CC BY
63
И.В. Лиджиева
ОРГАНИЗАЦИЯ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ КАЛМЫЦКОГО НАРОДА В ДЕКАБРЕ 1943 ГОДА
(ПО ДОКУМЕНТАМ ИНФОРМАЦИОННОГО ЦЕНТРА МВД ПО РЕСПУБЛИКЕ КАЛМЫКИЯ)
I.V. Lidzhieva
The Organization of the Forced Resettlement
of the Kalmyk People in December 1943 (From Documents of the Information Center of the Kalmyk Republic Ministry of Internal Affairs)
За последние десятилетия по истории сталинских принудительных переселений народов СССР опубликован ряд исследований, авторами которых проведен анализ документального материала и статистических данных, определены причины принудительных переселений, масштабы трагедии, а также социально-экономические и культурные последствия этих массовых карательных акций1. Однако в связи с тем, что не со всех документальных материалов снят гриф секретности, данная тематика еще сохраняет множество нераскрытых вопросов.
Цель данной статьи - является реконструкция «технологии» принудительного переселения калмыков в восточные районы СССР в декабре 1943 г. В качестве основного источника использованы уникальные документы, хранящиеся в фондах Информационного центра Министерства внутренних дел по Республике Калмыкия, а
также полевые материалы автора.
* * *
27 декабря 1943 г. под грифом «Строго секретно» вышло постановление Политбюро ЦК ВкП(б) об утверждении Указа Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР»2. На оригинале документа отсутствует подпись И.В. Сталина, между тем строка «Секретарь ЦК» в конце документа стоит на положенном месте. Этим постановлением, по сути, утверждался проект Указа Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР»3, который был подписан в тот же день председателем Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калининым и секретарем А.Ф. Горкиным.
Но еще ранее органами исполнительной власти были приняты нормативные документы, регламентирующие проведение принудительного переселения калмыков. 90
18 октября 1943 г. заместитель наркома земледелия СССР Я.Е. Пензин утвердил «Инструкцию Наркомата земледелия СССР о порядке приемки имущества переселяемых колхозов, колхозников, единоличников, рабочих и служащих»4.
1 декабря 1943 г. заместитель наркома внутренних дел СССР И.А. Серов утвердил «Инструкцию НКВД СССР о порядке проведения мероприятий по делу "Улусы"», которой был присвоен гриф «Совершенно секретно»5.
Ответственность за проведение операции по принудительному переселению калмыцкого народа в восточные районы СССР, получившей в НКВД название «Улусы», Сталин возложил на члена Политбюро ЦК ВКП(б) и члена Государственного Комитета Обороны, наркома внутренних дел СССР Л.П. Берию. Тот, в свою очередь, возложил ответственность за проведение операции на своего заместителя И.А. Серова и 1-го заместителя наркома государственной безопасности Б.З. Кобулова6. Непосредственное руководство операцией было возложено на командированного в Элисту в качестве уполномоченного НКВД комиссара госбезопасности 3-го ранга М.И. Мар-кеева, начальника Управления НКВД по Ивановской области7.
Еще раньше, в соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 14 апреля 1943 г. «Об организации Народного комиссариата государственной безопасности», в Калмыцкой АССР был организован республиканский Народный комиссариат государственной безопасности под руководством полковника госбезопасности А.П. Михайлова, ранее возглавлявшего Наркомат внутренних дел КАССР. Его заместителем был назначен подполковник Е.М. Либенсон, а заместителем по кадрам - подполковник В.П. Тур8.
Согласно разнарядке уполномоченных НКВД и НКГБ СССР, для проведения операции «Улусы» и подготовительных мероприятий к ней на территорию Калмыцкой АССР было откомандировано 1 275 единиц техники и 2 975 оперативных работников. Последних набрали из личного состава Высшей школы НКГБ, а также школ милиции и милицейских курсов Москвы, Архангельской, Воронежской, Вологодской, Горьковской, Ивановской, Кировской, Костромской, Московской, Ростовской, Рязанской, Саратовской, Тульской, Ярославской областей, Краснодарского и Ставропольского краев, Башкирской, Дагестанской, Кабардино-Балкарской, Крымской, Севе-ро-Осетинской автономных республик, а также Азербайджанской, Армянской, Грузинской союзных республик.
