CC BY
74
УДК 281.2
Росляков Евгений Сергеевич
Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского
e.roslyakov@yandex.ru
ОСНОВНЫЕ АСПЕКТЫ ВОСПРИЯТИЯ АРХИЕПИСКОПА АНТОНИЯ (ХРАПОВИЦКОГО) ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
НАЧАЛА XX ВЕКА
Статья посвящена исследованию особенностей восприятия архиепископа Антония (Храповицкого) представителями русской религиозной интеллигенции в начале XX в. в период резкой активизации церковных и политических дискуссий в русском обществе. Проанализированы ключевые церковные и общественно-политические факторы, на основе которых происходило формирование образа архиепископа Антония.
Революция 1905-1907 гг. способствовала широкому общественному обсуждению церковных проблем. Представители русской интеллигенции, в начале века обратившиеся к религии, относились к Церкви критически, ставя под сомнение монополию официальных церковных институтов на религиозную деятельность. Их отношение к Антонию (Храповицкому), бывшему представителем консервативного направления Русской Церкви, противником либеральных преобразований в политической и церковной сферах, демонстрирует столкновение двух взглядов на развитие Церкви и общества. Формирование отношения к Антонию (Храповицкому) происходило на стыке политических и церковных позиций. Основные вопросы, бывшие предметом полемики: роль Церкви в общественной жизни, отношение к власти, проблема церковно-государственных отношений, соотношение светской и духовной культуры. Антоний (Храповицкий) в работах представителей интеллигенции становился одним из символов политической реакции и олицетворением синодальной системы.
Ключевые слова: Антоний (Храповицкий), Русская Православная Церковь, интеллигенция, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, А.В. Карташев, Д.С. Мережковский, историография.
Антоний (Храповицкий) - один из самых известных деятелей Русской Православной Церкви первой половины XX века. Его имя всегда было предметом острой полемики и в дореволюционный период, и в эмиграции, где он стал организатором и первым главой Русской Зарубежной Церкви.
Рано вступив на путь церковно-административ-ной деятельности, к началу века Антоний (Храповицкий) успел побывать ректором двух духовных академий, зарекомендовал себя как критик синодальной системы, главный идеолог возрождения патриаршества и яркий церковный публицист. Большая часть его епископского служения в России пришлась на период социально-политических потрясений. Важнейшим этапом стала революция 1905 г. Она серьезно повлияла на развитие общественной мысли. Резко активизировалось обсуждение церковных проблем. Положение Церкви, находившейся в подчинении государству, ставило церковные проблемы в тесную связь с проблемами политическими. Епископ Антоний активно включился в общественную полемику. Выражая свою позицию предельно остро, он вызывал ответную бурную реакцию. Несомненно, важно понимание особенностей восприятия Антония его современниками, представлявшими крупное направление русской религиозной мысли и русской культуры всего XX века. Образ, созданный в дореволюционное время, серьезно повлиял на последующее отношение к Антонию (Храповицкому) и в целом наложил серьезный отпечаток на историографические представления об этом крупном деятеле Русской Церкви.
Изменения в умонастроениях интеллектуального общества на рубеже веков получали название религиозно-философского возрождения. Интеллигенция, бывшая до того, по словам Н.О. Лосского, в плену «болезненного моноидеизма», когда находясь во власти материалистических идей, занималась проблемами «экономическими и общественными», борьбой с самодержавием [8, с. 197], стала испытывать потребность в приобщении к духовным, религиозным ценностям. Основываясь на идеях В.С. Соловьева, представители этого движения критиковали «историческое христианство», выступая за его обновление. Современность сталкивалась с традицией. Общим местом было стремление к пересмотру традиционного церковного вероисповедания, исходя из «представлений о религии современной культуры» [5, с. 5]. Так, Д.С. Мережковский - наиболее последовательный критик «исторического» христианства видел в нем воплощение одностороннего аскетизма - отказа от «правды о земле», «правды о плоти», несовместимого, по его мнению, с современной культурой [6, с. 714].
Представители этого направления ставили вопросы, на которые официальная Церковь ответить не могла. В итоге нарушалась монополия церковных институтов на духовное просвещение. В то же время, формируемое религиозными философами направление религиозной мысли, многими представителями официальной Церкви также воспринималось как навязывание своей, единственно верной позиции.
Важным моментом, влиявшим на характер общественной мысли, было появление новой культуры полемики, новых методов общественной
20
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2016
© Росляков Е.С., 2016
дискуссии: культура партийности, разделение по принципу «свой-чужой», действие в определенных заданных рамках, поляризация идей и дискуссий. «Литература разделилась на "программы действий", - писал В.В. Розанов, - и требует от каждого нового писателя как бы подписи идейного "присяжного листа"» [13, с. 178].
