CC BY
117
УДК 81-139 ББК81.0
О.А. Сулейманова, Н.Н. Беклемешева
ОСНОВЫ ЯЗЫКОВОЙ КАТЕГОРИЗАЦИИ МИРА: ПРОСТРАНСТВО, ВРЕМЯ, ПРИЧИННОСТЬ И ПРИНЦИП НЕСЛУЧАЙНОЙ СВЯЗИ
В статье рассматриваются философские категории времени, причинности, пространства, некоторые принципы категоризации мира, принцип неслучайной связи и их отражение в языке. Приводятся результаты исследований, согласно которым конструкции с определяемыми словами место, время, причина + отглагольное существительное переводятся по особым правилам, отличающимся от традиционных моделей перевода отглагольных существительных. 1акже анализируются два типа характеризации объектов с точки зрения уровня их идентификации и отражение этих различий в языке при использовании артиклей и выборе порядка следования определений в именной группе. Авторы демонстрируют реализацию принципа неслучайной связи на примере метонимических переносов, которые составляют основу переводческого стратегии.
Ключевые слова: категоризация; пространство; концептуализация; категория определенности / неопределенности; метонимии; метонимический перенос.
О.А. Suleimanova, N.N. Beklemesheva
THE RATIONALE OF THE WORLD’S CATEGORIZATION IN THE LANGUAGE: SPACE, TIME, REASON AND THE PRINCIPLE OF NONRANDOM LINKS
The paper focuses on the philosophical categories of time, reason, space, principles of the world’s categorization, the principle of nonrandom links and the tools the language employs to convey them. The study shows that there are special rules to translate structures with the words «time», «place» and «reason»+verbal noun, which are different from common patterns of translating verbal nouns. Two approaches to characterize objects in terms of the level of their identification are analyzed to demonstrate how the language describes these deferences through articles and the sequence order of attributes in the noun phrase. The authors illustrate how the nonrandom links principle works with the help of metonymic transformations, which proves that metonymy makes the foundation of most translation strategies.
Key words, categorization; space; conceptualization; the category of definiteness / indefiniteness; meton-
Философские аспекты языка неизменно привлекают внимание лингвистов, и на различных этапах развития лингвистики время от времени обостряется интерес к философским основаниям языковой концептуализации. В данной статье рассматриваются некоторые из таких аспектов в свете новых языковых данных.
1. Категории пространства, времени, причинности Категории пространства, времени, причинности с древних времен интересовали философов и получали разнообразные интерпретации, определяемые в значительной степени философскими течениями, к которым принадлежал тот или иной философ. Так, пространство интерпретировали как образуемое совокупностью представленных в нем объектов (множество), например, Г.Лейбниц, или как вместилище объектов - Р.Декарт. Для интерпретации языковых явлений метапонятие пространства оказалось чрезвычайно продуктивным - оно позволяет описать не только значение многих слов, но и ряд синтаксиче-
ских структур (например, безличные модели типа В комнате пахнет яблоками, У меня сумбур в голове, У него звенело в ушах, Над головой гудело или У него вырезали аппендицит). Такая высокая описательная сила и объяснительный потенциал данного метатермина позволяют с уверенностью говорить о том, что заявленная им категория представляет собой объективную реальность, она действительно служит основой категоризации мира человеком [Селиверстова, 2004].
Исследования по переводу русских отглагольных существительных в функции определения на английский язык позволили авторам обнаружить ряд особенностей, которые могут служить новыми аргументами в пользу объективной реальности категории пространства, времени и причинности.
Как известно, русские отглагольные существительные в функции определения переводятся на английский язык при помощи инфинитива, -ing-формы или причастия, например: надежды на обуздание криминального беспредела - hopes to put an end to
С) Сулейманова O.A., Беклемешева H.H., 2009
rampant crime; вариант обеспечения безопасности
- a way of ensuring security; задача защиты прав человека от глобального зла терроризма - the task of protecting human rights from the global scourge of terrorism; механизм обеспечения интересов инвесторов - a mechanism for safeguarding the interests of investors; пути оздоровления отрасли - ways to clean up the industry!; опасность признания границ - the danger of recognized borders.
