CC BY
63
наглядно показывает, что маскулинные гендерные медиатексты не имеют ярко выраженных дифференциаций в продуцируемых моделях поведения и предлагают реципиенту образ успешного, обеспеченного мужчины, который пользуется успехом у женщин, следит за своим здоровьем и физической формой, а также разбирается в технике, автомобилях, мужской моде и аксессуарах. Однако гендерные феминные модели поведения, продуцируемые англоязычными гендерно ориентированными медиатекстами, представлены в нескольких взаимоисключающих вариантах, что обусловлено потенциальным многообразием женских ролей в современном обществе (от домохозяйки до деловой женщины), в то время как мужская модель поведения остается традиционной: ориентация на карьеру и профессиональные достижения.
Вышеприведенный анализ взаимодополняемости вербальной и авербальной составляющих фронтального медиатекста гендерно ориентированных медиаизданий позволяет сделать вывод о том, что эта когнитивная структура представляет собой особый тип медиатекста, обладающий специфическими характеристиками. Фронтальный медиатекст является первым текстом, с которым знакомится реципиент в процессе интериоризации медиаиздания, что обусловливает необходимость рекламно-мотивационных элементов в его вербальной и авербальной составляющих. Этот медиатекст формирует у реципиента общее представление об издании, на основании чего реципиент принимает решение о целесообразности ознакомления с медиаизданием, именно поэтому продуцент вкладывает во фронтальный медиатекст максимум информации. В качестве информационно-рекламных средств фронтального медиатекста используются экспрессивные вербальные элементы, а также средства языковой компрессии, позволяющие максимизировать информационную насыщенность. К информативным элементам относится не только вербальная, но и авербальная составляющая, которая тесно связана с вербальной и способствует оптимальному усвоению гетерогенных когнитивных структур фронтального медиатекста гендерно ориентированного издания.
Библиографический список
1. Рогозина, И.В. Медиа-картина мира: когнитивно-семиотический аспект: дис. ... д-ра филол. наук. - Барнаул, 2005.
2. Лукашевич, Е.В. Когнитивная семантика: эволюционно-прогностический аспект. - Москва, Барнаул. - 2002.
3. Шокина, А.Б. Языковая компрессия в рекламном тексте: дис. ... канд. филол. наук. - Москва, 2008.
4. Кафтанджиев, Х. Семиотика абсолюта. - М.: РИП-холдинг, 2006.
5. Базыма, Б. А. Психология цвета. - М.: Речь, 2007.
6. Берн, Ш.М. Гендерная психология. - М.: Прайм-Еврознак, 2007.
7. Борзова, М.В. Социокультурный анализ концептов феминности и маскулинности в гендерно ориентированных текстах СМИ: дис. ... канд.
социолог. наук. - Ростов-на-Дону, 2007.
8. Коломийцева, Е.Ю. Формирование женского универсального журнала в отечественной журналистике ХУІІІ-ХХ веков: история развития и типологические особенности: дис. . д-ра. филол. наук. - Краснодар, 2007.
9. Орлова, Н.Х. Пол и гендерная картина мира. - Слово и мысль в междисциплинарном пространстве образования и культуры: сб. ст. памяти проф. В.В.Шаронова (1930-2004) / под ред. М.С. Уварова и В.Я. Фетисова. - СПб.: изд-во СПбГУ, 2005.
10. Сирош, Н.А. Образ мира журнальных изданий // Методология исследований политического дискурса / сост. и общ. ред. И.Ф. Ухвановой-Шмыговой. - Минск, БГУ, 2000. - Вып. 2.
11. Сорины, сестры. Язык одежды. - М.: Тандем, 2002.
12. Степанов, С.С. Язык внешности: жесты, мимика, черты лица, почерк и одежда. - М.: Эксмо-Пресс, 2000.
Статья поступила в редакцию 08.10.10
УДК 821.512.141
А. Ф. Утяев, ассис. кафедры башкирской литературы СГПА им. Зайнаб Биишевой, г. Стерлитамак,
E-mail: [email protected]
ОСОБЕННОСТИ ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ СОВРЕМЕННОЙ БАШКИРСКОЙ ПОЭЗИИ
В данной статье рассматриваются формы проявления лирического героя, многообразие художественных средств выражения внутреннего состояния человека, дается классификация композиционных приемов, распространенных в современной башкирской поэзии.
точно откровенный наряд, ее волосы распущены, что символизирует легкомыслие и свободолюбие, поза выражает осознание своей привлекательности (отведенные назад плечи), сексуальность (рука в области бедра) и стремление доминировать (рука, закинутая за голову). Радостное выражение лица персоны воспроизводит анонс-рекомендацию «Love your life».
