CC BY
59
Основания возникновения солидарной множественности должников: актуальные вопросы практики
Д.Ю. Чаплин юрист практики «Разрешение споров» Юридической компании «Лемчик, Крупский и Партнеры. Структурный и налоговый консалтинг», магистр частного права (г. Москва)
Дмитрий Юрьевич Чаплин, dchaplin@lkpconsult.ru
К написанию настоящей статьи автора побудили наблюдения за тем, как в современных юридических реалиях суды толкуют институт солидарных обязательств (статьи 321-325 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - ГК РФ). Обилие спорных с точки зрения правовой аргументации судейских пассажей, особенно в решениях судов нижестоящих инстанций, не иссякает с каждым новым юридическим годом. Выявление проблемных вопросов в правоприменительной практике и их анализ через призму теоретических подходов представляется плодотворным вектором размышлений.
Институт пассивной солидарной множественности: генезис и сущностные признаки
Долгое время в российской доктрине обязательственного права царила концеп-
ция солидарного обязательства как единого обязательства между кредитором и со-должниками 1.
Действительно, формулировки норм ГК РФ, непосредственно посвященных этому институту, подтверждают такое понимание: указывая на отношения кредитора со всеми содолжниками, в статьях 322, 323 и 325 ГК РФ законодатель использует термин «обязательство» в единственном числе, вторя известному тезису о необходимости различать такие понятия, как «сторона обязательства» и «лицо, участвующее в обязательстве» 2. Однако новейшие исследования этого института показывают, что концепция единого солидарного обязательства является результатом ошибочной подмены понятий, произошедшей в отечественной науке в XIX веке 3.
Дело в том, что еще при интерпретации римских текстов немецкими исследователями, в первую очередь Ф.Л. Келлером,
1 См., например:
Российское гражданское право: учебник: В 2 т. Т. II: Обязательственное право / отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стер. М.: Статут, 2011. С. 50-51;
Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. 3-е изд., стер. М.: Статут, 2011. С. 631-633.
2 Смотри:
Гражданское право: учебник / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Т. 1. М., 2005. С. 623, 624; Сарбаш С.В. Элементарная догматика обязательств: учебное пособие. М., 2016. С. 24, 25, 96, 97.
3 Имеются в виду работы Н.В. Тололаевой, переосмыслившей институт солидарных обязательств в российском праве (см. Тололаева Н.В. Последствия нарушения обязательства солидарным должником // Вестник гражданского права. 2013. Т. 13. № 5; Тололаева Н.В. Модель пассивных солидарных обязательств // Вестник гражданского права. 2016. Т. 16. № 2; Тололаева Н.В. Солидарная множественность должников, не предусмотренная договором или законом // Договоры и обязательства: сб. работ выпускников Российской школы частного права при Исследовательском центре частного права имени С.С. Алексеева при Президенте Российской Федерации / сост. и отв. ред. А.В. Егоров. М., 2019; Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: монография. М.: Статут, 2020).
были выделены две модели соотношения требований кредитора к нескольким должникам об удовлетворении одного интереса:
1)конкуренция исков: ситуация, когда после предъявления кредитором иска к одному из должников он терял возможность идти в суд к оставшимся должникам ввиду тождественности предмета спора, иными словами, преклюзивный эффект засвидетельствования тяжбы (litis contestatio) распространялся на все оставшиеся иски кредитора, которые «поглощались» (консу-мировались) предъявленным иском;
2)конкуренция исполнений: кредитор не терял возможности предъявления исков к оставшимся должникам даже после litis contestatio с одним из них, освобождение должников связывалось с моментом полного удовлетворения кредитора 4.
В развитие мысли Ф.Л. Келлера Г.Ю. Риббентроп предложил сместить фокус внимания на то, какое влияние те или иные юридические факты, имевшие место в правоотношении с одним из должников, влияют на правоотношения со всеми остальными должниками, и выяснил, что далеко не все юридические факты аналогичны по своему эффекту litis contestatio: какие-то из них (например умаление правоспособности, прощение долга) отражают динамику отношения исключительно с одним конкретным должником 5.
