CC BY
17«ОСОБЕННОСТИ КВАЛИФИКАЦИИ И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРИСВОЕНИЕ И РАСТРАТУ В УЛОЖЕНИИ О НАКАЗАНИЯХ УГОЛОВНЫХ И ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ 1885 ГОДА» КАЛИНОВИЧ Александр Эдуардович,
кандидат юридических наук, доцент Санкт-Петербургской академии Следственного комитета Российской Федерации. E-mail: kae.spb@yandex.ru
Краткая аннотация: в статье приведен анализ уголовно-правовых норм Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года в редакции 1885 года. Автором рассмотрены положения главы IV «О присвоении и утайке чужой собственности», устанавливающую уголовную ответственность за присвоение и растрату чужого движимого и недвижимого имущества, а также за присвоение ученой или художественной собственности. Проанализированы составы данных преступлений, вопросы квалификации, их отличие друг от друга, а также от других смежных составов.
Abstract: The article provides an analysis of the criminal law norms of the Criminal and Correctional Penal Code of 1845 in the 1885 edition. The author has reviewed the provisions of Chapter IV "About аppropriation and embezzlement of foreign property" establishing criminal liability for аppropriation and embezzlement of moveable or immovable property, as well as for scientific or artistic property. The author has analyzed the offence and qualification of these crimes, their difference from each other, as well as from other similar crimes.
Ключевые слова: уложение о наказаниях уголовных и исправительных, присвоение, растрата чужого движимого имущества.
Keywords: criminal and correctional penal code, аppropriation, embezzlement of foreign property.
Большое внимание в уголовном законодательстве Российской империи уделялось экономической безопасности государства, в частности, совершенствованию уголовного законодательства и детализации уголовной ответственности преступлений против собственности, одним из видов которых является присвоение и утайка.
15 августа 1845 г. Николай 1 своим Указом утвердил Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, которое было введено в действие 1 мая 1846 г. (далее - Уложение). Уложение издавалось в различных редакциях в 1857 г., в 1866 г. и в 1885 г. и состояло из 12 разделов, разделявшихся на Общую и Особенную части. [1].
Преступлениям и проступкам против собственности частных лиц, был посвящен разд. XII, в который гл. IV была посвящена присвоению и утайке чужой собственности, включающая в себя три отделения: отделение первое - о присвоении, через подлог или иного рода обмана, чужого недвижимого имения (ст. 1677-1686); отделение второе-о присвоении и растрате чужого движимого имущества, которое включало ст. 1681 и 1682, и отделение третье - о присвоении ученой или художественной собственности (ст. 1683-1686).
Под присвоением в Уложении понималось противозаконное обращение чужого имущества в свою собственность через удержание его под ложным предлогом, а под растратой -отчуждение незаконно присвоенного имущества. Растрата характеризовалась употреблением полученной вещи в свою пользу без законного на то права. Присвоение предполагало самовольное завладение имуществом, поэтому уголовная ответственность не наступала, если основанием присвоения являлось действительное или предполагаемое согласие владельца имущества.
Большое значение имело разграничение уголовной и гражданской ответственности. Так, удержание от расчетов с компаньонами у себя денег, полученных от продажи товаров, при отсутствии насилия, обмана или злоупотребления доверием предусматривало не уголовную, а гражданскую ответственность. Также не несло уголовной ответственности нарушения при договоре займа денежных средств на приобретение опре-
деленной вещи, неоплата купленной вещи. Уголовную ответственность предусматривало удержание денег, полученных при уплате по векселю с ложным удостоверением, что деньги внесены в банк согласно поручению, присвоение лицом, случайно принявшим на себя обязанность по доставке запечатанного пакета с деньгами в земскую управу указанных денег, присвоение вещи, вверенной виновному во время пожара.
