CC BY
68
УДК 903.05/622
Особенности использования металла населением Казахстана в эпоху поздней бронзы
Гончаров Антон
ведущий научный сотрудник Германского Музея Горного дела. Федеративная Республика Германия, 44791, г.Бохум, ул.ВегдЬаит^еит, 28. E-mail: Anton.Gontscharov@rub.de
Аннотация. В статье освещается ряд вопросов по горнорудному делу и металлолитейному производству древнего Казахстана. В качестве исторического источника рассматриваются образцы древнего металла (подавляющее большинство проб соотносимо к эпохе бронзы) из трех регионов Казахстана - Центрального, Северного и Восточного. Автор приводит свое видение проблем технологической диффузии, производственного обмена, развития горнорудного дела и связанных с ним ремесел в древние эпохи и мн. др. Все выводы основаны на естественнонаучных исследованиях, в том числе, на результатах сравнительного анализа химического состава металлов из памятников достаточно широкого географического ареала. Ключевые слова: древний металл; спектральный анализ; типология и классификация; горнорудное дело; Казахстан; эпоха бронзы.
Характеристика особенностей и конкретных моделей использования определённых видов сырья и изделий из него в древних обществах принадлежит к числу наиболее дискуссионных проблем археологических исследований. Специфика археологических источников предопределяет лишь крайне опосредованный взгляд в повседневную жизнь древнего человека. В полной мере это утверждение справедливо и по отношению к металлу, использовавшемуся населением Центрального и Восточного Казахстана в эпоху бронзы.
В ходе исследований в рамках Казахстанско-Германского проекта по изучению древней металлургии и горного дела в Восточном Казахстане (Berdenov, Samashev, Cherny 2004; Stöllner, Samasev, Berdenov 2013)1, а так же в ходе подготовки выставки по археологии Казахстана в Германском музее горного дела в г.Бохум (Unbekanntes Kasachstan 2013) отделом горной археологии указанного музея были собраны образцы проб 370 находок древнего металла (медь и её сплавы). Большинство из них относятся к эпохе бронзы и происходят из трёх регионов Республики Казахстан: Карагандинская область (прежде всего её центральная и восточная части), Восточно-Казахстанская область и Павлодарская область.
Таким образом, нам удалось собрать на сегодняшний день самый большой корпус проб металла эпохи бронзы, происходящего с указанной территории. Для сравнения можно указать, что Н.А.Аванесова опубликовала в своей работе о металлических изделиях андроновского ареала данные только 17 проанализированных проб из Восточного и 26 из Центрального Казахстана (Avanesova 1991, P.6, 78). А.Д.Дегтярёва использовала в своей диссертации результаты 195 спектральных и 169 металлографических анализов с территории Казахстана и Киргизстана (Degtjarjova 1985, P.3). В диссертации С.А.Агапова были сведены данные по 3400 медно-бронзовым обектам со всеи степной зоны Евразии и прилегающих территорий. В их число вошли 123 находки из Центрального и 87 из Восточного Казахстана (Agapov 1990, P.8, 12).
1 in prep.: Stöllner Th., Samaschev Z., Berdenov S., Cierny J., Doll M., Garner J., Gontscharov A., Gorelik A., Hauptmann A., Herd R., Kusch G., Merz V., Riese T., Sikorski B., Zickgraf B. Kupfer und Zinn der zentralasiatischen Steppe: Bronze- bis früheisenzeitliche Zinn- und Kupfergewinnung im westlichen Vorfeld des Altais// Der Anschnitt.
Пробы, собранные в рамках указанного Казахстанско-Германского проекта, изучаются автором в ходе диссертационного проекта по программе RITaK-Graduate School при Рурском университете в г.Бохум и Германском музее горного дела в г.Бохум при поддержке фонда Leibniz Gemeinschaft (Gontscharov 2013, P.6).
В качестве методов исследования были выбраны, в первую очередь, три подхода: типологический, который кроме прочего позволил приблизиться к датировке многочисленных случайных находок и очертить возможные ареалы бытования определённых типов изделий; с помощью количественного и эмиссионного спектрального анализа был определён состав изученного металла, включая лигатуры и микропримеси. Эти данные позволили затронуть проблемы древних технологий и происхождения исходного сырья. Последний аспект стоял в центре внимания и при анализе изотопов свинца в составе иследованных проб (Gontscharov 2012; Pernicka 1984; Pernicka 1986; Pernicka 2010; Lutz 2016).
Рассмотрение типологии и классификация проанализированных объектов показали неравномерность распределения находок в выборке по хронологическим группам. Самую малую группу составляют пять объектов, относимых к эпохе ранней бронзы. При этом, под понятием «ранняя бронза» мы понимаем период до конца 3 тыс. до н.э. 65 объектов могут быть синхронизированы с южноуральской синташтинской и с североказахстанской петровской культурами. Это время на рубеже 3 и 2 тыс. до н.э. (Epimahov, Hjenks, Renfrju 2005) мы рассматриваем на территории Центрального и Восточного Казахстана как своего рода переходный период от ранней к средней бронзе. К периоду средней бронзы, или к андроновскому времени были отнесены 40 предметов. Самую большую группу составляют 214 находок позднебронзовых типов. 17 проб были взяты с находок раннего железного века. Хронологическая принадлежность 29 объектов не могла быть определена в силу их невыразительной типологии или неясных условий находки.
