CC BY
346
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 25 (279). История. Вып. 52. С. 133-136.
НАУЧНАЯ РЕФЛЕКСИЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ БИОГРАФИЯ
Д. А. Жуйков
ОСНОВНЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ БИОГРАФИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
В статье формулируются методологические противоречия и проблемы, с которыми сталкиваются историки, приступающие к биографическому исследованию. Дается анализ каждой методологической проблемы биографического жанра. Характеризуются основные особенности биографических исследований в различных историографических традициях и описываются различные подходы к биографическим исследованиям.
Ключевые слова: биография, историческая биография, методология истории.
Задача представителя исторической науки состоит в том, чтобы с опорой на источники сконструировать знание о социальном предмете прошлого. При этом историк будет использовать те методы исследования, которые уже выработаны в исторической науке. Иное положение складывается, когда под сомнение ставится методологический принцип работы, как это сложилось в таком жанре исторического исследования, как биография. Тогда условием продолжения работы над таким видом исследования становится рефлексия собственной деятельности, формулирование проблем, которые не позволяют вести исследование прежними способами.
На протяжении уже долгого времени историческая биография как жанр исторического исследования устойчиво пользуется популярностью среди ученых. Защищается достаточно большое количество диссертаций на основе биографий, причем не только в рамках исторической дисциплины. Часто биографии тех или иных деятелей как предмет диссертационного исследования используются в рамках политологии, искусствоведения, филологии, педагогики и других дисциплин. Показателем неослабевающего исследовательского интереса к биографии служат и работы, пытающиеся осмыслить непосредственно сам этот жанр1. Причем нельзя сказать, что это веяния последнего времени.
Почему именно биографические исследования настолько популярны у историков? Биография есть удобный ответ на вопрос, поставленный философией истории: кто дела-
ет историю - люди или обстоятельства? Как известно, марксисты однозначно отвечали на этот вопрос, отдавая дань экономической детерминации и классовой борьбе. Но любой историк сегодня более или менее марксист в том смысле, что большинство не верит в то, что человек может полностью изолировать силы, которые его окружают. Даже делая ссылку на популярность микроистории, марксистский академический тренд остается в силе. Именно поэтому биография считается одним из простейших видов исторического исследования. Здесь нет никакой необходимости в проведении сложных методологических расчетов, постановке проблемы исследования, не надо углубляться в смежные дисциплины - социологию, математику и т. д. Параметры биографического исследования, на первый взгляд, очень просты и очевидны: от рождения героя до его смерти. По этой причине здесь проглядывается и сама структура работы: хронологическое фиксирование этапов жизни персонажа. А если удастся найти еще и нетронутый архивный фонд с богатыми материалами, то написание исторического исследования становится под силу даже историкам-любителям. Учитывая эти обстоятельства, можно объяснить такую популярность исторических биографий.
Вместе с тем в большинстве методологических работ по истории сквозит идея о «смерти биографического жанра» в наши дни. Жак Ле Гофф (Jacques Le Goff ) во введении к своей биографической работе о Людовике IX так описывал эту ситуацию: «За последние
годы опубликовано великое множество биографий, ибо этот жанр вошел в моду; можно подумать, что речь идет о пустячном деле: собери документы (что, как правило, вполне возможно) да еще мало-мальски владей пером. Чувство неудовлетворенности, которое вселяли в меня эти сочинения, заставило меня задуматься об особенностях жанра исторической биографии и о предъявляемых к нему требованиях»2. В таком жанре исторического исследования, как биография, сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, историки указывают на не разработанность и сложность жанра исторической биографии, с другой, не обращая внимания на этот факт, появляются новые диссертации с биографиями тех или иных деятелей.
Сложившееся противоречие требует разрешения: либо признания правильности слов о том, что: «...в середине XX века историческая биография перестала существовать»3, и тогда ставится под вопрос качество большинства исследований, либо мы последовательно и аргументировано снимаем все заявленные трудности в биографических исследованиях. Но для решения этой дилеммы необходимо суммировать все проблемы и требования, выделяемые при написании биографического исследования.
