CC BY
21
Как видим, для точной характеристики внешнего вида много работавшего старого человека выбраны формы т.н. неочевидного наклонения и развернутое сравнение.
Проанализировав рассказ основоположника хантыйской литературы ПД. Лазарева «Сорненг тов», приходим к выводу, что структурно-семантические особенности лексем «человека-труженика», «человека-рыбака», «человека-ханты», которые также заложены в словарях как функционирующие в языке, в полной мере проявляются в этом небольшом тексте и способствуют полной объективации (вербализации) того или иного значения. Рассмотрев языковые средства в рассказе в двух аспектах - парадигматическом (или статическом) и синтагматическом (или динамическом), мы отчетливо видим, что в описании ханты-рыба-
Библиографический список
ков (главных героев), а также их быта автор стремится быть предельно точным. В основном это удается, особенно в тех местах, где приводится прямая речь персонажей. Удачные слова и обороты для характеристики и оценки встречаются также в повествовательных и описательных фрагментах рассказа. Конкретные примеры для подтверждения данного тезиса можно найти в живой речи, а также в художественных текстах. Хантыйская литература не очень богата крупными, значительными произведениями, посвященными истории и современной жизни народа. Но и в небольших произведениях, подобных рассказу ПД. Лазарева «Сорненг тов» («Золотой конь»), можно найти образцы мастерского обращения со словом. Внимательное прочтение позволяет выявить и другие, нелексические, средства, с помощью которых автор раскрывает образ персонажей максимально полно.
1. Лазарев ПД Золотой конь: Рассказ на языке ханты. Ханты-Мансийск: ПУИПП «Полиграфист», 1999.
2. Кронгауз М.А. Семантика: учебник для вузов. Москва: Издательский центр РППУ, 2001.
3. Черемисина М.И. Язык как явление действительности и объект лингвистики: учебное пособие. Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 1998.
4. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания. Вопросы языкознания. 1995; № 1: 37 - 67.
5. Рахилина Е.В. Основные идеи когнитивной лингвистики. Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Москва: Издательство МГУ им. М.В. Ломоносова, 1997: 370 - 389.
6. Ченки А. Семантика в когнитивной лингвистике. Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Москва: Издательство МГУ им. М.В. Ломоносова, 1997: 40 - 369.
7. Соловар В.Н. Теоретические вопросы лексикологии и синтаксиса хантыйского языка. Ханты-Мансийск: Печатное дело, 2010.
8. Каксин А.Д. О вводных средствах выражения модальности в хантыйском языке. Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. 2014; Выпуск 2 (4): 9 - 16.
9. Каксин А.Д. О табу и подставных названиях в хантыйском и хакасском языках. Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. 2016; Вып. 1 (11): 45 - 52.
10. Цыпанов Е.А. Метафорический перенос название предмета пейоратив в коми языке. Филологические исследования - 2017: Фольклор, литературы и языки народов Европейской части России: формы, модели, механизмы взаимодействия: сборник статей по итогам Всероссийской научной конференции. Сыктывкар, 2017: 101 - 105.
11. Бурыкин А.А. Из опыта изучения парадигматики фразеологических единиц русского языка (вставить свои пять копеек). Теоретическая и прикладная лингвистика. 2018; Т. 4, № 1: 5 - 14.
12. Байдак А.В. Метафоры и образные схемы в селькупском языке. Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. 2013; Выпуск 2 (2): 9 - 15.
13. Князев Ю.П. Видо-временная структура нарратива как способ выражения этической оценки. Логический анализ языка: Языки этики. Москва: Языки русской культуры, 2000: 254 - 262.
14. Steinitz W. Dialektologisches und etymologisches Wörterbuch der Ostjakischen Sprache. Berlin: Akademie Verlag, 1966 - 1991.
15. Диалектологический словарь хантыйского языка (шурышкарский и приуральский диалекты). Екатеринбург: Издательство «Баско», 2011.
References
1. Lazarev G.D. Zolotojkon': Rasskaz na yazyke hanty. Hanty-Mansijsk: GUIPP «Poligrafist», 1999.
2. Krongauz M.A. Semantika: uchebnik dlya vuzov. Moskva: Izdatel'skij centr RGGU, 2001.
3. Cheremisina M.I. Yazykkakyavlenie dejstvitel'nostiiob'ektlingvistiki: uchebnoe posobie. Novosibirsk: Novosibirskij gosudarstvennyj universitet, 1998.
