CC BY
76
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2014. № 2
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
С.В. Володенков
ОСОБЕННОСТИ ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИИ В СОВРЕМЕННОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ
С переходом к субъектно-субъектному взаимодействию государства и общества более активно задействуются современные коммуникационные технологии в интернет-пространстве, что порождает ряд значимых эффектов. Прежде всего речь идет о виртуализации Интернета и создании киберсиму-лякров, что значительно увеличивает манипуляционный потенциал сетевого пространства. Этот потенциал уже был апробирован в странах Восточной Европы, Центральной Азии, Ближнего Востока и арабского мира.
Дальнейшее развитие Интернета как пространства политических коммуникаций будет во многом зависеть от результатов противоборства двух тенденций: глобализации Интернета как единого и универсального общемирового коммуникационного пространства, не имеющего национальных границ и предоставляющего неограниченный доступ любому пользователю к любому контенту; фрагментация интернет-пространства на уровне национальных сегментов с целью обеспечения защиты собственного информационного пространства от внешнего воздействия. В случае доминирования первой тенденции будет происходить размывание традиционной территориальной идентичности и национальных ценностно-смысловых пространств и возможно установление в мировых масштабах такого политического режима, как кибердейтократия.
Ключевые слова: интернет-коммуникация, информационная безопасность, манипуляция, информационная агрессия, информационное пространство, виртуализация политического процесса, политическое управление, киберсимулякр.
В условиях демократизации современного общества и перехода к моделям сетевой демократии, демократии участия и совместного действия процесс современного политического управления все в большей степени приобретает черты субъектно-субъектного взаимодействия государства и общества по поводу выработки и реализации совместных общественно-политических целей на горизонтальном уровне.
В подобных условиях существенное значение приобретает информационно-коммуникационная основа такого рода взаимодействия. В связи с революционной трансформацией технологий
массовой коммуникации в первую очередь в интернет-пространстве меняются и форматы взаимодействия между различными акторами политики. При этом технологическая эволюция коммуникационных технологий в интернет-пространстве порождает ряд значимых эффектов, требующих своего рассмотрения в рамках современной политической науки.
В первую очередь речь идет о существенной виртуализации Интернета как пространства политических коммуникаций. В условиях цифровой коммуникации ведущую роль начинают играть виртуальные конструкты, во многих случаях лишь симулирующие репрезентацию реально существующих интернет-пользователей. Такие виртуальные конструкции, опираясь на терминологию Ж. Бо-дрийяра, мы можем назвать киберсимулякрами.
С учетом того что значение смыслового содержания коммуникационных процессов в интернет-пространстве снижается, а на первый план выходят социальные маркеры, определяющие значимость и особенности восприятия сообщения (к таким маркерам мы можем отнести уровень комментарийной активности, содержание пользовательских комментариев, инструменты ретрансляции контента — Retweet, Share, инструменты пользовательской оценки сообщений — Like, +1, Favorite и т.д.), широкомасштабное применение киберсимулякров позволяет существенно искажать реальное мнение интернет-пользователей о том или ином политическом процессе, событии, явлении, а также управлять формированием виртуальной политической реальности в интернет-пространстве.
Подобная виртуализация значительным образом увеличивает манипуляционный потенциал сетевого пространства, позволяя эффективно использовать широкий арсенал манипулятивных методик для управления общественным сознанием и формирования выгодных субъектам манипуляционного воздействия массовых моделей мировосприятия и поведения.
Например, массовое использование киберсимулякров позволяет симулировать наличие общественной поддержки (либо наоборот — неприятия и критического отношения) того или иного политического института, решения, события, процесса, формируя при этом так называемую спираль молчания.
Горизонтальный характер коммуникационных связей внутри сетевого пространства обеспечивает вирусный характер распространения любой информации при выстраивании соответствующих технологических схем. «Посев» киберсимулякров, инициирование ими вброса информации, а также интеграция в процессы распространения информации позволяет добиваться широкомасштабных эффектов, основанных на искаженном представлении об обществен-
ной значимости вброшенной и распространенной в форме вируса информации.
Более того, принимая во внимание тот факт, что, согласно экспертным прогнозам, число виртуальных аккаунтов в ближайшем будущем превысит число реально живущих на планете людей, ки-берсимулякры могут стать основой осуществления политической коммуникации в сети, вытеснив из данного процесса реальных пользователей.