Историко-биографическое исследование, неся в себе все те противоречия, характерные для любого исторического исследования, обладает и рядом собственных предметных особенностей. В предисловии к биографии Людовика IX Святого Жак Ле Гофф указывал, что «биография превращает своего героя в “глобализующий” объект, вокруг которого организуется все поле исследования», и историк «должен проанализировать и объяснить» все эти сферы, «пусть даже поиск интегрального сознания того или иного индивида останется «утопическим поиском»4. Помимо этого, тот же автор писал, что «биография - не просто собрание всего, что можно и должно знать о каком-либо персонаже», тем более это и невозможно. «Биографический жанр более других исторических жанров нацелен на то, чтобы произвести впечатление реальности». Впечатление реальности можно достичь, по Ле Гоффу, методом «демонтажа», то есть очищения документов источников, для того чтобы они «смогли явить убедительную картину исторической реальности»4. Другой французский исследователь Жан Клод Пассерон
(Jean-Claude Passeron) ставит проблему «Биографической утопии». Это проблема повествования, ибо «оно - результат целой серии интеллектуальных и научных операций, весь смысл которых в том, чтобы создать зримую картину в подтверждение реальности. Любое повествование заключает в себе интерпретацию, но в биографии это, в свою очередь, таит в себе серьезную опасность придания органического смысла и логичности жизни героя. «Так называемая “биографическая утопия” не только таит опасность внушить, что в исторической биографии “все исполнено смысла” без разбора и критики; быть может, еще большая опасность таится в иллюзии того, что она аутентично воссоздает жизнь»5.
Джованни Леви (Giovanni Levi), дополняя проблему, поставленную Пассероном, говорит о единстве «упорядоченной хронологии». Биографическое исследование конструирует уже цельную сложившуюся личность, запрограммированную еще до рождения стать тем, кем станет герой, последовательно осуществляющий какие-либо действия. Помимо этого Леви противопоставляет свободную биографию, которой располагают личности от рождения - то есть тот набор недетерминированных социальной средой потенциальных возможностей развития, и наблюдение за тем, как конкретно функционируют нормативные системы, по которым приходится жить человеку, во многом и составляющим контекст жизни героя6.
Пьер Бурдье (Pierre Bourdieu) указывает на еще одну проблему, с которой сталкиваются историки, занимающиеся биографическим исследованием. Он пишет о «биографической иллюзии», создаваемой историком, когда действия персонажа просчитаны ученым, а сам герой действует как заведенный робот, по инерции, принимая решения без колебаний7.
Вместе с этим возникает еще одна проблема, связанная с написанием биографического исследования, - зависимость героя от других людей. Об этом, в частности, пишет Роберт Кнехт (Robert Knecht), профессор Бирменгемского университета. С этим биографическим искажением истории он столкнулся, работая над биографией английского государственного деятеля - кардинала Джона Мортона. Учитывая только его политические взгляды, он быстро понял, что «проходит мимо» его действительной политической роли. Для выхода из этой ловушки ему по-
требовалось написать о политической карьере еще сорока шести прелатов, которые, так или иначе, влияли на его героя. «Моя совесть заставила меня провести историческую биографию по социальной истории», - написал он после завершения своей работы8.
По сути, здесь историк вплотную подходит к проблеме противоречия между личностью и обществом и соотнесения этих понятий между собой. Долгое время исследование жизненных путей героев определялось интересами макроанализа. В немецкой историографии был введен термин ‘биография как институт’, подчеркивавший социальную сторону исследования исторической личности. Согласно этому подходу, социальное происхождение, образование, профессиональная подготовка и начало трудовой жизни являются главными факторами, определяющими индивидуальные биографии. Однако начиная с 80-х гг. XX в., взгляд на биографическое исследование меняется. Сейчас исследователи пытаются объяснить социальные изменения, учитывая тот факт, что социальная система в целом и социальные институты как ее элементы напрямую связаны с деятельностью человека и что изменение социальных и институциональных структур общества в конечном итоге есть результат действий и определенного поведения людей9.
Вопрос о совместимости микро- и макроанализа в биографических исследованиях поднимается и в современной российской историографии. Поворот от изучения «типичного человека» к исследованию конкретного индивида ведет и к методологическим поискам содержания биографических работ. Так, Л. П. Репина пишет, что «если до последнего времени историческая антропология оставляла за кадром проблему самоидентификации личности, личного интереса, целеполагания, индивидуального рационального выбора и инициативы, то, в конечном счете, ответ на вопрос, каким образом унаследованные традиции, обычаи, представления определяли поведение людей в специфических исторических обстоятельствах (а, тем самым, и весь ход событий и их последствия) потребовал выхода на уровень анализа индивидуального сознания, индивидуального опыта и индивидуальной деятельности»10. Опираясь на произошедшие изменения в исследовательских практиках историков, Репина делает вывод о складывании нового направления в био-
графическом жанре - персональной истории, «основным исследовательским объектом которой являются персональные тексты, а предметом исследования - “история одной жизни” во всей ее уникальности и полноте»10.
