CC BY
146
УДК 343.01
Пронина Мария Петровна Maria P. Pronina
кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Нижегородская академия МВД России (603950, Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3)
сandidate of sciences (law), associate professor of the department of civil law and procedure Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia (3 Ankudinovskoye shosse, Nizhny Novgorod, 603950)
E-mail: [email protected]
Особенности правоприменения в уголовном законе Features of enforcement in criminal law
Статья посвящена исследованию правоприменения в уголовном законодательстве, формулируется определение правоприменительного акта, рассматриваются основополагающие стадии применения уголовного закона, выделяется ряд особенностей, присущих правоприменительной технике как виду юридической техники.
Ключевые слова: юридическая техника, уголовное законодательство, правоприменение, правоприменительный акт, стадия, толкование.
The article is devoted to the enforcement of the criminal law, it formulates the definition of the enforcement act, consideres fundamental stages of the criminal law aplication and allocates a number of features of the enforcement technique as the one of the types of legal techniques.
Keywords: legal technique, criminal law, law enforcement, enforcement act, stage, interpretation.
Существующий сегодня институт государственности предопределяет существование правоприменения. Это обосновывается потребностями государства, общества и отдельных личностей в установлении и применении четких, общих правил взаимоотношений между субъектами права, в установлении четких нормативно-правовых границ взаимоотношений и в целом в упорядочении общественной жизни [1, с. 25—30].
Правоприменение имеет особое значение и для науки юриспруденции, так как кроме распорядительных выполняет и познавательные, то есть исследовательские действия. В своей совокупности они и образуют интеллектуальную сторону правоприменительной деятельности [2, с. 320]. В уголовно-правовом поле это заканчивается правильной квалификацией общественно опасных деяний.
В целом весь процесс правоприменения включает в себя следующие основные стадии, образующие технологическую поддержку рассматриваемого вида юридической деятельно-
сти: установление фактических обстоятельств, определение юридических оснований для применения нормативных предписаний и разрешение дела, итогом которого становится принятие решения уполномоченными на то органами и исполнение решения по делу [3, с. 301].
Первая стадия включает в себя сбор первичных необходимых материалов, раскрывающих обстоятельства дела, а также их исследование. Установление фактических обстоятельств дела зависит от правильности оценки первоначально полученных сведений. Все это влияет на эффективность правоприменительного процесса, объективность принимаемого юридически значимого решения и соответственно установления истины по делу.
Вторая стадия правоприменительной деятельности сосредоточена на определении юридической основы дела. В рамках нее выбирается правовая норма, которая должна быть применена при разрешении конкретного дела. На первоначальном этапе устанавливается отрасль права, регулирующая возникшие право-
© Пронина М.П., 2017
отношения, затем отраслевой институт и, как следствие, соответствующая юридическая норма [4, с. 199—201]. Завершается данная стадия всесторонней оценкой правовой нормы через постановку ее соответствия установленным юридическим фактам и обстоятельствам.
Третья стадия — это результат правоприменительного процесса, то есть принятие решения, основанного на нормах действующего законодательства, формализованное соответствующим актом применения права. Его принятие влечет за собой наступление юридически значимых последствий, выражающихся либо в возникновении правоотношений, либо их изменение или прекращение. При этом такой акт обладает специфическими признаками, то есть он издается исключительно уполномоченными на то субъектами; носит индивидуально определенный, властный характер, содержащий закрепление определенных прав и обязанностей конкретного субъекта правоотношений; определена строгая форма такого акта.
Таким образом, правоприменительный акт представляет собой формализованный правовой акт, принимаемый по конкретному делу, носящий государственно-властный, персо-нофицированный характер, содержащий решение специально уполномоченного на то органа, направленное на урегулирование юридического дела.
Четвертая стадия правоприменения также имеет глубокое юридическое значение. Она выражается в исполнении принятого решения по делу. Исполнение может быть как добровольным, так и принудительным. Принуждение к исполнению может повлечь за собой возникновение новой разновидности правоотношений. Например, уклонение лица от выплаты штрафа, назначенных обязательных работ, исправительных работ, принудительных работ влечет за собой издание нового правоприменительного акта по замене вышеназванных видов наказаний на более строгие.
В рамках их возможно выделение и промежуточных, то есть уточняющих стадий. В частности, при установлении фактических обстоятельств происходит выбор нормы, регулирующей возникший вид правоприменительной деятельности. Определяя юридические основания применения норм права, конечно, проверяется ее юридическая сила. На стадии принятия решения особое значение принадлежит этапу вынесения правоприменительного акта [5, с. 201]. Он заканчивается доведением принятого решения до круга заинтересованных
лиц и полным исполнением принятого решения [6, с. 319—320; 7, с. 232].