В этой статье мы попытались дать общий обзор химико-технологических и геофизических особенностей металла эпохи поздней бронзы, как самой представительной группы, а так же, основываясь на этих данных, затронуть проблемы использования металла древним населением Центрального и Восточного Казахстана.
Объекты, относимые нами к периоду поздней бронзы, были разделены на 24 категории, включающие подчас кране различные формы, объединённые их функциональным назначением. Внутри этих категорий были определены группы/типы, как следующая ступень классификации. Эта классификация выглядит чрезвычайно единообразной, как на непосредственно исследуемой территории, так и за её пределами. Этот феномен хорошо известен исследователям эпохи бронзы Евразии и стал одной из основ модели металлургических провинций времени раннего металла Е.Н.Черныха (Chernyh 1978). Лишь небольшое количество объектов, преимущественно из Восточного Казахстана, не обнаружили прямых аналогий в соседних регионах.
Переходя к освещению результатов естественнонаучных исследований необходимо коснуться особенностей залегания медных и оловянных руд на исследуемой территории. Геологическое строение региона чрезвычайно сложно. Оно выражено, прежде всего, палеозойской континентальной корой, состоящей из большого количества микроконтинентов и фрагментов складчатости (Seltmann 2013, P.67). Множественные последовательные поднятия и понижения земной коры создали сложные осадочные и
вулканогенные структуры (Pal'gov, Jarmuhamedov, Semjonova 1970, P.17-21, 24, 25). Эти разнообразные геодинамические позиции определили и особенности определённых рудных месторождений (Seltmann 2013, P.70).
На всей исследуемой территории медная минерализация распространена чрезвычайно широко. Как исключение можно рассматривать лишь районы Павлодарской области, прилегающие к Иртышу. В силу сложного геологического строения региона, металлогения месторождений меди может быть различной. Их спектр простирается от осадочного типа залежей, прежде всего в Чуйско-Сарысуском бассейне, штокверковых месторождений до массивных сульфидных руд вулканогенного характера (Pal'gov, Jarmuhamedov, Semjonova 1970, P.28-29; Box, Syusyura, Seltmann 2012; Seltmann 2013, P.71-73, fig.5).
Оловянные руды представлены в Казахстане, как и во всей Центральной Азии значительно реже. Особенно много небольших месторождений расположены в Восточном Казахстане в районе Кальбинского и Нарымского хребтов (Chernikov 1960, P.119-121; Seltmann 2013, fig.7). Их эксплуатация в эпоху бронзы подтверждена рядом археологических исследований (Chernikov 1949; Chernikov 1960, P.119-127)2. В литературе отмечалось большое значение этих горных разработок для снабжения оловом обширных пространств Евразии (Chernyh, Kuz'minyh 1989; Stollner, Samasev, Berdenov 2011; Stollner, Samasev, Berdenov 2013, P.377-378). На фоне этого интересной является информация о месторождениях олова в Центральном Казахстане. Следы древних разработок оловянной руды в Южном Болаттау (на юге Карагандинской области) были описаны С.А. Берденовым. Подобные свидетельства горного дела на оловянных россыпях в Улутау пока не обнаружены (Berdenov 1998, P. 185-187; Seltmann 2013, fig.7).
Рассматривая анализированные пробы металлов поздней бронзы из трёх важнейших региональных групп в технологическом аспекте (легирующий элемент), можно наблюдать значительные различия. Похоже, что металлурги Восточного Казахстана имели преимущество в снабжении своего производства оловом, в сравнении с Центральным и Северо-Восточным Казахстаном. Доля высоко и сверхвысоко легированного металла из пределов Восточно-Казахстанской области составляет 44,8% и 27,1%, в то время как в других регионах она значительно ниже (Таблица 1). Это наблюдение может быть косвенным подтверждением особой роли оловянных месторождений Кальбы и Нарыма в эпоху бронзы. Доступность источников олова для металлургов двух других регионов выглядит более затруднённой, не смотря на уже упоминавшиеся месторождения Центрального Казахстана.
Таблица 1. Содержание олова металлических объектов
эпохи поздней бронзы
Sn 0-0,1 вес.% Sn 0,11-0,9 вес.% Sn 1-4,9 вес.% Sn 5-9,9 вес.% Sn min.10 вес.%
В. Казахстан 9,4% 4,2% 14,6% 44,8% 27,1%
С.-В. Казахстан 18,2% 9,1% 31,8% 22,7% 18,2%
Ц. Казахстан 14,1% 9% 29,5% 28,2% 19,2%
Анализ содержания мышьяка в изученных пробах так же позволяет наблюдать региональные различия. В группе металлов с концентрацией этого элемента меньше 1% (скорее естественная примесь) пробы из Восточного Казахстана показывают особенно низкое содержания. Небольшая группа объектов представляет собой бинарные сплавы с оловом и мышьяком. Некоторое количество находок были целенаправленно легированы мышьяком (Фото 1).
