CC BY
165
УДК 821.161.1-31
иЭС 821.161.1-31
О.В. СЕМЕНОВА
преподаватель, кафедра русского языка, Петрозаводский государственный университет E-mail: [email protected]
O.V. SEMENOVA
Lecturer, Department ofthe Russian language, Petrozavodsk
State University E-mail: [email protected]
ОСОБЕННОСТИ И ФУНКЦИИ ТРОПОВ В ПОВЕСТИ А. ПЛАТОНОВА «КОТЛОВАН» FEATURE AND FUNCTIONS OF TROPES IN A. PLATONOV'S «KOTLOVAN»
Одна из главных особенностей языка А. Платонова - индивидуально-авторские сочетания. Окказиональные конструкции играют немаловажную роль в текстах Платонова: они позволяют привлечь внимание читателя к проблемам, которые волнуют автора, отразить его философию, видение мира, а также выполняют функцию тропов - создают образный план, усиливают выразительность речи. В статье рассматриваются особенности употребления и функции изобразительно-выразительных средств (метафора, метонимия и эпитет) в повести «Котлован».
Ключевые слова: окказиональная синтагматика, нарушение сочетаемости, идиостиль А. Платонова, метафора, метонимия, эпитет.
One ofthe key features of A. Platonov's writing style is the use of unique expressions. Occasional word combinations are of considerable importance in A. Platonov's works. They not only attract the reader's attention to the problems the author is concerned about and introduce the author's philosophy and beliefs, but also function as tropes creating the imagery and intensifying the artistic effect. The article deals with the features and functions of tropes (metaphor, metonymy and epithet) in «Kotlovan».
Keywords: syntagmatics of occasional word combinations, wrong lexical compatibility, A. Platonov's writing style, metaphor, metonymy, epithet.
Одна из главных особенностей языка А. Платонова - индивидуально-авторские сочетания, на которые указывают почти все исследователи творчества писателя. Окказиональные конструкции играют немаловажную роль в текстах Платонова: они позволяют привлечь внимание читателя к проблемам, которые волнуют автора, отразить его философию, видение мира, а также выполняют функцию тропов - создают образный план, усиливают выразительность речи.
Любой троп - это, бесспорно, индивидуально-авторское словоупотребление, нарушающее узуальную сочетаемость. Повесть «Котлован» - произведение, в котором окказиональные сочетания встречаются почти в каждом предложении. Мы рассмотрим лишь три изобразительно-выразительных средства - метафору, метонимию и эпитет.
Метафорический перенос
Традиционно метафору понимают как перенос наименований по сходству внешних признаков, формы предметов, вкуса, осязания, места расположения, выполняемых функций. Индивидуально-авторскую метафору представляют те контексты, в которых нарушается синтагматическая норма: например, известно, что глагол или прилагательное, обозначающие признаки или действия живого существа, должны сочетаться с одушевленными существительными: нищий человек, покорный человек, человек стучит в дверь, человек уви-
дит и т. д. В противном случае переосмысляется один из компонентов словосочетания, которое можно рассматривать как индивидуально-авторскую метафору.
У Платонова образность часто создается за счет необычного использования синтаксических конструкций с нарушением привычных для носителей русского языка норм. Так, например, правильное с точки зрения узуса употребление предлога во время требует соседства процессуального существительного, образованного от глагола конкретного действия (во время погони, чтения, беседы и т.п.), однако у Платонова мы находим рядом с этим предлогом экзистенциальное и качественные понятия, обусловливающие возникновение семантического «смещения» по типу метафоры: «Прежде, во время чувственной жизни и видимости счастья» [2] (Далее цитирую по этому источнику с указанием в скобках номера страниц).
