CC BY
97кругозор, переводчик не сможет передать в нужных тонах атмосферу, если она не свойственна его родной среде.
Разумеется, в своей работе переводчики обычно комбинируют оба метода, иначе передать материал корректно практически невозможно.
Читая произведения классической английской литературы, а затем, перечитывая порой их русские версии, понимаешь, как много теряется смысла при переводе, равно как и бессмертные творения Пушкина или Достоевского в переводе воспроизводят лишь часть шедевра. Думаю, никто не станет спорить с тем, что любое хорошее литературное произведение лучше всего читать на языке оригинала. А перевод всегда будет лишь переводом...
На мой взгляд, к сожалению, в настоящее время не существует однозначного решения данной проблемы. Но как вариант, может быть создан национальный рейтинг вариантов перевода произведений, в котором именитое жюри (а где возможно, и сам автор оригинала) смогут присваивать баллы за качество и близость к оригинальному произведению.
В качестве заключения хотела бы отметить, что тема переводов и проблем, с ними связанных, крайне обширна и не может быть описана в небольшой статье полностью и обстоятельно. Многие вопросы и аспекты данного направления остались за рамками обсуждения. Например, обретающий всё большую популярность и развивающийся в геометрической прогрессии машинный метод перевода с использованием искусственного интеллекта, а также вопросы перевода древних рукописей, где нет возможности достоверной проверки каждого элемента быта общества того периода, и многое другое. В связи с этим надеюсь продолжить рассмотрение данной тематики в следующих статьях, которые также планирую размещать в этом журнале.
Список литературы
1. Cluysenaar A. Introduction to literary stylistics: a discussion of dominant structures in verse and prose// Batsford, 1976. C. 70-86.
2. Sapir E. Selected Wrightings of Edward Sapir in Language // Culture and Personality, 1949. C. 12-14.
3. Eco U. Experiences in translation // Toronto Italian studies, 2001. C. 7-15.
4. Lawendowski B. On Semiotic Aspects of Translation // Indiana University Press, 1978. C. 71-80.
ОСОБЕННОСТИ ДВОЕМИРИЯ В РАССКАЗЕ В.В. НАБОКОВА «ЗВОНОК»: КОНФЛИКТ ПАМЯТИ И РЕАЛЬНОСТИ Форсикова Ю.Т.
Форсикова Юлия Тимофеевна - аспирант, кафедра литературы и методики ее преподавания, Ставропольский государственный педагогический институт, г. Ставрополь
Аннотация: цель статьи — идентификация в рассказе В.В. Набокова «Звонок» объектов предметного мира, которые выступают маркерами состояния внутренней реальности, локализованной в памяти героя. Эти объекты, изменяя свои свойства (цвет, фактуру, запах), указывают на динамику состояния внутренней реальности и конфликт прошлого и настоящего. Данные предметы играют роль «епифаний» (по определению Джеймса Джойса), то есть средств сопряжения внутренней реальности памяти с внешней реальностью предметного мира.
Ключевые слова: предметный мир, память, репрезентация, интуитивизм, двоемирие, внутренняя реальность.
