CC BY
256
УДК 902/904, 902.65
ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ МЕТАЛЛООБРАБОТКИ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ЭПОХИ РАННЕГО МЕТАЛЛА И РАННЕГО ЖЕЛЕЗА (медь и бронза)
С. В. Кузьминых
MAIN STAGES IN THE METALWORKING DEVELOPMENT IN WESTERN SIBERIA DURING THE EARLY METAL PERIOD AND THE EARLY IRON AGE (copper and bronze)
S. V. Kuzminykh
Работа выполнена при финансовой поддержке проектов РФФИ (№ 14-06-00287) и РГНФ (№ 14-01-00348а).
Статья посвящена характеристике основных этапов развития металлообработки в археологических культурах Западной Сибири в эпохи раннего металла и раннего железа. Становление древнейшей металлообработки связано с двумя блоками культур - степным (пришлые скотоводы ямной и афанасьевской культур) и аборигенным (охотники и рыболовы области культур гребенчатого геометризма). На разных этапах позднего бронзового века металлообработка западносибирских культур развивалась прежде всего в системе Западноазиатской (Евразийской) металлургической провинции. Лишь в финале эпохи бронзы на восточной и юго-восточной периферии этой системы (ирменская культура) стали играть заметную роль производственные центры Восточноазиатской (Центральноази-атской) металлургической провинции. Металлообработка раннего железного века развивалась в тесной взаимосвязи с культурно-историческими процессами той эпохи. По-прежнему доминировал импорт сырья и готовых изделий из Рудного Алтая и Казахстана. Но в Зауралье (саргатская, гороховская, сарматская культуры) стал заметен приток меди из иткульских производственных центров.
The paper describes the main stages in the metalworking development of Western Siberian archaeological cultures during the Early Metal period and the Early Iron Age. The formation of the most ancient metalworking here is associated with two blocks of cultures: steppe cultures (alien stock-breeders of the Yamnaya and the Afanasievo cultures) and aboriginal ones (hunters and fishermen of cultures with "comb geometrical" decoration on pottery). At the early stages of the Bronze Age the metalworking in Western Siberian cultures had been mainly developing in the system of West Asian (Eurasian) metallurgical province. Only during the Late Bronze Age at the East and South-East periphery of this system (Ir-men culture) production centers of East Asian (Central Asian) metallurgical provinces began playing a significant role. Metalworking during the Early Iron Age had been developing in close relationship with the cultural-historical processes of the period. Import of raw materials and products from the Altai and Kazakhstan still dominated. But as for the Trans-Urals (Sargut, Gorokhovo, Sarmatian cultures), one can note a significant influx of copper from the Itkul production centres.
Ключевые слова: Западная Сибирь, эпоха раннего металла, ранний железный век, горно-металлургическое производство, металлообработка, медь и бронза, металлургические провинции.
Keywords: Western Siberia, Early Metal period, Early Iron Age, mining and metallurgical production, metalworking, copper and bronze, metallurgical provinces.
Становление древнейшей металлообработки в Западной Сибири связано с двумя блоками археологических культур. Первый - скотоводы ямной и афанасьевской культур. Металлургия первой из них (в ее волго-уральском варианте) развивалась в системе Циркум-понтийской металлургической провинции. Афанасьев-цы были первыми горняками и металлургами в центре Азии, территориально изолированными от циркумпон-тийской метрополии. Морфологический облик орудий из «чистой» и мышьяковой меди (втульчатые топоры, плоские тесла, двулезвийные и однолезвийные черенковые ножи, шилья и др.), украшения из метеоритного железа, золота и серебра, сложная литейная техника (двусторонние литейные формы) свидетельствуют об изначально высоком уровне афанасьевской металлообработки, которая укоренилась на Алтае и Енисее в уже сложившемся виде [11, с. 194 - 201; 6, с. 213 - 215].
Второй блок наиболее ранних металлоносных культур - энеолитические охотники и рыболовы культурно-исторической области гребенчатого геометризма, охватывавшей горно-лесной Урал (аятская, лип-чинская, суртандинская, шапкульская, сосновоостров-ская и др.), таежное Зауралье (атымьинская, волвон-
чинская и др.), лесостепные и степные пространства Тоболо-Иртышско-Обского междуречья (байрыкская, усть-нарымская, ботайская, терсекская и др.). В этих культурах укоренилась выплавка и плавка окисленной меди, литье заготовок в односторонних литейных формах с крышкой, формовка ножей, шильев, колец свободной кузнечной ковкой. Сама металлообработка имела зачаточный характер и была маломощной. Ее становление происходило под влиянием импульсов из прикамских (новоильинских и гаринских) и южноуральских (ямных) производственных центров [4, с. 652; 6, с. 207 - 212].