Выход епископа Антония (Храповицкого) на арену общественно-политической борьбы произошел в самом начале революции. В феврале 1905 г. он произнес в Исаакиевском соборе «Слово о Страшном Суде и современных событиях». Современное состояние общества он назвал нравственной эпидемией, поразившей в первую очередь «просвещенные слои». Причину эпидемии Антоний видел в отказе от народного духа «смиренномудрия, терпения и любви, в котором русские познали Христа» и обращению к культуре «еретического Запада». «Исполненные исконной злобой, ненавистью ко всему русскому, руководители этого движения не останавливаются ни перед чем, чтобы такой же злобой исполнить сердца юношей-студентов и тех слоев простолюдинов, которые могут быть доступны их влиянию». Епископ Антоний выражал надежду на сохранение народом преданности самодержавию, «как единственной дружественной ему высшей власти», в противном же случае, предрекал большие потрясения [10, т. 2, с. 604-608].
Очень быстро появились ответы на слова Антония. В работах Д.С. Мережковского, В.В. Розанова, С.Н. Булгакова были представлены основные политические и церковные аспекты критики Антония (Храповицкого) в последующие годы. Статья Д.С. Мережковского «Страшный суд над русской интеллигенцией» содержит три основных посыла. Во-первых, в словах Антония Мережковский видел подстрекательство к расправе над интеллигенцией. Во-вторых, защищая интеллигенцию, Мережковский в суде над ней видел суд над Петром, над всем «петербургским периодом русской истории», над стремлением к свободе личности -«драгоценнейшему дару западноевропейской культуры». В-третьих, Антоний для Мережковского -охранитель, готовый «крестом и мечом» защищать существующий порядок [9, с. 73-78]. Оценки Мережковского - это оценки политических взглядов официальной Церкви в лице ее яркого представителя. Для широкой публики именно эта реакционная составляющая деятельности Антония становится с этого времени одной из главных в его образе. Антоний выступает с консервативных позиций, как защитник самодержавия, негативно смотрящий на либеральные тенденции в политической жизни.
В.В. Розанов в статье «Воздыханцы», высмеивая пророчества Антония, проблему монашества видел в уходе от общественных, социальных проблем, замыкании на собственных внутренних интересах. Призывы Антония к успокоению народа
Розанов расценивал как «воздыхания» о сохранении собственного благополучия [12, т. 2, с. 397399]. Соответственно, нападки Антония на образованное общество для Розанова были нападками на стремление к социальной справедливости.
Более развернуто взгляды епископа Антония оценивал С.Н. Булгаков. Исходя из идей христианского социализма, он ставил для религиозно-философского движения следующую задачу: оно «должно быть насквозь пропитано общественностью, быть органически связано с общественно-историческими задачами времени, в этом залог его жизненности» [4, т. 1, с. 237]. В словах же Антония Булгаков увидел противоположный взгляд, отрицающий земные задачи Церкви. По мнению Булгакова, это было проявлением «монашеско-визан-тийского понимания христианства». Однако в виду невозможности полного отрыва от «земляности и телесности» общественно-политическая деятельность во взглядах архиерея все же проявилась, но в уродливой форме - в виде ярого консерватизма. Общественно-политическое мировоззрение Антония, по словам Булгакова, «построено на принципе обожествления власти и порядка во что бы то ни стало, хотя бы пулями и плетьми...». Отказ от «активной общественной деятельности», забота лишь о «личном спасении» вынуждает представителей Церкви апеллировать к светской власти [4, т. 1, с. 238-242].
Итак, критика Антония содержала следующие аспекты. Социально-политический - отношение к власти, к изменениям в стране. Коренным вопросом здесь был вопрос отношения Церкви и государства. Церковь обвиняли в сращивании с государством, в сервилизме. Выступление на стороне власти рассматривалось как участие в политике в негативном ее понимании - в качестве официального репрессивного инструмента. Официальные представители Церкви обвинялись в искажении христианства, в его «подделках» [4, т. 1, с. 238]. Булгаков очень жестко говорил о противниках «освободительного движения» как о современных Аннах и Каиафах [4, т. 1, с. 237]. Следующий - церковный аспект критики, состоял в рассмотрении взглядов Антония на роль Церкви в общественной жизни. По сути, критики Антония требовали от Церкви участия в политике, но в политике определенного направления. И, наконец, еще один уровень, который заключался в проблеме религиозного мировоззрения - сущности понимания христианства. Христианство Антония, как его трактовали критики - византийское, монашеское, не отвечавшее проблемам современной жизни, привязанное к национальной и политической структуре.