Ограничение присвоения от мошенничества заключалось в отсутствии уголовно-наказуемого обмана. Так, присвоением, а не мошенничеством считались действия виновных лиц, выразившиеся в том, что пользуясь преклонным возрастом потерпевшей, обязавшись содержать потерпевшую пожизненно у себя, убедили ее взять из сберегательной кассы принадлежащие ей деньги и передать полученные денежные средства им, после чего, отрицая факт получения денег, прогнали потерпевшую без всяких средств к существованию. Как присвоение, а не мошенничество квалифицировалось удержание денег, полученных для уплаты по векселю с ложным удостоверением, что деньги внесены в банк согласно поручению.[2].
От кражи присвоение отличалось прежде всего тем, что присвоенное имущество должно было находиться в фактическом владении виновного лица или должно было быть предоставлено ему для отдельного употребления. Поэтому хищение имущества, находящегося под присмотром обвиняемого, но не выходящего из обладания владельца, например, хищение прислугой хозяйских вещей, квалифицировалось не как присвоение, а как кража. Субъективная сторона присвоения характеризовалось виной в форме умысла, в то же время, растрата предполагала две формы вины: умышленную и легкомысленную, при этом если небрежное хранение движимой вещи повлекло за собой ее хищение либо потерю, данное деяние не признавалось растратой, а влекло только предъявление гражданского иска об уплате стоимости вещи. Признание того, что растрата совершена в «пьяном виде» и растративший добровольно обязался возвратить растраченное имущество не влекло уголовной ответственности, так как растрата в состоянии алкогольного опьянения и растрата по легкомыслию не признавались тождественными понятиями.
ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2020. № 2(182)
Присвоение и растрата считались оконченным преступлением с момента завладения вверенного имущества. Таким моментом являлось отрицание виновным лицом факта завладения имуществом или отказ в его возвращении, или распоряжение имуществом на правах собственника или установление факта растраты имущества. Покушением на присвоение или растрату считалось установление попытки виновного распорядиться имуществом, которая была не завершена по независящим от него обстоятельствам. Исполнителем присвоения являлось лицо, которому было непосредственно вверено или передано имущество. Кроме исполнителя, к уголовной ответственности привлекались подстрекатели, то есть лица, подговаривающие виновное лицо к совершению данного преступления, а также пособники -лица, содействующие каким-либо образом отчуждению присвоенного имущества или сокрытию его, либо предоставлению владельцу имущества мнимых доказательств утраты имущества.
Растрата также могла быть совершена не непосредственно виновным лицом, а по его распоряжению другими лицами. Поэтому действия хранителя, выразившиеся в совершении или допущении незаконного использования принятого на хранение имущества квалифицировалась как растрата, так же как и участие в растрате денег, вырученных от заклада чужих вещей. Выигрыш денежной суммы в азартные игры у лица, растратившего чужие деньги, о чем выигравшему было хорошо известно, не содержал состава преступления, предусмотренного ст. 1681 Уложения. Продажа вещей, заведомо для продавца присвоенных другими лицами на сумму свыше 300 рублей квалифицировалось как укрывательство.
По своду законов присвоение признавалось одним из видов воровства - кражи (ст. 819 п. 1 изд. 1842 г.) и виновный подвергался тем же наказаниям как и за воровство. Составители Уложения приравняли присвоение не к краже, а к мошенничеству. По предмету преступления законодатель подразделял данное деяние на: присвоение, через подлог или иного вида обмана чужого недвижимого имения (отделение первое); присвоение и растрату чужого движимого имущества (отделение второе); присвоение ученой или художественной собственности (отделение третье).
