CC BY
0
УДК 903.1 903.02 903.23 https://doi.Org/10.24852/pa2023.3.45.219.234
ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ АСБЕСТА НАСЕЛЕНИЕМ ВОСТОЧНОЙ ФЕННОСКАНДИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ IV ТЫС. ДО Н. Э. (ПО МАТЕРИАЛАМ СТОЯНКИ-МАСТЕРСКОЙ ФОФАНОВО XIII)1 © 2023 г. Д.В. Блышко, Г.К. Данилов, А.М. Жульников, Н.Г. Недомолкина, А.Ю. Тарасов В статье рассматривается культурный феномен распространения асбестовой керамики в лесной зоне северо-восточной Европы во второй половине IV тыс. до н. э. Наблюдаемое явление исследуется на материалах стоянки Фофаново XIII, сочетающей признаки мастерской по производству рубящих орудий русско-карельского типа из ме-татуфа, керамической посуды с примесью асбеста и межрегионального социального центра. На основе типологического и картографического анализа коллекций делается вывод о двух этапах распространения асбестовой керамики в позднем неолите-энеолите. На первом этапе (3500-3300 л. до н. э.) асбестовая керамика (тип Войнаволок) имела высокий социальный статус, в массовых масштабах она обнаружена далеко за пределами зоны природной встречаемости волокнистого минерала. Данный характер распространения асбеста и посуды с его примесью может быть соотнесен с моделью престижного обмена. На втором этапе (3300-3100 л. до н.э.) асбестовая керамика (тип Оровнаволок) теряет свое межрегиональное значение. Зона её распространения сужается и может быть описана в рамках модели линейного обмена. Статистическое сравнение метрических параметров коллекции кусков асбеста, собранных на мастерской, их фазовый и химический анализ показали, что изменения социальной значимости асбеста коррелируют с ухудшением качества используемого минерального сырья и возрастанием различий в его составе. В статье делается предположение о том, что такая динамика связана с изменением роли социальных центров Западного Прионежья, подобных стоянке-мастерской Фофаново XIII.
Ключевые слова: археология, обмен, асбестовая керамика, асбест, энеолит, Фен-носкандия, рентгендифракционный анализ.
В V тыс. до н. э. группы охотников и рыболовов, проживавшие в восточной части Финляндии в бассейне озера Сайма, начинают использование асбеста в качестве примеси для изготовления керамической посуды (Ре-sonen, 1996). Этот минерал на территории Северной Европы встречается только в пределах Балтийского щита, а на северо-западе России образует так называемую Карело-Кольскую асбе-стоносную провинцию (Янин, 1997). Обнаружение асбестовой керамики и кусков асбеста вне границ этой провинции может служить своего рода маркером для определения направ-
лений и характера контактов групп древнего населения Фенноскандии.
Исследования последних лет показали, что массовое распространение волокнистого минерала и асбестовой керамики далеко за границами зоны асбестоносности (в восточном, юго-восточном и южном направлениях) имело место лишь в третьей четверти IV тыс. до н. э. (Жульников, Тарасов, 2021). До этого времени (в первой половине IV тыс. до н. э.) посуда с примесью асбеста редко встречается на территории Финляндии (Lavento, Ног^2ку, 1996, 43) и Карелии, а за их пределами почти не известна.
1 Исследование проведено в рамках работы по проекту РНФ № 19-18-00375 «Феномен асбестовой керамики в керамических традициях Восточной Европы: технологии изготовления и использования, структура межрегиональных контактов». Полевые исследования стоянок-мастерских в низовье р. Шуи осуществлялись А.Ю. Тарасовым при выполнении госконтракта в рамках плановой научной темы сектора археологии ИЯЛИ КарНЦ РАН.
Кроме того, имеющиеся данные позволяют утверждать, что в середине IV тыс. до н. э. в Обонежье складывается новая социальная общность, состоящая из групп охотников и рыболов, участвующих в производстве изделий для так называемого престижного обмена (рубящие орудия из метатуфа, украшения из меди и т. п.). В данном обмене, в том числе, возможно, во время брачных церемоний, жители региона, видимо, использовали посуду с экзотической примесью (асбестом), украшенную сложными геометрическими узорами (тип Вой-наволок) (Жульников, Тарасов, 2021). Подобная посуда с примесью асбеста, как свидетельствуют исторические источники, могла иметь особое символическое значение у древнего населения восточной части бассейна Балтийского моря (Холкина и др., 2020). В последней четверти IV тыс. до н. э., одновременно с прекращением по неясным причинам производства асбестовой керамики геометрического стиля на территории Обонежья, резко сокращается поступление за пределы региона асбеста и посуды с этой примесью. Напротив, изготовление для обмена орудий так называемого русско-карельского типа из метатуфа на территории Карелии продолжается в значительных объемах довольно продолжительное время, вплоть до начала эпохи бронзы (Tarasov, Nordqшst, 2022).
Выявление причин наблюдаемых пространственных и хронологических изменений в распространении асбеста и посуды с его примесью, на наш взгляд, отчасти может быть основано на изучении перемен в морфологии и составе самого волокнистого минерала, обнаруживаемого на разновременных энеолитических памятниках Обонежья и сопредельных регионов. Важным в данном контексте представляется изучение особенностей эксплуатации месторождений
и функционирования мастерских, где происходила переработка асбеста во фракции, пригодные для обмена либо для непосредственного использования в керамическом производстве в той же мастерской, где происходила подготовка асбеста. На данный момент единственным подобным памятником в бассейне Онежского озера, изученным раскопками (30 кв. м) и сборами на распаханных участках, является энеолитическая стоянка-мастерская Фофаново XIII (далее - мастерская), коллекция которой, наряду с иными находками (всего около 350000 единиц), включает многочисленные куски асбеста и фрагменты асбестовой посуды.
