CC BY
125
УДК 811.112.2 ББК 81.2 НЕМ - 3
Остапова Людмила Евгеньевна
аспирант г. Белгород Ostapova Lyudmila Evgenievna
Post-graduate
Belgorod
Особенности и признаки сложных окказиональных субстантивных номинаций в немецкой художественной литературе
Peculiarities and Signs of Nonce Compound Words in German Fiction
В настоящей статье анализируются особенности и признаки окказиональных композитообразований. Выделяются абсолютные и относительные признаки, отличающие индивидуально-авторские композиты от общеупотребительных канонических немецких словосложений.
In the article peculiarities and features of nonce compound words in German fiction are analyzed. Absolute and relative features are revealed that discriminate nonce German compounds from common ones.
Ключевые слова: окказиональное композитообразование, языковая норма, языковая система, экспрессивность, одномоментность, невоспроизводи-мость
Key words: nonce compound words, language norm, language system, expressivity, disposability, unrepeatability.
На сегодняшний день вопросам окказиональности в лингвистической
литературе уделяется достаточно много внимания. Как справедливо отмечает Д.Б. Масленников, «развитие исследований в данной области позволяет уже говорить о категории окказиональности, объединяющей все виды проявления окказиональности в лексике, словообразовании, морфологии, синтаксисе, семантике» [14: 26]. Согласно определению автора, «окказиональность - это такая речевая реализация возможностей языковой системы, которая противоречит традициям и нормам употребления лексических единиц, речевое проявление того, что могло бы быть реальным фактом языка, но не нашло в нем отражения» [14: 26].
В художественной литературе появление различных окказиональных словообразовательных конструкций обусловлено, прежде всего, стремлением автора к максимальному использованию выразительных возможностей слова, к созданию свежего непривычного словесного образа. Поэтому помимо узуальных слов в художественном произведении нередко функционируют и окказио-
нальные слова-новшества, созданные автором под влиянием определенного контекста.
В немецкой художественной литературе среди таких лексических новшеств к наиболее распространенным явлениям относятся сложные номинации. Данную тенденцию можно объяснить не только спецификой немецкого языка (в немецком языке словосложение является самым продуктивным способом словообразования), но и их необычайной семантической и прагматической емкостью, позволяющей автору предельно точно выражать свои мысли.
В настоящее время существует обширный корпус работ, как отечественных, так и зарубежных лингвистов, в которых затрагиваются проблемы индивидуальных образований, но, несмотря на это, в теории окказиональности остается еще масса неоднозначных, дискуссионных моментов, требующих разъяснений.
Одним из таких спорных вопросов является проблема выделения признаков окказионализмов, отличающих данные понятия от общеупотребительных канонических слов.
Поэтому в рамках данной статьи мы рассмотрим предлагаемые лингвистами признаки и свойства окказиональных слов, обусловливающие их особый статус в языке, с целью выделения абсолютных и относительных признаков, характеризующих индивидуально-авторские лексические новшества. В качестве примеров, иллюстрирующих данные специфические особенности, мы обратимся к окказиональным композитообразованиям в произведениях современной австрийской писательницы Э. Елинек, представительницы литературного неоавангардизма, которая в своих произведениях зачастую прибегает к словотворчеству.
В большинстве исследований, посвященных окказионализмам, авторы ссылаются на девять признаков окказиональных слов, предложенных А. Г. Лыковым в работе «Русское окказиональное слово» [12]:
1) принадлежность к речи, 2) творимость (невоспроизводимость), 3) словообразовательная производность, 4) ненормативность, 5) функциональная
одноразовость, 6) экспрессивность, 7) номинативная факультативность, 8) синхронно-диахронная диффузность, 9) индивидуальная принадлежность.
Фундаментальное исследование окказиональных словообразовательных конструкций было также предпринято в работе Р. Г. Гатауллина [5], согласно которой он предлагает выделять десять основных признаков, позволяющих отграничивать окказиональные словообразовательные конструкции от канонических:
1) соотнесенность с субъектом, 2) наличие коннотации как имманентный признак, 3) функциональная неповторимость, 4) эксцентричность, необычность, 5) ненормативный характер, 6) номинативная факультативность, 7) креативность, 8) деривативный характер 9) принадлежность к речи, 10) отнесенность к письменной речи.