Отделение первое включало ст. 1677-1680 Уложения и предусматривало уголовную ответственность за присвоение недвижимого имущества путем подлога или иного вида обмана. Все преступления данного отделения характеризовались умышленной формой вины. Квалифицирующими признаками являлись: составление подложных крепостей (договоров), межевых планов, книг, актов и документов, служащих доказательством права собственности (ст. 1677 Уложения); подчистка, незаконное внесение изменений в крепостные акты или другие бумаги, служащие письменными доказательствами с целью присвоения себе или другим лицам чужого недвижимого имущества (ст. 1678 Уложе-
ния); умышленное предъявление в суд либо другому лицу заведомо подложных крепостных актов или других служащих доказательством права собственности бумаг, либо совершение каких либо иных противозаконных действий с указанными документами (ст. 1679 Уложения); предъявление с целью обмана лицом, проживающим по доверенности или по какому либо письменному или устному договору, в суд или должностному лицу актов или бумаг, с целью присвоения имения (ст. 1680 Уложения) [3]
Наказания за указанные преступные деяния, соответствовали, наказаниям, предусмотренным в ст. 1690-1694 гл. 5 Уложения «О преступления и проступках по договорам и другим обязательствам». Так за преступление, предусмотренное ст. 1690 «О подлогах в актах и обязательствах» виновное лицо подвергалось лишению всех особенных лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ и отдаче в исправительные арестантские отделения на срок от четырех до пяти лет. [4].
Второе отделение было посвящено присвоению и растрате движимого имущества и включало в себя наказание за присвоение или растрату чужого движимого имущества на сумму свыше трехсот рублей (ст. 1681). При присвоении и растрате на сумму менее трехсот рублей ответственность наступала по ст. 177 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Объективная сторона данного преступления включала в себя присвоение и растрату как движимых вещей, так и чужих документов, так как согласно действовавшему гражданскому законодательству обязательства принадлежали к движимому имуществу. Так взятие у кредитора своего собственного обязательства для подписи срока уплаты и невозвращения его кредитору составляет присвоение
Преступными считались и действия, сопряженные с отчуждением собственного имущества, описанного за долги и оставленного у его владельца на хранении. Растрата заложенного имущества также попадала под действие ст. 1681 Уложения, при этом, по закону запрещался отпуск спиртных напитков в долг, под заклад платья, посуды или иных вещей. Взятые под залог вещи должны были быть возвращены хозяину. Уголовная ответственность при не возвращении вещей, являющихся обеспечением займа наступала только в том случае, если будет доказано, что заложенные вещи не возвращены при полном возврате долга. Самовольная передача в залог чужого имущества признавалась растратой даже в том случае, если впоследствии оно было возвращено хозяину.
Как присвоение квалифицировались и действия, направленные на обращение в свою пользу вещей и денег, взятых у пьяного для их дальнейшего сбережения. При этом отрицание получения денег или вещей во временное сбережение от лица, находящегося в состоянии алкогольного опьянения, подпадало под понятие утайки. Утайка чужого имущества, полученного владельцем в связи с его алкогольным опьянением квалифицировалась как кража, в то же время присвоение денег взятых у
пьяного под вымышленным предлогом сбережения, квалифицировалось как мошенничество. Присвоением вещей прислугой квалифицировалось по ст. 1681 Уложения только в том случае, если присвоенное имущество находилось не только под общим надзором данного лица, а было передано в его распоряжение по соглашению с хозяином. В случае если имущество не выбывало из обладания владельца, действия домашней прислуги по не законному завладению вещей хозяина квалифицировалась как кража, например, завладение какими либо вещами, одеждой, посудой, находящимися в помещениях хозяина.
Действия купеческих приказчиков и продавцов, растративших товар или вверенное имущество, или невозвращение ими денег за проданный товара по надуманным предлогам, например хищение денег или товара посторонними лицами, квалифицировались как растрата. Несовершеннолетнему продавцу нельзя было доверять товар на сумму более тридцати рублей, в противном случае при расстрате товара купец не имел права требовать возмещение убытков, что в прочем не освобождало несовершеннолетнего от уголовной ответственности.[5]
Отдельно квалифицировалось присвоение или растрата чужого движимого имущества на сумму менее трехсот рублей. Уголовная ответственность за совершение данного преступления, наступала в соответствии со ст. 1682 Уложения. Специальными субъектами преступления являлись совершившие присвоение дворяне, священнослужители, монашествующие и почетные граждане. Наказание за совершение данного преступления предусматривало лишение всех особенных лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ и заключению в тюрьму на срок от трех месяцев до одного года. В том случае, если смягчающими вину обстоятельствами являлись совершение преступления по легкомыслию и виновное лицо обязывалось возместить ущерб, срок ареста составлял не более трех месяцев тюрьмы.