Основная цель проведенного исследования - получение новых данных о динамике использования «экзотического» волокнистого минерала энеолитическим населением Восточной Фенноскандии путем выявления особенностей применения и обработки асбеста на стоянке-мастерской Фо-фаново XIII.
Хронология и особенности стоянки-мастерской Фофаново XIII
Стоянка-мастерская Фофаново XIII, расположенная в Западном При-онежье (рис. 1), является наиболее ярким примером производственного комплекса, связанного с индустрией рубящих орудий с трапециевидным или полуовальным поперечным сечением (русско-карельского типа) (Тарасов, 2015). Данная индустрия уже в первой половине XX века стала хрестоматийным примером ориентированного на обмен производства в доисторический период (Кларк, 1953, с. 246; Гурина, 1974; Heikkurinen, 1980), хотя скептические оценки её значения высказывались (Кларк, 1953, с. 246, примечание А.Я. Брю-сова; Филатова, 1971). Работы конца XX века тем не менее подтвердили существование производства для обмена и распространение изделий на
Рис. 1. План стоянки-мастерской Фофаново XIII и схема расположения стоянок и стоянок-мастерских с находками асбестовой керамики, датируемой третьей четвертью IV тыс. до н. э., памятников с асбестовой керамикой типа Оровнаволок, упоминаемых в данной статье: 1 - Вёкса; 2 - Модлона; 3 - Илекса на Куштозеро; 4 - Деревянное XII, XX; 5 - Фофаново VI, XIII, XIV, Низовье I; а - памятники с керамикой типа Войнаволок; б - стоянки с асбестовой керамикой типа Залавруга; в - стоянки с керамикой типа Киерикки; г - стоянки с керамикой типа Оровнаволок; д - граница Балтийского кристаллического щита (условная зона асбестоносности); е - территории распространения массовых выходов антофиллит, тремолит и актинолит асбеста на
дневную поверхность.
Fig. 1. Plan of the Fofanovo XIII workshop site, and the schema of workshop sites with findings of asbestos ware (third quarter of 4th millennium BC). Sites with Orovnavolok asbestos ware type mentioned in the text: 1 - Veksa; 2 - Modlona; 3 - Ileksa on Kushtozero; 4 - Derevyannoje XII, XX; 5 - Fofanovo VI, XIII, XVI, Nizovye I. a - sites with Voynavolok Asbestos ware type; б - sites with Zalavruga Asbestos ware type; в - sites with Kierikki Asbestos ware type; г - sites with Orovnavolok Asbestos ware type; д - the border of the Baltic Shield (potential zone of asbestos deposits); e - zone of multiple occurrences of anthophyllite, tremolite and actinolite asbestos available from the current
surface.
Рис. 2. Керамика с примесью асбеста со стоянки-мастерской Фофаново XIII. Fig. 2. Asbestos ware from the Fofanovo XIII workshop site.
очень обширной территории, до 1000 и более километров от производственного центра (Tarasov, Nordqшst, 2022).
Культурный слой мастерской в ходе раскопок был разобран тремя условными горизонтами, с фиксацией индивидуальных находок в трехмерной системе координат, с последующей контрольной промывкой грунта на сетках. Первый горизонт в пределах раскопа оказался почти полностью распахан, второй и третий горизонты были пройдены в слое серой супеси.
Абсолютная датировка Фофаново XIII основывается на серии из десяти радиоуглеродных дат, сделанных по различным образцам - углю из культурного слоя, костям, нагару на керамике. Наиболее вероятный возраст, устанавливаемый по образцам нагара и обожжённой кости млекопитающе-
го, проанализированных с помощью AMS метода, соответствует диапазону около 3498-3139 лет до н. э. (средние значения калиброванных диапазонов) (Tarasov et а1., 2017). Предполагаемая краткая продолжительность существования памятника подтверждается и наблюдениями касательно черт керамической коллекции (Жульников, Тарасов, 2021).
Сезонность функционирования мастерской Фофаново XIII определяется достаточно четко по данным изучения времени формирования последних годовых колец обнаруженных на памятнике костных элементах рыб: май-ноябрь, с максимумом в летний период (Аськеев и др., 2022).
Разделение коллекции керамики Фофаново XIII (10096 фрагментов) по отдельным сосудам и по типам про-
ведено с опорой на перечень признаков орнаментации типов энеолитиче-ской керамики Карелии, выделенных А.М. Жульниковым (Жульников, 1999). Всего выделено 212 сосудов с примесью асбеста: 84 сосуда типа Войнаволок (рис. 2), 127 сосудов типа Оровнаволок (рис. 2), один сосуд типа Палайгуба. Проведенный анализ коллекции свидетельствует о хронологической близости комплексов керамики типа Войнаволок и Оровнаволок (Жульников, Тарасов, 2021). В двух верхних горизонтах раскопа посуда типов Войнаволок и Оровнаволок представлена в примерно одинаковой пропорции, тогда как в нижнем (третьем) горизонте доля сосудов с геометрической орнаментацией, характерной только для посуды Войнаволок, превышает 80%. Видимо, в нижнем горизонте мастерской большая часть находок, включая многочисленные фракции асбеста, связана с керамикой типа Войнаволок. В серии посуды типа Оровнаволок с Фофаново XIII довольно равномерно представлены сосуды с малым, средним и большим диаметром, тогда как подавляющая часть горшков типа Войнаволок имеет крупные размеры. Уже на стадии асбестовой керамики типа Войнаволок на Фофаново XIII наблюдается некоторое уменьшение толщины стенок изделий по сравнению с более ранней ромбоямочной керамикой (Жуль-ников, Тарасов, 2021, рис. 6, 7), что позволяло древним людям заметно уменьшать вес сосудов, делая их пригодными для транспортировки.
