CC BY
65
Завьялова Наталья Юрьевна Лебедева Анна Дмитриевна
Особенности логической структуры
коллизионных норм права
Статья посвящена определению логической структуры коллизионной нормы права. Авторы исходят из концепции традиционной трехэлементной структуры нормы права, подкрепляя свою позицию оригинальным взглядом на роль санкции в логической структуре правовой нормы - сообщить сторонам правоотношения о результатах реализации правового предписания, заключенного в норме права. Эти теоретические положения авторы применяют к коллизионной норме права и приходят к выводу о наличии в ее гипотезе переменных условий, которые определяют диспозицию и зависящую от диспозиции санкцию.
Ключевые слова: коллизионная норма права, применимое право, конкурирующая правовая норма, логическая структура правовой нормы, гипотеза, диспозиция, санкция, отсылка коллизионной нормы.
Features of the logical structure of conflict of laws rules
The article is devoted to the definition of the logical structure of the conflict of laws rule of law. The authors proceed from the concept of the traditional three-element structure of the rule of law, reinforcing his position with an original view of the role of the sanction in the logical structure of the legal norm - to inform the parties to the legal relationship about the results of the implementation of the requirements contained in the legal norm. The authors apply these theoretical propositions to a conflict of laws rule and comes to the conclusion that there are variable conditions in her hypothesis that determine the disposition and the sanction that depends on the disposition.
Keywords: conflict of laws rule, applicable law, competing rule of law, logical structure of a legal rule, hypothesis, disposition, sanction, reference in the conflict of laws rule.
Как известно, любое явление имеет форму и содержание, взаимосвязанно характеризующие его сущность (как правило, содержательный аспект детерминирует форму, но и обратное влияние не исключено). Поэтому логично, чтобы определение всякого явления сочетало в себе как содержательные, так и формальные характеристики, а также включало определяемые этой взаимосвязью свойства самого явления.
Применительно к такому явлению, как норма права, высказанное положение является бесспорным: несмотря на неоднозначность ее дефиниции [см., например: 1, с. 243; 2, с. 375; 3, с. 220; 4, с. 5 и др.], в многочисленных определениях правовой нормы наряду с прочими признаками упоминаются цели ее принятия (регулирование общественных отношений), имеющие отношение к содержательному компоненту, и ее закрепление в законодательстве, т.е. указывается на оформление нормы для придания ей юридической силы. Вместе с тем представляется, что форма должна пониматься не только исключительно с «внешней стороны» рассматриваемого явления (как будто мы созерцаем его со стороны), но и учитывать вну-
треннее его устройство, структуру, способ организации. Если внешнее оформление позволяет отграничить явление (в данном контексте -правовую норму) от прочих, в том числе сходных с рассматриваемым, явлений, то познание внутренней структуры дает представление об устройстве явления, его механизме и принципах проявления. Так, когда мы говорим о форме государства, форме права, процессуальной форме документа и др., представляются не только внешние очертания, но и внутренняя структура.
На наш взгляд, отсутствие упоминания о внутренней структуре при определении правовой нормы обедняет понимание ее сущности, в частности, не дает полного представления о функционировании и роли нормы права в механизме правового регулирования. По утверждению Н.В. Малиновской, «от специфики конструкционного построения правовой нормы напрямую зависят взгляды на ее сущность, а также структурирование системы права, представления о правовых отношениях, юридической ответственности и многом другом» [5, с. 175]. Еще большее значение структуре нормы права придает Ю.С. Жицинский, указывая,
113
что она способствует «лучшему пониманию права в целом и отдельных правовых норм, ясному их изложению в <...> нормативных правовых актах, правильному применению в жизни» [6, с. 8].
Вместе с тем тот факт, что в большинстве предложенных определений нормы права не упоминается о ее структуре, объясняется неоднозначностью взглядов на саму структуру.
Традиционно считается, что правовая норма включает в себя три компонента [об этом подробнее см.: 7, с. 132]: гипотезу, диспозицию и санкцию. Гипотеза устанавливает условия действия нормы («если»), диспозиция распределяет права и обязанности сторон правового отношения («то»), санкция же указывает на неблагоприятные последствия, которые могут произойти в случае нарушения установленного правила поведения («иначе»). Однако еще с дореволюционного времени и до наших дней не утихают споры о необходимости включения в структурный ряд нормы права всех трех элементов (обычно спорным элементом выступает санкция, реже гипотеза). В частности, такие яркие исследователи, как Н.А. Зверев [8, с. 101], Н.М. Коркунов [9, с. 134], В.М. Хвостов [10, с. 54], считали санкцию необязательным элементом правовой нормы. Н.П. Томашев-ский вообще утверждал, что в действительности структура правовой нормы состоит только из двух элементов - гипотезы, в которой указываются условия применения данной нормы, и диспозиции, устанавливающей само правило, подлежащее применению при данных обстоятельствах [11, с. 203]. Л.И. Петражицкий также заявлял об исключительно двухэлементной структуре норм права, правда, он говорил о правовых нормах как о категорических, т.е. нормах интуитивного права, и обосновывал отсутствие в них гипотезы [цит. по: 7, с. 176].
