Научная статья на тему 'Особенности использования термина «Договор» в юридическом языке и тексте'

Особенности использования термина «Договор» в юридическом языке и тексте Текст научной статьи по специальности «Право»

CC BY
600
79
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ТЕРМИН / ДИСТРИБУЦИЯ / ЮРИДИЧЕСКИЙ ЯЗЫК / ЮРИДИЧЕСКАЯ ТЕХНИКА / ДОГОВОР

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — Салтыков К.Г.

В статье рассматриваются особенности дистрибуции термина «договор» в юридическом тексте. Договор понимается как основополагающий правовой институт и как алгоритм взаимосвязанных действий. Терминологически фиксированная лексема «договор» аккумулирует общеязыковую и специальную информацию, являясь единицей языкового и профессионально-научного знания.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Особенности использования термина «Договор» в юридическом языке и тексте»

УДК 340.113

К. Г. Салтыков

ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ТЕРМИНА «ДОГОВОР» В ЮРИДИЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ И ТЕКСТЕ

В статье рассматриваются особенности дистрибуции термина «договор» в юридическом тексте. Договор понимается как основополагающий правовой институт и как алгоритм взаимосвязанных действий. Терминологически фиксированная лексема «договор» аккумулирует общеязыковую и специальную информацию, являясь единицей языкового и профессионально-научного знания.

Ключевые слова: термин, дистрибуция, юридический язык, юридическая техника, договор.

Анализ понятийного аппарата, отражающего На практике договор обычно понимают как сущность правоотношений, позволяет отметить, письменный документ, подтверждающий право-что четкость и ясность правовых предписаний, которые могут быть достигнуты только при адекватном понимании и обоснованном использовании

юридической терминологии, являются важнейшими условиями эффективной реализации государством законодательной и правовой политики. Правоприменителю необходима определенность правовых норм, предполагающая их достаточную точность и обеспечивающая их правильное понимание и применение.

Рассматривая право как «взаимоопределение свободы многих», можно придти к выводу о необходимости сохранения свободы и автономии личности в условиях многомерности и многосубъектно-сти общественных отношений, в процессе которых достигается заключение свободного соглашения всех с каждым и каждого со всеми. Общественный договор, целью которого является достойная жизнь человека, регулирует отношения в рамках социума. Достигается эта цель существованием и работой государства, понимаемого как организованное по принципам права общество [1, а 10-22].

Обращаясь к термину «договор», обозначающему одну из важнейших категорий современной юриспруденции, приходится констатировать отсутствие семасиологической определенности хотя бы по тому, что в большинстве случаев он отождествляется с «гражданско-правовым договором» [2, а 37], который, является более специальным в семантическом отношении термином. Вследствие такого подхода договор часто интерпретируется как способ опосредовать хозяйственную деятельность [4], как правовой регулятор, используя который стороны своей волей и в своем интересе вступают во взаимодействие и тем самым осуществляют регулирование своих отношений [5, а 6].

мерность совершаемых хозяйственных операций, единственным смыслом разработки которого является подготовка к возможному судебному разбирательству по нарушениям зафиксированных в договоре соглашений [5, а 44; 6, с. 129].

В юридической литературе по данному вопросу отмечается возможность различного толкования терминологии, используемой в законодательстве [7, с. 40-44], что приводит к ситуации, когда многообразие подходов к определению содержания понятия договор неизбежно отражается на особенностях применения соответствующего термина в устной и письменной профессиональной речи.

Подобное положение вещей привело к тому, что в целях унификации правоприменительной практики авторы Модельных правил европейского частного права были вынуждены не только закрепить дефиницию термина «договор», но и привести его отличия от юридического акта, понимая под первым соглашение, направленное на возникновение обязывающего юридического отношения или имеющее иное правовое последствие, а под вторым заявление или соглашение, выраженное прямо или предполагаемое в силу поведения, непосредственно направленное на создание правовых последствий [8].

Целью настоящей работы является определение особенностей использования терминологически фиксированной лексемы «договор», аккумулирующей общеязыковую и специальную информацию, являясь единицей языкового и профессионально-научного знания, через описание основных проблем, связанных с определением места соответствующего юридического термина в системе юридического языка и текста. Задачей исследования является анализ отношений соответствия между единицами языка и по-

Салтыков Константин Геннадьевич, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Дальневосточного юридического института МВД России. e-mail: terminpravo@mail.ru © Салтыков К.Г., 2016 Статья получена 18.11.2015

ВЕСТНИК

Казанского юридического института МВД России

№ 3(25)2016

зициями, в которых они допустимы, который позволит определить различные дифференциальные семантические признаки термина «договор», которые могут появляться и исчезать в зависимости от ситуации его использования [9, с. 34].

