CC BY
38Подчасов Н.А.
ОСОБЕННОСТИ ПОЛОЖЕНИЯ КНЯЗЕЙ ТРУБЕЦКИХ В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVI В.: ПО МАТЕРИАЛАМ ИСТОРИОГРАФИИ
Актуальность вопроса объясняется необыкновенно высоким местническим статусом князей-Гедиминовичей (к которым принадлежали Трубецкие, Голицыны, Мстиславские, Бельские, Хованские, Патрикеевы) при московском дворе XV-XVI вв. В думе и в войсках Гедиминовичей ставили выше, чем большинство Рюриковичей. Так, князья Бельские и Мстиславские в XVI в. регулярно председательствовали в боярской думе и получали высшие чины в войсках; Голицыных-Куракиных в XVI в. несколько потеснили новые «выезжие» рода, однако весь XV в. они занимали лидерские позиции в армии и при дворе, да и в следующем столетии также были видными членами думы, в армии играли не последнюю роль. Князья Трубецкие — еще один выдающийся род Гедиминовичей на русской службе. Их происхождение могло бы дать им огромное влияние при дворе; однако до опричнины этого не происходит. Представители этого рода практически незаметны на административных должностях, на военной службе. Только одного из них в разрядах вскользь называют боярином; однако из-за редкости упоминаний о нём в документах даже его боярство оказывается под вопросом.
В целом обстоятельства службы князей Трубецких известны. Не вызывает сомнений, что князья перешли под власть государей Московских на рубеже столетий, во время русско-литовской войны 1500-1503 гг., сохранив за собой вотчины в Трубчевском уезде и статус служилых князей. До опричнины два поколения Трубецких лишь изредка появлялись в разрядах, в основном на должностях полковых воевод или наместников небольших городов. Командования войсками им не доверяют, как и воеводство в наиболее «почётных» городах. С боярским титулом упоминается только кн. Семён-Богдан Трубецкой-Персидский; остальные не имели даже чина окольничего. Кардинально ситуация поменяется только в третьем «московском» поколении князей Трубецких: кн. Ф.М. Трубецкой получит боярский чин в конце 60-х гг. и будет возглавлять опричную, а затем отдельную дворовую думу; князья Н.Р. и Т.Р. Трубецкие получат боярство в начале царствования Федора Ивановича, кн. А.В. Трубецкой — при восшествии на престол Бориса Годунова.
Не до конца проясненными остаются два вопроса, которые фактически представляют разные аспекты одной проблемы: 1) чем была вызвана пассивность Трубецких на государевой службе в первой половине XVI в.; 2) каково было их местническое положение к концу данного периода.
Сложность состоит в том, что в историографии практически нет специальных работ, посвященных князьям Трубецким XVI в. Однако при дворе и в армии они играли заметную роль уже со второй половины XVI в., так что упоминания о них встречаются во многих обобщающих работах по этому периоду, по военной и политической истории, по истории опричнины и т.д. При этом сюжеты, связанные с Трубецкими, в большинстве случаев упоминаются бегло, часто без ссылок на те источники, которые могли бы подтвердить точку зрения авторов. Всё это чревато путаницей и различными недоразумениями, когда недостаточно подробное изложение взглядов одного ученого может быть некритически воспринято и без контекста перенесено в другие работы. Это ещё раз подтверждает необходимость разобраться в создавшейся историографической ситуации.
На данный момент можно констатировать, что в историографии сложились две заметно отличающиеся точки зрения на статус князей Трубецких в Московском государстве в первой половине XVI в.
Первая из них была высказана Р.Г. Скрынниковым в монографии 1981 г. «Россия накануне Смутного времени». Упоминая о Трубецких, он констатирует противоречие между наличием у них собственных уделов и отсутствием заметных назначений и объясняет его тем, что «"великие" вотчины Трубецких подверглись дроблению и измельчали, вследствие чего никто из членов этого рода не смог выслужить в то время боярский чин». Далее по тексту он уточняет, что к тому времени, когда Трубецкие войдут в опричнину и «особый двор» их местническое значение не будет соответствовать их новому положению. Т.е. по его мнению, опричнина стала для Трубецких социальным лифтом, на который они к тому времени не имели права рассчитывать (Скрынников, 1981: 46).