Данная полемика связана с неоднозначным подходом к пониманию самой правовой нормы. Обобщая различные взгляды на это явление, И.А. Маньковский пришел к выводу об использовании в правоведении термина «норма права» в двух значениях: с одной стороны, этим термином обозначают «норму-предписание <...>, представляющую собой формально-определенное правило поведения, <...> выраженное грамматическими предложениями, размещенными в статьях, пунктах, абзацах и т.д. нормативного правового акта»; во втором значении под этим термином следует понимать «норму-суждение импликативного типа, представляющую собой сложное условное логическое умозаключение о поведенческих возмож-
ностях субъектов системы права», которое как раз и закрепляется с помощью нормы-предписания [7, с. 130]. При этом И.А. Маньковский обоснованно считает, что в практической юриспруденции и в цивилистике термин «норма права» используется во втором значении. Поддерживая это мнение, в дальнейшем будем опираться именно на такое понимание правовой нормы. Иначе говоря, под нормой права в дальнейшем мы будем понимать само правило, а не его изложение, выраженное словами в официальном источнике.
Возвращаясь к рассматриваемому спору, обозначим свою точку зрения. Представляется, что структура правовой нормы обычно включает в себя три части, в том числе санкцию. Однако, по нашему мнению, санкция указывает не только на негативные последствия, которые могут наступить при невыполнении любым субъектом правоотношения своих обязанностей перед другой стороной; она сообщает о любых, в том числе и позитивных, юридических результатах реализации правовой нормы - как при невыполнении обязательств сторонами друг перед другом, так и при полном выполнении «запрограммированных» в норме деяний. Поэтому логическая формула «если -то - иначе», к которой склоняется большинство авторов [см., например: 3, с. 179; 12, с. 574; 13, с. 141 и др.], кажется нам не совсем верной. Считаем более точным будет определить эту формулу следующим образом: «если - то - в результате». В частности, если стороны полностью выполнят требования диспозиции, изменится их правовой статус: например, до реализации нормы у продавца был в наличии товар, а у покупателя деньги, после реализации всех требований нормы права продавец стал владельцем денежных средств, а покупатель - товара. Норма права при этом сообщает и о том, каковы последствия невыполнения своих юридических обязанностей друг перед другом. Так, в приведенном примере сторона, не получившая причитающегося, получает право требовать от не выполнившей своих обязательств стороны их исполнения в натуре либо требовать возмещения ущерба, в том числе обращаясь за защитой своих прав в компетентные государственные органы (до нарушения у потерпевшей стороны не было таких прав).
В соответствии с заявленной проблематикой далее обратим внимание на коллизионные нормы права, которые в своем составе содержат некую отсылку, позволяющую в каждом конкретном случае реализации требований, заложенных в правовой норме, сделать пра-
114
вильный выбор между конкурирующими правилами. Иными словами, коллизионные нормы -это не те нормы, которые раскрывают правило социального поведения, а «нормы-указатели», адресующие субъектов права к другим правовым нормам, определяющим такие правила.
Рассмотрим, как и при каких условиях действует коллизионная норма. Итак, два субъекта права (либо большее количество субъектов, что бывает гораздо реже) вступают в правовое отношение, и их права и обязанности могут быть распределены различным образом вследствие наличия как минимум двух конкурирующих правовых норм, которыми можно урегулировать такое отношение. Заметим, что правовые нормы, применимые к данной ситуации, сложившейся между субъектами, конкурируют потому, что их гипотезы полностью совпадают, в то же время различны диспозиции или санкции либо одновременно и диспозиции, и санкции. Конкурирующие нормы не являются коллизионными, они представляют собой обычные правила поведения сторон правового отношения. Однако если стороны попадают в подобную ситуацию, то перед ними встает дилемма: по какому конкретно правилу должны развиваться их отношения дальше? Здесь и подключается норма, разрешающая коллизию. Эта норма обязательно должна иметь диспозицию, включающую в себя все те же условия, все фактические обстоятельства, которые содержатся и в конкурирующих нормах права. Здесь уточним: гипотезы конкурирующих норм могут заключать в себе большее число обстоятельств, чем их содержится в коллизионной норме, но тогда они должны быть изложены как дополнительные, необязательные условия. Возможна и обратная ситуация: в коллизионной правовой норме указано больше фактических обстоятельств, необходимых для ее применения, чем в конкурирующих материальных нормах. В этом случае «лишние» по сравнению с конкурирующими нормами условия не должны быть обязательными, иначе перед сторонами правоотношения возникает пробельная ситуация.
