CC BY
27
ОБЗОРЫ ЛИТЕРАТУРЫ
© Коллектив авторов, 2007
А.В. Завьялова, Р.Р. Шиляев, Е.Б. Копилова, О.А. Петрова, И. В. Князева
ОСОБЕННОСТИ МИКРОФЛОРЫ ВЕРХНИХ ОТДЕЛОВ ПИЩЕВАРИТЕЛЬНОГО ТРАКТА У ДЕТЕЙ РАННЕГО ВОЗРАСТА С ВОСПАЛИТЕЛЬНЫМИ ПОРАЖЕНИЯМИ ПИЩЕВОДА И ЖЕЛУДКА
Кафедра детских болезней педиатрического факультета ГОУ ВПО ИвГМА Росздрава, ГУЗ Областная детская клиническая больница г. Иваново, РФ
Болезни органов пищеварения относятся к наиболее распространенной неинфекционной патологии детского возраста, занимая по частоте 2-е место после заболеваний органов дыхания [1, 2]. На сегодняшний день не только отсутствует тенденция к снижению частоты желудочно-кишечной патологии, но и отмечается ее неуклонный рост. Распространенность данной патологии в последние годы возросла с 8 до 12 тыс на 100 тыс детей [1].
В современных условиях характер гастроэнтерологических заболеваний у детей претерпевает определенные изменения. Это проявляется «омоложением» хронической патологии органов пищеварения, постепенным и незаметным началом, упорным рецидивирующим течением, что способствует ранней инвалидизации детского населения [3, 4].
В структуре патологии пищеварительного тракта у детей ведущее место занимают поражения его верхних отделов (ВОПТ) - эзофагиты, гастриты, дуодениты, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки [5-7]. Дебютом гастродуоденальных нарушений у детей раннего возраста чаще всего является синдром срыгива-ний и рвоты [8-10]. Упорные срыгивания и рвота являются основными клиническими симптомами воспалительных заболеваний ВОПТ у детей раннего возраста. Нередко уже у новорожденных, в том числе и у недоношенных, при эндоскопии диагностируют воспалительные изменения со стороны ВОПТ. У 47,6% детей раннего возраста с упорными срыгиваниями и рвотой при эндоскопическом исследовании выявляются изменения различных отделов пищеварительного тракта как изолированные, так и сочетанные [11]. Эндоскопическое исследование новорожденных, проведенное французскими учеными, только у 26% не обнаружило никаких признаков повреждения слизистой оболочки ВОПТ, в то время как эзофагит был обнаружен у 20,6% младенцев, эзофагогастрит - у 51,8% [12]. В 28% случаев отмечалось сочетание эзофа-гогастрита с дуоденитом у новорожденных и детей раннего возраста [13]. Синдром упорных срыгива-
ний и рвот имелся у 45% детей с эзофагитом и 26% - с эзофагогастритом. Интересным представляется случай пренатального эзофагогастрита, диагностированного в 33 недели беременности и подтвержденного эндоскопически после рождения ребенка [14]. В литературе имеются данные о дуоденальных язвах и диффузном гастрите, диффузном геморрагическом гастрите у доношенных новорожденных [15, 16]. Редко, но встречается такая патология, как некротический гастрит с перфорацией или без нее [17].
Учитывая высокую распространенность воспалительных заболеваний ВОПТ у детей раннего возраста, вполне закономерными явились попытки выяснить механизм их формирования. Изучение клинико-патогенетических аспектов гастро-дуоденальной патологии проводится в настоящее время с мультифакторных позиций. Заболевания желудочно-кишечного тракта (ЖКТ) считаются полиэтиологичными, и, следовательно, механизмы, ведущие к их развитию, сложны и многогранны. В настоящее время обсуждается роль инфекционного фактора в развитии воспалительных заболеваний гастродуоденальной зоны.