Среди проб из Восточного Казахстана выделяется группа металлов с высоким содержанием свинца. Десять проб содержат от 1% до 9% процентов этого элемента, что заставляет думать о целенаправленной присадке. Две пробы из этой группы показывают кроме того чрезвычайно высокие концентрации цинка - 14,65% и 37,8% (Фото 2). В какой мере это вызвано желанием древнего мастера, или использованием определённого сорта руды требует отдельного исследования.
Соотношение концентраций свинца и цинка в составе исследованных проб позволяет выделить региональные группы, что может дать приблизиться к ответу на вопрос о происхождении металла в нашей выборке. Среди объектов с низкими концентрациями этих элементов (меньше 1%, скорее естесственные примеси) находки из Восточного Казахстана группируются в верхней правой части графика (повышенное содержание), что может быть связано с разработкой типичных для этого региона полиметаллических руд. Лишь единичные находки из других регионов ложатся в это поле. С другой стороны, значительное количество восточно-казахстанских проб распределяется по обширному и вероятно неоднородному облаку, в котором доминируют пробы из Центрального Казахстана и Павлодарской области. Эту картину можно рассматривать и как следствие общей неоднородности медных руд Восточного Казахстана, и как указание на возможный обмен металлом с населением соседних регионов.
Другую возможность приблизиться к решению проблемы происхождения металла из нашей выборки представляют результаты анализов изотопов свинца. При этом следует упомянуть, что эта методика указывает лишь на геологический возраст исходной руды изучаемого металла. То есть она не даёт возможности позитивной корреляции с определёнными месторождениями. Другими словами, она не позволяет сказать: металл «А» выплавлен из конкретной руды «б». Изотопный анализ указывает, сырьё для металла «А» имеет сходный геологический возраст с рудой «б» и отличается по этому показателю от руд «в» и «г». Следовательно, этот металл не мог быть выплавлен из последних двух руд. При этом он мог быть получен из руды «б», или из другого сырья сходного геологического возраста. Раскладка показателей изотопов свинца в системе 207Pb/206Pb и 208Pb/206Pb различных рудных источников Центральной Азии, созданная в Германском музее горного дела наглядно показывает всю сложность этой проблемы. Ареалы, характерные для одних геологических регионов зачастую многократно перекрываются другими (Фото 3) (Stöllner, Bode, Gontscharov 2013).
Расположение проб металлов из нашей выборки на этом графике показывает их значительное смешение. Большая часть из них сконцентрирована в районе между 0,85 и 0,88 207Pb/206Pb. В то же время рад проб выпадает из этой массы. При этом можно заметить, что значения, уходящие направо-вверх, принадлежат металлам из Восточного Казахстана, а налево-вниз - прежде всего из Центрального. Так же, в основном облаке
значения, пробы из Восточного Казахстана тяготеют к правой стороне, а из Карагандинской и Павлодарской областей - к левой (Фото 3).
Высоколегированные бронзы второй половины 2 тыс. до н.э. также отражают значительное смешение. С одной стороны, совпадают некоторые объекты из Центрального Казахстана с облаком восточно-казахстанских руд, с другой стороны, ложатся некоторые пробы из региона Верхнего Иртыша на основное облако центрально казахстанских находок. В этой связи, особое место занимают четыре пробы металлов из Андреевского (Кабанбай) клада из Семиречья. Две из них совпадают с упомянутым облаком центрально казахстанского металла, а два - значительно выпадают из основных групп. Небольшое число таких нетипичных металлов происходит и из крупного поселения Кент в Карагандинской области. Так, анализ проб металла шила и стамески из этого памятника показал значительное количество радиогенного свинца, что позволяет связать эти изделия с афганскими месторождениями3.
Несмотря на то, что однозначная привязка металлических изделий к конкретным месторождениям Казахстана по результатам изотопного анализа на данный момент невозможна, мы можем определить две большие группы на графике 207Pb/206Pb - 208Pb/206Pb. Одна из них состоит из находок из Восточного Казахстана и занимает верхнюю правую часть таблицы. При этом она в общем совпадает с облаком руд из того же региона. Вторая большая группа состоит из центрально казахстанских проб. Пока нам еще не удалось выявить среди медных месторождений Казахстана руды, совпадающие с этой группой, но так как значительная часть указанных проб происходит из Кента, мы могли бы предполагать местные источники.
Небольшое облако в центре графика представляет другую группу восточно-казахстанских руд. Оно граничит с облаком центрально казахстанских находок, но было подтверждено и пробами металла и шлака из Восточного Казахстана. Сходную картину представляют собой и пробы из Павлодарской области. Часть из них совпадает и с группой центрально казахстанского металла и в то же время с облаком руд из Северо-Восточного Казахстана.