Рис. 6. Фронтальный медиатекст журнала «Cosmopolitan» Проанализированные фронтальные медиатексты маскулинных и феминных гендерных изданий значительно отличаются друг от друга, что обусловлено как принадлежностью реципиентов к разным гендерным группам, так и отличиями в моделях поведения, предлагаемых различным гендерным подгруппам реципиентов. Анализ фронтальных медиатекстов
Ключевые слова: лирическое произведение, тип, лирический герой, башкирская поэзия, авторское сознание, характер.
В литературоведении лирические произведения часто классифицируют по тематическому принципу. Такие проблемы, как характер лирического героя, его роль и способы в раскрытии содержания лирического произведения нередко остаются на стороне. Один из современных исследователей отмечает: «В литературе важно не только то, что изображается, но и то, как оно изображается. Изучение содержательных жанровых особенностей невозможно без анализа формы -системы средств выражения содержания и стилевых тенденций, ими порожденных» [1, с. 25]. Существует множество типологий лирических произведений, но классификация стихотворений в зависимости от наличия и степени проявления в них лирического начала, на наш взгляд, позволяет раскрыть характер лирического героя и формы его присутсвия наиболее полно [2, с. 386]:
Первый тип - преобладание в тексте собственно лирического начала;
Второй тип - сочетание лирического начала и предметной изобратительности;
Третий тип - преобладание предметной изобразительности или повествовательности при наличии скрытного лирического начала.
В основе этой классификации лежит особенности проявления внутреннего, субъективного состояния лирического героя. Несмотря на условность данной типологии, основываясь на нее можно выделить три вида композиции лирических произведений:
1. В лирических произведениях первого типа композиционно преобладает лирический монолог, т. е. эмоционально окрашенные размышления или переживания лирического героя.
2. В произведениях, относимых к второму типу лирики, композиция бывает очень различной, но основная особенность ее состоит в чередовании различных фактов, ситуаций, явлений с впечатленими и эмоциональными реакциями лирического героя, его отношением на них.
3. В третьем типе лирики эмоционально-мыслительное начало внешне, в тексте, словесно может быть никак не выражено, но оно подразумевается и мотивирует движение, смену фактов и настроений, даже ход событий.
В стихотворениях первого типа в монологе лирического героя от имени “я” или “мы” находит выражение душевное состояние героя. Подобное построение композиции было свойственно народной песне. Среди основных жанровых свойств народной песни исследователи указывают общность выразительных средств, стилистических оборотов [3]. Например, образ возлюбленной во многих песнях имеет типические черты. Создается идеальный образ девушки с ликом как луна или солнце, со статью лани, ее голос звучит как журчание ручейка и т.п. Конечно же, нельзя не увидеть в народных песнях лирическое начало, поток лирических переживаний, которые безусловно нашли свое дальнейшее развитие в башкирской поэзии. Но в современных стихотворениях речь лирического героя индивидуализирована, а произведению в целом присущ глубокий психологизм.
В современных стихотворениях, например, мы может быть даже и не увидим портретное описание внешности, красоты, прямую характеристику возлюбленной лирического героя. Но можно четко прочувствовать отношение лирического героя к ней и с помощью его построить психологический портрет героини. В этом случае героиня т. е. “ты” наделяется индивидуальными, неповторимыми чертами, потому что ее так воспринимает именно лирический герой, а никто другой кроме него. Через монолог лирического героя, через его переживания раскрывается индивидуальный характер героини. Об особенностях лирического “я” в народных песнях и в литературных произведениях отмечает Д. Лихачев: «Если в книжной лирике лирический герой - это автор, резко индивидуализированный, которого читатель в
индивидуальном порядке может в известной мере сближать с собой, никогда, впрочем, не забывая и об авторе, то в народной лирике «лирическое» «я» - это «я» исполнителя, каждый раз нового и полностью отрешенного от всяких представлений об авторе песни» [4, с. 225].