Главный аргумент этой теории состоит в том, что князья Трубецкие стали слишком многочисленны, в результате чего их удел подвергся дроблению и измельчал. Этот факт, казалось бы, подтверждает М.М. Кром в монографии «Меж Русью и Литвой» (1995 г.): «Положение родственников Бельских, кн. Трубецких, было несколько скромнее: во-первых, они не сумели «подкрепить» свое родство с правящим домом брачными узами, как это сделал кн. Иван Владимирович, а во-вторых, сам род Трубецких разросся к концу XV ст., что неминуемо вело к его измельчанию». И, далее: «С разрастанием к концу столетия княжеского семейства род Трубецких все больше мельчал. Одним из признаков этого измельчания был переход представителей обеих ветвей рода (Семеновичей и Юрьевичей) на великокняжескую службу» (Кром, 2010: 57, 59). Правда, речь идёт о конце XV в. и о положении Трубецких в Великом княжестве Литовском, а не в Московском государстве. Однако Скрынников приводит свидетельство источников о том, что в середине XVI в. процесс «разрастания» и «измельчания» продолжался: Дворовая тетрадь зафиксировала ситуацию, когда «по
удельному списку служили девять князей из рода Трубецких» (Скрынни-ков, 1981: 46).
Аргумент этот не бесспорный. Действительно, на момент составления Дворовой тетради (1552/1553) служилыми князьями числились девять представителей этого рода. Однако уже в следующем десятилетии, точнее, с 1564 г., разряды фиксируют на службе только одного князя кн. Ф.М. Трубецкого, — остальные к этому времени либо сошли в могилу, либо не могли служить по причине ран и болезней (Соболев, 2012). На тот момент, когда кн. Ф.М. Трубецкой войдёт в опричнину, он будет единственным носителем родового имени. Только через несколько лет на службу выйдут князья Н.Р. и Т.Р. Трубецкие, а также кн. А.В. Трубецкой. Но даже после этого говорить о «многочисленности» Трубецких при наличии всего четырёх вряд ли корректно.
Тем не менее, в статье 2006 г. В.Г. Ананьев (заметим в скобках, это тот редкий случай, когда статья целиком посвящена представителю рода Трубецких) озвучил эту версию ещё более определённо: «значительное дробление их (Трубецких — Н.П.) вотчин не позволило никому из них дослужиться до высшего думного чина... Таким образом, будучи родовитыми, в силу своей многочисленности Трубецкие к середине XVI столетия не смогли выдвинуться на первые места в государственном аппарате. Шанс на возвышение дала им только опричнина. Причем и здесь наилучшую карьеру сделал кн. Ф.М. Трубецкой — представитель младшей ветви рода». И далее: «Множество Трубецких, даже будучи испомещёнными на своих исконных землях, представляли для московского государя значительно меньшую угрозу, чем несколько Воротынских» (Ананьев, 2006: 32, 34).
Здесь необходимо сделать несколько уточнений. Во-первых, насколько позволяют судить сноски в тексте, сведения Ананьева не основываются на каких-либо новых источниках по сравнению с работой Скрынникова: единственная ссылка, подтверждающая приведенные утверждения, перенаправляет нас к этой работе. Т.е. мы имеем дело с интерпретацией текста Скрынникова. Во-вторых утверждение Ананьева о том, что карьеру в опричнине сделал представитель именно младшей ветви рода, опровергается рядом других исследователей (Кобрин, Флоря, Соболев), по свидетельству которых Федор Михайлович не только представлял старшую ветвь, но и вообще являлся старшим из живущих на тот момент Трубецких (Кобрин, 1985: 83; Флоря, 2002: 105; Соболев, 2012). Что же касается «множества Трубецких», то, по иронии, речь идёт как раз о том периоде, когда род был представлен на службе одним только кн. Ф.М. Трубецким.