Описанное расположение проб подразумевает, таким образом, существование групп металла из различных регионов внутри исследуемой территории, которые в свою очередь могут быть связаны с локальными рудными источниками. В то же время не возможно не заметить значительную смешанность рассматриваемого материала. На графике в районе руд из Восточного Казахстана расположены пробы из всех трёх регионов. Сходная картина наблюдается и в месте расположения центрально казахстанской группы металлов. Это напоминает один из приведенных графиков (рис. 2), показывающий соотношение содержания свинца и цинка в пробах. Здесь так же мы наблюдаем компактную восточно-казахстанскую группу, и, значительно размытую, центрально-казахстанскую. И на этом графике самый большой разброс наблюдается среди проб из Павлодарской области.
Описанное расположение проб на данных графиках позволяет предполагать обмен металлом в среде населения эпохи поздней бронзы в трёх изучаемых нами регионах. Сходные процессы предполагаются и для более ранних периодов бронзового века Казахстана (Stöllner, Bode, Gontscharov 2013, P.393). В то же время, во второй половине 2 тыс. до н.э. проявляются изменения условий нахождения металла в археологических контекстах. Общее количество металла, находимое на памятниках эпохи поздней бронзы,
увеличивается по сравнению с предыдущим андроновским временем. С позднебронзовых поселений, например, Мало-Красноярка, Трушниково, Кент, происходят значительные серии металлических находок, в т.ч. металлический лом, полуфабрикаты, слитки. Это свидетельствует о продолжающейся специализации и концентрации металлургического и металлообрабатывающего производства. (Chernikov 1960. P.44-45, 54; Varfolomeev 2013, P.493). Появляющиеся ещё в значительно более раннее время известные погребения металлургов имеют зачастую выраженный элитарный характер или относятся ко времени рубежа 3 и 2 тыс. до н.э., когда в большинстве культур евразийского региона проявления следы металлургического производства и связанных с ним социальных феноменов становятся повсеместны (Molodin 1983; Matjushhenko, Sinicina 1988; Epimahov, Berseneva 2016). Примеры «профессиональной» атрибуции погребённых в могилах последующих эпох чрезвычайно редки (Epimahov, Berseneva 2016, P.7). Андроновский могильник Аскаралы 2 в Восточном Казахстане, который был интерпретирован исследователями как кладбище горняков, является на данный момент одним из не многих исключений, требующих дальнейшего изучения (Stollner, Samasev, Berdenov 2010).
Хотя в памятниках эпохи поздней бронзы увеличивается количество находимого металла, его концентрация в погребальных комплексах не связана напрямую с металлургической деятельностью погребённых. В таких могильных сооружениях элитного характера, как мавзолеи Бегазы-Дандыбаевского круга увеличивается количество находок металла по сравнению с андроновской эпохой (Varfolomeev 2013, P.490-491). Находки металлической сбруи в восточно-казахстанских комплексах финальной бронзы в Зевакино и Измайловке могут так же рассматриваться в свете социально-экономических изменений в жизни древнего населения Казахстана (Bokovenko, Zadneprovskij 1992, P.143, Таб. 57(24); Parzinger 2011, 654-656; Ermolaeva 2012, P.117). Именно к этому времени относятся известные клады Севера Средней Азии, Восточного Казахстана и Западной Сибири по Иртышу (Chernikov 1960, P.24, Таб. X (3); Kuz'mina 1965; Kuz'mina 1966, Таб. 13; Karabaspakova 2011, P.143-172; Degtjarjova, Neskorov 2015, P.32), которые, несомненно, необходимо рассматривать в контексте изменённого использования металла. В ряду этих комплексов выделяется, так называемый, Курчумскй клад из Восточно-Казахстанской области (не опубликован, хранится в Музее Усть-Каменогорска). В то время как другие клады носят ярко выраженный элитарный характер, эта коллекция представляет собой собрание металлического лома и полуфабрикатов, присущее скорее кладу кузнеца или торговца металлом.
Так как три рассмотренных региона обладают собственными рудными источниками, пёстрая картина смешения металла, проявляющаяся при рассмотрении результатов анализов, не может быть понята как торговля металлом в смысле снабжения локально недоступными ресурсами. Скорее, она производит впечатление отражения системы пространственно ограниченных контактов между отдельными группами населения и их ремесленниками (Stollner, Bode, Gontscharov 2013, P.395; Berdenov 2008, P.55). Эти контакты поддерживались, в т.ч., подвижным образом жизни (transhumance) населения древнего Казахстана (Varfolomeev 2013, P.488-489). Эта система контактов обусловливала передачу и распространение технологий идей и объектов, что отразилось, в т.ч., в общности форм евразийской металлургии эпохи бронзы. В то же время, в конце эпохи бронзы проявляются феномены, позволяющие предположить изменения в использовании металла и
организации металлургического производства. Появление кладов и признаки специализации ремесленников могут быть рассмотрены как начало процессов, приведших к появлению элитарной репрезентации раннего железного века. В какой степени, эта картина может быть дополнена единичными примерами дальних культурных или торговых контактов, проявившихся в находках чуждого металла или среднеазиатской керамики в комплексах Центрального и Восточного Казахстана (Varfolomeev 2013, P.498)4 нуждается в дальнейшем изучении.