УДК 82-32
На интуитивизм как важную часть набоковской эстетики указывали такие исследователи творчества писателя как В.Е. Александров и Г. Барабтарло. В.Е. Александров предлагает все творчество Набокова рассматривать сквозь призму трех философских категорий. «Метафизика, этика и эстетика связаны у него столь тесно, что любое произведение, либо даже всякий аспект произведения следует рассматривать в единой критериальной системе метафизики, этики и эстетики; с другой стороны, каждый отдельный критерий может быть истолкован лишь во взаимосвязи с двумя остальными» [1, с. 11]. При этом именно набоковская метафизика и эстетика, по Александрову, соотносится с принципом иррационального психологизма. «Характерными особенностями набоковских епифаний являются синтез различных чувственных переживаний и воспоминаний, ощущение вневременности, интуитивное прозрение бессмертия» [1, с. 12]. Под епифаниями исследователь понимает внезапные озарения, интуитивные прозрения, к которым Набоков подталкивает своего читателя по ходу прочтения текста и которые обладают способностью синхронизировать единовременные явления, происходящие в разных пространственных локусах, принадлежат к разным временным измерениям и идентифицируются в разных мирах. Композиция и язык произведений Набокова актуализируют два способа восприятия содержания: буквальный и интуитивный. Набоков добивается от читателя особого способа восприятия благодаря тому, что «детали, обладающие внутренней связью, рассеяны в контексте, который эту связь всячески скрывает. Такая повествовательная тактика понуждает читателя либо собирать по одному звенья той или иной цепочки, либо обнаруживать ту деталь, которая служит «шифром» ко всему коду; когда это удается, вся цепь, или конструкция внезапно освещаются ярким светом» [1, с. 12-13]. Под «деталями» понимаются объекты предметного мира произведения.
Роль предметного мира рассказа В.В. Набокова «Звонок» в актуализации памяти читателя и героя фактически не выступала объектом самостоятельного исследования. Предметный мир, показанный в рассказе, выстроен таким образом, чтобы вызвать у читателя нужные ассоциации, способствующие погружению в мир, сохраненный в памяти. Феномен памяти лег в основу своеобразного жанра философской автобиографии, в котором написаны романы Набокова «Память, говори» и «Другие берега».
Рассказ «Звонок» повествует о встрече главного героя, Николая Степановича, со своей матерью после долгой разлуки. Одно из самых ярких воспоминаний, которое запечатлелось в сознании героя - расставание на вокзале: «Она пошла рядомъ, высокая, худощавая, въ макинтош^, съ черно -бЪлымъ шарфомъ вокругъ шеи, — и медленнымъ течешемъ ее уносило назадъ» [6, с. 15]. Теперь, во время разлуки, с образом матери Николая Степановича связывают детали, которые он ярче всего запомнил на вокзале - черно-белый шарф и макинтош.
Попав в Берлин, герой случайно видит адресную табличку с именем зубного доктора Вайнера (который был их семейным врачом в России). Воспоминание «пронзает» героя как внезапная боль: «Неожиданное воспоминаше такъ и ошпарило его» [6, с. 17].
До момента встречи главный герой рассказа и его мать разведены пространственно (он - в Африке, она - в Берлине), но они вместе во временном слое -в прошлом (в памяти Николая Степановича). Когда же они встречаются в Берлине, герой постепенно прозревает и утрачивает связь с матерью.
Прозрение Николая Степановича писатель показывает как физическое движение от тьмы к свету. Герой и мать встречаются в темной прихожей (во всем доме не работает электричество), и пока мать пытается зажечь свечу, Николай Степанович слышит только ее звонкий знакомый голос: «и мгновенно по этому звуку возстановилъ до малЪйшихъ чертъ ту, которая, скрытая тьмой, стала въ дверяхъ. (...)
Онъ цЬловалъ ее въ щеки, въ волосы, куда попало, — ничего не видя въ темнотЬ, но какимъ то внутреннимъ взоромъ узнавая ее всю, съ головы до пятъ» [6, с 19-20]. Физическое прозрение ведет к прозрению внутреннему, духовному, герой сопоставляет образ матери, извлеченный из воспоминаний, с реальной живой женщиной и понимает, что это не один и тот же человек. Николай Степанович болезненно ощущает, что та мать, к которой он был так привязан в прошлом, в настоящем для него - навеки утеряна: «И все было въ ней чужое, и безпокойное, и страшное» [6, с. 20]. Линейное время и внутреннее время героя вступают в конфликт: герой сталкивается с невозможностью погрузиться в прошлое иначе как в воображении, потому что внутренняя реальность (его память) и внешний мир несовместимы. Непреодолимость линейного времени выступает началом, формирующим набоковскую концепцию изгнания [10, с. 53] и утраты: расставшись с матерью семь лет назад на вокзале, Николай Степанович потерял ее навсегда. Исходя из вышеизложенного мы можем сделать следующие выводы:
1) Постигая художественное произведение В.В. Набокова, читатель «изымается» из линейного повествования и попадает во вневременное пространство памяти. В рассказе «Звонок» реализована одна из основополагающих творческих тактик Набокова - это «переключение» времен посредством обращения к памяти через запечатленные в ней детали предметного мира.
