CC BY
58
Оруджев З. Способ мышления эпохи. Философия прошлого. М., 2004. 400 с.
В российской философии сегодня наступил период удивительной открытости самым разным влияниям, представляющим различные стили мышления, способы рассуждения, типы философствования. Переоткрытие ключевых для философии ХХ в. имен, школ и направлений, связанное с отменой требования их «критического отрицания», привело к появлению отечественных феноменологов, структуралистов, постмодернистов. Ни одно влиятельное движение западной мысли не осталось без своих последователей в России. Неизбежные в таких условиях эклектизм и мозаичность постепенно уступают место продуктивной аналитике и рефлексии. Ключевыми терминами в журнальных статьях и монографиях становятся «дискурс», «симулякр», «эпистема», «жизненный мир», «интенциональность» и многие другие.
Даже обращение к Марксу сегодня, как правило, опосредовано концептуальными схемами и интерпретациями западных марксистов, экзистенциалистов, франкфуртцев, неофрейдистов и др. Исторический материализм и материалистическая диалектика превратились в символ ушедшей эпохи. Их стали оценивать как концепции, не способные конкурировать с современными западными направлениями, родившимися и развивавшимися в условиях интеллектуальной свободы. В этой связи книга Заида Мелико-вича Оруджева представляется важным событием, доказывающим продуктивность и современность исторического материализма как одного из способов мышления современной эпохи, попыткой исторической реконструкции интеллектуального развития человечества. «Способ мышления» в данном исследовании - это «производная» способа производства, своеобразный метод производства мыслей. Таким образом, невольно возрождается контекст знаменитого противостояния двух моделей исторического развития, возникших в философии XIX в. Автором первой модели был Конт, согласно которому, истории - это смена способов мышления (от теологического через метафизический к научному).
Вторая модель связана с именем Маркса, считавшего ключевым фактором исторического развития смену способов производства (рабовладельческого, феодального, капиталистического и т. д.) В терминах постгеге-
левской немецкой философии можно говорить о споре материалистического и идеалистического истолкований истории. Можно назвать этот спор конкуренцией исторического материализма и позитивистской социологии, экономического детерминизма и концепции приоритета мышления и ценностей. В любом случае спор сводится к поисками ответа на вопрос, является ли первичным изменение в области мысли, технологии, знания или толчком к историческим переменам является накопление ресурсов, денег, хозяйственного опыта. Этот спор нашел свое продолжение в самых разных областях философского знания. В философии науки возникла полемика интерналистов и экстерналистов, теперь обсуждение сместилось от вопроса о влиянии науки на общество к вопросу о влиянии общества на науку. То же самое произошло в вопросе «об источниках и движущих силах» развития культуры и во многих других.
Книга З.М. Оруджева - это включение в полемику, где ведущим мотивом становится критическое переосмысление исторического материализма, путем его соединения с вебе-ровскими идеями. «И именно в периоды смены крупных исторических эпох обнаруживается ограниченность принципа материалистического понимания истории. При переходе от греко-римской (рабовладельческой) эпохи к средневековью огромную роль сыграло христианство, т.е. религиозная этика (с. 113). Экономическая деятельность и мышление рассматриваются автором не как конкурирующие факторы, т. е. явления или сущности. Он отмечает, что М. Вебер в качестве самостоятельного исторического рассматривает не экономический фактор, а мышление, которое управляет им как формой своей внешней реализации. Таким образом, мышление наделяется предельным онтологическим статусом - статусом сущности. Экономическому фактору отводится статус явления, т. е. «формы своей внешней реализации».
Оруджев разделяет точку зрения Вебера и делает вывод о необходимости переосмысления роли экономики: «Экономика ... доминировала и все еще доминирует в общественной жизни, но не определяет исторический ход общественного развития. Решающим и определяющим фактором исторического развития во все эпохи является способ мышления, "управляющий" эпохой и
зависящий главным образом, от собственного предшествующего развития...» (с. 127). Доминировать - это еще не значит определять. Более того, по версии Оруджева, переход к новой эпохе связан с доминированием знания. Здесь он принимает аргументы Э. Тоффлера, предварительно различая понятия «мышление» и «знание». Первое определяло историческое развитие общества во все эпохи, а второе - только в современную, называемую эпохой информационного общества.