Платоновские метафоры различны с точки зрения морфологической природы главного слова в металогическом контексте: выделяются две группы метафор -глагольные («Мы все свое тело выдавливаем для общего здания» (106) - мучаем, терзаем себя; «... перехватить его [исток] вмертвую глиняным замком» (107); «... душа... стала мучиться» (152); «Сердце мужика поднялось в душу, отпуская из себя жар опасной жизни» (147)) и именные. Среди именных отдельно интересно выделить генитивные метафоры [1] - частотный троп, позволяющий автору выразить определенные идеи, ко-
© О.В. Семенова © O.V. Semenova
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 - РИТШЬОИСЛЬ
торые красной нитью проходят через все произведение:
а) идея смерти: «старость природы» (127); «вечер природы» (144); «старость рассудка» (175); «мелочь уничтожения» (120); «до смертельного уничтожения наивности всякой надежды» (175); «сон всего мира» (166);
б) мотив покоя и тишины: «покой ума» (80), «покой добра» (166), «забылся в глуши сна» (122); «покой истины» (157); «занятие техникой покоя будущего здания» (102); «тишина сознания» (137); «тишина недр» (185);
в) мотив жизни: «чувство жизни» (86, 117, 141, 168); «даль жизни» (171); «жар жизни» (121, 147, 160); «вещество существования» (87, 88); «ход жизни» (128); «внутреннее биение жизни» (147); «дом будущей жизни» (133); «в зрелости своей жизни» (151); «свет жизни» (116); «поток существования» (182);
г) мотив ущербности, болезненности бытия: «... не пошевелил его из чувства любопытства перед всяким ущербом жизни» (181); «доля жизни» (103, с. 150, с. 159, с. 170);
д) идея несчастливой жизни: «медленность ожесточения» (85); «тоска жизни» (136); «шум мученья» (153); «немощь горя» (162);
е) идея времени: «иметь всю пользу будущего времени» (136); «дверь будущего'» (174); «даль истории» (178), «вершина всемирных невидимых времен» (178); «долгота времени» (120);
ж) мотив бедности: «ветхость бедности» (135); «над низовою бедностью земли» (112); «скорбь экономии» (115);
з) мотив темноты: «вскоре умереть в темноте осени» (149); «темнота тела» (85); «тьма опустошенного тела» (87);
и) мотив силы и власти: «сила времени» (117); «сила звезд» (80); «голос могущества» (121); «сила монументов» (128); «сила ... инициативы» (144); «к лицу власти» (169);
к) мотив пустоты: «пустынность осени» (148); «разойтись в пустоте рассвета» (103); «от пустоты тела» (93);
л) мотив нескончаемого труда: «в усердии труда» (173); «... и все тело гудело в питающей работе сна» (96);
м) мотив массовидности и обезличенности: «мы не
хотели очутиться в хвосте масс» (81); «в вещество народа» (151)
н) мотив надежды: «даль надежды» (89); «надежда мысли» (141).
Конструкции с зависимым родительным падежом могут быть не только двухкомпонентные (наиболее частотные), но и редко встречающиеся в узусе трехи четырехкомпонентные, пародирующие канцелярит, восходящий к немецкоязычным образцам:
а) трехкомпонентные конструкции с зависимым родительным падежом: «...и нигде нету момента чувства ума» (106); «поток смысла жизни» (127); «счастье надежности существования» (163); «предчувствуя долготу времени осенней ночи» (141); «об искуплении
томительности жизни» (135); «право жизни бедняка» (139); «Занятия техникой покоя будущего здания» (102);
б) четырехкомпонентные конструкции с зависимым родительным падежом: «истинная радость одоления всего смутного вещества земли» (182).
Компоненты генитивной метафоры могут объединяться сочинительной связью: «. и ответила со всей быстротой и бодростью своего разума» (148); «с силой стыда и грусти» (118); «среди сырости неслышного ветра и высоты» (141).
Иногда в пределах одного предложения автор вводит несколько генитивных конструкций: в предложении «А потому мы должны бросить каждого в рассол социализма, чтоб с него слезла шкура капитализма и сердце обратило внимание на жар жизни вокруг костра классовой борьбы и произошел бы энтузиазм!» (121) четыре генитивные метафоры, три из которых объединены общей политической темой.
