CC BY
328
ОРНАМЕНТАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА УДМУРТОВ. СЕМАНТИКА
ЖЕНСКИХ ОБРАЗОВ
Бортникова Наталья Вячеславовна
аспирант Федерального Государственного Бюджетного Общеобразовательного Учреждения Высшего Профессионального Образования «Удмуртский государственный университет» РФ, Республика
Удмуртия г. Ижевск E-mail: bortnicova.natasha @yandex.ru
UDMURT FANCY CULTURE. SEMANTICS OF FEMALE IMAGE
Natalya Bortnicova
post-graduate student of The Federal State Budget General educational institution of higher education "Udmurt State University"? Russian Federation, the Republic of
Udmurtia, Izhevsk
АННОТАЦИЯ
В статье рассматривается удмуртский орнамент как наиболее архаичное и самобытное искусство этноса. Особое внимание уделяется семантике орнаментальных образов и их связи с родовыми знаками. В традиционном обществе удмуртов родство передавалось по материнской линии, поэтому в орнаментах прослеживаются стилизованные изображения женщины или женского божества. В них заключена идея рождения, продолжения жизни, цикличности. Женское начало является одним из основных элементов в удмуртском искусстве. Поэтому очень важно сохранить эту идею в изделиях современного дизайна.
ABSTRACT
The article describes the Udmurt ornament as the most archaic and original art of ethos. Mostly the article is devoted to the semantics of ornamental images and their link with family emblems. Traditional Udmurt society had materilineal kinship system, that's why stylized image of a woman or a goddes can be seen in the patterns. These designs bring the idea of birth, continuation of life, life cycles. The female principle is one of the major elements of Udmurt ethnic art. Thus it's very important to preserve this notion in modern design.
Ключевые слова: орнаментальные мотивы; семантика женских образов; воршуд; культурное наследие.
Keywords: ornamental motifs; semantics female images; vorshud; cultural heritage.
Россия — многонациональная страна. Ее населяют различные нации и народности с неповторимой и своеобразной для каждого этноса материальной и духовной культурой. Неотъемлемым элементом каждой этнокультуры является ее древняя знаковая символика, в которой заложен определенный смысл, раскрывающий семантическое видение мира. Это видение в древние времена было выражено через художественные образы, которые обладали знаково-символическим значением посредством силуэтного восприятия и графического изображения (орнамента). Орнамент «отражал существующую реальность, но в сознании человека наделялся особой силой. Волшебная магия изображения придавала вещам не только особую значимость, но и выступала как признак родовой памяти и племенной принадлежности — «Я-свой!» [7, с. 9]. Изучение орнамента, его семантики позволяет понять этническую принадлежность народов, раскрыть и сохранить важную информацию о древнем обществе, «его жизненном укладе и системе мифо-религиозных представлений об устройстве окружающего мира в различные временные периоды» [2, с. 34]. Особую значимость в исследовании символики орнаментальных мотивов является тот факт, что орнамент в древнем обществе выступал в качестве письменности, родовой принадлежности, поэтому его значение было понятно многим этносам, объединяя их в единое общество.
В настоящее время наблюдается тенденция разобщенности национальной культуры и унификации ее этнических признаков, влияющих на самосознание человека и систему его идеологических ценностей. Поэтому остро встает вопрос о приобщении человека, прежде всего современной молодежи, к изучению национальной культуры народов и значимости уникальности каждой нации в современном мире, где культура, богатство ее орнаментальной
символики выступает связующим элементом между этносами. В современном мире орнамент уже не несет магическую, охранительную функцию оберега. «Древняя символика, постепенно трансформируясь и искажаясь, в современной интерпретации превращается в бездумно использованный в предметах материальной культуры декор, лишенный исконной глубокой смысловой нагрузки прошлого, а сами предметы становятся обезличенными» [4, с. 14]. Поэтому изучение национальной культуры, ее этнической самобытности, семантических орнаментальных образов и представлений является в наши дни очень перспективной, интересной и актуальной задачей.