Проблемой разграничения окказиональных и узуальных композитов занимался также В. С. Вашунин [3]. Он предлагает разграничивать окказиональные и общеупотребительные композиты по следующим критериям:
1) +/- общепринятость, 2)+/- воспроизводимость, 3) +/- нормативность, 4) +/- предсказуемость, 5)+/- эффект неожиданности, 6) +/- экспрессивность, 7)+/- новум, 8)+/- частотность употребления, 9) +/- изолированное понимание.
Анализируя предложенные лингвистами признаки и свойства окказиональной лексики, нетрудно заметить, что в большинстве случаев взгляды ученых совпадают, а дискуссионными в данном вопросе можно обозначить лишь следующие моменты:
-терминологические разногласия при обозначении тех или иных специфических особенностей окказионального слова;
-споры по отношению релевантности/факультативности некоторых признаков окказионализмов.
В рамках настоящего исследования мы предлагаем выделить следующие абсолютные и относительные свойства окказионального слова:
Абсолютные признаки окказионализмов
1) ненормативность
Ненормативность, согласно нашей точке зрения, является важнейшим определяющим признаком окказионального слова. Как видно из приведенных выше свойств и критериев для выделения окказионализмов, параметр ненорма-тивности выделяется всеми исследователями. Однако норма в данных работах авторами понимается неоднозначно. В одних случаях ненормативность окказионализма отождествляется с несоответствием общепринятым моделям словообразования, т.е. закономерностям языковой системы [3,5, 8], в других - под ненормативностью окказионального слова ученые подразумевают несоответствие общепринятой языковой норме [12] . Обратимся к понятиям языковая система и языковая норма.
Языковая система - это внутренне организованная совокупность элементов (единиц) языка, связанных устойчивыми (инвариантными) отношениями. При этом система мыслится, как «иерархическая структура, включающая целый ряд вертикально располагающихся уровней, языковые единицы которых входят в качестве строительных элементов в единицы более высоких уровней... [7: 14].
Говоря о системе языка, ученые выделяют две ее части: реализованную -то, что уже есть в языке, и нереализованную - то, что могло бы быть по аналогии с уже имеющимися единицами. Иными словами, языковая система включает «совокупность всех реальных и абстрактных возможностей функционирования языка, потенциальные возможности образования языковых единиц и их употребления в речи» [11: 83].
Языковая норма в отличие от языковой системы связана с непосредственной реализацией потенций последней. Согласно определению Л. П. Крысина, «норма противопоставлена системе, понимаемой как присущие тому или иному языку возможности выражения смыслов. Далеко не все из того, что может язык, что разрешает языковая система, принимается нормой» [9: 32].
Зачастую в процессе речи под воздействием различных факторов нереализованные системные лакуны могут быть легко заполнены, то есть, реализованы в окказиональном лексическом образовании. При этом создание индивидуально-авторских единиц является коммуникативно-оправданным, факт нарушения
нормы становится организованным изобразительным средством. Таким образом, «сущность авторских образований заключается в том, что они как результат окказионального словообразования представляют собой принципиально не-кодифицируемые («неправильные», ненормативные) лексические единицы речи, а с другой стороны - функционально оправданны...» [12: 391].
Так, например, в произведениях Э. Елинек можно встретить такие причудливые композитоообразования, как Nachzüglerkind, Versagerkamerad, kreisstäd-tekrestadt, mannesmann, Möchtegern-orchester, ebenfallsmutta, engerlingsäugling, Körperein-und-ausgang, billignahrung, Zweifamilienbesitztümer, elektrikerkörper, pianinistinnenhand и многие другие, созданные как по продуктивным, так и непродуктивным моделям словообразования и носящие ненормативный характер в силу необщепринятости (несоответствия языковой норме) и индивидуального использования в речи.
2) экспрессивность
Ненормативность окказионального слова обусловливает его следующий признак - экспрессивность. В. К. Харченко отмечает, что в основе экспрессии лежит несоответствие каких-либо языковых средств языковым стандартам, т. е. экспрессия возникает там, где возникают отклонения от нормы. Она пишет: "Сущность языковой экспрессии - в преодолении всевозможных шаблонов, стандартов. Экспрессивное в языке выступает как нерегулярное, нетипичное и поэтому необычное, свежее, выразительное" [18: 84]. По словам А. В. Филиппова, «экспрессивность <.....> всегда окказионально связана с «удачным» от-
клонением от нормы, возникает лишь в процессе речи, почему и не может считаться языковым явлением» [1: 165].