Отсюда возникла идея о необходимости аналитического разделения субстанции обязательства в его объективном состоянии и субъективных (индивидуальных) отношений кредитора с каждым из должников. По существу, произошло зарождение понятия «корреальное обязательство» -единое обязательство с множеством личных отношений с каждым из должников. От корреального обязательства отличались обязательства солидарные, представляющие собой, напротив, множество разных
обязательств, связанных лишь тем, что исполнение одним из должников своего самостоятельного обязательства перед кредитором освобождало других должников. Получалось, что концепция корреального обязательства соответствовала категории конкуренции исков, в то время как концепция солидарных обязательств - конкуренции исполнений.
В отечественной науке второй четверти XIX века это учение немецких пандекти-стов было воспринято весьма своеобразно 6. По сути, всякая множественность обязательств была сведена к корреальному обязательству, получив при этом название солидарной множественности. Учение о солидаритете как о разных (не едином!) обязательствах, объединенных освобождающим должников эффектом исполнения, было утрачено на долгие годы.
Руководствуясь правильной терминологией, следовало бы сказать, что в формулировках статей 322-325 ГК РФ под общей «эгидой» солидарности буквально воплощена концепция корреального обязательства. Тем не менее при более близком изучении отечественного нормативного материала видно, что урегулированный в ГК РФ институт солидарных обязательств весьма далек от описанной модели единого обязательства: среди всех юридических фактов, возникающих в отношениях кредитора с каждым из должников, общий эффект имеет лишь прекращение обязательства его надлежащим исполнением, при этом должники освобождаются только в момент полного удовлетворения кредитора, а не при предъявлении кредитором иска к одному из них (иное было бы странным для современной правовой системы, освободившейся от римского формализма). Также видно, что такие юридические факты, как признание требования к одному из должников недействительным или ис-
4 Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: монография. С. 21-25.
5 Там же.
См., например, Чирихин И.П. Солидарность в обязательствах. Казань, 1888.
течение по одному из требований исковой давности, имеют лишь частный эффект, не прекращая обязательства других должников (пункт 1 статьи 308 ГК РФ) 7.
В каком-то смысле все нормы ГК РФ, специально не посвященные солидарным обязательствам, исходят из идеи множественности, а не единства (например пункт 2 статьи 67.3 ГК РФ о солидарной ответственности основного и дочернего общества, пункт 1 статьи 363 ГК РФ, регулирующий обязательства поручителя и основного должника, статья 391 ГК РФ о кумулятивном переводе долга). Следовательно, концепция единого обязательства не находит подтверждения, а солидарность представляет собой, скорее, множественность самостоятельных обязательств, скоординированных таким образом, что исполнение одним из содолжников своего обязательства освобождает остальных по отношению к кредитору 8.
В чем же функция института солидарных обязательств?
Смысл этой конструкции заключается в предоставлении кредитору привилегии преодоления относительности обязательственного правоотношения в части момента исполнения. С экономической точки зрения это переносит риск банкротства должников с кредитора на самих должников, ведь кредитор, пока сохраняется хотя бы одна имущественная масса, достаточная для удовлетворения его интереса, не будет бояться за перспективы взыскания. После того как кредитор удовлетворен, должники будут сами разбираться между собой в паутине регрессных обязательств 9. Кроме того, со-лидаритет удобен и с процессуальной стороны, а именно в части освобождения от доказывания того, кто из должников и за
какую часть общего вреда ответственен, ведь подчас истцу с практической точки зрения это сделать невозможно, например, потому, что действий каждого из должников уже было достаточно, чтобы причинить убытки, или же отсутствует возможность определить, чей вклад в возникший вред имел решающее значение.
Процессуальное преимущество, однако, этим не исчерпывается. Статья 323 ГК РФ дает возможность кредитору выбрать, предъявлять иск к любому из солидарных должников отдельно или же пойти с совместным требованием. Еще Ф.К. Савиньи отмечал это как ключевую особенность рассматриваемого института 10.
Наконец, функция солидаритета состоит в обеспечении компенсационного характера гражданско-правовой ответственности. Конкуренция исполнений, лежащая в основе этого института, как раз не позволяет кредитору обогатиться, дважды возместив один и тот же вред (с двух разных должников).
