CC BY
25
ИСТОРИЯ РОССИИ И ЕЕ РЕГИОНОВ
Г. С. Смирнов
ОСОБЕННОСТИ ГЕНЕРАЛЬНОГО МЕЖЕВАНИЯ ВОСТОЧНЫХ ГУБЕРНИЙ ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ
В статье рассматриваются региональные особенности генерального межевания уральских и приуральских губерний России, проводившегося в первой половине XIX в. Это, по мнению автора, дает ключ к правильному пониманию целей и результатов масштабного общероссийского мероприятия, не получившего достаточного освещения в исторической литературе.
Ключевые слова: генеральное межевание, восточные губернии России, межевое законодательство, межевая инструкция, дополнительные статьи к межевой инструкции, земельная дача.
Генеральное межевание в России было самым масштабным проектом второй половины XVIII - первой половины XIX в. как по времени осуществления, так и по территории на которой проходило. Началось оно в первые годы царствования Екатерины II и продолжалось при ее преемниках на всей европейской территории России, включая и приуральские губернии. Такие длительные мероприятия не могут служить только сиюминутным, тактическим целям государственной власти. Они обязательно носят стратегический характер.
Одним из первых, кто попытался «по свежим следам» осмыслить суть и масштабы мероприятия, был архивист П. И. Иванов. Его первая работа подводила некоторые итоги межевания в целом, официально закончившегося в 1843 г. с ликвидацией последней межевой конторы в Пермской губернии. Во втором его труде содержится уже общий исторический обзор межеваний в России. Автор, в частности, впервые предложил периодизацию истории межевания1.
После завершения генерального межевания интерес к теме был надолго утрачен и возродился в конце XIX - начале XX в. в связи с начавшимся массовым переселением крестьян в Сибирь. Среди опубликованных в это время работ особого внимания заслуживают труды И. Е. Германа2. Для автора не представлял сомнения про-дворянский характер межевого законодательства, закрепивший за ними практически все земли, которыми они владели незаконно. Наибольший успех это мероприятие получило в центральных районах страны, где преобладала поместная система. На окраинах, где господствовали другие поземельные отношения, генеральное межевание в чистом его виде уступило место иным видам межевания. Автор имел в виду земли казачьи, иностранных поселенцев, башкир и иных «инородцев».
Близких Герману взглядов на характер генерального межевания придерживались С. П. Кавелин и С. Д. Рудин, хотя последний рассматривал проблему преимущественно с формально-юридических позиций3.
В советской историографии проблема генерального межевания специально не поднималась. Однако время от времени появлялись небольшие публикации, посвященные её частным вопросам. Среди работ, касающихся Урала, отдельного упоминания заслуживает опубликованная в 1969 г. статья Х. Ф. Усманова, в которой подробно рассмотрены нормативно-правовая основа и практика размежевания башкир-
4
вотчинников с припущенниками .
Впрочем, в качестве исторического источника материалы межеваний, особенно «экономические примечания», использовались и используются в настоящее время достаточно часто. Это обстоятельство стимулировало написание специальных источниковедческих трудов о «примечаниях». Среди них наиболее фундаментальным исследованием остается монография Л. В. Милова5. Однако специфика экономических примечаний, собранных в уральских губерниях, да и сами итоги межевания в приуральских губерниях, до настоящего времени системно не изучались.
В постсоветский период заметных изменений в методологии и методике изучения хода и последствий генерального межевания не произошло. Можно лишь констатировать, что исследовательский интерес к проблеме еще более ослаб. Это кажется тем более странным, когда в связи с принятием нового Земельного кодекса происходят революционные перемены в распределении земельной собственности с мало предсказуемыми последствиями. В этих условиях обращение к историческому опыту нам кажется объективно необходимым.
В то же время источниковая база исследований генерального межевания достаточно обширна. Основной массив документации хранится в фондах Российского государственного архива древних актов. По характеру содержащегося в них материала архивные источники можно разделить на две основные группы. В первую входят документы, характеризующие земельные ресурсы: планы дач генерального и специального межеваний6, «Экономические примечания» к планам дач генерального межевания7. Их главное отличие заключается в сплошном характере обследования территории дачи.
Вторую группу составляют документы, характеризующие сам процесс подготовки и осуществления межевания и связанную с ним деятельность по выявлению владельческих прав на землю. Прежде всего, это фонды межевого архива8, а также межевых комиссий9. Большой интерес представляют хранящиеся в них полевые записки, спорные, следственные, мелочные дела. Значительный объем спорных дел, жалоб, просьб, материалов расследований хранится также в фондах губернских межевых контор и уездных землемеров.