4. Apresyan Yu.D. Obraz cheloveka po dannym yazyka: popytka sistemnogo opisaniya. Voprosy yazykoznaniya. 1995; № 1: 37 - 67.
5. Rahilina E.V. Osnovnye idei kognitivnoj lingvistiki. Fundamental'nye napravleniya sovremennoj amerikanskoj lingvistiki. Moskva: Izdatel'stvo MGU im. M.V. Lomonosova, 1997: 370 - 389.
6. Chenki A. Semantika v kognitivnoj lingvistike. Fundamental'nye napravleniya sovremennoj amerikanskoj lingvistiki. Moskva: Izdatel'stvo MGU im. M.V. Lomonosova, 1997: 40 - 369.
7. Solovar V.N. Teoreticheskie voprosy leksikologii isintaksisa hantyjskogo yazyka. Hanty-Mansijsk: Pechatnoe delo, 2010.
8. Kaksin A.D. O vvodnyh sredstvah vyrazheniya modal'nosti v hantyjskom yazyke. Tomskij zhurnal lingvisticheskih i antropologicheskih issledovanij. 2014; Vypusk 2 (4): 9 - 16.
9. Kaksin A.D. O tabu i podstavnyh nazvaniyah v hantyjskom i hakasskom yazykah. Tomskij zhurnal lingvisticheskih i antropologicheskih issledovanij. 2016; Vyp. 1 (11): 45 - 52.
10. Cypanov E.A. Metaforicheskij perenos nazvanie predmeta pejorativ v komi yazyke. Filologicheskie issledovaniya - 2017: Fol'klor, literatury i yazyki narodov Evropejskoj chasti Rossii: formy, modeli, mehanizmy vzaimodejstviya: sbornik statej po itogam Vserossijskoj nauchnoj konferencii. Syktyvkar, 2017: 101 - 105.
11. Burykin A.A. Iz opyta izucheniya paradigmatiki frazeologicheskih edinic russkogo yazyka (vstavit' svoi pyat' kopeek). Teoreticheskaya i prikladnaya lingvistika. 2018; T. 4, № 1: 5 - 14.
12. Bajdak A.V. Metafory i obraznye shemy v sel'kupskom yazyke. Tomskij zhurnal lingvisticheskih i antropologicheskih issledovanij. 2013; Vypusk 2 (2): 9 - 15.
13. Knyazev Yu.P. Vido-vremennaya struktura narrativa kak sposob vyrazheniya eticheskoj ocenki. Logicheskij analiz yazyka: Yazyki 'etiki. Moskva: Yazyki russkoj kul'tury, 2000: 254 - 262.
14. Steinitz W. Dialektologisches und etymologisches Wörterbuch der Ostjakischen Sprache. Berlin: Akademie Verlag, 1966 - 1991.
15. Dialektologicheskij slovar' hantyjskogo yazyka (shuryshkarskij i priural'skij dialekty). Ekaterinburg: Izdatel'stvo «Basko», 2011.
Статья поступила в редакцию 01.12.21
УДК 81.22
Daydaeva M.V., postgraduate, Russian Language and General Linguistics Department, Buryat State University (Ulan-Ude, Russia),
E-mail: daydaeva@mail.ru
PECULIAR FEATURES OF LINGUISTIC CONSCIOUSNESS DEVELOPMENT IN CHILDREN WITH MENTAL DISABILITIES (BASED ON ABSTRACT CONCEPTS). The article deals with the issue of developmental specifics of linguistic consciousness, the categorization of social and sensory experience in children with intellectual disabilities, abstract concepts learning in the course of generalization and perception of substantial links and relationships among subjects of the environment. Experimental data results reveal peculiar features of linguistic consciousness in children with intellectual impairment. The study aims at evaluating such children's ability to perceive abstract concepts exposing the word love. Results of the free associative experiment among 7th, 8th, 9th grade students of special schools in the Republic of Buryatia show that they are unaware of all the systemic connotations of the word love and the most prevailing connotation of it attraction to the opposite gender. According to the findings obtained in the research, visual-effective thinking is characteristic of intellectually impaired children with their psycho-physical and individual abilities.
Key words: abstract concepts, verbal associations, free associative experiment, signal words, systemic connotations of word, intellectual disabilities, visual-effective type of thinking.