Коллекция из раскопок включает, наряду с многочисленными обломками сосудов с примесью волокнистого минерала, 2765 отдельностей асбеста (горизонт 1 - 635 экз., горизонт 2 -1388 экз., горизонт 3 - 742 экз.). «Асбестовая» коллекция по своей многочисленности и высокой концентрации находок в культурном слое не имеет аналогов на нео-энеолитических па-
мятниках Северной Европы.
Функция данного памятника, по всей видимости, не исчерпывалась только изготовлением рубящих и некоторых других категорий каменных орудий. Узкая специализация производства не объясняет очень значительной плотности находок керамических асбестовых сосудов и асбеста в культурном слое, значительной серии янтарных украшений (импортного происхождения), кусков и изделий из самородной меди (локального происхождения), активно использовавшихся для обмена в лесной зоне Восточной Европы.
Материалы и методы
В рамках выполнения поставленной цели исследования А.Ю. Тарасовым было осуществлено дополнительное полевое обследование стоянки-мастерской Фофаново XIII с применением бурения (рис. 1), что подтвердило полученные ранее при раскопках данные о значительных объемах залегания кусков асбеста и керамики с этой примесью в культурном слое памятника и позволило (при промыве грунта из буровых колонок в ситах 2x2 мм) получить сведения о размерах мелких фракций волокнистого минерала.
Для выявления изменений в характере обработки асбестового сырья на мастерской Фофаново XIII были проведены метрические измерения имеющейся коллекции отдельностей асбеста. Измерения были проведены в автоматическом режиме при помощи программы ImageJ по масштабным фотографиям. В качестве категории сравнения был выбран параметр «ширина» (Min Feret) как наименее подверженный изменениям в ходе архео-логизации. Полученные данные были сопоставлены с другими источниками информации о размерах игл асбеста, используемых в качестве примеси при изготовлении керамической посуды (иглы асбеста на поверхности
Рис. 3. Пропорциональное распределение игл и пластинок асбеста по ширине из экспериментальной примеси и со стоянки-мастерской Фофаново XIII: из керамики, из
бурения, из раскопок. Fig. 3. Proportional distribution of asbestos particles (by width) from experimental admixture, and from the Fofanovo XIII workshop site: asbestos ware, drilling, excavations.
фрагментов керамики с мастерской; примесь, изготовленная для экспериментального моделирования асбестовой посуды).
Сравнение показало, что графики распределения кусков асбеста, найденных при раскопках, информативны для участка от 6 до 20 мм (рис. 3). Просеивание грунта с использованием сетки с диагональю ячейки минимум 5,6 мм не позволило собрать в полном объеме находки меньшей ширины, число которых, по данным сравнения, значительно превосходило по количеству полученную выборку. Размеры свыше 20 мм представлены отдельными находками. Они соответствуют коллекции кусков асбеста, интерпретированных как потенциальные «нуклеусы» для скалывания игл и пластин асбеста. Сравнение выборок показало отличное от нормального распределение частоты встречаемости отдельностей асбеста разной ширины. Это объясняется целенаправленным измельчением сырья для получения примеси. Исходя из полученных данных, на мастерской не производилась промежуточная стадия переработки асбеста в иглы и пластинки определенной ширины, а изготавливалась готовая асбестовая примесь для глиняной посуды. Собранные при
раскопках иглы и пластинки видимо являются отходами такого производства, образовавшимися при массовом измельчении породы.
Сравнение результатов измерений по горизонтам показало наличие статистически значимой разницы между выборками горизонтов 1 и 2, горизонтов 1 и 3, и отсутствие статистически значимой разницы между выборками горизонтов 2 и 3 (рис. 4, 5). Медиана первого горизонта (9,57 мм) значительно отклоняется от медиан второго (6,88 мм) и третьего (6,6 мм) горизонтов. Наличие широкого «плато» на графике распределения отдельно-стей асбеста по ширине для первого горизонта показывает, что точность расщепления асбеста в нем снизилась (рис. 4). Это свидетельствует о том, что на последней стадии функционирования мастерской (на уровне первого (верхнего) горизонта) произошло изменение техники обработки асбеста в сторону снижения стандартизации измельчения. По всей видимости, это обусловлено изменениями в сырьевой базе: «ухудшением» свойств используемой породы.
Визуальное сравнение наиболее крупных фрагментов асбеста, найденных на разных уровнях культурного слоя, показало значительные измене-
Рис. 4. Медианные значения ширины игл и пластинок асбеста на стоянке-мастерской Фофаново XIII для горизонтов 1-3. Fig. 4. Median width of asbestos particles from the Fofanovo XIII workshop site by strata 1-3.
ния агрегатного состояния сырья от третьего (нижнего) к первому (верхнему) горизонту (рис. 6). В третьем и втором горизонтах в крупных фрагментах асбеста волокна расположены прямослойно, что должно облегчать расщепление. В первом (верхнем) горизонте встречаются отдельности со свилеватыми, переплетающимися волокнами, иногда слабовыраженными. Подобные свойства фракций минерала явно затрудняли его разделение на отдельные волокна. Отметим, что некоторые немногочисленные крупные куски асбеста, собранные на памятнике (рис. 6), могли быть продукцией, которая предназначалась для обмена.
Следов намеренного раскалывания асбеста на Фофаново XIII, не обнаружено. Видимо, размельчение (раздавливание) кусков асбеста на не-
большие волокна происходило на мастерской инструментом типа песта, в качестве которого могли быть использованы любые подходящие по размерам гальки, что было проверено нами экспериментальным путем.
