CC BY
29
- совершенствовать уголовное, уголовно-процессуальное законодательства и законодательство, регулирующее информационные правоотношения;
- усиливать нормативную базу, призванную регламентировать правовой статус и специфические особенности информационных ресурсов;
- разрабатывать методики расследования преступлений указанного вида;
- создать базовый экспертный криминалистический центр по производству необходимых экспертиз средств компьютерной техники;
- разработать методики проведения программно-технических экспертиз программного обеспечения и средств компьютерной техники;
- создать учебно-методические центры для подготовки соответствующих специалистов для нужд правоохранительных органов;
- усиливать оснащенность подразделений правоохранительных органов средствами компьютерной техники и преодолевать при этом региональную разобщенность при решении вопросов, вызванную нескоордини-рованностью действий.
В результате совокупного взаимодействия указанных выше факторов на практике возможна ситуация, когда рост количества преступлений, связанных с неправомерным доступом к компьютерной информации будет приостановлен и взят под контроль правоохранительных органов.
Литература
1. Вехов В.Б. Компьютерные преступления. Способы совершения и методики расследования. Право и закон. М., 1997.
2. Волеводз А.Г. Противодействие компьютерным преступлениям: правовые основы международного сотрудничества. М., 2002.
3. Андреев Б.В., Пак П.Н., Хорст В.П. Расследование преступлений в сфере компьютерной информации. М., 2001.
4. Главный Информационный Центр Министерства Внутренних Дел РФ.
5. Статистика компьютерных преступлений в России. Центр исследования компьютерной преступности // www.crime-research.ru.
6. Информационный центр Главного Управления Внутренних Дел РФ по Ростовской области.
Ростовский государственный экономический университет 30 июня 2006 г.
© 2006 г. М.С. Савченко
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КАЗАЧЕСТВА ЮГА РОССИИ (XVIII - НАЧАЛО ХХ в.)
Исследование системы управления с позиции теории и истории государства и права является в настоящее время для отечественной науки одной из наиболее важных задач. Это объясняется тем, что управление, с одной стороны, во многом определяет механизм функционирования ряда го-
сударственно-правовых институтов, а с другой — реформы управления отражают существенные изменения в жизни государства и общества и подводят итог таким изменениям. Поэтому необходимо изучение теоретических и прикладных проблем функционирования органов управления, способов и средств их решения. Современный интерес к опыту реформ досоветского периода вызван шагами, которые предпринимаются сегодня в ходе реформирования административной системы как в России в целом, так и в южнороссийском регионе в частности.
Являясь социальной структурой, управляемой центральным правительством и в то же самое время представляющей достаточно цельный и во многом самоорганизующийся механизм, казачество имперского периода представляет собой актуальную модель для изучения опыта организации управления в дореволюционный период.
Необходимость установления для казачества юга России особой организации управления была обусловлена особенностями развития государства. Казачьи войска формировались по разным схемам на окраинах империи и отличались от населения центральной России, которую в то время можно было рассматривать в качестве метрополии, специфичностью культуры, менталитета, правового статуса. В XVIII - первой половине XIX в. система управления казачества получила значительное развитие. Именно в это время происходило включение существовавших до XVIII в. групп казачества в государственный механизм России. Ранее это было самоуправляющееся сообщество. С подчинением в 1721 г. его Военной Коллегии по инициативе центрального правительства происходят изменения организационно-правовых основ управления казачьими войсками. Существенное влияние на становление системы управления оказала особенность их происхождения и территориального расположения.
Приоритет в административных преобразованиях принадлежал донскому казачеству в силу его старшинства среди казачьих войск юга России. Это выражалось в устойчивой практике принятия властями империи нормативных актов первоначально для Донского войска с последующим распространением на другие войска этой территории.