Межевание восточных губерний - Оренбургской, Самарской, Саратовской, Симбирской, Вятской и Пермской - проходило после завершения его в центральной части страны. В целом, оно продвигалось чрезвычайно медленно по сравнению с екатерининскими временами, когда всего за три десятилетия были обмежеваны 22 губернии. Так, в Оренбургской губернии оно длилось 45 лет, в Саратовской - 38, в Симбирской - 24, в Вятской - 21, в Пермской в два приема - 32 года. Для сравнения: в центральной России самый долгий период времени - 17 лет - межевалась Новгородская, а остальные от 2 до 15 лет.
Какова ж причина такой продолжительности межевых работ на окраинах? Дореволюционные историки предлагали разные объяснения, выдвигая на первый план обширность территории, малонаселенность, наличие местных исторических особенностей, особых условий землевладения, не предусмотренных межевыми инструкциями 1766 г. Нам кажется, что важную информацию можно получить, подвергнув анализу изменения, внесенные в межевое законодательство, при межевании окраинных губерний, поскольку указанные изменения для того и вносились, чтобы учесть местные особенности и способствовать успешному завершению мероприятия.
Рассмотрим указанные изменения.
14 августа 1797 г. были высочайше утверждены «Дополнительные статьи и мнение Сената к общей межевой инструкции для межевания земель в Симбирской, Саратовской и Оренбургской губерниях». Всего 35 статей. Анализ происхождения
документа позволяет предположить, что первоначально статьи писались только для двух губерний - Симбирской и Саратовской, отличавшихся невысокой плотностью населения и большими массивами свободных казенных земель. От уральских губерний они отличались, прежде всего, гораздо более высоким удельным весом помещичьего землевладения. Лишь в самом конце документа была сделана приписка о том, что высочайшим указом 1 апреля 1797 г. назначено генеральное межевание и в Оренбургской губернии, где также много земли и мало населения, следовательно, есть смысл распространить указанные статьи и на нее.
Первый пункт «Дополнительных статей» касался, естественно, размежевания дворянских земель. Абсолютное большинство помещичьих дач здесь граничили с казенными. Поэтому инструкция предписывала в тех владельческих дачах, где земли было относительно мало, прирезать бесплатно участки казенной земли площадью до 15 десятин на ревизскую душу крепостных крестьян по 5 ревизии. При этом авторы ссылались на манифест 8 декабря 1765 г. и межевую инструкцию 1766 г., хотя эти документы предписывали делать такие бесплатные прирезки только к селениям государственных крестьян.
Возможностью получить бесплатную землю, разумеется, пользовался практически каждый помещик, что добавляло работы землемерам, а сам этот пункт был сразу же понят на местах как преимущественное право помещичьего крестьянина на полный надел по отношению к крестьянину государственному. Практика наделения владельческих крестьян за счет казенной деревни получила настолько широкое распространение, что пришлось даже вмешаться Сенату, который в 1801 г потребовал от межевых контор и казенных палат Саратовской, Симбирской и Оренбургской губерний «дабы они ведомства своего землемерам велели к каждому казенному селению, мимо которого межою проходить будут, ежели только 15-десятинной пропорции на душу 5-й ревизии у того селения недостаточно, наполнять и примежёвывать оную, где есть из ближайших смежных казенных впусте лежащих и оброчных земель, предпочитая оные селения перед владельческими»10. Однако безвозмездный характер прирезок к помещичьим селениям сохранялся.
Таким образом, в восточных губерниях душевой надел в 15 десятин законодательно гарантировался не только государственным, но и помещичьим крестьянам, включая и проживавших на самовольно захваченной помещиком казенной земле, хотя и при условии, что сделано это было до указа 27 апреля 1765 г., запретившего самовольные захваты ввиду начала межевания. Правда, закон требовал, чтобы помещик заплатил за эту землю тройную цену, принятую в реестре, приложенном к Манифесту 19 сентября 1765 г. для данной местности. Однако цены были чрезвычайно низкими даже для середины XVIII в.(1 р. за десятину пашни и 2 р. за десятину строевого леса, а в Оренбургской губернии соответственно 0,7 и 1,4 р.). Но и этот порядок, в конце концов, был принят только в отношении Симбирской губернии, относительно Саратовской и Оренбургской плата осуществлялась не в тройном, а в одинарном размере, «ибо по великой обширности казенных земель... не могут быть употреблены все тамошние земли на казенные надобности»11. Таким образом, целью здесь ставилось не компенсация казенных убытков, а единственно стремление не допустить захватов абсолютно ненужных помещику земель про запас, на всякий случай.