Как известно, человек и животные рождаются стерильными. Однако уже с первых моментов появления на свет их кожа и слизистые оболочки обсеменяются микроорганизмами, число и разнообразие которых определяется механизмами родов, санитарным состоянием среды, в которой они происходили, а затем и типом вскармливания [18]. К настоящему времени выявлены многие закономерности заселения человека и животных микроорганизмами [18]. В первые 2-3 недели жизни состав микрофлоры пищеварительного тракта постоянно меняется. У детей, находящихся на грудном вскармливании (ГВ), преобладающими в составе кишечной микрофлоры (КМФ) являются бифидо-бактерии (ББ). В то время как у детей, находящихся на искусственном вскармливании (ИВ), состав КМФ более разнообразен и содержит одинаковые количества ББ и бактероидов. Минорными
компонентами КМФ у детей, находящихся на естественном вскармливании (ЕВ), являются лакто-бациллы и стрептококки; у детей, находящихся на ИВ, - стафилококки, кишечная палочка и клостридии. При добавлении в рацион ребенка твердой пищи у детей, находящихся на ЕВ, количество ББ уменьшается. В возрасте 12 месяцев у большей части детей состав и количество анаэробных микроорганизмов в толстом кишечнике приближается к таковому у взрослых людей [19]. Колонизация пищеварительного тракта идет оральным путем, поскольку у новорожденных с атрези-ей пищевода фекалии длительно сохраняют стерильность. Главным источником бактериальной колонизации детей, родившихся естественным путем, являются микроорганизмы влагалища, кожи и фекалий матери. Инфицирование новорожденного из окружающей среды в период формирования микрофлоры носит вторичный характер. Это подтверждается данными по сравнительному составу микрофлоры новорожденных, родившихся через естественные родовые пути или путем кесарева сечения [18].
Длительный процесс приспособления микробов к существованию в определенных условиях привел к тому, что каждому отделу пищеварительного тракта человека присуща своя относительно постоянная микрофлора, которая характеризуется определенной качественной и количественной специфичностью, обусловленная морфо-функциональными особенностями соответствующих отделов ЖКТ [20, 21]. ЖКТ человека колонизирован огромным количеством микроорганизмов, которое значительно превосходит суммарное количество человеческих клеток. В разных отделах ЖКТ количество бактерий различно. Вся микрофлора пищеварительного тракта подразделяется на облигатную (главная микрофлора), факультативную (условно-патогенная и сапрофитная микрофлора) и транзиторную (случайные микроорганизмы) [22]. В ротовой полости и в условиях кислой среды количество микроорганизмов невелико и составляет от 0 до 103 КОЕ на 1 мл содержимого. В то время как в нижних отделах ЖКТ количество микроорганизмов значительно выше. Основными факторами среды, ограничивающими размножение бактерий в ВОПР, являются быстрое движение пищевых масс, секреция желчи, желудочного сока и сока поджелудочной железы. Условия среды толстого кишечника диаметрально противоположны, поэтому в этом отделе ЖКТ количество бактерий достигает 1013 КОЕ на 1 мл содержимого [23].
Пищевод и желудок обычно контаминирова-ны микроорганизмами, попадающими сюда с пищей из полости рта. По имеющимся немногочисленным сведениям микрофлора пищевода скудная. В проксимальной части обнаруживаются бактерии, типичные для микрофлоры полости рта и
глотки, в дистальном отделе выявляются стафилококки, дифтероиды, ЛБ, сарцины, бациллы, грибы рода Candida [24]. По мнению Урсовой Н.И., у здоровых детей раннего возраста пищевод вообще не имеет постоянной микрофлоры, а присутствующие бактерии представляют микробный мир полости рта [25].
В желудке у здоровых людей микрофлора, по данным литературы, немногочисленна [24, 26]. Количество микробов не превышает 103 КОЕ/г. Основная масса бактерий обитает в пилорической части. Доминирующее место среди этой микрофлоры занимают стафилококки и стрептококки, грамотрицательные бактерии.
По данным некоторых авторов, микрофлора желудка у здоровых детей раннего и старшего возраста не бывает стабильной и постоянной, поскольку тесным образом связана с характером принимаемой пищи. Микробный спектр желудка беден. Высоко бактерицидный желудочный сок остается практически стерильным, так как микро-флора, попадающая в желудок в составе пищевого комка, погибает в течение 30 мин [25].
При микробиологическом исследовании слизистой оболочки антральной части желудка здоровых детей 8-15 лет были выделены стафилококки, стрептококки, энтерококки, пептококки, ко-ринебактерии, ЛБ, пропионибактерии. При этом ни в одном случае не были обнаружены нейсерии, актиномицеты, энтеробактерии, хеликобактерии и бактероиды [18].
Сейчас не вызывает сомнения тот факт, что специфические особенности каждого биотопа -желудка, двенадцатиперстной, толстой и тонкой кишок - определяют как качественный, так и количественный состав присутствующих в них микроорганизмов, находящихся в состоянии динамического равновесия с разнообразными факторами внешней среды. Экзопатогенные факторы (патогенные микроорганизмы, лекарственные препараты и др.) способны инициировать ряд механизмов, обеспечивающих формирование атипичных свойств микроорганизмов, приводить к созданию нового микроэкологического равновесия, не всегда отвечающего понятию симбиоза [27]. Такая дестабилизация характеризуется изменением численности и состава бактериальных популяций и способствует размножению микроорганизмов, не свойственных данному биотопу.