В современной поэзии, кроме любовной лирики, форма монолога чще встречается в произведениях высокопатетического стиля. Например, стихотворение “Призыв” (“Оран”) Р.Туляка по своему содержанию и стилю напоминает жанр изустной литературы - кубаир. Своеобразный монолог-обращение лирического героя усиливает публицистическое звучание произведения, ораторский стиль делает интонацию стихотворения эмоционально-возвышенной, убеждающей. Монолог ведется от имени “живого духа погибших в сражениях башкиров”, речь лирического героя напоминает выступление сэсэна на йыйыне (собрании) перед народом. Произведение пронизано патриотическим духом,
гражданским пафосом. Все эти особенности делают стихотворение близким к традициям творчества сэсэнов. Есть между ними и существенные отличия, которые позволяют увидеть индивидуальный стиль современного поэта. Это объясняется тем, что «... в истории лирики не было одного, всегда равного себе лирического субъекта, но было три качественно разных типа: синкретический, жанровый и личнотворческий» [5, с. 310]. Лирический субъект древних кубаиров относится ко второму типу, где центральной категорией является жанр и стиль. Особенности жанра обусловливает и особенности героя, который подчиняется установленным канонам жанра и должен изображаться в определенных чертах, свойствах. Поэтому герои этих произведений однотипны, сильно похожи друг на друга, обладают общими типичными чертами, качествами. Хотя кубаиры состоят из монолога и, в большинстве случаях, речь ведется от имени «я», нельзя еще говорить о том, что лирический герой в монологе выражает свой внутренний мир и выступает в качестве размышляющего о собственных переживаниях. В современных произведениях мы видим совершенно другое явление. Подтверждением этого является рассмотренное нами ранее стихотворение Р. Туляка, лирический герой которого относится к третьему - личнотворческому типу. В этот период, выражаясь словами В.Е. Хализева, «авторская субъективность. становится индивидуально-инициативной, личностной и, как никогда ранее, богатой и многоплановой» [6, с. 70]. Лирическому герою стихотворения Р. Туляка свойственен психологизм, он раскрывается перед читателем как личность-характер. Мы видим его богатый внутренний мир, переживания, слышим его индивидуализированную речь.
Стихотворения второго типа, особенностью которых является сочетание лирического начала и предметной изобразительности, распространены сравнительно больше. В этих стихотворениях разные факты, явления, ситуации из жизни или же картины природы не являются основным объектом изображения, а выполняют вспомогательную функцию, они служат для более полного раскрытия внутреннего мира лирического героя, чтобы показать его мысли, чувства и отношения к этим явлениям. Например, в стихотворении “Муха” К.Аралбаева в первой строфе описывается маленькая ситуация, которая не имеет принципиального значения: муха, оставшаяся между двумя оконными рамами, хочет выйти наружу, она по-своему пытается разбить стекло, но все ее усилия, конечно же, напрасны. Вторую строфу продолжает размышления лирического героя по этому поводу. Впечатления от увиденного явления наталкивает лирического героя на размышления о схожести судеб людей с положением этой мухи:
И мы между двумя мирами
Остались в середине как муха:
К прошлому давно закрыты дороги,
Настоящему - надежды мало.
(Подстрочный перевод мой - А.У.)
Явление, описанное в первой части вызывает определенные ассоциации, в параллели с ним чувтсва, мысли лирического героя кажутся более понятными, по существу, оно является поводом для лирического раздумья-переживания.
Стихотворение “Белая ночь” Д. Шарафетдинова почти полностью построено на описании картины природы, точнее на восприятии этих явлений природы лирическим героем. Они завершаются эмоциональным заключением, где лишь последние строки стихотворения обнаруживают лирическое начало, там мы уже напрямую слышим голос лирического героя. Эти явления вызывают у него бурные эмоции, он обретает гармонию, спокойствие. Мы видим как природа благотворно действует на состояние души лирического героя. Человеку вообще свойственно выражать чувства через конкретность вещественного мира. Традиции выражать самое сокровенное через конкретно-природное мы можем наблюдать на всем протяжении истории развития литературы. Поэтому неудивительно, что традицию изображать внутренний мир через явления природы мы можем найти уже в ранних этапах развития башкирского устного народного творчества, в котором широкое распространение нашел такой прием, как параллелизм.
Надо отметить, что в современной поэзии картины природы - не точная копия реальных явлений, а субъективное восприятие окружающего мира. «Пейзаж предстает не как
статическая данность, а как гармоническое переживание природы лирическим героем, как состояние его души» [7, с. 134].
В лирических произведениях третьего типа преобладает изобразительные детали над эмоциональными впечатлениями и высказываниями. Здесь образ лирического героя открыто не выражается. Он в стихотворении является просто «рассказчиком», который повествует о каком-то событии, описывает явления природы, словесно рисует картину, различные миниатюрные сценки, не сопровождающиеся эмоциональными высказываниями лирического героя. Поэтому в таких стихотворениях лирическим героем следует считать не того, о ком говорится, а того, кто говорит, думает, или вспоминает. Во многих таких стихотворениях изображение природы, событий и т.п. имеет символический смысл и содержание произведения приобретает философский характер. Если даже пейзажная или бытовая зарисовка не имеет символического смысла, стихотворение, по сути, является лирическим, так как ориентирует читателя не на восприятие пейзажных деталей самих по себе, а на настроение, ощущение, создаваемое ими. Таких примеров можно привести много.