Обследование в Обонежье ряда доступных древнему человеку месторождений асбеста, предпринятое авторами настоящей статьи, подтвердило, что даже в пределах одного проявления морфологические характеристики минерала могут существенно меняться. Фрагменты асбеста с мастерской Фофаново XIII не содержат вмещающей породы или кусков с побочной минерализацией. Эти данные позволяют предположить, что первичная обработка асбестового сырья производилась на месте добычи или в промежуточных пунктах. На самой
ID 9 В 7 6 Б 4 3 2 X
мм
—1 горизонт —2 горизонт Э горизонт
КЛ
\
У /"Х
A.
а 9 10 11 12 13 14 15 16 17 13 19 20
Рис. 5. Пропорциональное распределение игл и пластинок асбеста по ширине на стоянке-мастерской Фофаново XIII для горизонтов 1-3.
Fig. 5. Proportional distribution of asbestos particles (by width) from experimental admixture, and from the Fofanovo XIII workshop site by strata 1-3.
мастерской представлено лишь очищенное («обогащенное») сырье, пригодное для переработки в примесь.
Для определения качественного (полуколичественного) фазового состава асбестоподобных агрегатов и керамики с Фофаново XIII и некоторых энеолитических поселений на территории Обонежья, верхней Волги, южной части бассейна Белого моря было исследовано 29 образцов в РЦ «Рентгендифракционные методы исследования» Научного парка СПбГУ Результаты РСА анализа асбестового сырья и примеси представлены в таблицах 1-2. Основной минерал во всех образцах - амфибол ряда тремолит-ферроактинолит (тремолит-асбест). Полученные данные были сопоставлены с недавно опубликованными материалами полученными методами рентгенофлуоресцентного анализа (РФА) и микроскопии шлифов. Исследование проводилось для 30 фрагментов асбестовой керамики с территории Карелии и Вологодской области, включая находки с Фофа-ново XIII (9 экз.) и образцы асбеста из Чевжаварского рудопроявления в Западном Прионежье (Kulkova et а1., 2022).
Как видно из данных, приведенных в таблице 1, в раскопе на Фофаново
XIII образцы из третьего (нижнего) горизонта, где доминирует наиболее ранний тип асбестовой керамики типа Войнаволок, и один образец из второго горизонта сходны. В первом условном горизонте культурного слоя, формирование которого на памятнике происходило уже во многом на стадии формирования керамики типа Оров-наволок, в асбесте наблюдается разнообразие сопутствующих примесей (А60 - следы сидерита, А65 - признаки серпентина (антигорита), А68 -следы апатита) (рис. 8). Наблюдаемые в горизонтах различия по составу асбеста, имеющие явно хронологический характер, а также появление визуально отмеченных нами кусков породы со складчатым жилкованием в первом горизонте (рис. 6), могут быть связаны с тем, что, возможно, на позднем этапе существования мастерской эксплуатировалось иное проявление асбеста. Не исключено и исчерпание наиболее качественной части крупной асбестовой жилы.
Результаты представленные в таблице 2, во многом оказались сходны с опубликованными Кульковой и другими данными (Ku1kova et а1., 2022). Отметим что не наблюдается сходства образцов асбеста из коллекций памятников, расположенных на удалении
Таблица 1
Результаты качественного (полуколичественного) рентгендифракционного анализа образцов асбеста с мастерской Фофаново XIII
Номер образца A60 A61 A65 A68 A70 A71 A75 A83 A87 A88
Горизонт 1 1 1 1 2 2 2 3 3 3
Коллекционный номер 3383 3380 3380 3384 3831 3390 9906 4763 5009 4100
Амфибол ряда тремолит-ферроактинолит + + + + + + + + + +
Тальк следы следы следы следы следы следы следы следы + +
Хлорит + + - + + - + - - -
Серпентин (клинохризотил) + + - + + - + - - -
Серпентин (антигорит) - - + - - - - - - -
Кварц - - - следы - следы следы следы следы -
Сидерит следы - - - - - - - - -
Апатит - - - следы - - - - - -
всего около 25 км друг от друга, -стоянки-мастерской Фофаново XIII (керамика типа Войнаволок и ранняя фаза керамики типа Оровнаволок) и стоянок Деревянное XII, XX (поздняя фаза керамики типа Оровнаволок), а все три образца с двух стоянок в районе поселка Деревянное оказались идентичны по составу. Выявление методом петрографии на Фофаново XIII сосудов с асбестом, добытым на удалении от низовья реки Шуи, при сходстве фазового состава образцов сырья из раскопа на самом памятнике, свидетельствует о регулярном посещении этого места группами охотников и рыболовов, проживавших в иных частях побережья Онежского озера. Лишь некоторые образцы асбеста и керамики с территории Вологодской области оказались сходны по петрографии и фазовому составу с материалами Фофаново XIII.