Необходимо также отметить, что, выделяя экспрессивность в качестве признака окказионального слова, данное понятие трактуется большинством исследователей широко и часто отождествляется с коннотативным значением слова. Так, А. Г. Лыков понимает экспрессивность как «выразительноизобразительные качества речи, придающие ей образность и эмоциональную окрашенность»[13: 13]. По мнению Р. Г. Гатауллина, экспрессивность окказио-
нализмов проявляется в том, что «они обладают эмоционально-оценочной, содержательной нагрузкой», в связи с чем «могут звучать иронично, юмористично, насмешливо, сатиристично, эмоционально и оценочно» [5: 94].
Но далеко не все исследователи отождествляют экспрессивность с эмоциональным и оценочным компонентами значения слова. Так, например, согласно точке зрения И. С. Стернина, «эмоциональный, оценочный и экспрессивный компоненты значения часто переплетаются и взаимодействуют в значении слова, но при этом они обладают известной самостоятельностью и выдели-мостью, и сводить их к экспрессии представляется нецелесообразным» [18: 83].
Экспрессивность как свойство окказионализмов мы вслед за В. С. Вашу-ниным понимаем как следствие их непредсказуемости, «их ненулевой стилистической значимости», проявляющееся в эффекте неожиданности, благодаря чему данные образования контрастируют на фоне нейтральных языковых единиц [3: 32].
Сравните:
... doch Schubert war entschieden kein fertiger Könner, würgt Klemmer eine frisch gefühlte Gedankenwurst zwischen den Zähnen hervor [19: 190].
In einer Stunde spätestens wird die Mutter zum ersten Mal bei der Hausmusikkollegin anrufen... [19: 142]
Анализируя вышеприведенные примеры, необходимо также обратить внимание на то, что степень экспрессивности окказионального слова зависит от степени отклонения последнего от языкового словообразовательного стандарта. Так, например, окказионализм Gedankenwurst, образованный в результате нарушения семантической сочетаемости компонентов сложного слова, является более экспрессивным, чем окказиональное композитообразование Hausmusikkollegin, созданное согласно словообразовательным нормам немецкого языка.
3) функциональная одноразовость, одномоментность окказионального слова
Функциональная одноразовость и одномоментность окказионального слова очень тесно взаимосвязаны, поэтому мы рассматриваем их вместе.
Согласно наблюдению М. Д. Степановой и В. Фляйшера, «главное условие узуализации новообразования - это его востребованность в употреблении обществом; в результате частотности употребления новое слово становится единицей лексического состава языка» [17: 190]. А окказиональное слово, характеризующееся признаком функциональной одноразовости, «создается говорящим для того, чтобы оно употребилось в речи всего лишь один раз», не претендуя на вхождение в лексический фонд языка [13: 13]. Проблема функциональной одноразовости неузуальных композитов рассматривается и в исследовании В. М. Павлова. Описывая подобного рода композиты, он приходит к выводу, что их «одноразовость» заключается, прежде всего, в «абсолютной случайности» образования таких конструкций в речи, имея в виду «нетипический, а потому и потенциально редкий характер события, состоящего в том, что в сознании отдельного индивида замыкаются именно данные конкретные смысловые и словесные (лексемные) связи » [15 : 131].
Проиллюстрируем данное утверждение на следующем примере:
Klemmer reißt leidenschaftlich Dutzende von Papierhandtüchern aus ihrem Behältnis, knüllt sie zu einem Großball und wirft sie haarscharf neben den Mistkübel hin, seitlich abgewogen und zu leicht befunden vom Versagerkameraden [19: 125].
Довольно трудно представить возникновение потребности использования композитообразования Versagerkamerad неоднократно в общеупотребительной речи, т. к. данная словообразовательная конструкция привязана к определенной коммуникативной ситуации.