Эдебиеттер tí3ímí / Список литературы
1. Агапов С.А. Металл степной зоны Евразии в конце бронзового века: Автореф. дисс. к.и.н. -Москва, 1990.
2. Аванесова Н.А. Культура пастушеских племён эпохи бронзы азиатской части СССР (по металлическим изделиям. - Ташкент, 1991.
3. Берденов С.А. Казахстанская горно-металлургическая область // Вопросы археологии Казахстана. Выпуск 2. - Алматы: Гылым,1998. - С.180-190.
4. Берденов С.А. Казахстанские месторождения меди и олова и их разработка в бронзовом веке // Известия НАН РК. Серия общественных наук. - 2008. - №1. - С.42-55.
5. Берденов С.А., Самашев З., Черны Я., Штолльнер Т., Ермолаева А.С., Кущ Г.А. Древнее горное дело и металлургия Восточного Казахстана (начало работ по казахстанско-германскому проекту) // Вопросы истории и археологии Западного Казахстана. - 2004. - №4. - С.154-170.
6. Боковенко Н.А., Заднепровский Ю.А. Ранние кочевники Восточного Казахстана // Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время. Археология СССР / Под ред. М.Г. Мошковой. - Москва, 1992. - С.140-148.
7. Дегтярёва А.Д. Металлообрабатывающее производство Казахстана и Киргизии в эпоху поздней бронзы (XII-IX вв. до н. э.): Автореф. канд. дисс. - Москва, 1985.
8. Дегтярёва А.Д., Нескоров А.В. Ростовкинский клад бронзовых изделий эпохи бронзы (культурная интерпретация) // Вестник археологии, антропологии, этнографии. - 2015. - №3(30). - С.32-41.
9. Епимахов А.В., Берсенева Н.А. Металлопроизводство и социальная идентичность по материалам погребальных памятников синташтинской культуры Южного Урала // Археология, этнография и антропология Евразии. - Т. 44. - 2016. - №1. - С.3-8.
10. Епимахов А.В., Хэнкс Б., Ренфрю К. Радиоуглеродная хронология памятников бронзового века Зауралья // Российская археология. - 2005. - №4. - С.92-102.
11. Ермолаева А.С. Памятники предгорной зоны Казахского Алтая. - Алматы, 2012.
12. Карабаспакова К.М. Жетысу и Южный Казахстан в эпоху бронзы. - Алматы, 2011.
13. Кузьмина Е.Е. Хронология некоторых кладов Семиречья // Новое в советской археологии. -М., 1965. - С.106-110.
14. Кузьмина Е.Е. Металлические изделия энеолита и бронзового века в Средней Азии. - Москва: Наука, 1966. - 139с.
15. Матющенко В.И., Синицина Г.В. Могильник у деревни Ростовка вблизи Омска. - Томск, 1988.
16. Молодин В.И. Погребение литейщика из могильника Сопка 2 // Древние горняки и металлурги Сибири. - Барнаул, 1983. - С.96-109.
17. Пальгов Н.Н., Ярмухамедов М.Ш., Семёнова М.И., Гладышева Е.Н., Тихомиров А.С., Мацкевич О.В., Конобрицкая Е.М., Ахмедова К.Б., Двоскин Б.Я. Казахстан. Советский Союз. Географическое описание в 22-х томах. - Москва, 1970.
18. Черников С.С. Древняя металлургия и горное дело Западного Алтая. - Алма-Ата, 1949.
19. Черников С.С. Восточный Казахстан в эпоху бронзы - М: АН СССР, 1960 - 285с.
20. Черных Е.Н. Металлургические провинции и периодизация эпохи раннего металла на территории СССР // Советская археология. - 1978. - №4. - P.53-82.
21. Черных Е.Н., Кузьминых С.В. Древняя металлургия Северной Евразии (сейминско-турбинский феномен). - Москва, 1989.
22. Box S.E., Syusyura B., Seltmann R., Creaser R.A., Dolgopolova A., Zientek M.L. Dzhezkazgan and the associated sandstone copper deposits oft he Chu-Sarysu basin, Central Kazakhstan // Society of Economic Geologist. - 2012. - №16.
23. Gontscharov A. Metal of the Bronze Age cultures of central and eastern Kazakhstan: Prodution, provenance and distribution - An archaeological and archaeometric investigation // 2nd Mining in European History Conference Ancient Mining Activities and its Impact on Environment and Human
Societies Special Conference of the FZ HiMAT. - Innsbruck, 2012.
24. Gontscharov A. Bronze Age mining landscapes in Central and Eastern Kazakhstan // Metalla. -2012. - №2(20). - P.6-7.
25. Lutz J. Alpenkupfer - die Ostalpen als Rohstoffquelle in vorgeschichtlicher Zeit // Baden bis Troja. Ressourcennutzung, Metallurgie und Wissenstransfer. Eine Jubiläumsschrift für Ernst Pernicka/ Hrsg. M. Bartelheim, B. Horejs, R. Krauß. - Rahden-Westf, 2016. - S.333-358.