Важной особенностью гипотезы коллизионной нормы является то, что в ней заключено условие отсылки-указателя на другую правовую норму, одну из конкурирующих, которая более подходит к конкретно складывающейся ситуации. Причем это условие формулируется из постоянных и переменных условий. Например, ч. 2 ст. 1197 Гражданского кодекса РФ, регламентирующая, что «физическое лицо, не обладающее гражданской дееспособностью по
своему личному закону, не вправе ссылаться на отсутствие у него дееспособности, если оно является дееспособным по праву места совершения сделки, за исключением случаев, когда будет доказано, что другая сторона знала или заведомо должна была знать об отсутствии дееспособности» [14], содержит указание на следующий обязательный фактический состав определения гражданской дееспособности физического лица: физическое лицо, не имеющее дееспособности по своему личному закону, должно считаться дееспособным по российскому закону, также оно признается дееспособным и по закону того государства, на чьей территории совершена сделка. Переменным же условием гипотезы выступает то, что другая сторона сделки не знает об отсутствии дееспособности физического лица либо доказать этот факт не представляется возможным (в этом случае диспозиция должна соответствовать условию о том, что рассматриваемое физическое лицо дееспособно); иначе, когда другая сторона сделки знает об отсутствии у него дееспособности и это возможно доказать, диспозицию нужно будет искать в законодательстве, соответствующем личному закону физического лица (т.е. диспозиция должна исходить из отсутствия дееспособности физического лица, участвовавшего в сделке). Результатом переменного условия гипотезы выступает различное распределение прав и обязанностей между сторонами сделки. Возможные варианты: а) если лицо дееспособно, то нет сомнений в юридической силе заключенной между сторонами сделки; б) в том же случае, если лицо признано недееспособным, может встать вопрос об оспаривании сделки либо о признании ее ничтожной.
Рассмотрим далее диспозицию коллизионной нормы. Таковых должно быть несколько, причем их количество определяется количеством переменных условий, присутствующих в гипотезе. В частности, если переменное условие одно и оно логически задано формулой «или - или», то вариантов распределения прав и обязанностей между сторонами не менее двух, каждое из которых сформулировано в разных конкурирующих правовых нормах. Здесь следует оговориться: конкурирующие нормы, которые могут быть применены к отношениям сторон, являются самодостаточными и абсолютно независимыми друг от друга. Иными словами, они представляют собой полноценные нормы права, имеющие свою собственную логическую структуру. Из их логической структуры в соответствии с указанием отсылки
115
и заимствуется диспозиция. В нашем примере диспозиции могут быть «взяты», во-первых, из российского права, во-вторых, из права государства, на территории которого совершалась сделка, и, в-третьих, из права того государства, чей личный закон имеет физическое лицо (т.е. право гражданства этого лица или государства, где это лицо постоянно или преимущественно проживает).
Коллизионная норма обращается к конкурирующим нормам, чтобы воспользоваться не только прописанными в них диспозициями, но и санкциями, поскольку санкция представляет собой последствия применения именно этой диспозиции. Заметим, что один из возможных вариантов распределения прав и обязанностей, а вместе с ним и один из возможных соответствующих ему вариантов санкции может содержаться непосредственно в самой коллизионной норме.
Что касается отсылки, то она не является отдельной частью структуры коллизионной нормы. Как мы отмечали выше, часть ее заключена в гипотезе коллизионной нормы в виде переменных условий последней, другая же часть, представляющая собой указатель на
1. Лазарев В.В., Липень С.В. Теория государства и права: учеб. для академического бакалавриата. 5-е изд., испр. и доп. М., 2018.
2. Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2017.
3. Морозова Л. А. Теория государства и права: учеб. 6-е изд., перераб. и доп. М., 2020.
4. Румянцев М.Б. Модификатор правовой нормы в созидающем правотворчестве // Современное право. 2018. № 7-8. С. 5-10.
5. Малиновская Н.В. Структура правовой нормы: становление конструкции // Вестник Воронежского института МВД России. 2019. № 1. С. 175-180.
6. Жицинский Ю.С. Санкция нормы советского гражданского права. Воронеж, 1968.
7. Маньковский И. А. Логическая структура правовой нормы: ретроспективный анализ и современное состояние проблемы // Актуальные проблемы гражданского права. 2013. № 1(2). С. 130-154.
8. Зверев Н.А. Энциклопедия права. М., 1901.
9. Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1907.