Определяя методические позиции при исследовании технико-юридических особенностей использования термина «договор» необходимо исходить из того, что «.. .для каждого слова путем обобщения достаточно большого фразового материала может быть выявлена типовая сочетаемость. Эта сочетаемость может быть представлена в виде обобщенной характеристики тех позиций, которые чаще всего представлены в контексте слова» [10, с. 91].

Практическая важность вопроса о понимании оттенков смысла термина «договор» объясняется тем, что при осуществлении правосудия сущность отношений, а равно договорных связей имеет самостоятельное значение и рассматривается наравне с иными существенными обстоятельствами дела, в связи с чем при анализе договорных связей чрезвычайно важно уделять особое внимание сущности соответствующих отношений и договоров, оформляющих эти отношения [11].

Сложность употребления термина «договор» связана с тем, что обозначает он родовое понятие. Наименование того или иного вида договора может быть разным: договор, трактат, соглашение, конвенция, устав, статут, хартия, пакт, протокол, конкордат, совместное заявление, декларация, коммюнике, регламент, меморандум, долевой инструмент [12; 13]. Подобное разнообразие номинаций, часто становится причиной проблем технико-юридического характера, связанных с использованием специальных терминов, значение которых не всегда определено на законодательном уровне, что становится причиной интерпретационной вариативности нормативных правовых предписаний.

Кроме того, в юридической науке и правотворческой практике не прекращаются попытки необоснованного расширения терминологического аппарата права, которое становится причиной чрезмерного увеличения количества средств отражения в юридическом языке по отношению к числу отражаемых правовых феноменов. Так, Федеральный закон № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» был принят в 2005 году, а в 2010 году в его тексте появился термин «гражданско-правовой договор бюджетного учреждения» (Закон в редакции Федерального закона от 08.05.2010 № 83-Ф3).

После отмены Федерального закона «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и му-

ниципальных нужд» сфера законодательного применения термина «гражданско-правовой договор бюджетного учреждения» максимально сузилась. В Федеральном законе от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» указанный термин применяется один раз среди заключительных положений, применительно к регулированию отношений, возникших до принятия данного Федерального закона. Это связано с тем, что при конструировании правовых норм законодателем не был полностью исчерпан семантический потенциал широко используемого термина «гражданско-правовой договор», а, следовательно, отсутствовала необходимость введения более специальной терминологии.

Кроме того, не лишним будет упоминание о том, что в предшествовавший нынешнему - советский период развития отечественной юриспруденции сам термин «гражданско-правовой договор» широкого распространения не имел. Законодатель и правоприменитель в большинстве случаев использовали термин «договор», а также «хозяйственный договор» для характеристики оснований возникновения правоотношений между юридическими лицами [14, с. 158-159].

Границы интерпретационного пространства термина «договор» весьма широки и, прежде всего, зависят от особенностей понятия, референтом которого он является. В общеязыковом смысле понятию договор соответствует множество, включающее в себя «уговор, взаимное соглашение», «предварительные условия или частное обязательство» и «кондиции» [15, с. 450]. Специальное юридическое определение данного понятия основано на том, что «для всестороннего ознакомления с сущностью договора он должен быть изучен и как юридический факт, и как правоотношение, и как форма, используемая при его заключении» [16, с. 26-27]. В условиях недостаточной изученности договора и присущих ему функциональных свойств [17, с. 295] такой подход позволяет определить объем данного понятия и установить общие границы интерпретации в отношении содержания соответствующей ему терминологической единицы.

С другой стороны, употребление термина «договор» в узких сферах юридического знания позволяет говорить об отсутствии нормативных ограничений интерпретации при установлении его семантики. Например, термины «договор» и «договорное право» имеют существенное значение в признании и оценке финансовых вложений в учете и отчетности. В п. 13 МСФО (IAS) 32 говорится о соглашениях между двумя или более сторонами, имеющих четкие экономические последствия, из-

бежать которые стороны практически (или совсем) не имеют возможности, как правило, потому, что закон предусматривает принудительное исполнение такого соглашения в судебном порядке. Договоры, а значит, и финансовые инструменты могут иметь разные формы и необязательно должны быть оформлены в письменном виде [18, с. 2-9].