В результате мы можем говорить о появлении дополнительных инструментов и технологий виртуализации политической реальности, существенно искажающих объективную действительность.
Учитывая экстерриториальный характер современных сетевых технологий коммуникации, коммуникационные процессы, связанные с трансляцией в массовое сознание манипулятивного контента, не имеют территориально-пространственных ограничений, позволяя инициаторам манипулятивных проектов влиять на сознание населения большинства стран, в том числе и с целями дестабилизации существующих политических режимов.
Сами киберсимулякры могут имитировать любую территориальную принадлежность, что позволяет осуществлять манипуля-ционное воздействие на население любых стран.
В последние годы мы стали свидетелями событий в ряде стран Восточной Европы (Молдавия, Украина), Азии (Кыргызстан), Ближнего Востока и арабского мира (Иран, Тунис, Египет, Ливия, Сирия), связанных с активным применением сетевых ресурсов и технологий с целью подрыва доверия к действующим органам государственной власти, ключевым представителям национальной политической элиты, роста социально-политической напряженности в стране, мобилизации протестных масс и информационного сопровождения в нужном свете происходящих в том или ином государстве событий, которые принято называть сегодня цветными революциями.
В каждом случае активно применялись такие социальные интернет-ресурсы, как Facebook, Twitter, YouTube. Данные площадки использовались по одной и той же универсальной модели вторжения в национальное информационное пространство государств посредством интернет-коммуникации.
В целом такую модель можно представить следующим образом:
— внедрение в спящем режиме в сетевое пространство значительного числа аккаунтов-киберсимулякров, а также создание разветвленной системы сетевых сообществ в социальных сетях;
— внедрение через созданные и имеющиеся сетевые ресурсы на уровне горизонтальных коммуникаций между пользователями в режиме consumer generated media, а также путем вирусного распространения альтернативного ценностно-смыслового контента, на-
правленного на разрушение традиционных национальных символов, идей, ценностей и смыслов. Дискредитация действующих органов власти и высшего руководства страны;
— активное продвижение альтернативных смыслов и ценностей в национальных сегментах интернет-пространства. Привлечение в созданные сетевые сообщества большого числа участников из среды интернет-пользователей; формирование альтернативной повестки дня. Блокирование возможностей распространения в сетевом пространстве информации, представляющей официальную позицию властей;
— симулирование агрегации и артикуляция протестных требований через сетевые сообщества. При этом сетевые сообщества выступают в качестве виртуального института общественного давления на органы государственной власти, а сами интернет-пользователи выступают в роли представителей информационного класса, имеющего собственные политические интересы и потребности. Также важным обстоятельством является то, что, в отличие от традиционных политических партий, сетевые сообщества, возлагающие на себя часть классических функций по агрегации и артикуляции групповых интересов, не обладают компенсаторным механизмом, позволяющим сглаживать крайние радикальные политические позиции, что приводит к появлению значительного числа радикальных сетевых сообществ в онлайн-пространстве, являющихся мощным фактором дестабилизации политических режимов;
— мобилизация протестных масс и организация массовых акций протеста в формате «мирных выступлений оппозиции» (здесь следует отметить важное замечание относительно того, что понятие массы в интернет-пространстве приобретает новое звучание. Классическое представление о массе как совокупности социально недифференцированных индивидов, не имеющих между собой устойчивых связей, на сегодняшний день представляется неактуальным ввиду наличия в онлайн-пространстве широко развитых горизонтальных информационно-коммуникационных связей между интернет-пользователями, объединяющимися в четко структурированные сетевые сообщества);
— распространение информации во внутреннем и внешнем сетевом пространстве о жестоком подавлении мирных акций протеста со стороны официальных властей;
— формирование необходимой картины политической реальности, обеспечивающей реализацию целей инициаторов протестной деятельности, легитимация совершаемых оппозицией действий в реальном политическом пространстве;
— информационно-коммуникационное обеспечение процесса смены власти в стране, постсобытийное формирование иллюзии массовой поддержки цветного переворота.
Следует заметить, что данная модель с незначительными модификациями использовалась в процессе проведения большинства последних цветных переворотов, обеспечивая необходимую информационно-коммуникационную инфраструктуру в сетевом пространстве для создания политической псевдореальности, выражаясь в терминах У. Липмана, как внутри национального сегмента онлайн-пространства, так и за его пределами.