М.В. Дайдаееа, аспирант, БГУ имени Д. Банзарова, г. Улан-Удэ, E-mail: daydaeva@mail.ru
ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ ДЕТЕЙ С НАРУШЕНИЕМ ИНТЕЛЛЕКТА (НА МАТЕРИАЛЕ АБСТРАКТНОЙ ЛЕКСИКИ)
Данное исследование посвящено актуальной для современного языкознания проблеме категоризации социального и чувственного опыта у детей с интеллектуальными нарушениями. В данной работе, написанной в русле формирующегося направления коррекционной психолингвистики, особенности формирования языкового сознания детей с нарушениями интеллекта выявляются на материале данных экспериментального исследования. Для детей с интеллектуальными нарушениями характерна недостаточность абстрактного мышления, в связи с чем представляется важным проанализировать вербальные ассоциации, словами-стимулами которых послужили абстрактные существительные, в этом нам видится научная новизна. В данной работе приводятся данные свободного направленного эксперимента со словом-стимулом любовь среди обучающихся 7-9 классов специальных коррекционных школ Республики Бурятия. Результаты психолингвистического эксперимента показывают, что в сознании обучающихся слово любовь представлено не всеми системными значениями, одним из преобладающих является значение «влечение к противоположному полу». Выявлено, что в языковом сознании детей с интеллектуальными нарушениями доминируют значения с конкретно-предметной семантикой и процесс формирования языкового сознания происходит в сторону укрепления наглядно-действенного мышления.
Ключевые слова: абстрактная лексика, вербальные ассоциации, свободный ассоциативный эксперимент, слова-стимулы, системное значение слова, интеллектуальные нарушения, наглядно-действенный тип мышления.
Одним из основных направлений для современных лингвистических изысканий является изучение языка в тесной связи с сознанием человека, его духовно-практической деятельностью, что позволяет «обнаружить специфику освоения людьми внешнего мира в его цельности и системности, проиллюстрировать логику осмысления ими причинно-следственных связей между явлениями действительности» [1, с. 240].
Особый интерес представляют проблемы формирования языкового сознания у детей с интеллектуальными нарушениями (ИН). Дети с ИН характеризуются выраженным низким уровнем познавательной деятельности, возникшим на основе органического поражения центральной нервной системы. При этом степень поражения центральной нервной системы у таких детей различается по тяжести, локализации и по времени наступления, в связи с чем выделяют детей с легкой, умеренной, тяжелой и глубокой степенью умственной отсталости. В настоящем исследовании мы остановимся на проблемах детей с легкой формой умственной отсталости.
Следует отметить, что имеется обширная литература по коррекционной лингводидактике и психологии (см. работы М.Ф. Гнездилова, О.В. Правдиной, М.С. Певзнер, Т.К. Ульяновой, Ж.И. Шиф и др.), где подробно освещаются такие вопросы, как ограниченность и неточность словарного запаса детей с нарушением интеллекта, исследуются проблемы нарушения речи, аграмматизмы как в устной, так и в письменной речи. Вопросами, связанными с особенностями речевого развития детей с умственной отсталостью, занимались такие специалисты в области олигофренопедагогики, как Р.И. Алалаева, В.В. Воронкова, Г.И. Данил-кина, В.Г. Петрова и др.
Для более глубокого понимания особенностей языкового сознания детей с интеллектуальными нарушениями (ИН) считаем перспективным использование методов психолингвистического эксперимента. Для детей с ИН характерна недостаточность абстрактного мышления, поэтому основной целью работы является возможность проанализировать вербальные ассоциации слова-стимула любовь для понимания процесса формирования языкового сознания детей с нарушением интеллекта. В качестве исследовательской задачи определяется попытка оценить степень понимания абстрактной лексики детьми с интеллектуальными нарушениями.
Актуальность изучения специфики языкового сознания на материале абстрактной лексики в экспериментальном плане получала не раз, например, работы Е.А. Грищук по изучению абстрактной лексики старшеклассниками [2], Л.А. Беляковой - детьми дошкольного возраста [3] и др. В нашей работе предлагается специальное рассмотрение этой проблемы на материале экспериментальных данных детей с интеллектуальными нарушениями.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его результатов в школьной учебной практике специального и инклюзивного образования. Результаты исследования могут быть применены при разработке методик для выявления степени сформированности значений абстрактных слов в сознании обучающихся с нарушением интеллекта в учебном процессе на разных его стадиях.
В свободном ассоциативном эксперименте участвовали дети с легкой степенью умственной отсталостью специальных (коррекционных) общеобразовательных организаций Республики Бурятия 7-9 классов.
Реципиентам было предложено слово-стимул из тематической группы субъективно-психологической лексики любовь, которое было взято из «Частотного словаря русского языка» [4].