В работах многих авторов имеются указания на то, что при воспалительно-эрозивных и язвенных поражениях слизистой оболочки ВОПТ взрослых людей количество бактерий различных таксономических групп значительно возрастает [24]. По данным А.М. Казанчевой, при язвенной болезни желудка взрослых людей из воспалительного валика высевали различные виды стрептококков, стафилококков, кишечных палочек и псевдомонад, молочнокислых бактерий, грибов рода
А.В. Завьялова, Р.Р. Шиляев, Е.Б. Копилова и др.
111
Candida и др. Имеются сведения о роли Candida albicans в язвообразовании [24].
По мнению М. Franclin, часто в желудочном соке обнаруживаются эшерихии, появление которых связывают со значительным снижением иммунной реактивности организма и нарушением кислотообразующей функции желудка [24]. По мнению Куваевой И.Б. и соавт., обнаружение эше-рихий или представителей других родов энтеро-бактерий, включая условно-патогенные, в желчи, дуоденальном содержимом, содержимом желудка и ротовой полости свидетельствует о нарушении эубиотического состояния этих отделов пищеварительного тракта [24]. Червинец В.М. и др. подробно исследовали характер микробиоценоза слизистой оболочки у больных с воспалительными заболеваниями ВОПТ. Исследованиями авторов отмечено, что нарушение целостности слизистой оболочки, развитие микроциркуляторных расстройств, дистрофических, воспалительно-некротических процессов сопровождается количественным и качественным изменением состава пристеночной микрофлоры ЖКТ с активацией условно-патогенных микроорганизмов [24].
Имеются данные о том, что у новорожденных участились случаи острого эзофагита инфекционной природы [28, 29]. В целом это были факультативно-анаэробные микроорганизмы: стрептококки группы viridans, стафилококки, энтеробакте-рии и Bacillus spp., как в монокультуре, так и в виде ассоциаций стафилококков с энтерококками, энтеробактериями (Rlebsiella pneumonie), грибами (Çandida albicans) и грамположительной палочкой (Bacillus cereus). Проводились исследования по изучению микрофлоры желудка при хроническом гастрите у детей от 4 до 15 лет. Полученные результаты свидетельствуют о том, что при хроническом гастрите у данной группы больных развивается дисбактериоз желудка различной степени выраженности с преобладанием Str. feacalis (89,9%), St. saprophyticus (61,9%), грибов рода Candida (45,7%), H. pylori (38,4%) [30]. Интересным представляется исследование микробиоценоза желудка, проведенное 21 ребенку с хроническим гиперпластическим гастритом. По данным Котовой А. Л. и соавт., для данного заболевания характерна высокая степень обсеменения микроорганизмами H. pylori (52,4 %), Str. feacalis (47,6 %), St. saprophyticus (38,1 %) и грибами рода Candida (33,3 %) [31]. По данным Красновой Е.Е. и др., при исследовании микрофлоры желудка детей с хроническим гастродуоденитом отмечается обсеменение H. pylori у 49% больных, а также другими микроорганизмами (грамположительные кокки, палочки и грибы) в 42,5 % случаев [32]. Лыкова Е. А. и соавт. проводили исследования микробиоценоза желудка у детей старшего возраста с аллергодерматозами, сочетающимися с гаст-
роинтестинальным синдромом. У детей основной группы при явлениях гастрита в желудочном соке определена факультативно-анаэробная сапрофитная или условно-патогенная кокковая флора: эпи-дермальный и золотистый стафилококк, негемолитический, зеленящий и гемолитический стрептококк, ЛБ и дрожжеподобные грибы рода Candida. У больных с аллергопатологией в составе микрофлоры желудка увеличивалось количество облигатных анаэробов (бактероидов, пептостреп-тококков, клостридий) и повышалась частота изоляции дрожжеподобных грибов. Достаточно часто (в 42,3% случаев) у больных с гастритами выделялся H. pylori из слизистой оболочки желудка [33].