При этом широкие возможности внешнего влияния на национальные сегменты онлайн-пространства ставят новые вызовы в сфере обеспечения информационной безопасности современных политических режимов, которые оказываются беззащитными перед угрозой разрушения традиционных ценностно-смысловых пространств, на которых базируется их стабильное функционирование.
Мы можем констатировать, что на сегодняшний день Интернет не является той открытой и безопасной средой, при помощи которой происходит демократизация действующих политических режимов в современных государствах. По сути, интернет-пространство в его инструментальном значении становится ареной информационного противоборства ведущих технологически развитых держав за право контролировать сознание миллиардов интернет-пользователей и определять их ценностно-смысловые модели существования.
В результате сегодня мы становимся свидетелями противостояния двух разнонаправленных тенденций:
— глобализации интернета как единого и универсального общемирового коммуникационного пространства, не имеющего национальных границ и предоставляющего неограниченный доступ любому пользователю к любому контенту. Данная тенденция активно поддерживается США, в значительной степени контролирующими сетевую инфраструктуру интернет-пространства и активно использующими возможности сетевой работы для осуществления информационной агрессии по отношению к населению стран-мишеней. Следует отметить в этой связи тот факт, что американские власти принципиально не признают существование национальных сегментов онлайн-пространства, рассматривая Интернет как сугубо глобальное универсальное коммуникационное пространство;
— фрагментации интернет-пространства на уровне национальных сегментов с целью обеспечения защиты собственного информационного пространства от внешнего воздействия, осуществления самостоятельной и независимой политики в сфере информационной безопасности, а также обеспечения защиты традиционных смысловых, ценностных, культурных, идейных и символических архетипов, являющихся стержневым элементом политических систем и режимов в современных национально-ориентированных государствах. Значительное число стран уделяет сегодня большое
внимание вопросам регулирования национальных сегментов онлайн-пространства, пытаясь ограничить возможности внешнего вторжения в собственное информационное поле. К числу таких стран мы можем отнести Китай, Иран, Белоруссию, Узбекистан, Казахстан, Киргизию, Австралию, Германию, Данию, Индию, Иорданию, Италию, Кубу, Малайзию, ОАЭ, Пакистан, Саудовскую Аравию, Северную Корею, Сингапур, Сирию, Таиланд, Турцию, Южную Корею, а также десятки других стран.
В результате следует сделать вывод о том, что дальнейшее развитие Интернета как пространства политических коммуникаций будет во многом зависеть от результатов противоборства данных тенденций, за которыми стоят крупные глобальные политические игроки.
Мы не исключаем в случае реализации сценария, связанного с тенденцией окончательной глобализации и исчезновения национальных сегментов сетевого пространства, превращение Интернета в глобальный цифровой паноптикум, обеспечивающий формирование такого политического режима в мировых масштабах, как кибердейтократия.
Определенные признаки формирования такого мироустройства уже проявляются на технологическом уровне в интернет-пространстве. В первую очередь речь идет о том, что управление ключевыми глобальными информационно-коммуникационными ресурсами уже сегодня сосредоточено в руках небольшой группы людей, являющихся представителями политической элиты США, в связи с чем любые технологические изменения в способах массового информационно-коммуникационного воздействия являются также управляемыми и могут преследовать определенные политические цели.
Говоря об актуальных технологических изменениях, следует выделить в качестве ключевого среди них отслеживание поведения интернет-пользователей и их сетевой активности, которое стало одной из важнейших характеристик функционирования крупных онлайн-ресурсов, поставляющих новостной контент массовому сетевому потребителю. В результате возникает модель персонализированной выдачи новостной и любой другой общественно-политической информации в зависимости от индивидуальных пользовательских особенностей и предпочтений. Это позволяет выстраивать необходимые картины мира на индивидуальном уровне, точечно управляя групповым и индивидуальным сознанием.
Кроме того, информация о настроениях среди сетевых пользователей, моделях их коммуникационной активности позволяет выстраивать эффективные программы по управлению массовым поведением людей, использующих интернет-ресурсы как основной
канал потребления информации независимо от их территориального расположения.
Следует заметить, что территориально-пространственные характеристики в условиях функционирования современного Интернета также требуют переосмысления и выработки новых подходов.