Вместе с тем было обнаружено, что в ряде случаев конструкции с определяемыми словами место, время и причина требуют при переводе особой трансформации. Русская структура существительное время, место, причина + отглагольное существительное (в функции определения) будет соответствовать в английском языке придаточному предложению времени, места, причины, вводимому словами where, when, why. Подлежащее для этого предложения берется из широкого контекста, а сказуемое является результатом трансформации отглагольного существительного: отглагольное существительное (являющееся, как и всякое отглагольное существительное, редуцированным предикатом, или единицей с вторичной предикативностью) разворачивается в предикатную структуру, иными словами, в «нормальное» сказуемое, например: место предоставления услуг - the organization where the service is provided
При этом возможны два варианта перевода:
1) если данная конструкция не занимает начальную позицию в предложении, она разворачивается в полноценное придаточное предложение времени, места или причины, которое вводится словами where , when , why; при этом слова time, place или reason опускаются, ср.: сообщить о времени доступа к доклтентам. Тогда конструкция с отглагольным существительным переводится на английский язык как when the documents are available; ср.: сообщить о времени доставки гарнитура - inform when the furniture set is due; граждане извещаются о месте и времени проведения выборов - people are informed when and where elections are held; мы не знаем причин происшедшего - we don 'tknow why it hap-
2) если конструкция с отглагольным существительным и опорным словом место, время, причина находится в начале предложения, при переводе на английский язык слова time, place, reason не опускаются и возможна структура the time when, the place where, the reason why, ср.: время, когда это было модно, прошло - the time when it was trendy is over; место встречи еще неизвестно - we don t know the place where we are meeting; причины аварии расследуются - the reasons why the cars collided are being investigated.
Вместе с тем, такая общая стратегия применяется не всегда. Есть случаи, когда при переводе конструкций с определяемыми словами, принадлежащими к базовым категориям мышления, возможно использование других стратегий [Сулейманова, Беклеме-шева, Карданова, Лягушкина, Яременко, 2009].
1.1. Опорные слова, обозначающие категорию времени
1. При переводе на английский язык конструкций с определяемым словом эпоха возможно использование различных синонимичных единиц, например: time when, epoch when, period when; эпоха бурного развития технологий period of technological progress.
2. Конструкция с определяемым словом срок часто разворачивается в предложение со словами dates, period, timeframe, timeline, leadtime или in / within 20 days period (of time), причем отглагольное существительное разворачивается в предикат (полный или редуцированный): срок принятия новых членов - the timeframe for admitting new members; срок предоставления документов the deadline to submit documents.
3. Если в предложении имеется информация о наступлении времени для реализации события, обозначенного отглагольным существительным, используется модель it is (high) time to do/we did; пришло время переосмысления существующих моделей - it’s time to reinvent the current patterns. Давно пора бы заняться здоровьем - it’s time you focused on your health.
4. Когда в исходном предложении предоставлена информация об окончании процесса / периода, используется модель N is over: переговоры завершились - the talks are over.
5. В некоторых случаях опорное слово может быть семантически «пустым» и при переводе опускается: период строительства начинается через 2 недели - the construction is to start in two weeks
6. Словосочетание с определяемым словом, принадлежащим к категории времени, также может переводиться на английский язык с использованием клише: travel time - время нахождения в пути; maturity date - срок погашения кредита; переходный период - transition period; срок оплаты (на счете) -date due.
7. В ряде случаев при переводе может полностью воспроизводиться структура исходного сочетания: эпоха забвения и разрти - time of neglect.
1.2. Опорные слова, обозначающие категорию места
1. Часто конструкции с определяемым словом, обозначающим категорию места, переводятся на английский язык с помощью клише, ср.: место происшествия - disaster area; место происшествия /
преступления - crime scene, accident scene (выбор клише зависит от масштаба случившегося).
2. Особенность перевода конструкций с определяемым словом область (одним из синонимов слова место, также обозначающим базовую категорию мышления) определяется тем, что чаще всего в русском языке оно не несет в себе «территориального» признака и употребляется не в прямом смысле. При переводе используются слова concerning, dealing, focusing, in the context of, in the field of и их синонимы in terms of, in the aspect of, within the borders, within the frame(work) of the approach, as regards, ср.: в области передовых технологий - as regards technology> sector.
3. В случае, когда опорное слово не несет семантической нагрузки, оно опускается, ср.: из области слухов - it’s gossip.