Все эти стадии присутствуют и при применении норм Особенной части Уголовного кодекса РФ.
Вышеуказанные этапы неразрывно связаны и с толкованием норм права. На это особый акцент делается в современных научных работах, посвященных исследованию правоприменительной деятельности [8, с. 79—83; 9, с. 515—517]. Взаимосвязь правоприменения и герменевтики была осознана на более ранних этапах становления и развития учения о праве. Так, по мнению дореволюционных российских ученых, весь процесс правоприменительной деятельности включал в себя четыре неразрывно связанных и логически построенных этапа. На первом происходит установление состава правоотношения. В рамках второго осуществляется поиск конкретных юридических норм, регламентирующих это правоотношение. Третий этап сосредоточен на поиске истинности, то есть подтверждения подлинности закона. Четвертый (итоговый) направлен на принятие правильного решения по делу путем толкования, то есть извлечения из норм тех положений, которые придают ему объективность и безаппеляционность [10, с. 60].
Говоря о правоприменении нельзя не затронуть вопрос, раскрывающий особенности правоприменительной техники, так как она обеспечивает непрерывность правового регулирования в процессе возникновения, развития и прекращения общественных отношений. Она также обладает рядом концептуальных признаков, непосредственно раскрывающих ее сущность и предназначение.
Во-первых, учитывая то обстоятельство, что правоприменительная техника является видом юридической техники, ей присущи признаки, характеризующие в целом идею юридической деятельности.
Во-вторых, учитывая, что техника сосредоточена на решении специальных технических вопросов, она становится обязательной при принятии решений специально уполномоченными на то органами или субъектами.
В-третьих, именно она обеспечивает эффективность правоприменительной деятельности в условиях казуистичности и персонофицирован-ности современной юридической деятельности.
В-четвертых, являясь видом властной юридической деятельности, обеспечение реализации основных направлений правоприменения основано на мерах государственного принуждения.
Сформулированные положения дают нам основание сделать вывод о том, что эффективность реализации норм права напрямую зависит от качества техники их применения.
Сегодняшнее состояние практики применения законов, в том числе уголовно-правовых, свидетельствует о допущении значительного количества нарушений правоприменительной техники, в большей степени выражающихся в ошибках технико-юридического характера. Сложившаяся ситуация существенно снижает ее роль не только правоприменения, но и в целом юридической техники. Более того, имеющиеся ошибки прямо или косвенно подрывают авторитет власти и государственности. Особенно это можно наблюдать при применении норм уголовного закона. Допуская такие нарушения, под угрозу ставятся наиболее значимые общественные отношения, ценности и блага, закрепленные в статье 2 Уголовного кодекса РФ. Поэтому применение уголовного закона должно обладать рядом специфических признаков и черт, направленных на минимизацию возможных негативных последствий.
Так, по мнению А.В. Наумова, основной задачей правоприменительной деятельности в целом является решение вопроса об установлении в действиях лица признаков конкретного состава преступления или их отсутствие [11, с. 44—45].
Соглашаясь с мнением ученого, которое подтверждается положениями статьи 8 УК РФ «Основание уголовной ответственности», отметим, что получение правильного ответа возможно только в случае полного соблюдения правил применения уголовного закона.
Данную точку зрения поддерживает и А.С. Шляпочников, определяющий в качестве основной задачи уполномоченных на то субъектов установление объективной истины и закрепление ее во властном волевом акте через призму соблюдения правил правоприменения [12, с. 47]. Нарушение этих правил ставит под сомнение объективность полученных результатов.
Продолжая полемику о роли и значении применения уголовного закона в контексте юридической техники, необходимо подчеркнуть, что она представляет собой разностороннюю деятельность уполномоченных на то органов, то есть следует говорить исключительно о государственных. Идея о том, что субъектами правоприменения в области уголовного права могут быть только специализированные органы не оспорима и ее поддерживает основная масса ученых [11, с. 44—45; 13, с. 12; 14, с. 3—6].
Она должна включать в себя не только оценку содеянного с учетом положений современного уголовного законодательства и назначение наказания, но и определение возможностей применения оснований освобождения от уголовной ответственности, и наказания, и иных мер уголовно-правового характера [15, с. 10]. Например, таких как принудительные меры медицинского характера, судебный штраф, а в отношении несовершеннолетних — принудительных мер воспитательного характера.