Особенности применения норм о солидарных обязательствах в российской судебной практике
Традиционная и привычная для российской юриспруденции концепция солида-ритета как единого обязательства со множественностью лиц на стороне должника, долгое время считавшаяся академически верной, породила стойкое убеждение, что у обязанностей должников, впавших в со-лидаритет, должен быть единый источник -один общий деликт (у сопричинителей вреда), один договор. В качестве обоснования часто приводится норма пункта 1 статьи 322 ГК РФ, в соответствии с которой соли-
10
Пункт 52 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 года № 54
«О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении» (далее - Постановление № 54) добавляет к этому перечню «частных эффектов» отказ кредитора от иска и прощение долга.
См. Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европей-ская традиция: монография. С. 95.
См. Савиньи Ф.К. Обязательственное право / пер. с нем. В. Фукс и Н. Мандро. М., 1876. С. 150. Там же.
7
8
9
дарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом. Из этого делается вывод, что если один и тот же вред причинен несколькими лицами, но основания обязательства каждого из них перед кредитором различны (два деликта, два договора, деликт и договор, и наоборот), то такие лица не могут быть признаны солидарными должниками ввиду отсутствия соответствующего указания в законе.
В судебной практике описанный подход ведет к удивительным решениям, например: отказ в квалификации обязательств причи-нителя вреда и страховщика как солидарных 11; отказ во взыскании убытков с нарушившего договор реализации туристского продукта туроператора, только лишь чтобы взыскать эти убытки со страховщика 12. Особенно примечательна разновидность дел, когда суды отказывают в удовлетворении исковых требований к соответчикам (или одному из них) ввиду якобы отсутствия оснований для возникновения солидарите-та, несмотря на доказанность причинения убытков истцу 13. Проиллюстрирую это одним примером из новейшей судебной арбитражной практики 14.
Застройщик возвел три жилых дома в городе Кемерове. Проектную документацию для этих объектов разработали совместно два проектировщика, с каждым из которых у застройщика был заключен договор на выполнение проектных работ и передачу проектной документации для повторного применения. Впоследствии в новом доме были выявлены недостатки, которые делали квартиру одного из доль-
щиков непригодной для проживания. Дольщик, руководствуясь положениями законодательства о защите прав потребителей и об участии в долевом строительстве, обратился в суд с иском к застройщику, требуя вернуть уплаченную за квартиру цену и возместить убытки. Рудничный районный суд города Кемерова иск удовлетворил, признав, что недостатки являются следствием нарушения требований к проектной документации. Этот вывод следовал из результатов проведенной в деле судебной экспертизы.
Застройщик обратился в суд с регрессным иском о взыскании с проектировщиков в солидарном порядке убытков, причиненных в связи с некачественным выполнением работ по проектированию жилого дома в размере взысканных с него решением Рудничного районного суда города Кемерова денежных сумм. Суд первой инстанции, поддержанный апелляцией, иск в части основной суммы убытков удовлетворил, признав решение суда общей юрисдикции для настоящего дела преюдициальным, факт причинения убытков в требуемом объеме -доказанным, презумпцию вины ответчиков - не опровергнутой. Однако суд кассационной инстанции отменил судебные акты первой инстанции и апелляции, отправив дело на новое рассмотрение, сопроводив свое решение следующим: «...действующим законодательством [приведена цитата статьи 322 ГК РФ - прим. автора] закреплены основания для привлечения должников для солидарной ответственности. Из материалов дела не следует, что солидарная ответственность ответчиков предусмотрена договором или законом, а выводы судов о признания предмета обязательства неде-
12 13
См. определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 01.12.2015 № 83-КГ15-9.
См. Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 11.06.2013 № 33-8306/2013. См. постановления арбитражных судов Дальневосточного округа от 03.06.2015 № Ф03-2034/2015 по делу
№ А51-19530/2014; Московского округа от 05.11.2015 № Ф05-14613/2015 по делу № А40-134171/14; постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.04.2014 № 09АП-1376/2014, 09АП-1386/2014, 09АП-1387/2014, 09АП-8977/2014 по делу № А40-137910/12.
Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.02.2022 по делу № 305-ЭС20-15238, А40-171605/2019.
лимым не содержат подтвержденных соответствующими доказательствами мотивов, на основании которых они пришли к подобным выводам» 15.