В конце III тыс. до н. э. с распадом ЦМП в Северной Евразии перестраивается вся прежняя система производственных систем. На разных этапах позднего бронзового века металлообработка археологических культур Западно-Сибирской равнины развивалась прежде всего в рамках Западноазиатской (Евразийской) металлургической провинции (ЗАМП) и лишь в финале бронзового века на восточной и юго-восточной периферии этой системы стали играть заметную роль производственные центры Восточноазиатской (Централь-ноазиатской) металлургической провинции (ВАМП).
На фазе сложения ЗАМП (ПБВ-1, 22/21-18/17 вв. до н. э.) формируются два блока культур с принципиально различными стереотипами металлообработки. Первый блок - абашевская, синташтинская, петровская и, вероятно, ташковская культуры Южного Урала, Зауралья (вплоть до Иртыша) и Северного Казахстана. Металлообработка этих культур ориентирована на воспроизводство орудий и оружия, характерных для системы ЦМП. Здесь доминируют технологии литья и ковки, используется в основном «чистая» и мышьяковая медь, разрабатываются медные рудники Южного Урала, Мугоджар, Северного и, вероятно, Центрального Казахстана. Второй блок - сейминско-турбинская, окуневская, чемурчекская, елунинская, каракольская, одиновская, ранняя кротовская, крохалевская, гребенчато-ямочной керамики (ГЯКК) культуры Иртышско-Обско-Енисейского междуречья. Стереотипы металлообработки этих культур, морфология орудий и оружия не связаны с импульсами из производственных центров Зауралья. Напротив, здесь доминирует технология тонкостенного литья орудий и оружия, формуются упрочняющие ребра жесткости на однолезвийных изогнутых кинжалах, втульчатых кельтах и наконечниках копий, используются главным образом оловянные и оловянно-мышьяковые бронзы, разрабатываются медные, полиметаллические и касситеритовые месторождения Рудного Алтая, Западных Саян и Тянь-Шаня. Базовые инновации в металлообработке культур этого блока связаны с производственными центрами сейминско-турбинского
(СТ-) транскультурного феномена [11, с. 222 - 225, 269 - 287; 7, с. 224 - 238].
На второй фазе развития ЗАМП (ПБВ-2, 18/1715 вв. до н. э.), когда завершается процесс формирования провинции и происходит стабилизация ее производственных центров, в степи и лесостепи Западной Сибири доминируют культуры андроновского мира. Орудия и оружие срубной (в зауральском степном по-граничье), алакульской, федоровской, черкаскульской и кротовской культур воспроизводят стереотипы аба-шевско-синташтинско-петровской металлообработки. В числе новаций, заимствованных из СТ-феномена, -литье наконечников копий и стрел, тесел и долот со «слепой» втулкой и повсеместный переход на использование оловянных и оловянно-мышьяковых бронз. Еще одной новацией этого времени является расцвет ювелирного дела, в том числе и златокузнечества. В периферийных культурах андроновского мира (коптя-ковская, КГЯК, крохалевская, самусьская) доминируют стереотипы СТ-металлообработки (самуськие пояско-вые кельты, шайтанско-кижировские кельты с «ковровым» орнаментом и «ложными» ушками, наконечники копий с подобными же ушками, пластинчатые ножи и др.). В то же время в морфологии орудий, оружия и украшений этих культур заметны андроновские корни (ножи с перекрестьем и перехватом, кинжалы с прилитыми рукоятями, кованые тесла и др.). Вероятно, немало среди них и импортов. Металлообработка западносибирских культур на этой фазе обеспечивалась за счет поставок меди, бронз, олова и золота из рудников, которые разрабатывались в Мугоджарах, Северном и Центральном Казахстане, Рудном Алтае. Особое значение приобретают оловорудные разработки в Калбин-
ском и Нарымском хребтах [11, с. 222 - 229; 7, с. 224 -238].
На третьей фазе развития ЗАМП (ПБВ-3, 15/1412/11 вв. до н. э.) культурно-исторические процессы характеризуются двумя коренными явлениями. Степные пространства от Урала и до Алтая стали ареной консолидации населения культур андроновского мира, что в итоге привело к формированию алексеевско-саргаринской культуры, входившей в общность культур с валиковой керамикой (ОКВК). Эта перестройка культур степного пояса, вероятно, была вызвана начавшейся аридизацией климата, иссушением почв и ухудшением пастбищенских угодий. Напротив, в лесостепных и южнотаежных широтах наблюдается моза-ичность культур (пахомовская, федоровская, позднек-ротовская, черноозерская, сузгунская, еловская и др.), которая плавно переходит в монотонную картину мира лесных охотников и рыболовов с характерной для них гребенчато-ямочной керамикой. На этой фазе происходит передислокация основных очагов металлообработки в лесостепную и лесную зоны. В морфологии орудий, оружия и украшений доминируют алакульско-федоровские традиции, но важнейшей новацией в культурах андроноидного круга стало появление одно-лезвийных ножей. В таежных районах Западной Сибири сохранилось производство поясковых кельтов са-мусьского типа, а в Обь-Енисейском междуречье (могильник на горе Татарка) - позднейших вариантов ложноушковых кельтов кижировского типа [11, с. 235 - 241; 7, с. 251 - 254; 1, с. 44 - 59].