Итак, способ мышления - это решающий и направляющий фактор исторического развития. Но заслуживают рассмотрения и другие «накопительные факторы прошлого», к числу которых автор относит деньги. Если Маркс определял деньги как фактор накопления стоимости, то Оруджев расширяет их функциональную нагрузку. «В действительности, - пишет он, - деньги суть накопительный фактор не только стоимости хозяйственных, экономических продуктов общественной деятельности. Деньги суть накопительный фактор всех видов деятельности человека, которая может принимать формы внешней предметности и действий» (с. 133).
Деньги в большой концентрации привели человека и общество к идее монотеизма, инвестиции соединяют чистые идеи с материальным миром, выполняют роль той самой движущей силы, о которой размышлял еще Аристотель. По мнению Оруджева, деньги не явились действительной причиной («внутренним источником») монотеизма, но дали земной пример для аналогии. Подлинным внутренним источником идеи единого всемогущего Бога было «колоссальное накопленное прошлое, овладевшее всем реальным миром, включая историческое время». Основанием служит соединение различных точек зрения на природу мира, пространства, времени, денег, истории от Августина до Франклина.
Итогом данного рассмотрения становится выделение накопительного и стабилизирующего факторов прошлого, единство которых мы обнаруживаем только в этике. Затем стабилизирующий фактор сопоставляется с разрушительным, что также крайне важно для понимания замысла данной книги. К числу разрушительных факторов автор относит войну, неравенство («социальное расхождение»), безнравственность, криминал, терроризм и др. Таково в общих чертах концептуальное построение, на основе которого сравниваются следующие эпохи: первобытная, варварская, эпоха первых цивилизаций, эпоха господства монотеистических религий, буржуазная. На смену буржу-
азной должна прийти «новая эпоха». Ее наступлению должно предшествовать формирование нового способа мышления, в основе которого, по мысли автора, не будет лежать гегелевская форма отрицания, с неизбежностью противопоставлявшая процессы разрушения и созидания как явно выраженного устранения и утверждения. Место прежнего отрицания в новом мышлении должен занять «опосредованный переход», который приносит нереволюционное обновление. «Сам процесс современного обновления есть не что иное, как процедура опосредования, при котором "переоценка ценностей" распадается на длинную цепочку промежуточных звеньев, где каждое промежуточное звено есть "квантовый скачок" изменений, не "сотрясающий" все целое. Обновление - это самый эффективный способ развития, при котором доминируют " стабилизирующие факторы" прошлого» (с. 358).
Можно увидеть в рассуждениях Оруджева немало дискуссионных моментов, присутствующих в любом научном исследовании. Но иногда аргументами являются идеи и цитаты, вырванные не только из контекста, но и из парадигмы, в которой мыслили и работали цитируемые авторы. Например, критика Л. Леви-Брюля, называвшего мышление первобытного человека дологическим и комментировавшего это с позиций психологии К. Г. Юнга. «Значит, оно должно существовать без логики, вне ее. Но чем может быть такое мышление? В лучшем случае, психологическим переживанием. особенностью первобытного мышления точнее было бы считать "односторонность" и "частичность". Односторонность характеризуется отрывом одной противоположности от другой.» (с. 273-274). Не лучше ли сказать, что мышление первобытного человека продуктивнее рассматривать в терминах диалектики, а не классического картезианского рационализма, чем вступать в теряющий смысл спор из-за парадигмального или концептуального различия.
В целом же книга представляет собой крайне интересную попытку критического и творческого продолжения традиции диалектического и исторического материализма. Автор стремится переосмыслить основные положения этой традиции, сохранив то живое и продуктивное, что содержится в ее терминологии, концептуальных схемах и исходных интуициях. Провозглашая способом мышления новой эпохи обновление без разрушения, постепенное движение вперед, Оруджев сам дает пример такого мышления, показывая, как можно диалектически соединять традиции и новации. «Прошлое было
только адом. Но все ли было адом? Только дорога, пожалуй.» В этих строках автора не только завершение последней главы кни-
ги, но и приглашение к новому философскому разговору о вечных проблемах мышления и бытия.
В.И. Пржиленский