Несмотря на значение H. pylori в возникновении воспалительных заболеваний пищеварительного тракта у детей старшего возраста и взрослых [1, 34-36], этиологическая значимость этого возбудителя у новорожденных и грудных детей дискутируется. По данным французских авторов [37], инфицированность H. pylori нарастает от 1,8% детей на первом году жизни до 30% в 15-летнем возрасте. По сообщениям польских исследователей [38], H.pylori выявляется у 5,4% детей в возрасте 5 лет, у 29,2% - 10-летних и у 65,4% - 18-летних. Проводились исследования по изучению инфици-рованности H. pylori среди новорожденных и грудных детей, матери которых страдали хеликобакте-рассоциированными формами гастритов. Полученные данные свидетельствовали о том, что новорожденные дети обладают пассивным иммунитетом к хеликобактерной инфекции, который обусловлен трансплацентарной передачей специфических материнских IgG, а хеликобактерная инфекция не является причинно-значимой в генезе упорных срыгиваний и рвот у новорожденных детей [39]. Аналогичные результаты получены Guerlud M. et al., которые обнаружили H. pylori только у одного из 20 обследованных новорожденных, при этом все дети имели признаки поверхностного катарального гастрита. Динамическое наблюдение за этими пациентами в возрасте 14 месяцев у всех показало отрицательные результаты. Автор делает вывод, что, несмотря на высокую распространенность H. pylori среди матерей, заражение новорожденных и грудных детей происходит крайне редко [40]. Это подтверждаются и в исследованиях Князевой И.В., когда при исследовании биоптатов и проведении уреазного теста ни у одного больного ребенка раннего возраста с воспалительными заболеваниями ВОПТ не был выявлен H.pylori [10, 41]. Таким образом, на сегодняшний день особенности микроэкологии ВОПТ при воспалительных заболеваниях пищевода, желудка, 12-перстной кишки у детей раннего возраста изучены недостаточно, а имеющиеся данные носят порой разноречивый характер.
ЛИТЕРАТУРА
1. Баранов АА, Щербаков П.Л. Актуальные вопросы детской гастроэнтерологии. Вопр. совр. пед. 2002; 47, 1: 6-13.
2. Хавкин А.И., Жихарева Н.С., Ханакаева З.К. Возрастные аспекты диагностики и лечения гастроэзо-фагеальной рефлюксной болезни у детей. Эксп. и клин. гастроэнтерология. 2003; 2: 59-62.
3. Римарчук Г.В., Урсова Н.И. Патоморфоз хронического гастродуоденита у детей в индустриальном городе. Рос. пед. журнал. 2003; 2: 56-57.
4. Файзуллина РА. Клинико-патогенетическое значение нарушений обмена микроэлементов при хронической гастродуоденальной патологии у детей школьного возраста и разработка методов их коррекции: Автореф. дисс. докт. мед. наук. - Н. Новгород, 2002. - 38 с.
5. Мазурин АВ., Мирошниченко В А., Барчунова Н.Н., Цветкова Л.Н. Первичные гастродуодениты у детей. Вопр. охр. матер. и детства. 1975; 3: 23-28.
6. Запруднов А.М. Фармакотерапия в детской гастроэнтерологии. - М., 1988. - 168 с.
7. Самсыгина ГА., Зайцева О.В., Намазова О.С. // Антациды в лечении заболеваний желудочно-кишечного тракта у детей. Пособие для врачей. / Под ред. А.А. Баранова. - М., 1997. - 26 с.
8. Копилова Е.Б. Системный анализ клинических и функциональных проявлений вегето-висцеральных нарушений у детей раннего возраста с перинатальными поражениями нервной системы: Автореф. дисс. докт. мед. наук. - Иваново, 2004. - 42 с.
9. Петрова ОА. Диагностика и лечение гастроин-тестинальных нарушений у детей первого года жизни с синдромом срыгиваний и рвоты на фоне перинатального патологии ЦНС: Автореф дисс. канд. мед. наук. - Иваново, 1998. - 27 с.
10. Князева И.В. Клинико-функциональная характеристика синдрома срыгиваний и рвоты у детей раннего возраста с перинатальным поражением ЦНС: Автореф. дисс. канд. мед. наук. - Иваново, 2004. - 27 с.
11. Кислюк А.В. Изменения верхних отделов пищеварительного тракта у новорожденных детей и детей первых трех месяцев жизни: Автореф. дисс... канд. мед. наук. - Челябинск, 1995. - 20 с.
12. De Boissieu D., Dupont С., Barbet J.P., Bargaoui K. Distinct features of upper gastrointestinal endoscopy in the newborn. J. Pediatr. Gastroenterol. Nutr. 1994; 18, 3: 334-338.