1.3. Опорные слова, обозначающие категорию причины
1. Чрезвычайно частотной является модель перевода, основанная на перегруппировке семантических компонентов и употреблении каузального глагола: trigger, lead to, give rise to, prompt, endorse, induce, compel, provoke и пр., причем как в активном, так и в пассивном залоге: неудачная реклама явилась причиной конфликта по расовому признаку>
- ill-conceived advertising resulted in interethnic tensions.
2. Опорное слово повод может переводиться сочетаниями with regard to, concerning или передаваться предлогами on, about, например: разговоры по поводу перехода футболиста - rumours about the footballer’s transfer. Если опорное слово семантически пустое, оно опускается.
Описанные особенности данных слов, рассмотренные в переводческой перспективе, позволяют сделать чрезвычайно важный вывод общелингвистического и методологического характера касательно объективности существования данных категорий в человеческом сознании. Иными словами, выявленные закономерности поведения данных единиц при переводе позволяют утверждать, что категории, представленные данными словами, получают особое осмысление и имеют объективный статус, а не являются плодом направленного упорядочивания и конструирования реальности, они сами реальность.
2. Основы языковой категоризации
Рассмотрим следующий аспект языка, связанный с когнитивными и философскими основаниями категоризации внеязыковой действительности.
Одним из основных принципов языковой категоризации мира является принцип разграничения двух типов характеризации с точки зрения уровня идентификации объектов.
Объекты могут идентифицироваться до уровня члена класса, когда им приписывается только на-
бор свойств, общий для всех членов класса. Данный уровень идентификации представлен неопределенными дескрипциями (в артиклевых языках чаще всего с неопределенным артиклем) - это был высокий молодой человек; 1 found an ancient manuscript in the cave.
Другой уровень идентификации - это идентификация до уровня индивида, когда объекту приписываются некоторые индивидуальные, выделяющие его свойства (это могут быть прилагательные в превосходной степени, порядковые числительные, имена собственные, анафора, катафора и др.): That is the boy I used to be in love with; It was the first book I found in the cave (катафора в форме постпозитивного определения, ограничивающего выбор участника ситуации до единицы и тем самым выделяющего его до уровня индивида), She was the best student in the group (прилагательное в превосходной степени идентифицирует объект до уровня индивида).
Такая категоризация сопровождает языковые процессы не только на уровне категории определенности / неопределенности, но и получает отражение на всех уровнях языкового описания. Рассмотрим две проблемы, связанные с типом категоризации: во-первых, один из не вполне ясных случаев употребления определенного артикля — выделение объекта через его включение в общий контекст / ситуацию и, в силу его единственности в данной ситуации, приписывание ему индивидуальных характеристик, идентифицирующих его до уровня индивида. Так, при описании человека в его физическом проявлении все его органы и части тела (в единственном числе) будут представлены как определенные: the nose, the body, the hair, the head, the liver, the heart, несмотря на то, что до этого ни разу не упоминались. Отметим, что определяющим фактором будет не только его единственность в данной ситуации — так, например, в ситуации «учебная аудитория» идентифицированы до уровня индивида действительно единственные в этом контексте объекты
- пол, потолок, стол преподавателя, доска, дверь и др., эти объекты должны быть при этом обязательным компонентом заданной ситуации. При рассмотрении человека как физической сущности всякие случайные (хотя и единственные в данной ситуации) объекты не получают идентификации до уровня индивида без предупоминания, например, о ямочке на подбородке или родинке на щеке, о горбе или ином «случайном» признаке не говорится с определенным артиклем при их первом упоминании. Ср.: пример Дж.Хокинса Bill was discussing an interesting book in his class. He is friendly with the author, где именно наличие обязательной, неслучайной связи книги и ее автора делает последовательность предложений осмысленной в отличие, например, от последовательности Bill was discussing an in-
teresting book in his class. *He is friendly with the pilot где отсутствие обязательной связи между книгой и летчиком (хотя в действительности автор книги мог оказаться при этом и летчиком, однако такая связь случайна) делает последовательность высказываний бессмысленной [Hawkins, 1978]. Таким образом, данная теория, развиваемая, в частности, Дж. Хокинсом, объясняет многие случаи, казалось бы, немотивированного использования определенного артикля в современном английском (а также немецком и французском) языке.