Таким образом, к важным свойствам окказионального слова, определяющим специфичность данного явления, относятся его одномоментность и, как следствие первого, синхронно-диахронная диффузность, заключающаяся в невозможности его исторического развития, т.к. окказионализм создается для однократного употребления.
4) творимость окказионального слова
Одномоментность окказионального слова обусловливает его следующий признак - творимость, противопоставляемый такому свойству канонического
слова, как воспроизводимость, т. к. окказионализмы в отличие от последних «не черпаются из словарного состава в качестве готовых образований, т. е. не воспроизводятся, а производятся подобно синтаксическим словосочетаниям и предложениям в тексте...» [17: 190].
Рассмотрим следующий пример:
Die beiden Giftmütter belauschen ihr Opfer, das sie schon fast ganz ausgesogen haben, diese Kreuzspinnen [19: 40].
Данное предложение содержит два композита: Giftmutter и Kreuzspinne. Композит Kreuzspinne характеризуется идиоматизированным значением, словарной воспроизводимостью и общеупотребительным характером. Композит Giftmutter является окказиональным, он не зафиксирован словарями, то есть он не воспроизводится автором, а творится, производится в рамках конкретной речевой ситуации, вследствие чего взаимоотношения между конституентами при восприятии окказионального композитообразования интерпретируются на се-мантико-синтаксическом уровне.
5) индивидуальная принадлежность
Помимо соотнесенности окказионализма к конкретной речевой ситуации, мы выделяем также и признак индивидуальной принадлежности, т.е. его принадлежности к отдельному субъекту речи.
Так М. Д. Степанова и В. Фляйшер, характеризуя окказиональные образования, отмечают, что «подобные словообразовательные конструкции остаются более или менее индивидуальными, связанными с одним автором или даже с одним текстом» [17: 187]. Окказиональные словообразования, прежде всего, создаются автором для передачи своего индивидуального мировидения. Данные слова, как никакие другие, способны приблизить нас к личности их творца.
Так, например, в произведениях Э. Елинек можно встретить массу окказиональных композитообразований, выполняющих функцию сравнений и метафор в тексте, отличающихся своей неожиданностью, нестандартностью, индивидуальностью образов, положенных в основу сравнения:
Unter ihren Füßen brodelt währenddessen der Kulturbrei, der nie fertig gekocht wird. [19: 192]
..sie ist nur Haar, Hinterkopf, Nacken, eine Unergründlichkeit. Ein Liebesau-tomat, der sich auf Fußtritte nicht mehr reagiert [19: 247].
6)словообразовательная производность
В литературе по словообразованию «под производным словом понимается любая вторичная, т.е. обусловленная другим знаком или совокупностью знаков единица номинации со статусом слова независимо от структурной простоты или сложности последней» [10: 5].
Окказиональные образования, безусловно, образования производные, т.к. в большинстве случаев окказионализмы создаются комбинацией различных узуальных основ и аффиксов: «Neue Begriffe werden aus bestehenden Bezeichnungen und entsprechenden Begriffen zusammengesetzt» [20: 103].
Таким образом, индивидуально-авторские композитоообразования Menschenweg, Körperfabrik, Futterungszeit являются производными, т.е. вторичными языковыми единицами по отношению к их словообразующим основам, являющимся общеупотребительными каноническими словами: Menschenweg - Menschen + Weg; Körperfabrik - Körper + Fabrik, Futterungszeit - Futterung+s+Zeit.
Относительные признаки окказиональной лексики
1)номинативная факультативность
Характерной чертой окказионального слова многие лингвисты считают признак номинативной факультативности. Согласно высказыванию Ю.Н. Антюфеевой, «окказионализм не ставший фактом языка в живой речи ярче канонического слова отражает действительность, но новообразования не создаются с целью сделать номинацию обязательной, осуществляя желания и возможности индивида называть некие реалии действительности» [2: 39]. Действительно, с данным утверждением трудно не согласиться, но далеко не все исследователи безоговорочно признают критерий номинативной обязательности/ факультативности релевантным. Приведем по этому поводу высказывание Б. Н. Гаджимурадовой: «Мы также не можем полностью согласиться с таким признаком
окказионального слова, как номинативная факультативность. Номинативность окказионализмов не обязательно, на наш взгляд, должна проявляться в назывании новых, вымышленных автором реалий или явлений. Но окказионализмы всегда являются номинациями и «оязыковленной» формой определенного авторского смысла» [4: 14]. Данное замечание мы находим вполне целесообразным. В самом деле, окказиональные слова являются особыми видами номинации, заставляющими несколько по-другому взглянуть на объекты действительности, выделить какие-то новые признаки предмета, которые не отражены номинациями узуальными.