Позже А.В. Карташев в Новом энциклопедическом словаре характеризовал мировоззрение Антония как «славянофильское, обостренное принципиальным аскетизмом» [7, т. 3, с. 68]. Продолжая
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2016
21
мысли Булгакова, он видел в воззрениях Антония четкую границу между Церковью и миром: православие - это аскетизм, «мирское строительство» -дело светской власти - самодержавия [7, т. 3, с. 69]. Общественное служение, гуманизм вновь противопоставляются антониевскому пониманию церковности. Карташев делал акцент на антагонистичности для Антония светской и духовной культуры. «Все идеологи светской культуры», на взгляд Кар-ташева - это враги Антония. Для него очень важно подчеркнуть приоритеты Антония, расставить четкие акценты, создать конкретный образ. Карташев, называя идейных врагов и друзей архиерея, давал ссылки на его труды, но при этом классифицировал эти категории целиком, не видя никаких нюансов в отношении к ним Антония. К врагам он, среди прочих, причислил В.С. Соловьева и Л.Н. Толстого, к друзьям - К.П. Победоносцева [7, т. 3, с. 69]. В этой характеристике видится явное упрощение взглядов Антония. Отношение его и к Соловьеву и к Толстому не было столь однозначным, чтобы твердо классифицировать их как врагов. Антисо-ловьевские выступления Антония, по его словам, имели целью даже не критику собственно Соловьева, но систему «ложных убеждений», сложившуюся вокруг его личности. Вред Соловьева Антоний видел в приближении современной «позорной литературной эпохи», появлении плеяды «профессиональных лжецов». В то же время Антоний ценил новые философские идеи Соловьева, которые, по его словам, не заметили и не оценили. Его выступление было реакцией на такое развитие общественной мысли, которое доказывало «целомудрие проституции, патриотизм изменников-япо-нофилов, законность лжи и клеветы и т.п.» [10, т. 2, с. 266]. Подобной же реакцией было письмо К.П. Победоносцеву, на которое ссылался Карта-шев, записывая бывшего обер-прокурора в друзья Антонию. Последний, в ответ на «наглые выходки газет» критиковавших К.П. Победоносцева, благодарил его за «патриотическую и народную деятельность» [11, с. 629].
Давая свою классификацию, Карташев не мог не понимать нюансов отношения Антония к названным личностям, но выразился совершенно определенным образом. Подобное закрепление знаковых имен в качестве «друзей» и «врагов» отражало процесс абсолютизации образа Антония. Он враг популярных Соловьева и Толстого, друг одиозного Победоносцева. Критика Антонием Соловьева, чрезвычайно знаменитого в среде религиозной интеллигенции, вызывала резкий отпор. Понятно, что у Карташева в этой классификации выражено и его личное отношение. Для него «враги» Антония - важная часть его собственной культуры. Поэтому здесь видно эмоциональное, исходящее из идеологических приоритетов, отношение к предмету описания.
Критика Антония (Храповицкого) по вопросу о роли интеллигенции и дальнейшем пути России продолжилась в полемике, развернувшейся вокруг сборника «Вехи». Антоний с большим воодушевлением воспринял сборник и обменялся с его авторами рядом открытых писем. Большой интерес представляет письмо Н.А. Бердяева и ответ на него архиепископа Антония. Основной посыл письма Бердяева состоял в том, что Церковь со своей человеческой стороны утратила веру в «силу Божи-ей правды» и верит лишь в силу земную, государственную, тем самым отталкивая от себя людей. Не называя имен, он говорил о вмешательстве Церкви в политику, о «Союзе русского народа» - делах «зла и насилия» [3, с. 373-378].
Архиепископ Антоний увидел в строках Бердяева обращенный к нему лично «запрос» и отметил, что созданный левой прессой вокруг его имени «определенный тип», к его личности отношения не имеет. В целом ответ Антония представлял отповедь интеллигенции, в массе своей настроенной антихристиански и антирусски. Говоря об участии Церкви в политике, Антоний отметил, что, нападая на духовенство в период революции, интеллигенция напротив, требовала от него участия в политическом движении в нужном ей русле [1, т. 3, с. 558]. Т.е. Антоний отметил партийный характер подобных высказываний, когда правыми считались выступления в провозглашенном определенной группой едином русле.
Причину разрыва интеллигенции с Церковью Антоний видел не в том, что духовенство участвовало в политической жизни государства, а в ненависти интеллигенции, - здесь Антоний приводит слова Достоевского, - к самой Руси, христианскому складу «ее жизни и народных понятий». Выступления же гражданские духовенства, в целом весьма безучастного к жизни общественной, Антоний считал весьма редкими [1, т. 3, с. 558].