Различие в типе категоризации позволяет также объяснить, напротив, казалось бы, немотивированный переход к неопределенной дескрипции (неопределенному артиклю) в ситуации, когда речь идет о хорошо известном и многократно предупомянутом объекте: так, предложение В комнату вошла наша Катя (безусловно, известный собеседникам объект, на что указывает и имя собственное, использованное референтно, и притяжательное местоимение наша) может быть продолжено Это была очень стройная н высокая девушка, и при переводе оно, несомненно, потребует неопределенного артикля It was а ... girl. В данном случае говорящий осуществляет дополнительную категоризацию объекта, относя его к некоторому новому подклассу стройных девушек, выделяемому в рамках всего класса девушек, что и мотивирует использование неопределенного артикля. В принципе, такая категоризация может быть бесконечной.
Во-вторых, принципы языковой категоризации позволяют интерпретировать еще одну интересную особенность языка — речь идет об известной проблеме, связанной с порядком следования определений в именной группе. Особенно актуальна проблема выбора порядка следования определений, в случае если говорящий использует неродной язык. Так, традиционно вопрос о порядке следования элементов в многокомпонентных атрибутивных словосочетаниях предлагается решать на основе статистически установленной семантической закономерности, а именно: прилагательные располагаются в следующем порядке: размер, объем, мягкость, температура, влажность, тяжесть, форма, возраст, цвет [Тер-Минасова, 2007: 34] - thick straight blond hair. Такое описание не позволяет, однако, объяснить вариативность фраз a fat old lady vs. an old fat lady. Авторы полагают, что порядок следования можно задать общим классификационным принципом, составляющим когнитивную основу категоризации мира и его языкового отражения [Сулейманова, 1987]. При анализе исходной именной группы (ИГ) необходимо выявить прилагательное, при помощи которого выделяется четкий, устойчивый класс единиц на основе объективных признаков, например, в ИГ красивый новый двадцатиэтажный дом таким
определением будет двадц,атиэтажный. Определение новый также выделяет устойчивый подкласс, а красивый выделяет некоторый подкласс на основе исключительно субъективных критериев. Иными словами, говорящий руководствуется осознанием того, существует ли данный (под)класс объектов, с одной стороны, и тем, насколько релевантно его выделение, с другой стороны. При этом то определение, которое непосредственно предшествует существительному, и будет выделять некоторый подкласс в рамках класса, например, узкая проселочная дорога предполагает существование подкласса проселочных дорог (в отличие от шоссейных:), а свойство быть узкой не является абсолютно общепризнанным параметром и может быть оспорено: Какая же она узкая! Вполне можно разъехаться!
Иными словами, если речь идет о нейтральном контексте, наиболее вероятно употребление словосочетания a fat old lady, поскольку объективно существует класс пожилых женщин, и возрастной параметр более важен. Выражение an old fat lady встречается в контекстах, где речь идет о системах питания, ожирении и т.п. (параметр менее релевантный и всеохватывающий, чем возраст), и в связи с этим выделяется подкласс тучных дам, среди которых одна пожилая, и говорящий считает это важным.
Таким образом, порядок следования компонентов в рамках ИГ определяется в первую очередь релевантностью выделения именно данного подкласса в рамках некоторого заданного класса объектов. Чем более постоянен признак, тем ближе расположение обозначающего его слова к определяемому существительному, и чем субъективнее признак, тем дальше от существительного. Говорящий начинает с субъективного: хорошо отремонтированная светлая трехкомнатная квартира. Вместе с тем, для говорящего не всегда значима принадлежность объекта к точно заданному классу, и возможна вариативность, ср.: Я хочу найти себе красивого и умного мужа умного и красивого мужа, где оба параметра могут быть в равной степени значимыми для говорящего.
Таким образом, выделение двух уровней языковой категоризации, связанных с идентификацией объекта либо до уровня члена класса (подкласса) или, напротив, до уровня индивида, позволяет объяснить ряд спорных аспектов языковой системы.
З.Принцип неслучайной связи
Уже отмеченный выше принцип неслучайной связи (ср. пример с автором книги и летчиком выше) оказывается чрезвычайно релевантным для языковой системы в целом - так, на его основе создаются регулярные метонимические связи (в отличие от вполне «случайной» метафоры) и переносы, не говоря уже о том, что метонимия в принципе состав-
ляет основу перевода [Сулейманова, Беклемешева, Карданова, Лягушкина, Яременко, 2009].