Применение межевой инструкции в указанных губерниях затруднялось тем, что у многих помещиков земли ранее не межевались и в писцовые книги не вносились. Это открывало большой простор для захвата казенной земли, особенно участившегося после известия о начале генерального межевания. Поэтому, дабы «владельцы не могли под видом полюбовных разводов присвоить себе без дач и крепо-
стей знатного количества казенных земель», предлагалось в сомнительных случаях планов «межевым конторам самим не выдавать, но, рассмотрев подробно, чем доказывается давнее до 1765 г. всею тою землей владение... представлять на рассмотрение Сената в межевой департамент»12.
Формальной целью подобной проверки являлось определение, действительно ли давность владения уходила в прошлое, ранее 1765 г. Однако трудно себе представить, каким образом Межевой департамент мог получить дополнительные, проясняющие ситуацию сведения, недоступные местной межевой конторе. Поэтому соблюдение данной статьи вело лишь к затягиванию выдачи планов землевладельцу и соответственно официального признания его таковым. Это, естественно, создавало для него определенные неудобства, когда он, например, хотел совершить земельную сделку, подарить или завещать дачу по наследству, при разделе имения и т.д., но более носило характер воздействия чисто психологического. В конце концов, дух закона был таков, что позволял, пусть и за небольшую плату, сохранять за собой захваченные земли, если на них не было других претендентов.
Дополнительные статьи учли и ряд нормативных актов, изданных уже после опубликования Межевой инструкции. Этому посвящены статьи 13-16. Так, во время опекунского межевания (проводилось при нарезке участков иностранным колонистам) были промерены и смежные с ними владельческие дачи. Чтобы не повторять межевания, результаты опекунского межевания признавались действительными и нового измерения здесь не требовалось. Это же правило распространялось и на владельческие дачи, обмежеванные « собственным коштом», но только в случае бесспорного ими владения. В противном случае проводилось новое межевание (по крайней мере, спорной части имения), а спор разрешался в судебных инстанциях в общепринятом порядке.
Расширялись также права помещиков Саратовской губернии на пожалованные им земли по рескриптам в тех случаях, когда они не были заселены крестьянами. Здесь следовало поступать в соответствии со специальным указом от 5 июня 1797 г. Даже, если земли были пожалованы во временное пользование, и за них владелец вносил оброчную плату, они теперь признавались его собственностью.
Принимались некоторые дополнительные меры и по охране владельческих и пользовательских прав непривилегированного сельского населения. К этому подталкивал печальный опыт центральных губерний. Законодатели справедливо предполагали, что в отдаленных районах контроля за межевщиками будет меньше, следовательно, злоупотреблений больше. Таким образом, Дополнительные правила, хотя и не вносили ничего принципиально нового в порядок межевания земель «не разумеющих» категорий населения, предусматривавший привлечение в качестве поверенных государственных чиновников, тем не менее, заостряли на этом пункте внимание.
Ряд пунктов Дополнительных правил казался отвода городских земель. Дело в том, что Межевая инструкция и другие нормативные документы 1765-1766 гг. не учитывали результатов губернской реформы 1775 г., превратившей в уездные города десятки бывших сел и деревень региона. Инструкция предписывала к каждому городу под выгон для обывательского скота межевать «во все четыре стороны по 2 версты пятисотсаженные»13. Главная проблема здесь заключалась в том, что в большинстве таких городов заметно вырастало население, а аграрная направленность хозяйственной деятельности горожан продолжала доминировать. В них по-прежнему проживали крестьяне-старожилы и им полагались полноценные земельные наделы, а, кроме того, появлялись торговцы, чиновники, ремесленники, которым наделы не полагались, но которые имели право на выпас скота. Земли теперь на всех не хватало. Правила должны были снять или хотя бы ослабить указанное противоречие.
Межеванию городских земель были посвящены статьи с 19 по 26. Учитывая широкое развитие у горожан скотоводства, статьи 25 и 26 разрешали нарезать в таких случаях городские выгоны площадью свыше установленной нормы (ст. 23).
К новым уездным городам, «сделанным из селений», приходилось межевать выгоны из бывших крестьянских земель. А поскольку практически все такие новые города в крае возникли на месте бывших селений государственных крестьян, то предлагалось «взамен взятых у них земель под городские выгоны, Сенату сделать распоряжение о переселении этих крестьян и других не городских жителей». При этом утверждалось, что сделать это не трудно (ст. 24). Но так говорилось в инструкции. На деле, все оказывалось гораздо сложнее. Во-первых, «смежные казенные земли» не всегда располагались вблизи городских ворот, пасти же скот на расстоянии свыше 2-3 верст от города было непродуктивно. Поэтому проблема городских выгонов в течение десятилетий оставалась постоянной причиной земельных разбирательств и тяжб, что также не способствовало ускорению темпов межевания.
