]
1sg быть-iPFV-PTCP.siM-Acc здесь (Мужчина попал на «нижнюю землю», и ее обитатели его не замечали) 'Только огонь у них [в чуме] трещит, хотя я здесь.' (2007, Елдогир Валентина, Ск (FSk10), предложение 25 (01:53-01:57)
В нашем материале все сентенциальные дополнения и обстоятельства, выраженные причастным оборотом, оформляются одинаково. О возможном отсутствии падежного показателя у причастия в причастном обороте (при релятивизации прямого или косвенного дополнения) упоминается в работах [Бродская, 1998, с. 52-54; Nedjalkov, 1997, р. 41-42]: такие примеры были найдены Л.М. Бродской в некоторых говорах северного наречия. Также возможны случаи (расцениваемые Л.М. Бродской как инновации), когда причастие присоединяет падеж, присваиваемый глаголом придаточного предложения, который должно нести нулевое относительное местоимение. В корпусе ни в одном говоре такие примеры не найдены, как и в примерах В.Д. Колесниковой [Колесникова, 1966, с. 201].
Посессивное согласование с подлежащим причастного оборота - сентенциального дополнения в корпусе рассказов соблюдается далеко не во всех случаях (см. ссылки на работы И.В. Недялкова и Н.В. Сердоболь-ской в п. 2). В нашем материале согласование есть только при матричных предикатах речи (5а-в) и еще в нескольких примерах ((4а), (6а), (6б)15).
15 В (6б) причастие этэ-п-/о-п 'прихода' согласуется по единственному числу -п PS.3SG, а подлежащие матричного и придаточного предложений стоят во множественном числе - и это видно по согласованию причастия в матричном предложении 'ждали' и подлежащему со причастного оборота с показателем rfl.pl: утаЬп-тэт. Это, возможно, ошибка. Также Ц можно предположить, что утаЬп-тэт относится к матричному предложению, а этэ-п-/о-п ^ 'прихода' интерпретируется как имя (субстантивированное причастие), а не вершина причастного оборота (см. сноску 8). 59
Таким образом, в корпусе среди атрибутивных причастий и причастных оборотов посессивное согласование не найдено, а среди сентенциальных дополнений и обстоятельств встречается достаточно редко. Поскольку в корпусе вообще мало причастных оборотов, особенно в атрибутивной функции, а в работе [№4]а1к^, 1997, р. 33-34, 39] приводятся примеры на посессивное согласование причастия с подлежащим атрибутивного причастного оборота (при релятивизации прямого дополнения), мы не делаем вывод, что посессивное согласование в атрибутивном обороте запрещено. По нашему корпусу, в причастном обороте - сентенциальном дополнении или обстоятельстве - посессивное согласование теряет свою обязательность, а в атрибутивных причастных оборотах это согласование возможно из общих соображений.
4. Оформление подлежащего в причастном предложении
Как уже говорилось во введении, наиболее часто причастные обороты встречаются (в том числе в корпусе) как сентенциальные дополнения глаголов ментального состояния, непосредственного восприятия, речи. Во всех этих случаях подлежащее обычно стоит в номинативе, как в примерах (5а-в) (см. более подробную дискуссию в п. 3).