26. Pernicka E. Instrumentelle Multi-Elementanalyse archäologischer Kupfer- und Bronzeartefakte Ein Methodenvergleich // Jahrbuch des Römisch-Germanische Zentralmuseums. - 1984. - №31. - S.517-531.
27. Pernicka E. Archäometrie: 200 Jahre Anwendung analytischer Methoden in der Archäometrie // Kultur & Technik. - 1986. - №3. - S.180-191.
28. Pernicka E. Archäometallurgische Untersuchungen am und zum Hort von Nebra // Tagungen des Landesmuseums für Vorgeschichte Halle. - 2010. - №5. - S.719-734.
29. Seltmann R. Erzreichtum Kasachstans // Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens. / Hrsg.T.Stöllner, Z.Samasev - Bochum, 2013. - S.67-76.
30. Stöllner Th., Samasev Z., Berdenov S., Cierny J., Garner J., Gorelik A., Kusch G.A. Bergmanngräber im bronzezeitlichen Zinnrevier von Askaraly, Ostkasachstan // Der Anschnitt. - 2010. - №3. - S.86-98.
31. Stöllner Th., Samasev Z., Berdenov S., Cierny J., Doll M., Garner J., Gontscharov A., Gorelik A., Hauptmann A., Herd R., Kusch G.A., Merz V., Riese T., Sikorski B., Zickgraf B. Tin from Kazakhstan -Stepp Tin for the West // Anatolian Metal V. Der Anschnitt. Beiheft 24 / Ed. Ü. Yalgin. - Bochum, 2011. - C.231-251.
32. Stöllner Th., Samasev Z., Berdenov S., Cierny J., Doll M., Garner J., Gontscharov A., Gorelik A., Hauptmann A., Herd R., Kusch G.A., Merz V., Riese T., Sikorski B., Zickgraf B. Zinn und Kupfer aus dem Osten Kasachstans. Ergebnisse eines deutsch-kasachischen Projektes 2003-2008 // Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens / Ed. T. Stöllner, Z. Samasev. - Bochum, 2013. - P.357-382.
33. Stöllner Th., Bode M., Gontscharov A., Gorelik A., Hauptmann A., Prange M. Metall und Metallgewinnung der Bronze- und Früheisenzeit in Zentral- und Ostkasachstan // Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens / Ed. T. Stöllner, Z. Samasev. - Bochum, 2013. - P.383-397.
34. Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens / Ed. T.Stöllner, Z.Samasev. - Bochum, 2013.
35. Varfolomeev V. Die Begazy-Dandybaj-Kultur // Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens / Ed. T. Stöllner, Z. Samasev. - Bochum, 2013. - P.483-498.
Reference
Agapov 1990 - Agapov, SA 1990, Metall stepnoj zony Evrazii v konce bronzovogo veka: Avtoref. diss. k.i.n., Moscow. (in Rus).
Avanesova 1991 - Avanesova, NA 1991, Kul'tura pastusheskih plemjon jepohi bronzy aziatskoj chasti
SSSR (po metallicheskim izdelijam, Tashkent. (in Rus). Berdenov 1998 - Berdenov, SA 1998, Kazahstanskaja gorno-metallurgicheskaja oblast', Voprosy
arheologii Kazahstana. Vypusk 2, Gylym, Almaty, P.180-190. (in Rus). Berdenov 2008 - Berdenov, SA 2008, Kazahstanskie mestorozhdenija medi i olova i ih razrabotka v
bronzovom veke, Izvestija NAN RK. Serija obshhestvennyh nauk, №1, P.42-55. (in Rus). Berdenov, Samashev, Cherny 2004 - Berdenov, SA, Samashev, Z, Cherny, Ja, Shtoll'ner, T, Ermolaeva, AS, Kushh, Ga 2004, Drevnee gornoe delo i metallurgija Vostochnogo Kazahstana (nachalo rabot po kazahstansko-germanskomu proektu), Voprosy istorii i arheologii Zapadnogo Kazahstana, №4, P.154-170. (in Rus). Bokovenko, Zadneprovskij 1992 - Bokovenko, NA, Zadneprovskij, JuA 1992, Rannie kochevniki Vostochnogo Kazahstana, Stepnaja polosa Aziatskoj chasti SSSR v skifo-sarmatskoe vremja. Arheologija SSSR, Pod red. M.G. Moshkovoj, Moscow, P.140-148. (in Rus). Box, Syusyura, Seltmann 2012 - Box, SE, Syusyura, B, Seltmann, R, Creaser, RA, Dolgopolova, A, Zientek, ML 2012, Dzhezkazgan and the associated sandstone copper deposits oft he Chu-Sarysu basin, Central Kazakhstan, Society of Economic Geologist, №16. (in Rus). Chernikov 1949 - Chernikov, SS 1949, Drevnjaja metallurgija i gornoe delo Zapadnogo Altaja, Alma-Ata. (in Rus).