Что касается переселения крестьян, то процедура эта была крайне длительной и болезненной. Однако некоторые меры по земельному обеспечению городов все-таки принимались. Сначала была удвоена ширина выгонной земли в некоторых городах Саратовской губернии. В 1804 г. такое же исключение было сделано и для ряда городов Вятской губернии.
Ряд статей дополнительных правил касался порядка отвода земли к селениям, жители которых земледелием не занимались: солевозам (ст. 27), приграничным кочевым скотоводам, калмыкам, казахам и др. (ст. 34), а также вольским казакам (ст. 33). При этом действовало общее правило, согласно которому при нарезке земли оседлому земледелию отдавалось явное предпочтение. Ряд статей (ст. 28-32) регулировали правила межевания скотопрогонных дорог, берегов судоходных и несудоходных рек и казенных корабельных лесов.
5 апреля 1804 г. был опубликован указ о переводе Казанской межевой конторы в Вятку, а 17 июля издан указ «О правилах для генерального межевания Вятской губернии». В нем, в частности, говорилось: «В дополнение к общим межевым инструкциям и указам распространить на сию губернию из статей на межевание Оренбургской, Саратовской, Симбирской губернии 1, 2, 4, 7, 10, 11 пункты; не касаясь адмиралтейских лесов, распространить 12-ю, 14, 16, 18, 19, 23, 28, 29, 30, 31, 32, 35. Число душ к добавлению земли во владельческих селениях - по 5 ревизии»14. Таким образом, большинство дополнительных статей распространялось и на Вятскую губернию. Оговаривалась лишь неприкосновенность корабельных лесов, которых в Вятской губернии было особенно много.
Как и в остальных восточных губерниях, огромные массивы доставались землевладельцу бесплатно под видом неудобной. На практике зачисление того или иного участка в разряд неудобных часто зависело от субъективного решения землемера. Да и объективно проверить каждый участок в ходе межевания он был не в состоянии. Гораздо важнее для него было не ошибиться при нарезке действительно ценных угодий, прежде всего, пахотных. Поэтому неудобья выделяли на планах со слов понятых или самого владельца дачи. Как отмечал законодатель, в результате подобной практики в Саратовской губернии почти половина всей земли оказалась «неудобной».
Таким образом, первые 11 пунктов Дополнительных статей, исключая специфические ситуации, например, межевание земель крестьян, поселившихся на землях староверов или кочевников, были безо всяких изъятий применены и в Вятской губернии. Остальные пункты (с 12 по 35) в целом также были внедрены в практику межевания. Пункт 32 Дополнительных статей, регулировавший межевание кора-
бельных лесов сохранялся, но был дополнен новым указом о корабельных лесах, направленным на их защиту от порубок и порчи.
Подводя итог, следует подчеркнуть, что в приуральских губерниях основные задачи межевания отчасти совпадали с его задачами в центре, но приоритеты при этом были разные. Кроме того, местные особенности (наличие башкирских земель, горнозаводских дач, многоземелье, низкий удельный вес помещичьего землевладения), внесли свои коррективы, ставили перед межеванием задачи, имевшие самостоятельное значение. К общим задачам следует отнести:
- «приведение в известность» земельного фонда;
- укрепление и расширение помещичьей собственности на землю;
- уточнение и закрепление границ владений и тем самым прекращение земельных споров;
- ликвидация чересполосицы;
- наделение государственных (а отчасти удельных и помещичьих) крестьян надельной нормой с целью укрепления податного потенциала крестьянского хозяйства.
Специфическими задачами межевания в регионе являлись:
- возвращение из незаконного владения (в основном государственными крестьянами) казенных земель;
- размежевание башкир - вотчинников с припущенниками;
- наделение фиксированными наделами «инородцев», включая гражданских и военных;
- рациональное обеспечение лесами, рудой и другим необходимым сырьем, водной энергетикой и транспортными путями горных заводов разных форм собственности;
Обеспечение выгонами городов;
- мобилизация земельной собственности (создание запасного фонда для переселенцев и рынка земли).
Если говорить о влиянии межевания на земельные отношения, то произошло перераспределение земли в пользу помещиков (в основном за счет казенного фонда). Землевладение государственных крестьян в целом сократилось.