Таким образом, внутреннее, субъективное состояния лирического героя в стихотворениях может проявляться по-разному. Современная башкирская поэзия, как и другие виды литературы, стремится наиболее полно выразить внутренний мир героя, т.е. человека, передать характер лирического героя во всех его проявлениях, сложностях. Поэтому способы выражения авторского сознания в современных башкирских стихотворениях приобретает разносторонний характер.
Библиографический список
1. Кунафин, Г.С. Башкирская поэзия XIX - начала XX веков: Вопросы жанровой системы манифестационно-публицистической лирики. - Уфа: БГУ, 2002.
2. Хусаинов, Г.Б. Поэтика башкирской литературы. - Уфа: Гилем, 2006. - Ч. I.
3. Галин, С. А. Песенная поэзия башкирского народа. Некоторые вопросы песенного жанра. - Уфа: Башкирское книжное издательство, 1979.
4. Лихачев, Д.С. Поэтика древнерусской литературы / отв. ред. В.Н. Адрианова-Перетц. - Л.: Наука, 1967.
5. Введение в литературоведение / Л.В. Чернец, В.Е. Хализев, А.Я. Эсалнек [и др.]; под ред. Л.В. Чернец. - М.: Высшая школа, 2004.
6. Хализев, В.Е. Теория литературы: учебник / В.Е. Хализев. - М.: Высшая школа, 2002.
7. Эпштейн, М.Н. Природа, мир, тайник вселенной.: Система пейзажных образов в русской поэзии: науч.-попул. лит-ра. - М.: Высш. шк.,
1990.
Статья поступила в редакцию 08.10.10
УДК 82 - 94
Г.П. Козубовская, д-р филол. наук, проф. АлтГПА, г. Барнаул, E-mail: [email protected]; [email protected]
«СЮЖЕТ ДЛЯ НЕБОЛЬШОГО РАССКАЗА» В «КРЫМСКОМ ТЕКСТЕ»1 А.П. ЧЕХОВА: ПИСЬМА 18992
В статье выдвинута гипотеза о первичном мифе одной из составляющих «крымского текста» - «ялтинской» и изучена специфика репрезентации «ялтинского текста» в чеховском эпистолярии. Описана мифопоэтическая картина мира, раскрывающаяся в мифологических архетипах и авторских мифах. Выявлен пушкинский код в эпистолярных микросюжетах, моделирующих позицию самостоянья человека «бездны на краю».
Ключевые слова: миф, «крымский текст», «ялтинский текст», архетипы, авторский миф, код, эпистолярий.
«Ялтинский текст»3, являясь фрагментом «крымского», входит в него в качестве одной из составляющих. На наш взгляд, его ядро - именной миф, объясняющий происхождение топонима «Ялта»4. «Берег» - мифологема, определяющая подтекст чеховской рефлексии в его письмах, восходит к Пушкину5.
Специфика чеховских писем получила объяснение у Л.Е. Бушканец: «Чехов... тяготел к созданию историй с завершенным сюжетом - рассказывал их сам или требовал от своих собеседников... Письмо же может быть организовано как завершенный микросюжет» [1, с. 98] «Ялтинский текст» в письмах Чехова, существуя в «возможных»6 сюжетах, формируется мотивами, и один из основных в нем - мотив одиночества. Этот мотив зачастую уходит в подтекст, репрезентируя в тексте иронический модус .
Необходимость обретения Дома8 реализуется в письмах двояко: старый дом осмыслен как «пепелище» («Отец у меня умер, старое пепелище уже потеряло девять десятых своей прелести; домой не тянет...» [7, с. 10]), новый - как «логовище» («Я зимую в Ялте... Я куплю здесь кусочек земли, чтобы построить себе логовище для зимы...» [7, с. 10]) и как «гнездо»: («Болтаться по номерам, болтаться целые годы, в моем уже немолодом возрасте, при моей наклонности к кабинетной, сидячей жизни — это тяжело, даже нестерпимо, и поневоле приходится пускаться на всякие фокусы, чтобы слепить себе что-нибудь вроде гнезда» [7, с. 10]). Так, неназванный «берег» вбирает в себя значения «угла»9, «берлоги», «гнезда» и т.д. Мифологема берега - центральная и в поэзии, и эпистолярии Пушкина. Ощущение своего пребывания на юге как в