(5) а. [оп dэgi оп ... gшn-d'э-п-wэ-n dэgi]
как птица как Cказать-IРFV-РТCР.SIM-Аcc-РS.3SG птица Ш-0-Мэ знать-NFuт-2sG
'Как птица, как говорит птица, знаешь?' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск (FSk2), предложение 38)
б. [hэwэkl Мт^'э-п^э-п] isэ-t-Co
Бог П0ЙTИ-IРFV-РТCР.SIM-АCC-РS.3SG видеть-БиГ-РтСР.АПт (Черт ждал, пока Бог уйдет, чтобы навредить людям) 'Он видел, как Бог уходит.' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск ^М1), предложение 34)
в. эй-кокбп hэhэn-dэдб-w ^ёдап hëдan hшlan-nшn сейчас-INтs рассказать-Fuт-1sG налим налим лиса-сом gбkCan-na-wa-tin] соревноваться-pтcp.РF-Аcc-РS.3pъ
'Сейчас расскажу, как налим, налим с лисицей соревновались.' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, Ск ^М7), предложение 1)
т
Несколько примеров допускают трактовку подлежащего как сто-
1ящего в аккузативе, причем это подлежащее одновременно является дополнением матричного глагола, например, (6а-б). Если внешне эти
предложения напоминают калмыцкую конструкцию с подъемом [Сер-добольская, 2009], то [Nedjalkov, 1997, с. 33] анализирует такие предложения как относительные с аккузативным именем - аргументом матричного глагола и вершинным именем. Поскольку в корпусе крайне мало предложений такого рода, можно только предположить, что более правильным для эвенкийского является анализ И.В. Недялкова. Так, (6а) можно интерпретировать как «(Геолог) вспоминала отца с матерью, которые хорошо ее возили». Аналогично интерпретируется ymakin-mar с показателем -тэг rfl.pl (прямой объект, см. сноску 7) в (6б), стоящее в начале предложения и отделенное от причастия матричным глаголом.
(6) а. luhu d'ont'a-d'a-ra-n d'onta-d'a-sa-n
все.время вспомнить-IPFv-NFuт-3sG вспомнить-пру^т^о [aja-t aksa-kta-na-wa-tin] ani-nun-ma
хороший-ADvz везти-DSPRS-Pтcp.PF-Acc-PS.3PL мать-сом-Асс aml-wa отец-Асс
(Отец и мать Валентины работали проводниками у геологов. Одна женщина-геолог осталась довольна.) 'Все время вспоминала, как хорошо возили [ее] отец с матерью' (2007, Чиринда, Елдогир Валентина, РЖ (LR2), 00:09:28.150) б. [ginakin-mar] alas'i-l-ca-l
собака-RFL.PL ждагь-INCH-PTCP.ANT-PL [этэ-ri-jo-n]
прийги-РТСР^М-РАГТ^^О
'Прихода своих собак стали они ждать'
[или 'Своих собак они стали ждать, приходящих']
(2007, Чиринда, Елдогир Валентина, РЖ (LR2), 00:03:55.550)
Примеры (6а-б) теоретически допускают трактовку эт-пип-тэ ami-wa 'отца с матерью' и г/такт-тэг 'собаки' как аккузативных подлежащих причастной клаузы. Рассмотрим (6а). В эвенкийских рассказах позиция в конце предложения полуактивированного участника дискурса [Chafe, 1984, с. 122] или темы (как номинативного подлежащего, так и аккуза-тивного дополнения) представлена очень широко [Рудницкая, 2017], при этом в основном в матричных предложениях. Эта закономерность есть ^ в разных языках типа SOV ([Goksel, 2013] в отношении турецкого языка ^ и [Polinsky, 2015, с. 432-435] в отношении цезского языка). Примеров m на причастный оборот с конечным подлежащим в корпусе не найдено. i
Рассмотрим (6б). Начальная позиция в предложении, согласно [Васи- * левич, 1940, р. 143-144; Nedjalkov, 1997, р. 29-30], в эвенкийском языке 61
может быть позицией эмфатического выделения или контрастного фокуса. Можно предположить, что yinakin-mar 'собаки' в (6б) - контрастный топик. Таким образом, из материала (6а-б) нельзя сделать определенных выводов о коммуникативном выделении при маркировке подлежащего аккузативом16.
Кроме того, в рассказах Хадончиной Надежды (Полигус) найден пример аккузативного подлежащего в релятивном причастном обороте (ср. (7а)). Если анализировать (7а) так, как это показано с помощью квадратных скобок, в относительное придаточное входит и аккузатив-ное подлежащее (yinaki-r-wa), и аккузативное дополнение (moti-wo). Но после (7а) в тексте сразу следует (7б) с финитным относительным оборотом, в котором номинативное подлежащее (yinaki-r) и аккузативное дополнение (вопросительное слово eku-r-wa 'что/кого, на что/кого'), т.е. рассказчик Надежда поняла, что сделала ошибку, и исправилась17.