Кроме того, участие в принудительном переселении калмыков принял 3-й Ордена Красного Знамени мотострелковый полк Внутренних войск НКВД СССР в составе 1 226 бойцов. В справке об истории и состоянии полка, подготовленной уполномоченным группы отдела контрразведки СМЕРШ при этом полку капитаном госбезопасности Ф.И. Резниковым для комиссара госбезопасности Мар-кеева, отмечается, что ранее полк выполнял «оперативные меропри-
ятия по восстановлению и укреплению Советской власти в молодой Советской республике, а также занимался выкорчевыванием вредного советскому строю элемента»9.
В соответствии с пунктом 1 «Инструкции НКВД СССР о порядке проведения мероприятий по делу "Улусы"», принудительному переселению подвергались все граждане калмыцкой национальности, проживающие в Калмыцкой АССР. Согласно дополнению к пункту 1, не подвергались переселению женщины-калмычки, состоящие в браке с лицами другой национальности, а женщины русской национальности, состоящие в браке с калмыками, подлежали высылке на общих основаниях. Отсутствующие в местах проживания в момент операции отдельные члены семей брались на учет и подлежали высылке дополнительно.
Пункт 1 «Организационной части» гласил: «Организацией и проведением операции в районах руководят представители НКВД СССР. <...> в улусах и хотонах - участковые уполномоченные, утвержденные заместителем наркома внутренних дел СССР»10.
В соответствии с пунктом 7 этой же части, оперативными работниками по прибытии на места составлялся план работы, включающий ряд мероприятий по подготовке к проведению основной операции с указанием даты их проведения. Так, план оперативных мероприятий по 8-му оперативному участку Лаганского улуса включал в себя следующие мероприятия:
ознакомление с населенными пунктами и с составом населения (1 декабря 1943 г.);
беседа с руководителями сельских Советов о цели приезда работников НКВД (1 декабря 1943 г.);
ознакомление с людьми и наметки к вербовке (с 2 декабря 1943 г. и ежедневно);
сбор сведений (ежедневно);
подбор актива для проведения подготовки мероприятий к предстоящей операции по поимке парашютистов (7 декабря 1943 г.); составление плана населенных пунктов; организация охраны силами населения; составление оперативного расчета (10 декабря 1943 г.); разбивка бойцов на оперативные группы (20 декабря 1943 г.); инструктаж оперсостава и войск перед началом операции (27 декабря 1943 г.);
операция (28 декабря 1943 г.); конец операции (29 декабря 1943 г.)11.
Согласно пункту 8 той же части инструкции, «оперативный состав и командиры частей войск НКВД, привлекаемые для проведения операции, свою работу проводят с соблюдением тщательной конспирации, чтобы не вызвать у местного населения подозрений о готовящейся операции»12.
В сводке «О настроении населения 8-го оперативного участка
в связи с приходом войск» от 17 декабря, составленной капитаном госбезопасности Киреевым, отмечено: «15 декабря 1943 года в село Рыжково прибыли войска. Калмыцкое население к этому в основном уже было подготовлено»13. В некоторые населенные пункты сотрудники НКВД прибыли уже в первые дни декабря.
23 декабря командир 3-го стрелкового батальона 143-го стрелкового полка Внутренних войск НКВД старший лейтенант Л. Пальчех докладывал тому же капитану госбезопасности Кирееву о том, что «с 8.00 до 10.00 час. проводилась оперативная работа по проверке документов у граждан, проживающих в с. Рыжково. Старшими оперативных групп было выявлено, что население данного села знает о целях прибытия войск по легенде... об истинной цели прибытия войск калмыцкое население не знает»14. Суть легенды заключалась в том, что стягивание Внутренних войск НКВД СССР в улусы Калмыцкой АССР обусловлено активизацией бандитского движения в период оккупации западных районов Калмыкии. Далее излагалось развитие этой легенды: «Хотя немцы не рассчитывают на возвращение, но поддерживают активную связь с бандитским подпольем через парашютистов, которые вербуют за счет ушедших с немцами и попавших в плен и окружение. Для этого сформированы специальные школы немцами. В связи с этим войска будут организовывать заслоны, охранять подступы к некоторым населенным пунктам.»15.