Метонимический перенос
Наиболее частотный тип метонимии в повести «Котлован» - синекдоха как перенос характеристики человека на часть его организма, функцию тела или на сферу сознания, разрушающий идею красоты, целостности и неделимости божественного творения:
- туловище, тело: «. как трескаются кости в его трудящемся туловище» (187); «свалился всем туловищем» (176); «трудящееся, но неимущее тело» (169); «безмолвное туловище» (182) (об умершем человеке); «в босом теле» (133); «...артель мастеровых заснула в бараке тесным рядом туловищ» (96);
- части тела (лицо, голова, руки, глаза, рот и др.): «склонившееся лицо» (81); «мыслящее лицо» (116); «чтущее лицо» (118), «скучающей по истине головою» (181); «... слушал дремлющей головой» (184); «Кактиву уже успели присоединиться еще человек сто и вся эта масса явно горевала о съеденном каким-то неизвестным ртом первом петухе, отчего и погиб последний»; «...глаза наблюдали посторонний для них мир с жадностью обездоленности» (84); «смолкшие глаза» (181); «... ни на что не отлучаясь взглядом» (96); «достанется в четкие, железные руки» (136); «в дверь постучала чья-то негромкая рука» (171); «она станет спать без его живота» (128); «а во рту его терлись десны, произнося неслышные мысли безногого» (84); «.и сердце обратило внимание» (121);
- ум: «...ум его думал, что Настя умерла» (185); «... его ум теперь сам забылся» (186);
- голос: «.и кричали голоса ударных бригад, упершихся во что-то тяжкое» (184); «спросил голос Сафронова» (106); «отозвался голос с печки» (162); «сказал вблизи голос Вощева» (168).
Встречаются и другие типы переноса: перенос действия с его носителя на здание, в котором находятся люди («в смолкшем заведении» (80)); смежность действия и следствия («.и проснулся от остановки» (135)); перенос процесса с предмета на материал, из которого сделан этот предмет («свет... воска» (149)
вместо <свет свечи>) и др.: «Остановите этот звук! Дайте мне ответить на него!» (121) (слово «звук» заменяет выступление, заявление); «Отчего ж тогда Ленин в Москве целым лежит? Он науку ждет — воскреснуть хочет» (171) (вместо <открытий науки>); «. не ожидая пользы желудка» (155) (вместо <пользы от еды>); «и тогда линия увидит его» (134); «...подошел к Насте и попробовал ее голову» (186) (о температуре тела); «закричал ему в голову» (162) (вместо <в уши>); «После пищи Чиклин и Сафронов вышли наружу» (107).
В предложении Вощев... сидел в жилище, окруженный темнотой усталых вечеров (120) происходит метонимическое по типу трансформации нарушение: прилагательное усталый может в норме согласовываться только с одушевленными существительными, здесь же оно сопрягается с абстрактным неодушевленным существительным и способствует фигуре олицетворения. Но валентность может реализовываться и в индивидуально-авторском контексте. Так, невозможное в системе языка словосочетание «усталые вечера» при метонимизации эпитета и персонификации определяемого реализует свое переносное значение: усталые после долгого и тяжелого рабочего дня люди ^ усталые вечера.
Эпитет
Эпитет - еще один из наиболее частотных изобразительно-выразительных средств, используемых А. Платоновым.
Чаще всего необычное употребление определения приводит к трансформации привычного значения прилагательного: «светлая погода» (79), «...Вощев лежал в сухом напряжении сознательности» (80), «Ситец рубах с точностью передавал медленную освежающую работу сердца» (86-87); «вечный возраст» (124), «мирная грусть» (180); «беглая гимнастика» (104), «бледный голос» (92); «... не знал самосветящегося закона для серого цвета своей родины» (128); «постороннее пространство'» (144); «давая им [словам] для прочности два смысла - основной и запасной» (107) (вместо <добавочный, скрытый>); «но лица их изображали одно и то же твердое чувство - усердную беззаветность» (140).