Рассмотрим орнаментальную символику одной из народностей, издревле населяющих территорию России, на примере удмуртского этноса.
Самобытность орнаментальной удмуртской культуры, ее высокий семиотический статус наиболее ярко раскрывается в объектах материальной культуры: костюмном комплексе, деревянных предметов быта и обихода, в изделиях металлопластики. Богатством орнаментальной символики отличаются, прежде всего, костюмные комплексы. Археолог В. А. Семенов по результатам археологических исследований пришел к выводу, что «с развитием вышивки, и особенно художественного ткачества, узоры, ранее использовавшиеся для украшения керамики, начинают постепенно переноситься на отдельные элементы костюма и .... бытовые предметы» [12, с. 293], слегка трансформируясь под воздействием технологического исполнения орнаментальных мотивов.
Удмуртские орнаментальные мотивы произошли от родовых знаков или знаков собственности (тамги), которые в древнем обществе наносились на тело человека, отличая его от соседнего племени [6, с. 61]. Узор на теле выполнял определенные функции: коммуникативную (знак принадлежности к определенному роду), магическую (оберег, обеспечивал связь с предками рода) и эстетическую (у каждого народа были свои представления о красоте) [11]. «Первоначально вытатуированные на теле знаки принадлежности роду с появлением ткани стали вышиваться на одежде. Древнейшие
изобразительные мотивы и абстрактные знаки стали персонажами «полотняного фольклора». Основные его сюжеты универсальны и строятся либо по принципу бордюра, либо бинарным способом» [9, с. 113]. В древнем обществе родовая принадлежность определялась по женской, материнской линии. Возможно, этим и объясняется богатство и выразительность традиционного женского костюма, который дольше сохранил в себе этническую специфику, так как женщина в древнем обществе являлась «строгой хранительницей всего языческого культа» [8, с. 560—561].
Таким образом, практически все орнаментальные мотивы архаичны и содержат в себе семантику, которая ассоциировалась именно с женщиной, или являлись изображением женских божеств. Данные божества «ведут свое происхождение от самих истоков человечества, ... когда возник тотемизм и женская плодотворная сущность в первобытном сознании олицетворяла собой весь обитаемый космос» [10, с. 93]. Поэтому основными орнаментальными мотивами в древнем традиционном обществе выступали образы женщины, а также ассоциативные с ним образ животного и образ дерева. Такая тесная связь раскрывается через почитание воршуда — тотемистического предка по материнской линии. «Удмуртский воршуд почти в первозданном виде сохранил первоначальную связь женщины и тотемного существа» [9, с. 92]. Воршудная организация древнего удмуртского общества просуществовала вплоть до начала ХХ века.
Воршуд — род, относящийся к исключительно лицам женского пола, это своеобразная «фамилия», которая передавалась от матери к дочери, то есть по материнской линии. Имена воршудов связаны с именами счастливых женщин, основательниц рода, а также с именами великих богинь. Воршуд — это покровитель рода по материнской линии. Металлические или деревянные пластины-дэндоры, которые женщины носили на груди, являлись символическим изображением воршуда. Позже узоры, которые наносились на дэндоры, стали вышиваться на рубашках или нагрудниках. После замужества женщине покровительствовали сразу два воршуда (своего рода и рода мужа). В
орнаментальной вышивке данная символика двух родов изображалась в виде относительно вертикальной оси симметрично расположенного орнамента, где центральным элементом выступает женщина. Таким образом, орнаментальная схема представляет собой центральное изображение женщины или ее символ, а по бокам — изображение животного-тотема. Иногда центральная женская фигура в орнаменте заменяется символичным изображением дерева. В представлении удмуртов дерево являлось объектом родового культа, культа воршуда, а олицетворением воршуда часто являлось священное дерево «мудор» — как объект поклонения, культа, рода. Доктор филологических наук, профессор М.