По мнению О.Г. Соловьева, вышеуказанные подходы обладают явным процессуальным уклоном [16, с. 80]. Объясняется это тем, что сам факт применения любой нормы права может быть легитимным при наличии соблюдения всех процессуальных особенностей такого вида юридической деятельности. Все это вытекает их следующего принципа: материальное право определяет предмет доказывания, а процессуальное — процедуру доказывания. Только при соблюдении всех требований, закрепленных как в материальном, так и процессуальном праве, можно говорить об установлении истины по делу.
Учитывая дискуссионность и частичную неопределенность рассматриваемого вопроса, Е.В. Благов предлагает включать в применение уголовного права две неразрывно существующие между собой идеи. Первая, по его мнению, должна быть сосредоточена на соблюдении правил установления фактических обстоятельств содеянного. Вторая — соответствие этих обстоятельств признакам, закрепленным в нормах Уголовного кодекса РФ [17, с. 73]. Считаем, что предложенный ученым подход еще раз отражает идею о неразрывной связи материального и процессуального права.
Выработанный подход является наиболее распространенным и приемлемым в доктрине уголовного права. Однако ряд ученых предпринимают попытки по его корректировке. В частности, по мнению Е.В. Румянцевой, применение уголовного закона не может ограничиваться лишь принятием и закреплением юридически значимого решения. Такой вид деятельности не может существовать без оценки малозначительности деяния, да и в целом всего процесса квалификации [18, с. 59]. Полагаем, что предложенная точка зрения в целом не выходит за границы ранее предложенного подхода. Это обосновывается тем, что определение признаков преступления возможно только в рамках правоприменительной деятельности, а точнее, квалификации деяния, где не является исключением, а выступает в качестве правила соотношение
совершенного деяния с признаками малозначительности. При этом не нужно забывать и о механизмах освобождения от уголовной ответственности и наказания, так как их реализация также обладает признаками правоприменения.
Вышеизложенное дает нам основание констатировать, что правоприменительная деятельность в области уголовного права включает в себя процесс по принятию юридически значимых решений, основанный на результатах правовой оценки совершенного деяния. Качество такой деятельности зависит от уровня толкования норм уголовного законодательства [19, с. 125—126]. Это еще раз доказывает триединство юридической техники в уголовном праве и неразрывную связь правоприменения и толкования. Именно герменевтика занимает основной объем в процессе применения норм уголовного закона.
Изложенное дает основание предположить, что применение уголовного закона включает в себя следующие основополагающие стадии: выработка решения, его принятие, закрепление в установленной законом форме и исполнение принятого решения по делу.
Сделанные нами выводы заставляют обратить внимание на соотношении еще двух таких смежных научных категорий, как реализация права и применение права. Ученые в области общей теории права поддерживают идею о том, что применение права — это особая форма его реализации [20, с. 6]. Однако мы полностью разделяем мнение специалистов уголовного права в том, что такой подход для уголовно-правовой науки не приемлем [17, с. 80; 16, с. 80]. Содержание реализации уголовного права шире применения уголовного законодательства. Так, после применения уголовно-правовых норм дальнейшая реализация уголовного законодательства может происходить и при отбытии виновным наказания в целях исправления осужденного. Подтверждением этому служит статья 43 Уголовного кодекса РФ. Реализация уголовного законодательства возможна и без непосредственного применения одноименных норм. Все это можно наблюдать в рамках реализации общей превенции, которая также закреплена в статье 43 УК РФ.
Одновременно с этим уголовный закон содержит и ряд положений, непосредственно указывающих на невозможность его реализации. Примером может служить положение, сформулированное в части 2 статьи 14 УК РФ, закрепляющее понятие малозначительного деяния, совершение которого не влечет возникновение
уголовно-правовых отношений. Поэтому реализация уголовного права и соответственно применение уголовно-правовых норм возможно только при наличии в действиях виновного всех признаков конкретного состава преступления.
Данный перечень можно продолжить. К таковым целесообразно отнести общие и специальные виды освобождения от уголовной ответственности. Они могут быть разделены на императивные, например статья 78 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности», и дис-позитивные, например статья 75 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием».
Рассмотренные формы реализации правоприменительной деятельности позволяют объединить их в две самостоятельные группы. Первая — оперативно-исполнительная, направленная на выполнение предписаний правовых норм через создание, изменение или прекращение правоотношений. Главной идей ее реализации служит гармонизация публичных и частных интересов. Вторая группа — правоохранительная, ее предназначение заключается в охране правовых норм от возможных их нарушений путем надзора и контроля за действиями субъектов правоотношений. Результаты такой деятельности выражаются либо в предупредительном воздействии, либо в наложении санкций на лиц, допустивших соответствующее нарушение. Это свидетельствует о том, что правоприменение выступает в качестве главного инструмента реализации правовых норм, то есть претворение в жизнь таких их элементов, как диспозиция и санкция [21, с. 146—156].
