CC BY
20
М. Н. Казанская
ОСОБЕННОСТИ ПОСТАНОВКИ ОДНОСЛОЖНОГО СЛОВА В АБСОЛЮТНОМ КОНЦЕ ГЕКЗАМЕТРА У ПРОПЕРЦИЯ
Использование односложного слова в абсолютном конце гекзаметра у Проперция отличается от практики его современников. У него почти не встречаются такие строки как знаменитое горациевское «parturient montes, nascetur ridiculus mus» (Hor., A. P., 139) или вергилиевское «...saepe exiguus mus» (Verg., Georg., I, 181), которые уже с античности стали классическими примерами на использование моносиллаба в конце гекзаметрической строки1. Единственной строкой у Проперция, где в конце строки встречается многосложное и односложное слово является следующая:
at nullo dominae teritur sublimine amor, qui... (II, 25, 17).
Обычно руководства по античной метрике видят в таких строках цезуру на шестой стопе. Этот тип цезуры не выделялся античными грамматиками (что вполне естественно, так как основной паузой в стихе она быть не может). Курциус - Рубенбау-эр и Постгейт2 отмечают, что строки с многосложным и односложным словом в конце использовались у Энния и Луциллия в подражание греческой поэзии (особенно Гомеру), а последующие авторы пользовались ими либо опять же для архаизации, либо в шутку. Относительно же строк, оканчивающихся на два односложных слова, «Метрика» Курциуса и Рубенбауэра говорит, что цезура в таком случае менее заметна, и - приводя в пример Hor., Serm., I, 9, 53 - утверждает, что в таком стихе «wird niemand einen Einschnitt nach der 6. Hebung empfinden, wie etwa in
1 Силу этих строк отмечает Квинтиллиан: At Vergili miramur illud 'saepe exiguus mus'; nam epitheton 'exiguus' aptum <et> proprium effecit ne plus expectaremus, et casus singularis magis decuit, et clausula ipsa unius syllabae non usitata addidit gratiam. Imitatus est itaque utrumque Horatius: 'nascetur ridiculus mus.' (Quint., I. O., VIII, 3, 20).
2 F. Curtius, H. Rubenbauer. Römische Metrik: eine Einführung. München, 21955. § 58. J. P. Postgate. Prosodia Latina. An Introduction to Classical Latin Verse. Oxford, 1923. § 211.
3 'suaviter, ut nunc est,' inquam 'et cupio omnia quae vis'.
dem oben zitierten Vers (Hor., ars, 139)»4. Бесспорно, строки, оканчивающиеся на два моносиллаба «эффект мыши» производить не будут, но и согласиться, что пауза - хотя бы и небольшая - совсем отсутствует, также не получается.
У Проперция строк, оканчивающихся на два моносиллаба много. В большинстве случаев «основной» цезурой в этих строках является пятиполовинная. Почти всегда с этих двух моносиллабов начинается новая мысль (чаще всего простое предложение в составе сложного): таким образом естественно, что одно из этих слов является союзом, а другое местоимением. Также естественно, что перед началом нового предложения неизбежно будет пауза, т. е. мы будем видеть и диэрезу после пятой стопы.
quid si non esset facilis tibi copia! nunc tu
insanus medio flumine quaeris aquam. (I, 9, 15).
nec tibi me post haec committet Cynthia nec te
quaeret; erit tanti criminis illa memor... (I, 4, 19).
at tu, seu mollis qua tendit Ionia, seu qua 5
Lydia Pactoli tingit arata liquor. (I, 6, 31)5.
Не кажется справедливым утверждение, что два односложных слова в конце строки сливаются во что-то единое, не разделимое паузой. Односложные слова в большинстве своем являются служебными частями речи и как клитики примыкают к ближайшему значимому слову (т. е. составляют с ним единое фонетическое слово6). При этом фразовое ударение падает на значимое слово. Однако в большинстве случаев7 у Проперция мы видим следующую картину: фразовое ударение падает на
4 ibid. § 58.
5 Как видим, пауза после пятой стопы часто выделяется издателями знаком препинания. И, даже если знака препинания нет, пауза все же ощущается.
6 Некоторые явления фразовой фонетики описаны в следующих работах: И. М. Тронский. Историческая грамматика латинского языка. М., 2001. § 296-301; F. W. Shipley. Hiatus, Elision, Caesura, in Virgil's Hexameter // Transactions of the American Philological Association, 55 (1924). P. 137-158. § 3; В. П. Смышляева. Фонетическое слово в латинском гекзаметре // Hyperboreus, 2001. T. 7. P. 207-217 (Studia classica in memoriam A. I. Zaicev).