Для формулировки системного значения слова любовь мы обратились к дефинициям толковых словарей. Как правило, словари выдают разное количество значений у одного и того же слова, разные значения. Вслед за Е.И. Грищук было решено сформулировать «сводное» системное значение слова.
Под сводной дефиницией значения в работе понимается толкование значений, обобщенное по данным нескольких словарей и сведенное в одно значение, которое и принималось в дальнейшем эксперименте за системное значение
слова [5, с. 52]. Системное значение слова любовь сформировалось на основе дефиниций, представленных в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова, «Словаре русского языка (в 4-х томах)» под ред. А.П. Евгеньевой, «Толковом словообразовательном словаре русского языка» И.А. Ширшова.
Итак, слово любовь определяется следующим образом:
1. Глубокое эмоциональное влечение, сильное сердечное чувство;
2. Чувство глубокого расположения, самоотверженной и искренней привязанности:
3. Постоянная, сильная склонность, увлеченность чем-н.;
4. Предмет любви (тот или та, кого кто-н. любит, к кому испытывает влечение, расположение);
5. Пристрастие, вкус к чему-н.;
6. Интимные отношения, интимная связь.
[6, с. 336].
1. Чувство глубокой привязанности к кому-либо, чему-либо.
2. Чувство горячей сердечной склонности, влечение к лицу другого пола.
[7, с. 209].
1. Чувство глубокой привязанности к кому-чему-л.
2. Чувство сердечной склонности к лицу другого пола.
3. Интерес, тяготение к чему-л.
[8, с. 450].
После выявления семантической общности дефиниций вышеприведенных словарей нами было сформулировано системное значение слова любовь: сильное сердечное чувство, чувство глубокой привязанности к кому-либо, чему-либо; влечение к лицу противоположного пола; тяготение к чему- либо.
В эксперименте приняли участие 90 испытуемых с интеллектуальными нарушениями, отказались 25 человек (27,7 %).
Предварительно дети получили инструкцию: «Услышав слово, ответьте сразу, не задумываясь. Назовите первое слово, пришедшее на ум».
Обучающиеся с интеллектуальными нарушениями, 7 класс (30 испытуемых, отказ - 11).
Ассоциации к слову «любовь» - мама 15, папа 10, семья 4, мальчик 4, мальчики 4, поцелую 3, дети 3, родители 3, девочка 3, люблю девочку, бабушка 2, радость 1, доброта 1, два человека 1, сестра 3, я 1, два человека 1, учительница 1, еда 1, танцы 1, конфеты 1, конфетка 1, подруга 1, девушка 1, письмо 1, смска 1, люблю бабу и маму 1, я люблю собак 1, поцеловать 1, целовать 1,це-луют 1, любить 1, когда любят друг друга 1, быть дома 1, маленький братик 1, кошка 1, черепаха 1, вкусняшка 1, робот 1, братик 1, мама и папа вместе 1, мама, баба и я 1.
В качестве ассоциатов трижды употреблены слова, непонятные для понимания: коняка 1, челуша 1, пили 1.
Итого: 84 ассоциата.
Обучающиеся с интеллектуальными нарушениями, 8 класс (30 испытуемых, отказ - 7).
Ассоциации к слову «любовь» - мама 11,семья 7, папа 6, родители 2, чувство 1, влюбленность 1, парочка 1, дети 1, валентинка 1, родители 1, еда 1, бабушка 2, брат 1, родственники 1, сердечки 1, целоваться 1, поцелуйчики 1, дружба с мальчиком 1, любить 1, маму, папу, бабу 1, свою племянницу 1, мама, папа, сестренка 1,братья 1,сестра 1, мороженое 1, конь 1, трактор 1, с едой 1, с животными 1, гулять 1, толпа 1, близкие 2, поцелуйчик 1, увидеть родителей 1, поцелуй 1, объятья 1, с девушкой 1, со всеми 1, любоваться 1, когда тебя любят 1, кошка 1, собака 1, люблю семью 1.
Итого: 66 ассоциатов.
Обучающиеся с интеллектуальными нарушениями, 9 класс (30 испытуемых, отказ - 5).