10. Хвостов В.М. Общая теория права. Элементарный очерк. Пг. (и др.), 1908.
применимое к конкретной ситуации право, есть часть диспозиции. Это и есть то правило, по которому определяется нужная в данной ситуации конкурирующая норма. На наш взгляд, эта часть отсылки вообще относится именно к диспозиции, поскольку выполняет задачу, связанную с непосредственным распределением прав и обязанностей между сторонами правоотношения.
Итак, коллизионная норма права имеет полноценную логическую структуру, особенностями которой являются следующие. В составе гипотезы есть изменяющиеся условия, в зависимости от которых находятся диспозиция и взаимосвязанная с ней санкция. Переменные условия гипотезы одновременно являются частью отсылки; полное же содержание отсылки составляют эти условия вместе с «указателем» на иные нормы права, конкурирующие между собой. Из конкурирующих норм коллизионная норма заимствует диспозицию и санкцию. Таким образом, то, какие конкретно гипотеза и санкция должны быть реализованы в каждом конкретном случае, детерминировано реализацией тех или иных переменных условий гипотезы.
1. Lazarev V.V., Lipen S.V. Theory of state and law: textbook for academic bachelor's degree. 5th ed., corr. and augm. Moscow, 2018.
2. Theory of state and law: course of lectures / ed. by N.I. Matuzov and A.V. Malko. 3th ed., rev. and augm. Moscow, 2017.
3. Morozova L.A. Theory of state and law: textbook. 6th ed., rev. and augm. Moscow, 2020.
4. Rumyantsev M.B. Modifier of a legal norm in creative law-making // Modern law. 2018. No. 7-8. P. 5-10.
5. Malinovskaya N.V. The structure of a legal norm: the formation of a structure // Bulletin of the Voronezh Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2019. № 1. P. 175-180.
6. Zhitsinsky Yu.S. The sanction of the norms of Soviet civil law. Voronezh, 1968.
7. Mankovsky I.A. The logical structure of the legal norm: retrospective analysis and the current state of the problem //Actual problems of civil law. 2013. № 1(2). P. 130-154.
8. Zverev N.A.Encyclopedia of law. Moscow, 1901.
9. Korkunov N.M. Lectures on the general theory of law. St. Petersburg, 1907.
10. Khvostov V.M. General theory of law. Elementary sketch. Petrograd (and others), 1908.
11. Tomashevsky N.P. On the structure of a legal norm and the classification of its elements //
116
11. Томашевский Н.П. О структуре правовой нормы и классификации ее элементов // Вопросы общей теории советского права: сб. ст. М, 1960. С. 194-254.
12. Марченко М.Н. Теория государства и права: учеб. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2004.
13. Мелехин А. В. Теория государства и права: учеб. пособие / Московский международный институт эконометрики, информатики, финансов и права. М., 2004.
14. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть третья от 26 нояб. 2001 г. № 146-ФЗ: принят Гос. Думой Федер. Собр. Рос. Федерации 1 нояб. 2001 г.: одобр. Советом Федерации Федер. Собр. Рос. Федерации 14 нояб. 2001 г. // Рос. газ. 2001. 28 нояб.
Questions of the general theory of Soviet law: coll. of arts. Moscow, 1960. P. 194-254.
12. Marchenko M.N. Theory of state and law: textbook. 2nd ed., rev. and augm. Moscow, 2004.
13. Melekhin A.V. Theory of state and law: study aid / Moscow International Institute of Econometrics, Informatics, Finance and Law. Moscow, 2004.
14. Civil Code of the Russian Federation. Part three d.d. Nov. 26, 2001 No. 146-FL: adopted by the State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation on Nov. 1, 2001: approved by the Federation Council of the Federal Assembly of the Russian Federation on Nov. 14, 2001 // Russian newsp. 2001. Nov. 28.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Завьялова Наталья Юрьевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры специальных дисциплин Краснодарского университета МВД России; е-mail: zavyalovan1@rambler.ru;
Лебедева Анна Дмитриевна, кандидат юридических наук, доцент, начальник цикла повышения квалификации Межрегионального учебного центра по подготовке сотрудников отделов специального назначения УФСИН России по Краснодарскому краю; е-mail: anna_lebedeva_2010@ mail.ru
INFORMATION ABOUT AUTHORS
N.Yu. Zavyalova, Candidate of Law, Assistant Professor of the Department of Special Disciplines of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; е-mail: zavyalovan1@rambler.ru;
A.D. Lebedeva, Candidate of Law, Associate Professor, Chief of the Training Cycle of the Interregional Training Center for the Special Force of the Federal Penal Service Administation in the Krasnodar Territory; е-mail: anna_lebedeva_2010@mail.ru
117