(7) а. suru-co tar moti-wo
пойги-PTCP.ANT тот лось-Асс
[ginaki-r-wa gowo-d'a-ri-l-wo собака-PL-Acc лаять-iPFV-PTCP.siM-PL-Acc moti-wo] wa-na-s-ta-n
лось-ACC yбиTЬ-PRGRN-INCН-NFUT-3sG
(речь идет об отце Надежды) 'Пошел (чтобы) добыть того лося, того лося, на которого лаяли собаки' (2005, Полигус, Хадончина Надежда, РЖ (LO), 00:01:00.720)
б. moti-wo ice-no-s-co
лось-ACC увидеть-PRGRN-INCH-PTCP.ANT
[eku-r-wa ginaki-r gowo-d'o-ro-0]
что-PL-ACC собака-PL дaяTЬ-IPFV-NГUT-3PL
'Лося пошел поглядеть, на кого собаки лают' (00:01:05.028).
16 Если учитывать данные из сноски 13, коммуникативное выделение не должно входить в функции аккузатива; это подтверждается и закономерностями употребления аккузатива в корпусе рассказов (скорее просматривается аккузатив с расширенной сферой употребления).
17 Найдено предложение (i), в котором аккузативную форму принимает подлежащее т финитного придаточного. Однако рассказчица Андреева, как и Хадончина в (7а-б), в следующем предложении исправляет аккузативную форму на номинативную.
(i) t5li=k3 э-сб-w sa-ra
со тoгдa=FOC neg-pst-1sg знать-PTCP.NEG
Л [tar dantaki-wa awadi bi-co-n]
^ тот росомаха-ACC какой быть-PST-3sG
1 'Тогда не знала, та росомаха какая.' (2007, Стрелка [ЮН], Андреева Светлана,
LR8, 00:01:02.930)
В целом очень скудный материал не дает возможности предположить существование аккузативного подлежащего в разговорном эвенкийском языке, так что вышеизложенный анализ И.В. Недялкова (аккузативная группа порождается в матричном предложении) представляется правильным.
5. Синтаксический анализ причастного оборота
Учитывая имеющиеся работы по анализу причастных оборотов и по сентенциальным номинализациям [Abney, 1987, р. 190; Гращен-ков, Лютикова, 2008, с. 202; Doron, Reintges, 2005, р. 19-20; Baker, 2011, р. 1183; Volkova, 2017, р. 13; Dekany, Tanczos, 2017] и др., можно предложить, что структура причастной клаузы - сентенциального дополнения следующая. Поскольку в причастной клаузе PtcpP возможно прямое дополнение (ср. (3а)), в ней есть проекция vP. В ее спецификаторе объекту NPOBJ присваивается аккузатив. Глагол V при номинализации должен подвергнуться инкорпорации в Ptcp (как именная вершина, Ptpl в [Baker, 2011])). Кроме того, причастная словоформа из Ptcp передвигается в K (для присваивания ей падежа) и далее в Poss (для согласования с подлежащим причастной клаузы). Подлежащее причастной клаузы NPSUBJ порождается в SpecTP причастной клаузы, где ему присваивается именительный падеж (ср. [Лютикова, 2016, т. 2, с. 290]). Для согласования с ним глагола подлежащее передвигается в SpecPtcpP, затем в SpecKP, затем в SpecPossP (HP по [Baker, 2011, р. 19]). В (8) показана структура (5в) в виде дерева.