2) признак постоянной новизны
Многие лингвисты важным моментом характеристики окказионального слова считают фактор новизны [3, 5, 14]. Однако сущность данного фактора учеными трактуется неоднозначно. Под эффектом новизны В. С. Вашунин, Р. Г. Гатауллин, Д. Б. Масленников понимают свойство словообразовательной единицы вызывать у носителей языка ощущение ее постоянной новизны: «окказионализмы сохраняют свою новизну всегда, ощущаются, воспринимаются нами как нечто новое абсолютно независимо от времени своего создания» [14: 38]. Несколько иное представление по этому поводу у А. Г. Лыкова, отрицающего признак постоянной новизны окказионализма и включающего в определение признак необычности единицы: «Думается, что постоянная новизна (пусть даже и окказионального) логически немыслима и лингвистически несостоятельна. Не новизна, а необычность, диковинность - вот что является главным и постоянным признаком окказионализма» [13: 22].
Полностью соглашаясь с мнением лингвиста, мы также считаем нерелевантным критерий постоянной новизны для разграничения окказиональной и узуальной лексики, т. к. новизна окказионализма, как и канонического слова, способна со временем стираться (например, окказионализмы в произведениях классиков, известные широкому кругу читателей, но не вошедшие в активное употребление), при неоднократном цитировании эффект новизны при восприятии их исчезает, а остается лишь необычность.
Подобный эффект можно наблюдать и в случаях, когда определенные индивидуально-авторские «слова-фавориты» переходят из одного произведения писателя в другое. Так, например, в творчестве Э. Елинек можно встретить композитоообразования, употребленные писательницей неоднократно. Это такие образования, как Menschentraube, произведенные автором в романах „Klavierspielerin“ и „Lust“, Kinderfleisch - в романах „Liebhaberinnen” и „Ausgesperrten“, Männerwelt - в произведениях „Lust” и „Liebhaberinnen“.
3) контекстуальная зависимость
Неоднозначные точки зрения лингвистов высказываются и по поводу релевантности/факультативности такого признака окказиональных лексем, как контекстуальная зависимость. Мы полагаем, что данный признак нерелевантен, так как по отношению к контексту можно выделить различные виды окказионализмов, как полностью зависимые от контекста, так и интерпретируемые изолированно от него.
Например, многие окказиональные композитообразования способны раскрыть свою семантику через внутреннюю форму слова изолированно от контекста [21: 67]. Таким качеством обладают чаще всего слова потенциальные, произведенные согласно нормам словообразования:
Angestellte verriegeln die Tore eines Supermarkts, davor die letzen sanft pulsierenden Motore von Hausfrauengespräche [19: 49].
Однако первостепенную роль контекст играет при интерпретации высокохудожественных, эстетически ценных окказиональных композитов, созданных в результате отклонения или полного нарушения словообразовательной нормы, отличающихся необычайной экспрессивностью и семантической емкостью:
Woher der Papa so etwas hat, will der abfahrende Familientorso von der stillen guten Luft wissen [19: 99].
Композитообразование Familientorso невозможно интерпретировать изолированно от контекстуальной ситуации, и, лишь обращаясь к предшествую-
щему данному композиту контексту, мы можем приблизиться к семантическому значению данного слова:
Der Vater soll als sie wieder abfahren, seinen zwei Damen, von einem unfreiwilligen Helfer in weißem Kittel gestützt, Winkewinke machen. [19: 99].
Таким образом, суммируя вышесказанное, мы выделяем следующие релевантные признаки окказиональных композитообразований: 1) ненормативность,
2) невоспроизводимость (творимость), 3) индивидуальную принадлежность, 4) экспрессивность, 6) одномоментность (синхронно-диахронная диффузность), 7) словообразовательную производность.
Признаки номинативной факультативности, постоянной новизны, контекстуальной зависимости нами рассматриваются как относительные, то есть частично характеризующие окказиональные словообразовательные конструкции.