13.De Boissieu D., Bargaoui K., Sakiroglu O. et al. Esophagogastroduodenitis in the newborn. A propos of 32 cases. Fr. Pediatr. 1989; 46, 10: 711-715.
14. Bedu A.,Faure C., Siboni O. et al. Prenatal gastrointestinal bleeding caused by esophagitis and gastritis. J. Pediatr. 1994; 125, 3: 465-467.
15. Goyal A.,Treem W.R.,Hyams J.S. Severe upper gastrointestinal bleeding in healthy full-term neonates. Am. J. Gastroenterol. 1994; 89, 4: 613-616.
16. Madan A.,Lavine J.E,Heyman M.B.,Townsend
S.F. Acute hemorrhagic gastritis in the newborn infant. J. Perinatol. 1992; 12, 4: 377-380.
17. Lapillonne A., Claris O., Lachaux A. et al. Neonatal gastric necrosis. Fr. Pediatr. 1992; 49, 10: 891-893.
18. Шендеров БА. Медицинская микробная экология и функциональное питание. - М.: ГРАНТЪ, 1998. - Т. 1-2. - 413 с.
19. Пребиотики-олигосахариды в детском питании. Информационный бюллетень компании Нутри-ция. - 2005. - С. 3-4.
20. Веселое А.Я. Современные представления о нормальной микрофлоре пищеварительного тракта взрослого человека и ее изменения в норме и при некоторых заболеваниях пищеварительного тракта. Лаб. дело. 1988; 4: 3-4.
21. Гончарова Г.Н.,Сеженова Л.П., Лянная А.М. и др. Бифидофлора человека, ее нормализующие и защитные функции. Антибиотики и медицинские биотехнологии. 1987; 3: 179-183.
22. Хавкин А.И. Биохимические аспекты метаболизма кишечной микрофлоры. Детская гастроэнтерология. 2006; 5: 1-14.
23. Simon G.L., Gorbach S.L. Intestinal flora in health and disease. Gastroenterology. 1984; 86, 8: 527-538.
24. Чернин В.В.,Червинец В.М.,Бондаренко В.М., Базлое С.Н. Язвенная болезнь, хронический гастрит и эзофагит в аспекте дисбактериоза эзофагогастродуоде-нальной зоны. - М.: Триада, 2004. - 180 с.
25. Урсова Н.И. Дисбактериозы кишечника у детей. Руководство для практикующих врачей. / Под ред. Г.В. Римарчук. - М.: ООО «Компания БОРГЕС», 2006. - 239 с.
26. Бондаренко В.М., Грачева Н.М., Мацулевич Т.В. Дисбактериозы кишечника у взрослых. - М., 2003. - 226 с.
27. Бондаренко В.М., Петровская В.Г. Ранние этапы развития инфекционного процесса и двойственная роль нормальной микрофлоры. Вестн. РАМН. 1997; 3: 7-10.
28. Красовская Т.В.,Курчавов В А., Кучеров Ю.И., Крутских Е.Н. Микробный пейзаж дистального отдела пищевода у новорожденных детей с острым эзофа-гитом. Детский доктор. 2000; 2: 6-9.
29. Walsh T.J. Bacterial esophagitis in immunocompromised patients. Arch. Intern. Med. 1986; 146, 7: 1345-1348.
30. Мажитова З.Х., Апрелева ЛА., Алиби Э.Б., Кипшакбаева Ф.М. Цитологическая и микробиологическая характеристика хронического гастрита. // Конгресс «Детская гастроэнтерология: настоящее и будущее». - М., 2002. - С. 169-170.
31. Котова В.Л., Алиби Э.Б., Есжанова Э. Д. и др. Клинико-функциональная характеристика и особенности микрофлоры при хроническом гиперпластическом гастрите у детей Аральского региона. // Регио-
Н.И. Кирнус, Р.Г. Артамонов, И.Е. Смирнов
113
нальная научно-практическая конференция «Экология и здоровье детей». - Казахстан, 2001. - С. 75-76.
32. Краснова Е.Е., Чемоданов В.В., Клыкова Е.Н., Егорова Е.Ю. Клинические особенности функциональных и воспалительно-деструктивных форм гастродуо-денальных заболеваний у детей. Вестн. Ивановской медицинской академии. 2005; 10, 3-4: 74-78.
33. Лыкова ЕЛ., Мурашова А.О.,Бондаренко В.М. и др. Нарушения микрофлоры кишечника и иммунитета у детей с аллергическими дерматитами и их коррекция. Рос. пед. журнал. 2000; 2: 20-24.