Проблема семантической определенности и обусловленной ею дистрибуции термина «договор» в юридическом тексте имеет давнюю историю. Известно, что в классическом римском праве не было абстрактного договора вообще с подразумеваемыми всеобщими требованиями к содержанию вытекающего из него обязательства также в максимально общем виде [19, с. 193]. Говоря о многочисленных спорах современных исследователей о понятии contractus в римском праве Дж. Франчози отмечает, что «в этих спорах ни одна сторона не могла приблизится к истине, поскольку истина заключается в том, что и в римской юриспруденции не было единой, всеми признанной концепции договора» [20, с. 363].

Принимая во внимание указанный доктриналь-ный подход, связанный с определением договора как двусторонней или многосторонней сделки [21, с. 151], в рамках практической деятельности по рассмотрению экономических споров суды пытаются найти баланс в сфере употребления терминов «договор», «гражданско-правовой договор» и «сделка». Так, ВАС РФ в одном из своих постановлений отмечал, что: «термины «инвестиции», «инвестиционная деятельность», «инвестиционный договор» не имеют своего собственного строгого юридического содержания и обычно используются в законодательстве в качестве общего обозначения для целой группы различных гражданско-правовых сделок» [22].

Сама по себе такая терминологическая замена не вредна, однако, отказываясь от употребления термина «договор», сужая сферу его использования в пользу термина «сделка», следует помнить следующее. Во-первых, в русском языке под сделкой понимаются и действия негативно-нарицательного свойства типа сделок с совестью [23, с.146]. Безусловно, в праве подобное толкование данного термина невозможно и сделки должны быть действиями исключительно правомерными, однако, догматическая юриспруденция до настоящего времени не смогла добиться полноты разработки понятия «сделка», его точности и устойчивости [24, с. 15-16; 25 с. 69; 26, с. 12]. Как отмечал Ю. С. Гамбаров: «еще далеко до бесспорности самого понятия юридической сделки... Споры и контроверзы здесь далеко не исчерпаны» [27]. Во-вторых, значительное число различных подходов к пониманию сделки как правовой категории становится

причиной использования в цивилистике терминов, обозначающих искусственно созданные юридические конструкции, понятий лишенных конкретного содержания и обозначающих пустые множества [28, с. 49]. В-третьих, частое совместное использования в специальных текстах терминов «сделка» и «договор» вызывает неожиданные последствия в виде появления в рамках юридического дискурса таких терминологических единиц, как «договор-сделка» [29, с. 292].

Правовые категории «договор» и «сделка» имеют весьма обширные экстенсиональные характеристики и вместе с этим тесно связаны между собой (вместе с этим родовидовая связь между данными понятиями в настоящее время не является общепризнанной [30, с. 24-29]), что предполагает особую скрупулезность при соответствующем терминологическом наполнении судебных решений и нормативных правовых документов.

Следует также отметить, что в юридическом тексте помимо семасиологической стороны, проблема дистрибуции термина «договор» имеет внешний грамматический аспект. Дело в том, что иногда слово «договор» в тексте юридического документа, отражающего согласованную волю сторон, сопровождается прилагательным «настоящий» [31]. Это происходит по аналогии, так как в российской правовой системе законодатель подобным образом поступает применительно к федеральным законам (в тексте законов часто используется словосочетание - «настоящий Федеральный закон» [32]). По поводу этого Р. Д. Зоркольцев отмечает, что поскольку применительно к договору как к данному определенному юридическому документу сам термин «договор» является условным именем собственным, то его необходимо писать с прописной буквы, как это делается в российской законодательной технике («настоящий Кодекс», «настоящий Федеральный закон») [33]. Такая позиция указанного автора представляется вполне оправданной.

В качестве вывода из всего вышеизложенного обратим внимание на следующее.

Во-первых, основу юридического текста состав-ляетрасчлененная сознаниемправовая реалия,кото-раямыслитсяипредставляетсявспециальномязыке.

Во-вторых, юридический термин «договор» обозначает одно из основных правовых понятий, выступает в специальной речи со своим общим значением, сочетаясь с другими словами, передает смысл законодательного или правоприменительного акта.