Библиографический список
1. Алефиренко, Н. Ф. Спорные проблемы семантики [Текст]/Н. Ф. Алиференко. - М.: Гнозис, 2005. - 326с.
2. Антюфеева, Ю. Н., Английские новообразования в развитии: потенциальное слово, окказионализм, неологизм [Текст]: дис. на соиск. степени канд. филол. наук/Ю. Н. Антюфеева. - Тула, 2004. - 184с.
3. Вашунин, В. С. Субстантивные сложные слова в современном немецком языке [Текст] /В. С. Вашунин - М.: Высшая школа, 1990. - 198с.
4. Гаджимурадова, Б. Н. Индивидуально-авторские неологизмы в современной поэзии: Словообразовательная и семантико-стилистическая характеристика [Текст]: дис. на соиск. степени канд. филол. наук/Б. Н. Гаджимурадова. - Махачкала, 2003. - 187с.
5. Гатауллин, Р. Г. Стилистические аспекты немецкого словообразования: На примере сложных и производных существительных и их соответствий в русском языке [Текст]: дис. на соиск. степени доктора филол. наук/Р. Г. Гатауллин. - Галле, 1997. - 268с.
6. Грищева, Е. С. Структурно-семантическое и функциональное описание лексических окказионализмов в рамках теории элокутивного поля [Текст]: дис. на соиск. степени канд. филол. наук/Е. С. Грищева. - Абакан, 2006. - 232с.
7. Дзенс, Н. И., Перевышина, И. Р., Кошкаров, В. А. Теория перевода [Текст]/Н. И. Дзенс, И. Р. Перевышина, В. А. Кошкаров. - С.Пб.: Антология, 2007. - 507 с.
8. Земская, Е. А. Словообразование как деятельность [Текст]/Е. А.Земская. - М.: Издательство ЛКИ, 2007. - 224 с.
9. Компанцева, Л. Ф. Специфика нормы и узуса в Интернет-дискурсе //Науков! записки Луганьского нацюнального педагогічного университета №36[Текст]/Л. Ф. Компанцева. - Лу-ганьск, 2004. - С. 31-55.
10. Кубрякова Е. С. Типы языковых значений: Семантика производного слова [Текст]/ Е. С. Кубрякова - М.: Издательство ЛКИ, 2008. - 208с.
11. Латышев, Л. К. Перевод: проблемы теории, практики и методики преподавания [Текст]/Л. К. Латышев. - М: Просвещение, 1988. - 192с.
12. Лыков А. Г. Русское окказиональное слово [Текст]: дис. на соиск. степени доктора фил. наук/А. Г. Лыков. - М., 1972. - с. 418.
13. Лыков А. Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово) [Текст]: Монография/А. Г. Лыков - М., 1976. - с. 53.
14. Масленников, Д. Б. Окказионализмы в футуристической поэзии и особенности их функционирования [Текст]: дис. на соиск. степени канд. филол. наук/Д. Б. Масленников. -Уфа, 2000.
15. Павлов, В. М. Субстантивное словосложение в немецком языке: дис. на соиск. степени доктора филол. наук [Текст]/В. М. Павлов. - Л., 1973. -319 с.
16. Полухина Я. П. Словотворчество Василия Каменского [Текст]: дис. на соиск. степени канд. филол. наук/Я. П. Полухина. - Тюмень, 2002. - 204с.
17. Степанова, М. Д., Фляйшер, В. Теоретические основы словообразования в немецком языке [Текст]/М. Д. Степанова, В. Фляйшер. - М.: Высшая школа, 1984. - 263с.
18. Стернин И. А. Проблемы анализа структуры значения слова [Текст]/И. А. Стернин.
- Воронеж, 1979.- с. 82-87
19. Jelinek, E. Klavierspielerin [Text] /E. Elinek: Hamburg: Rowolt Edition , 2004. - 285с.
20. Motsch, W Überlegungen zu den Grundlagen der Erweiterung des Lexikons [Text]/W. Motsch. - Berlin, 1983 - 245c.
21. Ortner, H., Ortner L., Zur Theorie und Praxis der Kompositafor-schung//Forschungsberichte des Instituts für deutsche Sprache [Text]/H. Ortner, L. Ortner. - Mannheim - Tübingen: Günter Narr, 1984. -55c.