В рамках выявления особенностей производственного комплекса Фофа-ново XIII среди иных энеолитических памятников Западного Прионежья, также являющихся стоянками-мастерскими по производству рубящих орудий русско-карельского типа из метатуфа, было проведено сопоставление ряда коллекций, позволяющих установить количественное соот-
ношению кусков асбеста, сосудов с его примесью и некоторых категорий каменного инвентаря. В качестве «точки отсчета» были использованы количественные данные о числе обнаруженных на стоянках-мастерских скребков, которые являются наиболее массовой категорией орудий на большинстве энеолитических поселений Карелии. Несмотря на несколько отличные методики сбора находок на исследованных памятниках, в культурном слое расположенных поблизости друг от друга (в нескольких десятках метров) мастерских Фофаново VI (керамика типа Войнаволок), Фофаново XIII (керамика типа Войнаволок и ранняя фаза типа Оро-наволок) наблюдается очень высокое количество фрагментов асбеста (рис. 7). На всех иных стоянках-мастерских с асбестовой керамикой поздней фазы типа Оровнаволок, частично раскопанных А.М. Жульни-ковым и А.Ю. Тарасовым в низовье реки Шуи (Фофаново XIV, Низовье I и др.), подобной концентрации фрагментов волокнистого минерала мы не наблюдаем (рис. 7). Нет на этих памятниках, датируемых концом IV -первой половиной III тыс. до н. э., и массовых находок изделий из янтаря, лидита, кремня, меди, однако по-
Таблица 2
Результаты качественного (полуколичественного) рентгендифракционного анализа образцов асбеста со стоянок Вёкса, Модлона, Деревянное
Номера образцов 5-А55 7-А56 6-к109 10- А58 17-к139 18-к140 19-к141 13-к136 35-к65 37-к63
Стоянки 1 1 1 2 2 2 2 3 3 4
Вид образца (А- асбест, К - керамика) А А К А К К К К К К
Амфибол ряда тремолит-ферроактинолит +++ +++ +++ +++ +++ +++ +++ +++ +++ +++
Тальк + + + + + +
Хлорит + +
Серпентин(клинох-ризотил) + + + +
Клинопироксены +++ + +++ +++ +
Кварц + + +++ + + + + +++ + +
Альбит + + + + + + + + +
К-полевой шпат + + + + + + + + + +
Доломит + + + + + следы следы
Слюда + + + + + + + + + +
Гипс +
Муллит следы следы следы
Fe следы
1 - стоянка Вёкса (керамика типа Войнаволок), 2 - стоянка Модлона (керамика типа Война-волок), 3 - стоянка Деревянное XII (керамика типа Оровнаволок), 4 - стоянка Деревянное XX (керамика типа Оровнаволок)
прежнему доминируют заготовки и рубящие орудия из метатуфа и отходы их производства.
Обсуждение результатов исследования и выводы
Метрические характеристики кусков асбеста и не имеющая аналогов на территории региона высокая плотность находок керамических сосудов на Фофаново XIII позволяют сделать заключение, что расщепление минерала до мелкой фракции (для массового производства глиняной посуды) видимо велось, на территории самой мастерской. Некоторые относительно крупные куски асбеста, в небольшом числе обнаруженные на памятнике, скорее всего, являлись предметом обмена и поэтому почти не попадали в культурный слой. Пластины асбеста и посуда с его примесью, изготавливаемые на Фофаново XIII, насколько можно судить по полученным данным рентгендифракционного анализа и петрографии, распространялись на значительные расстояния за пределами Карело-Кольской асбестоносной провинции.
Отсутствие на стоянке-мастерской Фофаново XIII крупных кусков асбеста и их отдельностей с вмещающей породой (как в материалах раскопа, так и сборов) дает основание предполагать наличие в Западном При-онежье горных выработок, где происходила добыча минерала, первичное разделение глыб и выбраковка сырья перед его транспортировкой в низовье реки Шуи.
Зафиксированные хронологические изменения в качестве асбеста с Фофаново XIII косвенно указывают на снижение к концу IV тыс. до н. э. «экспортной» роли волокнистого минерала.
Выявление на Фофаново XIII посуды, изготовленной, по данным петрографии, далеко за пределами мастерской, подтвердило ранее высказанное предположение (Тарасов, 2015; Tarasov, Nordqшst, 2022), что данный памятник, частью которого, судя по топографии, является и стоянка-мастерская Фофаново VI, на протяжении нескольких столетий являлась своего рода пунктом притя-
Рис. 6. Наиболее крупные куски асбеста, обнаруженные в раскопе на стоянке-мастерской Фофаново XIII. Fig. 6. Large pieces of asbestos from the Fofanovo XIII workshop site excavations.
жения для коллективов охотников и рыболовов из соседних регионов, где происходил обмен изделиями из камня, меди, янтаря, асбестовой посудой, асбестом и, не исключено, товарами из органических материалов, а так же проводились общественные ритуалы и празднества. Иные подобные стоянки-мастерские в низовье реки Шуи, несмотря на высокий уровень изученности территории, не известны.
Значительная часть асбеста и керамики с этой примесью, обнаруженные за пределами зоны асбестоносности (бассейны рек Сухоны, Верхней Волги, озер Воже и Лача), происходит отнюдь не с низовья реки Шуи, а из других районов Прионежья. Этот факт позволяет предполагать существование в западной части Онежского озера целой сети мастерских, подобных Фофаново XIII. В таких местах древние люди могли специализироваться не только на производстве топоров и тесел из метатуфа для обмена, но и на изготовлении орудий из лидита име-ди, залежи которых в Заонежье соседствуют с проявлениями асбеста.
Если исходить из допущения, что
волокнистый минерал и асбестовая посуда распространялись на значительное удаление от источников сырья в ходе контактов групп древнего населения, то можно сопоставить имеющиеся данные о динамике этого явления с моделями торгового обмена, неоднократно используемыми для изучения подобных процессов в обществах охотников и рыболовов Северной Европы (Вуоринен, 1984; Zhulnikov, 2008; Tarasov, Nordquist, 2022). Количественные данные и удаленность мест находок асбеста и керамики типа Войнаволок от месторождений вполне соответствуют представлениям об обмене престижными, церемониальными изделиями. Согласно этой модели, не наблюдается резкого падения количества экспортируемых предметов или сырья на значительном удалении от их источников. При обмене престижным импортом он часто не используются получателем, а передаривается (Renfrew, 1972). Асбестовая посуда небольшого веса и размеров могла быть в наибольшей степени востребована при обмене, что отчасти может объ-
Рис. 7. Количественное соотношение ряда категорий артефактов на стоянках-мастерских в низовье реки Шуя. 1 - Фофаново XIII (раскоп 30 кв. м); 2 - Фофаново VI (сборы); 3 - Фофаново XIV (раскоп 400 кв. м. ); 4 - Низовье I (раскоп 6 кв. м). а - сосуды с асбестом; б - фракции асбеста; в - наконечники стрел из камня; г - заготовки рубящих орудий из метатуфа.