Между тем прибытие значительного числа военных, а также необходимость их размещения на частных квартирах закономерно вызывали вопросы у жителей, о чем доносили в своих рапортах участковым уполномоченным сотрудники госбезопасности16. Так, согласно агентурному донесению от 12 декабря, «все открыто говорят, что Калмыцкой АССР не будет. Будет Приморский или Астраханский край»17. Источник «Партизан» в своем отчете от 15 декабря по селу Оленичево Лаганского улуса сообщал: «Баранова Марфа рассказала, что войска сюда поступают лишь потому, что Калмыцкая АССР не благонадежная, она немцу дорогу открыла во время наступления и сейчас пропускает диверсантов»18.
Все же, несмотря на различные слухи о ликвидации Калмыцкой АССР и выселении калмыков, последние легко поверили в легенду НКВД. Так, в одном из донесений уполномоченный Рыжковского сельского Совета докладывал, что «за охрану села, особенно калмыки, взялись активно»19.
Докладная записка по этому сельскому Совету содержит сведения о том, что «в хотонах проживают исключительно калмыки в преобладающем большинстве слабо понимающие русский язык»20. В другой докладной записке уполномоченного по Хамхултинскому сельскому Совету от 5 декабря отмечается: «<...> большая часть населения неграмотные и по-русски совершенно не понимают. Прошу Вашей санкции на использование в качестве переводчиков учительский состав из калмыков»21.
Сельскими Советами на местах по требованию неизвестных для них организаций подготавливались справки о численности скота и различных видов транспорта. Так, Зюнгарским сельским Советом была выдана справка от 30 ноября «на предмет предъявления требующей организации» за подписью председателя исполкома сельского Совета и секретаря, свидетельствующая о том, что на территории сельского Совета отсутствует автотранспорт и имеются: лошади -34, волы - 104, верблюды - 37, а также всего крупного рогатого скота 253, овец и коз - 12922.
Одной из задач командированных заблаговременно оперативных работников являлось составление карт-схем населенных пунктов. Например, на схеме Оленичевского сельского Совета, составленной 15 декабря, отмечены особыми значками «дома, где проживают калмыки» и «дома остальных жителей»23.
26 декабря начальникам оперативных участков были направлены распоряжения: в соответствии с приказом заместителя наркома внутренних дел Серова, «операцию по изъятию спецконтингентов начать с утра 28 декабря»24.
Материалы из отчетов об итогах проведения операции начальников оперативных участков позволяют реконструировать ход принудительного переселения.
Так, согласно отчету начальника Адыкского участка Чернозе-мельского района майора госбезопасности Брагина от 31 декабря 1943 г., операция проводилась силами оперативного состава Управления НКГБ по Вологодской области в составе 31 человека и роты автоматчиков 263-го полка Внутренних войск НКВД, которые прибыли на участок 24 декабря. В первую очередь был составлен план проведения оперативных действий, в соответствии с которым территория Адыкского сельского Совета была разбита на 29 оперативных участков. Под предлогом розыска парашютистов группы смогли ознакомиться «со своими объектами». Приказ о начале операции Бра-гиным был получен 27 декабря в 14 часов от полковника Маликова. После чего было проведено инструктивное совещание со старшими группы и всем составом. Непосредственно операция по выселению калмыков одновременно началась в 6.00 и завершилась через 2 часа 30 мин., а к 10 часам все подлежащие переселению были доставлены на сборный пункт. «Весь спецконтингент в количестве 421 человек был погружен на 25 машин и доставлен на станцию Улан-Хол в 15.00 час. и в 16.00 час. погружены в вагоны»25.
Непосредственно участие в операции «Улусы» на территории Рыжковского сельского Совета приняли участие сотрудники Управления НКВД по Тамбовской области, НКВД Армянской ССР и Управления НКВД по Свердловской области26. Подготовка к операции части командированных была плохой, что вынужден был констатировать один из участковых уполномоченных, который в своем рапорте от 14 декабря писал: «6 человек школы милиции в мое рас-
поряжение прибыли. Люди для работы квартальными не подготовлены, документы оформлять не могут, топографию не знают <...> Работу за всех, приходится выполнять самому»27.
