CC BY
20
Благожелательная позиция, которую занимает южноафриканское правительство по отношению к ключевым для мира ислама проблемам - ближневосточный конфликт, американское вторжение и оккупация Ирака, и др., снижает уровень отчуждения между религиозными лидерами и светскими властями, а по ряду вопросов делает их союзниками. Последнее относится, прежде всего, к угрозе роста влияния исламистских настроений в обществе, что угрожает и позициям традиционных лидеров мусульманской общины. Неслучайно представители улама и Западного Капа и Натала выступают с открытым осуждением любых актов террора и антиправительственных действий со стороны мусульман, а правительство, с целью лучшей координации своих действий с религиозными лидерами различных конфессий, учредило специальную комиссию по религиозным делам, члены которой четыре раза в год встречаются с президентом. Одно из главных направлений ее работы - борьба с распространением радикальных настроений среди представителей различных религиозных конфессий, в том числе и среди мусульман.
Таким образом, те проблемы, с которыми сталкивается мусульманская община на Юге Африки, носят скорее общий для всех слоев населения характер. Главная угроза кроется, прежде всего, в том, что в условиях роста нестабильности сегментация и замкнутость отдельных этнических, расовых и конфессиональных групп лишь увеличивается. При таких обстоятельствах вероятность роста радикализации и политизации настроений мусульман остается весьма высокой.
«Африка: Континент и диаспора в поисках себя в ХХвеке», М., 2008 г., с. 195-207.
Шамиль Султанов,
президент Центра стратегических исследований ОСНОВНАЯ ПРОБЛЕМА ДЛЯ ЗАПАДА - ИСЛАМ (Окончание)
Еще в 60-е годы прошлого столетия в элитарных западных изданиях стали появляться скрупулезные исследования, в которых с нарастающей тревогой говорилось о начавшемся «возрождении ислама» как глобальном феномене. Мировой нефтяной кризис
1973-1975 гг. привел к усилению политического, экономического, культурного, идеологического, военного давления на исламский мир. А после исчезновения с политической карты мира СССР политическое наступление против ислама перешло в новую фазу. Уже осенью 1992 г. Запад пошел на прямую политическую агрессию против независимой страны: были грубо и незаконно отменены итоги парламентских выборов в Алжире, на которых демократическим путем победил Исламский фронт спасения. Началась гражданская война, в которой погибли десятки тысяч алжирских мусульман. Тем самым высший западный истеблишмент продемонстрировал, что он ни перед чем не остановится, чтобы не допустить прихода к власти исламских сил. Была предпринята попытка окончательно решить палестинскую проблему по американо-израильскому сценарию. Руководство ООП во главе с Я. Арафатом заставили подписать печально знаменитые соглашения в Осло, которые фактически дали старт процессу постепенного формирования жестко контролируемого Израилем палестинского квазигосударственного образования. В результате внутри Палестины и на арабской политической сцене укрепился ХАМАС - Движение исламского сопротивления как политическая альтернатива ФАТХ, поддерживаемого Западом. В 1990-е годы наступление Запада против исламского мира шло практически по всем направлениям. Были отстранены от власти исламские силы в Судане. Резко возросло экономическое и военно-силовое давление на Сирию и Иран. В Турции прозападно настроенный генералитет сместил правительство Эрбакана. Во второй половине 1990-х годов подготовка стратегического проекта тотального наступления на исламский мир вступила в завершающую фазу. Появились десятки книг и сотни статей, в которых обсуждались долгосрочная идеология и стратегия «отбрасывания ислама». Стали отрабатываться пропагандистские компоненты концепции «исламского терроризма». Клинтон первым вбросил в официальный оборот понятие «ваххабизм» (направленное против истеблишмента Саудовской Аравии). В целом ряде стран, в том числе в Африке, произошло несколько странных «тренинговых» терактов, словно американские и британские спецслужбы отрабатывали некую схему. Иногда эти конспирологиче-ские операции случайно выплывали наружу. В декабре 2005 г. сторонникам Муктады ас-Садра в Басре удалось захватить группу британских коммандос, одетых в традиционные арабские одежды и свободно говорящих на арабском. Английские офицеры готовились