Fig. 7. Quantitative ratio of a number of categories of artifacts at workshop sites (the Lower Shuya River): 1 - Fofanovo XIII (excavations 30 sq. m); 2 - Fofanovo VI (controlled surface collection); 3 - Fofanovo XIV (excavations 400 sq. m); 4 - Nizovye (excavations 6 sq. m). a - asbestos vessels; б - asbestos particles; в - stone arrow heads; г - metatuff axes and adzes performs.
яснить почти полное отсутствие подобных сосудов (типа Войнаволок) на мастерской. Характер распространения в первой половине III тыс. до н. э. за пределами Карело-Кольской асбе-стоносной провинции керамики типа Оровнаволок может быть соотнесен с иным типом обмена («торговля по линии»), который вели между собой соседствующие группы населения, а обмениваемое сырье или изделия из него за пределы контактной зоны почти не поступали (Вуоринен, 1984, с. 55).
Специализированная рыбная ловля судака и щуки, которую вели оби-
татели мастерской Фофаново XIII, являлась своего рода экономическим фундаментом для длительного проживания в низовье реки Шуи многочисленной группы людей в течение всего летнего сезона (Аськеев и др., 2022). Место расположения мастерской было благоприятно не только для организации высокопродуктивного рыбного лова, но и является своего рода перекрестком водных коммуникаций, удобным для проведения обменных операций, осуществления разного рода контактов и контроля над транспортной сетью крупного по площади микрорегиона (бассейн реки Шуи).
Рис. 8. Различия в дифрактограммах образцов асбеста из нижнего (3) и верхнего (1) культурных слоев. А - нижний слой; Б - верхний слой.
Fig. 8. Differences in diffractograms of asbestos samples from the lower (3) and upper (1)
archaeological strata.
В конце IV тыс. до н. э. древние люди покидают Фофаново XIII. Причины прекращения функционирования стоянки-мастерской пока не ясны. Возможно, в это время оказалась подорвана экономическая база (истощение рыбных запасов из-за перелова?), позволяющая многочисленному коллективу древних людей не только проживать на протяжении всего летнего сезона в низовье реки Шуи, но и принимать гостей из иных регионов.
В III тыс. до н. э. на мастерских по производству рубящих орудий русско-карельского типа, расположенных неподалеку от приустьевой части реки Шуи, расщепление кусков асбеста уже почти не производится. Можно допустить, что в позднем энеолите охотники и рыболовы приходят в низовье реки Шуи на небольшой срок, достаточный лишь для пополнения запасов заготовок из метатуфа, изго-
товление из которых рубящих орудий для обмена, как было выше отмечено, в этом районе продолжается вплоть до начала II тыс. до н. э.
С прекращением функционирования мастерской Фофаново XIII как своего рода центра церемониального обмена престижными изделиями и многолюдных общественных ритуалов, видимо, связано и исчезновение в этой части бассейна Онежского озера признаков масштабной переработки асбеста и массового производства посуды с его примесью. Возможно, подобные социально-экономические процессы в это время происходили и в иных частях Обонежья, что и привело в конечном итоге к значительному уменьшению на рубеже IV—III тыс. до н. э. объемов поступления экзотического минерала и посуды с асбестом за пределы региона.
Благодарности. Авторы благодарят доцента Хьюстонского университета, канд. физ.-мат. наук Аглямова Салавата Ревенеровича за консультации при подготовке рукописи статьи.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аськеев И.В., Тарасов А.Ю., Шаймуратова Д.Н., Аськеев А.О., Монахов С.П., Аськеев О.В. Оценка сезонности археологического памятника по костным остаткам рыб. На примере энеолитической стоянки-мастерской Фофаново XIII на Онежском озере // Поволжская археология. 2022. № 3 (41). С. 158-169.
2. ГуринаН.Н. К вопросу об обмене в неолитическую эпоху // КСИА. Вып. 138 / Отв. ред. И.Т. Кругликова. М.: Наука, 1974. С. 12-23.
3. Вуоринен Ю. Торговля кремнем и янтарем в Финляндии в эпоху неолита // Новое в археологии СССР и Восточной Финляндии. Л.: Наука, 1984. С. 54-60.
4. Жульников А.М. Энеолит Карелии (памятники с пористой и асбестовой керамикой). Петрозаводск: КарНЦ РАН, 1999. 224 с.
5. Жульников А.М. О контактах населения с чирковской и асбестовой палайгуб-ской керамикой // Поволжская археология. 2022. № 3 (41). С. 188-203.
6. Жульников А.М., Тарасов А.Ю. О происхождении и хронологии асбестовой керамики геометрического стиля типа Войнаволок // РА. 2021. № 4. C. 21-34
7. Кларк Дж. Г.Д. Доисторическая Европа: Экономический очерк. М.: Наука, 1953. 348 с.