В соответствии с ранее собранными сведениями о населении Шине-Багутовского сельского Совета Лаганского улуса, принудительному переселению подлежали 159 семей в составе 463 человек, из них мужчин - 68, женщин - 200, детей до 14 лет - 29528. В момент выселения на территории Бергутинского сельского Совета находилось 445 калмыцких семей в составе 1 284 человек, из них мужчин - 267, женщин - 507, детей - 51029. В следующем документе содержатся сведения о том, что пять калмыцких семей, общее количество членов которых составило 24 человека, было выслано силами двух оперативных работников, восьми бойцов и одного офицера. Далее в документе отмечено: «После чего весь скот в количестве 62 голов собран в одно место и передано весь скот, и имущество по акту на сохранность Ермакову Василию Петровичу»30. Также была подготовлена расписка К.Т. Гребеникова о том, что он принял на сохранение скот Чилгирского сельского Совета Черноземельского улуса в количестве 47 голов: «Обязуюсь весть принятый мною скот полностью сохранить и передать органам Советской власти»31.
Подобного рода документы не единичны.
Согласно пункту 3 части 2 «Инструкции Наркомата земледелия СССР о порядке приемки имущества переселяемых колхозов, колхозников, единоличников, рабочих и служащих», «принятые от спецпереселенцев скот, птица, зерно должны быть обращены в первую очередь на покрытие государственных поставок 1943 г. и недоимок прошлых лет, а также замену поставок других видов сельхозпродуктов сдачей скота. Вся остальная часть подлежит возмещению натурою в новых местах расселения». На деле же, как показывают воспоминания абсолютного большинства очевидцев, собранные автором настоящей статьи, люди, оказавшись в иных географических и климатических условиях, не получили от государства оговоренного в инструкции Наркомзема возмещения.
По инструкции НКВД, люди имели право взять с собой продовольствие, мелкий бытовой и сельскохозяйственный инвентарь по 100 кг на каждого члена семьи, но не более 500 кг общего веса на выселяемую семью. Но опять же полевые материалы автора свидетельствуют, что, как правило, при выселении разрешили взять только самое необходимое, что и обусловило высокую смертность как в дороге, так и в первые годы на спецпоселении. В своих воспоминаниях Роза Эльдяевна Гюнгеева отмечает: «Было сказано: "Собирайтесь, вас высылают в Сибирь". На сборы дали 10-15 минут, с собой взяли только теплые вещи, продуктов в доме не было»32.
В спецсообщении начальника Адыкского участка, майора госбезопасности из Управления НКВД по Вологодской области, Брагина от 29 декабря сказано: «Семьи калмыков снабжены на дорогу мясом
(разрешалось забивать по одному телку на семью или по одной корове на 4 семьи). Колхозный скот и скот индивидуального пользования остался на месте в селе Адык и в гуртах без всякого присмотра»33. В донесении старшего оперативной группы Хар Толга лейтенанта госбезопасности сказано, будто бы «выселяемый контингент (калмыки) продуктами питания обеспечены полностью»34, что также противоречит свидетельствам жертв и очевидцев этой карательной акции.
В деле по Ачинеровскому сельскому Совету присутствуют акты о забое скота, осуществленного по распоряжению наркома госбезопасности Калмыцкой АССР Михайлова, «для обеспечения остро-нуждающихся калмыцких семей при переселении»35. Подобные акты составлены на территории Уланского сельского Совета, но уже для организации питания «калмыков, находящихся на сборном пун-кте»36. 29 декабря рапорт с просьбой разрешить забой двух голов рогатого скота для прокормления выселяемых калмыков, так как те «продукты питания совершенно не имеют», был подан на имя участкового уполномоченного по совхозу «Ревдольган»37 квартальным уполномоченным по ферме № 1 лейтенантом госбезопасности Зайцевым.