совершить террористический акт - взорвать суннитскую мечеть, чтобы вызвать новую волну военных столкновений между суннитами и шиитами. Английское военное командование в Басре срочно направило тогда танки и спецподразделения, чтобы силой освободить своих опростоволосившихся агентов из полицейской тюрьмы. После стратегического и идеологического обоснования неизбежности столкновения западной и исламской цивилизаций в США, как на заказ, взрываются две башни, а предполагаемые «арабские террористы», словно намеренно, оставляют на самых людных местах экземпляры Корана. Президент США Дж. Буш, озвучивая ключевые неоконовские установки, громогласно объявил политику новых крестовых походов и ультимативно потребовал исправления, реформирования ислама, связав его с терроризмом. Америка, возглавив западный фронт, открыто перешла в военное наступление против мусульманского мира. Были захвачены и оккупированы Афганистан и Ирак. Угроза военного вторжения нависла над Сирией и Ираном. Израиль получил карт-бланш на массовые убийства палестинцев, включая ведущих руководителей. Были убиты харизматические лидеры ХАМАС шейх А. Ясин и доктор Рантиси. Был отравлен Я. Арафат. В назидание всем остальным лидерам мусульманских стран был публично казнен военнопленный президент Ирака С. Хусейн. Мощные волны исламофо-бии прокатились по основным западным странам. Р. Чейни и Дж. Буш заявили о неизбежности «длительной, на десятилетия, войны против исламского терроризма».
Суть и цели объявленной войны исламскому миру были сформулированы в долгосрочной программе «демократизации Большого Ближнего Востока». Запад хотел бы заменить реальный, но «неудобный ислам», «исламом либеральным, демократическим, а потому хорошим»; заменить настоящий, но «плохой Коран», на Коран, отредактированный в одном из влиятельных американских университетов; еще больше разобщить исламский мир и форсированно включить его важнейшие части (богатые нефтью и газом) в западную цивилизацию. Наиболее полно эта программа была отражена в докладе «Мусульманский мир после 11/9 2001», подготовленном «Рэнд корпорейшн» в 2002-2003 гг. З. Бжезинский, которого трудно заподозрить в симпатиях к исламу, прямо использует выражение «война с исламом» для обозначения политики не-оконовского окружения Буша. Ключевой идеологический тезис неоконовцев, по мнению Бжезинского, заключается в том, что:
«Корень проблемы заключен в культуре и тем паче в философии ислама... А значит, в адрес западной цивилизации направлена глобальная угроза, которая требует столь же глобального антиисламского ответа». Широкомасштабное западное наступление против ислама стало реальностью начала XXI в. Однако парадоксальным образом попытка тотального наступления Запада против мусульман привела не к краху или поражению, а, наоборот, к укреплению и усилению исламского мира. И многие на Большом Ближнем Востоке видят в этом знамение Всевышнего Аллаха. Во-первых, ни одна из поставленных администрацией Буша-младшего стратегических задач по переформатированию «Большого Ближнего Востока» в глобальных интересах Запада не реализовалась. Американские позиции здесь не только не укрепились, но существенно ослабли. Соединенные Штаты не получили контроль над энергоресурсами региона. Огромное силовое превосходство Запада не привело к геополитическим и геоэкономическим выигрышам. В Ираке Вашингтон, по мнению самих же американских экспертов, оказался в «катастрофической ситуации». В Афганистане, несмотря на эскалацию численности вооруженных сил НАТО, влияние талибов постоянно возрастает. Израиль вынужден был уйти из сектора Газа, который стал оплотом ХАМАС - одного из наиболее сильных в суннитском мире военно-политических движений. В 2006 г. Израиль фактически проиграл войну в Ливане, что привело к тому, что в мае 2008 г. «Хизбалла» превратилась в доминирующую силу в Ливане.