Покажем, как в языковой практике реализуется метонимический перенос на примере предикатной переводческой метонимии. Поскольку метонимия является способом косвенной характеристики явления путем выделения одного из постоянных, переменных или случайных признаков этого явления [Гальперин, 1977], потенциально возможные метонимические связи между предикатами всегда можно просчитать, анализируя саму денотативную ситуацию. Например, если мы имеем дело с дуратив-ным глаголом (вносит информацию о длительности события, не-мгновенности, что предполагает чле-нимость события на фазы его реализации: начало, середина и конец - например, бежал), естественно предположить, что в разных языках за основу может браться один из этапов описываемого события. Возможно, что существуют семантические классы русских глаголов с акцентом на какой-то одной фазе, которым регулярно противопоставлены соответствующие семантические классы английских глаголов, с постоянным акцентом на другой фазе действия.
Далее осуществление события (чаще всего действия) может сопровождаться некими в норме сопутствующими ему параметрами - характерными шумами, движениями (рук, ног), модуляциями голоса и мн.др. При переводе эти обязательно не случайные для данного события вторичные параметры могут взять на себя функцию основных и репрезентировать само основное событие - так, можно просипеть что-то, где признак, сопутствующий акту говорения и вносящий информацию о «дефектном» исполнении события, замещает акт говорения.
Исследователи в целом склоняются к тому, что для практики перевода типы метонимии можно свести к двум основным разновидностям - причинноследственной и обстоятельственной.
В первом случае между членами метонимической пары устанавливаются причинно - следственные отношения различных типов (действие-состояние, результат-причина, причина-следствие) и различных фаз (начало-середина-конец). Во втором делается акцент на сопутствующем, обстоятельственном признаке, в норме сопровождающем описываемое действие: это могут быть аудиовизуально-тактильно воспринимаемые параметры или орудийно-инструментальный способ осуществления действия.
Метонимический перенос на базе обстоятельственных отношений предполагает описание действия через акцент на образе действия или способе действия. Метонимический перенос на базе образа действия принимает вид описания действия через один из его признаков. Среди признаков образа действия можно выделить:
• звуковые эффекты: the phone buzzed to life - телефон ожил, зазвенев; the gate clicked open - ворота отворились с лязгом; the door hissed open -дверь открылась со скрипом; the engine roared to life - мотор внезапно заревел;
• зрительное воздействие: his glasses flickered to life
- его очки блеснули; the machine flashed green -машина замигала зелеными огоньками;
• интенсивность, скорость протекания действия: to gulp - выпить залпом, осушить; to rush - опрометью броситься;
• внезапность действия: to jerk - резко свернуть;
• тщательность выполняемого действия: to flip -пролистать; to scrutinize - тщательно изучить;
• характерные движения и жесты, сопровождающие действие: to jog - бежать mpyctpii / trot -бежать галопом; to thumb through the book - пролистать, определяя количество страниц в книге; to palm the mouse - положить ладонь на мышку; to slam / jam /yank the door open - открыть дверь с хлопаньем, с треском, рывком и пр.
При переводе на русский язык английские метонимические предикаты претерпевают переводческую метонимию и как бы «возвращаются» на русском материале к неметонимическому видению ситуации. Поскольку английские глаголы образа действия являются качественной характеристикой действия, при переводе на русский эти глаголы легко трансформируются в сочетания, содержащие качественные прилагательные и наречия, деепричастия, именные группы, приставочные модификаторы в составе приставочных глаголов (всматриваясь). При этом может происходить смена сопутствующего признака действия оригинала, ср.: to zigzag - петлять, в ряде случаев перевод может осуществляться с помощью вторичной предикации (причастных / деепричастных оборотов), наречий, ср.: he jerked to his right - он резко свернул направо (неожиданность действия передается наречием); he stormed out of the office - вылетел из кабинета, хлопнув дверью; the gate clicked / hissed open - со свистом / шумом открылась; the phone buzzed to li fe - ожил и зазвонил / ожив (внезапно).