7 За исключением двух, которые будут рассмотрены ниже.
второй моносиллаб (который является более значимым словом, обычно местоимением), сильный же слог стопы (т. е. первый) занимает служебное слово. Таким образом происходит конфликт словесного и стихотворного ударения8. Это тем более необычно, что для последних двух стоп гекзаметра, как уже давно было замечено, характерна наоборот "harmony of accent and ictus" (т. е. их совпадение). Таким образом, эти два односложных слова оказываются разделены ударением (фактически, мы имеем два ударных слога подряд, что, конечно, должно требовать хотя бы небольшой паузы между ними9; или, по крайней мере очень четкого и раздельного произношения).
Итак, получается, что в строке, оканчивающейся на два односложных слова, два последних слога в стихе произносятся очень четко, и очевидно, что такое дополнительное замедление ритма придает строке особое звучание.
Исключением из этого являются два примера, когда вместе с концом строки, содержащей два односложных слова на шестой стопе, заканчивается и предложение:
mi neque amare aliam neque ab hac desistere fas est:
Cynthia prima fuit, Cynthia finis erit. (I, 12, 19-2C)
Caesaris haec virtus et gloria Caesaris haec est:
illa, qua vicit, condidit arma manu. (II, 16, 41-42)
Для этих двух случаев утверждение Крузиуса - Рубенбау-эра вполне справедливо. Значимым словом является первый моносиллаб, а глагол-связка примыкает к нему как энклитика, т. е. здесь нет конфликта двух ударений, и пауза между словами не будет ощущаться10.
8 "Clash of accent and ictus" - по терминологии Стёртеванта: E. H. Stur-tevant. Harmony and Clash of Accent and Ictus in the Latin Hexameter // Transactions of the American Philological Association, 54 (1923). P. 51-73; E. H. Sturtevant. Accent and Ictus in the Latin Elegiac Distich // Transactions of the American Philological Association, 55 (1924). P. 73-89.
9 В пентаметре два ударных слога подряд разделены обязательной цезурой, имеющей закрепленную позицию в стихе во многом, как кажется, именно благодаря этому соседству двух ударных слогов.
10 Пауза не может ощущаться за слог до конца предложения и стиха в целом. Несколько другую ситуацию мы увидим, когда конец предложения и стихораздел не совпадают.
Однако возникает впечатление, что Проперций предпочитал, чтобы в строках оканчивающихся на два моносиллаба был конфликт двух ударений на шестой стопе. Например «sat est», который также не вызвал бы конфликта двух ударений в конце гекзаметра, используется им исключительно в конце пентаметра (где он, естественно, вызывает конфликт):
non ego nunc vereor ne sis tibi vilior istis:
uni si qua placet, jj culta puella sat est... (I, 2, 26)11
Таким образом, мы видим, что поэт редко пользуется мо-носиллабами так, чтобы избежать конфликта ударений.
Несколько иначе обстоит дело, когда моносиллабу в абсолютном конце стиха предшествует многосложное слово: пауза в приведенном выше «at nullo dominae teritur sublimine amor, qui...» (II, 25, 17) почти не будет ощущаться. Да и вообще кажется, что архаические и архаизированные строки с односложным словом в конце, которому предшествует многосложное, обладают меньшей «раздельностью», чем те строки, которые рассматриваются в данной работе. Моносиллаб (даже если это полноценное значимое слово) как бы «прилегает» к более длинному слову - опять же во многом за счет того, что словораздел за слог от конца строки сильно ощущаться не бу-дет12:
sternitur exanimisque tremens procumbit humi bos (Verg., Aen.,V, 482). sic animis iuuenum furor additus. inde, lupi ceu (Verg., Aen., II, 482).
11 Cf. II, 6, 40; II, 10, 6; IV, 1, 146; IV, 9, 36. Стёртевант (E. H. Sturtevant. Accent and Ictus...) разбирает эти примеры, исходя из того, что постановка односложного слова в конце пентаметра позволила бы избежать конфликта ударений, однако мы этого почти не находим (за исключением нескольких примеров, где моносиллаб используется для создания комического эффекта, как, например, "Non amo te, Sabidi, nec possum dicere quare: ||| Hoc tantum possum dicere, non amo te." (Mart., I, 32) - и даже в случае с «sat est» возникает конфликт ударений.