Ассоциации к слову «любовь» - мама 12, родители 5, друзья 5, учитель 4, девочки 4, папа 3, ухаживание 2, поцелуи 2, семья 2, чувство 2, чувства 1, родственники 1, свои близкие 1, забота 1, уважение 1, искренность 1, радость
1, мальчик 1, мальчики 1, сестер 1, друг 1, друзья 2, школа 1, дом 1, кошка 1, любимая девушка 1,человек признается в любви 1, внимание 1, любишь 1, влюбляешься 1, когда любишь девушку 1, когда мы с ней увиделись 1, люблю маму папу и девушку 1, любить 1, любоваться 1, это когда любишь маму 1, внутри свет 1, любить сестренку и братика 1, люблю гулять 1, люблю спать 1, люблю парня 1, когда любишь маму и всех своих близких и родных 1, когда настроена 1, люблю родителей 1, девочки 1, быть кому-то нужен 1, любить 1, к жизни 1, люблю ратллять 1, люблю ченят (щенят) 1, катовья (котят) 1.
Итого: 81 ассоциат, слова, непонятные для понимания - 1 (люблю ратллять). При этом ассоциаты люблю ченят, люблю катовья легко прочитываются как люблю щенят, котят.
Всего испытуемые с интеллектуальными нарушениями (67 реципиентов) назвали 231 ассоциат, из них - 4 непонятные по значению.
Следует отметить, что в ходе эксперимента испытуемые с отклонениями в развитии испытывали трудности в понимании выполнения задания, поэтому нами в качестве примера были приведены собственные ассоциации к слову любовь: семья, родные, родители. В реакциях испытуемых наиболее частотны оказались именно названные ассоциаты.
Эксперимент показывает, что из системного значения слова любовь у испытуемых выявлены следующие значения:
- влечение к противоположному полу - 39,3 %,
- чувство привязанности - 23 %,
- влечение, тяготение к чему-либо - 10 %.
Как видим, в сознании испытуемых слово любовь представлено не всеми системными значениями, преобладает значение «влечение к противоположному полу».
У данной категории детей отмечается диапазон психических нарушений, к сожалению, в большей степени имеются отклонения в психосексуальном развитии. Отождествление любви и секса характерно для детей с психическими нарушениями. «Специалисты отмечают, что сексуальная активность подростков с психическими заболеваниями нередко имеет патологические черты, <...> сочетается со всеми типами девиантного поведения, служит одним из факторов социальной дезадаптации ...» [9]. Поэтому у детей-олигофренов при осмыслении слова любовь преобладают слова, связанные с влечением к противоположному полу. Соответственно, испытуемыми в качестве реакций названы слова, обозначающие половое влечение (секс, поцелую, мальчик, девочка и т.п.).
Предполагаем, что процент значения «влечение к противоположному полу» должен быть выше, но чувство стыда, стеснения, страха перед наказанием не позволяет некоторым высказаться. Считаем, что отказы от участия в эксперименте (27,7 %) связаны в большей степени именно с этой причиной. Практически у всех испытуемых при озвучивании слова любовь была бурная реакция, что также свидетельствует о психосексуальных отклонениях у детей с ИН.
Проведенный опрос показал, что дети с интеллектуальными нарушениями в своей речи при объяснении значения абстрактного существительного любовь чаще используют конкретные существительные: девочка, мальчик, папа, мама, конфетка, письмо, собака и т.п. Понятие любовь в сознании детей с ИН опирается на предметный мир. Из этого наблюдения вытекает следующий вывод: объясняя абстрактную лексику, дети с ИН прибегают к объяснению только через название конкретного предмета.
При этом важно подчеркнуть, что повторяются слова из реалий действительности - мама, папа, семья, мальчик, конфета и т.д. Следует учесть, что предметный мир у детей с нарушениями интеллекта узок, он строится только в рамках познавательных возможностей ребенка (семья, окружение людей и др.).
Данные эксперимента позволяют утверждать, что у данной категории детей иррациональная сущность абстрактного имени находится в области рационального, наблюдается стремление к поиску опоры в материальном мире. Осмысление и освоение абстрактной лексики требует определенных усилий, обязательно
Библиографический список
необходима проекция стоящей за ним сущности, например, любовь - это конкретный человек, конкретное животное и пр. Так, детям с умственной отсталостью несвойственно отождествлять слово «любовь» с такими словами абстрактной лексики, как чувство, грусть, нежность и т.п. Эксперимент показывает, что из 30 обучающихся с интеллектуальным недоразвитием 7 класса только 19 человек смогли назвать слова-ассоциаты, причем использованы только два слова из абстрактной лексики. 23 реципиента 8 класса назвали 66 слов, из них - одно отвлеченное существительное. Из 30 обучающихся 9 класса смогли назвать сло-ва-ассоциаты 25 человек. Ими было применено 6 слов абстрактной лексики.