Основные виды эпитетов - метафорический и метонимический.
1. Метафорические эпитеты, как и собственно метафоры, безусловно, служат средством создания образности, выразительности текста, но также играют и смыслообразующую роль: использование эпитетов необходимо автору для выражения основных идей повести:
а) идея мертвенности нового мира: «охлажденная сомкнутая сила отдаленных монументов» (128), «.и бледные, окаменевшие глаза его не выражали даже робости» (146); «затихшие глаза» (129); «. какой-то скучный мужик, покоившийся на боку с замолкшим дыханием» (140); «замерший свет» (166); «неподвижный, чуть живущий свет» (118); «залегший мир» (93); «сонную душную незримость» (131); «слабой жизни» (106);
б) идея пустоты бытия: «... видел лунную чистоту далекого масштаба» (166); «Из лунной чистой тишины в дверь постучала чья-то негромкая рука» (171); «... наставя на Чиклина свои бледные, пустые глаза» (138); «порожняя зима» (168); «опустевшие глаза» (129); «пустую тоску в голове» (121);
в) идея несвободы: «покорный сон всего мира» (166); «... весь же точный смысл жизни и всемирное счастье должны томиться в груди» (168);
г) идея космического масштаба преобразования: «всемирное счастье» (168); «от какой волнующей силы начнет биться сердце и думать ум» (96);
д) идея неопределенности бытия: «туманная старость» (127); «неясная луна» (166).
2. Особенность употребления метонимических эпитетов в том, что в большинстве своем они встречаются в необычном с точки зрения узуальных норм контексте: в предложении «... чтоб наполнить этими звуками пустую тоску в голове» (121) метафорическое значение глагола (ср.: наполнить душу) требует прямого объекта, на который распространяется действие, но в контексте - существительное со значением состояния, от которого грамматически зависит метонимический эпитет пустой, по смыслу относящийся не к голове, а к тоске.
Наиболее частотные виды метонимических эпитетов в тексте «Котлован» следующие:
а) смещение характеристики человека на его часть (голову, руку, глаза, лицо и др.):
- голова: «....на задумчивых, внимательных головах вольно возлежали красные береты» (84); «и ударил со всей скорости Козлова молчаливой головой в живот» (114); «Одна девушка стояла перед ним - в валенках и в бедном платке на доверчивой голове» (175-176); «... ещё более поник своей скучающей по истине головою» (181); «... и чутко слушал дремлющей головой тревожный шум» (184); «наклонялунылую голову» (98).
- лицо: «. спросил старик, складывая для внимательного выражения свое чтущее лицо» (118); «... сморщив свое вежливо-сознательное лицо» (101); «...и сделал активно мыслящее лицо» (116); «чистоплотные лица» (149); «... спокойно засмотрелся в их молчаливые лица» (137);
- руки: «Другие робко опустили терпеливые руки» (89); «Но она не играла, а только трогала кое-что равнодушной рукой и думала» (130); «...эти буквы выводила горячая рука округа» (136); «Поп остановил молящуюся руку» (150); «.в дверь постучала чья-то негромкая рука» (171);
- глаза: «...прощупывая тщательными глазами все точные тезисы и задания» (135); «. и она открыла опавшие свои, высохшие, как листья, смолкшие глаза» (181); «.и он опускал вниз затихшие глаза» (129); «Активист наклонился к своим бумагам, прощупывая тщательными глазами все точные тезисы и задания» (135); «терпеливые глаза» (87).
б) смещение характеристики человека на его действие или образ / способ действия: «... а молотобоец двигался рядом грустным шагом» (181), «интеллигент-
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 10.00.00 - PHILOLOGICAL SCIENCES
ная походка» (113); «свободомыслящая походка» (113); «Только один Жачев ни в чем не участвовал и смотрел на весь роющий труд взором прискорбия» (187).