Chernikov 1960 - Chernikov, SS 1960, Vostochnyj Kazahstan v jepohu bronzy, AN SSSR, Moscow, 285s. (in Rus).
Chernyh 1978 - Chernyh, EN 1978, Metallurgicheskie provincii i periodizacija jepohi rannego metalla na
territorii SSSR, Sovetskaja arheologija, №4, P.53-82. (in Rus). Chernyh, Kuz'minyh 1989 - Chernyh, EN, Kuz'minyh, SV 1989, Drevnjaja metallurgija Severnoj Evrazii
(sejminsko-turbinskij fenomen), Moscow. (in Rus). Degtjarjova 1985 - Degtjarjova, AD 1985, Metalloobrabatyvajushhee proizvodstvo Kazahstana i Kirgizii v jepohu pozdnej bronzy (XII-IX vv. do n.je.), Avtoref. kand. Diss, Moscow. (in Rus).
Degtjarjova, Neskorov 2015 - Degtjarjova, AD, Neskorov, AV 2015, Rostovkinskij klad bronzovyh izdelij jepohi bronzy (kul'turnaja interpretacija), Vestnik arheologii, antropologii, jetnografii, №3(30), S.32-41. (in Rus).
Epimahov, Berseneva 2016 - Epimahov, AV, Berseneva, NA 2016, Metalloproizvodstvo i social'naja identichnost' po materialam pogrebal'nyh pamjatnikov sintashtinskoj kul'tury Juzhnogo Urala, Arheologija, jetnografija i antropologija Evrazii, T.44, №1, S.3-8. (in Rus).
Epimahov, Hjenks, Renfrju 2005 - Epimahov, AV, Hjenks, B, Renfrju, K 2005, Radiouglerodnaja hronologija pamjatnikov bronzovogo veka Zaural'ja, Rossijskaja arheologija, №4, S.92-102. (in Rus).
Ermolaeva 2012 - Ermolaeva, AS 2012, Pamjatniki predgornoj zony Kazahskogo Altaja, Almaty. (in Rus).
Gontscharov 2012 - Gontscharov, A 2012, Metal of the Bronze Age cultures of central and eastern Kazakhstan: Prodution, provenance and distribution - An archaeological and archaeometric investigation, 2nd Mining in European History Conference Ancient Mining Activities and its Impact on Environment and Human Societies Special Conference of the FZ HiMAT, Innsbruck. (in Eng).
Gontscharov 2012 - Gontscharov, A 2012, Bronze Age mining landscapes in Central and Eastern Kazakhstan, Metalla, №2(20), P.6-7. (in Eng).
Karabaspakova 2011 - Karabaspakova, KM 2011, Zhetysu i Juzhnyj Kazahstan v jepohu bronzy, Almaty. (in Eng).
Kuz'mina 1965 - Kuz'mina, EE 1965, Hronologija nekotoryh kladov Semirech'ja, Novoe v sovetskoj arheologii, Moscow S.106-110. (in Rus).
Kuz'mina 1966 - Kuz'mina, EE 1966, Metallicheskie izdelija jeneolita i bronzovogo veka v Srednej Azii, Nauka, Moscow, 139s. (in Rus).
Lutz 2016 - Lutz, J 2016, Alpenkupfer - die Ostalpen als Rohstoffquelle in vorgeschichtlicher Zeit, Baden bis Troja. Ressourcennutzung, Metallurgie und Wissenstransfer. Eine Jubiläumsschrift für Ernst Pernicka, Hrsg. M. Bartelheim, B. Horejs, R. Krauß, Rahden-Westf, S.333-358. (in Deu).
Matjushhenko, Sinicina 1988 - Matjushhenko, VI, Sinicina, GV 1988, Mogil'nik u derevni Rostovka vblizi Omska, Tomsk. (in Rus).
Molodin 1983 - Molodin, VI 1983, Pogrebenie litejshhika iz mogil'nika Sopka 2, Drevnie gornjaki i metallurgi Sibiri, Barnaul, S.96-109. (in Rus).
Pal'gov, Jarmuhamedov, Semjonova 1970 - Pal'gov, NN, Jarmuhamedov, MSh, Semjonova, MI, Gladysheva, EN, Tihomirov, AS, Mackevich, OV, Konobrickaja, EM, Ahmedova, KB, Dvoskin, BJa 1970, Kazahstan. Sovetskij Sojuz. Geograficheskoe opisanie v 22-h tomah, Moscow. (in Rus).
Pernicka 1984 - Pernicka, E 1984, Instrumentelle Multi-Elementanalyse archäologischer Kupfer- und Bronzeartefakte Ein Methodenvergleich, Jahrbuch des Römisch-Germanische Zentralmuseums, №31, S.517-531. (in Deu).
Pernicka 1986 - Pernicka, E 1986, Archäometrie: 200 Jahre Anwendung analytischer Methoden in der Archäometrie, Kultur & Technik, №3, S.180-191. (in Deu).