Мы видим, что буквальное следование нормы пункта 1 статьи 322 ГК РФ привело к явной несправедливости: раз проектировщики не обязывались перед застройщиком по одному и тому же договору на разработку проектной документации, значит, их нельзя привлекать к солидарной ответственности, даже несмотря на то, что факт причинения ответчиками убытков застройщику установлен через механизм преюдиции, размер убытков доказан, а приведенные ответчиками доказательства отсутствия вины и (или) причинной связи отклонены самим же судом. Выходит, что истец, действительно понес убытки, в чем, бесспорно, виновны ответчики, но так как договоры заключены с ними по отдельности и в этих договорах ничего не написано о солидарности возникающих из них обязательств, в иске следует отказать. В данном случае положение застройщика незавидно и напоминает «суперпозицию» кота Шре-дингера, пребывающего одновременно в состоянии жизни и смерти, ведь он добыл самую настоящую «квантовую» победу - правота застройщика всем очевидна и официально признана судом, но тем не менее он проиграл.
Таким образом, заблуждение о необходимости наличия общего основания возникновения обязательств содолжников перед кредитором, усугубленное законодательным предписанием о невозможности установления солидаритета в случаях, прямо не поименованных в законе или договоре, без преувеличений является главным источником проблем в судебной практике по рассматриваемому вопросу
16
Механизмы преодоления буквального подхода судов
В отсутствие нормы-противовеса в разделе ГК РФ, посвященном общей части обязательственного права, проблему обоснования солидарности, не предусмотренной в законе или договоре, можно решать несколькими различными способами.
В первую очередь - толкование статьи 322 ГК РФ.
Приведу яркий пример из практики Верховного Суда Российской Федерации 17, где Судебная коллегия по экономическим спорам установила, что положения нормы статьи 322 ГК РФ не требуют прямого указания в договоре на то, что обязательства являются солидарными, солидарность обязательств двух лиц может вытекать и из иных обстоятельств дела. Так, солидарность обязательств заказчика и генерального подрядчика по оплате работ субподрядчику была установлена, даже несмотря на то, что обязательство заказчика перед субподрядчиком вытекало из трехстороннего соглашения между участниками спора, а обязательство генерального подрядчика -из договора генерального подряда, то есть из двух разных договоров, в которых отсутствовало прямое указание на солидарность возникающих из них обязательств.
Так или иначе, в ситуациях, когда кредитор имеет несколько самостоятельных (независимых) прав требования в полном объеме к нескольким лицам (например при независимом причинении вреда, с недавних пор прямо подпадающем под сферу действия статьи 1080 ГК РФ), норма статьи 322 ГК РФ не разрешает вопрос о соотношении этих требований, поскольку является не более чем логическим продолжением статьи 321 ГК РФ, устанавливающей презумпцию
15 Постановление Арбитражного суда Московского округа от 22.06.2020 № Ф05-5703/2020 по делу № А40-171605/2019.
16 Гуна А.Н. Координация требований к должникам из разных оснований. Преодолевая догму // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2021. № 7.
17 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 17.04.2018 по делу № 307-ЭС17-19861, А56-40013/2016, вошедшее в пункт 38 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 за 2018 год.
долевого характера обязательств. В этом случае на первый план выступает принцип компенсационного характера гражданско-правовой ответственности, поскольку именно нормативная фигура солидарных обязательств, содержащая в своей основе конкуренцию исполнений, не позволяет кредитору обогащаться дважды.
Также, не уходя от текста статьи 322 ГК РФ, следует обратить внимание на оговорку о том, что солидарность может быть установлена «в частности, при неделимости предмета обязательства». Но любой юрист скажет, что предметом обязательства является поведение должника. В этом случае делимость или неделимость какой-либо материальной вещи или результата значение не имеют. В чем же тогда смысл оговорки?
Поскольку в России, как уже было сказано, есть презумпция долевого характера обязательства (статья 321 ГК РФ), концепция неделимого обязательства служит инструментом установления солидаритета в случаях, когда применение этой презумпции к конкретным жизненным обстоятельствам будет несправедливым 18. Иными словами, неделимость обязательства есть отрицание его долевого характера, а главный функционал этой категории состоит в скрытом напоминании законодателем о возможности установления солидаритета даже в случаях, не предусмотренных прямо в договоре или законе.
Вторым способом преодоления строгого подхода судов является норма статьи 1080 ГК РФ. Лазейкой для этого является фраза «совместно причинившие вред», наполняемая судебной практикой все новыми и новыми смыслами по мере столкновения со сложными казусами 19. Хотя следует признать, что придание статье 1080 ГК РФ функционала восполняющей общей нормы
не совсем корректный шаг, ведь она посвящена в первую очередь ситуации совместного причинения вреда делинквентами и не может распространяться на все случаи стечения направленных на удовлетворение одного интереса требований.