На заключительной фазе (ПБВ-4, 12/11-10/9 вв. до н. э.) нарастают процессы деструкции и распада ЗАМП. В азиатской степи теряет былое единство алек-сеевско-саргаринская культура. Памятники трушни-ковского, донгальского и бегазинского типа финала ОКВК в Казахстане и на юге Западной Сибири фактически демонстрируют распад восточной зоны этой общности. В то же время в лесостепных и южнотаежных районах набирают силу интеграционные процессы. Мозаичность культур, характерная для фазы ПБВ-3, уходит в прошлое. В Зауралье памятники межовской и бархатовской культур приходят на смену андроноид-ным. Обь-Иртышская лесостепь и южнотаежные районы Приобья становятся зоной распространения кор-чажкинской и ирменской культур. На востоке Обь-Енисейского междуречья появляются памятники лу-гавской культуры, металлообработка которой (наряду с карасукской) развивалась в системе ВАМП. В таежной зоне Западной Сибири атлымская, позднесузгунская, лозьвинская, барсовская, еловская культуры демонстрируют трансформацию некогда нерасчленимого культурного пространства, индикатором которого служила гребенчато-ямочная керамика. Южнотаежные производственные центры уступают главенствующую роль лесостепным - ирменским. Горно-металлургические центры Рудного Алтая и Казахстана в это время заметно снижают производство меди, оловянных и оловян-но-мышьяковых бронз, но по-прежнему основные поставки направляется отсюда в очаги металлообработки лесостепных и лесных культур. Металлообработка восточного варианта ирменской культуры, за исключением отдельных племенных объединений (Камышенка), перешла на использование саянских мышьяковых и сурьмяно-мышьяковых бронз. В западном варианте
ирменской культуры эти сплавы не играли заметной роли. В морфологии орудий, оружия и украшений к востоку от Иртыша доминируют ирменские стереотипы, на юге Западной Сибири и к западу от Иртыша сохраняется т. н. евразийская линия развития металлообработки - модификации андроновских и «валико-вых» форм [2, с. 55 - 72; 5, с. 206 - 208; 7, с. 251 - 254; 1, с. 44 - 59].
В 9 - начале 7 вв. до н. э. при переходе к раннему железному веку (РЖВ) металлообработка западносибирских культур развивалась в тесной взаимосвязи с культурно-историческими процессами той эпохи. Первый вектор развития был связан с внутренней эволюцией и трансформацией позднебронзовых культур в русле ранее сложившихся традиций. Это привело к формированию баитовской культуры в Зауралье, позд-неирменской - в Обь-Иртышском междуречье, боль-шереченской (на ее мыльниковском этапе) - в Верхнем Приобье. Второй вектор обусловлен миграцией таежных групп населения, характерным индикатором которых является «крестовая» керамика. Основная миграционная волна связана с крупнейшими речными магистралями региона - Обью, Иртышом и Ишимом. Не случайно сформировавшиеся на юге Среднего Приобья молчановская, а в Среднем Прииртышье - красноозер-ская культуры тяготеют к этим речным системам. Третий вектор связан со встречной волной мигрантов из степных районов Казахстана (берликская культура, по В. И. Молодину [10]), адаптировавшихся в Прииртышье и в глубинных районах Барабинской лесостепи в среде позднеирменских групп населения. Аналитически исследованные и представительные серии металла этой эпохи пока что единичны. Все они (Чича-1, Инбе-рень VI, Усть-Барсукское и др.) свидетельствуют о доминировании оловянных и оловянно-мышьяковых бронз в позднеирменских, красноозерских и предку-лайских памятниках. Импорт сырья и изделий (кинжалы, двухлопастные наконечники стрел и поясная гарнитура сакских типов), судя по всему, осуществлялся по Иртышу из Рудного Алтая и, возможно, Централь-
ного Казахстана. Разнонаправленность векторов развития западносибирских культур переходной эпохи заметно сказалась на металлокомплексе. В позднеирмен-ском сохранился традиционный набор орудий (прежде всего, однолезвийных ножей) и украшений, характерных для предшествующей ирменской культуры. В красноозерских комплексах показательно присутствие литейных форм для отливки кельтов раннеананьинских типов - на Иртыше наиболее восточный край их ареала. В большереченских памятниках продолжается изготовление двуушковых кельтов. На Верхней Оби, как и на Енисее, эта позднебронзовая традиция оказалась весьма живучей. Во всех культурах Западной Сибири начала РЖВ, включая таежные, заметную долю составляют импорты, характерные для культур ранних кочевников Казахстана и Саяно-Алтая [5, с. 207 - 209].