Попытки диалога в период «Вех» Антония и интеллигенции остались лишь эпизодом. Противоречия на фоне общественно-политических и церковных споров оказались непреодолимыми. Через несколько лет после «Вех» Бердяев обрушился на всю официальную Церковь за разгром движения имяславцев, одну из главных ролей в котором играл архиепископ Антоний. Споры об имяславцах стали еще одной точкой в восприятии митрополита Антония как приверженца насилия в делах церковных и гражданских. Бердяев защищал не столько суть этого движения, сколько возможность самого общественного обсуждения, возможность развития религиозной мысли. Бердяев обвинял все «казенное» православие «выродившееся в государственный позитивизм и жизненный материализм». По его мнению, в этой истории проявилась борьба «духовной жизни» и «мертвого покоя», «религиозного опыта» и «мирского пози-
22
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова «¿1- № 1, 2016
тивизма» [2]. Статья Бердяева, написанная в свойственной автору резкой, безапелляционной манере, была одной из самых жестких характеристик Антония (Храповицкого) дореволюционного периода. «Гаситель духа», «гасильник» - одна из характеристик, закрепившихся за Антонием в начала века. В этом был один из коренных факторов восприятия Антония и как религиозного мыслителя, и как церковного деятеля. Он позитивист, отрицающий мистику в религиозной жизни, при этом использует административную силу для подавления неугодных явлений.
В статье Бердяева был еще один важный момент, определяющий отношение к Антонию (Храповицкому). Вопрос восстановления патриаршества, бывший для Антония важнейшим, Бердяев называет второстепенным [2]. В этих построениях, думается, один из главных источников олицетворения Антония с Синодальной Церковью, слияние его с фигурой Победоносцева. Различия во взглядах Победоносцева и Антония для Бердяева не столь важны, как видимое им их единство. Подобный подход стал для многих определяющим и в дореволюционное время, и в эмиграции.
Таким образом, формирование оценок Антония (Храповицкого) происходило на основе совокупности политических, церковных и религиозных взглядов. Факторы, которые определяли характер оценок Антония (Храповицкого): с политической стороны - либеральные, антимонархические настроения, с церковной - либеральные настроения в Церкви, наконец, течение религиозной мысли критиковавшее «историческое» христианство, «византийско-монашеское» его понимание, и на-ционально-славянофильско е содержание.
Глубокие разногласия на развитие страны и Церкви выявились между Антонием и большой частью образованного общества. Эти разногласия не могли разрешить и возможные точки соприкосновения, такие, например, как критическое отношение к синодальной системе. Общественно-политические установки большинства авторов диктовали им определенный, направленный характер оценок митрополита Антония. Партийные принципы характерные для того времени распространялись и на церковную сферу. В либеральной публицистике он
стал олицетворением политической реакции и одним из символов синодальной системы.
Библиографический список
1. Архиепископ Антоний (Храповицкий). Полное собрание сочинений в трех томах. - СПб.: Издание И.Л. Тузова, 1911. - Т. 3. - 715 с.
2. Бердяев Н.А. Гасители духа [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.spasi.ru/biblt/ berd5.htm (дата обращения: 04.12.2015).
3. Бердяев Н.А. Открытое письмо архиепископу Антонию // Вехи: pro et contra. - СПб.: Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 1998. - С. 373-378.
4. Булгаков С.Н. Без плана // С.Н. Булгаков. Pro et contra. - СПб.: Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2003. - T. 1. -С. 225-249.
5. Воронцова И.В. Русская религиозно-философская мысль в начале XX века. - М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2008. - 424 с.
6. Зеньковский В.В. История русской философии. - М.: Академический проспект, Раритет, 2001. - 880 с.
7. Карташев А. Антоний // Новый энциклопедический словарь. - СПб.: Типография акционерного общества «Брокгауз-Ефрон», 1911. - Т. 3. -С. 67-69.
8. Лосский Н.О. История русской философии. -М.: Высшая школа, 1991. - 560 с.
9. Мережковский Д.С. Больная Россия. - Л.: Издательство ЛГУ, 1991. - 267 с.
10. Митрополит Антоний (Храповицкий). Собрание сочинений (в двух томах). - М.: Даръ, 2007. - Т. 2. - 1024 с.
11. Митрополит Антоний (Храповицкий) Избранные труды, письма, материалы. - М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2007. - 1056 с.
12. Розанов В.В. Около церковных стен. - СПб.: Типография Ф. Вайсберга и П. Гершунина, 1906. -Т. 2. - 497 с.
13. Розанов. В.В. Собрание сочинений. О писательстве и писателях. - М.: Издательство «Республика», 1995. - 735 с.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова «¿j- № 1, 2016
23