Проведенное исследование подтверждает, что именно правоприменение является основным показателем не только состояния законодательства, но и в целом уровня правосознания и правовой культуры.
Все это напрямую зависит от механизма применения права. Его реализация и содержание определяется наличием как юридического факта, так и прав, а также обязанностей субъектов, участвующих в этом процессе. Изложенное ставит перед механизмом правоприменения следующие задачи: обеспечение прав и обязанностей субъектов, участвующих в исследуемом процессе; установление юридических фактов, выступающих в качестве условий, определяющих возникновение конкретных общественных отношений, требующих специального урегулирования путем принятия специального правоприменительного акта [22, с. 119].
Сам механизм правоприменения является видом социального управления, включающим в себя как в целом всю систему управления, так и весь комплекс социальных и правовых норм, обеспечивающих его, влияющих на эффективность правоприменительной деятельности [23, с. 23].
Отметим, что механизм применения права обладает сходными признаками регулирования общественных отношений в ряде отраслей права. Не является исключением и механизм уголовно-правового регулирования, включающий в себя нормы уголовного права, принципы, объекты уголовно-правового регулирования, уголовную ответственность, а также акты реализации применяемых норм уголовного закона [24, с. 5—6].
Учитывая, что уголовное законодательство — это элемент правозащитной системы, применение норм уголовного закона направлено на достижение государственно-политических целей путем использования инструментов государственного принуждения [25, с. 78—81], то есть правоприменение в области уголовного права — это средство защиты личности, общества и государства от признанных законодателем посягательств, закрепленных в Уголовном кодексе РФ.
Подводя итог исследованию правоприменения, можно сделать следующие выводы:
Правоприменительный акт представляет собой формализованное нормативно-правовое предписание, принимаемое по конкретному делу, носящее государственно-властное, персо-нофицированное решение специально уполномоченного органа, направленное на урегулирование юридического дела.
Применение уголовного закона включает в себя следующие основополагающие стадии: выработка решения, его принятие, закрепление в установленной законом форме, исполнение принятого решения по делу.
Правоприменительная техника является видом юридической техники, обладающим рядом определенных особенностей:
а) сосредоточена на решении специальных технических вопросов, в связи с чем становится обязательной при принятии решений специально уполномоченными на то органами или субъектами;
б) обеспечивает эффективность правоприменительной деятельности в условиях казуи-стичности и персонофицированности современной юридической деятельности;
в) являясь видом властной юридической деятельности, обеспечивает реализацию основных
направлений правоприменения основанных на мерах государственного принуждения.
4. В рамках правоприменения норм уголовного закона субъект, участвующий в нем, руководствуется не только нормативными правовыми актами, устанавливающими его компетенцию, а всем законодательством, регламентирующим его взаимоотношения с другими участниками, возникающими в результате применения конкретных норм права, при этом имея право выбора одного из вариантов решения, допускаемых нормами действующего уголовного законодательства.
Примечания
1. Яловенко Т.В. Правоприменение и его роль в обеспечении прав личности // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2015. № 1 (32).
2. Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1982. Т. 2.
3. Теория государства и права: учебник для вузов / под ред. М.М. Рассолова, В.О. Лучина, Б.С. Эбзее-ва. М., 2012.
4. Теория государства и права: учебник / отв. ред. А.В. Малько. 4-е изд. М., 2014.
5. Матузов М.И., Малько А.В. Теория государства и права: учебник для юридических вузов. М., 2004.
6. Марченко М.Н. Реализация права // Общая теория государства и права. Академический курс. М., 2000. Т. 2.
7. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 1996.
8. Хутыз М.Х., Сергейко П.Н. Энциклопедия права: учебное пособие. М., 1995.
9. Венгеров А.Б. Теория государства и права: учебник для юридических вузов. М., 1998.
10. Люблинский П.И. Техника, толкование и казуистика уголовного закона. Пг., 1917.
11. Наумов А.В. Применение уголовно-правовых норм (по материалам следственной и прокурорско-судебной практики). Волгоград, 1973.
12. Шляпошников А.С. Толкование советского уголовного закона. М., 1960.
13. Колосовский В.В. Ошибки в квалификации уголовно-правовых деяний: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2003.
