CC BY
174
ОСОБЕННОСТИ АВТОПЕРЕВОДА В ТВОРЧЕСТВЕ АВТОРОВ-БИЛИНГВОВ
®2011 Мазанаев Ш.А., Халимбекова М.С.
Дагестанский государственный университет
Статья посвящена специфике автопереводов в аспекте проблемы двуязычия. Научная ценность настоящей работы состоит в определении сущностных черт автоперевода и отличий между автором-переводчиком и переводчиком обычным; в описании связи автоперевода и жанра, литературного рода.
The article is devoted to the autotranslation specificity in the aspect of a bilingual problem. Its scientific value consists in the definition of the intrinsic features of the autotranslation and the differences between an author-translator and a usual translator; in the description of the connection of the autotranslation and a genre, a literary species.
Ключевые слова: автоперевод, билингвизм, жанр, дагестанская литература, автор.
Keywords: autotranslation, bilinguism, genre, Dagestan literature, author.
Для многоязычного Дагестана проблема автоперевода особенно важна. Как известно, художественный перевод -это «перевод произведений
художественной литературы, т.е. текстов» [1. С. 116]. Он резко отличается от других видов перевода, так как предполагает определенное «речевое творчество» [7. С. 176].
Художественный перевод часто называют своеобразной формой «вторичного» художественного
творчества» [3. С. 8], потому что
передается уже существующее
художественное произведение. Хотя художественный перевод порожден подлинником, зависит от него, он в то же время обладает относительной
самостоятельностью.
То, что у произведения есть свой творец и своя жизнь в ЯЗЫКОВОЙ, литературной и социальной среде, порождает особые типы соотношения перевода и оригинала. Чаще всего можно говорить только об их относительной
эквивалентности; причина тому - отличия самих языков и их социокультурной среды, а также индивидуальность самого переводчика, то есть специфика его
художественного восприятия, степень одаренности и своеобразие выбираемых им языковых средств.
Исследователи двуязычного
художественного творчества выделяют разные его типы. Нас же интересуют следующие. Это: 1. Творчество на
национальном и авторский перевод на русский (Анар, В. Быков, П. Хузангай, Н. Джусойты, Ч. Гусейнов и др.); 2.
Творчество на русском с последующим самостоятельным переводом на национальный язык (например, азербайджанский драматург И. Касумов).
С одной стороны, автоперевод имеет отношение к билингвизму, поскольку автор-переводчик должен в
совершенстве знать два языка; а с другой, - связан с художественным переводом, так как предполагает творчество.
Перевод авторский - перевод произведения на другой язык самим автором. Распространено мнение, что автоперевод в строгом смысле нельзя считать вариантом оригинального текста» [8. С. 187]. Положительным моментом автоперевода является то, что его создатель видит переведенное
произведение «изнутри», и это позволяет ему создать самый оптимальный перевод.
Отношение к автопереводу в литературоведении разное: от
уверенности в том, что только автор должен быть переводчиком собственных сочинений - до полного отрицания идеи «самоперевода». Например, белорусский писатель В. Козько считает, что перевод автора - это всегда продолжение его работы с рукописью, это
продолжающийся процесс создания, который бесконечен, потому неизбежно возникновение нескольких вариантов одного и того же произведения [6. С. 393]. Писатель Ч. Гусейнов разделяет адекватные и вольные автопереводы. «Адекватный перевод, - по идее, точный, и неважно, автор взял на себя эту работу или другой переводчик. Вольный же перевод - это не перевод вовсе, а, в конечном счете, фантазия на тему собственного произведения, и появляется в итоге новое произведение. В этом случае перевод трансформируется в пересоздание» [4. С. 404].
К автопереводу приходят чаще всего по следующим причинам:
неудовлетворенность чужими
переводами своих произведений,
желание самостоятельно выразить национальные особенности собственных произведений, а также возможность испытать себя в новом качестве - как переводчика. Добавим еще и
потребность в расширении читательской аудитории.
Писатель Ч. Айтматов вначале только участвовал в переводе с киргизского на русский нескольких своих рассказов и повестей («Верблюжий глаз», «Первый учитель»). Позже он самостоятельно перевел повесть «Тополек мой в красной косынке», «Материнское поле» и т.д.
Данный автор постепенно пришел к созданию разных вариантов на двух языках. При этом изменения в переводимых им произведениях коснулись всех уровней, даже структуры. Например, повесть «Первый учитель» при первой публикации на киргизском языке называлась «Баллада о первом
учителе», рассказ «Солдатенок» - «Сын солдата» и т.д. В результате работы Ч. Айтматова над переводами собственных произведений «изменились не только некоторые названия, но и соответствующие акценты и темы, что, в итоге, преобразило и всю сюжетнокомпозиционную структуру оригиналов» [5. С. 135].