Особенностью Донского войска, как и терско-гребенского казачества, было то, что оно возникло в результате стихийной народной колонизации. Первоначально в решении внутренних вопросов донское казачество было полностью самостоятельным. Высшим органом власти являлся войсковой круг, совмещавший функции законодательной, исполнительной и судебной власти. Однако к середине XIX в. он заменяется новым органом — Войсковой Канцелярией, которая хотя и была коллегиальным учреждением, но подчинялась войсковому атаману, назначаемому центральным правительством.
Главнейшей задачей всех дальнейших изменений, проводимых в войсковых структурах управления в конце ХУШ - начале ХК в., было ограни-
чение самостоятельности Войска Донского. Это ограничение происходило путем изъятия из его компетенции выборов атамана и введения в высший войсковой орган управления должности прокурора, которая с 1802 г. стала в войске постоянной. Вместе с тем донскому казачеству была оставлена возможность выбора должностных лиц в Войсковую Канцелярию.
Формирование терского казачества также происходило в условиях военной и хозяйственной колонизации окраин империи. Но оно располагалось, в отличие от донского, в наиболее удаленном, конфликтоопасном и нестабильном в социально-политическом отношении регионе юга России. Высокая степень разнородности и территориальная разобщенность терского казачества, постоянное военное противостояние с различными противниками явились причиной установления такой организации управления, которая определялась в очень значительной степени опытом военных действий. Уже к середине XVIII в. устройство в казачьих войсках, расположенных на Кавказской линии, было максимально приближено к регулярным войскам. Центральное правительство проводит реорганизацию управления терским казачеством, направленную на укрепление единоначалия и ликвидации выборности должностных лиц.
В отличие от донского и терского, кубанское (черноморское) казачество возникло в результате организованного переселения волевым решением власти для охраны военно-пограничной линии и экономического освоения края. Основной тенденцией развития его системы управления является усиление регламентации со стороны имперских органов власти.
Преобразования управления донского, терского и кубанского казачества до середины XIX в. затрагивали только структуры высшего войскового управления, не касаясь станичного, которое по-прежнему регламентировалось нормами обычного права.
Одним из самых важных фактов в истории развития административного управления казачьих войск юга России в первой половине XIX в. было принятия Положения об управлении Войска Донского 1835 г. [1]. Данный нормативный акт существенно изменил порядок управления войском и послужившее образцом при составлении положений для других казачьих войск. Этим Положением войсковое управление было разделено на военное и гражданское, образована дифференцированная система административных учреждений, с четким определением функций каждого из них. Вместе с тем, Войско Донское было включено в систему государственного управления тем самым утратив автономию и прежние демократические права.
Поиск эффективной организации управления казачеством Кавказа завершился принятием положения о Черноморском казачьем войске в 1842 г. [2] и положения о Кавказском линейном казачьем войске 1845 г. [3], главным основанием для которых послужило Положение 1835 г. с изменениями, вызванными местными особенностями. Можно сделать вывод об ис-
пользовании центральной властью в определении правового статуса казачества юга России методики апробирования новых нормативных актов на Донском войске с последующим распространением основных положений данных актов на другие войска юга России. Учет местных особенностей в ходе распространения действия нормативного акта на казаков Кубани и Терека осуществлялся путем внесения существенных изменений в правовые нормы актов для донского казачества.
Новые нормативные акты в исследуемый период для казачьих войск юга России разрабатывались в течение длительного времени (7-10 лет). При этом ущерб от продолжавших функционировать неэффективных нормативных документов уменьшался тем, что многие важные вопросы решались в тот период в казачьей среде не на основе государственных установлений, а в силу норм обычного права и традиции. Контроль позитивного закона над жизнью казачества не был тотальным, что обеспечивало минимизацию ущерба от неполноты и несовершенства имперского законодательства.
Принципы организации управления казачьими войсками юга страны менялись под воздействием политики российского государства. Изменение принципиальных подходов центральной власти к управлению казачеством в рассматриваемый период имело последовательную динамику: от полного невмешательства в структуру управления казачьими войсками центральная власть перешла в XVIII в. к контролю за деятельностью войсковых органов управления, постоянная реорганизация которых свидетельствует о поиске правительством методом «проб и ошибок» эффективной системы управления, приемлемой для обеих сторон.