Pernicka 2010 - Pernicka, E 2010, Archäometallurgische Untersuchungen am und zum Hort von Nebra, Tagungen des Landesmuseums für Vorgeschichte Halle, №5, S.719-734. (in Deu).
Seltmann 2013 - Seltmann, R 2013, Erzreichtum Kasachstans, Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens, Hrsg.T. Stöllner, Z. Samasev, Bochum, S.67-76. (in Deu).
Stöllner, Samasev, Berdenov 2010 - Stöllner, Th, Samasev, Z, Berdenov, S, Cierny, J, Garner, J, Gorelik, A, Kusch, GA 2010, Bergmanngräber im bronzezeitlichen Zinnrevier von Askaraly, Ostkasachstan, Der Anschnitt, №3, S.86-98. (in Deu).
Stöllner, Samasev, Berdenov 2011 - Stöllner, Th, Samasev, Z, Berdenov, S, Cierny, J, Doll, M, Garner, J, Gontscharov, A, Gorelik, A, Hauptmann, A, Herd, R, Kusch, GA, Merz, V, Riese, T, Sikorski, B, Zickgraf, B 2011, Tin from Kazakhstan - Stepp Tin for the West, Anatolian Metal V. Der Anschnitt. Beiheft 24, Ed. Ü. Yalgin, Bochum, S.231-251. (in Eng).
Stöllner, Samasev, Berdenov 2013 - Stöllner, Th, Samasev, Z, Berdenov, S, Cierny, J, Doll, M, Garner J, Gontscharov A, Gorelik A, Hauptmann A, Herd R, Kusch GA, Merz V, Riese T, Sikorski, B, Zickgraf, B 2013, Zinn und Kupfer aus dem Osten Kasachstans. Ergebnisse eines deutschkasachischen Projektes 2003-2008, Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens, Ed. T. Stöllner, Z. Samasev, Bochum, P.357-382. (in Deu).
Stöllner, Bode, Gontscharov 2013 - Stöllner, Th, Bode, M, Gontscharov, A, Gorelik, A, Hauptmann, A, Prange, M 2013, Metall und Metallgewinnung der Bronze- und Früheisenzeit in Zentral- und Ostkasachstan, Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens, Ed. T. Stöllner, Z. Samasev, Bochum, P.383-397. (in Deu).
Unbekanntes Kasachstan 2013 - Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens / Ed. T.Stöllner, Z.Samasev. - Bochum, 2013. (in Deu).
Varfolomeev 2013 - Varfolomeev, V 2013, Die Begazy-Dandybaj-Kultur, Unbekanntes Kasachstan. Archäologie im Herzen Asiens, Ed. T. Stöllner, Z. Samasev, Bochum, P.483-498. (in Deu).
Кешнп кола дэуiрiндеп Казахстан тургындарыньщ металлды пайдалану ерекшелiктерi
Гончаров Антон
Герман Тау id Муражайыныц жете^ гылыми ^ызметкерк Федеративтi Герман Республикасы, 44791, Бохум Bergbaumuseum квшесi, 28. E-mail: Anton.Gontscharov@rub.de
tywh. Ма^алада квне ^аза^станнык тау-кен ¡сшщ жэне металл ^ую вндiрiсiнщ б^атар сура^тарына жауап берiлуде. ^аза^станнык Yш вершен - Орталыщ, СолтYстiк жэне Шыгыс влкелерден табылган квне металл Yлгiлерi (олардыц басым бвлiгi ^ола дэуiрiне жатады) тарихи дерек ретЫде ^арастырылуда. Автор технологиялыщ диффузия, вндрстк алмасу, тау-кен ¡сЫщ жэне онымен байланысты ^олвнердщ дамуы сынды мэселелерге жэне т.б. вз квз-^арасын кел^редк Тужырымдардыц барлыгы жаратылыстанулыщ зерттеулерге непзделген, соныц iшiнде кец географиялыщ аума^тыц ескерткiштерiнен шыдан металлдардыц химиялыщ ^урамын салыстырмалы тYPде сараптаудыц нэтижелерiне сYЙенед¡.
ТYЙiн сездер: квне металл; спектралды сараптама; типология жэне классификация; тау-кен id; Казахстан; ^ола дэуiрi.
Features of metal use by the people of Kazakhstan in the Late Bronze Age
Goncharov Anton
Leading Researcher of the German Mining Museum. Federal Republic of Germany, 44791, Bochum, Bergbaumuseum str., 28. E-mail: Anton.Gontscharov@rub.de
Abstract. The article highlights a number of issues on mining and metal casting production in ancient Kazakhstan. As a historical source, the samples of ancient metal (the vast majority of samples are correlated to the Bronze Age) of the three regions of Kazakhstan - Central, North and East are treated. The author gives his vision of technology diffusion problems, production sharing, the development of mining and related crafts in ancient times, and many other things. All findings are based on natural science studies, including the results of the comparative analysis of the chemical composition of metals from sites of sufficiently wide geographical area.
Keywords: ancient metal; spectral analysis; typology and classification; mining business; Kazakhstan; Bronze Age.