Результаты эксперимента показывают, что при ответе используются конкретные существительное в форме единственного числа. Даже если ребенок имеет в виду много собак, стаю собак, он называет существительное в единственном числе - собака. Безусловно, эта особенность подтверждает факт неумения детей с ИН обобщать.
Заметим, что понятие любви воспринимается испытуемыми с ИН при помощи опыта личных ситуаций: люблю маму, когда мы с ней увиделись, когда любишь девушку и т.п.
Нельзя не отметить, что понимание любви в целом правильное, то есть системное значение любви как чувства правильно оценивается. Правилен и объект любви, это близкие люди - мама, папа, племяшка, это могут быть животные, сладости и т.д. Толкование идет только через личное восприятие, через предметы, хорошо знакомые лица.
Эксперимент обнаружил, что отсутствуют такие ассоциаты, как родина, Отчизна, Россия, мой город, моя школа и др., то есть те ассоциации, которые отождествляются со значением, входящим в системное значение слова любовь как чувство глубокой привязанности.
Как показывает эксперимент, процесс формирования языкового сознания ребенка с отклонениями происходит в сторону укрепления наглядно-действенного мышления, которое выделяется наряду с другими видами мышления, такими как наглядно-образное и словесно-логическое. Обратимся к словарю: наглядно-действенное мышление - «простейший вид мышления как отражение связей и отношений предметов и явлений, которые непосредственно включены в практические действия. У человека на основе наглядно-действенного мышления образуются суждения» [10, с. 152].
Понятно, что у ребят с ИН наблюдается недоразвитие высших психических процессов, в том числе высших форм мышления. Им сложно анализировать, обобщать и выделять главное. Словарный запас не соответствует возрастной норме. Соответственно, у данной категории детей имеется стойкое нарушение в познавательной и эмоционально-волевой сферах.
Итак, результаты эксперимента демонстрируют низкий уровень развития мышления детей с интеллектуальными нарушениями. В практике обобщения и осознания общих существенных связей и отношений между предметами окружающего мира, при толковании слов абстрактной лексики испытуемые полагаются на свой коммуникативный опыт, восприятие отвлеченности происходит через испытанные личные ситуации. У детей с ИН иррациональная сущность абстрактного имени находится в области рационального, они все время стремятся к поиску опоры в материальном мире. Понятно, что осмысление и освоение абстрактной лексики требует определенных усилий, поэтому детям с ИН обязательно необходима проекция стоящей за ним сущности: так, образ абстрактного слова «любовь» сопровождается конкретным предметом, конкретным человеком. Таким образом, в языковом сознании детей с ИН превалируют значения с конкретно-предметной семантикой. Следует признать, что процесс формирования языкового сознания у детей с нарушением интеллекта движется в сторону укрепления наглядно-действенного мышления.
На наш взгляд, проблема формирования языкового сознания с ИН требует тщательного и многоаспектного исследования с применением экспериментальных методик.
1. Проскурина А.В. Своеобразие ценностного мироведения диалектоносителей сквозь призму пропозиционально-семантической организации словообразовательного типа «Осн. сущ. + -ин(а). Актуальные проблемы современного словообразования: материал Международной научной конференции. Кемерово: ИНТ, 2009.
2. Грищук Е.И. Абстрактная лексика в языковом сознании: Экспериментальное исследование языкового сознания старшеклассников. Диссертация ... кандидата филологических наук. Воронеж, 2002.
3. Белякова Л.А. Особенности дискурсивного мышления детей дошкольного возраста 6 лет (на материале вербальных ассоциаций). Проблемы современной лингвистики и методики преподавания языковых курсов. 2010, № 2: 21 - 25.
4. Засорина Л. Частотный словарь русского языка. Available at: http://project.phil.spbu.rU/lib/data/slovari/zasorina/zasorina.html#vyxodnye_dannye
5. Грищук Е.И. Абстрактная лексика в языковом сознании: Экспериментальное исследование языкового сознания старшеклассников. Диссертация ... кандидата филологических наук. Воронеж, 2002.
6. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. Москва, 2010.
7. Евгеньева А.П. Словарь русского языка. Москва, 1986.
8. Ширшов И.А. Толковый словообразовательный словарь русского языка: Около 370 000 слов русского языка, объединенных в 2 000 словообразовательных гнезд: Комплексное описание русской лексики и словообразования. Москва, 2004.
9. Квачегина М.Д. Особенности сексуального поведения подростков, страдающих шизофренией. Available at: https://human.snauka.ru/2020/01/26352
10. Азимов Э.Г, Щукин А.Н. Новый словарь методических терминов и понятий (теория и практика обучения языкам). Москва, 2009.