Данная структура показывает только приблизительную схему анализа причастного оборота - сентенциального дополнения или обстоятельства (эту схему мы предлагаем и для атрибутивного причастного оборота). Доминирующей проекцией является PossP из-за именной природы причастной клаузы и потому что показатель согласования в именной словоформе стоит на последнем месте, после показателя падежа, ср. gun-d'a-ri-ws-n 'сказать-IPFv-Pтcp.SIM-Acc-PS.3sG' '(как птица) говорит' в (5а). В (8) не всегда заполнена проекция PossP. Посессивное согласование далеко не всегда соблюдается, и при отсутствии такого согласования не требуется кореферентности подлежащих главной и причастной клаузы (см. (3в-г), (4в) выше). В этих случаях не может быть использован анализ с «реструктурированием» (restructuring, [Baker, 2011, р. 1197ff]. ^
В причастном обороте PtcpP в (8) используется левостороннее, а не пра- н востороннее ветвление, потому что в соответствии со статистикой, в прида- m точных предложениях в корпусе рассказов порядок OV встречается намного чаще, чем в главных (см. таблицу 1 в работе [Рудницкая, 2017, с. 24]). Мы также не вводим проекцию CP; это связано со следующим:
1) мы не используем универсальную схему придаточного относительного [Каупе, 1994];
2) подлежащее причастного оборота не может стоять в генитиве (см. [Лютикова, 2016, т. 1, с. 149]);
3) нефинитный характер причастного оборота;
4) в нашем материале почти нет причастных вопросительных предложений (ср. (5а)), в общем случае вопросительное слово, по нашему мнению (см. [Рудницкая, 2017, с. 63-64]), стоит в позиции SpecFocP, а не SpecCP18.
(8) (ср. (5в): ^ёдап М1ап-пип gбkCan-na-wa-tin) РоввР
NPsubj Poss' [hengan hulan-nun]s
KP [[gökcan-v-T-na-wa] + tin]
t
K'
PtCpP t[[gök6aii-v- T-na] + wa]
ts Ptcp'
TP t[[g5k6an-v-T] + na]
VP t[[gökian-v]+T]
VP MTeö]
А
V[gökcan]
[[gokCan] + v]
го 18 Вершина D и проекция DP (вместо СР) для относительных придаточных также
могла бы обеспечивать согласование падежного признака вершины К в причастной клаузе и с признаком той фонологически выраженной или нулевой ОТ, которая является вершиной
2 придаточного: нулевой ОТ - в случае (3а), (3г) и, предположительно, в случае обстоя-
Ц тельственной причастной клаузы (4а-в), если считать причастные обороты в этих случаях
^ также безвершинными относительными предложениями. В нашей схеме за согласование
1с вершинным именем отвечает КР, а не DP, хотя для употребления причастных оборотов как относительных придаточных это спорно. См. сноски 11-12.
В соответствии с данными п. 3, мы анализируем обстоятельственные причастные обороты и сентенциальные дополнения одинаково. По данным п. 2 и грамматик, так же следует анализировать и атрибутивный причастный оборот. Во всех этих случаях причастие имеет проекцию КР, в которой (исходя из факторов глагольного управления, согласования, синтаксической роли в предложении) определяется падеж причастия. Можно сделать общий вывод о тенденции современного устного эвенкийского языка к упрощению и исчезновению структурной вариативности (в частности, в структуре причастного оборота), а также о влиянии на речь рассказчиков разных говоров общего для всех литературного языка (его многие рассказчики учили в школе), в котором эта вариативность отсутствует.
Библиографический список / References
Болдырев, 2007 - Болдырев Б.В. Морфология эвенкийского языка / Роб-бек В.А. (ред.). Новосибирск, 2007. [Boldyrev B.V. Morfologiya evenkiiskogo yazyka [Morphology of the Evenki language]. V.A. Robbek (ed.). Novosibirsk, 2007.]
Бродская, 1988 - Бродская Л.М. Сложноподчиненное предложение в эвенкийском языке. Новосибирск, 1988. [Brodskaya L.M. Slozhnopodchinennoe predlozhenie v evenkiiskom yazyke [Complex sentence in Evenki]. Novosibirsk, 1988.]
Брыкина, Аралова, 2012 - Брыкина М.М., Аралова Н.Б. Системы причастий в марийском и пермских языках // Финно-угорские языки: фрагменты грамматического описания. Формальный и функциональный подходы. М., 2012. С. 476520. [Brykina M.M., Aralova N.B. Particle systems in Mari and Permian languages. Finno-ugorskie yazyki: fragmenty grammaticheskogo opisaniya. Formal'nyi i funk-tsional'nyipodhody. Moscow, 2012. Pp. 476-520.]