Во-вторых, за последние 5 лет у мусульманских нефтеэкс-портирующих стран произошло накопление таких финансовых средств (речь идет о триллионах долларов), что объективно превратило их в качественно новый фактор мировой экономики. Вашингтон, стремясь ослабить исламский мир и пойдя на использование военной силы (Ирак, Иран), еще больше стимулировал ажиотажный спрос на нефть, что привело к существенному росту спекулятивной составляющей в мировой цене на энергоресурсы. В результате, за последние пять лет резко усилилась глобальная политическая и экономическая конкуренция за влияние на страны Большого Ближнего Востока. Целый ряд государств (КНР, Япония, Южная Корея, Франция) создали специальные официальные и неофициальные институты для продвижения своих системных интересов в зоне исламского мира. Например, КНР на государственном уровне создал механизм постоянного диалога не только с отдель-
ными мусульманскими странами, но и, например, с арабскими странами (ЛАГ) в целом. Франция при президенте Н. Саркози разработала и начала реализовывать специальную стратегию развития отношений с Саудовской Аравией, ОАЭ, Алжиром, Марокко. Италия при Берлускони официально извинилась за свою колониальную политику в Ливии и согласилась выплатить 53 млрд. долл. в качестве компенсации, надеясь за это получить преференции для итальянских компаний в ливийском газонефтяном секторе.
В-третьих, именно в исламском мире за последние 7-10 лет антизападные, антиамериканские настроения достигли своего максимума как в элитах, так и в массовом общественном сознании. Но самое негативное в долгосрочном плане для США в том, что устойчивый антиамериканизм в исламском мире становится фактором, способствующим углублению и расширению исламской самоидентификации.
В-четвертых, наступление Запада ускорило превращение ислама в основную составляющую внутриполитической жизни практически во всех мусульманских странах. С одной стороны, экономика этих стран остается компонентом глобального экономического механизма Запада. Соответственно значительная часть правящих элит уже интегрировалась в качестве младшего партнера в мировой правящий класс. С другой стороны, практически во всех мусульманских странах существенно усиливается ислам и как идеологический мобилизационный фактор, и как стиль повседневной жизни, и как ведущая политическая линия, и как форма внешнеполитической консолидации. Политический ислам уже стал главным идеологическим фактором, влияющим на значительную часть элитных группировок и общественное сознание в большинстве мусульманских стран. Политический ислам неоднороден. Сегодня в нем можно выделить два основных направления: умеренные фундаменталисты, идеология которых близка или совпадает с традиционалистской идеологией «Аль-Ихван аль-муслимун» («Братья-мусульмане»), и целый спектр ультрарадикальных и экстремистских салафитских, джихадистских, такфиристских организаций и движений. Именно среди последних стремятся активно работать ряд западных спецслужб, прежде всего британские. Одновременно существенно ослабли практически во всех этих странах старые светские идеологии: националистические, левые, социалистические и либеральные. Наиболее ярким примером кардинальной метаморфозы общественного сознания и усиления по-
литического ислама стал за последние годы Ирак. Ядро иракского сопротивления американской оккупации составили (что признали в ЦРУ еще в 2004 г.) офицеры из бывших саддамовских силовых и армейских структур, перешедшие из националистического БААС на позиции фундаменталистского ислама.