Мария Ильинична Шамаева вспоминает: «Нас отвели в сельский клуб, где взаперти мы просидели весь день. К вечеру наш отец отпросился у начальника, сказав, что у него четверо детей, которых в дороге нужно чем-то кормить. Он просил разрешить ему заколоть телку. Помог ему пожилой сосед, которого папа попросил в подмогу себе»38. Этот эпизод в череде воспоминаний очевидцев не является характерным. Обычно люди сохранили воспоминания, подобные такому: «Из еды мама смогла взять только чай в бутылке и свежеиспеченный хлеб»39.
Несмотря на наличие документов, подтверждающих организацию питания для спецконтингента, имели место случаи смерти по причине голода. Так, в соответствии со свидетельством о смерти Абкановой Кооку, 1893 года рождения, составленным 29 декабря врачом Кануковского сельского Совета Н.И. Лобовой и лейтенантом медицинской службы М.Д. Горбачевой, причиной ее смерти стало «истощение организма от недоедания»40.
О фактах смерти «на почве голода» в своем рапорте от 11 декабря комиссару госбезопасности Клепову сообщал уполномоченный хотона Б. Харгара41. В это же время участковый уполномоченный направлял с 20 по 24 декабря несколько рапортов комиссару госбезопасности, в которых просил «утрясти вопрос с питанием, так как люди находятся третий день без хлеба» и «мне надоело жить на подножном корму» и «на месте достать нечего»42.
Кроме того, уполномоченные были обеспокоены отсутствием горючего для заправки машин, и, по мнению одного из них, прислать горючее следует «заблаговременно, а не тогда когда выходить на охоту»43. Человек, составивший этот документ, воспринимал про-
водимую операцию как «охоту».
В телеграмме начальника Кизлярского куста полковника госбезопасности Н.В. Серебрякова начальнику Управления НКВД по Ставропольскому краю И.М. Ткаченко о выделении железнодорожных вагонов для вывоза спецпереселенцев от 27 декабря сказано: «Просим распоряжения доставить три вагона на станцию Кочубей, куда концентрируем с округа весь товар, как ближайшее место»44. Полковник госбезопасности посчитал необходимым «зашифровать» выселяемых калмыков словом «товар».
При этом порядочность и честность выселяемых достойны восхищения. Находясь в критическом положении, лишенные прав и имущества, люди по акту передавали государственное имущество. Так, налоговый агент Адыкского сельского Совета Кука Бадмаева передала собранные налоги с населения в размере 639 руб., а продавец сельпо Кермен Гиляева - 621 руб., вырученные от продажи товаров45.
Со стороны же сотрудников органов государственной безопасности имели место случаи кражи имущества и ценностей у калмыков, о чем отмечено в рапорте начальника Чилгирского участка от 29 декабря: «<...> выселяемый колхозник Сангаджиев заявил мне, что во время обыска его семьи произошла пропажа 500 руб. денег и одной пары кожаных сапог. Произведенным по моему приказанию расследованием майором госбезопасности тов. Чугуновым установлено, что рядовой 3 эскадрона 29 кав. полка Усов во время производства обыска на квартире Сангаджиева, обменял свои поношенные сапоги на новые, принадлежащие выселяемому Сангаджиеву, о чем признался под действием улик на следствии <.> на Усова было наложено взыскание - 10 суток ареста»46.
В соответствии с инструкцией НКВД СССР, деньги и бытовые драгоценности изъятию не подлежали. По воспоминаниям Светланы Ивановны Шевеновой, ее мама в тот момент, когда в дом пришли солдаты, «хотела забрать с собой семейные ценности - серебряную статуэтку Будды, токуги, кольца из драгоценных металлов, хранившиеся в сундуке, - но солдат преградил ей путь и не позволил взять. Для мамы, брат которой воевал на фронте, это было проявлением крайней несправедливости»47.
Осознание противоправности всех этих деяний, несомненно, присутствовало у калмыцкого населения, но также и осознавалась беспомощность в борьбе против государственной репрессивной машины. Однако единичные попытки сопротивления оказывались. В своем рапорте начальник погрузочной площадки лейтенант госбезопасности Приходько доносил начальству о том, что при выселении завхоза школы Улан-Эрге «на требование старшего опергруппы Вавилова собраться и следовать в машину на погрузку последний отказался подчиниться»48.