Василевич, 1940 - Василевич Г.М. Очерки грамматики эвенкийского (тунгусского) языка. Л., 1940. [Vasilevich G.M. Ocherki grammatiki evenkiiskogo (tungusskogo) yazyka [Essays on Evenki (Tungus) grammar]. Leningrad, 1940.]
Василевич, 1948 - Василевич Г.М. Очерки диалектов эвенкийского (тунгусского) языка. Л., 1948. [Vasilevich G.M. Ocherki dialektov evenkiiskogo (tungusskogo) yazyka [Essays on Evenki (Tungus) dialects]. Leningrad, 1948.]
Василевич, 1958 - Василевич Г.М. Эвенкийско-русский словарь. М., 1958. [Vasilevich G.M. Evenkiisko-russkii slovar' [The Evenki-Russian dictionary]. Moscow, 1958.] ro
Гращенков, Лютикова, 2008 - Гращенков П.В., Лютикова Е.А. Номи- s нализация и семантико-синтаксический интерфейс // Исследования по глагольной деривации / Плунгян В.А., Татевосов С.Г. (ред.). М., 2008. С. 171- ^ 230. [Grashchenkov P.V., Lyutikova E.A. Nominalization and the syntaх-semantics interface. Issledovaniya po glagol'noi derivatsii. Plungian V.A., Tatevosov S.G. * (eds.). Moscow, 2008. Pp. 171-230.] 65
Калинина, 2001а - Калинина Е.Ю. Актантные предложения // Багвалинский язык. Грамматика. Тексты. Словари / Кибрик А.Е. (ред.). М., 2001. С. 512-553. [Kalinina E.Yu. Argument complex sentences. Bagvalinskii yazyk. Grammatika. Teksty. Slovari [Bagwalal. Grammar. Texts. Dictionaries]. Kibrik A.E. (ed.). Moscow, 2001. Pp. 512-553.]
Калинина, 20016 - Калинина Е.Ю. Нефинитные сказуемые в независимом предложении. М., 2001. [Kalinina E.Yu. Nefinitnye skazuemye v nezavisimom predlozhenii [Non-finite predicates in main clauses]. Moscow, 2001.]
Клячко, в печати - Клячко Е.Л. Диалектные особенности публикуемых текстов // История страны в рассказах о жизни кетов, селькупов и эвенков / О.А. Казакевич, Е.М. Будянская, Ю.Е. Галямина, Е.Л. Клячко. В печати. [Klyachko E.L. Dialect features of the published texts. O.A. Kazakevich, E.M. Budyanskaya, E.Yu. Galyamina, E.L. Klyachko. Istoriya strany v rasskazax o zhizni ketov, sel'kupov i evenkov. In press.]
Колесникова, 1966 - Колесникова В.Д. Синтаксис эвенкийского языка. М., 1966. [Kolesnikova V.D. Sintaksis evenkiiskogo yazyka [Syntax of Evenki]. Moscow, 1966.]
Константинова, 1964 - Константинова О.А. Эвенкийский язык. Фонетика. Морфология. М., 1964. [Konstantinova O.A. Evenkiiskii yazyk [Evenki]. Moscow, 1964.]
Лебедева, 1952 - Лебедева Е.П. Тексты на эвенкийском языке, записанные в экспедиции 1952 г. // Архив Института лингвистики РАН. Рабочие материалы Е.П. Лебедевой. Тетрадь 102. [Lebedeva E.P. Teksty na evenkiiskom yazyke, zapisannye v ekspeditsii 1952 g. [Texts in Evenki written down in the expedition in 1952]. Ms. Working Papers of E.P. Lebedeva. Notebook 102. Institute of Linguistic Studies of the Russian Academy of Sciences archive.]
Лютикова, 2001 - Лютикова Е.А. Относительное предложение // Багвалинский язык. Грамматика. Тексты. Словари / Под ред. А.Е. Кибрика. М., 2001. С. 491-511. [Lyutikova E.A. Relative clause. Bagvalinskii yazyk. Grammatika. Teksty. Slovari [Bagwalal. Grammar. Texts. Dictionaries]. Kibrik A.E. (ed.). Moscow, 2001. Pp. 491-511.]