References
1. Proskurina A.V. Svoeobrazie cennostnogo mirovedeniya dialektonositelej skvoz' prizmu propozicional'no-semanticheskoj organizacii slovoobrazovatel'nogo tipa «Osn. susch. + -in(a). Aktual'nyeproblemy sovremennogo slovoobrazovaniya: material Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Kemerovo: INT, 2009.
2. Grischuk E.I. Abstraktnaya leksika v yazykovom soznanii: 'Eksperimental'noe issledovanie yazykovogo soznaniya starsheklassnikov. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Voronezh, 2002.
3. Belyakova L.A. Osobennosti diskursivnogo myshleniya detej doshkol'nogo vozrasta 6 let (na materiale verbal'nyh associacij). Problemy sovremennoj lingvistiki i metodiki prepodavaniya yazykovyh kursov. 2010, № 2: 21 - 25.
4. Zasorina L. Chastotnyjslovar'russkogoyazyka. Available at: http://project.phil.spbu.rU/lib/data/slovari/zasorina/zasorina.html#vyxodnye_dannye
5. Grischuk E.I. Abstraktnaya leksika v yazykovom soznanii: 'Eksperimental'noe issledovanie yazykovogo soznaniya starsheklassnikov. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Voronezh, 2002.
6. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka: 80 000 slov i frazeologicheskih vyrazhenij. Moskva, 2010.
7. Evgen'eva A.P. Slovar' russkogo yazyka. Moskva, 1986.
8. Shirshov I.A. Tolkovyj slovoobrazovatel'nyj slovar' russkogo yazyka: Okolo 370 000 slov russkogo yazyka, ob'edinennyh v 2 000 slovoobrazovatel'nyh gnezd: Kompleksnoe opisanie russkoj leksiki i slovoobrazovaniya. Moskva, 2004.
9. Kvachegina M.D. Osobennosti seksual'nogo povedeniya podrostkov, stradayuschih shizofreniej. Available at: https://human.snauka.ru/2020/01/26352
10. Azimov 'E.G., Schukin A.N. Novyjslovar'metodicheskih terminoviponyatij (teoriya iprakiika obucheniya yazykam). Moskva, 2009.
Статья поступила в редакцию 27.11.21
УДК 811.511.131
Kostina K.G., senior research associate, Research Institute of National Education (Izhevsk, Russia), E-mail: kostinaxenja@yandex.ru
SYSTEM-FUNCTIONAL INTERRELATIONS OF THE VERB'S VOICE CATEGORY IN THE UDMURT LANGUAGE. The article analyzes features of functioning of the verb's voice category in the Udmurt language in interaction with other grammatical categories of the verb, represented by the categories of transitivity, person, number, type, mood, pretense. A feature of functioning of the voice forms of the verb is that causative verbs are formed using the formant -т(ы)- both from transitive and intransitive bases, and reflexive verbs only from transitive ones using affixes -ськ- (-ск-), -иськ- (-йськ-). As a result of studying the relationship of the verb voice category, the author finds out that voice in the Udmurt language is associated with the concepts of aspectuality, temporality, modal relations represented by the meanings of request, order, uncertainty, doubt. An important role is played by context of the situation under consideration and the semantic content of the verb base, which gives the content of the reflexive or causative voice form of the verb.
Key words: Udmurt language, morphology, verb, category of voice, causative and reflexive verbs.
К.Г. Костина, ст. науч. сотр. Научно-исследовательского института национального образования Удмуртской Республики, г. Ижевск,
E-mail: kostinaxenja@yandex. ru
СИСТЕМНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ВЗАИМОСВЯЗИ КАТЕГОРИИ ЗАЛОГА ГЛАГОЛА В УДМУРТСКОМ ЯЗЫКЕ
В статье раскрываются особенности функционирования глагольной категории залога в удмуртском языке во взаимодействии с другими грамматическими категориями глагола, представленными категориями переходности, лица, числа, вида, наклонения, притворности. Автором отмечается актуальность данного исследования, так как глагол, являясь предикативным ядром предложения, взаимодействует с большей частью грамматических категорий. Особенностью функционирования залоговых форм глагола является то, что каузативные глаголы образуются при помощи форманта -т(ы)- как от транзитивных, так и интранзитивных основ, а рефлексивные глаголы - только от транзитивных с использованием аффиксов -ськ- (-ск-), -иськ- (-йськ-). В результате изучения взаимосвязи категории залога глагола автором выясняется, что залог в удмуртском языке связывается с понятиями аспектуальности, темпоральности, таксиса, модально-бытийными отношениями, представленными значениями просьбы, приказа, неуверенности, сомнения. Немаловажную роль при этом играет контекст рассматриваемой ситуации и семантическое наполнение глагольной основы, которые задают содержательность рефлексивной или каузативной залоговой форме глагола. Полученные результаты представляют большую ценность при изучении морфологии и синтаксиса удмуртского языка, могут послужить теоретической основой при ведении научно-исследовательской деятельности.