Третье отделение защищало авторские права и устанавливало уголовную ответственность за присвоение ученой или художественной собственности, то есть авторских прав. Авторские права регулировались правилами «о праве собственности на произведения науки, словесности, художеств и искусств», составляющими приложение к ст. 420 т. X ч. 1 закона гражданского Свода законов Российской империи. Статьи 1683-1685 Уложения регулировали уголовное наказание за более или менее тяжкое нарушение указанных правил. Уголовные дела за совершения данных преступлений являлись делами частного обвинения и возбуждались только по заявлению потерпевших. Статья 1683 Уложения устанавливало уголовную ответственность за присвое-
сти, наук, искусств и художеств. Для признания за автором, переводчиком или первым издателем права собственности на произведение необходимо было, чтобы произведение не было воспроизведением чужого труда. Виновные в совершении данного преступления лица обязаны были возместить автору произведения материальный ущерб и могли быть подвергнуты лишению всех особенных лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ и заключению в тюрьму по второй степени ст. 33 Уложения, то есть на срок от восьми месяцев до одного года шести месяцев.
Следующим основание привлечения к уголовной ответственности являлось самовольное распоряжение произведением, без разрешения автора. Указанное деяние квалифицировалось по ст. 1684 Уложения, в соответствии с которой лицо, не выдавая себя за автора чужого сочинения, перевода или иного произведения науки, искусства или художеств, но зная, что данное произведение является литературной или художественной собственности другого, будет распоряжаться как своим, напечатав, или позволив напечатать книгу, статью или музыкальные ноты, или же представить драматическое или играть музыкальное сочинение в публичном собрании или повторяя и размножая картины и другие произведения искусств или художеств. Виновное в совершении данного преступления лицо, обязан был возместить автору причиненные убытки и мог быть приговорен к заключению в тюрьму на срок от двух до восьми месяцев. [6]. Объективная сторона преступления заключалась в издании чужого произведения без разрешения автора. При этом не имело значения, было ли напечатано произведение или не напечатано, так как авторские права нарушались одинаково. Постановка пьес на сцене обществ и собраний считались публичным мероприятием и поэтому виновные в самовольной, без разрешения автора постановке привлекались к уголовной ответственности по ст. 1684 Уложения. Неуплата авторского вознаграждения являлось предметом гражданского иска.
Отдельно квалифицировались действия лиц, которые использовали в своих произведениях заимствования из литературных или художественных произведений таких авторов или художников, которые еще были живы или права собственности которых принадлежали их наследникам или другим лицам. За совершение данного преступления виновное лицо приговаривалось к денежному взысканию не свыше двойной цены всех напечатанных или экземпляров произведений. [7].
Рассматривая преступления против собственности, в частности в сфере защиты авторских прав, можно сделать вывод о том, что многие положения гл. IV Уложения о наказаниях уголовных и исправительных прогрессивны и актуальны даже по сравнению с действующим уголовным законодательством.
ние и издание под своим именем чужого произведения словесно-
Библиография:
1. Калинович А.Э. Разбой и грабеж как угроза экономической безопасности Российского государства в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Материалы Региональной научно-практической конференции с международным участием «Экономическая безопасность: опыт, проблемы, перспективы». СПбГАСУ. 2019.
2. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. 13-е изд., перемотр и доп.- С.-Пб.: Изд. Н. С. Таганцева, 1908, с. 890.
3. Свод законов уголовных. Том 1 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. издание 1885 г. С-Петербург, 1885, с. 350-351.
4. Свод законов уголовных. Том 1 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. издание 1885 г. С-Петербург, 1885, с. 351.
5. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года. 13-е изд., перемотр и доп.- С.-Пб.: Изд. Н. С. Таганцева, 1908, с. 900.
6. Свод законов уголовных. Том 1 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. издание 1885 г. С-Петербург, 1885, с. 352.
7. Свод законов уголовных. Том 1 Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. издание 1885 г. С-Петербург, 1885, с. 352.