14. Карташов B.H. Правоприменительная практика в социалистическом обществе. Ярославль, 1986.
15. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001.
16. Соловьев О.Г. Юридическая техника в механизме уголовно-правового регулирования: проблемы теории и практики: учебное пособие. Ярославль, 2008.
17. Благов Е.В. Общая теория применения уголовного права. Ярославль, 2003.
18. Румянцева Е.В. Техника конструирования и применения диспозиций статей о налоговых преступлениях (ст. 198—1992 УК РФ): дис. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 2007.
19. Новицкий И.Б. Источники советского гражданского права. М., 1959. С. 125—126.
20. Карташов В.Н. Применение права. Ярославль, 1990.
21. Тонков Е.Е., Коваленко В.И., Пожарова Л.А. Правоприменение как способ реализации юридических норм // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Вып.: Философия. Социология. Право. 2012. № 2.
22. Категов А.С. Механизм применения права и правовая система современной России: теоретико-методологический анализ: дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2002.
23. Левченко И.П. Механизм применения права (опыт системного исследования). Смоленск, 1997.
24. Кропачев Н.М. Механизм уголовно-правового регулирования: дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2000.
25. Редько А.А. Правоприменение в контексте правозащитной политики // Общество и право. Краснодар, 2010. № 1 (28).
Notes
1. Yalovenko T.V. Law enforcement and its role in ensuring the rights of the personality // The Messenger of the Volgograd academy Ministry of internal affairs of Russia. 2015. № 1 (32).
2. Alekseev S.S. The general theory is right. Мoscow, 1982. Vol. 2.
3. Theory of the state and right: the textbook for higher education institutions / under the editorship of M.M. Rassolov, V.O. Luchin, B.S. Ebzeev. Мoscow, 2012.
4. Theory of the state and right: textbook. 4th ed. / edition of A.V. Malko. Мoscow, 2014.
5. Matuzov M.I., Malko A.V. Theory of the state and right: the textbook for legal higher education institutions. Мoscow, 2004.
6. Marchenko M.N. Realization of the right // General theory of the state and right. Academic course. Мoscow, 2000. Vol. 2.
7. Spiridonov L.I. Theory of the state and right. Мoscow, 1996.
8. Hutyz M.H., Sergeyko P.N. The encyclopedia is right: education guidance. Moscow, 1995.
9. Vengerov A.B. Theory of the state and right: the textbook for law colleges. Moscow, 1998.
10. Lublin P.I. Tekhnika, interpretation and casuistry of the penal statute. Petrograd, 1917.
11. Naumov A.V. Application of criminal precepts of law (on materials investigative and public prosecutor's court practice). Volgograd, 1973.
12. ShlyaposhnikovA.S. Interpretation of the Soviet penal statute. Moscow, 1960.
13. Kolosovsky V.V. Mistakes in qualification of criminal and legal acts: author's abstract... candidate of legal sciences. Chelyabinsk, 2003.
14. Kartashov V.N. Law-enforcement practice in socialist society. Yaroslavl, 1986.
15. Gaukhman L.D. Qualification of crimes: law, theory, practice. Moscow, 2001.
16. Soloviev O.G. Yuridicheskaya of the technician in the mechanism of criminal legal regulation: problems of the theory and practice: studies. benefit. Yaroslavl, 2008.
17. Blagov E.V. General theory of application of the criminal law. Yaroslavl, 2003.
18. Rumyantseva E.V. Technology of designing and application of dispositions of articles about tax offenses (art. 198—1992 of the Criminal code of the Russian Federation): dissertation... candidate of legal sciences. Yaroslavl, 2007.
19. Novitsky I.B. Sources of the Soviet civil law. Moscow, 1959. P. 125—126.
20. Kartashov V.N. Application of the right. Yaroslavl, 1990.
21. Tonkov E.E., Kovalenko V.I, Pozharova L.A. Law enforcement as method of implementation of legal regulations // Scientific sheets of the Belgorod state university. Issue: Philosophy. Sociology. Right. 2012. № 2.
22. Kategov A.S. Mechanism of application of the right and system of law of modern Russia: teoretiko-methodological analysis: dissertation... doctor of legal sciences. St. Petersburg, 2002.
23. Levchenko I.P. Mechanism of application of the right (experience of a system research). Smolensk, 1997.
24. Kropachev N.M. Mechanism of criminal legal regulation: dissertation... doctor of legal sciences. St. Petersburg, 2000.
25. Redko A.A. Law enforcement in the context of human rights policy // Society and the right. Krasnodar, 2010. № 1 (28).