2) Овеществленные образы из воспоминаний главного героя рассказа служат деталями, соединяющими его с матерью во внутреннем времени (памяти), в то время, как в линейном времени эти образы становятся знаком того, что мать навсегда утрачена. Изменения цветов, запахов, внешнего облика матери ведет к ее отчуждению - она навсегда уплыла в прошлое еще на вокзале, семь лет назад.
3) Через значимые детали предметного мира Набоков ведет читателя к интуитивному прозрению: истинная сущность близких людей заключена в наших воспоминаниях о них. Доктор Вайнер оказывается лишь однофамильцем искомого человека, то есть совпадает с ним только по формальным признакам (имя и профессия). Так и найденная через годы разлуки мать даже внешне другая - в темноте герой видит ее глазами памяти, а в реальности образ не совпадает с тем, который он воссоздал во внутреннем времени и материализовал, соединив с невидимой в темноте женщиной.
4) Изменение тех объектов предметного мира (цвета волос и платья, запаха духов), которые герой ассоциировал с матерью, указывает на невозможность вернуться в прошлое, преодолеть линейность времени и примирить внутренний мир героя с внешним, объективным миром.
Список литературы
1. Александров В.Е. Набоков и потусторонность / В.Е. Александров. СПб.: Алтейя, 1999. 312 с.
2. Барабтарло Г. Троичное начало у Набокова. О движении набоковских тем / Долинин А. Владимир Набоков: pro et contra. М.: Изд-во Русский христианский гуманитарный институт, 2001. С. 74-83.
3. Блэкуэлл Ст. Границы искусства: чтение как «лазейка для души» в «Даре» Набокова. [Электронный ресурс] / Ст. Блэкуэлл. Режим доступа: http://russianway.rhga.ru/upload/main/48_black.pdf/ (дата обращения: 29 марта 2018).
4. Железняк В.Н. Художественная феноменология М. Пруста // Вестник Пермского университета, 2010. № 3 (9). С. 110-115.
5. Коськов М.А., Харитонова М.Е. К истории вопроса о философском осмыслении предметного мира // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина, 2017. № 1. С. 257-270.
6. Набоков В.В. Лекции по зарубежной литературе / Пер. с англ. под редакцией Харитонова В.А; предисловие к русскому изданию Битова А.Г. М.: Независимая Газета, 1998. 512 с.
7. Памятники литературы. В. Сирин. Возвращение Чорба / В. Сирин. По репринтному изданш: Ardis, Ann Arbor, 1976. Оригинальное издаше: «Слово», Берлинъ, 1930. ImWerdenVerlag München, 2007. 119 с.
8. Погребная Я.В. Мифологизация вещи как способ создания художественной реальности в рассказе В.В. Набокова «Как там в Алеппо...» // Вестник Ставропольского государственного университета, 2006. № 45. Ставрополь. С. 155164.
9. Пятигорский А. Чуть-чуть о философии Владимира Набокова. [Электронный ресурс] / А. Пятигорский. Режим доступа: http://nabokov-lit.ru/nabokov/kritika/pyatigorskij-chut-chut-o-filosofii.htm (дата обращения: 03.04.2018).
10. Рягузова Л.Н. Мотив «изгнания» в публицистике В.В. Набокова // Наследие веков, 2016. № 4. Электронный научный журнал Южного филиала Института Наследия. С. 51-56.