Английские глаголы, описывающие способ совершения действия, представлены обычно глаголами движения или глаголами, которые дают представление о способе достижения определенной цели. Часто это глаголы, образованные от существительных, изначально обозначающих вид транспорта, часть тела или иной существенный компонент процесса путем конверсии: to shoulder, to hammer, to taxi, to bus, to jet, to wheel a patient, to microwave food, to mouth words, to video a film, to lace shoes, to e-mail, to button. Это также могут быть так называемые way-конструкции: he clawed his way forward / elbowed through the mob / inched through the mob /
wrestled his way out the door /worked his way /shoved his way desperately through the line. Данный способ описания представляет собой экономичный способ передачи смысла за счет слитного описания действия и обстоятельств его протекания в одном слове. Для перевода подобных глаголов и конструкций на русский язык, которому в гораздо меньшей степени свойственно стремление к экономии языковых средств, рекомендуется разворачивание глагола в словосочетания (с использованием различных частей речи), которые представляют описание способа выполнения действия. Выбрать подходящее соответствие помогут вопросы как, каким способом, с помощью чего? и правила русского языка и законы сочетаемости, например: to fax - отправить факсом, to jet - лететь на самолете, to worm one's way to the door - с трудом протиснуться к двери (извиваясь всем телом).
Следующий тип глагольной переводческой метонимии - причинно-следственная. Переводческая эвристика применительно к причинно-следственной метонимии основана на осознании того, что описываемая денотативная ситуация допускает различное представление, за основу которого в различных языках может браться различная отправная точка: начало - середина — конечный этап события, которые вместе с тем относятся к одной и той же ситуации. Такой подход позволяет в качестве равноправных репрезентантов одного и того же события использовать разные слова — например, ситуация уехать в Москв\> предполагает следующие этапы: поехать в Москву, отправиться в Москву, направиться в Москву, отбыть в Москву, быть на пути в Москву.
Причинно-следственные метонимические переносы при переводе могут осуществляться по следующим моделям:
действие результат / состояние: the bedroom has changed - прежней спальни уже не было - если спальня изменилась, значит, перестала существовать в прежнем виде;
начало середина конечный этап действия: pull the blinds - опустить жалюзи (начало и конец действия); answer the telephone - возьми трубку (конец - начало действия);
причина следствие / результат: he always made you say everything twice - он всегда переспрашивал
— в английском тексте описан результат процесса, действие, вызванное желанием переспросить то, что непонятно; на русский язык переводится глаголом, который обозначает эту причину: хотел переспросить, значит, заставлял повторять (дважды).
При логическом развитии завершения причинноследственных отношений перевод может превратиться в антонимический, причем для русского языка более характерно употребление отрицаний: the company was lily-white - в компании не было ни одно-
го чернокожего сотрудника; I don V blame them - я их понимаю; the exam is looming я не могу ни о чем думать, кроме экзамена; she fought tears - она старалась не заплакать.
Такое описание действия как через сопутствующий ему признак, так и через причинноследственные связи при переходе с языка на язык составляет базовую составляющую переводческой стратегии.
Таким образом, практические исследования в области лингвистики неизбежно приводят к необходимости уточнения, дополнения базовых категорий методологии науки вообще и философии языка в частности.
Библиографический список
1. Гальперин, II. Р. Стилистика английского языка [Текст] / И.Р. Гальперин: учеб. для ин-тов и фак. иностр. яз. -М.: Высш. ж., 1977.
2. Селиверстова, О.Н. Труды по семантике [Текст] / О.Н. Селиверстова. - М. : Языки славянской культуры, 2004.
3. Сулейманова, О.А. Некоторые семантические типы субстантивов и их местоименные актуализаторы весь / целый и all / whole [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук/О. А. Сулейманова. - М., 1987.
4. Сулейманова, О.А. Грамматические аспекты перевода [Текст] / О.А. Сулейманова, Н.Н. Беклемешева, К.С. Карданова, Н.В. Лягушкина, В.И. Яременко. -М.: Академия, 2009.
5. Тер-Минасова, С.Г. Война и мир языков и культур [Текст] / С.Г. Тер-Минасова // Вопросы теории и практики межъязыковой и межкультурной коммуникации. - М.: Слово, 2008.
6. Hawkins, J. Definiteness and Indefiniteness: A Study in Reference and Grdinmaticality Prediction [Текст] / J.A. Hawkins. - London: CroomHelm, 1978.
Список источников примеров
Corgi Books, 2004.
2. Grisham, J. The Firm [Текст] / J. Grisham. - New York : Island Books, 1992.
3. http://www.inopressa.ru/ [Электронный ресурс].