В последующие периоды РЖВ источники поступления меди и сплавов на Западно-Сибирскую равнину кардинально не изменились. Оловянные и оловянно-мышьяковые бронзы из Рудного Алтая и Казахстана доминируют в таежных (гамаюнская, белоярская, ка-линкинская, кулайская) и лесостепных (богочановская, большереченская на ближнеелбанском этапе) культурах. На востоке региона, в памятниках томского варианта кулайской общности, в отличие от сургутского и новосибирского вариантов, основу коллекций составляют изделия из саянской мышьяковой и «чистой» меди. На западе региона, как и в начале позднего бронзового века (абашевско-синташтинские центры), вновь заметен металл уральского происхождения. Орудия, оружие и сырье гороховской и саргатской культур, а также степных савроматской и прохоровской (от Урала до Ишима) - это в основном «чистая» медь, выплавленная металлургами иткульской культуры. В то же время бульшая часть саргатских украшений отлита из сплавов с лигатурой олова и цинка. Заметную часть среди них составляют импорты из южноказахстанских и среднеазиатских мастерских (прежде всего, зеркала), а также из Китая, Индии и Ближнего Востока [3; 5, с. 209 - 211; 8; 9].
Литература
1. Агапов С. А., Дегтярева А. Д., Кузьминых С. В. Металлопроизводство восточной зоны общности культур валиковой керамики // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2012. № 3(18). Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН. С. 44 - 59.
2. Бобров В. В., Кузьминых С. В., Тенейшвили Т. О. Древняя металлургия Среднего Енисея (лугавская культура). Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. 99 с.
3. Кузьминых С. В. Цветной металл Холмогорской коллекции: (Приложение 3) // А. П. Зыков, Н. Ф. Федорова. Холмогорский клад: Коллекция древностей III - IV вв. из собрания Сургутского художественного музея. Екатеринбург, 2001. С. 146 - 150.
4. Кузьминых С. В. Гребенчатого геометризма культуры // Большая Российская энциклопедия. Т. 7 (Гермафродит - Григорьев). М.: БРЭ, 2007. С. 652.
5. Кузьминых С. В. О металле городища Чича-1 // Чича - городище переходного от бронзы к железу времени в Барабинской лесостепи / отв. ред. В. И. Молодин, Г. Парцингер. Новосибирск; Берлин: Изд-во ИАЭ СО РАН, 2009. Т. 3. С. 202 - 212.
6. Кузьминых С. В., Дегтярева А. Д. Эпоха раннего металла вне пределов Циркумпонтийской металлургической провинции // Археология: учебник / под ред. акад. В. Л. Янина. 2-е изд., исправл. и дополн. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2012. С. 205 - 219.
7. Кузьминых С. В., Дегтярева А. Д. Поздний бронзовый век // Археология: учебник / под ред. акад. В. Л. Янина. 2-е изд., исправл. и дополн. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2012. С. 219 - 270.
8. Кузьминых С. В., Чемякин Ю. П. Об источниках цветного металла в древних культурах Сургутского При-обья // Система жизнеобеспечения традиционных обществ в древности и современности: (Теория, методология, практика): матер. XI Западносиб. арх.-этногр. конференции. Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1998. С. 113 - 116.
9. Кузьминых С. В., Чемякин Ю. П. Цветной металл памятников Барсовой Горы I тысячелетия до н. э. (предварительные результаты) // Культуры и народы Западной Сибири в контексте междисциплинарного изучения: Сборник музея археологии и этнографии им. В. М. Флоринского. Томск: ТГУ, 2005. Вып. 1. С. 123 - 134.
10. Молодин В. И. К вопросу о выделении берликской культуры // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск: ОмГУ, 2008. С. 78 - 80.
11. Черных Е. Н. Культуры номадов в мегаструктуре Евразийского мира. Т. 1. М.: Языки славянской культуры, 2013. 368 с.
Информация об авторе:
Кузьминых Сергей Владимирович - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института археологии РАН, [email protected].
Sergey V. Kuzminykh - Candidate of History, Senior Research Associate at the Institute for Archaeology of the Russian Academy of Sciences.
Статья поступила в редколлегию 08.04.2015 г.