Во второй половине XIX в. после окончания Кавказской войны освоение и защита приграничных районов перестали быть первоочередной задачей. Несмотря на это, государство все же оставалось заинтересованным в сохранении казачества как особого сословия, традиционно преданного империи. В связи с изменившимися социально-экономическими условиями стала очевидной необходимость преобразования системы управления казачьих войск для развития их в гражданском отношении и создания механизма взаимодействия с неказачьими структурами. Поэтому с начала 60-х гг. XIX в. центральная власть начинает подготовку и осуществление реформы управления, преследуя при этом двойственную цель: предоставить казачьему населению гражданские права и сохранить сословную организацию казачества с особым военным устройством. В соответствии с этой целью, основные изменения системы управления были связаны со сближением законодательства и практики управления казачьими войсками с общеимперскими и уравниванием, насколько это возможно, казаков в правах с гражданским населением. Однако четкой долговременной программы действий по реорганизации устройства казачьих войск правительство не имело. До этого времени образцом для положений о казачьих вой-
сках являлось Положение об управлении Войском Донским 1835 г., примененное к Черноморскому и Кавказскому линейному казачьим войскам с отступлениями, соответствующими местным условиям. Но в 60-е гг. XIX в. этот порядок уже не мог иметь места. На завершающем этапе Кавказской войны возникла необходимость изменить военную организацию черноморского и линейного казачества. В 1860 г. Кавказская линия была разделена на Кубанскую и Терскую области и образованы Кубанское и Терское казачьи войска. При образовании Кавказских казачьих войск звания наказных атаманов этих войск были соединены со званиями начальников Кубанской и Терской областей с присвоением прав губернаторов и командующих войсками названных областей. Между тем, войсковой наказной атаман Войска Донского не имел звания начальника Области Войска Донского. Но ему были предоставлены более широкие полномочия, чем наказным атаманам Кубанского и Терского казачьих войск — по гражданскому управлению он имел права генерал-губернатора. Это означало, что помимо административного надзора в его полномочия входил еще и политический надзор, направленный на регулирование деятельности местной администрации в соответствии с конкретными целями и задачами, обозначенными центральной государственной властью. Таким образом, при всем внешнем сходстве систем управления казачьими войсками юга России, они были на практике существенно дифференцированными.
Исследование показало, что в этот период при разработке основ законодательства об управлении и самоуправлении казачества законодатель стремился к тому, чтобы включить все население казачьих территорий в складывающуюся систему управления, исходя из принципов российских законов о местном управлении, принятых в 60-е годы XIX в. Составными элементами политики государства по унификации управления явились следующие меры: преобразование войскового правления в областное с правами губернского учреждения; предоставление управлениям округов и отделов прав уездных учреждений; введение на территории Войска Донского земских учреждений; упразднение войсковых дежурств и замена их войсковыми штабами со структурой и полномочиями военно-окружного управления. С одной стороны, нельзя отрицать большого значения реформ управления казачьих войск в 60-70-е гг. XIX в., которые явились важным шагом по пути социально-правового сближения казачества с остальным населением под общим гражданским управлением и сохранения обособленности только в военном устройстве. Но, с другой - установленная законодательными актами организация войскового управления и местного самоуправления не лишена была значительных недостатков. К их числу следует отнести подчинение казачьего населения одновременно двум властям: военной и гражданской, с преобладающим влиянием последней и устранение войсковой администрации от контроля за деятельностью станичных сходов. Анализ преобразований управления казачеством, проводимых с
начала 60-х до середины 80-х гг. XIX в., показал, что, несмотря на сближение системы управления казачьего и остального населения империи, добиться их полной идентичности не удалось. Это объясняется трудностью согласования общегражданских интересов с теми требованиями, которые предъявлялись к казачеству как к военному сословию.