8. Тарасов А.Ю. Фофаново XIII - пример интенсивной производственной деятельности эпохи раннего металла в лесной зоне // Древние культуры Восточной Европы: эталонные памятники и опорные комплексы в контексте современных археологических исследований. Замятнинский сборник Вып. 4 / Отв. ред. Г.А. Хлопачев. СПб.: МАЭ РАН, 2015. С. 307-317.
9. Филатова В. Ф. Русско-карельский тип орудий в неолите Карелии // СА. 1971. № 2. С. 32-38.
10. Холкина М.А., Гусенцова Т.М., Герасимов Д.В. Перо феникса: об особом значении примеси асбеста в керамике Северо-Запада // Археология Подмосковья: Материалы научного семинара. Вып. 16 / Отв. ред. А.В. Энговатова. М.: ИА РАН, 2020. С. 49-60.
11. Янин Е.П. Асбест в окружающей среде (введение в экологическое асбесто-ведение). М.: Институт минералогии, геохимии и кристаллохимии редких элементов, 1997. 176 с.
12. Heikkurinen T. Itakarjalaiset tasa- ja kourutaltat. In Helsingin yliopiston arkeolo-gian laitus. Moniste n:o 21. Helsinki: Helsingin yliopiston, 1980. P. 1-101.
13. Kulkova M.A., Gerasimov D.V., Kulkov A.M., Zhulnikov A.M., Danilov G.K., Streltsov M.A. Asbestos Ceramics from Archaeological Sites of Southern Fennoscandia (Karelia): Mineralogical and Geochemical Aspects. In Springer Proceedings in Earth and Environmental Sciences. 21. Zug: Springer Nature Switzerland AG, 2022. P. 233-253.
14. Lavento M., Hornytzkij S. Asbestos types and their distribution in the Neolithic, Early Metal Period and Iron Age pottery in Finland and Eastern Karelia. In Helsinki Papers in Archaeology. No 9. Helsinki: University of Helsinki, 1996. P. 41-70.
15. Pesonen P. Early Asbestos Ware - Pithouses and Potmakers: Reports of the Ancient Lake Saimaa Project. In Helsinki Papers in Archaeology. No 9. Helsinki: University of Helsinki, 1996. P 9-39.
16. Renfrew C. The emergence of civilisation: The Cyclades and the Aegean in the third millennium B. C. London: Methuen, 1972. 595 p.
17. Tarasov A., Nordquist K. Made for exchange: the Russian Karelian lithic industry and hunter-fisher-gatherer exchange networks in prehistoric north-eastern Europe. In Antiquity. Vol. 96 (385). 2022. P. 34-50.
18. Tarasov A., Nordquist K., Mokkonen T., Khoroshun T. Radiocarbon chronology of the Neolithic-Eneolithic period in Karelian Republic (Russia). In Documenta Praehistorica. Vol. XLIV. 2017. P. 98-121.
19. Zhulnikov A. Exchange of Amber in Northern Europe in the III Millennium BC as a Factor of Social Interactions. In Estonian Journal of Archaeology. 2008. no. 12 (1). P. 3-15.
Информация об авторах:
Блышко Дмитрий Валерьевич, научный сотрудник. ООО «Аристо Северо-За-
пад» (г. Санкт-Петербург, Россия), аспирант. Хьюстонский универстет (r. Хьюстон, США); dblyshko@gmail.com
Данилов Глеб Константинович, младший научный сотрудник. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН (Кунсткамера) (г. Санкт-Петербург, Россия); gleb.danilov.spb@gmail.com
Жульников Александр Михайлович, кандидат исторических наук, доцент. Петрозаводский государственный университет (г Петрозаводск, Россия); rockart@yandex.ru
Недомолкина Надежда Геннадьевна, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник. Вологодский государственный музей-заповедник (г. Вологда, Россия); nedomolkiny_ljv@mail.ru
Тарасов Алексей Юрьевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник. Институт языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН (г. Петрозаводск, Россия); taleksej@drevlanka.ru
SPECIFICS OF ASBESTOS UTILIZATION IN THE SECOND HALF OF THE 4th MILLENIUM BC IN THE EASTERN FENNOSCANDIA (ON THE MATERIALS OF LITHIC WORKSHOP FOFANOVO XIII)
D.V. Blyshko, G.K Danilov, А.М. Zhul'nikov, N.G. Nedomolkina, А/Yu. Tarasov
The authors analys the cultural phenomenon of asbestos ware in the forest zone of Northeastern Europe in the second half of the 4th millennium BC. The dynamic of this phenomenon is studied on the materials of the site Fofanovo XIII, which combines characteristics of metatuff adze and axe workshop, asbestos ware workshop, and interregional center for social communication. Typological and spatial analysis of the ware collections allows us to distinguish two periods of asbestos ware distribution in the late Neolithic-Eneolithic. During the first period (3500-3300 BC), asbestos ware (type Voinavolok) had high social status and was distributed far from the zone of natural deposits of this mineral. Distribution of asbestos ware at this stage fits the model of prestige economy. During the second period (33003100 BC), asbestos ware (type Orovnavolok) lost its interregional status. The distribution zone of the asbestos ware had decreased and took its place in linear economic connections. Statistical comparison of the metric parameters of pieces of asbestos collected on the site, as well as phase and chemical analysis show that changes in the social role of asbestos correlated with the downgrade of the mineral raw material quality, and increase of its variability. The authors suggest that this dynamic could be explained in the context of the change in the role of the social centers on the western shore of lake Onega, presented by site Fofanovo XIII.
Keywords: archaeology, exchange, asbestos ware, asbestos, Eneolithic, Fennoscandia, X-ray diffraction analysis.