34. Детская гастроэнтерология. Избранные главы. / Под ред. А.А. Баранова, Е.В. Климанской, Г.В. Ри-марчук. - М., 2002. - 592 с.
35. Грацианская А.Н., Татаринов ПЛ., Карпина Л.М. и др. Патогенез, диагностика и лечение Н. ру1оп-инфекции. Детская больница. 2001; 1: 39-43.
36. Куклина НА. О клинико-анамнестических особенностях хеликобактерпозитивных форм хронических гастродуоденитов у детей. // 3-я сессия Российской группы по изучению Helicobacter pylori. - Архангельск, 1996. - С. 59-65.
37. Raumond S., Kalach N., Bergeret M. et al. Prevalence of Helicobacter pylori infection in children according to their age. A retrospective study. J. French. Arch. Pediatr. 1998; 5, 6: 617- 620.
38. Peach H.G, Pearce D.C., Farish S.J. Helicobacter pylori infection in an Australian regional city: prevalence and risk factors. Med. J. Aust. 1997; 167, 6: 310-313.
39. Беляева О.И., Мельникова И.Ю., Пайков В.Ю. Роль Helicobacter pylori в генезе верхней диспепсии у новорожденных. // 3-я сессия Российской группы по изучению Helicobacter pylori. - Архангельск, 1996. -С. 34-38.
40. Guelrud M., Mujica C., Jaen D. et al. Prevalence of Helicobacter pylori in neonates and young infants undergoing ERCP for diagnosis of neonatal cholestasis. J. Pediatr. Gastroenterol. Nutr. 1994; 18, 4: 461-464.
41. Шиляев P.P., Петрова O.A., Копилова Е.Б. Гастроинтестинальные нарушения у детей раннего возраста с перинатальными поражениями нервной системы. Вестн. Ивановской медицинской академии. 2005; 10, 3-4: 55-59.
© Коллектив авторов, 2006
Н.И. Кирнус, Р.Г. Артамонов, И.Е. Смирнов
ОКСИД АЗОТА И ХРОНИЧЕСКИЕ БОЛЕЗНИ ПИЩЕВАРИТЕЛЬНОГО ТРАКТА У ДЕТЕЙ
Кафедра детских болезней лечебного факультета (акад. РАМН, проф. М.Я. Студеникин) РГМУ;
НЦЗД РАМН, Москва
Одним из наиболее ярких открытий последних лет является установление важной роли оксида азота (N0) в регуляции различных физиологических и биохимических процессов [1-3]. Это открытие имеет фундаментальное значение и позволяет по-новому подойти к пониманию молекулярного механизма ряда физиологических процессов в клетках, в том числе и желудочно-кишечного тракта (ЖКТ).
Термином «оксид азота» (или «окись азота») обозначается восстановленная форма моноокиси азота (N0) с периодом полураспада от 2 до 30 с [4, 5]. N0 представляет собой растворимый в воде и жирах бесцветный газ с уникальными физиологическими свойствами. В химическом отношении N0 представляет собой небольшую липофильную молекулу, состоящую из одного атома азота и одного атома кислорода и имеющую непарный электрон, что превращает ее в высоко реактивный свободный радикал, беспрепятственно проникающий через биологические мембраны и легко вступающий в реакции с другими соединениями [4, 5].
В организме NO синтезируется клетками из аминокислоты L-аргинина [3, 4]. Этот процесс представляет собой комплексную окислительную реакцию, катализируемую ферментом NO-синта-зой (NOS), которая присоединяет молекулярный кислород к конечному атому азота в гуанидиновой группе L-аргинина.
Существуют три известных вида NO-синтаз. Нейрональная (nNOS, I тип) и эндотелиальная (eNOS, III тип) NO-синтазы представляют собой ферменты, расположенные в эндотелиоцитах, нейронах, тромбоцитах, нейтрофилах и других клетках. Их активность зависит от присутствия кальция и кальмодулина и обеспечивает нейропередачу в нитрергических нейронах, релаксацию кровеносных сосудов и гладкомышечных органов, антиадгезию и антиагрегацию циркулирующих клеток крови, регуляцию синтеза и секреции гормонов [6-9].
Индуцибельная NOS (iNOS, II тип) быстро активируется под действием бактериальных продуктов, воспалительных цитокинов и активных форм кислорода в иммунных, эндотелиальных, гладко-