В-третьих, синтагматические связи данной единицы юридического языка определяются как лингвистическими причинами, так и реальными связями правовой действительности.

ВЕСТНИК

Казанского юридического института МВД России

№ 3(25)2016

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Ассесорова А.В. «Онтологизм и иррационализм» философии права И.Г. Фихте в интерпретации Б.П. Вышеславцева // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2014. № 1.

2. Юридический словарь / под. ред. А.Н. Азрилияна. М.: Институт новой экономики, 2007.

3. Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2014 № 15АП-15414/2014 по делу № А32-32320/2012 // СПС «Гарант».

4. Казанцев М.Ф. Концепция гражданско-правового договорного регулирования: автореф. дис. ...докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2008.

5. Абашин Э.А. Как правильно оформить сделку. М., 2003.

6. Радченко М.Ю. Контрактная работа предприятия. М., 2001.

7. Карпеев О.В. Субъектный состав узлового соглашения как гражданско-правового договора // Юридический мир. 2013. № 5.

8. Модельные правила европейского частного права / пер. с англ.; науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М.: Статут, 2013.

9. Цейтлин С.Н., Погосян В.А., Еливанова М.А., Шапиро Е.И. Язык. Речь. Коммуникация. Междисциплинарный словарь. СПб.: КАРО, 2006.

10. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1982.

11. Решение ФАС Северо-Западного округа от 3 июня 1998 г. по делу № А56-288/98; Решение ФАС Западно-Сибирского округа от 15 июня 2000 г. по делу № Ф04/1515-217/А67-2000; Решение ФАС Уральского округа от 3 марта 1998 г. по делу № Ф09-116/98-ГК; Решение ФАС Волго-Вятского округа от 12 февраля 2002 г. по делу № А39-1928/01-127/8 // СПС «Гарант».

12. Международное право. Общая часть: учебник / отв. ред. Р.М. Валеев, Г.И. Курдюков. М.: Статут, 2011.

13. Международный стандарт финансовой отчетности (IAS) 32 «Финансовые инструменты: представление информации» // Приложение к журналу «Бухгалтерский учет». 2011. № 12.

14. Советское гражданское право: учебник. М.: Юрид. лит., 1983.

15. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. Т. I.

16. Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975.

17. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М., 2003.

18. Плотников В.С., Пахомов А.С. Резерв под обесценение финансовых вложений // Международный бухгалтерский учет. 2014. № 14.

19. Омельченко О.А. Римское право: учебник. М.: ЭКСМО, 2007.

20. Франчози Дж. Институционный курс римского права. М.: Статут, 2004.

21. Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. М.: Статут, 2003.

22. Постановление Президиума ВАС РФ от 02.07.2013 № 1039/13 по делу № А51-11274/2012 // СПС «Гарант».

23. Щенникова Л.В. Гражданское право и общие положения о сделках в гражданском праве России // Гражданское законодательство Российской Федерации как правовая среда гражданского общества: материалы международной научно-практической конференции. Т. 2. Краснодар, 2005.

24. Матвеев И.В. Правовая природа недействительных сделок. М., 2002.

25. Кулматов Т.Ш. Недействительные сделки по гражданскому праву и деятельность органов внутренних дел по их пресечению: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1996.

26. Рабинович Н.В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960.

27. Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть. С.-Петербург, 1911 // СПС «Гарант».

28. Гетманова А.Д. Логика для юристов: уч. пособие. М., 2003.

29. Бекленищева И.В. Гражданско-правовой договор как основание возникновения абсолютных правоотношений // Цивилистические записки. Вып. 4. М., 2005.

30. Чеговадзе Л.А. О сделках как действиях по договору // Правовые вопросы строительства. 2013. № 2.

31. Приложение № 1, 3 к письму Федеральной налоговой службы от 17 июля 2013 г. № АС-4-2/12837@ «О рекомендациях по проведению мероприятий налогового контроля, связанных с налоговыми проверками» // Приложение к газете «Учет. Налоги. Право». «Официальные документы» 13-19 августа 2013г. № 29.

32. Об акционерных обществах: Федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ // Российская газета. 1995. 29 декабря. № 248.

33. Зоркольцев Р.Д. Юридические секреты рекламной деятельности. Как грамотно управлять рекламным агентством, вести с ним переговоры и заключать контракты: практическое пособие. 2013 // СПС «Консультант Плюс».

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.