Г. Атаманов в статье «Происхождение воршуда у удмуртов» (1977) так объясняет понятие «мудор» (му — «земля», «участок земли»; дор — «край», «сторона», «родной дом»): «Му — главная богиня рода, она воршуд -рождающая и охраняющая счастье своих потомков, продолжающая свой род. Для нее и в честь ее заслуг строили ей «дор» — дом, обиталище; «мудор» — это дом, обиталище матери, впоследствии названной «куа» или «куала» — святилище. Первоначально этим обиталищем могло быть какое-нибудь потайное место, которое было укрыто от взора непосвященных. По всей видимости, у древнеудмуртских родов, жителей лесной полосы, подобными тайниками могли служить дупла деревьев» [1, с. 33]. Именно священное дерево-воршуд могло послужить прототипом образа Мирового древа не только как олицетворением образа вселенной, но и как идеи рождения, продолжения жизни, связи поколений, плодородия. В образе Мирового древа «заключена не только связь пространств, но цикл человеческой жизни» [5, с. 35]. В период матриархата непрерывность человеческой жизни обеспечивала не только Родовая богиня, но и женщина-мать, поэтому в удмуртской мифологии можно встретить изображение женщины-древа как идеи плодородия в украшениях (подвески, гребни, серьги), элементах одежды (пояс «зар», нагрудники «кабачи»), предметах быта (прялка), в которых заложена идея границы, связывающей бинарно расположенные миры: «Женское тело было расположено внутри системы вертикальных переходов с той же целью, что и
священные деревья, поднимающиеся из воды и достающие до небес» [16, с. 81], и идея рожающей «женщины между небом и землей» [14, с. 18]. «Мировое древо» выражает «в конечном счете — идею абстрактной реальности и бессмертия» [15, с. 157]. Об этом свидетельствует и тот факт, что родственная связь, родство передавались по женской (материнской) линии.
Таким образом, дерево выступает в качестве семейного, родового дерева, объединяя весь род воршудным тотемным именем: Туръя (тур «тетерев», тури «журавль»), Докья («глухарь»), Какся («цапля»). Также эти имена обозначали родовую территорию, а ныне — название населенных пунктов в Удмуртии.
Можно сказать, что образ женщины, Родовой богини-родоначальницы, ее символичное графическое изображение являлись основополагающими и определяющими мотивами удмуртского орнамента. В графическом исполнении образ женщины олицетворяли с:
• ромбом или ромбом с отростками (мотив «куско»): олицетворение плодородия, продолжения жизни, рода, соединения мужского и женского начал;
• квадратом — символ земли, территории, охраняемой божествами, «образ идеально устойчивой структуры, статической целостности, интегрирующей в себе основные параметры космоса» [13, с. 630];
• крестом — символ жизни, плодородия, бессмертия, единство духа и материи, активное мужское начало, четыре стороны света, четырехчастная модель Вселенной, графический план мира, границы родовой земли;
• четырехчастной розеткой — «символ территории рода, неотделимой у удмуртов от имени родовой богини» [9, с. 102];
• треугольником и углами — символы женского чрева, детородного органа. Как считают этнографы, треугольник — древнее и более раннее изображение Вселенной (в виде Мировой горы), Мирового древа. Повторяющиеся углы создают мотив «елочка» или зигзаги — символы «... женской природной силы, плодотворяющего низа, образующий основу, корни родового древа, воршудной богини, стоящей у истоков рода» [9, с. 104];
• S- и Z-образными мотивами: бинарно расположенные элементы, единство мужского и женского начал, цикличность, бесконечность, идея вселенной.
Данные орнаментальные мотивы, особенно многократно повторяющиеся, заключали в себе основную идею цикличности жизни, вечное обновление, продолжение рода, носителем которых являлась женщина. Орнаменты имели строго определенное расположение, подчиненное законам родовых традиций, вселенной, так как женщина являлась земным воплощением Родовой Богини-Матери. Орнаменты располагались на пограничных элементах костюма (воротниковой зоне, подоле, рукавах, груди и т. д.), дома (ворота, окна), ритуальных предметах быта, подчинялись строгим канонам и порядкам древних семиотических представлений и несли магические, охранительные функции оберега, придавали силы.