По наблюдению Ч. Джолдошевой, трансформацию при переводе претерпели и язык, стиль; при этом частично потускнела самобытность киргизской речи. Изменилась при автопереводе и авторская речь. Одновременно в процессе перевода Ч. Айтматовым с русского на киргизский язык формируются фразеологизмы-кальки с русского, активно расширяется лексический состав родного языка, совершенствуется его синтаксис, а также обогащается ритмико-интонационная структура прозы, что, в итоге, привело к рождению новых модификаций жанра повести в творчестве названного автора [5. С. 135].
Большой интерес представляет опыт двуязычного творчества Чингиза Гусейнова - азербайджанского прозаика, который пишет на родном и русском языках.
Ч. Гусейнову принадлежит роман «Магомед, Мамед, Мамиш», который писатель представляет как «роман... в собственном переводе автора с родного азербайджанского на родной русский» [4. С. 401]. По признанию автора, роман на русском языке стал новым вариантом, рассчитанным на более подготовленного писателя. Это выразилось, в частности, в усложнении жанровой структуры перевода элементами сатиры, гротеска, условности, подтекста. Названный факт приводит к тому, что автор экспериментирует и со структурой, языком и стилем романа.
Ч. Гусейнов начинал с адекватного перевода, но скоро пришел к выводу, что при переводе на русский частично теряется прелесть оригинала, адресованного азербайджанскому
читателю. Причина в том, что появляется новый адресат произведения со своим языковым и культурным контекстом. В
русском варианте появился «поток сознания» как принцип, организующий структуру произведения. Возникли внутренние монологи, второй план повествования, новые сюжетнокомпозиционные варианты и
дополнительные жанровые
характеристики. Было внесено много других принципиальных изменений, хотя основной пафос, идейный заряд, конечно, сохранился.
«Перевод трансформировался в пересоздание» [4. С. 401]: по словам Ч. Гусейнова, в итоге родился качественно новый оригинал, созданный по мотивам азербайджаноязычного оригинала, -
получились, в сущности, разные произведения.
Ч. Гусейнов рассуждает так: «Работа на национальном языке вовлекает в орбиту текста богатства данной языковой системы, а последующая работа на другом языке дает возможность, сохранив национальные черты оригинала, привнести в него новые краски, открыть новые грани, развить текст до степени нового, иноязычного оригинала. При этом я убежден, развивается и обогащается язык и нового оригинала - русский язык» [4. С. 403].
Проблема автоперевода, несомненно, актуальна и для дагестанских авторов. Автопереводами занимались, в
частности, Э. Капиев, Арбен Кардаш, Кияс Меджидов и др. К примеру, кумыкский автор Камал Абуков сам перевел собственное произведение «Луна во сне». В русском варианте оно обогатилось новыми символами и подтекстами, что значительно усложнило природу его жанра. Однако К. Абуков не избежал и некоторых стилистических, лексических неудач, ведь, помимо обретений, дагестанская проза на ниве билингвизма понесла и неизбежные потери.
Писатель Камалутдин Ахмедов в совершенстве владел как агульским, так и лезгинским языками, что обусловило и его пристрастия в сфере литературных родов и жанров. Так, его сборник «Родник на перевале» состоит из двух частей, где первая половина - это стихи на агульском языке, а вторая -
произведения на лезгинском. В данном сборнике есть целый ряд стихотворений, существующих в обоих языковых вариантах. И именно они демонстрируют явные изменения в языке, стиле и даже форме, то есть в различных аспектах жанра.
И таких автопереводов с сопутствующими им жанровыми трансформациями в дагестанской литературе немало. Если говорить о наиболее наглядных образцах взаимодействия автоперевода и жанра, отметим творчество Иосифа Бродского, -казалось бы, столь далекого от дагестанской литературы.
Художественный билингв Бродский выражал свою картину мира на двух языках. Соотношение русского и английского, стиха и прозы - это линия, развитие которой привело Бродского к уникальной концепции Языка с большой буквы.
Подчас ради сохранения формы своих русских стихотворений Бродский в автопереводах допускал искажения в английской грамматике, неточности в употреблении глагольных форм,
артиклей, синтаксических конструкций и т.п. Потому автопереводы поэта часто подвергались жесткой критике;
положительную оценку ему дали только рецензенты, владеющие русским языком и знакомые с оригиналами: автопереводы поэта они справедливо нарекли таким новым жанровым явлением, как автокомментарии к его собственным стихотворениям на русском языке.