Генеральное межевание сыграло важную, но неоднозначную роль, поскольку проводилось в противоречивую переходную эпоху. С одной стороны, имела место попытка закрепить феодальное помещичье и казенное землевладение и на этой основе увеличить объем феодальной ренты, с другой стороны, оно способствовало мобилизации земельной собственности и распространению рыночных отношений в сфере землевладения и землепользования. Эти противоречивые тенденции и повлияли на темпы, характер и результаты государственного межевания в восточных губерниях европейской России.
Примечания
1 Иванов, П. И. О генеральном межевании земель в России и полюбовном специальном размежевании в Московской губернии / П. И. Иванов. - Б.м., б.г. - 45 с.; Иванов, П. И. Опыт исторического исследования о межевании земель в России / П. И. Иванов. - М. : тип. С. Селиванского, 1846. - 148 с.
2 Герман, И. Е. Состояние поземельной собственности в России накануне генерального межевания / И. Е. Герман. - М. : Типолитография Д. А. Бонч-Бруевича, 1894. -192 с.; Герман, И. Е. Материалы к истории генерального межевания в России / И. Е. Герман. - М. : Тип. В. Рихтер, 1911. - 193 с.; Герман, И. Е. История русского межевания. Изд. 3-е / И. Е. Герман. - М., 1914.
3 Кавелин, С. П. Межевание и землеустройство : теор. и практ. руководство / С. П. Кавелин. - М. : Изд-во Межевого ин-та, 1914. - 339 с.; Рудин, С. Д. Межевое законодательство и деятельность межевой части в России за 150 лет. 19 сентября 1765 - 1915 г. / С. Д. Рудин. - Пг., 1915.
4 Усманов, Х. Ф. Размежевание башкирских дач между вотчинниками и припущен-никами по правилам 1 февраля 1869 г. / Х. Ф. Усманов // Из истории сельского хозяйства Башкирии. - Уфа : БФ АН СССР, 1976. - С. 24-51.
5 Милов, Л. В. Исследование об «Экономических примечаниях» к генеральному межеванию / Л. В. Милов. - М. : Изд-во МГУ, 1965. - 260 с.
6 РГАДА. Ф. 1354.
7 Там же. Ф. 1354.
8 Там же. Ф. 1294 - Межевая канцелярия; Ф. 1295-1355 - Губернские и областные межевые конторы и чертежные.
9 Там же. Ф. 1311 - Казанская, Ф. 1324 - Оренбургская, Ф. 1327 - Пермская, Ф. 1333 - Самарская; Ф. 1345 - Тобольская; Ф. 1358 - Канцелярия главного директора Межевого корпуса; Ф.1359 - Управление межевой частью.
10 ПСЗ. Т. 26. № 19930.
11 ПСЗ.Т.25. № 18625.Ст. 35. П. 3.
12 Там же. Ст. 12.
13 ПСЗ. Т. 17. № 12569. Гл. 8. Ст. 2; Гл. 14. Ст. 10.
14 ПСЗ. Т. 29. № 21351.
М. В. Мельников
ТЕОРЕТИКИ И ПРАКТИКИ ЗОЛОТОГО МОНОМЕТАЛЛИЗМА В РОССИИ В КОНЦЕ XIX ВЕКА
Статья посвящена проблеме теоретического обоснования преобразования денежного обращения России в конце XIX в., осуществленного на принципах золотого монометаллизма. Подробно рассматриваются взгляды С. Ю. Витте и его ближайших сотрудников по Министерству финансов, сыгравших ключевую роль в научном обеспечении денежной реформы.
Ключевые слова: денежное обращение, золотой монометаллизм, золотой стандарт, реформы С. Ю. Витте.
Для современной историографии характерен устойчивый интерес к изучению финансовой сферы начала XX в. и проведенной С. Ю. Витте денежной реформы1. Особое место в научной литературе занимают работы А. П. Корелина - крупнейшего исследователя российской финансовой политики, в которых с позиций новейшей исторической науки рассматривается финансово-экономические преобразования в России на рубеже веков. Оценивая огромный вклад С. Ю. Витте в процесс модернизации России, автор считает, что при всей противоречивости преобразований, позитивные последствия большинства осуществленных им реформ несомненны. Он также отмечает, что меры по укреплению бюджетно-финансового хозяйства страны, разработанные Министерством финансов и с успехом реализованные его главой, как правило, не ограничивались решением сугубо фискальных задач и были по своему замыслу комплексными и многоплановыми2.