Сугубо нормативное представление о границах и пространстве национальных сегментов Интернета представляется нам на сегодняшний день уже недостаточным.
Так, в российском онлайн-сегменте — Рунете наиболее посещаемыми ресурсами являются внешние по отношению к России — Fa-cebook, Google, Gmail, YouTube, Twitter, Instagram и другие. Является ли Рунет национальным сегментом с содержательных, а не правовых позиций, — актуальный вопрос, требующий своего осмысления, в том числе и учеными-политологами.
Технологические возможности по подмене сетевых IP-адресов также позволяют любому пользователю менять свою виртуальную территориальную принадлежность в широких пределах. В связи с этим текущее нормативное регулирование, а также запрет доступа к различным ресурсам, расположенным «на территории государства», во многих случаях является неэффективным.
Так, например, действенность блокировки персонального дневника известного российского оппозиционера А. Навального на ресурсе LiveJournal представляется весьма сомнительной в связи с возможностью получения доступа к дневнику Навального и его постам с IP-адресов, представляющих другие страны, чем активно пользуется значительная часть российских интернет-пользователей.
Кроме того, размещение того или иного ресурса в доменной зоне com, org, net или любой другой, формально выходящей за пределы юрисдикции Российской Федерации, позволяет осуществлять трансляцию любого оппозиционного контента извне.
Что касается LiveJournal, то уже сегодня, задолго до принятия закона, приравнивающего интернет-ресурсы сетевых пользователей, имеющих более 3000 посещений в день, к СМИ, руководство данной площадки ограничило предоставление информации о числе суточных посещений к популярным аккаунтам, заменив ее на параметр 2500+, что не позволяет идентифицировать пользователей с посещаемостью более 3000 в сутки.
Также следует отметить такую тенденцию, как приобретение популярных национальных общественно-политических интернет-ресурсов зарубежными компаниями, имеющими свои собственные, не всегда отвечающие интересам государства цели. Контроль национальных информационных ресурсов путем приобретения их в собственность не в полной мере вписывается в концепцию опреде-
ления границ национального пространства сугубо по параметру доменной зоны.
Таким образом, существующая на сегодняшний день модель регулирования Рунета требует серьезных доработок и адаптации к современным реалиям. В противном случае юридические механизмы априори не смогут обеспечить необходимый уровень сетевой информационной безопасности.
Применительно к вопросу о территориальных границах виртуального пространства следует отметить и такую проблему, как размывание традиционной территориальной идентичности, свойственной человечеству на протяжении многих веков.
Сегодня принадлежность к тому или иному сетевому сообществу интернет-пользователей начинает конкурировать с традиционными представлениями о территориальной идентичности. В значительной степени массовый интернет-пользователь ассоциирует себя не с конкретной физической территорией, которая в свою очередь тесно связана с территориальными государственными границами, а с виртуальными территориями, в рамках которых осуществляется информационно-коммуникационное взаимодействие.
Данный факт имеет ряд существенных следствий, среди которых мы можем выделить следующие:
— интернет-пространство обладает свойством виртуализации территориальных границ, что потенциально позволяет изменять и вполне реальные содержательные национальные границы, подменяя их виртуальными;
— перераспределение идентификационных параметров интернет-пользователей в сторону сетевых сообществ позволяет эффективно подменять существующие системы ценностей, смыслов, представлений, символов альтернативными путем проведения идеологической и пропагандистской работы в сетевом пространстве с активным использованием средств манипуляции массовым сознанием.
В перспективе мы можем предположить возможность возникновения виртуальных суверенных образований, имеющих все содержательные признаки реального государства с соответствующими геополитическими следствиями.
Данный вопрос на сегодняшний день не получил сколь-нибудь значимой разработки в современной отечественной политической науке, однако, по нашему мнению, заблаговременное изучение данной проблемы российскими специалистами-политологами позволит существенно снизить в будущем возможные риски от возможного перехода функционирования государств на виртуальную основу при
соответствующей трансформации глобального коммуникационного пространства.
На наш взгляд, недооценка потенциальных рисков и угроз, связанных с внедрением прогрессивных информационно-коммуникационных технологий и развитием Интернета как глобального пространства политических коммуникаций, может существенным образом влиять на уровень защищенности современного государства в сфере национальной информационной безопасности в аспекте сохранения стабильности суверенных политических режимов и собственных территорий.