12 В «мышиных» строках у Горация и Вергилия (ощущение от которых Постгейт описывает как "a little mouse popping out upon the scene" -J. P. Postgate. Prosodia Latina. An Introduction to Classical Latin Verse. Oxford, 1923, § 211), как кажется, словораздел ощущается за счет двойного повторения -us... -us: ridiculus mus, exiguus mus. (особенно элегантно, то, что эти гомеотелевты - не грамматические).
unus qui nobis cunctando restituís rem (Verg., Aen., VI, 846)13.
К строкам, оканчивающимся на односложное слово, в античности относились неодобрительно (признавая, однако, эффект «мышиных» строк)14. Квинтиллиан также предупреждает против чрезмерного необоснованного употребления моносиллабов, ссылаясь на прыгающий ритм15. Однако Проперция, видимо, это не смущало, и у него встречаются строки, заканчивающиеся на три односложных слова16, например:
O me felicem! nox o mihi candida! et o tu (II, 15, 1)
solus amans novit, quando periturus et a qua (II, 18, 19).
В большинстве случаев эти два моносиллаба являются служебной частью речи и местоимением. С них обычно начинается новая мысль: либо новый однородный (но развернутый) член предложения, либо новое простое предложение в составе сложного, либо вообще новое предложение:
nec tibi me post haec committet Cynthia nec te
quaeret; erit tanti criminis illa memor... (I, 4, 19)
at tu, seu mollis qua tendit Ionia, seu qua
Lydia Pactoli tingit arata liquor. (I, 6, 31)
invidiae fuimus: num me deus obruit? an quae
lecta Prometheis dividit herba iugis? (I, 12, 9).
Это, естественно, требует паузы перед началом новой мысли, поэтому мы хорошо ощущаем диэрезу после пятой стопы. Также такое членение стиха означает, что смысл строки будет «короче», чем в привычном гекзаметре: мысль гекзаметра заканчивается на диэрезе после пятой стопы, а новую
13 Окончания двух последних строк являются подражаниями: «lupi ceu» восходит к Гомеру (Hom., Il., XI, 72: Xukol W"), "restituis rem" - к Эн-нию: «Unus homo nobis cunctando restituit rem» (fr. 363, Scutsch).
14 Ср. Сервий в комментарии к «Энеиде»: est autem hic pessimus versus in monosyllabum desinens. (к Verg., V, 483). И его же очаровательное замечание: sciendum tamen hoc esse vitiosum, monosyllabo finiri versum, nisi forte ipso monosyllabo minora explicentur animalia, ut "parturient montes, nascetur ridiculus mus": gratiores enim versus isti sunt secundum Lucilium (к Verg., VIII, 83, 3).
15 Etiam monosyllaba, si plura sunt, male continuabuntur, quia necesse est compositio multis clausulis concisa subsultet. (Quint., I. O., IX, 4, 42).
16 Впрочем, и для него это - редкость.
поэт успевает только ввести (указать, кто или что будет действующим лицом, и в каком отношении с предыдущей мыслью будет мысль, выраженная в пентаметре). Основа же мысли (в первую очередь, конечно, сказуемое) приходится на пентаметр. Такой род несовпадения стихового и синтаксического членения текста - разновидность «заступа» (enjambement) - называется contre-rejet или регрессивным enjambement (синтаксическая пауза стоит чуть раньше начала стиха). Как известно, любой тип enjambement заставляет чувствовать сти-хораздел острее, чем обычно17, он оказывается маркированным за счет того, что синтаксис пытается его «обойти». Так, у Про-перция первым словом пентаметра часто является согласованное с местоимением определение или приложение к нему:
O me felicem! nox o mihi candida! et o tu
lectule deliciis facte beate meis! (II, 15, 1)
solus amans novit, quando periturus et a qua morte, neque hic Boreae flabra neque arma timet. (II, 27, 11)
Иногда сразу после после стихораздела стоит глагол, и после него сильная пауза (что усиливает синтаксическую связь)18:
nec tibi me post haec committet Cynthia nec te
quaeret; erit tanti criminis illa memor... (I, 4, 21).