С целью сохранения казачества как государственной военно-охранной силы и устранения названных выше недостатков были проведены новые преобразования местного управления казачьих войск. Основные изменения системы управления, произошедшие в этот период отражены в нормативно-правовых актах: «Положении об устройстве гражданского и военного управления в шести округах области Войска Донского» 1885 г. [4], «Учреждении Управления Кавказского края» 1886 г., «Учреждении управления Кубанской и Терской областей и Черноморского округа» 1888 г. [5], «Положении об общественном управлении станиц казачьих войск» 1891 г. [6], «О расширении прав областных, войсковых и войсковых хозяйственных правлений казачьих войск» 1910 г. [7, с. 33-40].
Введя в действие эти нормативные акты, центральные власти осуществили следующие преобразования: местное население и казачье, и неказачье было подчинено в административном отношении Военному министерству; гражданское и военное управление округами объединено в одно учреждение подчиненное окружному атаману; высшее управление Кавказских казачьих войск сосредоточено в лице войскового наказного атамана Кавказских казачьих войск, с присвоением этого звания командующему войсками Кавказского военного округа; введены значительные ограничения местного самоуправления.
Таким образом, проводя реорганизацию системы управления с середины 80-х гг. XIX в. до 1917 г., центральное правительство пыталось сохранить сословную замкнутость и эффективную военную организацию казачества с целью усиления подготовленности казачьих войск для выполнения ими функций защиты государства и политического режима.
В целом во второй половине XIX - начале XX вв. не сложилось законченной системы управления казачьими войсками, в полной мере отвечающей потребностям времени и интересам центральной российской власти. Постоянные изменения в государстве требовали поиска адекватных мер по сохранению либо изменению существующего порядка управления казачеством. Необходимо отметить, что правительству через реорганизацию системы управления и самоуправления удалось найти способы к сохранению в казачьей среде своей социальной опоры. Однако эти меры не могли полностью нейтрализовать стремление к ликвидации сословной замкнутости и законодательных ограничений в условиях развития капиталистических отношений.
Изучение исторического опыта организации управления позволяет делать обоснованные выводы о социально-экономических последствиях кон-
кретных преобразований системы управления, что чрезвычайно важно для прогноза эффектов реформирования в современных условиях. При разработке и осуществлении реформы управления «представляется особенно ценным опыт сочетания правовых и социальных механизмов и четкое обозначение приоритетов социальной политики» [8, с. 203].
Литература
1. 2 ПСЗ Т. Х. № 8163.
2. 2 ПСЗ. Т. VII. № 15809.
3. ПСЗ. Т. ХХ. № 18739.
4. 3 ПСЗ. Т. V. № 3038.
5. 3 ПСЗ. Т. VIII. № 5076.
6. 3 ПСЗ. Т. XI. №7782.
7. Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам за 1910 г. Т. 46. СПб., 1911.
8. Курдюк П.М. Местное самоуправление в традициях гражданского опыт стран Запада (опыт сравнительно-правового исследования). СПб., 2000.
Краснодарский университет МВД России 24 августа 2006 г.
© 2006 г. Л.А. Шкапин
К ВОПРОСУ О МЕРАХ СПЕЦИАЛЬНОГО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ РАБОТАЮЩИХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
Реализуемые в рамках системы специального предупреждения преступности мероприятия, как известно, отличаются от мероприятий общесоциального уровня своим специальным предназначением и целенаправленностью: решение профилактических задач составляет все их содержание. Первые настолько разнообразны по содержанию и масштабу, что их теоретический анализ невозможен без проведения классификации. В науке предложены различные варианты решения этой задачи. Так, М.М. Бабаев в зависимости от характера факторов, порождающих преступность и возможностей воздействия на них, подразделяет меры предупреждения преступности на четыре группы:
1) нейтрализующие действие объективных обстоятельств, которые неустранимы или неизбежны в данных исторических условиях;
2) компенсирующие, дающие молодому человеку, образно говоря, «второй шанс» в жизни;
3) предупреждающие возникновение обстоятельств, способствующих совершению преступлений;
4) ликвидирующие уже возникшие обстоятельства, способствующие совершению преступных посягательств [1, с. 366].