Конечно, описанные техники являются временными решениями, поскольку адресованы прежде всего практикующим юристам, сталкивающемся на практике с нежеланием судов использовать модель солидаритета. Разрешить проблему по существу могло бы полноценное разъяснение высшей судебной инстанции, которое сформулировало бы в абстрактном виде типы казусов, в которых может возникнуть конкуренция исполнений. Пока мы можем довольствоваться лишь намеками, сделанными по поводу конкретных узких ситуаций, такими, например, как признание солидарного характера ответственности страховщиков перед потерпевшим, если должники, чья ответственность застрахована этими страховщиками, тоже были солидарными 20.
Заключение
Таким образом, концепция единого солидарного обязательства, порожденная в результате некорректного заимствования немецких подходов, до сих пор остается главенствующей у представителей судебного корпуса, несмотря на некоторые прогрессивные высказывания Верховного Суда Российской Федерации по вопросу пассивной множественности. Такое понимание ведет к ошибочному выводу о невозможности возникновения солидаритета независимых обязательств из разных оснований, а также в отсутствие прямого указания закона или договора. Институт солидарных обязательств предназначен для уравновешива-
18 См. Майер С. Множественность должников в европейском договорном праве // Вестник гражданского права. 2014. № 3.
19 Часто это происходит в банкротных делах (см., например, определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2020 № 301-ЭС17-19678 по делу № А11-7472/2015).
20 См. пункт 49 Постановления № 54.
ния тяжести положения кредитора установлением в его пользу материально-правовых и процессуальных преимуществ, а также для недопущения умаления принципа ком-пенсационности гражданско-правовой ответственности. Именно через призму этих функций должны рассматриваться все казусы, где удовлетворению одного экономического интереса кредитора служат несколько (может быть, даже разнородных) требований к разным лицам.
До появления четкой позиции высшей судебной инстанции выходом из ситуации является расширительное и системное толкование статьи 322 ГК РФ и применение новеллы статьи 1080 ГК РФ, но с соблюдением ее специальной (деликтной) сферы действия.
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ИСТОЧНИКИ *
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) : Федеральный закон от 30 ноября 1994 года № 51-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
2. Российское гражданское право: учебник. В 2 т. Т. II: Обязательственное право / отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., стер. М. : Статут, 2011. 1208 с.
3. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. 3-е изд., стер. М. : Статут, 2011. 847 с.
4. Гражданское право : учебник в 3 т. / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. Т. 1. М., 2005. 776 с.
5. Сарбаш С. В. Элементарная догматика обязательств : учебное пособие. М., 2016. 336 с.
6. Тололаева Н. В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция : монография. М. : Статут, 2020. 144 с.
7. Тололаева Н. В. Последствия нарушения обязательства солидарным должни-
ком // Вестник гражданского права. 2013. Т. 13. № 5. С. 65-86.
8. Тололаева Н. В. Модель пассивных солидарных обязательств // Вестник гражданского права. 2016. Т. 16. № 2. С. 7-36.
9. Тололаева Н. В. Солидарная множественность должников, не предусмотренная договором или законом // Договоры и обязательства : сборник работ выпускников Российской школы частного права при Исследовательском центре частного права имени С.С. Алексеева при Президенте Российской Федерации / сост. и отв. ред. А. В. Егоров. М., 2019. С. 67-92.
10. Чирихин И. П. Солидарность в обязательствах. Казань, 1888. 104 с.
11. О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 года № 54. Доступ из справочной правовой системы «Консультант-Плюс».
12. Савиньи Ф. К. Обязательственное право / пер. с нем. В. Фукс и Н. Мандро. М., 1876. 620 с.
13. Гуна А. Н. Координация требований к должникам из разных оснований. Преодолевая догму // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2021. № 7. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 10.03.2022).
14. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) : Федеральный закон от 26 ноября 2001 года № 1 46-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
15. Майер С. Множественность должников в европейском договорном праве // Вестник гражданского права. 2014. № 3. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 10.03.2022).
* Также автором статьи в соответствующих постраничных сносках приведены решения и постановления судов высших и региональных инстанций.