Ключевые слова: удмуртский язык, морфология, глагол, категория залога, каузативные и рефлексивные глаголы.
В современном языкознании уделяется большое внимание рассмотрению морфологического строя языка. Одной из слабоизученных областей морфологии удмуртского языка является грамматическая категория залога глагола. Безусловно, накоплен значимый опыт анализа функционирования глагольного залога с лексико-семантической и морфологической точек зрения. Но изучение межкатегориальных связей залога глагола в настоящее время остается одним из перспективных направлений удмуртского языкознания, чем обусловлена актуальность данного исследования. Изучение межкатегориальных связей особенно актуально для системы глагольных категорий, так как именно в глаголе как в ядре предложения взаимосвязи грамматических категорий представляются в концентрированной форме.
Морфологические категории глагола находятся в сложных системно-функциональных взаимосвязях. Наиболее высокое место в этой системе занимают категории вида и залога, которые являются универсальными категориями, свойственными для всех глагольных форм. Они в меньшей степени зависят от других категорий, могут быть представлены вне сочетания с граммемами других грамматических категорий и имеют специфические средства выражения (суффиксы).
Существуют более близкие, смежные категории (например, вид и время, вид и залог, наклонение и время) и категории, семантически далекие друг от друга (например, наклонение и лицо, наклонение и вид, наклонение и залог, наклонение и число). Соответственно между граммемами существуют разнообразные парадигматические отношения: одни граммемы тесно связаны друг с другом, другие - гораздо меньше, третьи - вообще не могут сосуществовать друг с другом. Как отмечает А.В. Бондарко, наиболее сильными связями категория залога глагола обладает во взаимодействии с категорией вида и лица [1, с. 13-14].
Основная цель исследования - выявление особенностей взаимодействия грамматической категории залога с другими глагольными категориями в современном удмуртском языке. Достижение данной цели обусловливает решение следующих задач в морфологическом строе удмуртского языка: 1) выявление грамматических маркеров обозначения залоговой категории глагола; 2) опреде-
ление особенностей функционирования межкатегориальных взаимосвязей категории залога глагола.
Научная новизна работы заключается в том, что автором статьи впервые рассматриваются межкатегориальные особенности глагольной категории залога. Теоретическая значимость исследования определяется прежде всего тем, что в нем анализируются системно-функциональные взаимосвязи категории залога глагола в удмуртском языке на материале художественной прозы. При этом рассматриваются межкатегориальные связи как каузативного, так и рефлексивного залоговых форм удмуртского глагола. Практическая значимость статьи определяется возможностью использования результатов исследования в рамках различных филологических дисциплин и областей научно-исследовательской деятельности: морфологии, синтаксиса удмуртского языка, стилистического анализа текста и других.
Теоретической основой работы послужили научные труды отечественных языковедов в области залоговых и межкатегориальных отношений (А.В. Бондарко, ПА. Золотовой, Е.Е. Корди, Н.И. Пушиной), в качестве источниковой базой использован иллюстративный материал из Национального корпуса удмуртского языка. Использованные в работе методы определены целью и задачами исследования: сопоставительный, метод сплошной выборки, метод контекстуального анализа, что дает возможность выявления на примерах особенности функционировании залога в грамматической системе удмуртского языка.
Прамматическая категория залога глагола в удмуртском языке представлена бинарными оппозициями каузативных - некаузативных и рефлексивных -нерефлексивных залоговых пар. Специфическим маркером каузативных глаголов служит аффикс -т(ы)- [2, с. 2109]. Каузативными глаголами обозначаются действия, выполняемые кем-то по принуждению другого лица (удм. кырзаны 'петь' - кырзатыны 'заставить (понудить) петь', лыдзыны 'читать' - лыдзыты-ны 'заставить (понудить) читать'). Рефлексивные глаголы обозначаются формантами -ськ- (-ск-), -иськ- (-йськ-), которые указывают на то, что выполняемое субъектом действие или состояние возвращается к самому действующему лицу