Во время перевозки людей до железнодорожной станции не обо-
шлось без жертв.
Сухим языком оперативных донесений капитан госбезопасности Чистяков доложил в своем рапорте о факте смерти одного ребенка во время автомобильной аварии: на скользкой дороге грузовик съехал в кювет и перевернулся вверх колесами, «в результате чего был убит один ребенок и зашиблена одна женщина (легко)»49.
Согласно справке заместителя уполномоченного Элистинского района майора госбезопасности Г.Ф. Золотова об итогах операции по выселению калмыков из г. Элисты и прилегающих населенных пунктов по состоянию на 29 декабря, на станцию Дивное с 1 414 калмыками (434 семьи) было отправлено 71 машина. Для организации выселения 120 семей Рыжковского сельского Совета в составе 365 человек по плану необходимо было 35 полуторок50.
Для проведения операции по выселению гражданского населения в условиях войны был разработан перечень сигналов. Например, «при побеге из населенного пункта отселяемого заметивший одним ружейным выстрелом вызывает 2-х бойцов; если отселяемый окажет сопротивление и в связи с этим опергруппе потребуется подкрепление, оперработник, проводящий операцию, вызывает его двумя ружейными выстрелами; при побеге отселяемого во время конвоирования к станции погрузки тремя ружейными выстрелами вызывается группа преследования; начальник гарнизона или квартальный снимает резерв из оцепления синей ракетой, а все оцепление снимает белой ракетой»51 Между тем, по утверждению самих оперативников, руководивших выселением калмыков на местах, «за время операции эксцессов и каких-либо антисоветских проявлений не отмечено»52.
По окончании операции по выселению калмыцкого населения уполномоченными участковыми составлялся рапорт, имевший гриф «Секретно» и содержащий подробные сведения о начале и завершении операции, численности населения участка, подвергнутого выселению, количестве скота, изъятого оружия и патронов, если таковые имелись. И абсолютное их большинство содержит формулировка «происшествий и эксцессов никаких не было». Более того, руководителями операций на местах отмечалась хороша работа исполнителей. Например: «<...> Приданный мне для проведения операции оперсостав Владимирской школы начальствующего состава тюрем НКВД СССР в количестве 32 человек, а также офицерский, сержантский и рядовой состав 263 полка (командир батальона капитан Кочин). Все работали хорошо»53.
В характеристике на помощника квартального уполномоченного, сотрудника НКГБ Северной Осетии старшего лейтенанта госбезопасности Георгия Кильчанкина сказано: «За проведенную операцию по выселению калмыков с острова Морской Чапур старший лейтенант Кильчанкин заслуживает представления к правительственной награде»54. 98
* * *
Итак, документальные материалы, отложившиеся в фондах Информационного центра МВД по Республике Калмыкия, содержат уникальный фактический материал о подготовке, проведении и итогах операции по принудительному переселению калмыцкого народа с территории Калмыкии в восточные районы СССР в декабре 1943 г. Эти материалы позволяют реконструировать «технологию» принудительного переселения калмыков как в общем виде, так и на всех стадиях его осуществления.
Эта карательная «технология» была разработана в ходе оперативной и бюрократической деятельности органов госбезопасности, конкретно - в недрах центрального аппарата сталинской системы государственной безопасности. Операция была основательно продумана и подготовлена в оперативном, административном, кадровом, войсковом и транспортном отношениях.
Осуществлялась операция объединенными силами оперативного состава общесоюзных и республиканских НКВД и МГБ, а также частями Внутренних войск и курсантами учебных заведений госбезопасности и милиции. При проведении операции, в качестве вспомогательного аппарата, использовались местные органы Советской власти. Принудительное переселение было проведено с привлечением не только значительных людских ресурсов, но и многочисленных транспортных средств - как автомобильных, так и железнодорожных.
Подготовительные стадии операции проводились с соблюдением строгой секретности и сопровождались активной дезинформацией населения.