В-пятых, в исламском мире в целом существенно усилились в последние пять-семь лет позиции умеренных фундаменталистов, неформальным идеологическим ядром которых являются «Братья-мусульмане». Это движение уже имеет своих депутатов в 87 парламентах мира. Значительная часть мусульманских, прежде всего арабских, диаспор в Европе разделяет большую часть принципов и взглядов «Братьев». Нынешнее руководство Турции во главе с премьер-министром Р. Эрдоганом и президентом А. Гулем - выходцы из структур, тесно связанных с «Братьями-мусульманами». Председателем парламента Индонезии является представитель умеренных фундаменталистов. ХАМАС - это организация, которая не только родилась в организационных и идеологических рамках «Братьев», но и сохраняет с ней тесные организационные и политические связи. Фактически умеренные фундаменталисты заняли за последние годы достаточно обширный центр в политическом спектре большинства мусульманских стран, и этим определяется их уникальная роль в нынешней ситуации. Умеренные фундаменталисты не только ведут ожесточенную идеологическую полемику с ультрарадикалами, но и сохраняют разветвленные связи в этой среде, поскольку очень часто экстремисты - это бывшие выходцы из «Ихванов». Различные направления фундаментального ислама представлены во многих эшелонах власти исламского мира. Радикальные исламисты путем вооруженного восстания пришли к власти в Иране еще в 1979 г. Однако сегодня режим в Тегеране претерпел изменения в сторону большей умеренности и гибкости. В Турции умеренные фундаменталисты во главе с Р. Эрдоганом за последние пять лет кардинально укрепили свое влияние и в турецком обществе, и в экономике, и в армии, и в спецслужбах. Поэтому попытка антиисламских группировок летом 2008 г. запретить правящую Партию справедливости и развития, а ее руководителей во главе с Р. Эрдоганом исключить из политической жизни, закончилась провалом.
Несмотря на то, что в Египте «Братья-мусульмане» формально запрещены, именно они являются главной оппозиционной силой, противостоящей прозападному режиму Мубарака. В Малайзии
коалиция умеренных исламских политических сил, возглавляемая А. Ибрагимом, фактически вступила в финальную стадию борьбы за власть с режимом М. Бадави. Попытки американцев насадить в Пакистане демократию «коррупционного образца» привели к существенному сближению между частью офицерского корпуса и умеренными фундаменталистами. Рост исламистских тенденций в Сирии привел к тому, что возобновился осторожный диалог между светским баасистским режимом в Дамаске и руководством «Братьев-мусульман». Речь идет, прежде всего, о возобновившихся контактах между президентом Сирии Башаром Асадом и главным теологом «Ихванов» Ю. Кардави. Практически все правящие режимы в исламском мире представляют собой своего рода компромисс или неустойчивый баланс сил между прозападными группировками и умеренными фундаменталистами. В таких государствах, например, как Турция, Индонезия или Йемен, баланс склоняется в пользу умеренных фундаменталистов. В других странах, как Иордания, Мавритания, Марокко, Кувейт, Катар, Пакистан, Алжир, ситуация более неустойчивая и постоянно идет сложное политическое лавирование. Например, у Мухаммада VI бин аль Хасана, нынешнего короля Марокко, есть несколько советников. Один из них, советник по внешнеэкономическим вопросам, марокканский еврей, представляет интересы прозападной части марокканской элиты. Советник по внутриполитическим вопросам - представитель «Братьев-мусульман». Шейх Хамад бин Халифа ат-Тани, нынешний эмир Катара, формально представляется одним из наиболее проамериканских лидеров Залива. На катарской территории находится региональная штаб-квартира ЦРУ, в Дохе расположен филиал «Рэнд корпорейшн». В то же время эмир является одним из главных финансовых спонсоров ХАМАС, многие региональные мероприятия умеренных фундаменталистов проходят в Дохе на средства эмира. Именно Халифа ат-Тани инициировал создание телекомпании «Аль-Джазира» - одного из наиболее успешных телевизионных проектов в мире, ставших возможными в результате творчества и деятельности, прежде всего, группы палестинских менеджеров. Именно эту телекомпанию администрация Буша считает одним из своих принципиальных идеологических оппонентов на Ближнем Востоке.
В-шестых, о росте значимости исламского мира в глобальной политике свидетельствует формирование системы новых балансов сил на Большом Ближнем Востоке. Речь идет, прежде всего, о но-
вом региональном альянсе (Иран, Сирия, ХАМАС, «Хизбалла»), успешно противостоящем силовому американо-израильскому тандему. Существенно укрепились в районе Большого Ближнего Востока позиции Турции. Зависимость Запада от Анкары становится жизненно важной, особенно с учетом создания негласных альянсов Турция - Иран, Турция - Сирия и т.д. Соединенные Штаты и Европа так и не смогли остановить реализацию иранской ядерной программы.