Лютикова, 2015 - Лютикова Е.А. Безвершинные относительные предложения в русском языке: эмпирические данные и теоретические проблемы // Rhema. Рема. 2015. № 3. С. 74-85. [Lyutikova E.A. Headless relative clauses in Russian: Empirical data and theoretical considerations. Rhema. Rema. 2015. № 3. Pp. 74-85.] Лютикова, 2016 - Лютикова Е.А. Синтаксис именной группы в безартикле-вом языке: Дис. ... д-ра филол. наук. М., 2016. [Lyutikova E.A. Sintaksis imennoi gruppy v bezartiklevom yazyke [Noun Phrase syntax in languages without articles]. Dokt. diss. Lomonosov Moscow State University, 2016.]
Малые языки, 2018 - Малые языки Сибири: наше культурное наследие. Выложила Е.Л. Клячко. URL: http://siberian-lang.srcc.msu.ru/ [Malye yazyki £ Sibiri: nashi kul'turnoe nasledie [Small languages of Sibiria: our cultural heritage]. s E.L. Klyachko (ed.). URL: http://siberian-lang.srcc.msu.ru/]
1 Рудницкая, 2017 - Рудницкая Е.Л. Актуальное членение и порядок слов в устном эвенкийском языке (на материале устных рассказов на эвенкийском
языке 2005-2011 гг.). Beau Bassin, 2017. [Rudnitskaya E.L. Aktual'noe chlenenie i poryadok slov v evenkiiskom yazyke [Information structure and word order in Evenki]. Beau Bassin, 2017.]
Сердобольская, 2005 - Сердобольская Н.В. Синтаксический статус актантов зависимой нефинитной предикации: Дис. ... канд. филол. наук. М., 2005. [Serdobol'skaya N.V. Sintaksicheckii status aktantov zavisimoi nefinitnoi predikatsii [Syntactic status of the arguments in a non-finite dependent clause]. PhD diss. Lomonosov Moscow State University, 2005.]
Сердобольская, 2008 - Сердобольская Н.В. Номинатив в номинализации: субъект зависимой предикации или именное зависимое // Исследования по глагольной деривации / В.А. Плунгян, С.Г. Татевосов (ред.). М., 2008. С. 314-348. [Serdobol'skaya N.V. Nominative and nominalization: Subject of a dependent clause or nominal complement]. Issledovaniya po glagol'noi derivatsii. Plungian V.A., Tatevosov S.G. (ed.). Moscow, 2008. Pp. 314-348.]
Сердобольская, 2009 - Сердобольская Н.В. Аккузатив субъекта в зависимой предикации: за и против подъема аргумента в калмыцком языке // Исследования по грамматике калмыцкого языка / Казанский Н.Н. (отв. ред.). СПб., 2009. C. 581-622. [Serdobol'skaya N.V. Accusative of the subject in a dependent clause: For and against the raising of an argument in Kalmyk. Issledovaniya po grammatike kalmytskogo yazyka. N.N. Kazanskii (ed.). Saint-Petersburg, 2009. Pp. 581-622.]
Сердобольская, Мотлохов, 2009 - Сердобольская Н.В., Мотлохов А.В. Семантика конструкций с сентенциальными актантами в адыгейском языке // Аспекты полисинтетизма: очерки по грамматике адыгейского языка / Тесте-лец Я.Г. (отв. ред.). М., 2009. С. 498-559. [Serdobol'skaya N.V., Molotkhov A.V. Semantics of sentential argument constructions in Adighe. Aspekty polisintetizma: ocherki po grammatike adygeiskogo yazyka. Ya.G. Testelets (ed.). Moscow, 2009. Pp. 498-559.]
Сердобольская и др., 2012 - Конструкции с сентенциальными актантами в финно-угорских языках / Сердобольская Н.В., Ильевская А.А., Минор С.А. и др. // Финно-угорские языки: фрагменты грамматического описания. Формальный и функциональный подходы. М., 2012. С. 382-476. [Serdobol'skaya N.V., Ilyevskaya A.A., Minor S.A. et al. Sentential argument constructions in Finno-Ugric languages. Finno-ugorskie yazyki. Formal'nyi i funktsional'nyi podkhody. Moscow, 2012. Pp. 382-476.]