Bibliography
1. Alefirenko, N.F. Debatable Problems of Semantics [Text]/N. F. Alefirenko. - M.: Gnozis, 2005. - 326 p.
2. Antyufeeva, Yu. N. English New Words in Progress: A Potential Word, a Nonce Word, a Neologism [Text] Thesis for Candidate of Philology/ Yu. N. Antyufeeva. - Tula, 2004. - 184 p.
3. Dzens, N. I., Perevyshina, I. R., Koshkarov, V. A. Theory of Translation [Text] /N. I.
Dzens, I. R. Perevyshina, V. A. Koshkarov. - S. Pb.: Antologia, 2007. - 507 p.
4. Elinek, E. Pianist [Text]/E. Elinek: Hamburg: Rowolt Edition , 2004. - 285p.
5. Gadzhimuradova, B. N. Individual Neologisms in Modern Poetry: Compositional and Se-
mantic-Stylistic Characteristics [Text]: Thesis for Candidate of Philology/B. N. Gadzhimuradova. -Makhachkala, 2003. - 187 p.
6. Gataullin, R. G. Stylistics Aspects of German Word-Building: Compound and Derivative Nouns and Their Russian Equivalents [Text]: Thesis for Doctor of Philology/ R. G. Gataullin. -Halle, 1997. - 268 p.
7. Grishcheva, E. S. Structure, Semantics and Functions of Nonce Words According to Elo-cutive Field Theory [Text]: Thesis for Doctor of Philology/ E. S. Grishcheva. - Abakan, 2006. -232p.
8. Kompantzeva, L. F. Peculiarities of Norm and Usage in Internet Discourse [Text]// Research Works of Lugansk National Teacher-Training University. I.36/L. F. Kompantzewa. -Lugansk, 2004. - P.31-55.
9. Kubryakova, E. S. Types of Language Meanings: Semantics of Derivatives [Text]/Edited by E. A. Zemskaya. - M.: LKI Edition, 2008. - 208 p.
10. Latyshev, L. K. Translation: Problems of Theory, Practice and Teaching [Text]/L. K. Latyshev. - M.: Prosveshchenie, 1988. - 192 p.
11. Lykov, A. G. Russian Nonce Words [Text]/ Thesis for Doctor of Philology/A. G. Lykov.
- M.: 1972. - 418 p.
12. Lykov, A. G. Modern Lexicology of Russian (Russian Nonce Words) [Text]/Momograph/A. G. Lykov. - M., 1976. - 53 p.
13. Maslennikov, D. B. Nonce Words in Futuristics Poetry and Peculiarities of Their Functioning [Text]: Thesis for Candidate of Philology/D. B. Maslennikov. - Ufa, 2000. - 282 p.
14. Motsch, W. On the Basis of Lexicon Extention [Text]/ W. Motsch. - Berlin, 1983 -
245 p.
15. Ortner H., Ortner L. Theory of compounds study[Text]/Research Works of German Language Institute/H. Ortner, L. Ortner. - Mannheim - Tübingen: Günter Narr, 1984. - 55p.
16. Pavlov, V. M. Substantive Word Composition in German: Thesis for Doctor of Philology [Text]/V. M. Pavlov. - L, 1973. - 319 p.
17. Polukhina, Ya. P. Nonce Vords in Vasily Kamensky Works [Text]: Thesis for Doctor of Philology/Ya. P. Polukhina - Tyumen, 2002.- 204 p.
18. Stepanova, M. D., Fleischer W. Theory of Word Building in German Language [Text]/M. D. Stepanova, W. Fleischer. - M.: Vysshaya Shkola, 1984. - 263 p.
19. Sternin, I. A. Analysis of Word Meaning structure [Text]/I. A. Sternin. - Voronezh, 1979.
- P.82-87.
20. Vashunin, V. S. Substantive Compounds in Modern German [Text]/V. S. Vashunin. - M.: Vysshaya Shkola, 1990. - 198 p.
21. Zemskaya, E. A. Wortbuilding as Activity [Text]/E. A. Zemskaya. - M.: LKI Edition, 2007. - 228 p.