Итак, мы видим, что синтаксис пытается «перешагнуть» через то inane tempus (по выражению Квинтиллиана) или Kevoç xponoç (Anonymus de musica), каковым является стихо-раздел. Значит, в данном случае мы имеем дело не только с необычным членением строки, но и с необычным членением строфы (каковой является элегический дистих). Особенно выделяются случаи "double-rejet" (и прогрессивный и регрессивный enjambement), где строфа в корне перекраивается, и мы видим как минимум три синтаксические единицы, наложенные на привычное строение дистиха. В случае простого "contre-rejet" также идет перекройка строфы, и мысль гекза-
17 М. Л. Гаспаров, Т. В. Скулачева. Статьи о лингвистике стиха. М., 2004. С. 173-177. Кстати, именно enjambement повлиял на возникновение свободного стиха в европейской традиции.
18 Таким образом получается "double-rejet", то есть две смысловые паузы, из которых одна стоит немного раньше конца одного стиха, а другая - немного позже начала следующего.
метра оказывается «короче», чем мысль пентаметра (в особенности, если дистих представляется собой параллельную конструкцию мы можем ожидать, что общий член будет содержаться в пентаметре19). Таким образом получается, что цезура на шестой стопе влияет не только на гекзаметрическую строку, но и на строение всего дистиха в целом.
Также, чтобы закончить с формально-метрическим описанием таких строк, следует упомянуть, что зачастую такая концовка гекзаметра «уравновешивается» двумя моносилла-бами в его начале - т. е. строка строится, по выражению Вар-рона «geometrica quadam ratione»:
at tu, seu mollis qua tendit Ionia, seu qua. (I, 6, 31).
nam me non ullae poterunt corrumpere, de te. (I, 8, 21).
Мы видим, что при этом начало и конец стиха часто перекликаются: nam me - de te, tum me - et me (II, 20, 29: tum me vel tragicae vexetis Erinyes, et me.); впрочем, такие смысловые переклички необязательны (Ср. I, 9, 15; II, 18, 19).
Пауза перед двумя моносиллабами (т. е. диэреза после пятой стопы) также обычно подчеркнута - ведь она является как бы «концом» смысла строки. В некоторых случаях это выражено очень ярко: например, на этой позиции заканчивается предложение (причем восклицательное или вопросительное, так что естественно, что конец оказывается даже еще более ярким, чем в обычных повествовательных предложениях):
invidiae fuimus: num me deus obruit? an quae
lecta Prometheis dividit herba iugis? (I, 12, 9-10).
quid si non esset facilis tibi copia! nunc tu
insanus medio flumine quaeris aquam. (I, 9, 15-16).
Чуть менее сильно - но все же весьма отчетливо - ощущается эта пауза, когда с шестой стопы начинается простое предложение в составе сложного или новый однородный член предложения (эти случаи были разобраны выше). Возникает даже вопрос, не стоит ли при исходе строки на два моносил-лаба выделять не цезуру на шестой стопе, а диэрезу после пя-
Quid fles abducta gravius Briseide? quid fles anxia captiva tristius Andromacha? (II, 20, 1-2).
tu licet Antiopae formam Nycteidos, et tu
Spartanae referas laudibus Hermionae (I, 4, 5-6).
той (не забывая о раздельности произнесения двух слогов шестой стопы).
Итак, Проперций сравнительно часто ставит два моносил-лаба в конце строки, причем чаще всего это - служебная часть речи (союз, предлог) и местоимение. Таким образом возникает конфликт ударений - стихового и фразового, за счет чего моносиллабы произносятся отчетливо и раздельно, а не объединяются общим ударением, как клитики. При этом, как мы можем предполагать, оказывается подчеркнутой пауза перед шестой стопой. Благодаря всему этому создается замедление ритма в конце строки, постоянно сочетающееся с enjambement. В отличие от своих современников, которые этого избегают20, Проперций не чурается исхода гекзаметрической строки на два моносиллаба. Это отражает его индивидуальную интонацию и во многих случаях является стилистическим приемом (Проперций искусно пользуется такими строками, чтобы создать ритмическое разнообразие элегии - ср.: I, 12). В первых трех книгах такие строки составляют в среднем 2%, а в четвертой книге есть всего лишь один пример (IV, 5, 17). Как кажется, на примере использования моносиллаба в абсолютном конце гекзаметрической строки можно наблюдать и эволюцию стихотворной техники Проперция, и изменения интонации в его поэзии.
20 Например, у Тибулла такое строение строки не встречается ни разу, что естественно, если учесть, как аккуратно он соблюдает стихоразде-лы.