В-седьмых, под влиянием силового прессинга США и Израиля за последние 5-7 лет на Ближнем Востоке сформировался принципиально новый вид «стратегического организационного оружия». Имеются в виду ХАМАС и «Хизбалла». Эти структуры гибко и эффективно сочетают в себе, с одной стороны, характеристики массовых политических мобилизационных движений, с другой стороны - это жестко иерархические военно-силовые корпорации. Военно-политические поражения, которые ХАМАС и «Хизбалла» нанесли Израилю, вынуждены были признать даже их принципиальные оппоненты. Поэтому, несмотря даже на то, что эти две организации были занесены в списки «террористических», после 2006 г. ключевые западные страны стали активно зондировать почву на предмет установления с ними негласных контактов.
В-восьмых, демонстрацией укрепления исламского мира стало появление принципиально новой плеяды руководителей, которые представляют собой пример «исламских технократов», или «технократов-фундаменталистов». Они влиятельны не только в своих странах. Эти лидеры популярны во многих уголках исламского мира, к их мнению все более внимательно прислушиваются элиты десятков мусульманских стран. К числу таких «исламских технократов», прежде всего, относятся Реджеп Эрдоган и Абдулла Гюль (Турция), Махмуд Ахмадинежад и Али Лариджани (Иран), Халед Мишааль (ХАМАС), Анвар Ибрагим (Малайзия), Хасан На-
срулла («Хизбалла»), Башар Асад (Сирия) и некоторые другие.
* * *
В своей широко известной книге «Смерть Запада» кандидат в президенты от Республиканской партии на выборах 1992 и 1996 гг. Патрик Бьюкенен написал: «В науке, технологиях, экономике, промышленном производстве, сельском хозяйстве, разработке и производстве вооружений и демократичности общества Америка,
Европа и Япония ушли вперед на многие поколения. Но Исламский мир сохранил нечто, утраченное Западом, а именно - желание иметь детей и продолжать свою цивилизацию, культуру, семью и веру. Почти невозможно отыскать ныне европейское государство, коренное население которого не вымирало бы, и почти невозможно найти исламскую страну, население которой не возрастало бы с каждым днем. Да, Запад узнал много такого, о чем не ведает ислам, однако ислам помнит то, о чем Запад позабыл: "Нет иного мира, кроме сотворенного верой"».
«Вестник аналитики», М., 2008, № 3, с. 100-113.
П. Золотарев,
публицист
ИСЛАМСКИЙ ФАКТОР И МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТЕРРОРИЗМ
Пресловутая «политическая корректность» требует «отделять терроризм от религии», ибо «нет плохих религий и плохих народов», есть лишь «террористы, у которых нет национальности», и т.п. Как указывается в Эр-Риядской Декларации международной конференции по борьбе с терроризмом (п. 6), «терроризм не связан ни с какой конкретной религией, расой, национальностью и ни с каким определенным географическим регионом. В этом контексте следует подчеркнуть, что любые попытки связать терроризм с какой-либо религией сыграли бы на руку террористам и должны решительно пресекаться. Таким образом, следует принять меры по пресечению нетерпимости в отношении любой религии и по созданию атмосферы всеобщего взаимопонимания и сотрудничества на основе общих ценностей народов, исповедующих различные религии». Тем не менее международный терроризм в наши дни - это преимущественно ИСЛАМСКИЙ ТЕРРОРИЗМ. По данным Управления по координации борьбы с терроризмом (США), из 42 существующих в мире международных террористических организаций 27 - радикальные исламистские. Что касается российского национального списка террористических организаций (т.е. организаций, признанных таковыми Верховным судом РФ по представлению Генпрокуратуры), то в этом списке вообще нет неисламистских структур. Вот эти организации: «Высший военный Маджлисуль