Калмыцкое население вынужденно подчинилось принудительному переселению, ясно осознавая невозможность сопротивления.
Продовольственное и медицинское обеспечение операции «Улусы», в отличие от оперативного, административного, кадрового, войскового и транспортного, было явно недостаточным. Предварительно принятые решения на этот счет в основном остались на бумаге, что неизбежно привело к гибели немалого числа людей, обреченных волей сталинского руководства на принудительное переселение с родных мест.
Примечание Notes
1 Бугай Н.Ф. Операция «Улусы». Элиста, 1991; Убушаев В.Б. Калмыки: Выселение и возвращение: 1943 - 1957 гг. Элиста, 1991; Максимов К.Н. Трагедия народа: Репрессии в Калмыкии: 1918 - 1940-е гг. М., 2004; Maksi-
mov K.N., Lidzhieva I.V. Repressive Policy of the Soviet Government during World war II // Былые годы. Российский исторический журнал. 2014. № 34 (4). С. 681-685.
2 Книга памяти ссылки калмыцкого народа. Т. 1. Кн. 2: Ссылка калмыков: Как это было: Сборник документов и материалов. Элиста, 1993. С. 18.
3 Сталинские депортации: 1928 - 1953. Москва, 2005. С. 413.
4 Книга памяти ссылки калмыцкого народа. Т. 1. Кн. 2. С. 22-25.
5 Там же. С. 25-28.
6 Петров Н.В. Первый председатель КГБ генерал Иван Серов // Отечественная история. 1997. № 5. С. 23-43.
7 Убушаев В.Б. Калмыки: Выселение и возвращение: 1943 - 1957 гг. Элиста, 1991.С. 18, 19.
8 Петров Н.В. Кто руководил органами госбезопасности, 1941 - 1954: Справочник. Москва, 2010. С. 87.
9 Книга памяти ссылки калмыцкого народа. Т. 1. Кн. 2. С. 30, 31.
10 Там же. С. 26.
11 Информационный центр МВД по Республике Калмыкия (ИЦ МВД по РК). Ф. 9. Оп. 1. Д. 1. Л. 27-28 об.
12 Книга памяти ссылки калмыцкого народа. Т. 1. Кн. 2. С. 26.
13 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 1. Л. 26.
14 Там же. Л. 38.
15 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 2. Л. 11.
16 Там же. Л. 74.
17 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 8. Л. 18.
18 Там же. Л. 15.
19 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 1. Л. 26.
20 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 15. Л. 19.
21 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 19. Л. 20.
22 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 26. Л. 53
23 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 11. Л. 3.
24 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 8. Л. 15.
25 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 24. Л. 25-26.
26 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 1. Л. 31.
27 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 19. Д. 4. Л. 13.
28 Там же. Л. 22.
29 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 5. Л. 4.
30 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 17. Л. 24.
31 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 26. Л. 56
32 Полевые материалы автора. Апрель 2013 г.
33 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 29. Л. 7.
34 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 29. Л. 33.
35 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 27. Л. 76.
36 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 28. Л. 42
37 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 28. Л. 24.
38 Полевые материалы автора. Апрель 2014 г.
39 Полевые материалы автора. Май 2013 г.
40 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 9. Л. 102.
41 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 19. Л. 26.
42 Там же. Л. 14-15.
43 Там же. Л. 17.
44 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 39. Л. 110.
45 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 24. Л. 19, 23.
46 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 26. Л. 74об.
47 Полевые материалы автора. Май 2013 г.
48 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 28. Л. 15.
49 Там же.
50 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 1. Л. 36.
51 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 16. Л. 12.
52 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 1. Л. 96.
53 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 29. Л. 12.
54 ИЦ МВД по РК. Ф. 9. Оп. 1. Д. 22. Л. 24.