Суник, 1947 - Суник О.П. Очерки по синтаксису тунгусо-маньчжурских языков. Посессивный строй предложения. Л., 1947. [Sunik O.P. Ocherki po sintaksisu tunguso-man'chzhurskikh yazykov. Posessivnyi stroi predlozheniya [Essays on the syntax of the Tungus-Manchu languages. Possessive sentence structure]. Leningrad, 1947.]
Тексты, 2018 - Тексты // Малые языки Сибири: наше культурное наследие. Выложила Е.Л. Клячко. URL: http://minlang.srcc.msu.ru/textspage [Texts. Malye yazyki Sibiri: nashi kul'turnoe nasledie. E.L. Klyachko (ed.). URL: http://minlang. srcc.msu.ru/textspage]
Шахматов, 1952 - Из трудов А.А. Шахматова по современному русскому языку: учение о частях речи. М., 1952. [Shakhmatov A.A. Iz trudov A.A. Shakhmatova po sovremennomu russkomu yazyku: uchenie o chastyakh rechi [From the studies by A.A. Shakhmatov on Modern Russian: Doctrine on parts of speech]. Moscow, 1952.]
Abney, 1987 - Abney S. The English noun phrase in its sentential aspect. PhD diss. MIT, 1987.
Baker, 2011 - Baker M.C. Degrees of nominalizations: clause-like constituents in Sakha. Lingua. 2011. Vol. 121. No 7. Pp. 1164-1193.
Chafe, 1994 - Chafe W. Discourse, consciousness and time: The flow of conscious experience in speaking and writing. Chicago, 1994.
Cinque, 2016 - Cinque G. On the double-headed analysis of "headless" relative clauses. Ms. Università Ca'Foscari Venezia, 2016. URL: http://ling.auf.net/ lingbuzz/003224.
Dékany, Tanczos, 2017 - Dékany É., Tanczos O. The structure of Udmurt past participles. Paper presented at BLINC-2, June 2017, Budapest.
Doron, Reintges, 2005 - Doron E., Reintges Ch. On the syntax of participial modifiers. Ms. The Hebrew University of Jerusalem, Leiden University, 2005.
Goksel, 2013 - Goksel A. Flexible word order and anchors of the clause. SOAS Studies in Linguistics. 2013. Vol. 16. Pp. 2-25.
Grenoble, 2012 - Grenoble L.A. Areal typology and semantic change. Vestnik TGPU. 2012. Vol. 116. No 1. P. 101-105.
Csatô, Muzappar, 2010 - Csatô É.A., Muzappar U.A. On Ouigur reative clauses. Turkic languages. 2010. No 14. Pp. 69-93.
Kayne, 1994 - Kayne R. The antisymmetry of syntax. Cambridge, 1994.
Kim, 2004 - Kim M.-J. Three Types of Kes-Constructions. Harward Studies in Korean Linguistics 10. Lee I.-H. et al. (eds.). Cambridge, 2004. Pp. 479-492.
Nedjalkov, 1997 - Nedjalkov I. Evenki. London, New York, 1997.
Polinsky, 2015 - Polinsky M. Tsez syntax. Ms. Harward University, 2015.
Volkova, 2017 - Volkova A. Syntactic structure of participial clauses in meadow mari. Linguistics WP BRP 54/LNG/2017. URL: https://wp.hse.ru/data/2017/04/11/11 68369365/54LNG2017.pdf.
Shagal, 2017 - Shagal K. Towards a typology of participles. PhD dis. University of Helsinki, 2017.
Статья поступила в редакцию 18.05.2018 The article was received on 18.05.2018
Рудницкая Елена Леонидовна - доктор филологических наук; ведущий научный сотрудник отдела языков народов Азии и Африки, Институт востоковедения РАН, г. Москва
Rudnitskaya Elena L. - Dr. Phil. Hab.; leading researcher at the Department of Asian and African Languages, Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow
E-mail: erudnitskaya@gmail.com