Кроме метафорических и метонимических встречаются и другие виды эпитетов:
а) эмоциональный эпитет: «грустное сознание» (182); «молчаливый, печальный воск» (149); «темное настроение» (116); «дребезжащее состояние радости» (89);
б) терминологический эпитет: «И он написал даме последнюю итоговую открытку» (132); «бедняцкое колхозное сиротство» (131); «социалистические женщины» (133);
в) пространственный эпитет: «громадное лицо» (83), «тучный остаток туловища» (83); «просторное место» (152);
г) модальный эпитет: «строил необходимое будущее» (135); «действительное лицо» (164);
д) цветовой эпитет: «на светлую поверхность» (172); «белый сюжет сооружений» (128) - идея мертвенности или святости.
Выводы
Особенности метафоры, метонимии и эпитета в тексте повести «Котлован»:
1. Метафоризируются и метонимизируются у Платонова реалии того времени: «Значит, вы не столб со столбовой дороги в социализм» (132); «если звук сразу в бюрократизм растет» (108). Активно используемое существительное пролетарий и образованные от него однокоренные слова порождают в тексте Платонова новые сочетания типа пролетарское вещество (про Жачева): «Пускай это пролетарское вещество здесь полежит - из него какой-нибудь принцип вырастет» (114).
2. Иногда метафорическое сочетание, уже утратившее свою образность в языке, в тексте Платонова перерождается в свое исходное, прямое, значение, так что происходит возрождение «внутренней формы» слова (мотивирующего переносное значение признака): так, например, известное метафорическое сочетание
«теплые глаза» в значении «глаза, выражающие душевную теплоту», нередко встречающееся в произведениях русских классиков («Теплые глаза» Льва Рубина (А. И. Солженицын. «В круге первом»); «теплые глаза» Давида (В. Гроссман. «Жизнь и судьба»); «теплые глаза» Анатолия Софронова (Ю. Нагибин. «Война с черного хода») и др.), в тексте повести употреблено в своем исходном значении: «дающие тепло» («... он почувствовал холод на веках и закрыл ими теплые глаза» (80)).
У Платонова появляются сочетания «безвыходное тепло» («От своего безвыходного тепла девочка стала вся смуглой» (180)) и «безвыходная кровь» («.у того надулось лицо безвыходной кровью» (84)) по аналогии с не имеющим метафорической образности сочетанием типа «безвыходное положение» (в значении «безысходный, безнадежный»).
3. Метафора, метонимия и эпитет могут быть средством создания иронии: «. и детский персонал огражден был от ветра и простуды каменной стеной» (127); «душевная прилежность» (146) - <гармония>; «ребенок с удивлением разгрыз сплошную каменистую конфету» (151) вместо <твердая конфета без начинки> или <карамель>; «Я. обсох» (126) в значении перестал плакать>; «рот распался надвое» (155) вместо <раскрылся>; «...выходила густая подземная туча» (141), т.е. <туча, плывущая низко над самой землею>; «... не опуская голов к растущей пище на земле» (145). Ум заменяется у Платонова на яркое образное атрибутивное сочетание «умственная начинка» (108). Вместо одного слова «снег» Платонов использует оборот «снежная частота» (161), чтобы акцентировать внимание на большом количестве осадков.
Таким образом, тропы активно используются Платоновым не только для создания образности, художественной выразительности текста, но и играют большую роль в понимании философии писателя, позволяют ярче осветить проблемы, которые волнуют автора, передать его видение мира, масштабность описываемых проблем.
Биб.шографический список
1. Михеев М. Ю. Жизнь мышья беготня или тоска тщетности? (метафорической конструкции с родительным падежом). Вопросы языкознания 2000. № 2. С. 47 - 70.
2. Платонов А. П. Ювенильное море: Повести, роман. М.: Современник, 1988.
References
1. Mikheev M. Yu. Mouse bustle of life or melancholy of futility? (metaphoric conjunctions with genitive) Voprosy jazikoznanija 2000. No 2. Pp. 47 - 70.
2. Platonov A.P. Juvenile Sea: Stories, novel. Moscow: Sovremennik, 1988.