REFERENCES
1. Askeyev, I. V., Tarasov, A. Yu., Shaymuratova, D. N., Askeyev, A. O., Monakhov, S. P., Askeyev, O. V. 2022. In Povolzhskaya arkheologiya (Volga River Region Archaeology) 3 (41), 158-169 (in Russian).
2. Gurina, N. N. 1974. In Kruglikova, I. T. (ed.). Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii (Brief Communications of the Institute of Archaeology) 138. Moscow: "Nauka" Publ., 12-23 (in Russian).
3. Vuorinen, Yu. 984. In Novoe v arkheologii SSSR i Vostochnoy Finlyandii (Recent in the archaeology of the USSR and Eastern Finland). Leningrad: "Nauka" Publ., 54-60 (in Russian).
4. Zhul'nikov, A. M. 1999. Eneolit Karelii (pamyatniki s poristoy i asbestovoy keramikoy) (Eneolithic Age of Karelia (Sites with Porous and Asbestos Ceramics)). Petrozavodsk: Karelian Research Centre RAS Publ. (in Russian).
5. Zhul'nikov, A. M. 2022. In Povolzhskaya arkheologiya (Volga River Region Archaeology) 3 (41), 188-203 (in Russian).
The study was carried out within the framework of the RSF project No. 19-18-00375 "The Phenomenon of Asbestos Ceramics in the Ceramic Traditions of Eastern Europe: Manufacturing and Use Technologies, Structure of Interregional Contacts". Field investigations of the workshop sites in the outfall of Shuya River were conducted by A. Tarasov under the state order of the Karelian Research Centre of the Russian Academy of Sciences (Institute of Linguistics, Literature and History KRC RAS).
6. Zhul'nikov, A. M., Tarasov, A. Yu. 2021. In Rossiiskaia Arkheologiia (Russian Archaeology) (4), 21-34 (in Russian).
7. Klark, Dzh. G.D. 1953. Doistoricheskaya Evropa: Ekonomicheskiy ocherk (Prehistoric Europe: An Economic Essay). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
8. Tarasov, A. Yu. 2015. In Khlopachev, G. A. (ed.). Drevnie kul'tury Vostochnoy Evropy: etalonnye pamyatniki i opornye kompleksy v kontekste sovremennykh arkheologicheskikh issledovaniy. Zamyatninskiy sbornik (Ancient cultures of Eastern Europe: reference monuments and complexes in the context of modern archaeological research. Zamyatnin collection of papers) 4. Saint Petersburg: Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (Kunstkamera) of Russian Academy of Sciences, 307-317 (in Russian).
9. Filatova, V. F. 1971. In Sovetskaia Arkheologiia (SovietArchaeology) (2), 32-38 (in Russian).
10. Kholkina, M. A., Gusentsova, T. M., Gerasimov, D. V. 2020. In Engovatova, A. V. (ed.). Arkheologiia Podmoskov'ia: Materialy nauchnogo seminara (Archaeology of the Moscow Region: Materials of the Seminar) 16. Moscow: Institute of Archaeology, Russian Academy of Sciences, 49-60 (in Russian).
11. Yanin, E. P. 1997. Asbest v okruzhayushchey srede (vvedenie v ekologicheskoe asbestovedenie) (Asbestos in the environment (introduction to the asbestos ecology)). Moscow: Institute of Mineralogy, Geochemistry and Crystal Chemistry of Rare Elements (in Russian).
12. Heikkurinen, T. 1980. In Helsingin yliopiston arkeologian laitus 21, 1-101.
13. Kulkova, M. A., Gerasimov, D. V., Kulkov, A. M., Zhulnikov, A. M., Danilov, G. K., Streltsov, M. A. 2022. In Mineralogical and Geochemical Aspects (Springer Proceedings in Earth and Environmental Sciences). 21, 233-253.
14. Lavento, M., Hornytzkij, S. 1996. In Helsinki Papers in Archaeology. No 9, 41-70.
15. Pesonen, P. 1996. In Helsinki Papers in Archaeology. No 9, 9-39.
16. Renfrew, C. 1972. The emergence of civilisation: The Cyclades and the Aegean in the third millennium B. C. London: Methuen.
17. Tarasov, A., Nordquist, K. 2022. In Antiquity. 96 (385), 34-50.
18. Tarasov, A., Nordquist, K., Mokkonen, T., Khoroshun, T. 2017. In Documenta Praehistorica. Vol. XLIV, 98-121.
19. Zhulnikov, A. 2008. In Estonian Journal of Archaeology 12 (1), 3-15.
About the Authors:
Blyshko Dmitrii V. Expert organization "Aristo NorthWest"; Budapeshtskaya St., 972-155, St.-Petersburg, 192283, Russian Federation, University of Houston (Houston, USA); dblyshko@gmail.com
Danilov Gleb K. Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (Kunstkamera) Russian Academy of Sciences. Universitetskaya nab., 3, St.-Petersburg, 199034, Russian Federation; gleb.danilov.spb@gmail.com
Zhul'nikov Aleksandr M. Candidate of Historical Sciences, Associate Professor. Petrozavodsk State University, Lenina St., 33, Petrozavodsk, 185910, Republic of Karelia, Russian Federation; rockart@yandex.ru
Nedomolkina Nadezhda G. Candidate of Historical Sciences, Vologda State Art and Architecture Museum-Reserve, S. Orlova St., 15, Vologda, 160000, Russian Federation; nedomolkiny_ljv@mail.ru
Tarasov Alexey Yu. Candidate of Historical Sciences. Institute of Linguistics, Literature and History, Karelian Research Centre, Russian Academy of Sciences. 185910, Pushkinskaya str., 11, Petrozavodsk, Republic of Karelia, Russian Federation; taleksej@drevlanka.ru
Статья принята в номер 01.09.2023 г.