Автор, аннотация, ключевые слова
Лиджиева Ирина Владимировна - канд. ист. наук, ведущий научный сотрудник Калмыцкого научного центра Российской академии наук (Элиста)
В статье реконструируется «технология» принудительного переселения калмыков в восточные районы СССР в декабре 1943 г. Главным источником явились уникальные документы, хранящиеся в Информационном центре Министерства внутренних дел Республики Калмыкия. Проведен обстоятельный анализ всех стадий подготовки и проведения операции по принудительному переселению калмыков. Карательная «технология» принудительного переселения была разработана в ходе оперативной и бюрократической деятельности органов госбезопасности, конкретно - в недрах центрального аппарата сталинской системы государственной безопасности. Операция, получившая название «Улусы», была основательно продумана и подготовлена в оперативном, административном, кадровом, войсковом и транспортном отношениях. Осуществлялась операция объединенными силами органов государственной безопасности, Внутренних войск Наркомата внутренних дел СССР и курсантов учебных заведений органов госбезопасности и милиции. Принудительное переселение было проведено с привлечением не только значительных людских ресурсов, но и многочисленных транспортных средств - как автомобильных, так и железнодорожных. Подготовительные стадии операции проводились с соблюдением строгой секретности и сопровождались активной дезинформацией населения Калмыкии. Продовольственное и медицинское обеспечение операции «Улусы» было явно недостаточным, что неизбежно привело к гибели людей.
Великая Отечественная война, Калмыкия, калмыки, принудительное переселение, принудительное переселение народов, органы госбезопасности, Народный комиссариат внутренних дел, Народный комиссариат государственной безопасности, сталинский террор.
References (Articles from Scientific Journals)
1. Maksimov K.N., Lidzhieva I.V. Repressive Policy of the Soviet Government during World War II. Bylye gody. Rossiyskiy istoricheskiy zhurnal, 2014,
no. 34 (4), pp. 681-685. (In English).
2. Petrov N.V. Pervyy predsedatel KGB general Ivan Serov [The First Chairman of the KGB, General Ivan Serov.]. Otechestvennaya istoriya, 1997, no. 5, pp. 23-43. (In Russian).
(Monographs)
3. Bugay N.F. Operatsiya "Ulusy" [Operation "Uluses".]. Elista, 1991, 88 p. (In Russian).
4. Maksimov K.N. Tragediya naroda: Repressii v Kalmykii: 1918 - 1940-e gg. [A People's Tragedy: Repressions in Kalmykia: 1918 - 1940s.]. Moscow, 2004, 311 p. (In Russian).
5. Petrov N.V. Kto rukovodil organami gosbezopasnosti, 1941 - 1954: Spravochnik [Who Led the State Security Organs, 1941 - 1954: A Handbook.]. Moscow, 2010, p. 87. (In Russian).
6. Ubushaev V.B. Kalmyki: Vyseleniye i vozvrashcheniye: 1943 - 1957 gg. [The Kalmyks: Deportation and Return, 1943 - 1957.]. Elista, 1991, 95 p. (In Russian).
Author, Abstract, Key words
Irina V. Lidzhieva - Candidate of History, Leading Researcher, Kalmyk Scientific Center, Russian Academy of Sciences (Elista, Republic of Kalmykia, Russia)
The article reconstructs the process of resettlement to the eastern areas of the USSR which was forced upon the Kalmyk people in December 1943. The main reference source was unique documents found in the Information Center of the Kalmyk Republic Ministry of Internal Affairs. The author thoroughly analyzes all the stages of the forced resettlement operation being prepared and implemented. The "punitive" technology of the forced resettlement of the Kalmyks was worked out by state security organs, particularly, by the Stalinist top state security body, in the course of their operative and bureaucratic activities. The operation which was dubbed "Ulusy" was profoundly conceived and prepared in terms of operations, administration, human resources, the armed forces and transportation. The resettlement operation was carried out by combined efforts of state security organs, Internal Troops of People's Commissariat of Internal Affairs of the USSR and state security and militia cadets. To this end a considerable amount of human resources and transportation, both road and railway transport, was used. The preparatory stages were carried out in strict secrecy, with the population of Kalmykia actively kept misinformed. Food and medical aid provision for the "Ulusy" operation was far from sufficient, which inevitably led to the loss of life.
Great Patriotic War, Kalmykia, Kalmyks, forced resettlement, forced resettlement of peoples (deportation of peoples), state security organs, People's Commissariat of Internal Affairs, People's Commissariat of State Security, Stalinist terror.