На другую проблему биографического исследования, связанную с ролью детства в реконструкции жизни героя, указывали еще основатели журнала «Анналы» Марк Блок (Marc Bloch) и Люсьен Февр (Lucien Febvre). Суть ее в том, что биографические источники могут обеспечить адекватную информацию
о характеристиках взрослого, но не о детстве персонажа. Вопрос усложнялся и трудностью установления эмоциональной значимости этих документов для исследуемой личности. Учитывая сложность подбора источниковой базы для реконструкции детства героя, многие исследователи видели решение этого вопроса в использовании методов психоистории. Они показывали, что без ответов на такие вопросы, как «как рос исторический персонаж»; «на каких основах строились семейные отношения»; «как и почему менялись обычаи в семье» и т. д., невозможно реконструировать биографию личности. Психоисторическое направление вызывало и продолжает вызывать немало споров в историографии. До недавнего периода в отечественной исторической науке оценка психоисторических научных концепций довольно часто была негативной. Связано это было, прежде всего, с господствующим методологическим марксистским подходом к истории. В то же время не отрицалось, что психоистория успешно интегрирует различные научные дисциплины, позволяя проводить качественное междисциплинарное исследование11.
В настоящее время тезис о том, что «исторические формы общества и культуры осуществляются, образуются действиями индивидов на протяжении их жизни»12, мало кем оспаривается. Приступая к историческому исследованию, ученые понимают, что «без освоения точек зрения действующих лиц исторические события и процессы необъяснимы и неполны»12. В то же время проблемы, с которыми сталкиваются исследователи, приступая к биографической реконструкции, до сих пор не решены. Путь разработки новых средств исследования предполагает теорию самих методов биографического жанра, что, в свою очередь, требует интеграции методов различных научных дисциплин, таких как история, социология, психология.
Примечания
1 См.: Беленький, И. Л. Биография и
биографика в отечественной культурноисторической традиции // Диалог со временем : альм. интеллектуал. истории. Вып. 5. М., 2001. С. 29-46; Валевский, А. Л. Основания биографики. Киев, 1993; Голофаст, В. Б. : 1) Многообразие биографических повествований // На перепутьях истории и культуры. СПб, 1995. С. 82-116; 2) Концепции индивида и пространство биографий // Право на имя : биографии ХХ века. Биографический метод в социальных и исторических науках. Чтения памяти Вениамина Иофе (СПб., 18-19 апр. 2003 г.). СПб., 2004. С. 5-17; Источниковедческие и методологические проблемы биографических исследований : сб. материалов науч.-практ. семинара. СПб., 2002; Логинова, Н. А. Разработка проблемы биологического и социального в комплексных исследованиях человека в целях психологического познания // Мир психологии. 2006. № 1. С. 85-96; Мещеркина, Е. Ю. Жизненный путь и биография : преемственность социологических категорий // Социс. 2002. № 7; Румянцева, М. Ф. «Чужое Я» в художественной литературе и в исторической науке // История через личность : историческая биография сегодня / под ред. Л. П. Репиной. М., 2005. С. 19-36.
2 Ле Гофф, Ж. Людовик IX Святой. М., 2001. С. 17.
3 Там же. С. 16.
4 Там же. С. 17.
5 Passeron, Jean-Claude. Biographies, flux, itineraires, trajectories. Revue fran?aise de soci-ologie. 1990. Vol. 31. P. 5.
6 Levi, Giovanni. Les usages de la biographie // Annales. Economies, Societes, Civilisations. 44e annee. 1989.№ 6. P. 1326.
7 Bourdieu, Pierre. L>illusion biographique // Actes de la recherche en sciences sociales. Vol. 62-63. 1986. Juin. L’illusion biographique. P. 70.
8 Knecht, Robert J. La biographie et l’historien // Cahiers de l’Association internationale des etudes francaises. 2000. № 52. P. 172.
9 Блоссфельд, Х. П. Исследования жизненных путей в социальных науках / Х. П. Блоссфельд, И. Хьюнинк // Журн. социологии и соц. антропологии. 2006. Т. 9. С. 15-44.
10 Репина, Л. П. Историческая биография и «новая биографическая история» // Диалог со временем : альм. интеллектуал. истории. Вып. 5. М., 2001. С. 7.
11 См.: Де Моз, Л. Психоистория. Ростов н/Д, 2000; Могильницкий, Б. Г. Американская буржуазная «психоистория» : крит. очерк / Б. Г. Могильницкий, И. Ю. Николаева. Г. К. Гульбин. Томск, 1985; Логинова, Н. А. Психобиографический метод исследований и коррекции личности. Алматы, 2001.
12 Голофаст, В. Б. Многообразие биографических повествований // Социология. 1995. № 1. С. 12.