Таким образом, в орнаментах заключена женская природная воспроизводящая сила, образ женщины-матери, Вселенской богини. В древнем обществе женщина олицетворяла собой весь этнос, его существование, зарождение, развитие и упадок. Поэтому глубокое исследование и сохранение женского образа, ее духа в орнаментах является важной и необходимой задачей. Особенно это следует учесть при проектировании современных костюмных комплексов, предметов быта с глубокой этнической семантикой наполнения, дизайн которых в адаптированном виде сохранял бы женский специфический национальный колорит этноса [3], что очень важно в рамках сохранения самобытного культурного наследия различных народов и народностей, населяющих многонациональную Россию.
Список литературы:
1. Атаманов М.Г. Происхождение воршуда у удмуртов // Fenno-Ugristica: Труды по финно-угроведению. Тарту, — 1977. — Вып. 4. — с. 22—40.
2. Бортникова Н.В., Зыков С.Н. Критериальный анализ специфических особенностей объектов материальной культуры этноса // Исторические,
философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, — 2013. — № 7 (33): — в 2-х ч. Ч. I. — С. 33—36.
3. Бортникова Н.В., Зыков С.Н., Обухова А.Н. Специфические характеристики объектов предметно-бытового наполнения крестьянского жилища // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, — 2013. —№ 10 (36): — в 2-х ч. Ч. II. — С. 35—37.
4. Бортникова Н.В., Зыков С.Н. Проблема сохранения национального колорита в предметах современного дизайна // Молодежь. Наука. Современность: материалы VIII научно-практической конференции, 10 апреля 2013 г.: сб. ст. / Филиал ФГБОУ ВПО «УдГУ» в г. Воткинске; отв. ред. Р.М. Мелекесова: Ижевск: Издательство «Удмуртский университет», 2013. — с. 13—16.
5. Бортникова Н.В., Желудов В.Г. «Мировое древо» в символике предметной среды удмуртов // Альманах современной науки и образования. Тамбов: Грамота, — 2013. — № 6 (73). — С. 34—37.
6. Грибова Л.С. Пермский звериный стиль. Проблемы семантики. М.: Наука, 1975, — 148 с.
7. Куликов К.И., Иванова М.Г. Семантика символов и образов древнеудмуртского искусства: Научно-методическое пособие. Ижевск: Удмуртский институт истории, языка и литературы УрО РАН, 2001. — 64 с.
8. Луппов П.Н. Христианство у вотяков со времени первых исторических известий о них до XIX века. Вятка, 1901. — 298 с.
9. Молчанова Л.А. Удмуртский народный костюм (история и символика). Ижевск, 2006. — 132 с.
10. Молчанова Л.А. Орнамент традиционной удмуртской одежды: опыт структурно-семантического анализа. Ижевск, 1999.
11. Свод этнографических понятий и терминов: Материальная культура. Вып. З.М., 1989.
12. Семенов В.А. Удмуртский народный орнамент. Ижевск: Удмуртия, 1964.
— 9 с., илл.
13. Топоров В.Н. Числа // МНМ. - М.: «Сов. Энциклопедия», — 1992. — Т. 2.
— С. 629—631.
14. Шутова Н.И. особенности образа древнеудмуртского женского божества // Женщины в меняющемся мире: история и современность. Материалы Международной научно-практической конференции. Ижевск, 1996. — С. 18—22.
15. Элиаде М. Космос и история. М.: Прогресс, 1987. — С. 159—162.
16. Apo S. Ex cunno Come the Folk and Force. Consept of Womens Dynamistic Power in Finnish-Karelian Tradition // Gender and Folklore. Perspectieve on Finnish and Karelian Culture. Ed/ by Satu Apo, Aili Ntnola and Laura Starck-Arola. Helsinki, 1998. — P. 31—62.