Русский для Бродского был почти священным источником творчества, а английский - воплощением языковой прагматики. Закономерно, что при таком убеждении для Бродского переход на английский язык означал смену не только стиля, но и рода литературы: он начал писать прозу, в частности эссе. Если большинство его поэтических произведений написано на русском, то почти вся его проза - на английском. Он определял себя как «русского поэта и американского эссеиста» [2. С. 66]. Английский стал для поэта языком прозы,
продолжающей поэзию другими средствами.
Бродский часто рассуждал об особенностях одновременного
использования поэтических и прозаических жанров, напоминающих явление двуязычия. Проза, по его мнению, стоит неизмеримо ниже поэзии и не может считаться столь же совершенной формой бытования языка. Бродский утверждает, что проза поэта -не совсем то, что проза прозаика, и стихи прозаика - не то, что стихи поэта. В связи с этим возникает «идея билингвизма как «вторично приобретенного языка»» [2. С. 105]: языка прозы для поэта и языка поэзии для прозаика.
К сожалению, в итоге Бродский как англофонный поэт так и остался в общественном мнении неизмеримо ниже, чем Joseph Brodsky-эссеист: ведь поэзия - это «высший пилотаж» владения языком. Но факт - то, что Бродский, как никто другой до него, сумел сблизить русский и английский языки, чему подтверждением стало все его творчество. Нам же еще предстоит анализировать, удается ли сближать и взаимообогащать на столь же высоком уровне языки оригиналов и переводов дагестанским авторам.
Итак, сделаем некоторые выводы.
Сравнивая автоперевод и перевод, сделанный не автором, можно вывести следующие признаки автоперевода: а) главной целью автора-переводчика является адресация его произведения другому читателю и другой среде, в отличие от обычного перевода, где важен сам факт переноса значения на иной язык; б) в автопереводе, как правило, стираются границы между переводом и авторской переработкой.
Есть существенные отличия между автором-переводчиком и переводчиком обычным: автор как полновластный
хозяин своего произведения, не ограниченный никакими переводческими
Примечания
установками, волен переосмысливать и переделывать текст в любой степени, менять композицию, образы и средства выражения, а также привносить дополнительные жанровые нюансы. В таких условиях может родиться произведение с новыми жанровыми признаками, что невозможно при обычном переводе. Так что авторский перевод - если это, конечно, вольный, неадекватный перевод, - можно считать «импровизацией мастера на темы своего собственного сочинения».
Пример автопереводов многих писателей, - например, И. Бродского -свидетельствует, что часто переход автора с одного языка на другой приводит и к смене выбираемых им литературных родов и жанров. По этой причине в частности, разделение в рамках собственного творчества английского и русского языков как языка прозы и языка поэзии сформировало основу переводческих принципов Иосифа Бродского.
Некоторые неудачи в автопереводах дагестанских авторов обусловлены, скорее, тем, что автоперевод -относительно новое явление для дагестанской литературы. Бесспорно одно: несмотря на все сложности,
авторский перевод и художественный билингвизм в целом благотворно сказываются на творчестве писателей, позволяя увидеть мир во всех его красках. Обращение же к художественному миру таких авторов, как И. Бродский, В. Набоков и, конечно же, некоторых дагестанских авторов-билингвов в аспекте двуязычия открывает перспективу для дальнейшего развития сравнительного стиховедения, сопоставительного анализа оригиналов, переводов и автопереводов, для новых работ на стыке литературоведения, переводоведения - и, самое главное, столь востребованной сегодня межкультурной коммуникации.
1. Белоручев Р. К. Теория и методы перевода. М. : Московский лицей, 1996. 208 с. 2. Бродский И. Сочинения. СПб. : Издательская группа «Азбука - классика», 1999. 467 с. 3. Виноградов В. С. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М. : Изд-во Московского университета, 1978.
С. 7-28. 4. Гусейнов Ч. Неисчерпаемые возможности и «грозящие опасности» // Художественный перевод «Проблемы и суждения». Сб. статей. М., 1986. С. 397-406. 5. Джолдошева Ч. Современная киргизская повесть и проблема перевода. Фрунзе: Кыргызстан, 1981. 159 с. 6. Козько В. Школа, масштаб, уровень // Художественный перевод «Проблемы и суждения». Сб. статей. М., 1986. С. 391 — 396. 7. Комиссаров В. И. Лингвистическое переводоведение в России. Учебное пособие. М. : ЭТС, 2002. 184 с. 8. ПоповичА. Проблемы художественного перевода. М. : Высшая школа, 1980. 196 с.
Статья поступила в редакцию 13.05.2011 г.
Статья выполнена в рамках проекта «Филологические проблемы современного дагестановедения: исследования языков, фольклора и литератур народов Дагестана», № НК-73П.