Другая трактовка была озвучена в посмертно изданной монографии А.А. Зимина «Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в.». Исследователь отказался от однозначного понимания скудости служебных назначений как признака пони-
жения местнического статуса. По его мнению, статус служилых князей, напротив, ставил его носителей «формально выше старомосковского боярства». Именно этим Зимин объясняет и отсутствие местнических дел между представителями московской знати и служилыми князьями в указанный период. В то же время, он считает, что позиция «блестящей изоляции» в долгосрочной перспективе была проигрышной: по мере укрепления государства реальная политическая роль, а вместе с ней и фактический местнический статус служилых князей должны были снизиться из-за их неучастия в управлении страной (Зимин, 1988: 145). Зимин не рассматривает особо случай князей Трубецких; однако его теория подводит логичное обоснование под их частную ситуацию. Из неё следует, что рано или поздно осознание невыгодности занимаемой ими позиции должно было привести Трубецких на государеву службу, так что дело здесь вовсе не в измельчании и не в потере статуса.
Аналогичная точка зрения прослеживается и в работе Ю.М. Эскина 2009 г. «Очерки истории местничества в России ХУ1-ХУП вв.». Упоминая о местническом споре Ф.М. Трубецкого с И.Ю. Голицыным в 1567 г., он предполагает, что Трубецкой считал равенство с Голицыным «потерькой»; при том, что, по его наблюдениям, местнические дела времён опричнины почти никогда впоследствии не оспаривались, так что нет оснований считать претензии Трубецкого завышенными (Эскин, 1994: 117, 122).
О том же говорит Д.М. Володихин в работе «Опричнина и "псы государевы"» (2010). Автор выдвигает дополнительную версию объяснения ситуации Трубецких: неверие (обоснованное) русских государей в добровольность их перехода под московский стяг. «Статус настоящих удельных князей, т. е. полудержавных властителей, хотя бы и на незначительной территории, мешал им (Трубецким — П.Н.) стать полноценными служиль-цами московских монархов. Во-первых, для них самих это было некоторое понижение статуса. Во-вторых, не было и полного доверия к удельным князьям, не отведавшим простой московской службы без привилегий, наравне с прочей знатью» (Володихин, 2010: 175). Т.е. у исследователя нет никаких сомнений в высочайшем статусе Трубецких на момент их выхода на государеву службу.
В итоге можно сделать следующее заключение. Относительно положения князей Трубецких в первой половине XVI в. в историографии сложилось две точки зрения. Первая утверждает, что Трубецкие редко появлялись на службе и не имели думных чинов по причине раздробленности их вотчин между большим количеством представителей этого рода. Это скорее гипотеза, нежели обоснованная теория, поскольку единственным аргументом в её пользу, судя по всему, является запись Дворовой тетради с упоминанием девятерых представителей рода Трубецких. Этот аргумент опровергается свидетельствами других источников (данными разрядных книг, надгробными надписями в Троицком соборе в Трубчевске), согласно
которым уже к началу опричнины из девяти названных Трубецких на службе (а, возможно, и в живых) оставался один только кн. Ф.М. Трубецкой. Вотчины Трубецких, действительно, были поделены между тремя ветвями рода; однако и это вряд ли можно назвать раздробленностью.
Вторая версия выглядит более оправданной, поскольку опирается на более широкий круг источников и касается положения служилых князей в целом как особой категории элиты. Она состоит в том, что статус служилых князей был выше, чем у московского боярства, однако связанные с ним полусуверенные права в собственном родовом уделе препятствовали участию князей в управлении страной. В долгосрочной перспективе это вело к эрозии их политического статуса, что и обусловило их постепенный переход на государеву службу.
БИБЛИОГРАФИЯ
Ананьев В.Г. Князь Андрей Васильевич Трубецкой: исторический портрет // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2006. Сер. 2. Вып. 4. Володихин Д.М. Опричнина и псы государевы. М. Вече, 2010. Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в. М.: Наука, 1988. Кобрин В.Б. Власть и собственность в средневековой России. М., 1985. Кром М.М. Меж Русью и Литвой. Западнорусские земли в системе русско -литовских отношений конца XV — первой трети XVI в. М., 2010. Скрынников Р.Г. Россия накануне смутного времени. М.: Мысль, 1981. Соболев Г. Девять трубчевских колен династии Трубецких или кто же основатель знаменитого рода? Брянск, 2012.
Флоря Б.Н. О родовом землевладении князей Трубецких во второй половине XVI — начале XVII века // Архив русской истории. М.: Древлехранилище, 2002. Вып. 7.
Эскин Ю.М. Местничество в России XVI-XVII вв. Хронологический реестр. М.: Археографический центр, 1994.
